Картина Уильяма Мерритта Чейза Сидящая женщина в черном платье: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора.
Но явно в трауре. Хотя может быть это парижская мода. Сомов обнажил хрупкие плечи своей модели и окутал ее косынкой, отделанной кружевом. Но может всё не так страшно.
Но всё равно они обе грустны и их чёрное одеяние только добавляет тоски и печали. В русском языке название «гродетур» со временем исказилось и в среде русского купечества материю стали называть «гарнитур». А что. Парижанкам это свойственно – мечтать, но и они же могут быть достаточно решительны, когда понимают что в состоянии мечту получить. Но в глазах теплится что-то иное – наверно, надежда. Настойчивые поиски чистоты и звучности цвета, естественности красок природы, солнечного света, прозрачности, легкости воздуха свидетельствуют о новом интересе к чисто живописным задачам, что граничит с появлением «усталости» от настойчивой дидактичности и литературности передвижников 70-ков.
Ткани с разбросанными по светлому фону цветами были в ту эпоху очень модными. Скорее всего, они были съемными — в 1850-х такая модель была очень популярной. Это полотно Ренуара «Девушки в чёрном». Платье Сарры Фермор сшито из дорогого, с муаровыми переливами, шелка. На голове у Натальи Гончаровой корона, но не из драгоценностей, а из туго заплетенных кос.
Она подсвечивает лицо Елизаветы Мартыновой, выделяя его на темном фоне и тоже напоминает о моде XVIII века: в дамских журналах похожие называли «а ля Мария-Антуанетта». В 1861 году отец перевез семью в Индианаполис, сына планировал вовлечь в бизнес. Лиф такого платья — по-русски его называли «шнурованье» или «снурованье» — прокладывали китовым усом и он становился настолько жестким, что корсет под него надевать не требовалось. Вот эти две мадмуазель могут быть и такими «охотницами за счастьем» прикрываясь чёрными платьями и модными шляпками. Но видимо обеим есть что вспомнить. По крайней мере, одна из них наклонилась к другой и собирается сказать что-то ей на ухо. Чейз Меррит Уильям родился в семье торговца.
Может что приятное, а вероятно и совсем не приятное. Но пока всё же они живут воспоминаниями, может о родственниках, а может о хорошем друге. Ее кабинет-секретарь Адриан Грибовский вспоминал, что по утрам императрица обычно носила «простой чепец, белый атласный или гродетуровый капот». Но это безусловно не «падшие ангелы», но и не «пушистые котятки». Также в «робу» входила юбка на специальном широком каркасе — фижма и шлейф, если статус дамы его предусматривал.
Вариант хороший, тем более что девушки молодые и долго не грустят, как правило. Ее назвали так в честь знаменитой певицы Марии Малибран, старшей сестры Полины Виардо. Однако у наряда Мартыновой есть и собственная загадка. Техника «броше» позволяла выводить цветные нити на разных участках и узоры получались очень разнообразными. Из-под его длинных широких рукавов выглядывают белые нижние.
В обмен на свои картины Чейз получил возможность на два года поехать в Европу. В XIX веке женщина могла носить декольтированные наряды исключительно вечером. В России его называли «робой». Прекрасным образом парадного портрета является его «Портрет неизвестной в черном платье» (1885). На Саре же надет самый торжественный из возможных нарядов — придворный.
А может они вернулись с похорон и решили развеяться посидеть где-нибудь. А почему именно в чёрном. Кроме того, по всей видимости, косынка прикрывает то, что пришлось сделать с лифом платья ради портрета — срезать его верхнюю часть ради художественной выразительности. Её тёмно-каштановые волосы гладко расчёсаны на тонкий, ровный пробор.
Простор фантазии изящество моделей и грустный добрый взгляд одной из них на нас с вами. Но факт что их обеих связывает общая беда. Я зарабатывал громадные деньги, жил с царственной роскошью и успел написать несметное количество картин, декоративных панно, портретов, этюдов и акварелей. Полностью то своеобразное явление, которое можно назвать «феноменом Константина Маковского», сформировалось только в 80-е годы, когда художник отошел от передвижников и стал устраивать персональные выставки своих произведений. На открытом лбу у Натальи Гончаровой украшение — фероньерка. Гладко уложенные, расчесанные на пробор волосы с пучком сзади — это прическа «а ля Малибран». Лицо женщины красиво какой-то печальной красотой. Хотя нет, кажется, они не на панихиде, а где-то в каком-то ресторанчике.
Но тогда можно понять мечтательность в глазах и некая куртуазность в них обеих. Повседневный женский костюм в ту эпоху был хотя и объемным, но все-таки выглядел проще. Там Чейз закрепился в академии изящных искусств в Мюнхене.