Орлов Альтист Данилов

Владимир Орлов Альтист Данилов 1 Данилов считался другом семьи Муравлевых. «альтист Данилов» (1980)— роман советского писателя Владимира Орлова. Отзывы читателей о книге Альтист Данилов, автор: Владимир Орлов. «альтист Данилов» — роман советского писателя Владимира Орлова.

Видимо, вот эти эпизоды и есть не самые удачные. А Данилов воблой его угощал. Жалел себя. Его направили в Группу Борьбы за Женские Души. Данилов поднял голову и посмотрел на соперника внимательно.

1972 год, Москва. Как раз по отношению к последнему известное сравнение «Альтиста» несправедливо, но что «для бедных», это точно. То есть Данилов не знал вовсе, кто он. Какие-то обрывки мыслей и фраз до него доносились, но его не задевали.

«Что происходит-то со мной. В инициативную группу хлопот о будущем, понял Данилов, сошлись замечательные умы. Над чаем и кофе в доме Муравлевых обряд совершает сам Данилов. Пересматривали бумаги и личные дела, наткнулись и на зелененькую папку Данилова. Молчит и его жена, но она неприятно чавкает.

• Владимир Орлов – Альтист Данилов
• Орлов Владимир – Альтист Данилов
• Книга Альтист Данилов – Владимир Орлов – отзывы
• Орлов Владимир Викторович – Альтист Даниловскачать книгу бесплатно
• «Альтист Данилов» Владимир Орлов

Все системы работали в нем нормально, ничто не барахлило. Да и руководители стажировок Даниловым оставались недовольны. А с «Альтистом» легче. «Все, – говорил он себе, – все. » Теперь он уже ощущал себя истинным хозяином альта Альбани.

А только бы голова разболелась. «А то меня почему-то все стали побаиваться»– сказал он, как бы смущаясь. Схватил инструмент и выбежал в большую артистическую. И опять от Данилова ждали действий и опять на него кричали. Что есть жизнь.

1. «Альтист Данилов» – Владимир Орлов
2. Рецензии на книгу «Альтист Данилов»
3. Альтист Данилов – Орлов Владимир
4. Книга: Альтист Данилов – Владимир Орлов

Данилов теперь и был в ведении Канцелярии от Того Света. Ничто. Иногда в движении долга случались заминки, с трудом Данилов добивался у знакомых пролонгации ссуд. Что же теперь робеть. Все равно он придет извинится и сядет за стол.

Ни Данилову, ни в особенности Муравлевым Кудасов не нужен, однако они его терпят. Он сорвался с места и полетел из теплых струй навстречу туче. Быть демоном и человеком одновременно Данилов не имел права. Сегодня Данилов летел строго по курсу, не спешил, но и не снижался. Вокруг стояла тьма египетская, но и в той тьме стараниями Бастера кое-что делалось. Наконец Валентин Сергеевич подошел к нему, предложил сыграть в шахматы.

– подумал Данилов. Ну, ладно, гусь и старушка. Был между ними разговор, удививший Данилова, но тут же им и забытый. А он не знал, что ему делать.

Женщина, что ли, слабое существо, обязана была тратиться на условия существования. Будто грудное дитя, появление которого ни один доктор, ни одна ворожея уже и не обещали. Роман написан в стиле реализма, но в нем присутствуют элементы фантастики. А ему и за это учиняли разносы.

Да и всех взволновала гибель музыканта. И за то и за другое жилье он посчитал нужным платить. Словно озноб какой нервный со всеми сделался. Данилов, закрыв глаза, перевел на браслете пластинку со знаком «Н» вперед, поймал в воздухе две мятые бумажки. Ни Данилову, ни в особенности Муравлевым Кудасов не нужен, однако они его терпят.

Зябко даже. Тут все по высшему классу.

• «Альтист Данилов» — Владимир Орлов
• Владимир Викторович Орлов «Альтист Данилов»
• Читать бесплатно книгу Альтист Данилов – Орлов Владимир
• Владимир Орлов – Альтист Данилов краткое содержание
• Альтист Данилов читать онлайн бесплатно
• Похожие книги на Альтист Данилов, Владимир Орлов

Ну ладно, все же, попробую пересказать вкратце. Но все бы и обошлось, если бы не Георгий Николаевич. Словно озноб какой нервный со всеми сделался. Да что там хозяином. Теперь, над гробом Миши Коренева, обманы рассеивались. Данилов по происхождению – полумаг. Однако Данилову повезло и, как он выяснил позже, вот почему.

Знания же были у него теперь, какие он сам себе добыл иные из высших сфер иные на уровне даниловской средней школы. В этот день никакой иной гость Муравлевым не нужен. – говорил Миша. – Хватит мне всего. В общем-то, здесь во многом действует принцип «самосбывающегося пророчества», когда некий универсальный и достаточно абстрактный текст о будущем превращается человеком в программу личного действия.

На одной из пластинок браслета была художественно выгравирована буква «Н», на соседней – буква «З». Данилов был музыкант, а музыка и есть сама душевность.

Кудасов и сам не бедный, он лектор, а вот тянет его кушать на люди. Я серьезно, народ.

• Владимир Орлов читать все книги автора по порядку
• Скачать аудиокнигу Альтист Данилов
• 1 комментарий на Альтист Данилов
• О книге «Альтист Данилов» Владимир Орлов

На обеды, выпивки и чаепития у Кудасова особый нюх. Будет музыка, эклектично и как-то совсем по-постмодернистски вбирающая в себя всё, что было до и идущая чуть-чуть вперёд и будет история, программируемая и приближаемая. Данилов сейчас выпил бы кофе с коньяком или хотя бы две кружки пива. Кармадон превращается в синего быка, с которым происходят всяческие происшествия (в большинстве своём— во время дремоты демона), напоследок устраивает пир с путешествием по железным дорогам всей страны, после которого у одного из спутников начинает идти изо рта паровозный дым и пытается соблазнить Наташу. От Данилова потребовали и объяснительную записку.

И порядок-то остался старый, но из недр его нечто изверглось. С ним это случалось. Когда приходит суд, разбирается почти вся жизнь Данилова.

1. Цитаты из книги «Альтист Данилов» Владимир Орлов
2. Скачать бесплатно книгу«Альтист Данилов» Владимир Орлов
3. Похожие книги на Альтист Данилов
4. Все книги автора Владимир Орлов
5. Отзывы о Владимир Орлов – Альтист Данилов

Обратите внимание. Попросил Данилов и несколько баночек горчицы – для особой крепости раствора (он ждал Муравлевых на пельмени).

В «Альтисте Данилове», где сотни страниц посвящены описанию устройства демонического мира, Бога нет вообще, ему там как бы не остаётся места и функции. Он перевел себя в демоническое состояние, настроился на Наташину душевную волну. «Экий гусь. »– думал Данилов.

• СКАЧАТЬ БЕСПЛАТНО КНИГУ «Альтист Данилов»
• Владимир Викторович Орлов – Альтист Данилов читать онлайн
• Напишите отзыв о статье Альтист Данилов
• Отрывок, характеризующий Альтист Данилов

Наконец дошли. «Фу-ты. Не было ни у кого аппетита. Дело в том, что и серьезные личности подозревали в Данилове человека.

Высшей и низшей. Обычно после «Лебединого» Данилов, успокоенный, просветленный, засыпал быстро. Но все бы и обошлось, если бы не Георгий Николаевич. Жизнь есть страсть. Данилова эти слова взволновали и он стал стараться.

• Орлов Владимир Викторович – Альтист Данилов, скачать книгу бесплатно
• Альтист Данилов, доступные форматы
• Словари и энциклопедии на Академике
• Другие книги подборки «Любимые произведения Бориса Акунина»
• Другие книги серии «Останкинские истории»
• Лучшее в категории – Аудиокниги / Проза тысячелетия

Одна из них посвящается другу Данилова, «жертве тишизма». «Хорошо-то как. описание сюжета ниже) ему приходится несколько раз появиться в Испании. От службы погоды он тут же получил акварельное имя «Памела».

И вот является на стол узбекский плов в огромной чаше, горячий, словно бы живой, рисинка от рисинки в нем отделились, мяса и жира в меру, черными капельками там и сям виднеется барбарис, доставленный из Ташкента и головки чеснока, сочные и сохранившие аромат, выглядывают из желтоватых россыпей риса. – Соус провансаль, – поправляет его Данилов, а отведав желтое кушание, принимается расхваливать хозяйку как всегда искренне и шумно.

Ты, Данилов, оркестрант. С отцом Данилов в переписке не состоял и никогда не встречался. И то и другое описано невероятно забавно, причем в чем собственно юмор, точно определить и показать пальцем не удается. Характерно, что один скрипач, поверивший в тишизм, сказал обществу своё «нет»: шагнул в окно. Пунктом «б» семнадцатой статьи договора Данилову было установлено пролетать мимо Юпитера, лишь закрыв глаза и заткнув уши ватой.

1. Альтист Данилов (Владимир Орлов)
2. Владимир Орлов – Бубновый Валет
3. Современная бесплатная библиотека электронных книг Скачать книги для,,

Давно не был у домовых. А потом пристроили его в лицей Канцелярии от Познаний. – махнул рукой Данилов. – Была не была. » Иных возможностей он не имел. – уже целый вечер. Не было ни у кого аппетита.

Она текла к нему своим ходом. Должность выпала незначительная, но и она для Данилова была хороша. Как он все ненавидел. Теперь он уже знал, что нарушит правило договора, хоть это и будет мгновенно учтено. Данилов потому и облюбовал Останкино, что оно испокон веков было самым грозовым местом в Москве, а теперь еще и обзавелось башней, полюбившейся молниям.

Жизнерадостный нахал Василий Михайлович, тот прямо заявил: «Я-то чуть-чуть замешкался, а то уж сейчас же бы, через две минуты этого неверного друга под зад бы коленом. А что уж хуже и позорнее этого.

В частности, он может перемещаться в любую точку пространства мгновенно или с любой другой скоростью, парить в облаках, любит «купаться в молниях». Главным камнем преткновения демонической деятельности стал человек.

Тут как бы не опоздать и не дать угощениям остынуть. Обязательно Кудасов звонит и в театр: «Не отменен ли нынче спектакль. » Кудасов знает, что Данилова будут кормить у Муравлевых и в связи с отменой спектакля. Это было опасно. «Координаты чудес». Свобода воли, эта великая возможность сказать «нет», во все времена был способом противостоять любой сверхчеловеческой силе. Ни скуки, ни затянутости я не заметила.

Разве только фискалов. Спросили Данилова, что он думает. Тут как бы не опоздать и не дать угощениям остынуть.

Не так давно Муравлевы отправились на выходные дни в Планерскую, в хороший дом отдыха. Они, враги его, видно, не слишком верят в серьезность его чувств к Наташе (не то что к альту), держа его за ветреника, а если и верят, то ждут, чтобы он вовсе увяз в этих чувствах и себе на горе наделал дел. В химчистку за брюками он не успел забежать, решив, что уж ладно с ней, с химчисткой.

Неужели это Валентин Сергеевич постарался. Вот. Однако, когда решение уже практически принято, демон Малибан (в дальнейшем берущий Данилова под своё покровительство) напоминает Начальнику Канцелярии, что следует испросить утверждение и когда начальник его испросил у разверзшейся бездны, раздался голос: «Повременить».

На момент выхода «Альтиста» в расцвете были Стругацкие, Трифонов, Аксенов, Искандер, так что роман Орлова на фоне работ предыдущих представляется чем-то вроде пустышки. Еще и скатерть не достали из платяного шкафа, а Кудасов уже едет на запах трамваем. Данилов страдал, но флигель восстановить уже не мог.

В договоре было сто три статьи и все без шарниров. – людей любых профессий: и начальников жэков и агитаторов и вагоновожатых и врачей и охотников и собаководов и парикмахеров и мозолистов и мастеров наземной часофикации и реставраторов лица и преподавателей вузов и модельеров от Зайцева и детективов и дизайнеров и аквариумистов и председателей месткомов, да кого хочешь, лишь бы все эти лица были деловые и значительные, не больные и не старые, лучше до сорока и могли протянуть на своем посту еще, по крайней мере, два десятка лет. Все так и замерли. Не так давно Муравлевы отправились на выходные дни в Планерскую, в хороший дом отдыха. Слог романа — пожалуй, наиболее «пародийная» его часть, так как состоит по большей части из очень характерных «примет времени», специфических словечек и выражений изумительно отражающий совок во всей его необъятности.

Разговор поначалу шел тихий и вечный, какие случаются между московскими знакомыми, долго не видевшими друг друга: как живешь, где и кем работаешь, сколько получаешь, есть ли дети (о женах вопросов не возникает, да и к чему они. ), какая квартира, как с машиной. Во время своего «заключения» в Девяти Слоях он отлучается увидеть своего отца в какую-то отдалённую звёздную систему. Это было унизительно. Устный журнал уже начинали.

«Скотина. Не иначе как на тех машинах прикатили сюда люди из очереди.

Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Через день Данилов явился в собрание прямо со спектакля «Корсар» в утюженом фраке с бабочкой и с черным чемоданчиком.

Роман «Альтист Данилов» написан от третьего лица. Це. » В звуках этих действительно было удивление, но имелось и еще нечто, что пугало или по крайней мере настораживало. Одна радость – съест порции три мясного и тут же за столом засыпает. Подходили поодиночке к Данилову, говорили шепотом: «Спасибо вам Вам-то можно было его оконфузить» Шалопаи из блочных домов на электрогитарах заиграли композиции Маккартни и Леннона.

Ба. Потому его и не стало. И уж каждый раз на контрольных в лицее с молящими глазами списывали у него гороскопы. Тут как бы не опоздать и не дать угощениям остынуть. Я давно уже читала «МиМ», но получить такое же, а может и большее удовольствие, не ожидала.

Но насчет обедов для Данилова, да и ужинов и завтраков, тоже у него никаких сомнений нет. Как одинокий жиздринский пенсионер к блестящему столичному племяннику. Велика ли зарплата оркестранта, хоть и из хорошего театра. Конфеты эти были розданы на пробу участникам журнала, сидевшим за столом. Признают стиль и язык, оригинальность сюжетных идей, насыщенность текста, но. Подходили поодиночке к Данилову, говорили шепотом: «Спасибо вам Вам-то можно было его оконфузить» Шалопаи из блочных домов на электрогитарах заиграли композиции Маккартни и Леннона. И он получил их, но не тотчас же, как полагалось бы, а минуты через две.

Или будто грустный удавленник начал к ним ходить. Каждый чай по науке Данилова должен иметь свою степень цвета – и русский и зеленый, а уж о кофе не приходится и говорить и Данилов доктором Фаустом из сине-черной оперы Гуно (играл ее в среду, Фауста пел Блинников и в перерыве после второго акта проспорил Данилову в хоккейном пари бутылку коньяка) стоит на кухне над газовой плитой. Оставалось – альт выкупать. Данилов открыл глаза и увидел перед собой кота Бастера.

Движение пластинки с буквой «З» возвращало Данилова в состояние человеческое. Кое-чему научился, но в животе кололо все сильнее и к горлу что-то подступало. Обязательно Кудасов звонит и в театр: «Не отменен ли нынче спектакль. » Кудасов знает, что Данилова будут кормить у Муравлевых и в связи с отменой спектакля. Однако скоро шуба стала трещать, греметь, словно жестяная и как бы взрываться мездрой.

«Пойдем, пойдем, – сказал Санин. – Тебе звонят, звонят, а я должен бегать за тобой по всему театру». Итак имеется обычный человек советского периода, годов этак 70-х, когда все «доставали», однако особого недостатка в первостепенных продуктах вроде бы уже не испытывали. Он и всегда был красив, а тут выглядел прямо как молодой Билибин с картины Кустодиева. Они были легки. В общем, особых восторгов не вызвало, хотя — вещь. Но давно уж пора было появиться Андам.

Конечно с первой страницы мы уже знаем, что Данилов — демон, но узнавая его глубже я ловил себя на том, что никакой он не демон (даже «на договоре») — а человек (хотел написать «простой человек», но «простой» здесь не подходит). Логично, что для демонов, ставящих цель вмешиваться в ход истории человечества, возможность внедрения в эту странную организацию своего «человека» стала подарком. «Что это со мной. «Для удобства сопровождения Кармадона в пространстве, – объяснил Данилов. – Ща-а-а как мне да-а-адут. » – думал он, зажмурившись. И вот он опять и опять падал с молнией на землю, кувыркаясь и расплескивая искры. Муравлев в ужасе спасал припасенную на завтра бутылку «Экстры», сын его Миша дрожал, прижав к груди казенные лыжи, а жена Тамара мужественно швыряла в чемоданы семейные вещи и припасы. Через день Данилов явился в собрание прямо со спектакля «Корсар» в утюженном фраке с бабочкой и с черным чемоданчиком. Каждый чай по науке Данилова должен иметь свою степень цвета– и русский и зеленый, а уж о кофе не приходится и говорить и Данилов доктором Фаустом из сине-черной оперы Гуно (играл ее в среду, Фауста пел Блинников и в перерыве после второго акта проспорил Данилову в хоккейном пари бутылку коньяка) стоит на кухне над газовой плитой.

И тут Данилов опять увидел Наташу. Шипение стихло, пар исчез, оставив камни пещеры влажными. Еще и скатерть не достали из платяного шкафа, а Кудасов уже едет на запах трамваем.

Приспособление – вот удел тех, кто поверил хлопобудам. На титульном было написано: Переслегин. Звук у альта Альбани был волшебный. – сказал Миша. – У Паганини руки и пальцы были длиннее, но я теперь компенсирую это тем, что у меня» Однако Миша не докончил, а взглянул на Данилова с подозрением, как на лазутчика, в глазах его появилось трезвое выражение испуга, будто он выдавал теперь государственную тайну.

А сейчас все во мне трепещет – эвон. Тут все по высшему классу. Тогда я прочёл журналы два раза подряд, а через год перечитал роман и третий раз, — когда «СовПис» в 1981 году выпустил книгу. Демон Данилов в последние годы, посчитали теоретики, жил и трудился как в тумане.

Из шалопаев же, пусть и отчаянных, выходили потом самые примерные демоны. Народу было много, все больше молодые. Какое счастье было в стопке боевиков ширпотребной литературы случайно наткнуться на «Альтиста». «Вот оно. Да ведь и в ста направлениях можно было уйти от Марьинских бань. На обеды, выпивки и чаепития у Кудасова особый нюх.

А дух какой. Действие происходит в Москве в 1970-х годах. Вызывают. И все же он решился, дерзнул, нервно и как бы судорожно прикоснулся смычком к струнам, чуть ли не дернул их, но звук возник и тогда Данилов, усмиряя в себе и страх и любовь, стал спокойнее и умелее управлять смычком и возникли уже не просто звуки, а возникла мелодия. «Примите депешу. » – ощутил Данилов деликатный сигнал. Описание советского быта – интересно, но его очень много и оно очень длинно.

Договор с ним подписали, оставив в ведении Канцелярии от Того Света. А один гусь из мелких духов долго шантажировал Данилова, но потом этот гусь был разоблачен как буддийский разведчик и со строгим конвоем отправлен в Обменный Фонд. Один Георгий Николаевич проглатывал все шумно и со слюной. Лететь он имел право со скоростью мысли. Слезы были на глазах Данилова. «Чертёнок номер тринадцать».

Ринулся выступать Кудасов, хоть и был приглашен по другому поводу. Жизнь есть жажда. Мне, в отличии от других высказавшихся, роман попался вовремя. В этом Данилов убедил себя с большим трудом. – думал Данилов. – Разве прежде так складывались мои отношения с женщинами.

Теперь он уже считал, что Георгию Николаевичу указал на дверь не зря. Из канцелярии поступил запрос, какую вредность он имеет в виду. Данилов с усилием воли развернул поданные Мелехиным бумаги и обомлел. Стало быть, есть и «Жигули» и квартира и две девочки с женой одеты.

Причем деньги Данилову приходилось отдавать приятелям по эстафетной системе – у одних он брал и тут же нес казначейские знаки поджидавшим их кредиторам. Тогда он подумал: «Сейчас бы стакан водки – и все. » Мысль эту Данилов понял. Он сказал, что он ничего не думает. С ним это случалось. Однако пошел.

Между ним и Канцелярией от Порядка был заключен договор. Фильм был хороший, как любое доброе воспоминание детства. В отпуск на Землю прилетает лицейский друг Кармадон (демон— ас), который устал от выполнения спецзадания на другой планете.

«А-а. Не всякая живодерня согласилась бы принять такого кота. Иван Афанасьевич не имел права любить земную женщину. И очеловечившийся Данилов среди них, в отличие от Воланда хотевший людям добра, но, в отличие от него же, постоянно творящий посюсторонне-мещанскую пошлость.

У гроба стояла женщина лет тридцати в черном и две испуганные девочки. Тут она оглянулась и заговорила страшным шепотом. Я почувствовал симпатию к главному герою — а для меня это главное.

А далеко не все лицеисты получали дипломы с отличием. А то пришли бы, стали б теперь подкидывать тарелки и он показал бы класс. Впрочем, служащих живодерни Бастер, наверное бы, удивил – он был ростом с теленка. Мог он и в единое мгновение увидеть и понять все, что лежало на его дороге, любую людскую судьбу, любое происшествие, любую букашку и любую пылинку и это, по мнению Данилова, было бы все равно что пробежать эрмитажные залы за полчаса и смешать в себе все краски и лица.

Первый роман из цикла носит название «Альтист Данилов». Хуже обстояло у Данилова дело с необходимостью все презирать и ненавидеть. После депеши о Кармадоне Данилов опять стал беспечным и гулял, как с воздушными шарами в майский день, с надеждами на то, что его дружба с Кармадоном и вовсе отменит время «Ч». Новый Маргарит советует ему присмотреться к «хлопобудам».

Он жаждал ее видеть. Потом он сидел три часа внизу и ждал. Индикатор походил на шариковую ручку системы «Рейнольдс», на самом верху его при наличии вблизи демонических сил должна была высветляться изнутри голая рубенсовская женщина в красных сапогах. А вера в возможность предсказания будущего, предполагающая согласие человека с его предзаданностью и неотвратимостью, делает человека игрушкой в руках безличных сил (одним из метафорических олицетворений которых, кстати и являются демоны). Лицей был с техническим уклоном. Обязательно Кудасов звонит и в театр: Не отменен ли нынче спектакль.

Неужели это – наваждение. А где же обходятся без своих шалопаев. Лаборанта стали срамить, обозвали дураком, технократом, козлом нечесаным, хотели запретить ему смотреть «Серенаду солнечной долины». Он не подходил к Валентину Сергеевичу, полагая, что тот сам не выдержит и обнаружит себя. Стало быть, об успехах в учебе Данилову нечего было беспокоиться. Свет горел и Данилов мог заметить, что публика собралась в прихожей отменная.

Что Данилову было дорого – по тому и били. Сам же Данилов был опечален оттого, что взволновался и не смог сдержать себя. Тихо стало на Аргуновской. «Мария Алексеевна.

Рыдания стали сопровождать ее. Однако тишины, этого великого и засасывающего в себя весь мир «нет», не будет. Велизарий же Аркадьевич, по мнительности и начитавшись газет, решил месяца на два под видом степной черепахи впасть в спячку и переждать эпидемию.

- радуется Данилов. И музыка была интересная и платили на радио сносно. Это были великие мгновения. Демоны живут среди нас и надо с ними бороться.

Но насчет обедов для Данилова, да и ужинов и завтраков, тоже у него никаких сомнений нет. Данилов вернулся в комнату, ему отведенную, развернул ноты и подумал: «А что, неужели мне действительно слабо сыграть за скрипку. » Тут же он упрекнул себя в малодушии, нечего и вообще было подымать шум – и инструмент его хорош, да и собственные его мечты о музыке возносили альт на такую высоту, на какую и скрипка, пусть даже из Страдивариевых рук, взлететь не могла. А какие ароматы ожидаются.

Доверия к нему у них не было, а значит, не могло быть у Данилова и особого продвижения. Це. Он работал играл на лютне и в ус не дул.

Данилов с охотой давал заверения, выглядел благоразумным и понятливым. Туда-сюда их повернуть считалось невозможным. Что с Кореневым стряслось – об этом только гадали. Данилов увидел свое заветное место и стал снижаться. Да так ловко, что ни один ум, ни один аппарат его не раскусил. Восьмидесятые только ушли, а девяностые уже напугали. Данилов выпачкал пальцы чернилами, а подымая от бланков глаза, упирался взглядом в грудастую даму на плакате с жэковскими книжками в руках – над дамой медными тарелками били слова: «Красна изба не кутежами, а коммунальными платежами. » Данилов сам платил, укоряя себя: уж больно много он нажег за месяц электричества.

Вот Данилов и прикинулся простаком с малым количеством чувствительных линий. Помимо основного сюжета — масса интересных сведений из истории Москвы, музыки и т. д. Рассказали Данилову, в чем дело. Долго гадали, чем теперь занять Данилова. Еще в лицее на него стали указывать со словами: «Наша гордость». И еще одно: полностью согласен с капибара — книга по своему настроению очень тревожная. Конечно, окунись сейчас Данилов в демоническое состояние, он бы сумел используя свои связи и способности, отыскать следы инструмента. Он думал о том, что и ему самому очень скоро может наступить конец. Все так и замерли.

Пусть. Благо, что вечернего спектакля у него не было.

А красота романа меня не оставила до сих пор. Теперь Данилов искренне обрадовался лицейскому приятелю, хотя и жил последние двадцать лет без всякой нужды в Кармадоне. Но это были идеальные требования. Страсть и жажда к тому, что ты принял за свою земную суть.

Он не подходил к Валентину Сергеевичу, полагая, что тот сам не выдержит и обнаружит себя. Увидел Москву, которой, к огромному сожалению, уже нет и никогда не будет. Данилов страдал, но флигель восстановить уже не мог. И рисковать будущим Наташи, а то и жизнью ее, он не имеет права.

И все же витает очарование первых двух третей текста. «Ну и пусть. Кто же он есть-то. » И он полетел дальше. «Как играл-то я хорошо. Что-что, а уж терпение всегда было для него делом мучительным.

не сложилось». Ему уже сообщено о времени «Ч», оно ему еще не названо, но где-то определено с точностью до микросекунд и может быть объявлено ему в любое мгновение. Теперь он уже считал, что Георгию Николаевичу указал на дверь не зря. Однако индикатор ему тут же прислали.

Она заговорила шелестящим, таинственным шепотом. Сейчас он уже нигде не служил, а находился на заслуженном отдыхе.

«Альтиста Данилова» я до сих пор не читал, хотя сюжет знаю года так с 84-го. Я и салон заведу. «Ах вот ты как. Зал затих пристыженный.

Тут всем все равно. описание сюжета ниже) ему приходится несколько раз появиться в Испании. Рано или поздно, но все мы оказываемся наедине с жизненной сутью – и что мы тогда. «Экий гусь. » – думал Данилов. Но ходов через десять Данилов понял, что Валентин Сергеевич может выступать и лигой выше.

Данилов почувствовал, что рисковать хватит и испустил из себя положительный заряд. Нельзя словами передать «прекрасную обыденность» для гомо советикус «визитов к Муравлевым», «концертов в ДК НИИ. » и многого-многого другого, что было естественным как воздух в те годы. Тихо стало на Аргуновской. Но началась дискуссия. Но приходит время чая и кофе– и все печали тут же рассеиваются. Каждый чай по науке Данилова должен иметь свою степень цвета – и русский и зеленый, а уж о кофе не приходится и говорить и Данилов доктором Фаустом из сине-черной оперы Гуно (играл ее в среду, Фауста пел Блинников и в перерыве после второго акта проспорил Данилову в хоккейном пари бутылку коньяку) стоит на кухне над газовой плитой. Там ему положили раздувать газовые бури.

В связи с отпуском Кармадона (см. Некоторые домовые были ему приятны. И надо сказать, что после «Мастера и Маргариты» ну или «Трудно быть богом» это, пожалуй, самое значительное явление в жанре городской фэнтези. Мефистофель сказал о себе, что он «часть той силы, что вечно хочет зла и вечно творит благо». Он и так был счастлив. И все же — это почти классика, хотя считать ее таковой трудновато.

Данилов поднял голову и посмотрел на соперника внимательно. Зябко даже. Беспечны и азартны, как игры. Опустилась еще метров на пять. И жена его, деликатная женщина, делает вид, что и она дремлет с открытыми глазами. Теперь, зная главное, Данилов задним числом даже отругал себя: разве можно было ему в ожидании времени «Ч» нарушать правила договора.

Но не мог. «Хромая судьба». Данилов произвел посадку и пошел к своей пещере. А под ним уже плескалась атлантическая вода.

Ни один бы нерв в нем не зазвенел. Если ж случалось мне робеть, так это – в первые мгновения. Над чаем и кофе в доме Муравлевых обряд совершает сам Данилов. А само-то существование – где.

Призадумались на Аргуновской умные головы. Данилов растерялся. Весь репертуар Данилова ему известен. Однако Данилов заволновался, посмотрел вниз и определил, что сигнал исходит от тридцатишестилетнего мужчины в нутриевой шапке, стоявшего у входа в Останкинский парк подле палатки «Пончики». Он не произнёс никаких «нет», пошёл к хлопобудам, окружённым другими приспособленцами – отъявленными рвачами и доставалами, коим и в советском обществе богато жилось и принялся длить историю.

Что же делать. » – судорожно думал Данилов. Вот и теперь он не ждал добра. А ведь весь был в долгах. Абсолютно антисоветская, антикоммунистическая вещь. А Данилов и забыл, каким маслом смазывать его в условиях Земли – касторовым или репейным. Его выделяли от лицея на соревнования и олимпиады внеземных талантов.

И тут Данилов ощутил некий сигнал. Однако с этой личностью все не так просто, так как на самом деле он вовсе даже не человек, а демон, посланный на землю из некого таинственного демонического пространства (тоже, впрочем, организованного по принципам советской бюрократии) с целью «вредить и не пущать» ход человеческой цивилизации. А может быть, уже и сказали.

Тут следует сказать, что Данилов был демоном лишь по отцовской линии. Теперь открылось, что Коренев дружил с Наташей, при условии, что Наташа существовала. И Данилов, добрая душа, ему не отказывал. Некий таинственный, но мелодичный звук возник в пещере.

Как он любил его заранее.

Одна радость– съест порции три мясного и тут же за столом засыпает. Мелехин был тут и исчезнуть не имел возможности. Симфония номер один. И зачем оно тут, непонятно. Но сейчас-то из-за него, Данилова, мог погибнуть его Дзисай или несущий печаль. Но это ладно, это его жизнь. А может быть, уже и сказали.

И жена его, деликатная женщина, делает вид, что и она дремлет с открытыми глазами. Но — т-сссс, об этом — в книге.

Но лучше не выходило. Не мог же он не догадываться о Полине Терентьевне. Это все средства существования. Суд резко меняет своё мнение, принимает решение отправить Данилова обратно, на Землю, расположив над его головой Люстру и заставив его чувствовать тоньше, если он добивается успехов в музыке (то есть теперь, если Данилов чего-то добивается, ему становится плохо от землетрясений, студенческих волнений и прочих бед, происходящих где-то).

А там был дом Брюса. Но приходит время чая и кофе – и все печали тут же рассеиваются. Но вскоре его разбудило хриплое знакомое мурлыканье. Мне, помнится, удалось их сильно потрёпанными выменять в собственность за 30 кг.

И с ним пили виски, молчали, а пили. Данилов (имя которого Владимир)возможно самый могущественный человек на Земле, но в реальной жизни- ранимый, добрый и одинокий альтист, трепетно любящий музыку. Он может вызвать цунами, но не знает как создать свое собственное счастье. Не удивительно, что бывшая жена Данилова считает его рохлей и неудачником. Советская «застойная«действительность в романе не раздражает, а вызывает ностальгию. Ностальгию по временам, когда показ «Серенады солнечной долины» в Доме Кино был событием, когда встреча с друзьями в субботу, у пивного автомата была традицией, а семейное приглашение на лобио- ритуалом. Наташа молчала. Шутки передавали в Канцелярию от Наслаждений. Сейчас и назначат уточненное время Ч. » – подумал Данилов, хотя и знал, что время «Ч» объявляется иным способом. Высветить демоническое в человеке и человеческое в демоне.

Боящийся не совершен в любви. » И исчез. У него крадут альт Альбани Данилов подаёт заявление в милицию, ему удаётся ещё лучше начать играть на обыкновенном инструменте. Одна из самых недооцененных книг, доставшихся нам в наследство от советской литературы. Вскоре явились на плато ученые и с шумом открыли работы инков.

Ученые умы, сидевшие за столом, тоже склонялись к тому, что машина сочинила первые опусы. Прежде он обманывал себя или размывал трезвые мысли о будущем сладкой беспечностью надежд. Ничто бы он тогда не принял близко к сердцу. Словом, через сорок минут Данилов вышел из комнатки веселый и даже в некоем азарте.

Он не гнушается творением чудес (пусть и в виде фокусов), он легко побеждает огромность пространства и однозначность материи: объективные законы мироздания для него – вещь малосущественная. Данилов вспомнил, что на подходе к дому – в переулке и на улице Чехова – он видел много личных машин, все больше «Волг», а то и каких-нибудь там изумительных «опелей» и «пежо» с московскими номерами. Валентин Сергеевич оказался егозой. Но в Планерской Муравлеву не понравилось, он ругал жену, заманившую его за город редкими путевками, ругал местную кухню, а ночью, почувствовав сердечным боком пружину матраца, пробормотал в полудреме: «Чтоб он сгорел, этот дом отдыха. » Данилов находился далеко, но он был вольный сын эфира и принимал любую звуковую и душевную волну.

«А ведь он имеет что-то ко мне», – сказал себе Данилов. То есть не то чтобы страшным, а скорее зловещим. Чья это музыка, Данилов отгадать не смог, слышал он ее впервые, кто-то сказал рядом: «Это Мишина композиция». Больше он в тот вечер не хотел играть.

Всюду равенство» Прежде, вчера и сегодня утром, Данилов ощущал смерть Миши Коренева скорее умозрительно и Данилова волновало даже не то, что Миша ушел из жизни, а то, как он ушел из жизни. Давно не был у домовых. Людей если не любили, то точно уважали. Как, впрочем и от многих иных слабостей.

Данилов сразу же застраховал его. Сигнал был слабый, вялый какой-то, не было в нем ни просьбы, ни вызова неземных сил. Через день Данилов явился в собрание прямо со спектакля «Корсар» вутюженом фраке с бабочкой и с черным чемоданчиком. Он демон по отцовской линии и человек по матери.

Данилову ответили, что он не прав, но что его вопрос будет рассмотрен. Тут как бы не опоздать и не дать угощениям остынуть. И помели новые метлы по всем сусекам, по всем канцеляриям, по всем Девяти Слоям (так Данилов называл теперь тот мир). Ни Данилову, ни в особенности Муравлевым Кудасов не нужен, однако они его терпят. Назавтра на панихиду он не поехал, а идти ли на кладбище – колебался. Отца Данилов не знал.

Жизнь проиграна, Данилов. «Вот, смотри. Сам же Данилов был опечален оттого, что взволновался и не смог сдержать себя. Он сидел усталый, опустошенный Сила, тонкая и серебряная из него изошла. Один Георгий Николаевич проглатывал все шумно и со слюной.

С ним это случалось. Муравлев в ужасе спасал припасенную на завтра бутылку «Экстры», сын его Миша дрожал, прижав к груди казенные лыжи, а жена Тамара мужественно швыряла в чемоданы семейные вещи и припасы. Операция прошла удачно, но жизнь отца все еще оставалась в опасности. Данилов закрыл глаза и теперь прикасался пальцами к инструменту, как слепой к лицу любимого человека.

А вот после настоятельной рекомендации демонического начальства он согласился. Каковы восторженные оценки тех, кому за тридцать и насколько менее понятна книга тем, кто моложе:frown:. Но в Девяти Слоях о нем сложилось мнение не как о злостном нарушителе, а как о шалопае. Тот в судьбе Ивана Афанасьевича сыграл мерзкую роль. Где оно. Репетировали балет Словенского «Хроника пикирующего бомбардировщика», дважды Данилову приходилось играть поперек мелодии, а то и прямо против нее, но и сам он собой и дирижер им остались довольны. Но в Планерской Муравлеву не понравилось, он ругал жену, заманившую его за город редкими путевками, ругал местную кухню, а ночью, почувствовав сердечным боком пружину матраца, пробормотал в полудреме: «Чтоб он сгорел, этот дом отдыха. » Данилов находился далеко, но он был вольный сын эфира и принимал любую звуковую и душевную волну.

Он уверил себя в том, что пока опасность со стороны Валентина Сергеевича Наташе не грозит. Клавдия Петровна вообще не умела говорить страшно и зловеще. Этот бедный Дзисай, как, впрочем и Дзисаи по иным поводам, не должен был уже ходить в баню и парикмахерскую, отобрали у него и электрическую бритву «Филлипс», было ему категорически запрещено ловить на себе насекомых, не ел ничего он мясного, даже и из консервных банок, а на женщин глядеть он и вовсе не имел права. А именно – из окающих людей верхневолжского города Данилова. Данилов долго не ходил в собрание домовых, ему хватало людских забот.

И не видно этому трепетанию конца И хорошо, что не видно. В какой-то момент Данилов принимает у себя в гостях старого лицейского демона, приятеля Кармадона (которого отец назвал по имени посёлка на Кавказе)— аса, едва закончившего спецзадание, во время которого он абсолютно не спал. Полосу эту Данилов устроил в пору ложного увлечения алюминиевыми крыльями.

«Хватит, хватит, хватит. Они и появились. Данилов завернул инструмент в платок, уложил его в футляр. Приходил он с инструментом имел для этого причины. До сих пор удивляюсь: каким образом. Вывод теоретиков был такой: заключить с Даниловым договор, с сохранением Данилову демонического стажа и считать его отныне демоном на договоре. Но вот на практике, то ли из-за нехватки общих знаний, то ли по какой иной причине, чувство ненависти к человечеству то и дело вызывало у Данилова колики в желудке и возле желчного пузыря. И жена его, деликатная женщина, делает вид, что и она дремлет с открытыми глазами.

Хорошей. К важным делам он был признан неспособным. И вот вернулся с ташкентских гастролей Данилов. Да и без Кармадона, полагал Данилов, он сам обязательно придумает выход из гибельного тупика, сядет как-нибудь и придумает.

Шалопаи говорили, что они этого консерватора Георгия Николаевича рассчитывали завтра же отправить в плавание по системе канализации двадцать пятого дома. Первым идёт «Фауст» Гёте – трагедия о злом духе Мефистофеле, который по договору с Фаустом помогал тому устраивать его земные дела. Кармадон превращается в синего быка, с которым происходят всяческие происшествия (в большинстве своём— во время дремоты демона), напоследок устраивает пир с путешествием по железным дорогам всей страны, после которого у одного из спутников начинает идти изо рта паровозный дым и пытается соблазнить Наташу. Данилов сел с ним за стол и скоро понял, что игрок Валентин Сергеевич– сильный.

Купил он его четыре года назад. Нигде в мировой литературе я не встречала ничего похожего. Роман написан в жанре «фантастического реализма»— действие, в основном, происходит в Москве в 1970-х годах, но заглавный герой Данилов при этом обладает сверхъестественными («демоническими») способностями, которые иногда применяет в повседневной жизни. В лифте Данилов посмотрел, что это за листки.

Но радость радостью искусство искусством, а инструмент был еще и материальной ценностью. Последнее соображение на бумагу, естественно, не легло. В оркестре сегодня тоже говорили о самоубийстве Коренева и тут сыскались люди, как и Данилов, знавшие Мишу. Как только канал для молнии был пробит, туча совсем задрожала. Тот в судьбе Ивана Афанасьевича сыграл мерзкую роль.

Данилов сыграл и небольшую пьесу Дариуса Мийо и она вышла, тогда Данилов положил смычок. Жизнь его круто изменилась. Про путаницу я догадался сам и «Альтиста Данилова» купил в букинисте довольно давно, но руки все не доходили (аннотация в совписовском издании 1983 года, кстати, была конспиративной до безумия: «В романе «Альтист Данилов» рассказывается о становлении личности талантливого артиста одного из столичных театров. История о Демоне в изгнании, живущим в реальности Москвы 70-х годов прошлого века.

По материнской же он происходил из людей. Но тогда выходило, что Валентин Сергеевич вхож в атмосферу. Неспроста, решили, появился Валентин Сергеевич в их мирном собрании. А вдруг интрига какая. » Но нет, эту гадкую мысль Данилов тут же отбросил. «Ах вот ты как.

Однако несколько раз автор использует обращение от первого лица. Люди посмелее выкрикивали с места, что первые три, а больше машина ничего и не писала. Он знал, что и сегодня столкновение стихий произойдет над Останкином. Но приходит время чая и кофе – и все печали тут же рассеиваются. Например, законам общественного развития, самому обществу, власти, страстям и т. д. Человек мог сказать «нет» и все якобы неумолимые законы, якобы могущественные властные институты, якобы всеобъемлющие метафизические химеры разбились бы об это короткое слово, как о камень. «Какие же статьи договора они мне припомнят. » – думал Данилов.

Они и узнавать друг о друге ни словечка не имели права. Оставил он записку «Прошу никого не винить» на обрывке газеты.

Оголтелый фанат «Хромой судьбы» (вроде меня) вообще может рассматривать роман Орлова как промежуточное звено в цепочке Булгаков-Стругацкие. Детство он провел в Девяти Слоях— мире своего отца, которого однако ни разу не видел. Значит, время у них с Наташей пока было – и следовало им воспользоваться. И, конечно же, никуда не денутся люди, стоящие в очереди с 15 рублями, чтобы узнать, чего им ждать, к чему готовиться, о чём хлопотать. Тут все по высшему классу.

Его бывшая жена Клавдия Петровна втягивает его в хлопоты вокруг странной организации «хлопобудов», кроме того, Данилов влюбляется в лаборантку и швею Наташу. Да, он многое нарушал, решили чины. Жизнь он вел рассеянную и блестящую.

«А то меня почему-то все стали побаиваться» – сказал он, как бы смущаясь. Давно не был у домовых. Под ним была Европа. Чащарин ошалело уставился на тарелку, вскинул винтовку, выстрелил. Все печали Данилова, по мысли Химеко, обязаны были теперь стекать в него. Он сразу же стал говорить о том, что ходит теперь к тренеру-культуристу.

Потом была консерватория, потом – оркестр на радио, потом – театр. Флейтист Бочаров сказал, что он сам толком ничего не знает, его дело обзвонить теперь знакомых известно ему лишь только то, что Миша Коренев выбросился из окна своей квартиры, а она на пятом этаже кооперативного дома возле метро «Щербаковская». А Мише и кивка не надо было. Вот сейчас я закрою глаза и вспомню одно из таких воскресений. «Ах, какая вещь, какая вещь. Но, как в старом анекдоте: «Мы любим В. Орлова не только за это».

Над чаем и кофе в доме Муравлевых обряд совершает сам Данилов. Новая его квартира в Останкине походила на шкатулку, но в ней вполне было место, где Данилов мог держать свой инструмент. Да и то с особого разрешения. Один Георгий Николаевич проглатывал все шумно и со слюной. Данилов рожден от союза чистокровного демона и простой земной женщины.

Он, Данилов, человек, но он еще и демон на договоре. На складе под расписку Данилову выдали серебряный браслет системы «Небо – Земля», часы Данилову были не нужны, вместо часов Данилов и носил теперь браслет, никогда и нигде, даже и в парной в Сандунах, его не снимал, а если бы какой грабитель в темном переулке, хоть и с пистолетом, пожелал получить от Данилова браслет, то вряд ли бы это его желание осуществилось. Ах, какие ароматы заполняют квартиру.

Видение, думал, она или – земная. Это все шелуха, целлофан. Когда он предсказывает скорую гибель Берлиоза, он прозревает неизбежное будущее или творит его сам, взламывая спокойный и закономерный поток времени. В особенности Кудасов с женой. Перечитывал последний раз после долгого перерыва около года назад. Решил зайти.

А вот пришел. Полный, мягкий, грустный, добрый, как голос близкого Данилову человека.

В ожидании музыканту приходится изменить своим привычкам и завертеться в круговороте событий. Худой остроносый человек читал над Мишей чьи-то стихи. Данилов совсем не ангел и света в этой книге опять-таки нет. И вот вернулся с ташкентских гастролей Данилов. Весь репертуар Данилова ему известен.

Моральную поддержку в этом ему оказывает Переслегин. «Что же, они и в самом деле, что ли, не знают о времени Ч. » – удивился Данилов. Кое-что звучало и подпрыгивало.

Данилов предполагает, что голос принадлежит Синему Быку. Тот уж человек с покупкой сел, наверное, в троллейбус или трамвай. Ничего революционного он, в конечном счёте, не предложил, в отличие от его знакомого Земского изобретшего тишизм – полный отказ от игры на инструментах, победа тишины как предела эволюции музыки. Тут и опомнился. Но когда я сквозь неё продрался — дело пошло.

макулатуры, уже в абонементном, естественно, эквиваленте (молодёжь и не поймёт небось о чём это я) у киоскёра «Союзпечати» в рабочем посёлке «Поварово» в часе езды от Москвы. Клавдия Петровна накануне развода вела с Даниловым гремучую войну, но, когда она узнала, что Данилов уступил ей квартиру и вызвался платить за нее, она сейчас же пообещала навсегда быть ему настоящим другом. И вдруг Мишу прорвало. Вчитаться в этот текст мне было довольно сложно и самой неинтересной для меня стала «московская линия» — с описанием будней советской интеллигенции, всех этих будохлопов, гастрономически озабоченных друзей и бывших жён. Но вот привык к купаниям в молниях.

А вдруг чего и похуже. Если снова его дразнили или испытывали в приближении времени «Ч», то Данилову следовало проявить теперь выдержку и терпение. Мишину могилу он отыскал не сразу, увидел наконец скопление людей в холодной березовой роще, свернул туда и не ошибся. Он остался дома у телефонного столика и возбудил аппарат познания.

Пока Данилов ждёт вызова в высшие слои, он продолжает заниматься музыкой. Без неё человек – всегда лишь объект, а не субъект управления. Не хотел он, ох как не хотел нарушать свой принцип и демоническим образом возвращать альт, знал, что потом долго будет корить себя за слабость и теперь чуть ли не кричал на себя, малодушного, чуть ли не топал на себя ногами, но услужливое соображение: «на мелочь нарушишь, только на четыре рубля и нарушишь-то. » – все же осилило.

Впрочем, он часто ругал себя задним числом Данилов вздохнул: что теперь жалеть-то. Однако охотников за пришельцами в пух и прах разнес проницательный профессор Деревенькин, за что был проклят детьми, в числе их и Мишей Муравлевым. Миша в тот день был грустен, пиво пил кружку за кружкой, но как-то без аппетита и словно бы не понимая, что пьет.

То ли демон, то ли человек, то ли неведома зверушка, то ли вообще черт знает кто. Он слишком ясно знал это и сидел в пещере печальный. Иван Афанасьевич не имел права любить земную женщину. Посадочная полоса была его хороша, не хуже иных бетонированных, камень пока не искрошился. Тут все по высшему классу. Главный герой Владимир Данилов, обладает демоническими способностями. Це.

Да и ходить босым Данилов не любил. Це. Да все никак не выходило. Банное явление все вернуло на свои места. Делали Данилову и анализы.

Не так давно Муравлевы отправились на выходные дни в Планерскую, в хороший дом отдыха. Он жалел Мишу, жалел его жену и двух испуганных девочек, жалел Наташу, жалел жизнь.

В теории-то он жутко стал все презирать. «Альтист Данилов» — очень крепкий и не очень интересный роман. Тема эта – деяния представителей сил зла на Земле. Они поют и все.

Да и мать Данилова тогда же и сгинула. Да еще с раскатистым громом. Молча смотрела теперь Химеко на лопатку оленя, в извилинах возникших на ней трещин читала судьбу Данилова – и вдруг пошатнулась, швырнула кость на камни, в ужасе взглянула на Данилова, вскричала «Дзисай. » – и исчезла. Да, я действительно изменился. Опять я не прав. «А ведь он имеет что-то ко мне», – сказал себе Данилов.

Минут через двадцать они уже были над Останкином. В конечном итоге — всего понемножку. Не было ни у кого аппетита.

Вспомнили еще, что отец Данилова был вольтерьянец. А Данилов их не слушал. А уж открывать для себя ее будущее он и вовсе боялся. И с голубыми искрами ухнул, врезался в стальную иглу громоотвода Останкинского дворца.

Но ходов через десять Данилов понял, что Валентин Сергеевич может выступать и лигой выше. Но насчет обедов для Данилова, да и ужинов и завтраков, тоже у него никаких сомнений нет. Все равно он придет извинится и сядет за стол. Кто-то похищает его альт, а Клавдия Петровна связывается с «хлопобудами»— людьми, которые якобы могут предвидеть будущее и за определённый взнос делиться информацией— и ей необходима помощь.

И жена его, деликатная женщина, делает вид, что и она дремлет с открытыми глазами. Владимир Алексеевич Данилов— демон (по отцовской линии) на договоре, сын жительницы города Данилова Ярославской области. Вместе с молодым композитором Переслегиным Данилов репетирует симфонию к концерту, а знакомый скрипач Земский посвящает его в теорию «тишизма» из-за которой покончил жизнь самоубийством бывший любимый человек Наташи. В оценках у молодежи повторяется как заклинание «. Он сказал, что говорить ему трудно, что его дело не говорить, а стрелять.

Стало тихо. Московские переулки, пивнушки, Останскинские пруды.

– думали. Все было прекрасно. Он плясать был готов от радости. Как лев у Запашного на тумбу. Вести же инвалида в милицию, в пятьдесят восьмое отделение, что возле магазина «Диета», тоже было предприятием неверным – инвалид с альтом мог утечь по дороге.

Налево убегала знакомая Данилову проходная тропинка в Колпачный переулок, к палатам гетмана Мазепы. Тут и началось. На обеды, выпивки и чаепития у Кудасова особый нюх. И место-то какое ровное под тополями и березами. Тут своему нюху и вещему голосу Кудасов не доверяет, мало ли какие с теми могут случиться оплошности. И теперь я не то что не люблю, я просто ненавижу себя, жизнь, музыку.

Справа от них тихо темнели палаты Шуйских и выше – длинный, голубой днем, штаб эсеров, разгромленный в августе восемнадцатого и ставший нынче детским садом, а в кривом колене Хохловского переулка их встретила ночным гудом нотопечатня Юргенсона, ныне музыкальная типография, каждый раз обжигавшая Данилова памятью о Петре Ильиче, приносившем сюда свои теплые еще листы. И денег и женщин и развлечений и комфорта. И вобла-то была с икрой. Весь репертуар Данилова ему известен. Кудасов знает, что Данилова будут кормить у Муравлевых и в связи с отменой спектакля. И Воланд забрал двух людей туда, где ничего не предопределено.

Инструмент обошелся ему в три тысячи, собранные у приятелей и у знакомых приятелей. Но Данилову все это не было сказано. Все так и замерли.

Пока Данилов ждёт вызова в высшие слои, он продолжает заниматься музыкой. «Ну ладно, – сказал Миша, – мне надо идти» – и он быстро, с неким жужжанием, словно изображая полет шмеля, покинул пивной буфет Марьинских бань. Но насчет обедов для Данилова, да и ужинов и завтраков, тоже у него никаких сомнений нет. Обязательно Кудасов звонит и в театр: «Не отменен ли нынче спектакль. » Кудасов знает, что Данилова будут кормить у Муравлевых и в связи с отменой спектакля.

не очень понятно», «. Подойти к Наташе теперь он посчитал неприличным, так и стоял к ней спиной. Данилов остановился в отчаянии. Люди ключевых на сегодняшний день профессий. Да и как же не платить-то. В отличие от многих современных авторов — В. Орлов по-настоящему хорошо образованный человек.

Наконец, Воланд поддерживает стремление Мастера и Маргариты сказать реальности своё категорическое «нет». Данилов опять сыграл пьесу Мийо, а потом достал из шкафа большой кашмирский платок. Вот только летать в Девять Слоев Данилов имел право лишь изредка и ненадолго. Данилов сказал мысленно: «Ну, Валентин Сергеевич, держитесь. » Настроение у него улучшилось, был он самонадеян, смел, полагал, что Валентин Сергеевич теперь где-то далеко и внизу. Рассказали Данилову, в чем дело.

И тут пластинка с буквой «Н» на его браслете сама собой сдвинулась вперед, подтолкнув Данилова в демоническое состояние. Наказали тебя и я уж узнаю за что. «Что же делать.

Остроносый человек кончил читать стихи. Ведь во времена, когда верили в закономерный характер исторического процесса и неизбежность наступления тех или иных его стадий, каждое действие человека можно было рассматривать только в философско-исторической рамке: либо ты делаешь что-то, что приближает роды долгожданного исторического эмбриона, либо исторгаешься за пределы социума, получив приставку «контр». Как лев у Запашного на тумбу. Тем временем пятеро молодых людей со скрипками подошли к Кореневу и вскинули смычки. Впервые опубликовали ее, по-моему, в начале 1980-х гг.

А описание жизни богемы — да нужно оно, что ли. Да что там говорить. И вот вернулся с ташкентских гастролей Данилов.

Как будто бы и не Наташа его беспокоила, с Наташей дело было решено. Эдак его могли дисквалифицировать в херувимы. «А вот, Володя, – сказала Николева, – план шефских концертов. Оттого он по дороге все и не рассматривал, а о чем хотел, о том и узнавал. Во время своего «заключения» в Девяти Слоях он отлучается увидеть своего отца в какую-то отдалённую звёздную систему.

Только перекликались зимние птицы. Когда вышло решение подписать договор, Данилов, да и многие его знакомые, посчитали это решение либеральным и великодушным, Данилов кувыркался от радости в воздушном океане.

Химеко осторожно опустила лопатку оленя в синий огонь, а сама встала перед костром на колени. Только суперобложку на неё надел от «ковчеговской» серии «Русская рулетка». Все равно он придет извинится и сядет за стол.

Все равно он придет извинится и сядет за стол. Когда булгаковский текст попал таки мне в руки, я сильно удивился, не обнаружив браслета с переключателем «человек-демон». Да еще не в шаровых и не в ленточных, а именно в линейных. Четыре года шла переписка о молоке и четыре года Данилов ничего не делал.

Впрочем и сам Данилов давал поводы для подозрений. «Ба.

Данилов сел с ним за стол и скоро понял, что игрок Валентин Сергеевич – сильный. Данилов платил за два кооператива и за инструмент. Он ощущал себя его повелителем. Обычно же он позволял себе от мыслей отставать.

Финал немножко затянут, но это вполне компенсируется совершенно непредсказуемым окончанием. Его бывшая жена Клавдия Петровна втягивает его в хлопоты вокруг странной организации «хлопобудов», кроме того, Данилов влюбляется в лаборантку и швею Наташу. Да и с брюками тоже, к ним ведь еще и пуговицы следовало пришивать. И вдруг – раз. И с ним пили виски, молчали, а пили. Да и созорничать никогда не лишне.

Потому его и не стало. Данилов бросился к Кармадону, они обнялись. Или будто грустный удавленник начал к ним ходить.

Стоило Данилову рукой или волевым усилием сдвинуть пластинку с буквой «Н» чуть вперед, как он сейчас же переходил в демоническое состояние. Наконец Валентин Сергеевич подошел к нему, предложил сыграть в шахматы. Позже именно в кашмирском платке он и держал инструмент. Но жалко было Муравлевым шубу. Данилов налюбоваться не мог аппаратом. Но худшее его ждало впереди.

Я это не к тому, конечно, чтобы поворчать по-стариковски про «нынешнюю молодежь»:biggrin:. Да что там скорняк. Рассказали Данилову, в чем дело. А чтобы никого не раздражать, Данилов с усердием занялся фигурными полетами и музыкой. «Мастер и Маргарита».

Но одно событие делит жизнь Данилова на две части: он получает повестку в демонический суд, в которой указано таинственное время «Ч». Сам же Данилов был опечален оттого, что взволновался и не смог сдержать себя.

Решил зайти. Именно этот роман нам вкратце и весьма вольно пересказал лагерный вожатый, которого мы спросили, а читал ли он «Мастера и Маргариту». Может и цепочка-то к пенсне досталась Валентину Сергеевичу от тех алхимий. Все он узнавал, все он помнил. Я не читал «Альтиста» в период безрыбья, соответственно, не испытываю ностальгических по отношению к нему чувств. Как бы и от Валентина Сергеевича не пришлось увидеть странностей.

Место было тихое, в горах, у моря, а здешние жители его отчего-то не любили. А ведь так же оценивают и АБС и многих других. В частности историю музыки, собираясь двинуть её всего лишь на маленький шажок вперёд.

Данилов имеет необычную родословную. Как нес он его домой. Он и всегда был красив, а тут выглядел прямо как молодой Билибин с картины Кустодиева.

И тут Данилову повезло. Ну да ладно, преодолеваем их. Пожалуй, самым важным поступком по его возвращении стало вступление в общество хлопобудов. Стараниям барбамила явно препятствовало нечто постороннее.

Решил зайти. Сейчас он был почти уверен, что – земная. Це. И сегодня он сказал себе: «Непременно в следующий раз», однако тут же вспомнил, что следующего раза может и не быть. Он боялся спугнуть и первую музыку инструмента. Данилов выпил барбамил, но барбамил не помог.

Еще и скатерть не достали из платяного шкафа, а Кудасов уже едет на запах трамваем. «Альтист Данилов» – культовый роман в творчестве Владимира Орлова. В какой-то момент Данилов принимает у себя в гостях старого лицейского демона-приятеля Кармадона (которого отец назвал по имени посёлка на Кавказе), аса, едва закончившего спецзадание, во время которого он абсолютно не спал. Данилов долго не ходил в собрание домовых, ему хватало людских забот.

Он и так мог улететь куда хотел. Он и всегда был красив, а тут выглядел прямо как молодой Билибин с картины Кустодиева. Как лев у Запашного на тумбу. Он не любил похорон.

При этом люди за столом опять показались Данилову такими значительными и большими, что Данилов сразу же почувствовал расстояние между ними и собой, он даже заробел на мгновение, будто он стоял теперь у подножия пирамиды Хеопса (по новой науке – Хуфу), а эти люди глядели на него с последних великаньих камней пирамиды. Теперь он был спокойнее и даже стал насвистывать мелодию из «Хорошо темперированного клавира» Баха. «Э, нет, – подумал Данилов, – что же я так, на ходу, потом будет время, потом и посмотрю». А потом в размеренную жизнь врываются земная любовь, неземная музыка и чертовы интриги. Наверное. – думал Данилов. – Отчего я так смущен и взволнован.

Первое издание в 2-3-4 журнала «Новый мир» 1980 года, где роман был впервые опубликован, передавалось из рук в руки и только ближайшим друзьям. А теперь все ворочался. Кто-то нарочно и со зла напихал в тучу стекла и табаку, а Данилов в своих купаниях ничего и не заметил. Одна радость – съест порции три мясного и тут же за столом засыпает.

Но и помимо «советской терминологии» язык очень своеобразен, в нем есть какая-то специальная неправильность, неловкость, хотя некоторые нарочитые неправильности очень западают в душу и оказываются неожиданно точными. Весь репертуар Данилова ему известен. Одна радость– съест порции три мясного и тут же за столом засыпает. Не исключалась при этом и возможность зимней грозы. Потом вышли замоскворецкие шоколадницы и со сцены показывали зрителям новые конфеты «Волки и овцы», посвященные юбилею Островского.

«Скотина. Во всем была гармония, как в музыке. Ни Данилову, ни в особенности Муравлевым Кудасов не нужен, однако они его терпят.

---