Потом еще 20 000 руб. Так природа захотела. Там вообще нет объектива, это просто коробка с дыркой размером с игольное ушко. Иногда в московских магазинах оптики я наблюдаю забавные сцены: подходит человек к продавцу и просит: «Дайте мне самую лучшую камеру. » Или, что еще смешнее — «Дайте самый лучший объектив». Уже несколько лет делаю календари для восточно-европейского представительства Mobil, компании «Ойл-Трейд», приходится снимать каждый год в новой стране.
На самом деле, очень интересно переосмыслять свои работы спустя много лет. Мы работали в литературно-драматической редакции в Останкино. Я не подвержен ажиотажу вроде «ага, появилась новая камера, значит, старую надо обязательно продавать, а новую покупать». Я ему в ответ: «Так это же автомобильные гонки. » А он: «Да я понимаю, что гонки, а ты попытайся снять их без машин». И вот вы потратили 1500 евро и получили в результате, если повезет, 20 хороших кадров. Точно так же нельзя снимать Лондон как Париж. Тут все просто — фотография или есть или ее нет.
Да и не хочу, так как каждая фотографическая работа требует своего арсенала. — Да, он всегда высказывает мнение иногда оно расходится с моим.
уйдет на сканирование. Их можно и нужно группировать — это уже искусство монтажа. Хотя иногда получается. Папа посмотрел и сказал: «Да, хорошие фотографии, но машины очень мешают».
Место диктует свой подход. Мечта торговца аппаратурой. — Да, такие мысли посещают меня с настойчивой периодичностью.
«Сейчас дам вам самую лучшую, вон у нас тут свежий завоз». Получалось неплохо, мне нравилось. При этом на выставках или каких-то прочих проектах фотографии становятся неким фотофильмом историей с продолжением. Он что-то похвалил, но сказал: «Попробуйте снимать «полтинником». Есть два противоречащих друг другу принципа.
Потом, для меня большое значение имеет, где я нахожусь, что я снимаю. Впрочем, готового рецепта у меня нет, все должно быть органично. — Куба, например. Я этим не очень умею, если честно, заниматься. И моя задача вам в этом помочь.
Так как, например, нельзя снимать одинаково Москву и Нью-Йорк. Например, в апреле 2009 года в рамках проекта «Мода и стиль в фотографии» в московской галерее «ГЛАЗ» были выставлены мои снимки начиная с 2001 года — Рим, Париж, Лондон Разные проекты были объединены в одну историю. И вот таким образом в XXI веке мне интересно делать изображение таким, каким я его люблю. Особенно хорошо там снимать портреты. Снимаю на негатив и слайды, обычно с чувствительностью 400 единиц.
Я тогда работал для автомобильных журналов, снимал внедорожные ралли и с какого-то очередного этапа принес ему пачку фотографий. — Понимаете, я воспитан на традициях старого кино, старой фотографии. С тех пор то, что я пытаюсь сделать — это снять гонку без машин. — Это не значит их просто сканировать и редактировать в графическом редакторе. Купить и проявить 100 роликов пленки стоит порядка 35 000 руб.
Я последовал его совету и свой последний проект почти целиком снял «полтинником». Как я буду снимать свой следующий проект — вообще понятия не имею. Шел 1989 год. Зато разрешение на плакат вполне хватает. Но это тоже не было самоцелью — это просто был Париж, город Брасcайа и Картье-Брессона, Рэнуара и Рэне Клэра, я и сам понимал, что «двадцатый» тут не подойдет. У меня есть никоновский автофокусный «двадцатник», который я очень люблю и несколько лет назад я им практически все снимал — принципиально, причем снимал так, чтобы не было видно, что это широкоугольный объектив, без активного переднего плана, как штатником. Устроился ассистентом телеоператора.
А ей этого хватает. Аборигены очень благодатны для этого. — К сожалению, практически нет. Любая технология — аналоговая или цифровая — ни в коем случае не должна являться самоцелью.
Но об этом чуть позже. Получилось, на мой взгляд, очень интересно и для меня самого неожиданно. Зачем, если вам гармонично в том формате, который у вас есть. Мне иногда до сих пор звонят приятели и сообщают: «Только что видели тебя в титрах». Снимали мы телеверсии замечательных спектаклей. Но мне так скучно.
Помимо того, что эти фотографии работают отдельно, они еще и работают в связке. Любую. У вас все получается, но слишком много широкого угла». Первый — то, что каждая фотография отдельна и уникальна (мы, разумеется, ведем речь о по-настоящему хорошей фотографии). По большому счету не имеет значения, с какой начинать. И если человек талантливый, он все равно будет снимать по-разному. Но при всем при этом старые продавать камеры не могу. Не стараясь угодить.
Так как после школы я решил пойти работать не в фотографию, а на телевидение. Она живет сама по себе. Но все-таки пленку я люблю больше всего. У них замечательные, открытые лица, потрясающей глубины глаза Еще очень люблю Париж. Но я считаю, что на этом не надо экономить.
Стал по-новому осмыслять старое. Мои коллеги выбрали разные пути — кто-то по-прежнему работает с пленкой, кто-то полностью перешел на цифру, кто-то совмещает и то и другое Одна моя подруга, Люда Зинченко, например, снимает на камеру-обскуру. Ведь самое главное во всем этом — чтобы человек четко понимал, зачем он это делает.
Вообще, на пленку, конечно, снимать сегодня довольно накладно. Это очень интересно.