Перов Монастырская Трапеза
Василий Перов. »Монастырская трапеза» (1865-76). Внешней стороне церкви посвящена и другая «пасхальная» картина Перова «Монастырская трапеза», начатая ещё в 1865 году, но законченная лишь спустя 11 лет – в 1876 году.
Монастырская трапеза – открытое послание миру
Церковь — это не только несколько верных. Это — их личная инициатива, не всегда приятная и уместная для тех, перед кем они лебезят. На переднем плане — пирующая братия, центральная фигура при первом взгляде ну очень напоминает одного из нынешних церковных чиновников, а зал немного напоминает трапезную Троице-Сергиевой Лавры (впрочем, есть похожие и в других монастырях). В 1865 году художник вернулся к этой теме в полотне «Трапеза» (впоследствии картина еще раз была переписана, что и дало основание помечать время ее создания двумя датами).
Но уже в Средневековье традиция платить десятину ушла в прошлое. Это превратилось в школу угодничества. Он явно неуместен в общей, храмовой обстановке. Так что же получается. Да, они находятся в церкви. Это слова из истории о воскрешении Лазаря.
Здесь — простота, чтение Евангелия, общение с народом (видите людей, слушающих чтение. ). Но остальные три видны абсолютно четко:Лазарь, выйди вон (Ев. Но они — не церковь. Здесь речь идет о воскрешении того, про кого все бы сказали, что и воскрешать уже нечего.
Он не смог долго выдержать в Париже, где не знал, что ему делать, так как ничего не любил и «не понимал» во французской жизни (какой шаг вперед в сознании русского художника — это убеждение, что без внутреннего интимного понимания художественное творчество немыслимо. ) и задолго до срока вернулся в Россию, где с лихорадочной жаждой, полный планов и намерений, принялся снова за изучение русских нравов. Но за эти три года многое успело измениться. В окна льется яркий солнечный свет, который дает надежду на возможность духовного очищения. На заднем плане, позади основного стола, стоит еще один стол. И правда, напрашивается вопрос: И это духовенство. А вот сейчас давайте попробуем взглянуть иначе на композицию, на планы. Передний стол здесь вообще существует сам по себе, этакое государство в государстве. Живопись на полотне излишне прямолинейна, в каждом мазке сквозит ядовитая ирония. А вы вправду верите во все то, что проповедуете или это просто работа такая.
Один монах распростерся перед ней, другой раболепно указывает, мол, пожалуйте за стол. Может быть именно по этой причине большинство полотен Перова не допускались до выставок. Ведь только «скандал с конкурентами» открыл им глаза на настоящее положение вещей, только с этого дня (тогда, когда прошло уже несколько месяцев с отъезда Перова за границу) стало ясно для русских художественных аристархов, что они оплошали, что в русском художестве не все обстоит так благополучно, как прежде, что пора принять меры против «ужасной заразы, грозящей погибелью искусству». Он со всех сторон окружен чуждыми ему элементами.
Он — воскресение и жизнь. Совершенствовался в Париже, где был пенсионером Академии художеств (1862-1869). Действительно, можно отнести эту картину к сатире и карикатуре. Они находили и эту картинку очень забавной, очень занимательной. Учился в Арзамасской школе живописи у А. В.
Здесь вроде бы все тоже понятно. Член-учредитель Товарищества передвижных художественных выставок. Позади барыни разномастный люд — нынешний средний класс, с явным любопытством разглядывающий (и явно пересуживающий) эту сцену прислуживания церковников богачам. Приглядимся к тому, что происходит за задним столом.
Картина Перова «Монастырская трапеза»
Ступина (1846-1849) и в Московском училище живописи, ваяния и зодчества у М. И. В самом начале 60-х годов особенно привлекшими общественное внимание к имени В. Г. Перова были антиклерикальные картины «Проповедь в сельской церкви», «Сельский крестный ход на пасхе» и «Чаепитие в Мытищах» (все три —в ГТГ). Оно было слишком во многом разочаровано, чтобы продолжать верить утопиям. Тургенев еще в 1862 году успел сказать первое расхолаживающее слово в «Отцах и детях», Достоевский, Страхов и славянофилы убедительно осуждали «западные» увлечения, указывали на суетность и беспочвенность их, высшее сословие почувствовало на себе, в первые же годы, тяжелые последствия отмены крепостного права и с гораздо меньшим сочувствием относилось к дальнейшей ломке прежнего строя, толпа, заразившаяся было общей горячкой и последовавшая за самыми резкими реформаторами, прислушивалась теперь к внушениям Каткова, пятилась назад и мало-помалу превращалась в злейшего врага тех, за которыми только что шла.
Пишется она одиннадцать лет (1865 — 1876) и даже при поверхностном знакомстве с биографией Перова видно, что за это время в его жизни многое произошло. Все русское общество, за исключением некоторой части молодежи, слишком устало от многолетней тревоги. Мокрицкого, С. К. И здесь, вдруг, невидимо ни для кого, кроме читающего — некая птичка, словно осеняющая этот стол своим полетом. Но это не значит, что их к этому принуждает та самая власть. На смену нигилизму наступало царство «благоразумного чинного либерализма».
Это вызывает какое-то омерзение по отношению к ним. Перов обращался к теме веры и в поздний период и это были уже совсем другие картины — Христос в Гефсиманском саду (1878), Никита Пустосвят и спор о вере (1880), Первые христиане в Киеве (1880). от Матфея, 7:1). Да не смущается сердце ваше веруйте в Бога и в Меня веруйте (Ев. Трапеза – кушанье и общее монастырское застолье.
Причем на мой встречный вопрос: «А Вы сами, что — не верите в Бога. » — все мне отвечали: «Нет, я-то, конечно, в Бога верю, но думаю, что многие священники не верят» Потом, выслушивая высказываемые такими случайными собеседниками впечатления от знакомых им батюшек, стал понимать, что, наверное, зря злюсь. Они сами по себе. Ведь такое явное и резкое осуждение пороков не всегда будет восприниматься обществом.
Даже вторая картина, выставленная в том же году, также с сюжетом из жизни духовенства: «Чаепитие в Мытищах», — рядом с «Крестным ходом» может показаться наивным даннгейзеровским анекдотом. Задний план — это та самая неприметная, но самая настоящая Церковь — распятый Христос, святые, таинства (иконостас, алтарь) и те немного верных (хотя их и не так уж мало, просто они на заднем плане и их закрывают сидящие на переднем), которые непричастны к творящейся вакханалии и живут Словом Божиим (читаемое Евангелие) и Его Духом (птица). Но не слишком ли много мы вчитали в картину. На первом плане — заплывшее жиром лицо монаха, сомкнувшего руки на необъятном животе.
Теперь хочется рассмотреть и прочитать и словесное послание. Это распятие и иконостас.
Реакция во внутренней политике и в общественном мнении была в полном ходу. Действительно ли художник все это подразумевал. Это — четыре отрывка из Евангелий, четыре разных высказывания Христа.
Перов Василий Григорьевич, Монастырская трапеза
Сам Перов никогда более не хватал так далеко. Лазарь, выйди вон. А что же тогда, кто же тогда церковь. В евангелиях представлено несколько историй о том, как Христос воскрешал из мертвых.
Художник нам уже показал часть истинной церкви, но он показывает и больше. Они явно обращены к зрителю, к аудитории. Если и есть какие-то сомнения, то Перов на заднем плане неожиданно четко прописывает слова на стене (это особенно видно на оригинале в Русском музее и к сожалению, теряется в электронных копиях).
- Картина Трапеза, Василий Григорьевич Перов
- Описание картины Василия Перова «Трапеза»
- Русский музей Дополненная реальность
- Василий Григорьевич Перов — Трапеза
- Картина Перова МОНАСТЫРСКАЯ ТРАПЕЗА
- Список картин Василия Григорьевича Перова
- Путь к «Кровавому Воскресенью» в картинах художниковФотоблог
от Иоанна, 11:43). Не судите, да не судимы будете (Ев. Батюшка. Перов Василий Григорьевич (1834, Тобольск – 1882, Москва)Художник, рисовальщик. Академик Императорской Академии художеств (с 1866). Родился в Тобольске. Вы все поймете сами. Буря, бывшая в самом разгаре, когда он уезжал, теперь утихала.
Да, это не величественный белый голубь, это не глас с небес, слышимый для всех. За столом — тоже братия, но совсем другая. Старые профессора, не разобрав, в чем дело, посмеивались, глядя на «Сельскую проповедь» с тем же благодушием, с каким они глядели на федотовского «Майора».
Достоевского знаком, наверное, каждому). Они — некий паразитирующий организм, притягивающий к себе все внимание. А кто в результате готов видеть. Да, есть раболепствующие перед властью и богачами церковники. Замечательно, что от Перова первое время все были в восторге.
Не смотря на то, что изображено веселье, художник пишет в приглушенных серых тонах. Это — небольшой знак Его присутствия, видимый тем, кто готов видеть. Скотти, А. Н. Посмотрите, сравните два его автопортрета — 1851 и 1879 года.
Перов, умело разбросав разные подсказки по всей картине, заставил всмотреться, вчитаться. И лица, тщательно прописанные, просто отталкивающие. Но для Христа нет ничего невозможного. Пошли необратимые процессы гниения. Того воодушевленного бодрого настроения он теперь уже не застал.
- маринины мультики на моём сайте
- Коллекция Государственного Русского музея
И это церковь. Преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1871-1882). Автор жанровых полотен, портретов современников, видный художественный деятель. Простые монахи, не имеющие никакого отношения к пирующим. Для переднего же стола этого, простого, будто и вовсе не существует. На этом же плане, параллельно заднему столу, мы видим еще два цветовых и световых пятна.
Вот таким образом скандал следовало погасить как можно скорее. Во имя смирения требовали послушания злу и неправде. Слева — иконостас, сзади — простой стол, справа — народ, со своим разрывом между бедными и богатыми (барыня и нищенка), а перед ними находимся мы с вами, но им до нас (наблюдающих со стороны, современников, потомков) дела тоже нет.
Он пуст, единственная утварь — простая миска и одна простая кружка. Получается, что Монастырская трапеза попадает ровно посередине. Никто из персонажей картины их не видит. Лазарь, выйди вон. Оставил ряд литературных очерков и воспоминаний. Трапеза — кушанье и общее монастырское застолье.
Это осталось и сейчас, когда нет уже, слава Богу, лживого «православного государства». Отсюда и подхалимство в советской России. Следующее яркое пятно — это барыня. Зарянко (1853-1861).
Первый отрывок, к сожалению, прочесть довольно сложно (из-за освещения в музее и бликов), можно только гадать. Ощущение даже такое, что автор своими персонажами словно перечисляет все то, в чем обвиняют нынче (как видно и тогда) церковь.