«автопортрет с отрезанным ухом и трубкой»— картина нидерландского и французского художника Винсента ван Гога. Автопортрет с трубкой, Винсент Ван Гог, описание картины Когда Ван Гог нуждался в моделях, то для работы часто выбирал своё обличие.
Лицо Ван Гога занимает большую часть картины. Голубоватые и зеленоватые завихряющиеся, словно бы шевелящиеся мазки делают его подвижным. На более ранней из этих работ сохранилась надпись: «Моему другу Гогену». Но впервые уверился в этом, посещая в Антверпене классы Академии художеств и рисовальные клубы.
Картина создаёт впечатление смирения и успокоения. Фигура активно заполняет пространство холста, приобретает масштабность. Зелено-голубые тона фона и одежды распространяются на лицо. Но и в это Ван Гог терял веру, так как видел, что «работа не окупается» – не окупается ни в денежном, ни в широком моральном отношении: общество не интересуется трудом художников. Позднее Писсарро говорил своему сыну: «Я заранее знал, что Ван Гог либо сойдет с ума, либо оставит всех нас далеко позади». Лицо Ван Гога занимает большую часть картины.
Причем это были не просто мужчины и женщины, а крестьяне, ткачи, рыбаки или люди городского дна. Когда он говорил, что ему «хотелось бы писать мужчин и женщин так, чтобы вкладывать в них что-то от вечности, символом которой был некогда нимб, от вечности, которую мы ищем теперь в сиянии, в вибрации самого колорита», это не следует понимать так, будто он хотел писать каких-то ангелов. Он понял это, сопоставляя свои работы и свои методы с тем, как работают другие. Существенно здесь прежде всего то, что он изображает «не себя, а импрессиониста вообще». Фон картины— двухцветная стена, в красно-оранжевых оттенках. Несколько раз Ван Гог вспоминает слова Делакруа о том, что он «обрел живопись, когда потерял зубы и стал страдать одышкой».
Ван Гог курит трубку (дым прорисован). Он чувствовал свои силы, верил в свою способность стать художником и в то, что развивается в нужном направлении. В этих мазках есть колючая ершистость, которую видел в себе и любил подчеркивать Ван Гог.
Он одет в теплую куртку, поношенную шапку. В отличие от предыдущих, камерных, этот портрет картинный. Он одет в теплую куртку, поношенную шапку.
Светлеет колорит и свободнее становится манера письма. Внутреннее беспокойство, трагизм не исчезают полностью, но отступают, давая выход неожиданно проявляющимся собранности и уверенности: Ван Гог убежден, что именно искусство, творческий труд дадут ему возможность почувствовать почву под ногами. Портрет жены Рулена (иначе называемый «Колыбельная») был задуман как образ-воспоминание, сохраняющийся в глубинах памяти взрослых, усталых, огрубевших людей, – воспоминание о бабушке, няньке облик «папаши Танги», скромного торговца картинами, бескорыстно поддерживавшего молодых художников, у Ван Гога ассоциировался с представлением о каком-то маленьком японском божке, покровителе искусства.
Картина создаёт впечатление смирения и успокоения. В самом деле, Ван Гог предстает перед зрителем без какого-либо ореола исключительности. На картине у художника искажены черты лица, взгляд потерянный, направленный вдаль. Под «импрессионистами вообще» он понимает, конечно, не тех, кого он называл «импрессионистами Большого бульвара», – Моне, Ренуара и других, – к ним он никогда себя не причислял и, вероятно, даже не группу «импрессионистов Малого бульвара», относительно близких ему художников, включая Сёра, Гогена, Бернара, Лотрека.
На картине у художника искажены черты лица, взгляд потерянный, направленный вдаль. Но волевое усилие не в состоянии скрыть застывшую во взгляде тоску. Есть заметное противоречие между автопортретами парижского периода и парижскими пейзажами и натюрмортами Ван Гога. Первая – та, что Ван Гог именно при переезде сначала в Антверпен (где он прожил недолго, всего месяца два), а затем в Париж, окончательно убедился, что он художник сложившийся, состоявшийся. Нет, сама грубая, жесткая, даже брутальная сущность мужчин и женщин казалась ему достойной нимба вечности, как облик неутомимо работающего духа жизни. В одних только парижских портретах, по времени близких друг другу, Ван Гог изображает себя то в суровом и грубом «крестьянском» обличье, отяжеляя черты лица, меняя пропорции, то с тонким нервным лицом интеллигента, то в виде чуть ли не каторжника.
Он одет в теплую куртку, поношенную шапку. Лицо Ван Гога занимает большую часть картины. И с печальным юмором добавлял: «Но я никак не предполагал, что он сделает и то и другое». Ван Гог курит трубку (дым прорисован). Художник чувствует себя теперь увереннее, чем год назад. Фон картины— двухцветная стена, в красно-оранжевых оттенках. Вспоминает изречение: «Любовь к искусству убивает подлинную любовь». Второй цикл автопортретов создавался летом и осенью 1887 года (два автопортрета были исполнены в начале 1888 г. ). На голове повязка.
Он любил «море и рыбаков, поля и крестьян, шахты и углекопов», любил «человека в деревянных башмаках» и не выносил «людей в лакированных ботинках». На автопортрете, написанном в конце лета 1887 года (Амстердам, музей Ван Гога), голова художника, словно ореолом, окружена целым сонмом продолговатых голубых мазков, чередующихся с небольшими красновато-рыжими вкраплениями. Фон картины— двухцветная стена в красно-оранжевых оттенках. В сопроводительном письме Ван Гог замечал: «Утрируя свою личность, я стремился придать ей характер бонзы, простодушного почитателя вечного Будды». Или, наконец, художники. Голова повёрнута на три четверти в правую сторону.
Те же цвета, слегка набирая силу, переходят на одежду, превращая фигуру в частицу беспокойного окружающего пространства. Живя в Нюэнене, он написал пятьдесят (а возможно и больше) портретов местных крестьян – замечательная галерея, представляющая как бы единый многоликий портрет целого сословия. Лицо, затененное или освещенное интенсивным светом. На картине у художника искажены черты лица, взгляд потерянный, направленный вдаль. Не контактирующий с окружающим, художник находит прибежище в самом себе. При всей своей непритворной скромности и несклонности к самомнению, Винсент сделал выводы в свою пользу, о чем и писал в письмах к Тео. Первый цикл автопортретов Ван Гога включает шесть работ (показательно, что художник писал почти всегда не один автопортрет, а целую серию). Ван Гог впитывает уроки импрессионизма и пуантилизма, увлекается японской гравюрой.
Картина создаёт впечатление смирения и успокоения. И наконец, концентрируют эту неяркую, выцветшую голубизну глаза. В портретах Ван Гога нет «психологизма» в привычном, традиционном понимании. Драматической теме «Художник» и посвящен цикл автопортретов. В облике нет внешней респектабельности интеллигентности, которые были заметны ранее.
Традиционное погрудное изображение достаточно устойчиво. В письмах художник нередко пользуется словом «преувеличение», в частности когда говорит о портрете: «преувеличение личности» с помощью рисунка и -- особенно -- цвета». Фон картины — двухцветная стена, в красно-оранжевых оттенках.
И все же в этом портрете нет ни радости выздоровления, ни уверенности в будущем. На голове повязка. Исследователи творчества Ван Гога, рассматривающие его автопортреты, нередко пользуются термином «романтическая деромантизация образа». На картине у художника искажены черты лица, взгляд потерянный, направленный вдаль. Ван Гог курит трубку (дым прорисован).
Ван Гог представлен спокойно попыхивающим трубкой, зажатой во рту. На голове повязка. Взгляд, резкий на других автопортретах, здесь смягчается. В письме к брату Ван Гог повторил то же самое, но добавил, что это образ некоего «импрессиониста вообще». Скорее всего, Ван Гог подразумевал вообще современного художника с его типической судьбой изгоя, отверженного, «часового на забытом посту».
Содержание портрета соответствует словам, адресованным брату: «Я, как и раньше, полон надежд, но испытываю слабость и на душе у меня тревожно». Ван Гогу во время написания картины было только 35 лет, но выглядит он на ней пятидесятилетним. Голова повёрнута на три четверти в правую сторону. Такие «некрасивости» или даже уродливости никак не означали для Ван Гога чего-то отрицательного: наследник старых голландцев, поклонник и знаток Рембрандта, он вслед за ним предпочитал некрасивые лица гладкой и невыразительной миловидности. Жизнь подлинная, естественная человеческая жизнь с ее привязанностями и жизнь художника в искусстве – как бы две чаши: по мере того, как наполняется одна, пустеет другая. Автопортретный цикл 1887 года -- шаг вперед на пути такого «преувеличения личности», которое у художника всегда основано на изучении натуры и помогает раскрыть внутреннюю сущность модели. В руке, крепко держащей кисть и палитру, есть сила.
Почти не изменился внешне и Ван Гог, зато воспринимает он себя уже иначе. Он сам мыслил эти портреты как подготовку к серии картин из крестьянской жизни и в каждом лице искал типические черты человека, сросшегося с землей и в тяжелом труде добывающего свой хлеб. Настоящая метаморфоза происходит с цветовым решением.
Чудится как бы нечто «русское» в этом лице: может быть, таким можно представить себе князя Мышкина, героя Достоевского. Чёрная трубка контрастирует с белой повязкой.
В выражении лица появляется подчас наступательность, агрессивность, еще резче выступают скулы и суровее становится складка рта. Картина создаёт впечатление смирения и успокоения. Чёрная трубка контрастирует с белой повязкой. А поколение «импрессионистов» обречено быть монахами в замкнутом монастыре искусства, отделенном от большой жизни невидимой, но непроницаемой стеной. Заканчивается второй цикл «Автопортретом перед мольбертом» (1888, Амстердам, музей Ван Гога). Чуткий к талантам Писсарро был поражен голландскими полотнами Ван Гога, в частности «Едоками картофеля».
Чёрная трубка контрастирует с белой повязкой. Друзья с энтузиазмом обсуждают идею создания «Южной мастерской» — сообщества художников, задуманного Винсентом. У зуава он находит «лоб быка и глаза тигра», в портрете доктора Рея есть нечто кошачье, в «Едоках картофеля» – обезьяноподобное. Чёрная трубка контрастирует с белой повязкой.
Термин «импрессионист» Ван Гог употреблял, конечно, в значении «непризнанный», «отвергнутый». Ван Гог курит трубку (дым прорисован). Ван Гог перед мольбертом или без него.
Зыбок, неуловим окружающий художника мир, в такой же мере, как и его сознание. 25 октября 1888 года в гости к Ван Гогу в Арль приезжает Поль Гоген.
Еще в 1885 году художник писал брату: «Я предпочитаю писать глаза людей, а не соборы Человеческая душа гораздо интереснее». Это был подарок, посланный Гогену в обмен на его автопортрет. Голова, отодвинутая в глубину или приближенная к первому плану. На голове повязка. Фон портрета утратил организованность. Голова повёрнута на три четверти в левую сторону.
Ван Гог с трубкой в зубах. Иногда это взгляд исполненный глубокого и мягкого сострадания иногда – собранной решимости иногда – взгляд обороняющегося, загнанного и угрюмого существа, «человека, который никогда не смеется» иногда – одержимого иногда – одичавшего. Они еще более оттеняют бескровность губ и землистую бледность кожи.
Можно подумать, что Ван Гог возвращает нас к романтической театрализации образа.