Описание модульной картины Воронцовский дворец стал одним из главных украшений Крыма. Картина Джорджа Доу Портрет Михаила Семеновича Воронцова: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора.
Кроме богатства, знатности рода, ума и мужественной внешности, ему было чем гордиться. В 1843 году за картину «Внутренность Морского Никольского собора» получил звание академика. В 1843 году на очередной академической выставке появился «Внутренний вид Петропавловской церкви». – Я очень благодарна Татьяне Кормер – тогда арт-директору «Самоката» – за возможность сотрудничать с этим издательством: она «увидела» тексты Станислава Востокова и мои рисунки вместе.
Еще мне нравится смотреть на живую фактуру, «дышащий» рисунок. Я закончил институт, пошёл работать во ВНИИ, умело притворяясь инженером-теплофизиком. Недаром Муравьев назвал его «Нестором искусства», то есть летописцем: созданная им портретная галерея современников обладает огромной исторической ценностью, может быть даже большей, чем художественная. После года таких занятий я понял, что я законченный карикатурист.
Мама и отчим окончили Полиграф и занимались дизайном книг. И жизнь кажется наполненной смыслом, понятной. С возвращением в Петербург, он впервые серьёзно принялся за портретную живопись. Учился в Ленинградском институте точной механики и оптики.
Никакого намека на город, только «большая» природа, немногочисленные местные жители (интересные, смешные, со странностями иногда трагические) и быт – смесь крестьянского, советского и современного. Он определил мои решения. Трофимова говорила, что надо влюбиться в то, что ты делаешь. Некоторые работы восхищают раскрепощенностью, легкостью иронией. И до сих пор каждая поездка в деревню – откровение.
И вот я – незаметно для себя – тоже стала художницей. Это было 17 января 1803 года, Фактически творческий путь Левицкого, тогда уже начинавшего слепнуть, был закончен, так что Муравьев не зря употреблял прошедшее время. Вот лошадь пасется – как будто Сивка-Бурка дядька на телеге сено везет тут же выруливает раздолбанный «ЗИЛ» (это магазин на колесах) – и бабушки уже ждут а рядом сияет новенькая красно-синяя телефонная будка, похожая на причудливый арт-объект. Да и жених, какой завидный. Все детские книги, на которых я выросла, были сделаны талантливо, как минимум достойно. «Зимняя дверь» – первая полностью моя книжка.
Когда я прочитала рукопись «Зимней двери», поняла, что ничего в себе не придется «переключать». Подумала, что эта книга выиграет от «камерного» формата, что в ней должен быть «воздух», много белого. Они делали мозаики, росписи, много работали по всей стране. А иногда удивляет «хулиганский» выбор материалов, всякие коллажи и «трехмерка». Прочитала и погрузилась в какое-то приятное, медитативное состояние.
Родился в Казахстане, в городе Петропавловск. В Бородинском сражении он сам повёл солдат в штыковую атаку и был ранен. – В моей семье все художники. Смешные бумажные прямоугольники.
Так и жил пять лет — с 8. 15 до 17. 15 (обед с 12. 00 до 12. 45) был инженером, с 17. 15 до 8. 15 был карикатуристом. Например, «Волшебник Изумрудного города» в оформлении Владимирского. Многие эпизоды сразу «раскрылись» картинками, послышались переклички с моим любимым Юрием Ковалем. В 1846—1855 годах преподавал в Санкт-Петербурге— в Дворянском полку. Папа учился во МХАТе и я видела его макеты для сценографии.
Учиться начал в 3-й Санкт-Петербургской гимназии. У меня под рукой всегда были «взрослые» краски и кисти, серый скульптурный пластилин, смальта, бумага и крафт – рулоны до потолка. Но это быстро отпустило, когда я вчиталась в текст. Сначала мне хотелось сделать что-нибудь эдакое, выступить креативно, «забабахать». Потом несколько раз гостила у друзей.
О его храбрости на полях сражения во время войны 1812 года много рассказывали. У Востокова в «Зимней двери» и «Рябиновом солнце», которую я тоже иллюстрировала, есть вот это ощущение тишины, спокойствия, гармонии с собой и миром вокруг, ради которого и приезжаешь в деревню. Еду в трамвае — вижу карикатуру, чищу картошку — снова вижу карикатуру. А сказанное в настоящем относительно «питомцев», якобы «устремляющихся служить другому поколению», увы, в большой степени представляло собой фигуру красноречия: на самом деле «питомцев» никаких не было. Рисовал юбилейные альбомы сотрудникам, оформлял стенгазеты и молнии».
Кроме женщины-карикатуристки. Я думаю, для ребенка книга – источник эмоций и образов, там должно быть понятное, комфортное пространство, в котором ему легко ориентироваться. Художник должен настроиться на автора. Поэты, сановники, вельможи, дамы двора и большого света Не будь всех этих портретов кисти Левицкого, трудно было бы представить себе русский XVIII век — «столетье безумно и мудро» (как уже в начале XIX века определил его Радищев).
То, что случилось с книгами потом, выглядело абсурдом. Но прежде всего я обращаю внимание на культуру книгоиздания. А тут просто — лист бумаги, тушь, перо и вся жизнь с её парадоксами. Сергей Зарянко родился в семье крепостного в имении князя Любомирского.
Карикатуристы были мои университеты. Его работоспособность и продуктивная сила была чрезвычайно велика. Востокову удаются и лирический пейзаж и иронический портрет и персонажи-животные. Смотришь – и время замедляется. Черно-белая графика соединилась с текстом и я добавила цветные «паузы» без текста – чтобы остановиться, по-деревенски постоять-подумать.
Картинки в книге имели особое значение. Левицкий родился около 1735 года в Киеве, на Подоле. Реальность словно распаковывается из целлофана. – Что касается иллюстраций, то сейчас так много разного. Мой учитель и прекрасный художник-иллюстратор Е. А. Эта часть его биографии фактически не изучена.
Первой работой художника, вызвавшей интерес к его творчеству, стал «Зал Училища правоведения с группами учителей и воспитанников» (1840-41). Стал ходить в клуб карикатуристов. Познакомился с ребятами с той выставки, сказали, давай, рисуй, молодец. И вдруг возник «Самокат».
Затем жил и работал в Москве, занимаясь исполнением образов для разных церквей в 1846 году преподавал рисование в Александровском сиротском институте и «перспективное искусство»— в дворцовом архитектурном училище. Детство провёл в городе Шепетовка Хмельницкой области. Бабушка и дедушка – монументалисты, выпускники Строгановки. – Конечно, каждый художник узнаваем, но все же профессия иллюстратора предполагает способность понимать и чувствовать текст. Карикатуристы все были бородатыми.
Тогда же художник написал значительный по размерам «Вид внутренности Морского Никольского собора», отличающийся особо тщательной передачей предметов убранства и утвари. После завершения картины Зарянко «был почти слеп от годового слишком многосложного труда», который все же не пропал даром и принес ему звание академика. (Училище правоведения основал принц П. Г. Ольденбургский).
И далее велеречиво и приподнято написанное языком, непривычным современному слуху, звучало под сводами конференц-зала Петербургской академии художеств «Рассуждение о художествах» писателя М. Муравьева, который говорил о Дмитрии Григорьевиче Левицком. Дальше – производственный процесс, «обретение тела» когда книга-идея воплощается в предмет из бумаги, напечатанный красками, сшитый нитками, – это сильные переживания. В детстве мне нравились иллюстрации реалистические, основательные, со многими подробностями, желательно цветные, «позитивные». В переплете попыталась обыграть идею рассказа, давшего название сборнику: «зимняя дверь», а на обороте – «летняя».