Павел Федотов Игроки

Павел андреевич федотов «игроки»

То, что осталось вдове – комод икона, пяльцы, портрет мужа (Федотов на нём изобразил самого себя, что дало исследователям повод говорить о том, что художник напророчил себе раннюю смерть) сдвинуты в угол комнаты, как бы исторгнуты из неё ибо и дом уже её не принадлежит (дверь опечатана). В них он отказывается от развитого действия – содержание как бы уходит в подтекст. В 1837 году «оклад» Федотова составлял 350 рублей серебром (около 1250 рублей ассигнациями). Другие источники освещения не играют столь важной роли в этой картине. Анкор, ещё анкор. А уже днём отогревался в жарких натопленных классах Академии.

На следующий день его не стало. Сама акварель сравнительно небольшая (31 х 44, 4 см), а фигур на ней изображено более пятидесяти и каждую Федотов выписал с портретной тщательностью миниатюриста. На ней официальные лица грели сургуч. Наконец идентичная тема – досужее времяпрепровождение в игре с домашним зверем (только здесь не собака, а стоящий на задних лапках котенок).

1. Описание картины Павла Федотова «Игроки»
2. Художник Федотов: картины и их описание
3. впечатления о картине Игроки Павел Федотов
4. Картины — Федотов, Павел Андреевич
5. В музей – без поводка / Павел Федотов "Игроки"
6. Художник Павел Андреевич Федотов картины
7. Федотов Павел АндреевичКартины и биография

Не вещи, а «душа вещей», не то, как они блестят, отсвечивают, а то, как они светятся внутренним светом в сумрачной мгле. Уютный уголок, самовар, чай, сахарница, витая булочка на столе – скудный, но все же десерт, добродушная улыбка на лице хозяина (кстати, физиономический нюанс, только в этом произведении промелькнувший у Федотова). 13 ноября 1852 года русский художник ненадолго пришёл в себя исповедался и причастился. В целом сценка срежиссирована и исполнена как бытовая юмореска. Его привлекали площади, рынки, окраины Петербурга. Они полюбили друг друга, часто переписывались, но от брака Павел Андреевич отказался.

Так, акварель Передняя частного пристава накануне большого праздника (1837) – собрание этюдов на тему, как люди держат и несут ношу, когда она является одновременно и физическим грузом и моральным неудобством, которое тоже надо как-то «вынести», поскольку в данном случае сия ноша – еще и подношение, взятка. Вслед за «Вдовушкой» Федотов создает картины «Анкор, еще анкор. » (1851-1852 гг. ) и «Игроки» (1852 г. ). Умение поместиться на подобной точке зрения есть высшая человеческая философия». Основная тема творчества Федотова – судьба маленького человека. 20-я линия Васильевского острова», картина «Анкор, еще анкор», рисунки на синей бумаге для картины «Игроки», а в центре большая (увеличенная раза в три), подсвеченная и помещенная в подобие камина репродукция самих «Игроков» – оригинал хранится в Киевском музее русского искусства и по вполне понятным в нынешней ситуации причинам в Москве его показать не смогли. Он служил в Апшеронском полку, которым командовал сам Суворов.

• Павел Федотов: история взлета и падения
• Федотов Павел Андреевич – выдающийся русский художник
• календарь дат / мастер жанровой и портретной живописи Павел Андреевич Федотов
• Родоначальник нового направления
• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок

Из-за долгов он был вынужден продать родительский дом. Сначала Федотов подумывал заняться батальной живописью. Она содержится в знаменитой формуле и метафоре, принадлежащей к разряду «вечных метафор», – «весь мир театр». Просидевшие всю ночь за игорным столом трое игроков разминают затекшие части тела.

Однако, несмотря на то, что к концу 1840-х годов к художнику пришло заслуженное признание, даже в этот, лучший период творчества Федотова не всё было безоблачно. Последнему (как хронологически, так и территориально, то есть самому дальнему от входа) разделу выставки предпослан эпиграф из дневниковой записи Федотова: «Судьба, как неразмотанный клубок, каждая нитка не знаешь, цельная или с узлами, что такое и как велика, на чем конец намотан. Федотов сделал черты лица чуть одутловатыми, лицо будто опухло от слез. Ниже, на полотнище знамени, цитата из сочиненной некогда Федотовым для полка песни «То ли дело егеря», а над ней надпись «Радъ стараться» и далее неразборчиво «усрать (. ). ». Первым законченным произведением Федотова была картина «Свежий кавалер» или «Утро чиновника, получившего первый орден» (1846 г. ). Также был запрещён «Иллюстрированный альманах» Некрасова, для которого Федотов делал иллюстрации. Роман протекал вяло и сошёл на нет два года спустя.

Сиделец полез на полку что-то достать. В ней художник отказывается от карикатурной манеры изображения, присутствующей в «Свежем кавалере». В качестве «художественных углублений» Федотова занимали как раз эти пластические модификации. Цензурный комитет запретил публиковать известие о смерти Павла Андреевича в печати. В прессе началась травля художника. Из произведений, задуманных Федотовым в эту пору, но оставшихся только в эскизах, замечательнейшими, по отзыву его друзей, были «Французские мародёры в русской деревне в 1812г», «Переход егерей вброд через реку на манёврах», «Вечерние увеселения в казармах по случаю полкового праздника» и несколько композиций на тему «Казарменная жизнь», сочинённых под влиянием Хогарта.

Федотов рисовал, даже находясь в лечебнице для душевнобольных (правда, случалось это в редкие моменты просветлений – большую часть времени он находился в смирительной рубашке из-за буйного характера помешательства, а лечили его при этом ударами кнута) и даже учил рисовать других пациентов. ассигнациями в месяц». Настроение картины: скука, бессмысленность бытия, безысходность. Картина «Сватовство майора» принесла автору настоящий триумф. И как будто после этого напутствия он взялся за сочинение живописных произведений.

Он создаёт сатирический карикатурный, но очень реалистический, образ. Наконец, я должен взять карету, так как на ваньке меня и к подъезду не пустят». В соотношении «фигура – окружение» перевешивает окружение. Теперь на плечи Павла Андреевича лег весь груз забот о семье (двух сестрах и племянниках). В качестве примера подобной стилизации чужой точки зрения можно вспомнить Гоголя. Трудно было отобразить и двойное освещение: от свечи и от окна.

1. 22 июня (4 июля по новому стилю) 1817 год, Москва – 14 ноября 1852 год, Петербург
2. Известные произведения Федотова Павла Андреевича
3. Мы изучали его картины в школе, но ничего не знали о его жизни
4. Военная служба и первые картины

Между тем фантасмагория, состоящая в том, что персонажи «Игроков» выглядят как вылезшие из картинных рам и несколько утратившие человеческий облик ночные призраки, усиливается общей атмосферой музейного зала: тени, отбрасываемые посетителями выставки на стены, до жути напоминают силуэты, написанные и нарисованные Федотовым (художник рисовал персонажей «Игроков» с манекенов). В движении невесты нет прежнего оттенка манерности. Но вскоре отношение к творчеству Федотова изменилось.

Результатом таких наблюдений стали карандашные наброски: «Васильевский остров зимой», «Рынок», серия рисунков сепией «Нравственно-критические сцены из обыденной жизни». Ванновского (1849), давнему знакомому Федотова по Кадетскому корпусу и сослуживцу по Финляндскому полку – 27 лет. Отрешённость, горечь утраты и покорность судьбе в фигуре молодой женщины, ждущей ребёнка.

Это посмертный портрет, этюдом для которого послужил выполненный Федотовым рисунок Флуга на смертном одре. В лучшем случае она могла вызвать жалость к больному художнику. Обыденные, казалось бы, жизненные явления глубоко осмыслены, философски обобщены.

Ради искусства Федотов отказался от военной карьеры, личного счастья и благополучия. На картине «Вдовушка» (1851, 1852— второй вариант, Третьяковская галерея, Москва) образ привлекательной молодой женщины, постигнутой великим несчастьем— потерей любимого мужа— полон сожаления об утраченном счастье. Флуга (1848. ). Они отсчитывают пустое, утекающее время.

Павел Андреевич Федотов – великий русский художник, художник, график. Федотов многократно изображал себя в образах персонажей своих произведений.

кажется, дома забыл кошелек» (Квартальный и извозчик), «Ах, папочка. Успех превзошел все ожидания. Казнил он этих любимцев деликатно. ». Где же у Федотова эта высшая премудрость.

Если в первом варианте восторженное любование подробностями внушает иллюзию, будто художник видит сцену глазами лукавых «продавцов» и «покупателя» купеческого добра, то во втором варианте нам предлагается воспринимать окружающее глазами невесты – глазами человека, оказавшегося жертвой драматической коллизии. В варианте «с зеленой комнатой» изменяется и пространство – оно обступает фигуру более тесно, а черты лица героини приобретают сходство с ангельским ликом. Послушавшись этого совета, по имевшимся в его альбоме наброскам Павел Андреевич написал маслом одну за другой две картины: «Свежий кавалер» (1848, другое название: «Утро чиновника, получившего первый крест») (1846) и «Разборчивая невеста» (1847, на сюжет басни Крылова).

Смерть – это скандал по поводу околевшей собачки любовь – это прельщение бедной девушки подарками прохожих ухажеров брак – это нищета и скандальные сцены в доме художника, женившегося без приданого в надежде на свой талант и – в пару к предыдущему – Первое утро обманутого молодого (1844-1846), обнаружившего, что богатство и «красота» невесты были поддельны и взяты напрокат наконец, слава – это мелкое тщеславие получившего накануне первый крестик чиновника, в неопрятном виде красующегося в неопрятном интерьере перед своей неопрятной беременной кухаркой и сожительницей. Скорее всего, оно написано не им. Кто-то видел, как художник заказывал гроб.

Федотов выстроил мизансцену на манер ситуации «зритель перед парадным портретом». Его первые детские впечатления формировались в общении с мелкочиновничьей и купеческой средой, с которой были связаны родные и близкие. В его повестях рассказчик то отождествляется с героями (например, начало Повести о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем или Невского проспекта), то маска сбрасывается и мы слышим под занавес голос автора: «Скучно на этом свете, господа. » или «Не верьте Невскому проспекту». Это именно театр, граничащий с клоунадой.

Этот пафос, это воспарение, где в его искусстве мы можем это обнаружить и понять. Его опыты в области батальной живописи – это акварели изображающие сцены военного быта (Бивуак лейб-гвардии Павловского полка и Бивуак лейб-гвардии Гренадерского полка, обе – 1842-1843). За столом в центре – проигравший (его Федотов писал с самого себя).

Раздел выставки «Сцены из обыденной жизни» – это в основном карандашные рисунки, сочиненные на основе житейских наблюдений, – Федотов рисовал беспрестанно, с остротой, юмором, а иногда и ехидством фиксируя человеческие «повадки» в таких «типических обстоятельствах», которые не утрачивают актуальности до сей поры (как, например, в рисунке «Взяточник»). Его движение иллюзорно. Сентенция художника: «Они убивают время, пока оно не добьет их» относится непосредственно к персонажам «Анкора» и «Игроков». Еще неоконченная картина была представлена великому князю, который в свою очередь показал её своему августейшему брату, результатом чего было высочайшее повеление: «предоставить рисующему офицеру добровольное право оставить службу и посвятить себя живописи с содержанием по 100 руб.

Иначе говоря, свеча – это не просто предмет среди предметов, это метафора. Другой авторитет, к которому здесь апеллирует Федотов, – это Брюллов. Летом 1837 года Федотов написал акварельную картину «Встреча великого князя», за что сам князь пожаловал художнику бриллиантовый перстень.

Посыпались заказы, увеличились жалование и народная любовь. Именно такова общая тема, она же изобразительная стилистика картины Игроки. от чего собачонка в спальне не лает, а служит перед кавалером, подающим украдкою в окно записочку няне, которая, кажется, собиралась оправить постель новобрачных. В картине «Анкор, еще анкор. » (1851-1852) временные границы растворяются мотивом действия – прыжками туда-сюда, словно маятник, мечущейся собаки.

Сюжет носит явно сочиненный характер. Женат он был на пленной турчанке, вывезенной им из Молдавии. Среди этого лихорадочного месива – рисунок с императором Николаем I, разглядывающим в лупу самого Федотова как экспонат какой-нибудь энтомологической коллекции (двумя годами раньше художник задумал картину «Николай I среди институток» и даже выполнил ее эскиз). Такие картины являются очень остроумными и в его время были настоящим откровением.

Но он продолжает быть человеком. В 1849 г. на выставке Академии художеств помимо этой картины Федотов представил еще две – «Разборчивая невеста» и «Сватовство майора». Павел стал задумчивым и молчаливым. Картины создаются как бы для себя.

Федотовский жанр посвящен тому, что называется «жизненными обстоятельствами». Например, в акварели 1838 года Встреча в лагере Финляндского полка великим князем Михаилом Павловичем с почти маниакальной, невероятной портретной зоркостью показаны (при относительно небольшом формате изображения) каждое лицо, каждый поворот фигуры, манера каждого персонажа нести погоны или вскидывать голову. Например, портрет А. П. В сущности, когда мы произносим, не особенно задумываясь, простенькую фразу «сценка из жизни», мы приобщаемся именно к этой метафоре, мы выражаем именно те аспекты отношения человека к действительности, которые свойственны художественному дистанцированию от жизни. После этого художник начал картину «Освящение знамён в Зимнем Дворце, обновлённом после пожара».

Он не просто прикручинился и «головушку повесил» – это грустная задумчивость человека искавшего «наслаждение для души» в том, чтобы «подмечать законы высшей премудрости» и постигшего один из них, завещанный Экклезиастом : «Во многой мудрости много печали и тот, кто множит познания, множит скорбь». Согласно этой логике, учеба жизнью не станет искусством, пока эта жизнь не будет увидена в произведении некоего мастера, который преподает художнику уроки мастерства. Все отмечали, что его портреты обладают невероятным сходством с натурой. Но лучше всего ему удавались жанровые сценки. Просыпался рано, закутывался от холода поверх халата в тулупчик и принимался рисовать. Расставшись с эполетами, он очутился в тяжёлых жизненных условиях: на скудную пенсию в 28 рублей 60 копеек в месяц (что равнялось 100 ассигнационным рублям), пожалованную государем, надо было содержать себя, помогать впавшей в нужду семье, нанимать натурщиков, приобретать материалы и пособия для работы. Картина была показана великому князю, который пожаловал художнику бриллиантовый перстень.

Девять месяцев работал художник над небольшим полотном размером всего 48х42 см. Этой наградой, по словам Федотова, «окончательно припечаталось в его душе артистическое самолюбие». Вариант «с лиловыми обоями» ближе всего к ранним картинам Федотова с точки зрения описательных подробностей. Журнал опубликовал статью московского профессора Леонтьева, который считал живопись Федотова «временной» и «злобной», ей не может быть места в «христианском обществе». Пространство теснее обступает фигуру.

Старый дядька молодого стоит в грустном оцепенении. Они не похожи на все предыдущие работы художника. Об «игроках» умалчивали и друзья русского художника. Так Федотов писал о себе в шуточном стихотворении – его детство и ранняя юность прошли в Москве, в доме в Большом Харитоньевском переулке в Огородной слободе, где выращивались овощи для царского стола (в центре слободы находилась церковь Харитония Исповедника). к. сам служил), мещан.

Это своего рода колыхающаяся пустота. Художник Федотов, картины которого впервые были выставлены благодаря К. Брюллову, обладавшему в академии бесспорным авторитетом, сразу стал популярен. Шелковые длинные чулки стоят в Английском магазине 40 руб.

Вот описание сепии «Первое утро обманутого молодого», составленное самим художником: «Обманутый во всем молодой в отчаянии схватился за голову. Первая его картина Свежий кавалер (1846) в сюжетном отношении – живописная версия сепии Утро чиновника, получившего накануне первый крестик (1844). Но художник сумел справиться с этой задачей.

Еще один парадокс – зыбкая призрачность картины, возникающей «в неверном свете» свечи, сочетается с отчетливой выверенностью композиционной геометрики. Такая метаморфоза в отношении к жизненным коллизиям и зрелищам давно известна. Вещи здесь представляют не свое бытовое назначение, а образ «красивой жизни», это назначение дискредитирует: на стул нельзя присесть – на нем демонстрируются афиши модных ресторанов кусочки резаной бумаги на ковре рядом с корзиной показывают именно то, что такая корзина в виде узкогорлого сосуда не приспособлена для того, для чего она, собственно, поставлена. Они уводят от сиюминутного. Но само слово имеет назывную или описательно-изобразительную часть.

Родился будущий художник в Москве в семье титулярного советника. Так как Федотов был на курсе первым кадетом, учившимся только на «отлично», по заведенной традиции его имя написали золотыми буквами на почётной мраморной доске, которая располагалась в актовом зале. Но когда его сатирические бытовые сценки попались на глаза баснописцу И. С.

Можно мыслить перестановку эпизодов их сокращение или добавление. Завтрак аристократа. В этом ряду выделяется такое странное по замыслу произведение, как портрет Е. Г. Отец, старый суворовский солдат, готовил сына к военной карьере.

Вещи и их цветовые качества перестают называть и обсказывать внешние обстоятельства действия, а превращаются в своего рода инструменты, на которых исполняется внутренняя «музыка души» или то, что принято называть настроением, состоянием. Между тем основной массив наследия художника – не живопись, а графика. Или, например, рисунок, где Федотов изобразил себя в окружении друзей, один из которых предлагает ему сыграть в карты, другой – рюмочку, а третий стягивает с него шинель, удерживая художника, собирающегося сбежать (Пятница – опасный день).

Дело в том, что понять смысл этой картины в середине XIX века было не возможно. В нем он говорил о частом несоответствии внешнего вида человека его сущности. Так, в рисунке Продажа страусового пера (1849-1851) девушка, рассматривая, держит в поднятой руке перо, контур которого совпадает с изгибом ее плеча, отчего само перо с первого взгляда неразличимо: вся сценка уподобляется изящно сыгранному пантомимическому этюду с воображаемым предметом. В 1848 году П. Федотов пишет картину Сватовство майора (Поправка обстоятельств женитьбой). Вне атрибутов аллегорической поэтики Федотовым создана аллегория на тему «суета сует» – бессобытийная пьеса со всеобъемлющей, всемирной темой.

В такой интерпретации военные бивуаки превращаются в разновидность темы «мастерская художника», где офицеры служат моделями для пластических этюдов. И тогда мы должны будем увидеть, что федотовский художественный мир пребывает под знаком двух «онтологических метафор», которые испокон веков характеризуют эту высшую премудрость. Интересная деталь: некоторые исследователи предполагают. Комизм положения здесь – того же рода, что на театральном жаргоне выражается понятием «накладка»: на художественно-обдуманное накладывается нечто «из другой оперы» или из действительной жизни так, что предумышленное и непредумышленное образуют своевольное парадоксальное единство. Абсолютно то же провозглашает словосочетание анкор, еще анкор. Утро. Тогда как его художественные размышления мыслились как то, что «прилагается» к этой главной его страсти и привязанности.

В этом же году он едет в Москву на 4-х месячный отпуск, где влюбляется в Катю Головачеву. Логика же эта такова. Пространство обычно разделено перегородками на множество отдельных ячеек.

Этой причудливо проявляющейся в разных воплощениях игрой линий художник осмеял вычурное узорочье и пестроту купеческого дома, а заодно и героев действия. В картине Не в пору гость это выражается в том, что комизм происшествия, в отличие от прежних произведений, сведен к анекдоту, «свернут в точку», уясняется с первого взгляда.

Особое, красноватое, освещение создаётся благодаря свече, стоящей за бутылкой. Любопытно – в большинстве листов присутствуют неживые имитации живого: статуэтки, куклы, гипсовые слепки голов, ступни, руки, портновский манекен. А это значит, что отдельный «номер», то есть эпизод, деталь получают самостоятельную ценность. В результате картина получилась многоцветной и внешне перечислительной. Ограничивая поле зрения, свеча интимизирует ощущение пространственной среды.

После этого художник начал картину «Освящение знамён в Зимнем Дворце, обновлённом после пожара», но, с целью улучшения материального положения, решился представить неоконченную картину великому князю. В 1851 г. Федотов пишет картину, напоминающую о судьбе сестры. Это двуликое, каверзное единство призрачного и действительного – одно из воплощений известной метафоры «жизнь есть сон». Неповторимая красноречивость этой картины – не красноречивость действительного эпизода, как бы списанного с натуры (как в Разборчивой невесте), а красноречие самого художника, приобретшего стиль, мастерство рассказа, умение перевоплощаться в своих героев. Эта двуединая сущность федотовского изобразительного «сказа», наиболее полно проявившаяся в Сватовстве майора, метко определена в отзыве одного из его друзей: «Твоя сила, – заметил он, – не в поучении нравов или, если хочешь, в поучении, но только через зрелище изящного».

Во-первых, потому, что портретные персонажи Федотова воплощают именно норму – ту, что некогда, ссылаясь на Шатобриана, сформулировал Пушкин: «Если бы я еще верил в счастье, я искал бы его в единообразии житейских привычек». Перемена, равносильная перемещению в другое измерение имеет катастрофический характер.

что в центральной, самой большой раме, находится зеркало. Это, следовательно, те люди, которые составляют «отраду сердца», которые наполняют память «одинокого зеваки», странника, путника во всех его странствиях.

Отец был закалённым в боях, отважным и честным воином. Первым из них была картина «Вдовушка» (1852 г. ). Другое свойство свечи – делать зрительно осязаемым окружающий сумрак. Отсюда ведет свое происхождение вариант «с зеленой комнатой» (ГТГ). Эту- то «накладку» и пытается закрыть хозяин от входящего гостя. Многие из ранних рисунков Федотова можно назвать «пластическими этюдами». Был похоронен на Смоленском православном кладбище в мундире капитана лейб-гвардии Финляндского полка.

Незавершённые картины «Анкор, ещё анкор. » (185, Третьяковская галерея, Москва) и «Игроки» (1852, Музей русского искусства, Киев, Украина) полны чувства фатального абсурда бытия и мыслей о бессмысленности человеческого существования, предвосхищающих тему абсурда в искусстве символизма. Эти метафоры суть: «весь мир театр» и «жизнь есть сон». На картине «Вдовушка» (1851, 1852— второй вариант, Третьяковская галерея, Москва) образ привлекательной молодой женщины, постигнутой великим несчастьем— потерей любимого мужа— полон сожаления об утраченном счастье. В июне 1852 года Федотов был помещен в психиатрическую больницу. У Федотова почти всегда присутствует конфликт, действие.

Но и выйдя в отставку, некоторое время художник Федотов картины свои посвящает армии. Вдовушка (1851-1852) – появление трагических ноток в живописи. И если внутри изображения этот фатоватый офицерик показан с оттенком легкой иронии, то это ведь еще и самоирония. Толчком к ее написанию стала судьба овдовевшей сестры Федотова. В чем и скрыт ключ изящного и благородного». Он сидит в состоянии, близком к умопомешательству. Игроки (1852) – картина как порождение кошмара, с которым борется и сам художник. Но у художника, сделавшего своим профессиональным занятием пересыпание этого «сора», кажется неожиданной такая сентенция, присутствующая в его записных книжках: «Наблюдать, углубляться, подмечать законы высшей премудрости есть наслаждение для души».

Даже «шапки в воздухе» «ведут себя» почти портретно имея разные траектории полета. Пространство раздвинуто вширь и обозревается с некоторого удаления, напоминая прежний сценический прием картинного построения. Юлия сама предложила русскому художнику себя в жены и получила отказ. Драгоценная живопись Федотова – это как бы отблеск радости художника, открывающего красоту в живописном исследовании вещей и тем самым побеждающего натуру, которая в действительности не всегда и чаще всего не предрасполагает к любованию. Он замыкается в себе и постепенно теряет веру в людей, а вместе с верой – и рассудок.

Апофеозом этой метафорической поэтики стала картина Игроки (1851-1852). Рассматривая таким образом портреты Федотова, мы с удивлением должны будем отметить, что в них отсутствует специфическая нота, свойственная молодости. В прекрасном портрете О. Демонкаль (1850-1852) модели не больше двенадцати лет, чему почти невозможно поверить.

А тем, кто действительно хорошо помнит его хиты, для которых даже слово «хрестоматийные» недостаточно хрестоматийно, предлагается столь (не)любимая студентами-искусствоведами игра-угадайка: сможете ли вы узнать самые известные картины Федотова по их небольшим фрагментам. В 1830 году Федотова за успехи в обучении произвели в унтер-офицеры недавно утверждённого малолетнего отделения (нижний чин младшего командного состава). Картина является полотном трагическим, кричащим о том, что идеал в жизни недостижим. Цензурный комитет запретил публиковать известие о смерти Павла Андреевича в печати.

Этой наградой, по словам Федотова, «окончательно припечаталось в его душе артистическое самолюбие». Стало известно, что имя Федотова фигурировало на следствии по делу петрашевцев. В первом варианте Сватовства Федотов словно маскируется под эту «высшую человеческую философию»: событие предстает в парадном обличье и художник, спрятанный за водевильной маской, расточает восторги по поводу праздничного блеска сцены. Картина долгое время не удавалась художнику.

Отныне он должен был зарабатывать лишь своим искусством. Акцент переносится с предметной повествовательности на интонационный рисунок пластической фразы, на «поведение карандаша», копирующего и попутно комментирующего поведение персонажей.

Очертаниями балок интерьер превращен в сценическую коробку, портал «сцены» параллелен фронту картинной плоскости. Изображено, стало быть, мгновение прощания с прежней жизнью.

А это именно такого рода состояния, в которых забывается течение времени. Художник последовательно отказывается от несколько обыденной конкретности типажа ради идеального «лика». Не пропустите этот лист с набросками, с прямоугольным вырезом в середине, – он висит справа при входе в «пещеру» с «Игроками» и многими посетителями остается незамеченным.

Портреты всегда были очень похожими, но особенно хорошо изучил Федотов черты лица и фигуру великого князя Михаила Павловича изображения которого, выходившие из-под его кисти, охотно покупались продавцами картин и эстампов. И вместо балов он начал посещать вечерние классы Академии художеств. Вся дальнейшая его творческая судьба связана с Петербургом. сейчас, что ли.

Он находится, так сказать, в орбите дыхания, будучи согрет человеческим теплом. В его картинах критики стали усматривать «злобу и сатирическую насмешку над изображаемыми лицами». В варианте из Ивановского музея акцентируется прежде всего «слезная печаль» : черты лица вдовушки чуть одутловаты, лицо словно опухло от слез, а более тяжеловесная фигура утратила «преграциозность». Рядом в стеклянных витринах в том же зале Инженерного корпуса экспонируются предметы «из полковой жизни» времен Федотова, позаимствованные из Государственного исторического музея и Музея Пушкина: тесаки, сабли, чубуки, ружья игральные карты.

«Я учусь жизнью», – говорил Федотов. Во всех случаях событие, которому посвящено изображение, мыслится как некоторое сотрясение, посылающее «ударную волну» во все стороны и раздвигающее пределы пространства. Но если бы мы спросили себя, в чем же заключается чистота и целомудрие таланта, который отказывается от страстишек, чтобы возбудить в других удовольствие, то обнаружили бы, что они заключаются в стиле исполнения, в красоте рисунка и т. п., а вовсе не в коллекционировании «сюжетов из жизни». Затененная часть интерьера оказывается, таким образом, зажатой «с фронта и с тыла» между двумя пустынными пространственными фрагментами и превращается в закуток, клетушку, нору – приют вековечной скуки. В одном из лучших портретов, портрете П. С. Раздел выставки, названный просто «Сепии», в наибольшей степени отражает ее главную тему «театра жизни».

И теперь, по прошествии сорока лет, я смотрю на эти рисунки с крайне тяжелым чувством. В 1837 году случился первый «художественный» успех Федотова. Действительно, портреты написаны так, как если бы они создавались исключительно «для себя», наподобие фотографий для домашнего альбома. Федотов написал три варианта картины и один незаконченный.

Составляется подробный перечень бытовых казусов, куда включены не только человеческие фигуры и диалоги, но и масса побочных эпизодов, «рассказываемых» вещами и обстановкой. Они купили маленький домик в Яузской части, где Павел провёл первые свои одиннадцать лет. Люди – жертвы «пустого времени» – эта тема вырастает у Федотова до образного философского обобщения, где лица заменены масками, фигуры – манекенами обычное физическое движение подменяется динамикой мелкого мазка, вибрирующим светом и возникает страх от ощущения эфемерности происходящего. Целое выстраивается как дискретное множество, серия таких «номеров», парад аттракционов.

«Кому дано возбуждать в другом удовольствие талантами, то за пищу самолюбию можно и повоздержаться в иных лакомствах, это расстраивает талант и портит его чистоту (и благородство) (чем приятен он людям), целомудренность. ассигнациями в месяц». Но тогда и в «изобразительной речи» тоже должен быть уровень собственно изобразительный и уровень выразительный.

Но основным учителем для него, как он считал, была сама жизнь. Да и давний интерес Федотова к живописи в Петербурге еще больше окреп. Эскиз акварели «Встреча в лагере лейб-гвардии Финляндского полка великого князя Михаила Павловича 8 июля 1837 года» заслужил одобрения её главного героя, шефа гвардейского корпуса. Но возникает впечатление, что этих людей коснулось некое раннее знание, которое лишило их наивной отзывчивости и открытости «всем впечатленьям бытия», то есть той крылатой одушевленности, которая является отличительным свойством молодости.

Об этом полотне художника долгое время ничего не было известно. Этот рисунок определенно соотносится с темой федотовской картины 1849 года Не в пору гость. Федотов создает не сатирические листы, а забавные картинки, удовольствие от которых предполагается в бесконечном нанизывании мелких казусов и деталей: лист из увража с памятником Байрону, который вынимает из папки мальчишка в качестве образца для надгробного монумента почившей Фидельке (Следствие кончины Фиделъки) мальчишка, который забавляется привязыванием бумажного банта к хвосту собачки (Кончина Фидельки) крендельщик приписывает на дверном косяке очередную строку в длинном столбце, документирующем долг клиента Офицерская передняя) и т. п. Сюжеты листов опять-таки образуют связную серию, а именно – последовательность предельно высоких, священных «сущностей существования»: смерть, любовь, брак, слава. (1851) – на картине изображён офицер, квартирующий в деревне. И Федотов позволяет ему быть таким: разным.

А потом и вовсе окружающие начали замечать странности в его поведении. Но в данном случае Федотов использует тему «жизнь напоказ» не столько в интересах «критики нравов», сколько «в интересах живописи»: ведь все показное, что характеризует нравы героя картины – ковер, кресло, безделушки на столе, вся обстановка этой комнаты обладает эстетическими достоинствами. Портреты всегда были очень похожими, но особенно хорошо изучил Федотов черты лица и фигуру великого князя Михаила Павловича изображения которого, выходившие из-под его кисти, охотно покупались продавцами картин и эстампов. Жданович (1849 г. ), а затем – драматических полотен. Спустя несколько лет службы он начал ходить в неё на вечерние уроки по рисованию.

Не стало и богатства федотовских красок. На стуле в глубине комнаты стоит горящая свеча. Расставшись с эполетами, он очутился в тяжёлых жизненных условиях: на скудную пенсию в 28 рублей 60 копеек в месяц (что равнялось 100 ассигнационным рублям)4, пожалованную государем, надо было содержать себя, помогать впавшей в нужду семье, нанимать натурщиков, приобретать материалы и пособия для работы.

Федотов-комедиограф, которому вроде бы полагается возвышаться над своими героями, видит себя «поставленным с ними на одну доску»: он играет в том же спектакле и, как театральный актер, может в житейском театре оказаться «в роли» любого персонажа своих картин. Один из разделов называется «Полковой художник». Главное, что присутствует в этом портрете и что в той или иной степени разлито во всех портретах Федотова, – это равнодушие моделей к внешним проявлениям чувств, к тому, как они выглядят «со стороны». Впоследствии всю суть отношения Федотова к своим персонажам очень точно определит А. Н. Павел Андреевич Федотов (1815-1852 гг. ) был очень одаренным человеком, ему удавалось многое. Живописность встречи князя с военными произвела на Федотова большое впечатление и всего за 3 месяца художник написал акварельную картину «Встреча великого князя» (для написания этой картины впервые за всё время службы Федотов получил отпуск1).

В этом произведении заострено едва ли не главное противоречие федотовской живописи. Его поэма «Поправка обстоятельств или Женитьба майора» изданная в 1857 году в Лейпциге, была запрещена для распространения в России. Это – главный пункт, который отличает портреты Федотова от его жанровых композиций. (1850-1851), Игроки (1852), Вдовушка (1851). Это, в сущности, основная тема федотовских произведений.

По блеску исполнительского мастерства «Завтрак» превосходит все прежние живописные произведения Федотова – ни одно из них не являло столь изысканного цветового ансамбля и такого фактурного многообразия. И из каждого угла встаёт, нависший над игроками, образ гоголевской «исполинской скуки». Откровенно эстетское любование повторами выгнутых линий (абрис стула, край скатерти, дека гитары и изгиб протянутой руки, силуэт склоненных фигур хозяина и денщика) выдает желание сделать видимое приятным, благозвучным. В Игроках – не просто другая манера, чем в Сватовстве, но противоположный строй миросозерцания. В противоположность раздробленности, мозаичности, наблюдаемой в сепиях, Федотов добивается исключительной певучести, «протяжности» композиционного ритма, который заявлен и в его рацее.

Популярности Федотова способствовало то обстоятельство, что почти одновременно со «Сватовством майора» стало известно стихотворение, объяснявшее смысл этой картины, сочинённое самим художником и распространившееся в рукописных копиях. Помощником Федотову в решении этой проблемы оказывается слово. И в этой ситуации художник не обязан был следовать общепринятым канонам портретизма. Диагональными линиями потолочной балки вверху слева и скамейки внизу справа резко проявлены очертания «перспективной воронки», втягивающей взгляд в глубину к центру, где (единожды в федотовских интерьерах) помещено окно.

Его стихия – одиночество и молчание. Федотов вовсе не стремится уверить в том, что это «списано с натуры». Декоративный ансамбль в картине Разборчивая невеста – ярко-малиновый цвет обивки стен, блестящее золото рам, разноцветный ковер, переливающееся атласное платье и букет в руках невесты – все это чрезвычайно близко колористической аранжировке парадных портретов Брюллова. В написанной ранее картине Офицер и денщик (1850) – тот же состав «действующих лиц» похожая обстановка – топчан, стол, свеча, гитара та же «колористическая интрига» – интерьер в рефлексах красной скатерти, освещаемой свечой.

На первый взгляд картина как картина. Первый шаг при попадании в этот раздел – «Вдовушка». В роли слуги опять-таки изображен верный денщик Федотова, который один искренне оплакивал умершего. Последние два десятилетия ХVIII века старший Федотов участвовал практически во всех военных походах и кампаниях.

Другие видели Федотова бродившим по улицам и раздающим денежные ассигнации. В противовес этому можно напомнить довольно известное высказывание Матисса: «Художниками становятся не перед натурой, а перед прекрасной картиной».

И сама эта неясность (при относительно большом количестве портретов, созданных художником) указывает на то, что, по-видимому, это были памятники дружеского расположения и участия в большей степени, чем произведения, писавшиеся на заказ ради заработка. Бенуа, заметивший, что «в сущности, Федотов был заодно с теми людьми, которых изображал. Простого происхождения, долгое время служил «суворовским солдатом», участвовал во всех военных компаниях последнего пятнадцатилетия XVIII века, выслужил офицерский чин и вышел в отставку по ранению в 1800 году. При жизни художника не было напечатано ни одного его литературного сочинения. Ее пропорции задают формат и ритмический строй картины, пропорции составляющих интерьер вещей (вертикально вытянутый формат портрета, прислоненного к стене, пропорции стула, комода, свечи, пирамиды подушек). Во времена, когда искусство принято было подразделять на «форму» и «содержание», первенство обычно отдавалось страсти Федотова изображать жизнь, текущую действительность.

В результате – литографии с картин Федотова были запрещены, не стало заказов на рисунки.

Ничего не знаешь». «Сватовство майора» в творчестве Федотова – это то же самое, что «Бурлаки на Волге» в творчестве Репина или «Утро в сосновом лесу» у Шишкина. Почти во всех федотовских портретах присутствует интерьерная обстановка, причем, как правило, в этих фрагментах угадываются «дальние покои» дома – не гостиная или зала, не парадные апартаменты, а сугубо домашняя интимная среда обитания, где люди живут «сами по себе», занятые повседневными заботами.

Странным образом эта небольшая картина может напомнить обстановочный парадный портрет, тем более что сама героиня здесь, по выражению одного из современных Федотову критиков, «преграциозная и прехорошенькая», даже кукольно-хорошенькая, в стиле портретов Карла Брюллова, которым Федотов восхищался. Всё было естественно и натурально. Застали и что.

Перед нами воистину «театр абсурда»: нам настоятельно предлагается обратить особенное внимание на то, что на сцене жизни нет ничего, достойного внимания. В самом деле, «чуть- чуть» модифицированы композиционные пропорции – и при полном тождестве сюжета полностью трансформировалась тема. Но эволюция столь стремительная – явление уникальное. / Язык для всех равно чужой / И внятный каждому, как совесть. » (Тютчев) – эта бессмыслица все же имеет смысл и он в том, что в пространствах русской, равно как и французской скуки «часов однообразный бой» раздается и время утекает одинаково. Словно это даже и не люди, а какая-то нежить.

Но кроме того, это застенчивость людей (и художника, наделяющего этим свойством свои модели) не то, что скрытных, но считающих неприличным навязываться кому бы то ни было со своими «чувствами». Эту весть приносит сваха, переступающая порог залы. Горькая мысль из уст его сладка кажется, сладкая ж – восхитительна. То же самое добродушие в сочинительстве смешных казусов – тень за спиной хозяина напоминает козла, а так как он с гитарой, то получается нечто вроде намека на распространенное уподобление пения козлиному блеянию (снова автоирония: офицер здесь наделен автопортретными чертами, а Федотов, по воспоминаниям друзей, обладал приятным баритоном и прилично пел под гитару).

К концу сороковых Федотов становится зрелым мастером со своим, абсолютно особенным взглядом на жизнь. Но это значит, что они адресуются куда-то за пределы настоящего времени – в вечность. То есть эта картина является визитной карточкой художника. Сватовство майора (1848) – знатность женится на богатстве – майор (дворянин) сватается к богатой купеческой дочке. Это подчеркнуто тем, как неправдоподобным образом «зависают» щипцы на ребре стола, как если бы был схвачен момент, когда крышка стола только что вдруг с грохотом опустилась. Цензурный комитет запретил публиковать известие о смерти Павла Андреевича в печати. Свеча здесь не столько освещает, сколько подчеркивает ощущение обволакивающего сумрака – эквивалент пушкинского оксюморона «свеча темно горит».

Портреты Федотова не только отрешены от устойчивых форм портретной репрезентации имевших целью прославить модель, показывая ее, как говорили в XVIII веке, «в наиприятнейшем свете», подчеркивая красоту или богатство или высокий сословный ранг. Особенно старался реакционно настроенный «Москвитянин». Но если быть внимательным зрителем, то не только критику можно считывать с его работ. Имея в виду постоянное скитальчество в чуждом многолюдстве, какого требовало от него ремесло и мастерство бытописателя, Федотов называл себя «одиноким зевакою». Известны случаи, когда начало и развязка творчества находятся в разительной противоположности (например, Гойя, а в русском искусстве – Валентин Серов или Александр Иванов).

Движение выявляется как порывистое, даже смятенное. «После долгого труда ему удалось слить светло-лиловый фон с ярко-розовым цветом постели и тусклым мерцанием сальной свечи, при ярком дневном свете», – пишет Лебедев. Следующая картина, которую в 1849 году нарисовал Федотов, – «Завтрак аристократа». В силу этого она обладает способностью делать картину зримой реальности призрачной. Именно эта картина принесла ему огромную славу именно как живописцу.

Недаром за эту картину художник был удостоен звания академика живописи. Точность перспективных ракурсов (в позе привставшего с кресла хозяина и встрепенувшегося, повернутого в глубину пуделя), характеристика разнообразных фактурных качеств воспроизводимых вещей (сквозистого, ворсистого, мягкого, твердого, блестящего, матового и т. д. ) – мастерство решения этих задач сопоставимо с лучшими образцами мировой живописи. Живописность встречи князя с военными произвела на Федотова большое впечатление и всего за 3 месяца художник написал акварельную картину «Встреча великого князя» (для написания этой картины впервые за всё время службы Федотов получил отпуск). Путеводитель по выставке Павла Федотова слегка отличается от других путеводителей «Артгида». Свеча в сумерках интерьера – довольно выразительная деталь и быта и жизни в целом. Он был так доволен своим изображением, что подарил художнику бриллиантовый перстень. «Чтобы понять, до какой степени этот труд был велик, нужно вспомнить необыкновенную добросовестность Федотова и его глубокое отвращение к рисовке предметов из головы, то есть без натуры перед глазами», – вспоминал Дружинин.

Он демонстрирует служанке свою первую награду – крестик, приколотый к халату. ассигн. Там – майор, рисующийся в дверном проеме так, как он рисуется перед зеркалом в прихожей, подкручивая ус.

Цензура запретила издание «Вечером вместо преферанса», задуманное Федотовым и его ближайшим другом Евстафием Бернардским, который примыкал к петрашевцам и проходил по их процессу. Творческие усилия Федотова были посвящены эстетическому освоению именно этого «хозяйства», открытого фламандскими и голландскими художниками XVII века. Интерьер купеческого дома художник подсмотрел в одном из трактиров. При жизни художника не было напечатано ни одного его литературного сочинения.

Да и герой картины не очень достоин насмешки. Однако федотовские портреты полностью, по всем статьям противостоят федотовскому жанру. В качестве напоминания о главных живописных работах Федотова приведем цитату из воспоминаний Андрея Ивановича Сомова историка искусства, главного хранителя Эрмитажа (и отца знаменитого художника Константина Сомова), который, еще будучи студентом Санкт-Петербургского университета, в 1849 году посетил выставку в Академии художеств, на которой демонстрировались три первые живописные работы Федотова (за одну из них, «Сватовство майора», художник получил звание академика): «Публика бродила по выставке, довольно равнодушно останавливаясь лишь на минуту перед тем или другим произведением, пока не добиралась до предпоследней из зал, выходящих на третью линию Васильевского острова. Это нанизывание эпизодов в обычно развернутом, как сценическая панорама, поле действия имеет тенденцию к бесконечному расширению, так что каждая сепия, будь то Кончина Фидельки, Офицерская передняя или Первое утро обманутого молодого (все – 1844), стремится к бесконечному разрастанию. Кстати, офицерское обмундирование стоило весьма дорого: «Дворник ваш богаче и счастливее меня, – жаловался Федотов в одном из писем. Этот шаг совершается в картине Вдовушка.

Сестра осталась без мужа горького пропойцы в тяжёлом положении. По словам Дружинина он призывал тамошних пациентов превратить Петербург в древние Афины. С точки зрения этой логики бытовая равнина изображению которой посвящена жанровая живопись имеет две отдельные территории или области. Незавершённые картины «Анкор, ещё анкор. » (1851, Третьяковская галерея, Москва) и «Игроки» (1852, Музей русского искусства, Киев, Украина) полны чувства фатального абсурда бытия и мыслей о бессмысленности человеческого существования, предвосхищающих тему абсурда в искусстве символизма. Акварель исполнена в Москве осенью 1837 года, когда Федотов получил отпуск.

Даже в это трудное время Федотов не прекращал работы над картинами. Каким образом и какие произведения мог видеть Крылов, мы не знаем. Жданович в траурном платье (1847) – это траур по смерти брата.

И хотя эта сценка явно нарисована со старательностью дилетанта, можно подивиться портретному сходству и тому, как здесь сопоставляются повадка чинных московских обывателей в неказистых тяжеловесных одеяниях и щегольская выправка петербургского офицера. На вернисаже 1848 года возле полотен «Разборчивая невеста», «Свежий кавалер» и «Сватовство майора» всегда стояла толпа народа. Этими рифмами делается ощутимой роль композиционных интервалов.

Однако состояние это скорее обозначено, нежели выражено. Это мир сугубо «интерьерных» чувств, где идеализируется дружеское внимание и участие, тот умиротворяющий покой, который заключают дом, уют, тепло привычных, обжитых вещей. При жизни художника не было напечатано ни одного его литературного сочинения.

Художник смеётся над героем вместе с нами, но его смех не злой. Пяльцы заботливо обёрнуты тряпицей и напоминают о мирных семейных досугах. Нам дано подсмотреть, что происходит «без свидетелей» – там, в прихожей и здесь, в гостиной. В данном случае такой искусственной инсценировкой является «театр вещей» в интерьере комнаты. В варианте «с лиловыми обоями» (ГТГ) полностью иную сюжетную коллизию – отрешенное от всего внешнего, состояние погруженности во внутреннюю невидимую, неосязаемую «жизнь души» – Федотов пытался удержать в пределах прежней стилистики, предусматривающей описательный принцип изложения события в зримо осязаемых подробностях.

Замалчивая Игроков, близкие живописца искренне думали, что оказывают ему (вернее, его памяти) добрую услугу. Пламя свечи такое, какое бывает, когда она только-только зажжена: оно не столько освещает, сколько активизирует ощущение обволакивающего сумрака – этот с изумительной живописной тонкостью переданный парадоксальный эффект можно было бы прокомментировать пушкинской строкой «свеча темно горит». Толстая полубарыня пользуется этою минутою и вправляет что-то себе в огромный ридикюль. В 1850 году на выставке в Московском училище живописи Федотов показал семь сепий «нравственно-критического содержания», которые он, вероятно, намеревался издать отдельным альбомом. И увидеть «вживую» (а не в растиражированных репродукциях) акварели, рисунки, сепии, которые вытаскиваются из музейных хранилищ лишь по большим праздникам, – это редкая и счастливая возможность. Время одновременно идет и стоит, поскольку не сулит никакого изменения реальности.

Я завидую этой способности». Если так, то можно ли высвободить в изображении эти выразительные возможности. Реальное становится воплощением иллюзорного. Остальные игроки неподвижны, словно бы какая-то нежить. Роль «первотолчка», вызывающего ее к жизни играет сюжетная коллизия, образуемая подменой возвышенного – ничтожным, серьезного – пустым.

Далее – обещанная игра-угадайка. Не прибегая к шаржу, лишь с помощью реалистического изображения Федотов сумел передать и ограниченность купеческой дочки и продажность майора и грубость купчихи – всю ту душную атмосферу замкнутого эгоистическими интересами мира, в котором живут герои. Вот таким образом, кстати, бессмысленная смесь «французского с нижегородским», фраза ничейного наречия, «Часов однообразный бой – / Томительная ночи повесть.

Однако репродукция, будучи композиционным центром сумрачной пещеры, притягивает к себе зрительское внимание, при этом посетители обсуждают, главным образом, то, кто именно из игроков остался в выигрыше и почему на стене висят пустые рамы от картин (сами картины проиграны и холсты вырезаны из рам, чтобы достаться новому владельцу. ). Две свечи, внесенные слугой, освещают лицо проигравшего, близкого к сумасшествию. Или, например, в рисунке Молодой человек с бутербродом (1849) контур бутербродного ломтика в поднятой руке точно врисован в абрис жилетного воротничка так, что вообще не воспринимается в качестве отдельного предмета.

Будучи военным, он все свободное время отдавал рисованию. Именно этот взгляд впоследствии ошибочно назовут критическим. Офицер принялся изучать человеческое тело, копируя его формы с гипсовой модели на бумагу.

Очень жаль молодого человека, напуганного до смерти тем, что сейчас кто-то, чьи шаги он слышит, войдет и узнает, что аристократ, в сущности, нищ. – Главная моя работа на улицах и в чужих домах. Здесь впервые у Федотова появилось то, что в литературном произведении именуется «лирический герой», другое «я» художника исчезла дистанция между художником и изображаемым миром и, соответственно, полностью изменилась живописная стилистика.

Последняя работа художника «Игроки» – картина совсем не однозначная. Мои сюжеты рассыпаны по всему городу и я сам должен их разыскивать». Его отец, Федотов Андрей Илларионович, был отставным прапорщиком, в армии служил в екатерининские времена. По благородству сочинения, блеску исполнительского мастерства Завтрак превосходит все прежние живописные произведения Федотова – ни одно из них не являло столь изысканного цветового ансамбля, такого фактурного многообразия, столь повышенной чувствительности к сложным и редким колористическим гармониям (сочетание синего с зеленым, например).

В комнате картины, на которых ничего «не нарисовано», длинные тени, каменные позы персонажей. Здесь – переполох, вызванный вестью о прибытии майора. Фигуры остальных игроков имеют в себе что-то неподвижное, нечеловеческое. «Моего труда в мастерской немного – только десятая доля, – утверждал художник.

То есть, не верьте обманчивой видимости, блестящей оболочке жизни. По тому же принципу построено живописное зрелище на полотне. Эта ситуация сформулирована в названии картины, где русское «еще» обрамлено французским «анкор», означающим то же самое «еще». Священнодействие, каким является постижение тайн прекрасного в изучении античных образцов, разом превращено в буффонаду. Он никак не мог передать облик и выражение глаз убитой горем молодой женщины.

Эта картина, безусловно, представляет собой апофеоз федотовского дарования. В них не было страсти, а лишь недомолвки, недосказанностью. «Вдовушек» на выставке три из четырех, созданных Федотовым (четвертая, самая лаконичная из Государственного Русского музея не приехала). Родился в Москве 22 июня 1815 года. Но рядом на другую часть того же листа легла надкушенная краюха черного хлеба, приняв тем самым тот же характер достопримечательности, выставляемой напоказ, что и остальные «красивые вещи».

Нет, чтобы идти и идти прямо, я должен оставаться одиноким зевакой до конца дней моих». Федотовский портретный мир – это мир «идеальный», где царит домашняя атмосфера дружеской симпатии и участливого внимания.

Проигравшего Федотов написал с самого себя, он сидит близкий к умопомешательству. Взгляд, уходящий в себя, склонен сверху вниз, но никуда конкретно, «Как души смотрят с высоты / На ими брошенное тело. » (Тютчев). Точность перспективных ракурсов (в позе привставшего с кресла хозяина и встрепенувшегося, повернутого в глубину пуделя), характеристика разнообразных фактурных качеств вещей (сквозистого, ворсистого, мягкого, твердого, блестящего, матового и т. д. ) – мастерство решения этих задач сопоставимо с лучшими образцами мировой живописи.

Для живописца, для его глаза эта «показуха» составляет увлекательный колористический ансамбль и позволяет ему продемонстрировать свое мастерство и любовь к предметной прелести уже безотносительно к той насмешке, которую может вызвать сама ситуация картины. По мнению психиатра Александра Шувалова, проанализировавшего клинический случай болезни Федотова уже в 1990-х годах, увеличительное стекло в данном случае «могло являться символом как повышенного внимания со стороны окружающих (идеи отношения, бред значения), так и признаком идей самоуничижения и самоумаления». ассигнациями в месяц». Особый красноватый свет создаётся свечёй, стоящей за бутылкой.

Другие источники света не играют столь важной роли в этой картине. Картина «Вдовушка» выполнена в 1851-52 годах, хранится в Государственной Третьяковской галерее, в Москве. Олицетворяющие эти «пороки» ситуации лежат на поверхности, да к тому же слишком расхоже известны, чтобы находить интерес в «открывании глаз» на такого рода элементарные вещи. Известен как один из самых ярких и влиятельных представителей русского романтизма.

У него постепенно пропадало зрение, часто болела голова иногда проявлялись бессонница и нервные расстройства. Для обеспечения художественного процесса (натурщики, краски, холсты и т. п. ) пенсион оказался мизерным – известно, например, что после успеха Сватовства майора и получения звания академика Федотову пришлось обратиться в совет Академии с просьбой об увеличении пенсиона (эта просьба была удовлетворена). Фигуры, обозначающие ситуацию, «затеряны» на периферии изображения.

Почти все вещи осквернены казённым сургучом. В них во всю ширь развернулся его талант народного бытописателя. Центральные работы этого периода – Анкор, еще, анкор. Много времени художник посвящает изучению картин в Эрмитаже, особенно «малых» голландцев. Он любил их.

Этой наградой, по словам Федотова, «окончательно припечаталось в его душе артистическое самолюбие». Некогда, применительно к жанровой живописи XVII века, Пушкиным была брошена фраза «фламандской школы пестрый сор». Он отмечал, что многое может открыться, если застать его врасплох.

В давней акварели изображающей Федотова и его товарищей по Финляндскому полку за карточным столом (1840-1842), драматургия карточной игры не составляет изобразительной задачи – создать групповой портрет. Картина «Игроки» выполнена в 1852 году, хранится в Музее русского искусства, в Киеве. Свежий кавалер. Ни одна вещь не оставлена в нормальном состоянии.

В этих картинах он выставляет человеческие слабости и саму человеческую сущность напоказ. Экзотический фразеологизм, нелепица заволакивает, словно дымовая завеса, пустое, однообразно повторяющееся, вращающееся на месте, уныло прозаическое «еще, еще, еще» – понукания обезумевшего от скуки обитателя избы, заставляющего несчастного пуделя бесконечно прыгать через протянутый чубук.

И он словно заново проходит кистью по картине, чтобы запечатлеть в ней и свою иронию автора и восторг зрителя. В этом отношении начало начал федотовского жанризма в сепиях первой половины 1840-х годов можно определить как «изобразительную словесность». Но картина – не начало распада, а блистательный финал, апофеоз федотовского дарования. Спустя два года Павел окончил корпус в чине фельдфебеля. Никак нельзя сказать, что Федотов старит лица.

То есть, он накрыт скатертью для того, чтобы быть накрытым для некоторого акта именуемого обед, чай и т. п. (например, в картине Офицер и денщик стол именно накрыт к чаю). В1846 году Федотов создал эту замечательную картину (Утро чиновника, получившего первый крестик).

Рядом с ней картина «Анкор, еще анкор. » кажется созданной специально в подтверждение афоризма почитаемого Федотовым Брюллова, что «искусство начинается там, где начинается чуть-чуть» и во исполнение той истины, что в искусстве содержание творится формой, а не наоборот. Но применительно к Федотову это дело безнадежное: картины «Сватовство майора», «Завтрак аристократа», «Анкор, еще анкор» многие знают наизусть со школьной скамьи.

Сюда же добавились заботы о родителях и переживания от несчастной любви. Но главным образом изображены разные варианты скучливого безделья, когда нечем занять себя, кроме позирования художнику для его «праздных» упражнений. После этого художник начал картину «Освящение знамён в Зимнем Дворце, обновлённом после пожара», но, с целью улучшения материального положения, решился представить неоконченную картину великому князю. или немного погодя.

Он любил смешиваться с толпой, прислушиваться к говору изучать характерные черты и обычаи крестьян, торговцев, ремесленников. Считается, что тем самым они чтили память русского художника. Детали, в сепии рассыпанные вширь, здесь сгруппированы в небольшом пространстве. Круговерть, карусель, калейдоскоп жизни, столкновение быстропроходящих пустых интересов, мелких конфликтов, представляющих собою рябь на поверхности жизни, – «суета сует и ловля ветра», который просвистывает, не затрагивая жизненной глубины. Картина была показана великому князю, который пожаловал художнику бриллиантовый перстень. Очень удавались ему портреты любимца армии, великого князя Михаила Павловича. Осенью 1837 года, будучи в Москве в отпуске, Федотов исполнил акварель Прогулка, где изобразил отца, сводную сестру и себя, выходящими из ворот внутреннего двора Кадетского корпуса: видимо, решено было, по старой памяти, посетить то место, где Федотов провел семь лет жизни.

Хотя, конечно, нельзя отрицать, что многие черты «игроков» обусловлены начинающимся недугом Павла Федотова. Но все это – значимые отсутствия. При более пристальном взгляде видно, что на стенах висят пустые рамки.

«Вдовушка» – первая живописная работа, где Федотов целенаправленно уходит от прежде присущей его живописным полотнам остроумной описательности, от изображения события в сторону того, что принято называть настроением, состоянием. И в картине Разборчивая невеста (1847) Федотов использует название и создает своего рода иллюстрацию к одноименной басне Крылова. Тяжелое материальное положение художника усугубилось после смерти отца. Его поэма «Поправка обстоятельств или Женитьба майора» изданная в 1857 году в Лейпциге, была запрещена для распространения в России.

Но и обратно – ее сторожит, на нее смотрит (сквозь оконце), ее осеняет большой мир: гнездо ничтожного скучливого безделья включено в более крупную «масштабную сетку» и оно превращается в олицетворение Скуки. Портретного происхождения внимательность к индивидуальноособенному у Федотова захватывала не только лицо, жест, но и повадку, осанку, «ужимку», манеру держаться.

Обнаружили его в Царском Селе уже абсолютно больным. В 1802 году, Андрей Федотов, в Москве устроился на службу секретарём управы благочиния. Но основным увлечением было все же рисование. Павел появился на свет 4 июля 1815 года в Москве. Именно таков жанр Венецианова.

Перегибы цензуры Федотов описал в баснях «Усердная хавронья», «Тарпейская скала». Но знаменательно, что имя Федотова светится золотыми буквами все же в Москве. Его поэма «Поправка обстоятельств или Женитьба майора» изданная в 1857 году в Лейпциге, была запрещена для распространения в России. Если это «изобразительная словесность», то на долю изображения теперь остается выражение: такая изобразительность начинает изображать то, что в слове существует помимо его изобразительно-предметного значения, а именно – голос, музыку интонацию.

Писал лихорадочно быстро, стремясь осуществить все свои замыслы.

---