Портрет Коровина Серов

Купить картину или постер "Портрет художника К. А. Коровина", художника Валентина Серова вы можете на натуральном холсте или на постерной бумаге. Отражением дружбы трех явился портрет Шаляпина, написанный в 1907 г. совместно Коровиным и Серовым, который хранился в парижском собрании артиста до конца его жизни. Вэтот период Серов рисовал портреты деятелей искусства— итальянских певцов Анджело Мазини иФранческо Таманьо, художников Константина Коровина, Ильи Репина, Исаака Левитана, писателя Николая Лескова икомпозитора Николая Римского-Корсакова. Портрет К. Коровина написан в стандартной для Серова техники, крупные небрежные мазки кисти делают изображение немного грубоватым, как будто написанным на скорую руку.

Список портретов работы Валентина Александровича Серова

Мир действительный и отраженный в зеркале сливаются. Это наполняет картину теплом домашнего уюта. Ее запомнили как Клеопатру и Зобеиду (Шехеразада).

Серов делает образ Петра живым и убедительным, передавая и обостряя индивидуальные черты внешнего облика – его высокий рост, длинные ноги, маленькую энергичную голову (Серов детально изучил портреты Петра, особенно скульптурные и среди них – фигуру Петра, выполненную Растрелли Старшим, документально воссоздающую внешность Петра). Яхочу, хочу отрадного ибуду писать только отрадное». Первые его произведения – «Девочка с персиками», «Девушка, освещенная солнцем» – поражали современников новизной колорита: он чист и свеж. Коровин рассказывал, как Серов, отдыхая в деревне, однажды приказал впрячь в телегу «опоенную» старую клячу и каждый день отправлялся на опушку леса писать с нее этюды. А товар выставлен у него за спиной – это полотна Матисса, которые Анри писал для Морозова.

Семь портретов Валентина Серова

В глубине зазеркалья внимательный зритель обнаружит не только отражение модели, но и автопортрет художника за работой. Критика немедленно окрестила этот портрет «дамой на диване в пустыне», а когда Грабарь поинтересовался, отчего Серов сдвинул фигуру на край дивана, вопреки требованиям гармонической симметрии, художник ответил: «Так и хотел посадить, чтобы подчеркнуть одинокость этой модной картинки, ее расфуфыренность и нелепость мебели. В раннем «Портрете артистки Т. Любатовин» (1880-е, ГРМ) видны черты индивидуального коровинского стиля: свобода от общепринятых норм картинной композиции, этюдная манера письма, а главное — практически полная индифферентность художника к психологической характеристике модели, которая истолковывается просто как «тело в пространстве», а сам акт портретирования сводится к решению чисто формальных задач.

Я предложил ему написать картину вместе. Портрет Генриетты Гиршман – единственная работа, где, благодаря подобному «автопризнанию», своего рода «заметке на полях», можно реконструировать ситуацию «диалога» художника и модели. Сюжеты для иллюстрирования предоставлялось выбирать самим художникам и Серов, «зараженный» страстью мирискусников к XVIII веку, выбрал эпизоды из времени Петра I, Елизаветы и Екатерины II. А желающим познакомится с творчеством этого мастера, напомню: выставка работает в Москве до 12 августа 2012 в залах ГТГ на Крымском валу (в здании ЦДХ). «Левитан жил как-то не совсем на земле, всегда поглощенный тайной поэзией русской природы», – пишет о своем друге Коровин.

Вот такой она и получилась на портрете – с широко раскрытыми, беспокоящимися глазами. Каждый его портрет — почти биография».

В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес». В портрете доминируют извилистые витиеватые очертания и формы. Валентин Александрович вдруг встал, отошел на несколько шагов, посмотрел на него, а затем, не задумываясь, разорвал его на мелкие кусочки» (Зинаида Ратькова-Рожнова). Мы были с ним связаны долгою и тесною дружбою. Хотя Серов выбрал такую позу певца, конечно, неслучайно.

Некоторые, особо запомнившиеся работы, я специально сравнил с полиграфической версией. Игра солнечных пятен создает атмосферу знойного южного дня с его тишиной. Его стали ценить, от него ждали новых «солнечных» полотен, похожих на портреты девушек, которые так понравились. Несколько большее внимание обратил на себя Коровин на Нижегородской выставке.

Здесь и был выполнен портрет. Портрет воскрешает древнюю мифологему об ожившем изображении – «оживший архаический барельеф». Серов также находил ее «умной, образованной, культурной, простой и скромной, без замашек богатых выскочек и очень симпатичной». Серов слишком горячая и художественная натура, чтобы оставаться в каких-либо рамках.

1. Описание картины Валентина Серова «Портрет Константина Коровина»
2. Константин Коровин и Валентин Серов
3. Портрет художника Константина Алексеевича Коровина
4. Описание картины «Портрет художника Константина Алексеевича Коровина»
5. Официальный блог Государственной Третьяковской галереи

Но полностью изменить своей манере Серов не в силах. Стилизованный контур архитектуры монастыря выделен черной краской. Серов был выдержанного, стойкого характера и очень определенного образа мыслей, Коровин же метался, как былинка по ветру: сегодня он на похоронах Баумана. Коровин обращался к портрету в основном «по велению сердца». Не случайно современники порой ощущали в его облике «меланхолический оттенок», а в глазах – «необыкновенно облагораживающее страдание», по-видимому, страдание человека, уставшего от бесконечной «игры в амплуа». Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета.

Я ахнул. И купил картину. Певец изображён в очень неудобной, нехарактерной позе. Например, в 1892 году Серов работал над портретами двух абсолютно различных лиц. Серову принадлежат и несколько портретов Шаляпина в ролях.

В последнем из своих больших портретов, в портрете княгини Юсуповой, Серов встал вровень с величайшими мастерами женской красоты. Его дружескому суду мы верили и ссорившиеся протягивали друг другу руки». Серов вполне отдавал себе отчет в иной, непортретной специфике своих «портретов». Перламутрово светится нежное лицо.

Он не стыдился своего призвания живописца он не порывался к более «полезной» деятельности, а весь отдался разрешению чисто живописных задач, зато и достиг в этом направлении полного успеха. Он одет в простую рубашку-косоворотку, брюки заправлены в сапоги. Серов писал Христа, я – озеро и все остальное. Этатрадиционная трактовка была развенчана подлинным драматизмом шаляпинского воплощения. Уже в них с изумительной непринужденностью разрешены чудесные аккорды, уже в них выразилось стремление к гармоничности целого. се, мифом, творимым ею самой о себе.

1. Серов Валентин Александрович (1865 – 1911)
2. В поисках новой выразительности: Серов и Коровин
3. 10 неизвестных: гид по выставке Валентина Серова
4. Творчество Валентина Александровича Серова

В «девичьих портретах» живопись является средством создания образа юности, ясной, безмятежной, ничем не омраченной. Домот- каново» (1888, ГТГ), «Зимой» (1898, ГРМ) и др. В картине «Петр I», одной из лучших на этот сюжет в русском искусстве, Серов в случайном отбирает характерное.

Делал ли Коровин предварительный рисунок углем на полотне. Так началось формирование нового художественного образа. Беспокойна поза модели, капризно и сложно изломаны руки, прихотливы складки платья – и всему этому словно аккомпанируют «тревожно» изогнутые линии спинки дивана, рокайльные завитки золоченых рам и лепнины и цветочные узоры мебели. Английский график Обри Бёрдсли был одним из кумиров эпохи модерна и художников, формировавших сам этот стиль.

На передвижной выставке 1887 года экспонировались Боярыня Морозова Сурикова и Христос и грешница Поленова, а Репин годом позже завершил Не ждали. Но кора корявая, грубая, а пряди волос легкие, пушистые. По-новому были решены Серовым и эскизы декораций. Очень достоверно передана обстановка комнаты.

1. Серов Валентин Александрович – Портрет Константина Алексеевича Коровина
2. ПОРТРЕТ ХУДОЖНИКА КОНСТАНТИНА АЛЕКСЕЕВИЧА КОРОВИНА
3. История русской живописи в веке
4. Серов Валентин Александрович (художник)
5. Добавить комментарий Отменить ответ

Но все знали, что позировать Серову «опасно»: он любил говорить, что его интересует не столько сам человек, сколько та характеристика, которую можно из него сделать, а характеристики эти были таковы, что Серова часто упрекали в шаржировании, на что он отвечал: «Что делать, если шарж сидит в самой модели, – я-то чем виноват. Важную роль играет эффект двойного отражения. Десятилетием ранее Крамской писал Репину о том, что русским художникам «непременно нужно двинуться к свету, краскам и воздуху», то есть обрести свободу от нормативных передвижнических требований к «сюжету». Как заклинание двукратно повторено «хочу, хочу отрадного», так как в нынешнем веке Серов отрадного не видит, оно где-то там, у «беззаботных» старых мастеров. Практиковал технику alla-prima, но в ранних вещах видна более тщательная проработка — виден подмалевок и последующая лессировка, особенно в лицах портретируемых.

Дочь Серова ответила князю: «Папа не может подойти к телефону, так как он умер». «Мы отправились в Кострому, – рассказывал Коровин, – и там прожили два месяца. Мне было жалко рисунка, так как он показался мне очень верным» (Василий Качалов). Моделями были близкие или симпатичные Коровину люди. Известно, что Серов с глубоким восхищением относился к испанской живописи и действительно находил полезным учиться у нее («Как эти испанцы замечательно головы в холст вставляли так вот как надо»). В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской).

• Литературный портфельчик Искуссницы
• Общееколичествопросмотровстраницы
• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
• Валентин Серов: последние новости

В1892 году харьковское дворянство заказало художнику картину «Император Александр IIIс семьей»— вчесть спасения царской семьи при крушении поезда настанции Борки. Портрет княгини Щербатовойостался неокончен. Вместе с тем формат холста близок квадрату самое темное пятно – бант с цветком – отмечает геометрический центр квадрата, так что гвоздика буквально «пригвождает» фигуру к самой неподвижной точке изобразительного поля фигура «прислонена» к вертикали, точно обозначающей середину от правой кромки холста до вертикали дверного проема. Шаляпин изображен именно как артист – в концертном костюме, с актерской выправкой, в ситуации несколько аффектированного позирования. Лошадь деликатно переминается с ноги на ногу, словно в нетерпеливом ожидании и недоумении относительно непонятной задержки своего хозяина, почему-то надолго впавшего в остолбенение. Обычно Серов подолгу трудился над портретами иназначал натурщикам множество сеансов, однако сцарем художнику удалось встретиться лишь единожды. Вначале 1890-х годов частыми моделями Серова оказываются актеры, писатели, художники. Он облокотился на красно-белую полосатую подушку и чуть откинулся к стене.

Девочка с персиками и Девушка, освещенная солнцем сделали Серова знаменитым. Марка в Венеции. Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта.

Мягкий рассеянный солнечный свет, песчаная дорожка, приветливо «приглашающая» к прогулке по лесу, женская фигурка, примостившаяся на укромной скамейке в глубине картины, – все это создает у Поленова атмосферу мечтательной тишины, свойственной лирическому направлению передвижнического пейзажизма. Недаром Серов был учеником Репина. Серов здесь выбирает манеру письма, напоминающую портреты Крамского: сумрачный фон, коричневые тона, суховатая живопись. В 1890 году вдвоем они написали панно «Хождение Христа по водам» для приходской церкви Косьмы и Дамиана при мануфактуре П. М. Третьякова и В. Д. Коншина в Костроме. Что бы сделали из нее Тициан, Веронез.

Поспеловым). Серов искал в пейзаже возможности жить, так сказать, «в отпускном режиме», поскольку именно здесь искусство изобразительности существует свободно, вне отягченности грузом психологической проблематики. Подобная сгущенная атмосфера «странного места» спустя два года будет с той же убедительностью передана Левитаном в картине У омута., а когда я ответил: Да, очень, он вдруг разорвал его на мелкие кусочки.

Сдержанный, почти монохромный колорит «зимних» его работ обладает неожиданной убедительностью в передаче скромных зимних красок. Но большинство было на стороне что написать: нужны картины с оттенком гражданской скорби. Они радовались и восхищались, что мы вот написали похоже на них.

Любимец Саввы Мамонтова, он покорял всех темпераментностью, живостью ума, одаренностью. Более того, он утрирует приемы импрессионистов. В сущности изумительно декоративный, правильнее сказать, чисто живописный (ибо художник и должен быть непременно декоратором: украсителем сцен —все назначение его в этом) талант Коровина пропадает даром. Двадцатидвухлетний Серов писал невесте из Венеции о своем увлечении «мастерами XVI века Ренессанса»: «Легко им жилось, беззаботно.

Пространство увеличено за счет виднеющейся в зеркале части интерьера. Коровин как будто выпадает из этого ряда. Уходя, он сказал: Благодарю вас за глаза. » – рассказывала М. Я. Но «поиск случайного» становится у Серова не только художественной манерой, а принципом, методом характеристики: случайное для него – лишь форма проявления неслучайного.

«Кому нужна эта некрасивая барышня, стоящая среди березовых стволов или эти три, ничего не выражающие, пестрые девицы, позирующие перед каким-то пастушком и т. п. » —с недоумением спрашивали себя посетители Передвижных выставок, пришедшие «поучиться жизни» у Вл. Иногда же говорил, что ничего ему в живописи, в сущности, не нравится. «Крестьянский» Серов — это пейзаж и жанровая картина, а по сути тот же пейзаж, обогащенный жанром: «Заросший пруд. Нечто неуловимо миражное присутствует в этих фигурах среди призрачных сумерек.

Коровин дружески подтрунивал над Серовым за аналитический подход к натуре, считал его скептиком, а метод его – не иначе как «скучным». К тому времени художник был увлечен эстетикой Древнего. В1898 году появилось новое объединение художников— «Мир искусства», вэту группу вошел иСеров. «А заметно, что у него золотое горло. » – спрашивал Серов, демонстрируя портрет (по свидетельствам современников, Таманьо обладал столь сильным голосом, что выступал, затянутый в корсет, чтобы не петь чересчур громко, а на его спектаклях дамы часто падали в обморок). Подобного рода публика была приглашаема Валентиной Семеновной, убежденной нигилисткой, приверженной идеям Чернышевского о свободе и равенстве и отрицавшей представления даже об элементарном этикете – она с презрением усмехалась, например, когда Репин пытался уступить ей стул. В1896 году Серов получил право присутствовать накоронации Николая II вУспенском соборе— оннаписал акварель «Миропомазание Государя Императора».

И сам портрет достаточно эскизен. Не случайно под впечатлением портрета один из современников писал: «Эта женщина. Эта мысль захватила всех. А «Портрет Шаляпина», выполненный углём, критика разругала.

ГТГ). Работ с использованием пастели я не заметил. Серов только что женился и нуждался в деньгах. Солнечный свет, льющийся из окна, заливает комнату.

Другое важное качество коровинской живописи, помимо ее этюдности, — это декоративность. Грабарю он пересказывал свое представление о Петре так: «Обидно. Серов никогда не был профессиональным портретистом, специалистом по портрету.

Его живопись — это не объект для интеллектуальной рефлексии, а «пиршество для глаза». «Девочка сперсиками», полотна счленами императорской семьи, афиша сАнной Павловой ипортрет обнаженной Иды Рубинштейн— вспоминаем творчество известного русского художника. Княгиня Юсупова принадлежала к одному из богатейших аристократических семейств России. Художник давно мечтал написать портрет всаду, где играют солнце итень листвы.

«Юрию (супруг Олсуфьевой. Недоразумение в отношении к К. Коровину —самого плачевного свойства. Описывать словами прелесть их живописи невозможно. Полотно построенно на тонкой гамме сиренево-серых, бежевых, коричневатых, жемчужных тонов. Так возник портрет Елизаветы Карзинкиной, стилизованный под гладкую, эмалевую манеру письма живописцев XVIII века (для этого портрета Серов использовал излюбленный формат поздних портретов Рокотова, овал, требующий незаурядного композиционного мастерства). Вподарок жене царя Александре Федоровне Серов написал «домашний» портрет Николая IIв тужурке.

Девушка, освещенная солнцем (портрет Марии Яковлевны Симонович), созданная в Домотканове (имении друга Серова Владимира Дервиза), написана абсолютно по-иному, чем Девочка с персиками. К 10-летию Московского Художественного Театра Серов получил заказ написать серию портретов знаменитых актёров. «Портрет балерины Корсавиной»выполнен в необычной манере – балерина изображена спиной к зрителю. Лето 1888 года Серов провел в родовом имении Дервизов Домотканово.

Более темпераментная, чем прежде, кисть Серова (результат творческого общения с другом) запечатлела молодого, жизнерадостного, полного юмора Коровина, сидящим в свободной позе на диване. Грабарь писал, что «выразительные печальные глаза заинтересовали одного европейского невропатолога, случайно увидевшего фотографию с этого серовского портрета и он точно определил тяжелое душевное настроение дамы, позировавшей художнику». Маша сама была художницей, видела все этапы работы над портретом и очень боялась, что работая так долго и сосредоточено Валентин Александрович «засушит» портрет. Портрет Коровина и написан таким образом, что заставляет вспомнить живопись самого Коровина. Во всем ощущение художественной интеллектуальной и эмоциональной изощренности. В дальнейшем серовская чересчур медленная и кропотливая работа порой вызывала удивление.

Серов же наоборот, терпеть не мог беспорядка и грязи. За последнее время Серов несколько раз принимался за исторические темы и создал в своей крошечной картинке: «Елизавета и Петр II на охоте» —такой перл, такую тонкую иллюстрацию XVIII века в России, что ее можно поставить рядом с лучшими картинами Менцеля. То же касается, к сожалению и цветокоррекции многих произведений. В течение многих лет он преподавал в МУЖВЗ и значительное количество видных мастеров начала века были выпускниками живописной мастерской, которой он руководил совместно с К. Коровиным (например, многие участники объединений «Голубая роза» и «Бубновый валет»). Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. Онзанимался организацией выставок искал деньги наиздание журнала «Мир искусства». Но ее «выдает» взгляд – она с любопытством косит глазом на зрителя, с удивлением обнаруживающего одушевленное существо среди этого тряпичного великолепия. Вскоре Серовы переезжают в Москву. Наиболее противоречивой из них представляется «Похищение Европы».

И сам себя часто любил называть «немцем». «Гаммерфест. гармония, выдержанность, органическое единство. Так, в «Портрете художника К. Л. Коровина» (1891, ГТГ) его манера почти копирует манеру самого Коровина. Бессильно упавшая аристократически красивая рука в серовском портрете – прямая отсылка к позднеромантическим портретам Брюллова – Портрету Струговщикова и Автопортрету.

Генриетта Леопольдовна одета по моде того времени и изображена стоящей возле туалетного столика, что подчеркивает женственность образа. Сохраняются общие характерные черты, но детали становятся неважны.

И, по-видимому, это именно то, чего и добивался Серов в портрете. Если бы у нас к живописи было бы столько же любви, как к музыке или к литературе, то эта скромная, маленькая картинка Серова сделалась бы классической, так как в ней, наверное, больше России, больше самой сути России, нежели во всем Крамском или Шишкине. Те, кто считает его за такового, недостаточно внимательно относятся к его творчеству. И работал медленно иногда требуя 90 сеансов, что бы написать один портрет.

Краски почти те же, что в упомянутом портрете Ермоловой, но звучат иначе изысканнее. Но получил от коллеги суровый ответ: «Нет. Что, кстати, подтверждено традицией: забытыми оказались имена изображенных моделей и остались «девочка – девушка», влекущие к представлению об общих ступенях человеческой жизни.

Это лишний раз подтверждает правило, что картины лучше смотреть в живую. Безусловно, художника интриговало сопоставление холодно красивого, как бы лишенного способности к «экспрессиям» лица Юсупова и страшной, но чрезвычайно выразительной морды бульдога, который написан так, словно он-то и является главным героем портрета, тогда как сам князь – лишь красивый фон.

Нет того смирения и терпения, как в позе кузины на картине «Девушка, освещённая солнцем», когда Маша была готова сидеть и позировать часами и днями. Но искусство всегда, среди всей меланхолии, увлекало его. Фигуру князя обрамляет свободно развернутый в пространстве корпус лошади. Так сложилось, что пейзажистом Серов был действительно «немножко». Работник музея, видя эту сцену, попросил солдат отдать ему эту картину.

– Валентина Александровича поставили на лестнице, которая была абсолютно пуста. Трудно определить, что это — пейзаж, жанр или изображение конкретного лица. Наверно, художник боялся «засушить» его. Гуашь Император Петр II с цесаревной Елисаветой Петровной выезжают верхом из села Измайлова, осенью, на псовую охоту – первая из «кутеповской серии». Билет для граждан России стоит 300 руб. На портрете изображены бесконечные рамы их 5, включая собственно раму картины. «Она была не столь красива, сколь прелестна с седеющими с ранних лет волосами, обрамлявшими лицо, озаренное лучистыми серыми глазами. » «Она была не только умна, воспитанна, артистична, но была также воплощением душевной доброты.

Одной из значительных выставок, устроенных «Миром искусства», была выставка портретов, состоявшаяся в 1905 году в Таврическом дворце в Петербурге. Нюансы поведения и характера модели переданы здесь превосходно. Но подражать, копировать манеру друга тоже неправильно. Эта работа нас окончательно сблизила».

А художнику особенно. Тонкое, волевое, творчески взволнованное, дышащее чувством собственного достоинства. Среди молодых живописцев нового поколения он сразу оказался впереди других. В любовании экзотической красотой китайских фонариков присутствует изрядная доля декадентского эстетства, находящего подтверждение в изысканно-восточном формате, подчеркивающем стройность модели, с «растянутым» передним планом, заставляющим вспомнить Э. Дега. Оживленное копошение собачки контрастирует с безразличным взором «скучающей барыньки», как отзывался о Боткиной Серов. не зрительно-образные, а сюжетно-образные». Ее волосы растрепаны, смуглое лицо раскраснелось.

Коровин наносил краски пастозно, как Ван Гог, часто не смешивая их на палитре. Например, он часто говорил, что ему особенно нравится Менцель. Часто бывало, что композитор, окруженный восторженными почитателями его таланта играл на рояле фрагменты новой оперы, а в другом конце квартиры его жена с «лохматыми» гостями заводила либеральные споры, мешая слушанию музыки.

Симонович в письме на родину. Парадоксальность этой мизансцены в том, что это все же портрет: дерзкое новшество включено в традиционную рубрику портретной типологии, а именно в разновидность портретов «в виде» – например, «в виде Дианы» или «в виде Венеры».

Один из них — беглая зарисовка певца в роли Головы из «Майской ночи» Римского-Корсакова, поставленной Мамонтовым в 1898 г. На другом портрете исполненном в технике офорта в апреле 1897 г., запечатлен шаляпинский Грозный в начале его многолетней сценической жизни. Однако ж недаром любители считают эту картину одним из лучших созданий мастера. Отвлекаясь от натуры, выявляя в ней (с помощью обнаженной линейной логики композиции, обобщенного силуэта, ритма вертикалей и горизонталей, соотношений черного, серого и коричневого) только черты строгости, торжественности, возвышенной одухотворенности и благородства, Серов создал портрет, который стал памятником великой русской актрисе. Они отмечены, как писал Б. В. Асафьев, «ощущением монументального», что, несомненно, было подсказано шаляпинским исполнением роли. Картина знаменует зрелость таланта художника – точный глаз, уверенное мастерство. Два огромных пространства занимают реальные декорации к опере Н. А. Римского-Корсакова «Золотой петушок», поставленной в 1934 году, в театре французского города Виши: «Поле боя у синих гор» и «Палаты воеводы Додона».

Скорее всего, если бы Серов не был вынужден закончить работу, то такой свежести и непосредственности на портрете не было бы. «Это памятник Ермоловой. » – писал в марте 1905 года архитектор Федор Шехтель о серовском портрете выдающейся актрисы. Он пишет их так, как если бы случайно увидел погружёнными в мысли и мечты.

Там часто бывал Серов, кажется, даже жил. В манере художника нет подчеркнутого артистизма, блестящей виртуозности.

Заступничество помогло – Мамонтова перевели из тюрьмы под домашний арест. Грабарю не давали покоя эти фигуры – он видел в них «привкус тенденции», показ «контраста расточительной роскоши и убожества».

Форму лейб-гвардии Преображенского полка Николай носил вбудни. Эта портретность занимала здесь Серова больше, чем эффекты пленэрного письма. Кроме того, это жест диалога, человека, откликающегося на зов (портрет Горького) или жест признательности. Лицо модели написано иначе, чем все остальное, – более подробно, детализовано. В то же время он очень любил музыку.

Для этого образа, нового в искусстве, Серов находит новые средства выражения. Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. Так началась целая серия портретов императорской семьи. Но, в сущности, так оно и было.

«Он сказал: Глаза те же. А в этот раз Щербатовы долго ждали художника и, наконец, решили позвонить ему домой. Игра цветовых пятен в картине напоминает мозаику – так живописную форму любил строить Врубель, а Серов тогда как раз находился под обаянием его творчества и в какой-то мере стремился повторить врубелевскую манеру письма. Врубеля и Серова часто сравнивают, но ставить вопрос – кто из них лучше. Силуэты фигур уподобляются архаическому рельефу, но без его скульптурной четкости. Эти два девичьих портрета, созданные практически одновременно, образуют удивительную контрастную пару: сумрачный траурный, ночной колорит, восточная пышность, преизбыточная роскошь и статика у Врубеля пленэрная живопись, светлые серебристые тона, ясность мотива, оживление и радость в самом движении кисти, как и в характере модели, – у Серова. Хотя сам Серов говорил, что ему очень трудно писать глаза этого человека, они разные. Серов как-то обмолвился, что хотел бы писать «одним движением кисти, как Костя Коровин».

Его натурщицей стала двоюродная сестра художника Мария Симонович. Похоже, княгиня прочла этот «подтекст» и избавилась от картины, подарив её музею Александра III (ныне Русский музей). В особенности его портрет Александра III стоит целого исторического сочинения. Картина «Лето» (портрет жены Серова) близка к «Девушке, освещенной солнцем» композиционным эффектом: контрастом затененного первого и освещенного второго планов.

После целого века блуждания по археологии и истории, после долгого рабства в плену у «передового» войска и после всех грустных обстоятельств, не давших живописи XIX века вырасти и развиться нормальным образом искусство Серова и ему подобных художников является как бы давно желанным выздоровлением, как бы ясным, освежающим утром, сменившим душную грозовую ночь. При сопоставлении первых шедевров Серова – Девочки с персиками или Девушки, освещенной солнцем – с поздними, последними работами (портретом Иды Рубинштейн или Похищением Европы) может показаться, что произведения, которые разделяет менее четверти века, написаны разными художниками или, точнее, художниками, принадлежащими к различным эпохам. Работы, выполненные Серовым в технике соуса или углем, отнюдь не всегда являются камерными — они могут достигать поистине монументальных форматов: «Портрет Ф. И. Шаляпина» (1905, ГТГ), «Портрет К. С. Станиславского» (1908, ГТГ) и др. Девушки забавлялись игрой с быком, украшая его рога цветочными гирляндами (обрывок гирлянды можно видеть и в серовской картине). Серов осознал, что в системе Репина ему было удобно, привычно, спокойно, но неинтересно.

Коровина и Врубеля сближало творческое горение и непризнание их исканий. Иногда Серов доходил до большой меланхолии, мы молчали целыми днями. Валентин Серов всегда гораздо глубже подходил к модели. Фигуры русских богатырей написаны в ракурсе «снизу вверх», вот таким образом они и выглядят такими мощными. Эта вторая, правая половина и не дала Морозову растратить всё состояние. В расцвете сил и славы тогда были Суриков, Репин, Поленов. Еще один портрет супруги являет нам тёплый, солнечный, пленэрный образ.

Легкие и воздушные, они тонут, расплываются в тишине наступающего вечера. Тем не менее в его холсте «Поморы» чувствуется поиск масштабного обобщенного образа. Есть художники, знакомство с которыми заряжает энергией, вдохновляет и запоминается надолго. Хотя в результате работа стала самостоятельным полотном, это предположение объясняет, почему перед нами опять не столько портрет реального человека, сколько сценический образ «чаровницы, гибель с собой несущей».

Портрет другого знаменитого тенора, Франческо Таманьо, где певец изображен в берете (артистический аксессуар), с гордо поднятой головой, вдохновенным взглядом, устремленным вдаль, мимо зрителя, выглядит этюдом для парадного портрета. И в технике живописи Коровин стоит особняком.

Во всех случаях художника занимает тема лица и маски — будь то маска артистическая или маска светской чопорности. При первом взгляде на портрет собачка выглядит еще одним цветком.

Серов ценит недосказанность, большое значение для него имеет оставленный нетронутым фон — белая бумага: «Портрет балерины Т Карсавиной» (1909, ГТГ). И жест руки его воспринимается как жест человека, доказывающего свою правоту. Линии скупы, краски лаконичны, колорит картины сведен к контрастам голубого и оранжевого. А потом, вдруг – бремя славы, когда поклонники едва давали жить.

Тот, кто знаком с творчеством Коровина, сразу заметит «похожесть» этой работы Серова с работами изображенного коллеги художника. «Девушка, освещённая солнцем»- это работа, вызвавшая весьма резкую реакцию критиков. В коллекции ГТГ находится авторское повторение «Портрета в тужурке», которое было написано за один сеанс. «Похищение Европы» (1911, ГРМ) имеет живописные, графические и скульптурные варианты (в фарфоре и майолике). Возвеличивая камерный вид искусства до степени монументальной, художник заставляет помнить, что рисунок – в первую очередь средство не создания «героических образов», а передачи «трепета душевной жизни». Станковое полотно наделяется качествами монументального произведения. Серов активно сотрудничает в сатирическом журнале «Жупел» и создает ряд графических листов, посвященных теме насилия власти над народом.

В жизни Валентин Серов и Константин Коровин были друзьями, которым за неразлучность дали прозвище «Коров и Серовин». Мне предложена была работа: написать для церкви в Костроме большую картину на тему «Христос на Гефсиманском озере». И, по-видимому, это именно то, чего и добивался Серов в портрете.

Своей картиной Серов хотел подчеркнуть талант актрисы, создать ей памятник. Друзья так их и называли – не Коровин и Серов, а Серовин и Коров. Указав на значение Серова, Шаляпин тем самым подчеркнул то, что их роднило в творчестве.

Лицо Коровина прописано мастерски точно. «Могла бы быть и попроще», – сказала она. Валентин Александрович Серов (1865—1911), ученик И. Репина, несмотря на сравнительно недолгую жизнь (всего 45 лет), был, пожалуй, самой авторитетной фигурой в художественной среде рубежа столетий.

Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Нетрудно заметить, что в этой работе художник изменяет своей манере. Суть шаржа, высмеивавшего обывательское понимание образа Олоферна, раскрывает надпись, сделанная рукою художника: «алаферна злая пятнистая. » (стрелка указывает на Шаляпина) «то ли дело сия душка» (стрелка указывает на Корсова). Картина «Бумажные фонари» (1898, ГТГ), как и предыдущая работа, воспроизводит специфическую полудеревенскую атмосферу русской дачи рубежа XIX—XX веков — единственного места, где горожанин мог почувствовать себя свободным от официальных нормативов мышления и поведения.

Здесь В. Серов изобразил еще одну свою кузину – Машу. Это «Портрет Т. С. Любатович» К. Коровина и «Девушка освещенная солнцем» В. Серова, относящиеся примерно к одному периоду. «Писал я больше месяца и измучил ее, бедную, до смерти, – вспоминал Серов, – уж очень хотелось сохранить свежесть живописи при полной законченности – вот как у старых мастеров». В этой грубости явственно обнаружилась пропасть, разделявшая молодого Серова и его коллег из передвижнического цеха, многие из которых, в том числе Прянишников, тогда считались корифеями русской живописи (Прянишников, кстати, был преподавателем Московского училища живописи в те годы, о которых вспоминал Коровин). Шаляпин сам рассказал об этом в книге «Маска и душа»: «Каково же было мое горестное и негодующее изумление, когда.

И если, по крылатому слову Пушкина, «гений – парадоксов друг», то первое произведение художника – воистину проблеск гения и вполне достойно своей славы. Характерна в этом смысле дневниковая запись Владимира Аркадьевича Теляковского, директора императорских театров иллюстрирующая ситуацию на «художественном рынке» 1880-1890-х годов: «Нет сомнения, что за Мамонтовым большая заслуга собрать вокруг себя целую плеяду художников. Холст использовал средне и крупнозернистый иногда наклеенный на картон. «Мою Верушу портретом как-то не назовешь», – писал художник в одном из писем. «Девочка с персиками» (1887, ГТГ) и следующая за ней «Девушка, освещенная солнцем» (1888, ГТГ) при наличии конкретных моделей не были в традиционном понимании портретами ибо главное в них не индивидуальные особенности изображенных персоналий, но образ светлого, солнечного мира внутри, а не того, на фоне которого живут эти юные создания.

Одно из последних произведений «крестьянского» Серова — «Стригуны на водопое» (1896, ГТГ). Он искал всегда серьезных сторон рисунка. Пейзаж с похожим мотивом и таким же названием написан в 1879 году Василием Поленовым. Серов воспринимал свое амплуа портретиста в известной мере как проклятье редкой творческой способности (дар портретиста – редчайший дар) и как фатальное стечение обстоятельств и было бы странным, если бы художник, ощущающий себя мастером универсальным, способным работать в разных жанрах (и таким он и был по возможностям своего мастерства), не сделал попытки прикоснуться к «вечному» источнику творческого вдохновения, каким была во все времена античность – либо как мир мифологии, питающей художественное воображение с древности, либо как мир античной скульптуры, пластического совершенства.

Конечно, Валентин Серов затевал большой, основательный портрет певца в масле. Серов писал Христа, я – озеро и все остальное. Серов, ученик Репина, «пасынок передвижничества», по выражению Михаила Нестерова, буквально с первых шагов в искусстве оказался «чужим», ни на кого не похожим художником. Он с детства был знаком с русской художественной элитой, в том числе и с Мамонтовыми, у которых, еще будучи ребенком, проводил лето в Абрамцеве.

А. Римского-Корсакова. Она, позируя художнику, была погружена в свои драматические мысли. Не мог же я писать этот портрет с любовью и нежностью». И все-таки эта работа лишена цельности чувства, не свободна от манерности. Императора Серов писал в основном по фотографиям, лишь раз получив возможность наблюдать царя «в натуре». Часто присутствующий в работах художника момент игры с художественными воспоминаниями явлен и здесь: ритмично ныряющие дельфины напоминают, например, фрагмент росписи килика Диониса, выполненного греческим мастером VI века до н. э. Экзекием, да и бык напоминает изображения быков на древнегреческих сосудах (быть может, отчасти вот таким образом Серов первый из художников изображавших миф о похищении Европы, отступил от первоисточника, рассказывающего о белом быке с золотыми рогами – коричневый бык напоминает о росписях краснофигурных ваз). Нет ничего труднее, как говорить о таких художниках, каковы Левитан и Серов.

Беспомощные бояре, чьи лошади были напуганы «неорганизованными» без псарей собаками, оказались в полном расстройстве, некоторые свалились с седла, других собаки стащили с лошадей, – а Петр (еще мальчишка), разумеется, торжествовал и насмехался: «Аще светлая слава есть в оружии, то почто же мя ко псовой охоте от дел царских отвлекаете и от славы к бессилию приводите. Серов всегда увлекался колоритом. Опера «Юдифь» была и в репертуаре Большого театра. Константин Алексеевич Коровин, безусловно из их числа.

Портрет получился элегантным и острым. Подобно Врубел, Коровин не был как следует оценен русским обществом. Почитатели её таланта воспринимали М. Н. Ермолову так, как её написал художник. В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз Грусть его изящна. «Серов посмотрел на меня, на рисунок, потом спросил Вам нравится. Маковского и его товарищей.

Серов пробовал свои силы и в исторической живописи (хотя приложение к работам этого непосредственного и искреннего мастера самых слов этих как-то звучит странно). Интересен в этом отношении рассказ Софьи Олсуфьевой о том, как создавался ее портрет. Он не подменил человека натюрмортом, как это нередко бывало в истории новейшей живописи». Они были исключительно внимательны к замечаниям друг друга.

Портрет Ольги Федоровны Серовой. Так вот, первая тенденция русского пейзажизма доводится Серовым до предела «безэффектности», так как эффект производить не на кого – не предполагается вообще наличие в природе способных впечатляться обитателей: ни трепетно-чувствительных, открытых всему прекрасному «граждан мира», ни тем более патриотически настроенных аборигенов. Спустя годы Константин Коровин писал обэтом портрете: «Серов первым изхудожников уловил изапечатлел наполотне мягкость интеллигентность ивместе стем слабость императора». И поза Морозова купеческая.

И что же у Серова. Валентин Александрович говорил мне, что этого выражения, виденного в первую минуту на лице Александра III, он никогда не мог забыть» Серов по своему душевному и творческому складу менее всего был приспособлен к амплуа «придворного портретиста». В эти 5 рам и заключён образ актрисы. От нее веет здоровьем, безмятежностью.

С К. А. Коровиным Серов познакомился у Мамонтовых. В эти же годы Серов пишет портрет светской львицы, красавицы Генриэтты Гиршман. Сама Мария Николаевна была крайне недовольна своим портретом, в нём Серов несколько «состарил» Ермолову. Современники были единодушны в отзывах о ней.

Если собственная биография Серова небогата событиями, то само время было ими столь богато, что многие даты жизни художника ознаменованы «поворотами» или «переломами» в художественном мире и в собственном серовском творчестве. Еще более значим и чувственно достоверен пейзаж в картине «Одиссей и Навзикая». Серов всегда особенно чувствовал рисунок и характер, я же больше увлекался колоритом. Именно так, «под Веласкеса», написан портрет итальянского певца Анджело Мазини, выступавшего с гастролями в столицах. горели как самоцветные камни». Красивый изысканный колорит (золотисто-красноватые тона столика, серебристый блеск стекла, черная бархатная кофточка, белое полотенце, перекинутое через плечо), артистический рисунок фигуры, красивой головы в сложнейшем повороте и тонкой, как бы точеной руки – все способствует тому, что образ Гиршман в какой-то мере читается тоже как некая принадлежность туалетного набора изящных безделушек (это впечатление усиливается и контрастом хмурого, сосредоточенного лица самого художника, отраженного, как бы мимоходом. Но «трезвая» реалистическая живопись «под Крамского», писавшего с протокольной прозаической точностью, призвана уверить, что это не сочиненный романтический «образ» разочарованного художника-мечтателя, а честно переданный характер конкретного человека, словно невзначай, помимо воли портретиста, совпавший с фигурой героя романтической эпохи. Как неожиданно появившийся, «просвистевший» и исчезнувший вихрь изображена кавалькада охотников на серовской картине.

«Баба в телеге» прошла на выставке незамеченной и, правда же, нельзя винить публику за то, что она проглядела этот шедевр, так как трудно найти что-либо более скромное, тихое и незатейливое по эффекту. Эта работа нас окончательно сблизила.

Мы отправились в Кострому и там прожили два месяца. «Портрет артиста Ф. И. Шаляпина» (1911, ГРМ) является лучшим из коровинских изображений певца и друга, которого художник портретировал неоднократно. Еще, скорее, можно говорить о портретах Серова, так как они все отличаются замечательной характеристикой, тонким вниканием в психологию изображенного лица. Она выражает надрыв, очень тяжёлое детство и юность Шаляпина. На мой взгляд: период с 1890 до 1915 года приблизительно – самый расцвет его творчества.

Вначале 1890-х годов частыми моделями Серова оказываются актеры, писатели, художники. В портретном творчестве раннего Серова (1890-е годы) уже видны те принципы, которые будут развиваться мастером в дальнейшем. Серову в его портретах всегда удавалось создать ощущение, что они написаны быстро и непринужденно в широком движении кисти демонстрируется артистическая «маэстрия» художника, работающего свободно и легко. А обращённый к человеку Юра станет актёром и режиссером. Я только высмотрел, подметил».

«Это памятник Ермоловой. » – написал в марте 1905 года архитектор Федор Шехтель о серовском портрете выдающейся актрисы. в зеркале у края холста).

Последняя картина не представлена на выставке, я ее показал для сравнения. Прекрасную жизнь в юности не видели. В портрете Мориц критики находили черты «нервной дамы fin de siecle», «что-то напоминающее о морфии и кокаине». В самых фантастических по краскам произведениях Коровина большая правда, т. е. Онговорил: «В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Ее морда обращена к зрителю, а стоящие торчком «чуткие» уши придают ей выражение пристальной, настороженной внимательности.

Девочка с персиками – совершенный образец импрессионистической живописи. Ее морда обращена к зрителю, а стоящие торчком «чуткие» уши придают ей выражение пристальной, настороженной внимательности. Но к 1880-м годам эта школа оказалась основательно забытой. Любовь к сдержанным серым и особенно черным тонам (Гиршман одета в черное) – примета alter stiln. Достаточно сравнить декоративное панно «Ловля рыбы в Мурманском море», выполненное в гармонично-сдержанной гамме с последующими пастозными, яркими, почти абстрактными натюрмортами художника. Красочные созвучия еще менее, нежели музыкальные, поддаются описанию и определению.

Искусство Серова вовсе ничего не имеет в себе литературного, описательного. Героями этого портрета стали сыновья художника, Юра (слева) и Саша (справа), которых он изобразил на веранде дачи неподалеку от берега Финского залива.

Константин Алексеевич Коровин (1861—1939) был ровесником И. Левитана и одновременно с ним учился в Московском училище у А. Саврасова, а затем у В. Поленова. «После того, как портрет был вчерне готов. Ярошенко) рассматривали жанр, в котором главную выразительную миссию выполняет пейзаж (М. С этой картиной произошёл необыкновенный случай. Это не столько типичное для конкретной индивидуальности движение руки, сколько точно подмеченное Серовым стремление портретируемого «выразить себя», предъявить зрителю не только лицо, внешность, но и внутреннюю сущность.

Летом они втроем уезжали в деревню, где занимались рыбной ловлей и охотой. «Много было лохматого студенчества, – вспоминал Репин, – манеры у всех были необыкновенно развязны». Влиянию Чистякова Серов обязан и своей «вдумчивой» манерой письма: Чистяков не терпел легкости и приблизительности в запечатлении натуры. Из техники Коровин предпочитал масло, в крупноформатных панно клеевые краски и темперу.

Фигура кажется громадной, образ приобретает черты величественности. Он известен своим собирательством современной ему французской живописи. Интересно, что отзывы об этой картине были точно такими же, как и отзывы на картину Ренуара «Обнажённая» иногда называемую «Жемчужиной» (ГМИИ).

В живописи каждого портрета можно найти аналогию в искусстве прошлых эпох, как если бы художник перевоплощался согласно своему представлению о модели: «Этого человека мог бы написать Веласкес – я напишу его, как Веласкес». «Вообще от картины веет каким-то безжизненным холодом», – заметил один из критиков. Торжеству нового на сцене был посвящен лукавый шарж Серова.

Светотень подчеркивает оригинальную красоту лица, мужественного и вместе с тем по-славянски чуть расплывчатого. Оригинал был в Зимнем дворце и, во время известных событий 1917 года, взбунтовавшиеся солдаты разорвали, обезобразили, выкололи глаза и волочили по полу. Фольклорной мифологией вдохновлялось творчество В. Васнецова мир национально-религиозной утопии оживает на полотнах М. Нестерова непревзойденным фантастом был М. Врубель.

Басенная коллизия предстает в виде некоего «первособытия», произошедшего на пустынной, первозданной земле – это «мифологическое» или, скорее, эпическое время, то время, «когда животные еще умели говорить» (так начинаются некоторые басни Эзопа). Сибарит Серов, к сожалению, не плодовит. Неожиданно отворилась дверь и Александр III вышел на лестницу один. Альбомы художника говорят о длительной работе.

Между тем, эта «случайность» композиции была тщательно срежиссирована художником ради эффекта непосредственности и свежести впечатления. Беспечность и артистичность Коровина – в позе, одежде, в окружающих его предметах. Сама же Юсупова считала именно собственное лицо лучшей частью портрета. Серов как бы на лету останавливает взгляд, улыбку, поворот головы, подмеченные вроде бы случайно. Ольга Фёдоровна изображена так, что она готова встать и немедленно уйти. Прекрасно лицо Ермоловой.

В 1900 году, порвав с Товариществом передвижных выставок, Серов стал официальным членом объединения «Мир искусства». «Иначе писать не умею, – говорил он на это, – виноват, не столько не умею, сколько не люблю». Так, князь Щербатов писал: «Как было не использовать исключительно нарядный облик княгини. Коровин, который обычно в два- три сеанса заканчивал свои работы, часто досадовал, что Серов чересчур долго «копается» с картинами и «засушивает» их. Множество «говорящих» деталей, например корова, пасущаяся на фоне воздвигающегося города, превращают картину в занимательный рассказ.

Каждый мазок на его этюде говорит о красоте души художника-поэта. Аз царь есмь и подобает ми быти воину, а охота оная прилежит псарям и холопам». Искомое в модерне соединение условного и реального достигается здесь скупыми средствами — это изощренный «экономный» рисунок избегающий светотени и изолированная локальность цвета, уничтожающие пространственную глубину и превращающие изображение в оживший древневосточный рельеф. Через некоторое время мы сблизились с Валентином Александровичем.

В 1900-е годы выделяется особая линия творчества Серова — изысканно-декоративные ретроспекции, близкие к историко-бытовому жанру, который культивировался художниками «Мира искусства» (Серов был участником объединения и выставлялся вместе с «мирискусниками»). ЗнакомствоШаляпина с произведениями искусства Древнего Востока натолкнуло его на мысль представить Олоферна «ожившим барельефом». Это простой прием, переносящий все видимое в область небесно-морского видения. Картины Серова удивительно красивы по краскам, не будучи написаны «в красивом тоне».

Я увидал В. А. Серова впервые в Школе живописи в 1884 году. Получается, что Серов все время ждал каких-то «сюрпризов», неожиданностей, возникающих при работе над портретами. Например, «Портрет итальянского певца Франческо Таманъо» (1891—1893, ГТГ) смотрится фрагментом парадного портрета а 1а Веласкес—Рубенс.

На всю жизнь запомнил Шаляпин выразительную жестикуляцию и мимику художника. Контраст между этой эстетической радостью лицезрения красивой женщины в красивой обстановке и «угрюмством» художника, не предающегося «полетам фантазии», а занятого трудной работой, является одной из тем портрета. В нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. Поленов, вместе с Саврасовым, был в русской живописи главным мастером «лирического пейзажа», посвященного «поэзии тихих уголков русской природы». Портреты Мазини и Таманьо образуют пару, представляя собой вариации на тему «артист в жизни и в искусстве».

Острый взгляд художника, едва уловимая улыбка, полная доброй иронии. Первый из портретов изображает Зинаиду Васильевну Мориц, красавицу, восхищавшую свет ее красоту Виктор Васнецов сравнивал с совершенством Венеры Милосской. В Крым художник приезжал неоднократно: сначала с Ильей Репиным, когда ему было 15 лет, потом с Владимиром Дервизом, а летом 1893 года снимал дачу. Нельзя вот таким образом описать ни его гамму красок, ни его колористическую систему. Шаляпину очень нравилась артистичность Серова его «умение. В них много зарисовок деталей костюмов, различных аксессуаров, фигур в восточных одеждах, пейзажей древнего ассирийского города Арбелы и аравийского Map-Саба.

«Они были художники, – писал Коровин, – и думали, что и мы будем точно такими же их продолжателями и продолжим все то, что делали они. Другая существенная ипостась творчества Серова реализуется в «деревенской», «крестьянской» тематике, в целом характерной для московской живописной школы конца XIX века, еще зависимой от передвижнической иконографии. Его основные черты: простота и непосредственность. Из картин Серова на мифологическую тему «Одиссей и Навзикая» – лучшая, самая глубокая и поэтическая.

И по характерным мазкам видно, что работал мастер широкой кистью, почти не разбавляя краску (следы щетины хорошо прослеживаются). «А я Ольга Орлова и мне все позволено и все, что я делаю, хорошо», – высказывался об образе сам художник. В коллекции ГТГ находитсяпортретещё одного друга Серова –Константина Коровина. Именно таким показан он и в рисунках Серова к крыловским басням, где звери действуют, ведут диалоги и решают нравственные проблемы, как люди.

Здесь кстати заметить, что Серов по своему душевному и творческому складу менее всего был приспособлен к амплуа «придворного портретиста». Пытливый, острый, болезненный Лесков, томный изящный, несколько байронизирующий Левитан, стройный изящный великий князь Павел Александрович, несколько экзотичная смугловатая г-жа Б. 103 в роскошном бальном платье, жена художника в саду на даче —все это не только чудесные «куски живописи», но и очень умные, очень тонкие, очень веские характеристики. Он несколько раз принимался писать Генриетту Гиршман, но оставался недоволен набросками, считая, что вместо светской львицы получается какая-то «провинциальная барышня». О том, что такое «идейный реализм», с тонким юмором писал Константин Коровин, ближайший друг Серова, вспоминая годы ученичества в Московском училище живописи: «Ученики спорили, жанристы говорили: важно, что писать, а мы отвечали – нет, важно, как написать.

Пейзаж в картине – даже не пейзаж, а атмосфера, в которой пребывают персонажи – также напоминает «версальскую сюиту» это светлые тихие сумерки, состояние между осенью и зимой, природа, словно уже застывшая в оцепенении зимнего сна. Академию художеств, куда Серов поступил в 1880 году, он без сожаления покинул в 1885, попросив об отпуске «по состоянию здоровья» и не вернувшись обратно. Для этого он особым образом выстроил композицию.

Он писал пейзажи «для себя», обыкновенно на отдыхе, у себя на даче в Финляндии или в Домотканове имении своего друга Дервиза. Что мне действительно пришлось по душе, так это дачные жанровые сценки, спонтанные деревенские этюды, парижские и крымские пейзажи, портреты Шаляпина (их не меньше трех), натюрморты с цветами, фруктами, вечерние портовые виды. Сделав несколько эскизов старших детей, он отпускал их играть и Ольга беспокоилась: «Не убежали ли далеко, не отправились бы на пруд, спит ли маленький, услышит ли она его пробуждение, не ушли бы старшие одни в лес», – и сотни других мыслей, которые только могут промелькнуть в голове матери, когда она не видит детей. Ермоловой черный уплощенный силуэт фигуры на серо-коричневом фоне почти лишен объема. В глубине зеркала Серов как бы случайно помещает автопортрет – угрюмое насупившееся лицо, – и это несколько тягостное «смотрение в упор», которого так опасались модели Серова, странным образом не соответствует чрезвычайной элегантности портретной постановки (сочиненной самим же Серовым), которая должна по замыслу художника и по результату, предъявленному в живописи этого портрета, внушать радость.

И наряду с этими исключительными качествами она была сама скромность и простота». Причем в целом качество красочного слоя достаточно хорошее. В сфере изобразительного искусства Серов был как бы естествоиспытателем, но именно в качестве художника, чья пытливость направлена на постижение «естества», природы искусства и художественности. Но соединенным как раз и оказалось совершенно противоположное: прелесть преходящего мгновения со всеми признаками этой мгновенности (включая саму юность) – и непреходящая, существующая вне времени «эстетика числа», абстракция математического расчета. И, стало быть, намерение Серова писать «только отрадное» означало не что иное, как соединение «порванной связи времен», возвышение вечных ценностей искусства, воплощенных в полотнах старых мастеров, желание руководствоваться только соображениями художественного порядка – качества, совершенства, красоты, гармонии – соображениями, почти забытыми искусством середины века. Этой манерой письма передан и «вихлястый», по выражению Серова, характер Коровина и его «артистическая небрежность» в то же время Коровин изображен здесь как именно творческая личность, человек искусства: «В небрежно написанной фигуре К. Коровина никто не угадает банкира или ростовщика.

«Левитан был разочарованный человек, всегда грустный. хотелось, чтоб я была изображена в черном бархатном платье. Но характер живописи в серовском пейзаже не вполне совпадает и с указанным им самим «первоисточником»: пейзажи барбизонцев, с их световоздушным маревом, предвосхищали живопись импрессионизма Серов же здесь (как и в Девушке, освещенной солнцем) гораздо ближе не к импрессионизму, а к Сезанну. Здесь представлены некоторые эскизы декораций и настоящие костюмы к балетам «Дон Кихот» Л. Минкуса, «Конек-Горбунок» Ц. Пуни, «Щелкунчик» П. И. Чайковского, операм «Демон» А. Г. Рубинштейна, «Хованщина» М. П. Мусоргского, «Садко» и «Сказка о царе Салтане» Н. Нацеливая все силы на передачу в живописи своего впечатления, художник оставляет без внимания некоторые частности, например, анатомическую верность рисунка. Эта натуралистическая деталь – «лицо зеленое», как и все серовское представление о Петре I, выдает желание художника найти в новой для него области исторической живописи возможность достижения портретной убедительности, как если бы историческая картина была для художника явлением, запечатленным с натуры и именно в силу этой убедительности обретала бы ценность исторического факта. Работа Коровина «Летом» (1895, ГТГ) — это произведение, отрицающее вообще любые условности жанровой дифференциации.

Тема этого произведения – ритуальная прогулка стареющей императрицы – созвучна Последним прогулкам Людовика XIV Бенуа, программному произведению «Мира искусства». Европа уподоблена архаической Коре. Императрица обиделась и удалилась, а Николай только рассмеялся. Кстати, заметно, что мужские портреты мастер выписывал более подробно, чем женские. отрадного и буду писать только отрадное». В целом жанровая палитра творчества Коровина была довольно широка. Краски портрета.

Даже тень у Серова светоносна. Серов молча протянул ей палитру. Однако и этих прелестных акварелей достаточно, чтобы мы могли видеть в Серове русского Менцеля, человека, который с изумительной остротой и с редким мастерством может передавать жизнь давно минувших дней. Во всем этом московском кружке художников К. Коровин (род.

Нижняя часть фигуры кажется набросанной живо и темпераментно, с нарушениями пропорций, что дало почву для критических обвинений художника в «небрежности», которая «вредит художественному впечатлению». Репин, занимаясь с мальчиком Серовым не где-нибудь, а в Париже с его богатейшими музейными коллекциями, ни словом не обмолвился о возможности «обучения» у старых мастеров, говоря исключительно об изучении натуры. Немой вопрос, обращенный как будто не к собеседнику, а в безответное пространство, отстраненный взгляд одновременно и на зрителя и как бы сквозь него – не «взгрустнувшая» девушка, какой Лукомская была представлена в малорусском костюме, а грусть как неотъемлемое природное свойство души, граничащее с психоаналитической проблемой. Живопись портрета, горячая, золотисто-перламутровая, на просвечивающем красном подмалевке, оживляет воспоминание о колорите Рубенса и Ван Дейка. В таких работах, как «Выезд императора Петра II и цесаревны Елизаветы Петровны на охоту» (1900, ГРМ) или «Выезд Екатерины II на соколиную охоту» (1902, ГРМ), перед нами предстает своего рода периферия истории, увиденная сквозь призму эстетического любования подробностями старины.

Когда картина ещё была на выставке и Павел Михайлович Третьяков только высказал своё желание её приобрести, то его спросили: «С каких это пор вы прививаете своей галерее сифилис. » На что Третьяков ответил: «Спасибо, я ваше мнение выслушал». Стремление увязать новое с хорошим старым лежит в основе творчества Серова. Когда же в 1889 году Третьяков приобрел для своей галереи Девушку, освещенную солнцем Серова, вспоминали, как Илларион Прянишников, некогда типичный «шестидесятник» и член-учредитель Товарищества передвижников, ходил по выставке, где экспонировалась серовская картина и во всеуслышанье ругался: «Это не живопись, это какой-то сифилис. ».

Над образом Александра III Серов работал пофотографии. «Он как бы даже держался в тени, но значительность его. «Вдруг приходит Серов (ему оставалось доделать что-то в фоне), берет портрет и все счищает и стирает» (Олсуфьева). Работа создавалась во время неформального дружеского общения двух талантливых художников.

Но, по свидетельству мемуариста, «Врубель не нравился тогда: находили его диким, непонятным, а именно Серова признавали». Интересно, что при этом обе работы имели своим первоисточником живопись старых мастеров, в первую очередь художников венецианского Возрождения. В киоске можно приобрести и прекрасно изданный двухтомник мемуаров Коровина за 1600 руб. Серов словно испытывал степень стойкости своих моделей – в какой мере перед взором художника им удастся остаться столь же милыми, любезными и «приятными», как на приеме в собственной гостиной, насколько модель соответствует взятому ею социальному амплуа. в 1861 г. ) представляет из себя le cote boheme.

Забытым оказался и предшествующий отечественный опыт – все русское искусство до шестидесятых годов XIX века Стасов и вместе с ним многие передвижники считали «подражательным и раболепным». «Непризнанным» в то время был и Константин Коровин. Стены комнаты были затянуты серым холстом, что отчасти определило цветовую гамму портрета.

Серов настоял, чтобы юноша позировал со своим любимым бульдогом, которого художник называл «своей лучшей моделью». я в Монте-Карло получил от моего друга художника Серова кучу газетных вырезок о моей «монархической демонстрации. ». Павел Александрович «хорошо танцевал, пользовался успехом у женщин и был очень интересен. Даже в названиях некоторых произведений прослеживается некоторая второстепенность изображаемого персонажа: «Натюрморт с портретом Перцевой» (1916). Прежде чем приступить к портрету, художник долго возился с моделью изучая ее быт, обстановку, манеру держаться, заставляя менять туалеты и т. д., пока не находил то «мгновенье», которое требовалось «остановить».

Я так отчетливо помню его таким, каким он был в ту пору, – милый, задумчивый и молчаливый. Портрет навсегда остался для Серова приоритетным жанром (с годами претерпевая существенные изменения). И абсолютно по-особенному увлекало. Такая необычная точка зрения на историю и исторические личности увлекла Серова и в 1907 году появляется его «Пётр I» (ГТГ). Портрет необычен по композиции, он динамичен.

В особенности хорош его «Октябрь» —этот тихий серый осенний день, в желтых и серебристых тонах которого заунывно, безропотно поется панихида по лету, по жизни. Несколько позже была создана работа Летом. В эпизоде с Фокиным существенно, что хореограф увидел в живом человеке «материал для», то есть средство инструмент, пригодный к разыгрыванию пьес «в современном вкусе». Кажется, что это творения не одного художника, а нескольких мастеров разных поколений.

«Он только что встал, – пересказывал Серов замысел картины Александру Бенуа, – не выспался, больной, лицо зеленое». Эскизы Серова для постановки «Юдифи» в Мариинском театре более совершенны с точки зрения исторической достоверности и передачи восточного колорита. Как будто он сидит за прилавком, облокотившись на него и стережёт свой товар. Я хочу. Художник позже неоднократно пишет человека в пленере, но эффект получается иной.

В портрете Левитана ничто не указывает на то, что изображен именно художник (хотя известно, что Левитан также позировал в своей мастерской). Сюжеты идеи, поучения отягощали их головы. Портреты Серова начала 1890-х годов неизменно встречали одобрение публики. Когда появились на Передвижных выставках первые картины К. Коровина, все у нас были еще так далеки от требований чисто живописных красочных впечатлений, что публика мучительно ломала себе голову, добиваясь разгадать «дикие» намерения художника.

Каждый из цветовых компонентов варьируется в ином тоне иной степени интенсивности. Проблема пленэра также меньше занимает художника в этой работе. Например, в 1892 году Серов работал над портретами двух абсолютно различных лиц.

Начало этой линии было дано издательским проектом «Царские охоты», для которого Серов выполнил ряд иллюстраций впоследствии тема отечественной истории увлекла художника. Эта байроническая тоска и меланхолия воскрешают в памяти искусство романтической эпохи. Моделью для Алёши Поповича послужил сын Саввы Мамонтова Андрюша. Вот таким образом зорко наблюденные и схваченные детали: большие уши мулов, грациозная стать Навзикаи, силуэты женщин, несущих тяжелые корзины с бельем, понуро бредущий и вместе с тем величественный Одиссей, закутанный в свежие простыни, – создают эффект зарисовки с натуры, как если бы Серов расписался в том, что «он здесь был» и все происходящее «между небом и землей» видел собственными глазами.

Поза княгини нарочито «неудобна» – Серов акцентирует момент позирования «модному» опять-таки художнику. Серов и Коровин были неразлучными друзьями – Савва Мамонтов прозвал их «Коров и Серовин», – несмотря на различия в темпераменте и характере, привычках и образе жизни. Как вспоминал один из мемуаристов, Серову в Академии попросту «надоело. Но чего-то неожиданного он вряд ли мог ожидать от моделей, досконально им изученных (и измученных).

Ещё одинпортретчлена семьи Морозовых, написанный Серовым, этоИван Абрамович. Он младший брат Михаила. Сюжеты все вышли, – отвечал он нам со вздохом отчаяния». Эскизные портреты детей царя— 17-летней Ксении, 14-летнего царского сына Михаила и11-летней Ольги— художник рисовал снатуры.

Картина «Девушка, освещенная солнцем» строится на контрасте затененного первого плана и ярко освещенного солнцем – второго. В это время у Серовых родилось уже трое детей (всего их было шестеро). Она не могла себе этого позволить, все её мысли были о детях. «Экономной» становится не только линия, но и поза модели: выпрямляется полусогнутая правая рука, обретают убедительную ясность скрещение ног и поворот шеи танцовщицы. Серов, как обычно, работал долго, тщательно и очень медленно.

Петровская тема надолго приковала внимание художника. Еще одной особенностью произведения является соединение на одном полотне различных жанров – пейзажа (за окном), натюрморта (на столе) интерьерной и портретной живописи. В портрете К. А. Эволюция творчества Серова двигалась от «опейзаженного» реализма (до 1901 года Серов состоял в ТПХВ) к поискам законов художественной трансформации реальности посредством обращения к мифологическому миросозерцанию (в поздних работах «античного» цикла). На редакционных собраниях «Мира искусства» Серов обыкновенно помалкивал изредка вставляя меткие и подчас ядовитые замечания.

«Портрет Ермоловой», примадонны Малого театра. Северное сияние» (1894-95), один из хороших примеров в этом смысле. Хрупкость и грация оборачиваются нарочитой искусственностью. Ранее мы говорили о жанровой картине, решенной в форме портрета (Н.

Всякий, кто к ней приближался, невольно подпадал под ее очарование». Если поискать в старом искусстве художников, однородных с Серовым, то не придется останавливаться на Рембрандте, на Тициане и тому подобных субъективистах, создавших себе вполне определенную красочную систему, а невольно придут на ум (tote proportion gardee) Халс или Веласкес их отнюдь не предвзятое отношение к видимому миру их объективный взгляд на жизнь их увлечение одной красочной действительностью. Дело в том, что если в любом портрете испорчены глаза, то реставрировать его невозможно. Для нового поколения художников был характерен поворот от изображения «язв общества» к запечатлению гармонии.

В другом панно «Базар у пристани в Архангельске» заметно, что под всей живописью использовалась однородная коричневатая прокраска холста, что повлияло на общий тон произведения. Об этом уже трудно судить сейчас, но, может быть, умение носить сюртук пришло к Федору Ивановичу значительно позже.

Серов шутливо называл свой Заросший пруд «Добиньи-Руссо», указывая, таким образом, на взятый им абсолютно иной образец пейзажной живописи (французские художники Шарль Добиньи и Теодор Руссо были характерными представителями барбизонской школы). Я хочу таким быть – беззаботным в нынешнем веке пишут все тяжелое, ничего отрадного. В 1889 году Серов пишет портрет Прасковьи Мамонтовой, двоюродной сестры «девочки с персиками».

Черная шляпа, черное платье, но главное – поза: вместо того, чтобы подчеркнуть стройную высокую фигуру, Серов посадил княгиню Орлову на такое низкое сидение, что колени на портрете были выпячены вперед. » Интересно, что мемуарист, упрекая Серова, тем не менее вспоминает его рядом с великими мастерами Возрождения – Тицианом и Веронезе тем самым упрек становится своего рода комплиментом. Постепенно он становится авторитетным портретистом, получавшим все больше заказов. «Шаляпин и в жизни поневоле продолжал ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько играл себя и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. Ни одного в сторону раскинутого движения. В ее композиции основное – не только пластика форм, но и свет.

Казалось бы, он их и любить и уважать должен, между тем качества русского купца-савраса часто давали себя чувствовать. Речь идет о целенаправленности известной тенденциозности серовского видения. – Я-то знаю, что потому, что мы были неплохие художники». Немного иронично звучит. У Врубеля же была совсем другая манера.

Значение света, воздуха, пространства – чисто «пейзажных» компонентов – так велико в этих работах, что Серов в шутку делал вид, что боится, как бы его картину «Девочка с персиками» не приняли за пейзаж. Внимание культурного мира было приковано к этому открытию, отодвинувшему греческое искусство глубоко в древность и сам образ античности «редактировался» в соответствии с новыми представлениями.

Если это писали в газетах, то что же, думал я, передается из уст в уста. Какая чудная, тончайшая по поэтическому замыслу гармония красок, какое дивное по своей верности, по силе впечатления построение (как «верно» расположены пасущиеся лошади и мальчишка, сидящий на земле), какой точный в своей крайнем упрощении рисунок. Ученики Училища живописи были юноши без радости. Серов изучал, наблюдал, допытывал уже не натуру, в которой и без того сразу видел «каждую мелочь», а живопись, независимо от натуры меняющуюся с каждым движением кисти и словно живущую собственной жизнью. Калейдоскоп лиц, столичный шум и суета, нагруженность разного рода психологическими и эмоциональными проблемами, неизбежными при работе над заказными портретами, – вся эта атмосфера может объяснить принципиальный «антипсихологизм» серовских пейзажей.

Все-таки мамонтовский кружок был подлинным источником преображения русского искусства. Васнецов очень долго работал над своими «Богатырями», постоянно отвлекаясь на другие заказы, выигрывая конкурсы на росписи храмов, в отличие от Врубеля, которые эти конкурсы постоянно проигрывал. Он создатель тонкой и своеобразной гаммы, в которой преобладают серые и тусклые краски. Потому же особенно любил он Льва Толстого. Портрет Коровина, несомненно, шутка великого Серова. «Втроем строили мы этот деревенский дом. И хотя эти фигуры вовсе не производят впечатления убогости, все же подобного рода «жанровость» не свойственна Серову – не случайно он называл эту гуашь «слишком иллюстрацией – дешевкой».

Именно то, как существенное, внутреннее проявляется, просвечивает во внешнем, составляет проблему портретного творчества вообще и ту – главную – коллизию серовского искусства, где художественная, она же гуманистическая проблематика артистического портрета смыкается с таковой же проблематикой портрета светского, особенно в его парадном варианте. «Смуглое лицо с глубокими впадинами задумчивых, с тихой печалью глаз.

Десятилетием позже Серов исполнил акварельный портрет Софьи Лукомской. Стена, как рассказывал потом Константин Алексеевич дочери Серова Ольге, была такой холодной, что после позирования спина примерзала к ней. Он как бы пытается проникнуть в их души, разгадать затаенную измену и скрытые козни.

Коровин же именно в ночном пейзаже находит соответствие своей тяге к декоративности. Нодевушку это несмущало, потом она вспоминала, что увлеклась «важностью своего значения». Для того, что бы это понять, надо «разрезать» портрет на две части по вертикали и закрыть вторую половину картины. И это. Нестеров). Удивленный крестьянин предлагал ему вороного коня-красавца, на что Серов отвечал: «Нет, эта лошадь опоенная мне больше вашего жеребца вороного нравится». «Портрет Николая» в коллекции ГТГ – авторское повторение так называемого портрета царя «в тужурке», которое Серов написал для Александры Фёдоровны.

Рядом с изображением «нервной дамы» – портрет почтенного старца с «былинным лицом», «от фигуры которого веяло старой Русью XVII века», по отзыву одного из рецензентов. Да и в этих портретах Серов как бы устраивает диалог с самим собой. По некоторым свидетельствам, Серовым было создано 6 вариантов картины. Европа была дочерью финикийского царя Агенора.

Вот таким образом, если семья и не бедствовала, то многого не могла себе позволить. Прожив долгую жизнь (она умерла в 1960 году), создав собственную балетную труппу, где она выступала в главных партиях вплоть до Второй мировой войны, Ида Рубинштейн никогда больше не имела столь громкой славы. В мамонтовский кружок в 1889 году Врубеля привел именно Серов. Европа – изначально хтоническое божество, связанное с культом земли и подземного мира. нежная изящная и утонченная, живет именно той жизнью, какой жили когда-то маркизы. Одновременно оно оказывается вариантом артистического костюмированного портрета, только костюмом здесь является нагота – изобразительный эквивалент известной фигуры речи «в костюме Евы». В картине Выезд императрицы Екатерины II на соколиную охоту Екатерина уже в преклонных годах – «казанская помещица», как она одно время сама себя величала – совершает прогулку в сопровождении сокольников.

Столь же многозначительны в портретах Серова «молчащие» руки, лежащие на коленях или опущенные вниз, – это отказ от диалога, нежелание «объясняться» и комментировать собственную персону, варианты душевной открытости (Девушка, освещенная солнцем, портрет Михаила Морозова) или душевной пустоты (портрет Софьи Боткиной). Все намеки на конкретное место действия устранены. Горький – в активном действии, он словно спорит с кем-то, стоящим за рамой холста. была исключительная, – вспоминал Александр Бенуа, лидер «Мира искусства». Фокин, к которому она явилась с просьбой дать ей несколько балетных уроков, взялся сделать из нее балерину, так как, по его словам, увидел в ней прекрасный материал для балетов «а 1а Бёрдсли». Параша похожа, а главное хорошенькая», по отзыву мемуаристки, – но все же это лишь милое воспоминание об абрамцевском портрете, но вовсе не потому, что у Серова «не получилась» вторая Девочка с персиками, а потому, что портрет Параши был для него лишь эпизодом, не представлявшим более интересной художественной задачи. – совсем неправильно. Никогда Серов не пытался рассказывать, пояснять, забавлять.

В основе композиции здесь лежит тот же мотив процессии, что и в «Петре I», но движение становится замедленным и величественным, развертывается вдоль плоскости холста. Она оказалась права. Но и Чистяков любил Серова и гордился им. Закономерно здесь обращение Серова к темпере. Работа над полотном шла три месяца. В Домотканове, помимо портретов членов семейства Дервизов, Серов создает несколько прекрасных пейзажей.

Правда, на меня сценография Коровина произвела не столь сильное впечатление, как его живопись. Я хочу, хочу отрадного и буду писать только отрадное». Достаточно всего трех имен, чтобы согласится с этим выводом: Врубель, Серов и Коровин. Однажды, показывая Грабарю свой первый большой пейзаж Заросший пруд, так непохожий на пейзажи передвижников, Серов, уже знаменитый своими портретами, заметил: «Я все-таки немножко и пейзажист».

Мир, где главными обитателями являются животные, – это «первомир», существовавший еще до появления человека. Ида Рубинштейн, замыкая ряд обнаженных Венер, открывающийся Спящей Венерой Джорджоне, разворачивает культурную память ретроспективно – от Ренессанса к искусству Средних веков, где разоблаченность, раздетость сопряжена с ощущением стыда и далее – к Древнему Востоку, который Ида и олицетворяла, поскольку ее образ как балерины был сращен именно с восточно-экзотической тематикой. Подобно Цорну, отчасти Сардженту, Даньяну, Лейблю, Либерману, Серов представляет всей своей ясностью, всей своей безграничной любовью к простоте, всем своим отвращением к какой-либо формуле самый разительный контраст «живописным кухмистерам»: Ленбаху, Бодри, Констану и т. п. художникам, выросшим на подражании старым мастерам, почти на плагиате. Нет ни интерьера, никаких деталей: «чистый холст», на нем – гордой птицей, «черной молнии подобной» – фигура Горького.

Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости». Сильно повлияли на мировоззрение художника события первой русской революции 1905 года. Коровин настоящий колорист, т. е.

Портрет, как всегда, потребовал множества сеансов, нескольких месяцев работы. В портрете М. Н. Приблизительно в то же время стал я с ним встречаться у Мамонтова. Самому Серову было всего 46.

Трудно найти, даже во всем творении Левитана, что-либо более поэтичное и прекрасное, полнее синтезирующее своеобразную прелесть русской природы, нежели «Октябрь» или «Бабу в телеге» Серова. В то время он был на вершине славы, современники отмечали его надменность и взбалмошность, свойственные избалованной успехом «звезде». Итак, Серов, чьи первые работы сразу же были высоко оценены не только художниками, но и коллекционерами, уже в начале пути оказался лидером. – Что надоело. Три сюжета привлекли внимание мастера — «Одиссей и На- взикая», «Похищение Европы» и эпизоды из «Метаморфоз» Овидия.

Действительно, Шаляпин был человеком нервным и обидчивым часто жаловался, что стоит ему показаться где-нибудь в ресторане или просто выйти на улицу, как окружающие, узнав его, сразу начинают ждать какого-то необычного поведения от «знаменитости». Но, будучи изумительным портретистом, Валентин Александрович так точно схватил и передал характер друга, что рецензенту в журнале Мир искусства не составило труда откомментировать портрет: «Конечно, художника выдают аксессуары, в виде палитры, этюдов, но и без них вы узнаете жреца искусства, ленивого, беспечного, великого в минуты вдохновения и неустойчивого в обычных отношениях жизни». Корсавина всегда была очень закрытым человеком, публика мало что знала о её личной жизни. Княгиня с юмором рассказывала князю Щербатову: «Я худела, полнела, вновь худела, пока исполнялся Серовым мой портрет, а ему все мало, все пишет и пишет. » Серову в упрек ставилась чрезмерно тщательная, «замученная» живопись лица, в противоположность эскизно взятому антуражу.

Фигуры Петра и Елизаветы грациозны и изящны, как статуэтки саксонского фарфора – Серов чутко уловил здесь не столько «дух истории», сколько характер стилизаторской игры, свойственной мирискусничеству. Серов в это время только что женился и был в нужде. И если не всё творчество Серова можно назвать «отрадным», то есть в этой картине то, с чем художник не расстанется – стремление проникнуть во внутренний мир изображаемого.

Миф о Европе принадлежит к «первомифам». В поздних работах это постепенно исчезает. Выражение доброты и энергии уживается в этом лице с беспечностью. Некоторый успех Коровин имел только со своей довольно слащавой и ничего не выражающей картиной «Утро в мастерской», где, разумеется, нравились избитый, с легкой руки Исраэлса, эффект серого дневного света, льющегося через огромное окно, да игривый сюжет: хорошенькая натурщица, потягивающаяся в кровати. Гиршман словно «примеряет позу», репетирует роль. В этом портрете Серов пробует себя в новой для него эстетике. При входе зрителя встречает «Портрет К. Коровина», кисти его друга Валентина Серова, написанный в 1891 году.

Замечательно, что и самые первые серовские картины в отличие от репинских уже красивы. Работа над картиной, вместе с этюдами, заняла три года.

Девочка изображена сидящей за столом в столовой дома Мамонтовых. Именно таким дан образ Петра I в картине 1907 года. Но живой человек на этой парадоксальной грани между «сном искусства» и «театром жизни» оказывается беззащитным, «голым» – и это самая пронзительная нота портрета. Тогда складывались у него мрачные мысли.

Но публика приняла портрет любимой актрисы с восторгом. Серовы жили открыто их дом всегда был полон гостей.

– ЕЛ. ). Если одному картина не нравилась, другой никогда не выставлял ее. Не случайно его манеру позднее было принято характеризовать как «декоративный импрессионизм». «Монументальность есть в каждом ее движении – просто оживший архаический барельеф. » – говорил он.

Коровин кричал: «Не устраивайте хаоса из моей жизни». «Шаляпин и в жизни поневоле продолжат ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя» и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит», – вспоминал Сергей Маковский. (Константин Сомов запросто мог запросить и шесть и восемь тысяч рублей). Фигуры сообщают природе исторический, «античный» характер пейзаж торжественной мерностью чередующихся планов, эпическим разворотом пространства, прозрачностью красок рождает лирическое чувство, которое является сущностью серовского отношения к античности.

Роскошный туалет, дорогая ваза и золочёная рама картины – все эти детали играют против Орловой, как бы намекая, что сама по себе личность недостаточно значима. Действие басен у Серова происходит не в конкретной «местности», а вообще в природе. Он не восхищался художниками цвета, колорита и радости. Коровин лежит на какой-то богемной кровати.

Валентин Серов был членом Товарищества передвижных художественных выставок. Его дружескому суду мыверили иссорившиеся протягивали друг другу руки». Однако когда в обнаженном виде изображается не мифологический персонаж, а конкретный человек, то вместо «прекрасной наготы» получается раздетость: «Бедная Ида моя Рубинштейн. Несмотря на запрет фотосъемки, я постарался тайком заснять этот шедевр на смартфон.

Неудивительно, что художник пользуется языком архаики: это и живописный лаконизм (всего три цвета: синий, зеленый, коричневый) и плоскостность и обобщённость, декоративность, помогающие создать образ хрупкой, но притягательной балерины. Михаил Врубель ввёл Серова в Абрамцевский кружок, где Серова очень полюбили и сам Савва Иванович и его жена Елизавета Григорьевна и сестра Саввы Вера, которая была замужем за Павлом Михайловичем Третьяковым и Костя Алексеев (Станиславский), родственник жены Саввы Мамонтова. Тем самым художник осуществил мечту и главный парадокс новоевропейской фаустовской культуры – он «остановил мгновение». Этим Валентин Александрович достиг ещё одной очень важной для танцовщицы вещи – разворотом Корсавиной к публике он показал особенную манеру её танца. И вот таким образом когда из-за покосившегося сарая мы видим выезжающие сани, запряженные лошадкой Зимой), то это происходит как бы вдруг, после долгого скучливого ожидания и всматривания в белый снежный покров, – и это появление заставляет встрепенуться и даже обрадоваться бегу лошадки, как долгожданной вести и свидетельству, что здесь еще происходит какая- то жизнь.

В то же время интересно, что Серов признавался Александру Бенуа, что «хотел бы написать Навзикаю не такой, какою ее изображают обыкновенно, а такой, какой она была на самом деле». Похищение Европы Серова – не столько изображение мифа, сколько его отблеск, эмблема всего мира греческого искусства с его «высокой декоративностью, граничащей с пафосом», как говорил Серов в одном из писем. Таким образом, Серов является как бы плотью от плоти реальной школы 70-х годов, «стасовской» школы и, однако же, стасовского, передвижнического в нем никогда не было ни на йоту. Заметно, что некоторые работы написаны по проклеенному, но не загрунтованному холсту. Коровин был потрясен гак же, как при виде рисунка Демона («рисунок был восхитителен и так особенен, что я с того времени не видел формы подобной»). Но ведь и всякий человек в разных обстоятельствах неравен сам себе, то есть так или иначе что-то «воображает из себя».

Грусть его изящна. О красоте вообще мало было разговора и даже совсем забыли о ее существовании. это только и есть искусство». Пейзажи Серова пустынны. Но из-за больших размеров работ, в экспозиции показаны только четыре из них. В этом вроде бы простом суждении, «свежесть живописи при полной законченности», скрыт вовсе даже не простой парадокс: «свежесть» – это трепет подверженного исчезновению, ускользающего, незавершенного мгновения, тогда как «законченность» – это буквально то, что приведено к концу, остановлено.

Несмотря на это, портрет так и остался несколько незаконченным. Мы допытывались, что с ним случилось. Одно из значений имени «Европа» – «широкоглазая», что удивительно созвучно тому изображению лица Европы, которое дает Серов.

Едва закончив работы «кутеповской серии», художник начал работу над картиной Петр I в Монплезире, где задумал изобразить императора в спальне, во время утреннего туалета, в тот момент, когда Петр, прильнув к окну, высматривает появившееся на горизонте судно. Самой значительной своей работой Серов считал картину «Девушка, освещенная солнцем».

Роль Олоферна исполнял артист Б. Б. Корсов в сентиментальной мелодраматической манере. В портрет оказывается вписана, как бы невзначай, тема смерти, последнего мгновенья вот таким образом взор Иды Рубинштейн получает характер предсмертного прощания – это взор, посылаемый в мир человеком, который в следующий миг обречен превратиться в изваяние, взор в сторону почитателей, которые сделали Иду беззащитной, возвеличив ее в качестве эмблемы, кумира современного эстетства. Он любил его особенно нежно, любил и ценил его исключительное живописное дарование. Серов был очень обязателен и всегда предупреждал клиентов, если не смог прийти на сеанс. По одной из версий, Иду Рубинштейн – танцовщицу, прославившуюся выступлениями в балетах «Клеопатра» и «Шехерезада» – Серов также писал для афиши «Русских сезонов». Ольга Федоровна, по отзывам друзей Серова, была «немного пугливая», «хрупкая, светящаяся какою-то внутренней нежностью, всегда озабоченная». Шествие Навзикаи разворачивается «на грани неба и земли», там, где смыкаются море, земля и небо.

Вместе с тем абрис силуэта похож на контур возносящейся ввысь струи фонтана – Серов, по своему обыкновению, дал неожиданную, триумфально-патетическую интерпретацию излюбленной стилем модерн «льющейся, текучей линии», приспособленной выражать образы медлительно-заторможенных, полудремотных состояний. Им хотелось все исправлять, направлять, влиять. В портрете представлена «оболочка», внешность, не допускающая во внутреннюю жизнь: Серов увидел и засвидетельствовал, что Юсупов «носит» свою внешность как маску, навсегда застывшую в холодной красивости, маску, скрывающую нечто, в чем один из мемуаристов усматривал увлечение «образами Порока и Смерти». Этот эпизод передает ту атмосферу жестко регламентированной «жизни напоказ», которая царила при императорском дворе, как и в великосветских кругах.

Интересно, что в «Ловле рыбы» художнику удалось решить заведомо холодную гамму голубовато-бирюзовых тонов в теплом ключе. «Замечательно милая женщина Генриетта Леопольдовна чем больше ее видишь, тем больше ее ценишь, простой, правдивой, доброжелательной, не гордой и, что совсем странно при ее красоте, совсем не занята собой. » – писал Сомов, дважды – в графическом и живописном портретах – изображавший Гиршман. в графическом портрете Гиршман). Этим подчеркнута значительность личности Петра. Но близость не значит схожесть.

Примечательно обращение Серова к силуэту, тональному и цветовому пятну — в этом видна тенденция к возрастанию монументализма, о котором уже говорилось в контексте рассмотрения серовского портретного творчества («Портрет М. Ермоловой»). Также одним из открытий выставки является декоративное панно-фриз 1906 года «Старый монастырь», с явными признаками стиля «модерн». Похищение Европы – распространенный сюжет в мировом искусстве, заимствованный из древнегреческой мифологии, о том, как Зевс похитил дочь финикийского царя Агенора Европу, приняв облик быка. царица Египта. Эта крепкая дружба продлилась до конца дней. В некоторых пленэрных работах писал на бумаге, позднее дублированной на холст.

На картинах Серова все ясно, светло и по тому смому хорошо, красиво. Это было время высшего расцвета передвижничества, но одновременно и начало того перелома, который Игорь Грабарь назвал «поворотом от идейного реализма к реализму художественному». Портрет написан в очень необычной для законченной работы технике – углём на холсте. Первая сторона этого единства обычно относится «по ведомству» импрессионизма (хотя неизвестно, какие конкретно образцы импрессионистической живописи Серов к тому времени знал). В том, как Ида одновременно смотрит и не смотрит на зрителя, как она, как будто просыпаясь от «каменного» сна, поворачивается изнутри этого камня и, словно застывая в повороте, вновь уходит в каменную плоть, – удивительное ощущение хрупкости, ранимости и беззащитности.

Одно время эти два мастера снимали вместе одну студию, там Серов написал«Портрет Коровина» в манере, характерной именно для Коровина. Он несколько уже по задаче и интимнее Девочки с персиками. а «очаровательная» улыбка – застывшей маской светской любезности.

ВойтиПосетитьЧитатьСмотретьАфишаАтласСпецпроектыКиноМузеиМузыкаТеатрыАрхитектураЛитератураТрадицииЛекцииОбразы РоссииВойтиМузеиПерсоныХудожникПерсонаВалентин СеровГоды жизни: 19 января 1865 — 05 декабря 1911Страна рождения: РоссияСфера деятельности: ХудожникВалентин Серов писал портреты ипейзажи, рисовал иллюстрации ивыпускал журнал «Мир искусства», преподавал живопись исостоял всовете Третьяковской галереи. Но «доверительность» в портрете Лукомской носит почти исповедальный характер. Воздействие Врубеля на человека – яркое, шокирующее.

Позиция Серова была принципиальна: как типичный русский интеллигент он остро переживал социальную несправедливость, но еще более возмущала его жестокость карателей. Постыдился бы». Фигуру князя обрамляет свободно развернутый в пространстве корпус лошади. Вина, положим, падает не целиком на него.

Васнецов, работая над картиной «Богатыри», писал, что именно абрамцевские дубы научили его, как надо писать богатырей.

---