В брежневскую эпоху, лишенную настоящей монументальности сталинизма, а главное, ее веры и фанатизма и ее «людоедства» (если характеризовать эту эпоху словами вдовы погибшего в сталинских лагерях поэта Осипа Мандельштама Надежды Мандельштам), с одной стороны, происходит уже окончательная формализация визуальной пропаганды. Дени. Ответ очевиден.
Выставка представляет плакатную графику 1918-1920-х годов и предметы декоративно-прикладного искусства из собрания Музейно-выставочного комплекса «Новый Иерусалим», а также живопись, карикатуру и плакат 1930-х – 1950-х годов из собрания Государственного музейно-выставочного центра «РОСИЗО». Но все же, если говорить о массовом, вездесущем и повседневном жанре, называемом «оформительское искусство» (включим сюда и роспись стен), то стиль и колористика этого жанра подчиняются определенным канонам. Люшина, А. И. Все перечисленные (а также другие в таком же роде) задачи затрагивают как композицию, так и цвет на этом уровне нельзя их разделить.
Вовремя пущенный слух сам по себе служит отличным пропагандистским средством. Иными словами, пропагандистские достижения церкви и журнализдов объединились с мощью научно-технического прогресса. Как следствие— за кого отдаст свои голоса на выборах этот гражданин. «Идея мавзолея возникает в Культуре 1 как временная. Тогда казалось, что все это только начало, что именно ГУЛАГ (в символическом значении этой аббревиатуры) и память о жесточайших репрессиях станет ключевой в постсоветском общественном сознании. Делается это так, берётся информповод «Сторона X увидела как сторона Y в нарушение мирного соглашения продолжает агрессию и нападает на неё, вот таким образом главный генерал X заявил, что больше никаких мирных соглашений соблюдать не намерен и будет воевать с врагом до полной победы над ним».
Модорова и других, прославлявших труд рабочих в индустриальных сюжетах. Нет сомнения: то, что мы понимаем сегодня под «искусством сталинизма» (не путать с искусством эпохи сталинизма), прежде всего выполняло идеологические задачи и так же, как кино, литература и архитектура этого рода, являлось, по ленинской формуле, «массовым пропагандистом и агитатором». Да-да, на каждом три башни с лучами смерти. Это Парк Победы в Москве на Поклонной горе (памятник Победе был заложен там еще в 1958-ом году).
Для выяснения «правды о прошлом» в тот момент обществом выдвигались громкие требования обнародовать запрещенные прежде произведения искусства, литературы, кино. Здесь запечатлена вся история страны в ее узловых моментах правда, мы видим эту историю через призму идеологии. Временный деревянный мавзолей заменяется сначала более основательным (тоже деревянным), а потом, в 1930 г., каменным, рассчитанным на вечность», – пишет Владимир Паперный. Спустя 10 лет во время празднования 60-летия Победы эти тенденции только усиливаются. Общество покоится на общении индивидуальных сознаний между собой.
Люди принимают необычный вид (карнавальные или праздничные костюмы), отношения между ними коренным образом меняются (отмена классовых и сословных различий, обмен ролями между господами и рабами, карнавальная «короткость» в отношениях). Порча и уничтожение таких плакатов причислялись к контрреволюционным действиям.
Полноценная визуальная организация ближней зоны немыслима без правильного соотнесения масштабов, ритмов, фактуры, цвета, стиля объектов оформительского искусства и архитектурной среды, в которую они включаются. Собственно и само слово «пропаганда» родилось в лоне церкви, от названия Конгрегации распространения веры— Congregatio de Propaganda Fide. Что сегодня важно лишь мастерство кисти выполнивших их авторов. Но эту автономию нужно понимать относительно. Но острая актуальность этого «сиюминутного» жанра не делает его однодневкой, напротив именно она придает ему особую ценность в глазах сегодняшнего зрителя. Это главное сооружение новой России принимает на себя функции не столько старого уничтоженного храма, сколько не созданного Дворца Советов. (Например, на телевидении начинается трансляция наиболее тенденциозных советских фильмов – но непременно в рамках дискуссионного клуба «Киноправда», где эти фильмы и вообще феномен сталинского искусства обсуждается известными киноведами, культурологами и публицистами).
«Искусство вмассы». Вялова, Е. С. Нужно помнить об основной функции политического плаката как инструмента агитации – в доступной художественной форме воздействовать на общественное мнение, на сознание больших масс людей.
Лапшиной (удостоенной премии Ленинского комсомола), О. Волковой, М. Аввакумова, ленинградцев А. Гусарова и Г. Те- решонок, Ю. Галкус из Литвы, Г. Кирке и Л. Шенберг из Латвии, И. Крейдик из Минска, киевлянина Н. Попинова, П. Кадырова из Туркменистана, М. Бекджанова из Фрунзе, Д. Касимова из Баку. Шнейдера, К. А. Долгорукова, В. С. Для этого общения человек располагает звуками, постепенно переходящими в слова, мимикой, жестами, к которым присоединяются позднее знаки, запечатлеваемые им на дереве (например, бирка), на камне (например, руны), маисовых зернах (письмена народа майя)2 и т. п. В самом деле, рекламе и наглядной агитации доступен широчайший диапазон мотивов и средств — от вполне реалистических портретов вождей, выполненных в «станковой» манере, до плоскостно-орнаментальных плакатов, приближающихся к абстрактной живописи.
Однако смотришь на портреты Ленина-Сталина и почему-то все равно видишь Ленина, Сталина, а вовсе никакие не абстрактные круги и тем более не черные квадраты», – трудно не согласиться с этими словами Николая Молока по поводу вставки «Советский идеализм» (в рамках фестиваля в Льеже в 2006, посвященного советскому искусству и культуре). Кацеблина, А. А. Политические плакат и карикатура всегда связаны с «текущим моментом» в общественной и международной жизни. Сложность и противоречивость сегодняшних взаимоотношений между пародией и оригиналом продемонстрировала выставка «Коммунизм: фабрика мечты. Иными словами, при оформлении витрины, вывески, при размещении плакатов должна ставиться и разрешаться архитектоническая задача, например: придать динамизм композиции протяженной горизонтальной полосой ритмизировать пространство рядом вертикальных полос плакатов противопоставить дробной фактуре стены крупные спокойные пятна цвета оживить монотонность гладких панелей подвижными и яркими включениями (в том числе кинетическими формами). классиками соцреализма, явно «проигрывают» оригиналам, творцам которых было не до шуток.
Картины Матисса, особенно «фовистского» периода, сияют морем света, а между тем в них нет ни одной падающей тени. Художник Д. С.
Мы проиграли потому, что у врага 9000 летающих автострадных танков. На фоне всяких странных кандидатов (клоун Жириновский, коммуняка Зюганов и масон Богданов) оставшийся выглядел на их фоне вполне нормальным и адекватным человеком, тем более что он не участвовал в предвыборной гонке, с её характерным градусом неадеквата. После этого всего лишь остаётся оформить свою пропаганду как «восстановление справедливости» против чужих попыток промыть мозг.
Дени, Н. А. Один из самых древних приёмов, появившийся ещё несколько веков назад. (Не говоря уже об оставленных тысячах других памятников того же сорта, например, Ленина и других его соратников). Визуальная культура сталинского времени», (Франкфурт-на-Майне, Ширн Кунстхалле 2003-4), куратором которой был Борис Гройс. Журнализды подхватили знамя пропаганды, выпавшее из рук церкви.
Пример: выборы президента 2008 года. Условно можно назвать эти задачи формально-композиционными. В обществе поселилась усталость, отсутствие живого интереса к этой теме. Переворотом в пропаганде стало изобретение печатного станка. Зато оценила гнилая французская интеллигенция aka энциклопедисты.
Все эти художники отличались своими оригинальными и присущими только им манерами и техникой исполнения. «Как, вы не слышали. Их «творения» привели к нешуточному бурлению говн, самым громким из которых стала Великая французская революция.
Так и появился сабж в классическом понимании. Высказанный Борисом Гройсом тезис о том, что соцарт породило «наслаждение» и «восхищение» советской эстетикой, которая вызывала «экстаз любви и восхищения», что художественная реакция соцарта была не негативной, а эстетической, кажется весьма и весьма спорным. Зерновой, В. Н. За «идейную чистоту» культуры и искусства по-прежнему отвечал отдел агитации и пропаганды в ЦК КПСС и Идеологическая комиссия при ЦК, являвшаяся охранительницей прежних художественных и идеологических принципов. В Средние века главным мозгоёбом стала церковь.
Если обратиться к живописным источникам, то можно сказать, что рассматриваемый нами жанр лучше всего приемлет традиции оп-арта, супрематизма, пуристического абстракционизма (типа Мондриана и Тео ван Дусбурга), а также поп-арта. Ведь даже язык этих документов, орфография и качество бумаги, характер начальственной подписи (красным или синим карандашом), вид серых архивных папок со следственными делами и способ их хранения – тоже были оборотной стороной сталинской пропаганды. Вспомним, как «горят» краски в картинах К. С. Петрова-Водкина, какой глубоко символический и пропагандистский смысл заключен в его красном коне. И простой бюргер мог невозбранно слушать своего фюрера каждый день. И тенденциозный памятник маршалу Жукову (этот образ в то время явно заменил собой фигуру Сталина в мифологии войны), установленный на Манежной площади и законченный, наконец, долгострой – Парк Победы на Поклонной горе и сам характер праздничных ритуальных действий—все это было выдержано в духе худших образцов советской монументальной пропаганды (с некоторым включением православных традиций) и эстетики, наполненных уже не демократическим, а великодержавным содержанием.
с изображениями Сталина. Иванова.
В XX в. ее ставит и решает постимпрессионистическая живопись (А. Сам текст лозунгов, лишенных энтузиазма и веры 30-х годов, уже читается как пародия (например, «Победа коммунизма неизбежна. » или «50 лет советского цирка»). Но если вернуться в хрущевскую эпоху, о которой говорится в вышеприведенной цитате из «Тоталитарного искусства», то мы увидим, что, хотя крупные образцы монументальной пропаганды, посвященные самому Сталину и были уничтожены, не произошло кардинальных изменений ни в ее идеологических задачах, ни в эстетике.
А значит— умри за Императора. А не то придёт дьявол с рогами, насадит твою душу на вилы и утащит в адЪ.
Из хорошо знакомых зрителям фильмов вырезаются сцены со Сталиным, советский гимн, славящий Сталина исполняется теперь без слов. Усилия реставраторов Государственного музейно-выставочного центра «РОСИЗО» постепенно возвращают их к жизни. Для выполнения обрядов, как правило используется необычная, «небытовая» обстановка — леса, загородные места, храмы, ночное или вечернее время и т. д. Кроме того, место праздника насыщается элементами «оформления», музыкой, огнями, ароматами. Это не изображенный свет, а собственный, продуцируемый живописью.
Неслучайно один из самых амбициозных проектов превращается в бесконечный «долгострой», так как власть уже не способна реализовать его. Храм строился как новый государственно-религиозный символ. От этой картины до плаката — один шаг. Моор так писал про плакат: «Плакат – это разящий удар, направленный на голову классового врага, это возбудитель активности масс и ему должно быть оказано надлежащее внимание».
По ходу нее помимо таких няшных вещей как гильотина, комиссары и экстерминатусы несогласных появилась журналистика как таковая. Все выплескивается на улицу – от мелкой торговли до широкого волеизявления народных масс. Эстетические представления и идеалы, глаз зрителя был сформирован культурными образцами сталинской эпохи. Преобразование цвета в свет (без изображения светотени) — это чисто живописная задача. Культура 2 прощаться с любимым вождем не собирается.
Плакаты изображали картины идеального общества, вписывая каждого смотрящего в его ряды. Он различал три аспекта убеждения: источник (ethos), сообщение (logos) и эмоции биомассы уважаемой аудитории (pathos).
На нем счастливая мирная жизнь советских людей противопоставлена охваченной огнем войны Европе. Но этого не произошло. В карикатуре «Леди и джентльмены», в гротескной форме изображающей Европу накануне Второй Мировой войны, старушка-Европа заигрывает с немецкими и японскими милитаристами, в то время как у нее крадут из коляски ребенка — мир. (Это можно проследить на примерах конкретных биографий художников: членов академии художеств, всячески обласканных властью, награжденных орденами и сталинскими премиями, квартирами и дачами и тех, кто стал изгоем, не выставлялся десятилетиями и буквально умирал в нищете, если не был прямым образом подвергнут политическим репрессиям).
С VI века РКЦ стала вести разъяснительную работу с народом на всякие важные духовные темы. Сталинское пропагандистское искусство не только формировало мировозрение и влияло на эстетические вкусы массового советского потребителя этого искусства, но и «осуществляло» репрессивные функции.
Агитационная функция плаката в 1920-е годы сравнима с ролью газеты и радио. «Да, армия оставляет город, но это чтобы дать врагу сражение. Усилия реставраторов Государственного музейно-выставочного центра РОСИЗО постепенно возвращают их к жизни. Именно в жанре сатирического плаката и карикатуры созданы самые яркие работы знаменитых Кукрыниксов – содружества карикатуристов М. Куприянова, П. Крылова и Н. Соколова.
Многие из представленных работ были написаны специально для легендарной выставки Индустрия социализма (1939г. ), экспонаты которой впоследствии оказались частично утрачены или рассеяны по московским и провинциальным музеям, некоторые осели в Загорском архиве художественных произведений, где многие годы хранились в условиях, далеких от музейных. Главная задача пропаганды— манипуляция общественным мнением и сознанием. выполняй ценные указания фофудьеносцев, слушайся своего сеньора (ибо вся власть от Б-га) и вообще будь безответным паинькой. Неслучайно, прощание с оттепелью началось именно с разгрома «идейно чуждых» художников: Хрущев возвращал себе поддержку консервативно настроенной части партии и полноту власти на идеологическом фронте.
Агитация и Пропаганда способны направить движение лемминга как в сторону его кому-то выгодной скотской смерти, так и в сторону ускоренного развития до научно мыслящего существа. Тем не менее острое желание найти ответы на извечные российские вопросы «кто виноват» и «что делать» приводит к широкому общественному интересу, как функционировала система и, соответственно, ее пропагандистская машина и как это влияло на искусство и культуру. Это не настоящее восстановление и отнюдь не грамотная реконструкция. Пример: правление Путина после эпохи Ельцина. Отсюда протекают материалы из тайных анналов ЦРУ о том, как «там» ненавидят русских и стремятся нас уничтожить, линчеванные негры, бездуховность и пропаганда гомосексуализма. В настоящее время такие плакаты являются важными историческими свидетелями целой эпохи – эпохи социализма. Плакаты изображали картины идеального общества, вписывая каждого смотрящего в его ряды.
Следующим переворотом в пропаганде стало изобретение радио и, чуть позже, телевидения. К столетию Ленина (1970) в ответ на пропагандистскую шумиху, поднятую властью вокруг этой даты, широким потоком хлынули анекдоты, окончательно разрушающие образ гуманного вождя пролетарской революции, как противовеса жестокому Сталину. Матисс, А. Дерен, М. Вламинк, Л. Кирхнер, Р. Дюфи). В основе соцарта все-таки лежит, прежде всего, насмешка и над эстетикой и над идеологией сталинского искусства (что в 70-80-е несомненно пользовалось спросом у зрителей и западных галеристов). Более ёмкое и чёткое определение у г-на Резуна: «Пропаганда— сведения, распространение которых кому-то выгодно».
В. Н. (Такая позиция интенсивной деидеологизации и выхолащивания политических и пропагандистских смыслов приводит и к тому, что произведения Лени Рифеншталь и показы ее фильмов теперь в России снова рассматриваются лишь, как произведений большого киномастера—абсолютно в отрыве от тех целей и задач, которые себе ставила Рифеншталь в 30-е годы). Мы уже знаем, что в принципе стиль в рекламе и наглядной агитации (или «грамматика» визуального языка) определяется идеологической и художественной задачами, а также условиями среды, т. е. может варьироваться почти без ограничений. Какой бы протест ни вызывали у серьезных историков споры конца 80-х – начала 90-х годов, которые можно свести в общую формулу – «кто был хуже, Сталин или Гитлер. », – когда возникла возможность сопоставить именно механизмы пропаганды двух режимов, это оказалось для российского общественного сознания в тот момент полезным и важным. Искусство плаката было доступно широким массам, его образы были понятны каждому, а короткий энергичный текст – лозунг, сопровождавший изображение, – запоминался и призывал малограмотные массы к действию.
В стране, где к началу 1930-х гг. Выставочный проект «Искусство агитации» был предложен ГМВЦ «РОСИЗО» к совместному исполнению в год 100-летнего юбилея Великой российской революции. Витрина магазина, плакат, афиша и т. д. имеют каждый свою «раму», выделяющую автономное пространство этого объекта со всеми его индивидуальными композиционными особенностями.
Власти поначалу не оценили возможности нового изобретения. То же самое относится ко всем видам рекламы и наглядной агитации. Новость идёт в тираж, но во по дороге опускается первая часть, в итоге читатель получает «Главный генерал X заявил, что больше никаких мирных соглашений соблюдать не намерен и будет воевать с врагом до полной победы». Многие из представленных работ были написаны специально для легендарной выставки «Индустрия социализма» (1939г. ), экспонаты которой впоследствии оказались частично утрачены или рассеяны по московским и провинциальным музеям, некоторые осели в Загорском архиве художественных произведений, где многие годы хранились в условиях, далеких от музейных. Во времена первых пятилеток агитационный плакат продолжал свою важную идеологическую цель. «Культура анекдота – отдушина брежневской эпохи», —точно замечает Светлана Бойм.
Юбилейный год усиливает внимание к осмыслению событий столетней давности. Праздничные действия воспроизводили давние мифические события, «проигрывали» идеал грядущего счастья человечества и вместе с тем утверждали ценность, вневременность и, следовательно, вечность данного момента настоящего. При этом и цвет обогащается за счет светотени и рефлексов. Лентулов Аристах Васильевич красил стволы деревьев из пульверизатора» По воспоминаниям П. Корина, деревья Театрального сквера были окрашены в сиреневые тона, а Александровского сада — в красный цвет. И бороться со слухами лучше всего другим слухами.
Буквально как грибы, в самых разных географических точках стали появляться памятники Сталину (например, в Якутии, в Северной Осетии), во многих других городах, включая Москву и Санкт-Петербург, начались кампании по сбору денег на их установку. В Москве (за исключением часовен и мемориальных досок, установленных на местах массовых захоронений жертв террора) все ограничилось камнем, привезенным из первого советского лагеря в Соловках и установленным на Лубянской площади напротив здания КГБ –ФСБ. Преодоление плоскостности — почти всегда верный путь к повышению эстетического качества. Можно сказать, что кульминационной точкой общественной рефлексии по поводу функций культуры искусства и пропаганды в тоталитарных системах стала выставка «Москва – Берлин» (1996), проходившая сначала в Берлине, а затем в Москве.
Бесперебойную работу советской идеологической машины демонстрирует плакат В. Корецкого «У них и у нас», выпущенный в 1941 г. буквально накануне нападения Германии на Советский Союз. Помимо монументальных произведений живописи на выставке будет представлена коллекция агитационной и сатирической графики из собраний ГМВЦ «РОСИЗО» и МВК «Новый Иерусалим». ХХвек принес ссобой новую агитационную волну. В стране, где к началу 1930-х гг. Герасимова, Ф. А.
Неслучайно именно в те годы Владимир Паперный (дизайнер и культуролог) работает над своей диссертацией, опубликованной после его эмиграции в США в форме ставшей знаменитой книги под названием «Культура Два», в которой размышляет о принципах и механизмах, формирующих пространство советской культуры в 20-м веке. Так возникает формула сталинской культуры, обозначенная им по отношению к постреволюционной культуре (культуре Один) как культура Два и талантливое (хоть и не бесспорное) описание ее признаков, которые несомненно помогают лучше понять пропагандистское начало Культуры Два.
Вольтера, Н. С. Начало развития можно отнести к Аристотелю, который первым разработал теорию убеждения.