Призвание Апостола Матфея

Сегодня я хотел бы поговорить с вами о картине Караваджо «Призвание апостола Матфея», выполненной им для капеллы Контарелли римской церкви Сан-Луиджи-деи-Франчези в 1599 году. Есть картина Караваджо «Призвание Апостола Матфея», где представлена первая встреча со Спасителем. «призвание апостола Матфея» – первая картина. «призвание апостола Матфея» (итал. Vocazione di san Matteo)— картина Караваджо, выполненная им для капеллы Контарелли римской церкви Сан-Луиджи-деи-Франчези в 1599 году.

Описание картины Микеланджело Меризи да Караваджо «Призвание апостола Матфея»

Картина «Юный Иоанн Креститель» (128x94) пользовалась не меньшим успехом у знатоков, чем «Всепобеждающий Амур». Духовенство решительно отвергло работу как противоречащую евангельским канонам. Так призвание апостола Матфея Господом в ученики обратило в веру целый народ. Вы, конечно, знаете эту евангельскую притчу.

Вероятно, советуя задрапировать картину, немец беспокоился не только о том, что она «затмевает» все другие работы, а среди них картины Рафаэля, Джорджоне, Тициана и других великих мастеров. В принципе сюжет «Призвания св. В плане своей содержательной программы сиракузское полотно представляет новый вариант темы трагедии смерти и скорби близких по усопшему, более ранние примеры которой мы встречали в ватиканском «Положении во гроб» и в луврской «Смерти Марии». Глубина перспективы утопает в тёмном безвоздушном пространстве. Сам апостол Матфей на ней утратил прежний облик мудреца сократовского типа. И хотя жест Христа является одним из самых сильных на этой картине, мы не видим Иисуса целиком – его нам заслоняет фигура Петра. Так возникает новый образный элемент, свидетельствующий о дальнейшем расширении специфически живописных средств выразительности (в противовес использованию эффектов «скульптурного плана» в ватиканском «Положении во гроб»).

Но Караваджо по-своему решает эту сцену из Священного Писания. Для поэтики и стилистики Караваджо подобная направленность темы (как и принятый способ ее живописной реализации) были абсолютно необычными и в немалой степени чуждыми. Если в ватиканской картине глубина выражения скорби определялась в первую очередь масштабностью героизированного образа мертвого Христа, то в «Смерти Марии» применена как бы обратная эмоциональная перспектива: значительность центрального образа проявляется не столько в нем самом, сколько в том глубоком чувстве горя и безутешной печали, которое исходит от апостолов, собравшихся возле смертного одра и сосредоточивается в образе усопшей. Вот таким образом сама тональность, в которой обрисованы ее близкие, значит очень много. Апостол встал на возвышении и стал говорить проповедь.

Воодушевлённый успехом Караваджо приступил к написанию последней картины цикла «Апостол Матфей и ангел» (223x183). И тем не менее флорентийский «Вакх» Караваджо не превратился от этого в некий искусственный образный конгломерат он не может быть сведен лишь к блестящему по живописному мастерству воспроизведению исходного натурного объекта. Фульвиан принял решение сжечь апостола. Бегство, скитания по Италии, скандалы, картины – гениальные картины.

Картина «Призвание апостола Матфея»

Неожиданно возникла проблема с натурщиком. Особое место в цикле занимало третье полотно – «Св. «Подивись евангелисту, – замечает блаженный Феофилакт, – когда он так откровенно обличает свою жизнь, тогда как прочие евангелисты скрыли даже само имя его, назвав его именем Левия» именем более почетным, чем простонародное имя Матфей.

Казнь была назначена на пятницу 17 февраля. Этот призыв прозвучал на картине зримо и психологически достоверно. Свидетельством переживаемого мастером творческого подъема помимо высоких художественных достоинств его работ может служить его неистовая работоспособность, сделавшая возможным одновременное возникновение капитальнейших полотен для двух циклов – Контарелли и Черази (включая дополнительные варианты взамен непринятых картин) – и других выдающихся произведений.

Загадка Караваджо: «Призвание апостола Матфея»

Присутствовавшие были в ужасе и тоже восхваляли Бога.

Новозаветная традиция связала эти образы с четырьмя Евангелиями и они стали символизировать собой их авторов. Почему Господь оказался на Галилейском море, евангелист объясняет нам ранее. Он символизирует свет веры, ворвавшийся в суетный, тщеславный мир Левия.

Они ничем не гордятся, сердца их исполнены смирения и послушания воле Божией. Только представьте, как имя Христово мгновенно было бы разглашено по всему миру. Но Фульвиан еще более разозлился. Один из наглядных примеров тесной взаимосвязанности пластики и эмоции – использование в качестве центрального мотива в драматическом действии двух встречных импульсов: направленного на мытаря «утроенного» жеста призвания – указующего движения рук Христа, Петра и самого Матфея – и отвечающего ему «утроенного» взгляда Матфея и двух его молодых спутников. Он хотел с их помощью сжечь Матфея.

Призвание на апостольское служение мытаря (сборщика податей), будущего автора одного из канонических Евангелий – один из самых символичных эпизодов Нового Завета, вот таким образом неудивительно, что во все времена этот сюжет пользовался популярностью у христианских художников. Каков был сюжет картины и была ли она написана, так и осталось невыясненным. Христос (справа от Петра) указывает на Левия, сборщика налогов (бородатый человек в берете), который неоднократно появляется в работах для этой церкви.

Но счастливый владелец никому её так и не уступил. Матфея.

Караваджо, "Призвание апостола Матфея"

В меньшей степени, чем в других работах Караваджо, действие здесь представлено в конкретном времени то, что происходит в картине, может быть отнесено ко многим временам. Ибо Господь посетил нас не как чародей, а как Друг и Врач. Гости возлегли за один стол с Христом и Его учениками. После ежегодного карнавала, который был проведён с особой пышностью, произошло событие, не вызвавшее поначалу у римлян особых эмоций, так как эйфория праздничного веселья полностью захлестнула город.

Или пример еще более широкой обусловленности: противоречивая гамма чувств мытаря – удивление, сомнение и, одновременно, рождающаяся уверенность в своей предназначенности к апостольской миссии – выражена не только (и даже не столько) во взгляде и выразительном жесте самого Матфея, сколько составляет результат общей режиссуры картины, включая характер мизансцены и систему взаимосвязей между персонажами.

Картина Призвание апостола Матфея

Вокруг столба были разложены поленница сухих дров и кучи хвороста. Он обвинил апостола в колдовстве и приказал казнить его. Максимум эмпирической конкретности в облике действующих лиц и – в контраст к ней – нерасчлененная суммарность окружающего пространства – такова специфическая особенность его живописных решений, залог их особой остроты.

Здесь он пытался обратить в веру дикий народ людоедов (антропофагов) со звериными обычаями и нравами. Художник не ошибся в выборе. Все ученики были израильтянами, причем она не были просвещенными или богатыми. Это только прах – наглядное олицетворение мученической жертвенности. Вместе с тем градации света и тени становятся мягче, цветовые нюансы – тоньше, пространство – воздушнее (Успение Марии, 1606.

Исторической локализации события служат два персонажа: римский военачальник, олицетворяющий собой светскую власть, ту силу, на которую падает вина за мученическую смерть святой и епископ в митре и с посохом – олицетворение власти церковной – его благословение призвано санкционировать духовный подвиг Лючии. Такой аспект возник благодаря предрасполагающему материалу ибо, в соответствии с традицией, Караваджо должен был изобразить в одной композиции ряд примеров милосердия. Караваджо заверил хозяина дома, что его пожелание будет исполнено к нужному сроку. Иоанн описывает более раннюю встречу Христа с Петром и Андреем, а Матфей – более позднюю. Закон был дан чрез Моисея и пророков и он был засвидетельствован многими чудесами, дабы люди уверовали, что закон сей – от Бога. Если прибегнуть к термину из круга совсем иных зрительных представлений, то по своему строю композиция эта ближе всего к тому, что именуется «живой картиной», -к группе фигур, застывших в специфически выразительной мизансцене.

Справа в тени в сопровождении апостола Петра появляется Христос. И когда апостолы собрались вокруг Иисуса, всем хотелось высказаться одновременно, однако Андрей взял на себя обязанности ведущего и, получая от него право голоса, они должным образом отчитались перед Учителем и представили шестерых кандидатов в новые апостолы.

По-видимому, влияние внешних моментов (малое число заказов) сказалось на том, что Ветхий завет в качестве крупного, тематически активного пласта (каким он предстает у Рубенса, Пуссена и Рембрандта) у Караваджо, в сущности, так и не заявлен. Лодка была уже на средине моря и ее било волнами, так как ветер был противный. Изображённые на картине персонажи хорошо им знакомы и узнаваемы.

Обращает на себя внимание слабая выраженность конфессиональных признаков в ее замысле: для поздних алтарных полотен Караваджо это явление не частое. Если в «Призвании св.

Караваджо «Призвание апостола Матфея»

Присутствуют они и в полотне Караваджо, не выступая, однако, на первый план. Они привыкли не руководить и приказывать, но лишь работать и слушаться. Матфея») нес в себе утверждение нравственной победы апостола в час его трагической смерти (он был убит в храме во время богослу-жения). Но в некоторых своих существенных аспектах понятие это имеет для Караваджо столь же принципиальный смысл, как для Микеланджело, Тициана и Рембрандта – мастеров, у которых поздние этапы деятельности (сами по себе достаточно длительные и к тому же завершившие многие десятилетия предшествующего развития) представляли собой творческие фазы особого, специфического склада.

Но Фульвиан еще более разозлился. Эта мысль оказалась революционной в эпоху жестокого подавления любого инакомыслия. Матфей именем Христовым изгнал бесов. Но пламя растопило идолов, как воск и опалило Фулвиана.

Евангелие о призвании апостолов

«Что ж, оно даже к лучшему, — подумал художник. «Природа – единственная наставница, в которой я нуждаюсь. ». При этом, вместо того чтобы в каждом отдельном эпизоде подчеркнуть его смысловую и композиционную завершенность, художник акцентирует обратное качество – его отрывочность, фрагментарность. Вот несколько примеров. Через секунду ему придется совершить выбор и он понимает всю серьезность данного решения.

В «Призвании св. ()Закрываемый, как щитом, мощной кряжистой фигурой апостола Петра, Христос появился лишь на миг, чтобы тут же удалиться. () Известно, что у ворот Капернаума Христос повстречал мытаря Левия и призвал его стать апостолом. Традиция изображения символов евангелистов — ангела (Матфей), льва (Марк), вола (Лука) и орла (Иоанн) — основана на ветхозаветном тексте видения пророка Иезекииля.

Описание картины «Призвание апостола Матфея»

Тематика росписей и их количество были строго оговорены завещателем. Святого Матфея растянули на земле лицом вниз, засыпали хворостом и подожгли. В римской церкви Сан Луиджи деи Франчези висит картина «Призвание апостола Матфея», написанная в самом начале XVII века.

К обнажённому Бруно подошёл священник и поднёс к лицу распятие. Для лучшего запоминания рекомендуется «привязать» каждое имя к определенному фрагменту из Евангелия. «Швы» между слагаемыми из которых складывается этот образ, не только заметны -они подчеркнуты, обыграны.

Бедняжка расплакалась и, запутавшись в длинном шлейфе, громко запричитала: «Мама, мама. » Хворый супруг был не в силах её успокоить, так как сам зашёлся в диком кашле и его била лихорадка. Потому Христос и повелевает им: идите за Мною. И задумал владелец города убить апостола Матфея.

Караваджо Призвание апостола Матфея

Затем наступила тишина — толпа умолкла и слышно было, как потрескивают дрова в костре. Однако вся эта напряженность имеет свое разрешение. В качестве двух частей единого ансамбля обе композиции Караваджо содержат в себе признаки общности и вместе с тем контраста. Такое превышение размеров (возможное и даже необходимое в скульптуре) в композиции, выполненной в технике масляной живописи, сопряжено с риском нарушить ту особую, естественную соотнесенность живописи и натуры, которая характерна именно для станковой картины.

Но души их богаты алчбою и жаждою Бога сердца их обращены к добру и – ждут. На праздник были приглашены все желающие.

Хотя он и раскаялся, но сомнений своих еще не оставил. Но все это – уже без затаенной многозначительности предшествующей картины, отчего на первый план в «Игроках в карты» выступает внешне броский драматический эффект.

По сравнению с первой картиной количество персонажей доведено до тринадцати. Но Бог не медлителен и не скор. Правда, живопись следующего этапа – Позднего Возрождения – отходит от такого концентрированного показа: для Веронезе и Тинторетто более характерны сложные по составу композиции с многозначным разветвленным действием (типа веронезовских «Пиров» и монументальных полотен Тинторетто в скуоле ди Сан Рокко и в церкви Сан Джорджо Маджоре).

Одежда мытаря свидетельствует о его состоянии. Видно, что ступни босых ног обращены к выходу. Как показывает исторический опыт, в живописных циклах (создаваемых даже на протяжении достаточно короткого отрезка времени) чаще всего можно наблюдать возрастающее углубление автора в образную трактовку темы: более поздние части цикла обычно оказываются более весомыми.

Помимо всего прочего он единственный, кто сидит на стуле, остальные же сидят на скамейке. Без царской короны на голове, но с царским сердцем в груди.

Он приобрёл её за сто пятьдесят скудо. Петра, распинаемого вниз головой. Святого Матфея растянули на земле лицом вниз, засыпали хворостом и подожгли. Правой рукой он пересчитывает монеты, которые ему отдает взрослый мужчина с бородой.

Произведения на сюжет «Призвание апостола Матфея»

После призыва «следовать за мной», Матфей выполняет просьбу. Собравшиеся на площади молча смотрели на полуголого человека, привязанного к столбу. Это относится к смятению и порыву в левой части картины со св. Не исключено, что эта книга могла попасть в руки Караваджо в библиотеке дворца Навичелла. Что касается «Мученичества апостола Матфея», то там сама фигура евангелиста несколько отошла на второй план, уступив место убийце и вот таким образом художнику не столь важен был типаж.

Матфей был верным учеником. Как мы могли убедиться итоговый характер «Семи деяний» был выражен в самом строе картины очень явно, почти демонстративно, чему способствовала ее особая, необычная для Караваджо сюжетно-тематическая программа. Тема оплакивания и скорби, совмещенная с мотивом опускания тела Христа в могилу (иконографическое новшество, впервые вводимое в живопись самим Караваджо), предстает здесь не как одно из последовательных звеньев евангельского рассказа, которому предшествуют и за которым следуют другие эпизоды, а как его завершающий итоговый момент, когда этот рассказ трансформируется в остановленный во времени трагический апофеоз.

Напишите отзыв о статье Призвание апостола Матфея

В порядке итоговой оценки мы вправе констатировать, что «Призвание св. Он толкует смысл его и открывает дух его, закрытый для грешников. Матфея» отмечает один из решающих пунктов на этом пути. Речь в данном случае идет не об интерьере в собственном смысле, а о присутствии в картине многосторонне обыгрываемой идеи интеръера, о переменчивом динамическом образе, объединяющем в себе абсолютную натурную убедительность каждого населяющего его пластического объекта с многозначной недосказанностью пространственного целого.

Ждать пришлось недолго. — Не нужно произносить непременных в подобных случаях слов благодарности за хлеб-соль». Но его мнением Караваджо пренебрёг. Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфей и говорит ему: Следуй за мной.

Вот таким образом в Евангелии от Матфея чаще, чем в других Евангелиях, сравниваются события из жизни Христовой с ветхозаветными пророчествами и прообразованиями и из всей истории Христа Спасителя избираются повествования особенно важные и нужные для Иудеев. Так например, на одной миниатюре Матфей разворачивает свиток, сверяя текст. Иисус появился лишь на мгновение— его босые ноги повёрнуты к выходу.

Отрывок, характеризующий Призвание апостола Матфея

Свое наименование фарисеи (особенные, отделенные) получили от того, что старались отличиться особенною ревностью к закону. А вне этого «классического» треугольника размещены персонажи иного характера: объятый страхом убегающий мальчик-служка и, на правах обособленной натурной врезки в действие, как кусок живой действительности, группа очевидцев убийства апостола, эмоциональный отклик которых на происходящее передан со всей полнотой естественной характерности.

Вскоре подошёл и Манчини. Еще важнее в этом смысле трактовка общей драматической ситуации, предполагающая наличие замкнутой среды – того, что можно было бы назвать «пространством Матфея-мытаря», в которое вступает Христос, чтобы извлечь из него своего будущего ученика. Первой из числа величественных алтарных композиций нового типа явилось ватиканское «Положение во гроб» 1602-1604 годов, предназначавшееся для одного из новейших барочных храмов Рима – церкви Санта Мария ин Валличелла (Кьеза Нуова). Сию первую встречу Иоанн описывает следующими словами: и привел его (Андрей) к Иисусу.

Обычно именно хозяин заведения сидит в самом дорогом кресле, его же «клиенты» вынуждены ютиться на чем получится. В упоминавшейся выше картине «Неверие апостола Фомы» (107x146) наиболее зримо и убедительно выражено кредо художника, который в своём неприятии официального искусства, отягощённого условностями маньеристского и академического толка, доводит изображение до полемической заострённости, демонстративно отказавшись от всех атрибутов святости, чьё наличие обязательно в сугубо евангельском сюжете. Конечное суждение о «Семи деяниях милосердия» возвращает нас к первому впечатлению, которое зритель получает от этой работы. И они тотчас, оставив лодку и отца своего, последовали за Ним.

В сочетании с «дискретным» преподнесением сюжетных мотивов эти живописные приемы порождают у зрителя ощущение неокончательной оформленности видимого – процесса, который еще совершается. Но придут дни, когда отнимется у них жених и тогда будут поститься». Крестились и жена с сыном Фульвиана. С какою легкостью утвердилась бы Церковь Бога Живаго и Единого во всем роде людском. В римской церкви Сан Луиджи деи Франчези висит картина «Призвание апостола Матфея», написанная в самом начале XVII века.

Иисус продолжает настаивать на своем несмотря ни на что. Картина не была признана заказчиком из-за реалистической трактовки сцены). О детстве его известно не очень много.

Как Матфей стал учеником Спасителя и апостолом

Его тело осталось невредимым. В одном исподнем его повели на эшафот. Традиционно в живописи этот сюжет трактовался по-разному. В то же время сам св. Аминь.

«Юный Иоанн Креститель» и «Всепобеждающий Амур» — эти два бесспорных шедевра были единственными у Караваджо, в которых он, отбросив все запреты и условности, смело воспел красоту набирающего силу молодого мужского тела, выразив радость жизни, свойственную молодости. Видно, что ступни босых ног обращены к выходу. В мае того же 1600 года состоялось долгожданное событие, внёсшее живость в программу ставших понемногу утихать праздничных торжеств, когда шествия с хоругвями и фейерверки стали приедаться. Так, с учетом всего комплекса используемых художественных средств, в «Призвании св. Своих высших проявлений этот принцип достигает в созданных в те же годы полотнах цикла Черази и в лондонском «Христе в Эммаусе», однако и в «Мученичестве св.

Призвание на апостольское служение мытаря (сборщика податей), будущего автора одного из канонических Евангелий – один из самых символичных эпизодов Нового Завета, вот таким образом неудивительно, что во все времена этот сюжет пользовался популярностью у христианских художников. Караваджо резко сталкивает в картине два взаимно контрастных плана, два аспекта действия.

Петра» вторая картина цикла Черази несет в себе утверждение иной тематической идеи. Выйдя из дома после абсолютного Им чуда исцеления расслабленного, Господь увидел человека, сидящего на мытнице, то есть у сбора пошлин или податей, по имени Матфей или Левий и сказал ему: «Следуй за Мною».

Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь это Я, не бойтесь. Однажды апостолы были в лодке, а Иисус молился в одиночестве на горе.

Матфея» – при всей многосторонности ее замысла локализуется в более узких границах. Он все время молился, чтобы все племя обратилось в веру.

Световой поток, опрокинувший и распростерший Павла, рождает столь же интенсивный ответный импульс, пластически воплощенный в жесте Павла, в параболе его простертых к небу рук и одновременно в отраженном от его лица и фигуры и возносящемся ввысь потоке света – метафоре его духовной трансформации.

Обращение людей в веру апостолом Матфеем

В одном случае (в мадридской картине) – с акцентом на артистизме сложного и в то же время предельно компактного пластического мотива, а в римском полотне – с элементами трагической коллизии, возникающей в со-поставлении необычного облика мальчика-победителя с автопортретной мертвой маской, которой художник наделил отрубленную голову побежденного великана. В 1608 году он арестован испанскими властями на Сицилии, на этот раз по недоразумению. Упомянутый выше Иаков Ворагинский в своём сочинении «Золотая легенда», этом своеобразном католическом аналоге православной книги Четьи Минеи, пишет: «Месса шла к завершению, когда в храме неожиданно появился убийца, подосланный эфиопским царём.

Матфея, а нечто иное. Все эти детали связаны с Иисусом Христом, принёсшим себя в жертву ради спасения людей. Таков его торжественный ритм в зоне пребывания Христа и совсем иной, меняющийся его ход в зоне группы Матфея – в резком развороте фигуры юноши со шпагой, в задумчивом внимании другого юного спутника мытаря, в торопливых движениях третьего, занятого подсчетом денег. Узнав о случившемся, местный правитель-язычник Фулвиан сначала порадовался исцелению супруги и сына, но потом, по научению бесовскому, разгневался на Апостола за то, что весь народ приходит к нему, оставляя богов своих и замыслил погубить его. Святого Матфея растянули на земле лицом вниз, засыпали хворостом и подожгли.

Чудо, сотворенное апостолом Матфеем

Как ни многообещающи были открытия Караваджо в «Призвании св. Сходная заданность ощутима и в композиционном замысле, в слишком явно «срифмованной» группировке персонажей, заключенной в очертания узкого косого треугольника, своего рода «пластического луча», совпадающего с очертаниями луча светового, – мотив, в котором проглядывают элементы, скорее, внешней поэтизации. Увы, всему приходит конец. Теперь Он является Толкователем Духа, как позднее Дух будет Его Толкователем.

Стоящие фигуры образуют вертикальный блок, сидящие вокруг стола — горизонтальный. Господь не отрекся от приглашения и вошел в дом Матфея. Именно благодаря ему Караваджо и получил свой первый крупный заказ – картину «Призвание святого Матфея», Известно, что Караваджо исключительно презрительно относился и к боготворимой в то время античности и к Титанам Возрождения. «Призвание апостола Матфея» (итал. А он, неблагодарный, даже не простился с ним, впопыхах покинув Милан.

И в «Распятии св. Караваджо вторично обращается к образу Спасителя, рисуя вдохновенный профиль. Центральное, представительское по назначению полотно над алтарем изображает св. В состав этой работы вошли Призвание апостола Матфея, а также Вдохновение (1602) и Мученичество святого Матфея (1599–1600).

Попытки схватить апостола Матфея

И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним. В городе, возле храма, апостол крепко воткнул жезл и на глазах у всех произошло чудо. Другой, по-настоящему отличный от местной компании. На сие указывают слова: ходил по всей Галилее.

С точки зрения практической такая попытка увенчалась полным успехом: более чем три столетия «Положение во гроб» сопровождала слава лучшего произведения Караваджо, а в свое время оно произвело сильное впечатление на таких глубоко различных мастеров, как Рубенс и Пуссен. Специфически скульптурному эффекту содействуют также необычно укрупненные размеры фигур (они заметно больше натуры), монументализация образов за счет низкого горизонта (зритель видит фигуры снизу, с уровня плиты) и, наконец, сильно акцентированная выразительность некоторых пластических мотивов.

Здесь он провёл почти пять лет и ему неплохо жилось и работалось. В то время как для многих европейских живописцев ватиканское «Положение» стало ориентиром в попытках создания драматически-репрезентативного образа с учетом нововведений 17 века, сам Караваджо отошел от внешне заманчивых возможностей такого рода, найдя в последующих своих алтарных композициях действительно глубокие и органичные решения в границах дальнейшего последовательного развития своей собственной поэтики.

• Святое Евангелие от Матфея с толкованием Святых Отцов
• «Призвание святого Матфея» Караваджо
• Апостол и Евангелист Матфей (60)
• Ученики: Апостол Матфей мытарь, он же Левий Алфеев
• Апостол и Евангелист МАТФЕЙ (60)
• В каждой картине – тайна, судьба, послание
• Голос Папы и Церкви в диалоге с миром

Как много ему прощалось этим человеком и скольким он ему обязан. Вот таким образом заказчик торопил с завершением работы.

При первом взгляде на картину трудно определить, где происходит действие. Тогда Фульвиан сам с сопровождением пришел к храму.

1. Матфей до встречи со Спасителем
2. Записки переводчика с Андреем Десницким
3. Святой праведный Иоанн Кронштадтский (1908)

Всё значительно проще с «Всепобеждающим Амуром», для которого позировал озорной подросток Чекко. Его тело осталось невредимым. Фулвиан раскаялся в содеянном и хотел вытащить святого из огня, но он, сотворив молитву, — предал святую свою душу в руки Божии. По преданию, кончинаапостола Матфея последовалаоколо 60 года по Р. Х. Тогда Фулвиан приказал принести золотой одр и на нем положить честное тело Апостола, неповрежденное огнем и, одев его в драгоценные одежды, поднял вместе с своими вельможами и внес в свой дворец. Починка сетей означает их труд по исправлению своей души. Соответственно многомерному характеру ситуации оно варьируется в своем темпе в разных частях картины, в действиях разных персонажей. По его распоряжению к больному приставили опытную сиделку. Именно это героическое начало представляет закономерную основу для трактовки сцены наподобие группы-монумента – мотива, который призван одинаково служить внутренней идее произведения и его внешним представительным качествам.

Фарисеи же обратили их внимание на то, что ученики Христовы не соблюдают столь строго установленных постов и вот они спрашивают у Господа: «Почему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не постятся. » На это Господь отвечает им словами их же учителя: «Могут ли печалиться сыны чертога брачного пока с ними жених. (. ) Не осуждающий, а повелительный жест Христа вызывает в памяти протянутую длань бога Саваофа на плафонной фреске Микеланджело «Сотворение человека» в Сикстинской капелле. Его тело осталось невредимым. Не осуждающий, а повелительный жест Христа вызывает в памяти протянутую длань бога Саваофа на плафонной фреске Микеланджело «Сотворение человека» в Сикстинской капелле. В первой по времени из них, в «Семи деяниях милосердия» (1607, Неаполь, церковь Монте делла Мизерикордия), главное – смелость в претворении особой, принципиально новой для Караваджо тематической идеи идеи «суммы», когда объединение в одно художественное целое ряда отдельных образно-содержательных мотивов перерастает в некое итоговое качество. Так вот и апостол Матфей имел еще одно имя – Левий.

Пройдя за неполных четыре года путь от «Юноши с корзиной фруктов» до «Игроков в карты», художник словно бы исчерпывает ресурсы жанровой картины, отпущенные ей в этой фазе эволюции. Когда костер разгорелся, то все увидели, что огонь не вредит святому Матфею. Это чудо обратило ко Господу множество язычников. По толкованию св.

Караваджо трижды повторяет жест вытянутой руки исследователи видят в нём сходство с мотивом из «Сотворения Адама» Микеланджело в Сикстинской капелле. Видя это, весь народ пришел в ужас от столь великого чуда и воздал хвалу Богу Апостола. Господь не отрекся от приглашения и вошел в дом Матфея. Недаром одно из его сочинений так и называется «О героическом энтузиазме» в нем философ высмеивает невежество и схоластику, мужественно отстаивая собственные принципы и право каждого человека на свободу мысли. Шире стал образный диапазон его решений, разнохарактернее их стилистика, разнообразнее типологические формы и сама проходящая сквозь его искусство проблема «миф – реальность», хотя и разрешается в направлениях, предуказанных главными тенденциями его творчества прошлых лет, предстает теперь в большем числе образных вариантов.

Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф 9:10—13). Предание говорит, что Матфей обошел с проповедью Сирию, Мидию, Персию и Парфию, закончив свои проповеднические труды мученической кончиной в Эфиопии. Удивительный человек, о котором, к сожалению, мы так мало знаем Что было на душе у него, сборщика налогов— ненавидимого своим народом предателя, которого позвал за собой Иисус. Настал день расставания с дворцом Мадата. Матфей и сам ходил к людям, пытаясь донести до них учение Христа и тем самым давая возможность спастись.

Весь этот сложный комплекс художественных явлений может быть сгруппирован по трем основным линиям. Во время своих скитаний он проповедовал всеобщий «закон любви, созвучный природе» в развитие гуманистического толкования внеисповедного христианства. Спустя почти триста лет отвергнувший философа мир всё же вспомнил о нём. Святой Петр жестом пытается унять его чрезмерную подозрительность. Повествования в Евангелии от Матфея направлены преимущественно к тому, чтобы показать, что Иисус есть истинный Мессия, обетованный праотцам еврейского народа и другого не будет (Мф.

Было предназначено первоначально для палестинских христиан из Иудеев. Благодаря своей должности, он нажил приличное состояние. Ситуация словно только что наступившей еще неприбранной смерти оттенена немногими бросающимися в глаза бытовыми по-дробностями – такими, как простое, будничное платье Магдалины (представленная как сиделка у ложа богоматери, она плачет, склонив голову к коленям), как стоящий на полу на самом первом плане большой медный таз. Когда костер разгорелся, то все увидели, что огонь не вредит святому Матфею.

С осязаемой завершенностью воплощено проходящее через всю композиционную структуру группы последовательное нарастание и развитие чувства скорби от глубочайшего минора – от повисшей руки Христа (которой выразительно вторит ниспадающее белое покрывало) – до патетической кульминации этого чувства в последней из Марий, в ее сомнамбулически невидящем взгляде и в немом крике ее угловато поднятых рук с непослушно застывшими пальцами. Матфея»). Бешеные ветры раскачивали его, пытаясь сломать, но не смогли. В его новой картине «Апостол Матфей и ангел» апостол выглядит благообразным крестьянским мудрецом с высоким сократовским лбом.

Сколь премудро, что Христос начал снизу, а не сверху. Поток света, падающий с той стороны, где стоят Иисус и апостол Пётр, прорывает мрак.

«Бичевание Христа» из неаполитанского музея Каподимон-те (начато в 1607 г., закончено, возможно, в 1610 г., во время вторичного пребывания в Неаполе) построено на экспрессивном усилении средств, присущих работам художника более ранних лет, с переводом драматической коллизии в сферу активной, «атлети-ческой» пластики обнаженных фигур, с широким применением резко брутальных мотивов и сильных контрастов светотени. Работа великолепна и по композиции и по исполнению. И снова – не два царя, а два рыбака. Их горе лишено внешне выраженных знаков благоговения перед усопшей, которые подчеркивали бы дистанцию между нею и всеми присутствующими (такая дистанция была ощутима в ватиканской картине), скорбь их полна чувства глубокого душевного родства и это обстоятельство вносит соответственную окраску в образ богоматери. И если уж Он в Галилее, не естественно ли Ему поселиться в Назарете, в Своем отечестве, где прошла большая часть Его земной жизни.

Всё было продумано до мелочей и вы глядело на удивление буднично. Слава о двух шедеврах в церкви Сан-Луиджи шла по всему городу. Позднее, когда собравшиеся начали произносить речи, один из наиболее злобных фарисеев позволил себе, обращаясь к Петру, осудить поведение Иисуса: «Как можешь ты учить, что этот человек является праведником, когда он ест с мытарями и грешниками, позволяя себе предаваться столь беспечному времяпровождению. » Петр шепотом передал это замечание Иисусу до того, как тот выступил с прощальным благословением присутствующих. А затем, подумав, осенил крестным знамением, как бы благословляя на нелёгкое дело. В одном из номеров «Аввизи» говорится, что в праздничные дни Вечный город посетило более миллиона верующих.

Он пришел в Назарет, но там Его хотели свергнуть вниз с вершины горы. Утратив всякий интерес к окружающему миру, учёный ещё глубже погрузился в математику, отвлекавшую от грустных мыслей. Иисус появился лишь на мгновение – его босые ноги повёрнуты к выходу. Противопоставление подчеркивается разницей в одежде персонажей. Вероятно, тогда у него оказалась в руках «Исповедь» блаженного Августина, которая помогла ему ориентироваться в сложной богословской символике и толковании библейских сюжетов.

Конфессиональные моменты усилены и заострены в другой работе того же 1609 года – в «Поклонении младенцу со святыми Франциском и Лаврентием» (Палермо, ораторий Сан Лоренцо), – представляющей собой искусно смонтированный конгломерат реальных и эмблематических элементов, официальной представительности и кусков жизненной правды. Жест простертой к Матфею руки Христа – ключевой в картине. И хотя в «Призвании св.

Омывшись в воде и вкусив плодов, ефиопы изменят свой дикий нрав и станут добрыми и кроткими. Петр сказал Ему в ответ: Господи. Vocazione di san Matteo) – картина Караваджо, выполненная им для капеллы Контарелли римской церкви Сан-Луиджи-деи-Франчези в 1599 году. По завещанию богатого строительного подрядчика Матьё Контреля (Маттео Кантарелли) капелла в честь евангелиста Матфея в церкви французской общины Сан-Луиджи-деи-Франчези должна была быть оформлена фресковыми росписями. Из всех присутствующих лишь Левий понял, кто стоит перед ним. Через секунду последует реакция, но это будет потом.

Фульвиан разгневался еще больше и отправил за апостолом гораздо больше воинов. Звали его Кристофоро Ронкалли, но он был больше известен по прозвищу Помаранчо, данному ему по названию его родного городка под Пизой. Там же случилось быть и некоторым из книжников и фарисеев. Матфея», то здесь обращают на себя внимание два момента. Жест Иисуса остается неизменным. Собственно, тема этого произведения имеет точки соприкосновения с темой «Призвания св.

То, что после многообещающих перспектив «Гадалки» автор пришел в «Игроках в карты» к концепции, более ограниченной в своем существе, свидетельствует, что Караваджо сразу натолкнулся в жанровом образе на какой-то барьер, на преграду, пресекающую его устремленность к замыслам более сложного и развитого типа. Вот достоподражаемый пример, как и богатые могут «пройти сквозь игольные уши», чтобы в Царствие Небесное войти.

Однако позднее с этими тремя великими полотнами произошла невероятная вещь, в которую сегодня даже трудно поверить. Принцип, который положен в их основу, можно определить как травестийную мифологизацию натурных мотивов, как их откровенное «переодевание». В «Смерти Марии», несмотря на отдельные очень выразительные мотивы, бытовой аспект в плане внешних проявлений значит меньше, чем в «Призвании св. Караваджо трижды повторяет жест вытянутой руки исследователи видят в нём сходство с мотивом из «Сотворения Адама» Микеланджело в Сикстинской капелле.

На подступах к выдвижению подобной задачи находится «Больной Вакх» (1591, Рим, галерея Боргезе), а в качестве наиболее характерного примера этой тематической линии может быть приведен известный «Вакх» 1593-1594 годов в Уффици. Они знали, что им будет не хватать Иисуса и кроме того, что они испытывали страх и нерешительность, провозглашение царства представлялось им раньше в ином свете. (Jacopo da Varagine. Пока помощники возились с вещами, Караваджо с грустью осмотрелся в последний раз. Матфей с ангелом» – в его первоначальном варианте (картина из берлинского музея, погибшая во время второй мировой войны).

Их скорбь – чувство более широкое, чем горе по усопшей. Как известно, в традиционной художественной тематике (в том числе в узловых ситуациях евангельского мифа) многие сюжетные коллизии уже изначально несут в себе большую идейную нагрузку: их глубокий смысл задан самим повествованием. Было предназначено первоначально для палестинских христиан из Иудеев. Матфей Левий, следуя всеобщему желанию, написал свое Евангелие – Евангелие от Матфея. Когда костер разгорелся, то все увидели, что огонь не вредит святому Матфею. Человеку, прожившему такую яркую, наполненную, но и беспутную жизнь было всего 37 лет.

По странной иронии судьбы (), жизни французского монарха и великого художника трагически оборвались почти одновременно. «Как будто, – замечает святитель Филарет, – не учитель учеников, а ученики учителя должны учить, как ему поступать». Torino, 1995). Дрожа от холода, он стал похлопывать себя руками по бокам, чтобы как-то согреться. Резким контрастом к такому решению выделяется еще одно из поздних монументальных полотен Караваджо – «Воскрешение Лазаря» (Мессина, Национальный музей). В соответствии с такой установкой находится весь образный строй картины.

Матфея» Караваджо находится еще только в начальном пункте эволюции, финал которой отмечен кристаллически ясными интерьерными построениями Яна Верме-ра, в картине итальянского мастера уже содержится зерно богатейших образных возмо-жностей, которые в свою полную меру раскрылись в решениях зрелой поры 17 столетия. Во дворце можно было повстречать ещё одного художника, лет на двадцать старше Караваджо.

Но подумайте, что произошло бы в конце концов с подобным земным царством, созданном на скорую руку силою и гением одного человека. И еще один существенный момент: решающая особенность нового синтеза реальности и мифа заключена в том, что он возникает и формируется в процессе преодо-ления характерного для раннего Караваджо «дискретного» подхода использовавшегося для показа явлений реального бытия, в приобщении образов действительности к активной жизненной динамике. Мудрый Джустиньяни ещё задолго до совета осторожного Сандрарта прикрыл на всякий случай шёлковой кисеёй ранее купленную им картину «Неверие апостола Фомы», которая была куда более крамольной и опасной, нежели юнец ангел с его дерзко вызывающей наготой. Из карет стали выходить члены верховного суда инквизиции. Петра» и в «Обращении Павла» представлено лишь ядро ситуации, пластический сгусток действия, настолько доминирующий в своем значении, что пространство (а с ним и среда, хотя бы в суммарном ее ощущении) оказываются вытесненными из картины. Большинство апостолов ранее были обычными рыбаками. Столь же решительная перемена произошла и в композиции картины.

Но какой пророк принимается в своем отечестве. Это чудо обратило ко Господу множество язычников.

Но Караваджо не слушал ничьих советов и продолжал работать с прежним остервенением. В тематическом плане «Смерть Марии» имеет черты родства с «Положением во гроб» – обе картины представляют образное воплощение трагедии смерти и скорби близких по усопшему. В переполненной церкви находился и Караваджо. В эпоху же Андрея Рублева (конец XIV — начало XV века), напротив, единообразие в изображении евангелистов стало цениться больше. Очисти меня силою Твоею, напитай меня животворящим хлебом Твоим, глубоко войди в меня, как свежий и чистый воздух в душную комнату и я буду здрав и я буду здрав и жив.

В применении к остальным участникам действия – к их согбенным фигурам, склоненным головам, к их закрытым руками или затененным лицам – неприменимо понятие энергичного движения, акцентированного жеста (как, кстати, здесь нет и следа той заряженной внутренним динамизмом пластики, без которой, казалось бы, нет и Караваджо). Так, в эпизоде со св. Травестийная мифологизация во флорентийском «Вакхе» заключена в том, что определенный человеческий тип, сохраняя за собой признаки реальной жизненной достоверности, наделяется чертами облика и атрибутами того мифологического персонажа, который он призван воплощать. Натурный объект не поглощен ею целиком – он сохраняет немалую долю своей первичной выразительности и мифологический элемент выступает как его «обрамление» или как параллельная тема.

Все эти аспекты, которые в названных работах существовали порознь, в «Погребении св. Лючии» итоговая сторона выступает в более скрытой форме: здесь Караваджо действует как будто в более привычных условиях, с использованием характерных для него сюжетных мотивов. И он встал и последовал за ним». Но Матфей, хоть и был мытарем, все же не потерял человеческого облика.

Это было самое первое Евангелие Нового Завета. Добиться впечатления единства художественного образа в такой специфической теме, как совокупное изображение множества назидательных примеров избежав при этом налета умозрительности в программе картины и подчеркнутого выделения собственно семантических элементов, признаков отвлеченности в ее изобразительном языке (органичных для поэтики Брейгеля, но неприемлемых для Караваджо), – такова была цель художника. До того мы встречали у Караваджо разные типы драматургического строя. Матфея», – если сравнить его с «Призванием», – претендует на большую универсальность: действующие лица показаны здесь в более широком диапазоне человеческих чувств и взаимоотношений и соответственно этому расширен арсенал художественных средств в трактовке ситуации и в показе ее участников. Нет: ни в коей мере. Вторая картина цикла вызвала такой же живой интерес римлян, не успевших ещё опомниться после жестокой казни на площади Кампо ди Фьори. Напротив, созданное на Мальте огромное полотно «Усекновение главы Иоанна Крестителя» (1608, Ла-Валетта, собор) демонстрирует явный отход от коренной предпосылки изобразительного мышления Караваджо – от доминанты пластической массы в композиционном построении, от объемов столь активных, что они вытесняют собой пространство к периферии холста или сводят его на нет. Он без труда отыскал его в одной из дешёвых таверн на улице Скрофа.

Златошёрстный баран упрятал мальчика от гнева отца в далёкой Колхиде — родине «золотого руна». Сказав это, Иисус покинул их. Возникает впечатление толпы персонажей самого разнообразного облика, в страшной тесноте заполняющих узкое пространство между лаконично обозначенными углами каких-то зданий. Композиционно картина делится на две части. В алтарные композиции на сюжеты из жизни святых художники обычно вводят разного рода реалии, долженствующие сообщить изображению оттенок исторической достоверности в показе места и времени действия.

Вон на стене висит его карандашный рисунок. Он же сказал: иди. Он обвинил апостола в колдовстве и приказал казнить его.

Но Фульвиан еще более разозлился. Не исключено, что его появление в Риме было не столько переездом в Вечный город, сколько бегством из Милана, где у него возникли серьёзные неприятности с законом. Иисус на минуту зашёл в помещение— его босые ноги повёрнуты к выходу. Мессинское «Поклонение» -это торжество чувства, но чувства как бы заданного: оно содержит в себе нечто от стереотипного умиления многих будущих композиций подобного рода в европейской живописи. Ныне Господь перепахивает эту землю и сеет новое семя.

Со всех сторон посыпались заказы. Творческая история «Мученичества св. Именно эта внутренняя, духовная сторона заняла в образном замысле картины главное место.

Именно в этом негативном герое – подлинный драматический центр картины, пружина ее действия. Это две композиции: «Семь деяний милосердия» и «Погребение св.

Если молодой Иоанн в ярко-красном плаще и зеленом хитоне по возвышенной облагороженности своего облика, костюма и мотива движения находится в стилистическом единстве с героизированным образом Христа, то гигантизм нескладного и прозаического Никодима, приближение к обыденной жизненной достоверности в типе богоматери и особенно в одновременно обытовленной и поэтизированной Магдалине (склонив голову, она утирает слезы), так же как и характер выражения их личного чувства горя, – все это воплощено в совсем ином ключе и в определенной мере расходится с основной образной установкой картины. В отличие от спокойного «Призвания апостола Матфея» здесь с особой наглядностью и глубиной проявился дух нового динамичного искусства барокко, которое повсеместно прокладывало себе путь. Щупальца инквизиции проникали в самые потаённые области жизни человека.

К ним присоединились оказавшиеся там же друзья Лонги, Леони, Марино и Милези. В наибольшей степени это относится к «Распятию св. Благодаря общим усилиям Караваджо был через пару недель поставлен на ноги. Но пламя растопило идолов, как воск и опалило Фулвиана.

И он встал и последовал за Ним». Когда наступят для этого другие дни и они останутся в мире одни, тогда и будут поститься. Отсюда обращение (не без вызова принятым нормам) к необычным персонажам вроде картежников, шулеров, гадалок, разного рода авантюристов изображениями которых Караваджо положил начало бытовой живописи глубоко реалистического духа, сочетающей наблюдательность нидерландского жанра с ясностью и чеканностью формы итальянской школы (Лютнист, около 1595 Игроки, 1594-1595). Не нужны Богу твои жертвы, если ты отказываешь ближнему в милости. Их наилучший пример – монументальное луврское полотно «Смерть Марии» (1605-1606).

Узнав о его приходе, епископ Платон встретил его вместе с клиром. Посмотрите, как бедны Иаков и Иоанн: они сами с отцом своим чинят сети. Не убоявшись кривотолков и злых языков инквизиция выбрала этот несчастливый день для совершения «правосудия» в её понимании.

Прости мне, Господи, прости бесчисленные мои согрешения. И люди смотрят на Него со страхом и удивлением. Художник запечатлел наиболее драматический момент всей сцены: появление Христа настолько неожиданно, а его жест до такой степени повелителен и непреклонен, что на секунду все застывают в немом удивлении.

Что же не устроило в картине церковный клир. 11:3). Оглянемся: нет ли и в нас фарисейского пренебрежения к немощам ближнего и не таится ли в нас на самом дне души это самообольстительное: несмь, якоже прочий человецы, я еще не такой отчаянный грешник, как вот тот человек. Действительно, на картине Караваджо именно он пересчитывает и сгребает деньги к себе.

(Акафист апостолу Матфею читают в день смерти его в Эфиопии 16 ноября. ) В городе под названием Мирменах, в самом начале своего пребывания в Эфиопии, святой апостол Матфей обратил в христианскую веру несколько человек, назначил епископа и построил небольшой храм. В этом мгновении «остановки действия» содержится огромный эмоциональный накал картины. Вынесенный волной гроб был с честью перенесен в храм, построенный апостолом.

Матфея схватили и прибили к земле за руки и за ноги большими гвоздями. Ощущение полной сопричастности со всем происходящим на картине было более чем очевидным. Лишь бы это пошло ему на пользу.

Таким же образом поступает Бог и со всеми нами. Но, хотя они и простые рыбаки, души их алчут и жаждут как можно большей истины и правды.

С одной стороны, здесь очевидно дальнейшее развитие некоторых многообещающих тенденций и в первую очередь переход от действия к объединенному переживанию, к слиянию всех участников события в чувстве настолько нераздельно общем, что в нем нет и следа тех оттенков дифференциации, которые отличали персонажей луврской «Смерти Марии». Что толку в запоздалом признании и невысказанных вовремя словах благодарности.

11:3). Если в образном контексте мальтийского «Усекновения главы Иоанна Крестителя» жест старухи, в ужасе охватившей лицо ладонями, выглядел как мелодраматический мотив, то в рассматриваемой картине сходное движение коленопреклоненной старой женщины у тела Лючии полно глубокой искренности. Учителем Караваджо был известный в своё время художник Симоне Патерцано.

Приходится, однако, заметить, что в названных произведениях – при остроте и свежести их натурного видения, при стереоскопической осязаемости всего того, что изображает художник, – это все же особая, «избранная», эстетизированная натура, а отнюдь не реальная жизнь. спаси меня.

Сохраняя однофигурное решение и верность избранному типу своих героев, художник от «этюдной» подачи образов переходит здесь на уровень картины. Но здесь произошло и более решительное переосмысление религиозного сюжета.

В том-то и состоит здесь оригинальность замысла, что между натурным ядром «Вакха» и его мифологической «оболочкой» устанавливается сложная внутренняя связь и в итоге перед нами возникает разноаспектный, существующий в нескольких уровнях восприятия, но «живой» образ, живой не только в смысле излучаемого им чувства реальности (качество, которое никогда не покидает Караваджо), но и в силу особой интенсивности своего «эстетического бытия». Но к одному из библейских героев художник питал несомненное пристрастие: три варианта разных лет «Давида с головой Голиафа», в Прадо, Вене и в галерее Боргезе, – это решения явно проблемного характера. Он пришел к людям не как великан на театральное представление, чтобы показать Свою силу и искусство и добиться рукоплесканий, но как Друг и Врач пришел к нам в больницу, чтобы навестить нас, поговорить с нами наедине и предложить нам совет и лекарство. И в первую очередь без активизации ритма, без организованной с его помощью энергии общих масс, динамики диагоналей и парабол, движений отдельных фигур, складок одежды, – ритма, который при всей своей усложненной полифонии несет в себе отголоски общих изначальных импульсов, распространенных на все эпизоды (но по своей природе – как всегда у Караваджо – отличного от барочной динамической стихии). В «Обращении Павла» еще меньше действующих лиц, чем в «Распятии св.

Всё было готово к началу работ, только вот времени было в обрез, чтобы поспеть хотя бы с первой картиной к началу юбилейных торжеств, на чём настаивали заказчик и попечительский совет церкви Сан-Луиджи. (одна из них погибла в 1945 г. ).

Настал этот вожделенный час призвания Божия и для мытаря Матфея, который сам и повествует об этом. ПРОХОДЯ ОТТУДА, ИИСУС (оттуда, где исцелил расслабленного, Он пошел к морю Галилейскому)УВИДЕЛ ЧЕЛОВЕКА, СИДЯЩЕГО У СБОРА ПОШЛИН, т. е. Один из них, оседлав скамейку, сидит спиной к зрителю. Он обвинил апостола в колдовстве и приказал казнить его. Я и пришел ныне как врач, а не как судия, вот таким образом терплю и смрад греховный. Этим произведением он ещё больше подлил масла в огонь полемики вокруг своего творчества.

Это произведение следует расценить как первую попытку объединить присущее Караваджо чувство реальности с торжественной представительностью, своего рода «репрезентативным драматизмом», столь характерным для сложившейся в этом столетии концепции алтарной картины. Мы видим, что Андрей однажды уже оставил свои рыбацкие сети и последовал за Иоанном Предтечей, став его учеником.

Лючии» оставляет впечатление полной новизны. Для него был особенно важен взгляд Левия с выражением крайнего удивления, что на него, жалкого мытаря, не отмеченного никакими добрыми деяниями для людей, столь неожиданно пал выбор. Он символизирует свет веры, ворвавшийся в суетный, тщеславный мир Левия. Шарра в Риме) – первой жанровой композиции Караваджо с тремя персонажами, каждый из которых ведет свою партию в разворачивающейся перед зрителем сцене, – действие приобретает открытый и более динамический характер с отпечатком драматизма и впервые появившейся здесь (а затем ставшей столь заметной в итальянской жанровой живописи 17 в. ) богемно-разбойничьей романтики.

Несмотря на своё завидное положение в высшем обществе и дворянский титул, Маттеи был мягок и тактичен в общении и ему невозможно было отказать, какова бы ни была просьба. Почти полтора десятка раз его имя попадало в списки нарушителей закона в Риме. 1595). Это выдающееся произведение было, однако, отвергнуто духовенством и взамен его Караваджо был принужден исполнить более приемлемый для церкви вариант. Александр Махов в своей биографии Караваджо изданной в серии ЖЗЛ, так объясняет содержание картины: «По давно заведенной традиции во время рождественской литургии читается именно Евангелие от Матфея. Для чего и сами вы едите и пьете с этими грешниками.

Но эта изобразительная концепция, столь интересная и оригинальная сама по себе, оказалась в определенном противоречии с характерными для Караваджо элементами «реального видения» и специфически живописного претворения темы, которые – так или иначе – все же пробиваются в других мотивах картины. 11:3). Какое грозное предостережение дает Господь и всем нам в этом ответе фарисеям.

В толпе раздался гул, то ли осуждающий, то ли сочувствующий. На площадь въехала вереница закрытых экипажей, сопровождаемых отрядом всадников.

Видя это, весь народ пришел в ужас от столь великого чуда и воздал хвалу Богу Апостола. Обычный для ранних работ Караваджо вещественный антураж – цветы в стеклянной вазе, фрукты и музыкальные инструменты, – будучи здесь включен в эту атмосферу, превратился в особого типа многозначный, «действующий» натюрморт. Во второй половине дня, после выступления с «Проповедью царства», Иисус собрал шестерых апостолов и начал раскрывать свои планы относительно посещения городов в окрестностях Галилейского моря. Но Караваджо по-своему решает эту сцену из Священного Писания. После того как апостол покинул Иерусалим, он побывал проповедуя Евангелие в Сирии, Персии, Парфии, Мидии, Эфиопии или Индии. В определенном смысле замысел «Мученичества св. Главными же тематическими областями для Караваджо оказались Новый завет (с примыкающими к нему полотнами из жизни Марии) и агиография – образы святых и эпизоды из их жизнеописаний. Вы, конечно, знаете эту евангельскую притчу. Вы, конечно, знаете эту евангельскую притчу.

Окончательный вариант, напротив, воплощает полную и безраздельную победу сил зла.

Исполненный радости, что удостоился внимания Господа, Левий (его имя в апостольстве – Матфей) пригласил Иисуса к себе в дом и предложил Ему большое угощение. Петра» и в «Обращении Павла». Караваджо отказался от фресковой живописи и выполнил заказ на больших холстах. Врач предписал кормить его крепким бульоном и специальными целительными отварами из трав. Весь город сошелся на такое чудо и вкушали плоды дерева и пили чистую воду.

И он встал и последовал за ним». До сих пор они считали себя членами внутреннего круга соратников Иисуса. Ансамбль капеллы Контарелли состоит из трех больших картин. Требования принятой иконографии в новозаветном круге более строги и характерный для мастера смелый отход от них выглядел особенно радикальным.

Как далеки эти исполины от сюжетно близких им персонажей, которые прежде вводились Караваджо в драматические ситуации его произведений. И все же «Погребение св. Иисус в сопровождении людей однажды вышел из города и пошел к морю.

Караваджо трижды повторяет жест вытянутой руки исследователи видят в нём сходство с мотивом из «Сотворения Адама» Микеланджело в Сикстинской капелле. Стало быть, не напрасны были его муки и старания. Как раз к тому месту, где Матфей собирал подати с проходящих кораблей. Помаранчо был близок к кругу кавалера Чезари дАрпино, о чём не мог не знать Караваджо. Так Он избирает малых и немудрых, чтобы ими посрамить великих и мудрых и бедных избирает Господь, чтобы посрамить богатых.

В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус идя по морю. Матфея» зритель видит трагический исход этой коллизии. В радости, Матфей приготовил в доме своем большое угощение.

«В другом случае, – говорит святитель Златоуст, – когда ученики, по-видимому, согрешили, фарисеи обращаются с укоризной к Самому Учителю, говоря: «вот, ученики Твои делают, чего не должно делать в субботу» (Мф. 12:2) а теперь перед учениками клевещут на Учителя. Поток света, падающий с той стороны, где стоят Иисус и апостол Пётр, прорывает мрак. Караваджо задумал свою картину так, что, в отличие от его прежних «Оплакиваний», она не имеет главного героя. Вот что немец отметил в книге «Галерея Джустиньяни», где среди пятнадцати картин кисти Караваджо особо выделен его «Всепобеждающий Амур»: «Эта работа, которая находится в одном помещении вместе с другими тремя сотнями картин самых известных мастеров, по моему настоятельному совету была задрапирована тёмно-зелёным шёлковым покрывалом и показывалась лишь в последнюю очередь иначе она затмевала бы своей броской красотой остальные не менее прекрасные произведения других мастеров»58.

Зато ярко освещены ступени перед алтарём, где разыгралась трагедия. Сам по себе замысел художника в ряде моментов смел и нов. Пред отбытием Апостола из Иерусалима, Иерусалимские христиане из Иудеев просили его предать для них письмена дела и учение Иисуса Христа.

Такова главная мысль картины. Тогда же им были написаны ещё два Иоанна Крестителя в пустыне. И жена и сын Фульвиана пошли за апостолом, став смиренными. Чувство это разлито во всей атмосфере помещения, оно оживотворяет, окрашивает собой каждую подробность внутри его. Возникает парадоксальное положение: восходящие к раннему Караваджо такие качества, как «дискретность» образного претворения и в полной мере сохраняющая за собой всю свою специфическую выразительность «эстетика фрагмента», в рамках замысла неаполитанской картины оказываются средством, стимулирующим впечатление противоположного художественного результата – образной широты и целостности.

Конфликт, возникающий в столкновении этих грозных сил с теми, кто представляет живую жизнь, – со свидетелями погребения, образующими глубинный план картины, – воспринимается как извечный конфликт жизни и смерти в совмещении с мотивом осознания человеком его трагической судьбы в окружающем его мире.

Все это они делали для того, чтобы отвлечь учеников от Учителя». Запахло гарью и палёным мясом. Именно через него заказчик Крешенци передал тогда партию дорогостоящих красок, которые, по мнению Помаранчо, должны были «придать нужную красоту и пышность». Первый – смелая переакцентировка действия. Им был понятен драматический пафос нового произведения. Он изображён во всей своей откровенно плотской красе с отнюдь не ангельскими крылышками и плутовской улыбкой, словно вопрошая: «А теперь что вы на это скажете, господа хорошие. » Можно многое сказать об Амуре, этом излюбленном персонаже маньеристов со свойственными их творениям гедонизмом и явным эротизмом.

Петра» и «Обращения Павла», которые даже среди наиболее выдающихся работ Караваджо выделяются концепционной законченностью, максимальной эффективностью характерных для этого мастера средств изобразительного языка и исключительными колористическими достоинствами. Одним из мытарей и был Матфей Левий. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный.

Во многих его созданиях, особенно ранних, среда выступает еще в максимально общем, нерасчле-ненном единстве двух первичных элементов – «чистого» пространства и «чистой» светотени в их оптических и онтологических качествах. Все, кроме Фульвиана. Кисть художника выхватывает из мрака отдельные лица в фас и профиль, руки, спины, некоторые детали в виде зажжённой свечи на алтаре или страусовых перьев на шлеме молодого воина слева, оставляя в темноте как несущественное всё остальное. Жест и пластика в «Смерти Марии» скрытые, выступающие как форма показа душевного самоуглубления. В обстановке, в которой все обстоятельства говорят против, кроме сердца Матфея, которое в итоге ответит «Да».

Матфея» торжествовал принцип целостности и образы возвышенного характера – Христос и апостол Петр – естественно входили в жизненную среду, вступая в непосредственный контакт с персонажами реального мира, то в «Мученичестве» действующие лица разных планов показаны в принципиальном разобщении, словно бы они находятся в разных жизненных измерениях. Двое гвардейцев схватили её и силком уволокли в сторону. Скрестив ноги, он удобно сидит в кресле, называемом «савонароловским» и неспешно пишет своё Евангелие по наитию свыше. В тот же вечер он слёг в горячке.

Оттого ветхозаветный закон сей сделался мертвым и как бы не существующим. Незаконченность и плохая сохранность не могут заслонить значительности этого произведения, отличительная особенность которого – подчеркнутое единство его образного строя в условиях идеального возвышения ситуации и типов ее участников. Когда Господь с учениками выходил от Матфея, то поджидавшие их фарисеи сказали ученикам Христовым: «Для чего Учитель ваш ест и пьет с мытарями и грешниками. » (Мф. Несмотря на критические стрелы, выпущенные многими недоброжелателями Караваджо против «Амура» и вопреки раздававшимся утверждениям, что это всего лишь пародия на скульптуру Микеланджело «Победа» во дворце палаццо Веккио во Флоренции, когда в ответ остаётся только развести руками, поскольку возражать тут бесполезно и глупо, картина пользовалась неимоверным успехом.

Пред отбытием Апостола из Иерусалима, Иерусалимские христиане из Иудеев просили его предать для них письмена дела и учение Иисуса Христа. Особое положение этого персонажа – самого сложного интеллектуально наиболее богатого из всех участников действия – выделено не только композиционными средствами (через эту фигуру проходит вертикальная ось основной мизансцены, алый плащ юноши, двумя языками яркой киновари спускающийся с его плеч, – единственный удар чистого цвета во всем тональном строе этого полотна). зачем ты усомнился. » (Мф 14:24—31).

Господь знает сердца их: как дети, эти рыболовы веруют в Бога и покоряются законам Божиим. ». Следующую ступень в этом ряду образов занимает эрмитажный «Лютнист» (ок.

На вопрос фарисеев ответил Сам Господь: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные» (Лк. Такой «выработанный», «завоеванный» синтез, направленный в своем действии от единичного ко всеобщему, принципиально отличен по своей природе от «прирожденных» изначально общих форм образного единства, которые составляли коренную особенность художественных систем предшествующих времен, а в 17 веке были достоянием барокко и классицизма. Ранний этап его искусства вот таким образом в наибольшей мере насыщен противоречивыми устремлениями. В «Призвании св.

Там, где господствует это чувство, вряд ли можно говорить о моральной победе героя. Внешне в «Вакхе» больше сходства со специфическим мотивом, который художники именуют натурной постановкой – когда в целях решения этюдно-экспериментальной задачи подходящая модель облачается в определенный костюм и окружается необходимыми атрибутами. Первая картина «Призвание апостола Матфея» накануне рождества была доставлена в церковь из дворца Навичелла, где располагалась тогда мастерская художника. В изумлении, он вопросительно указывает на себя, ожидая подтверждения. Лючии» оба они играют лишь ассистирующую роль. Но картину увидел Джустиньяни и уговорил автора от греха подальше расстаться с ней.

Пламя повернулось к идолам и расплавило их, опалив стоящих поблизости. Сроки поджимали и под впечатлением увиденного на площади Кампо ди Фьори он приступил к написанию второй картины цикла «Мученичество апостола Матфея» (323x343).

Узнав о его приходе, епископ Платон встретил его вместе с клиром. Видя это, весь народ пришел в ужас от столь великого чуда и воздал хвалу Богу Апостола. Если в применении к таким работам и можно говорить о бытовых ассоциациях, то это, так сказать, фрагменты «идеального быта», воспринятого вне повседневности, вне конкретной социальности действительных бытовых явлений.

Первое миссионерское путешествие шестерых апостолов удалось на славу. Наконец, в «Игроках в карты» (1596, прежде – в собр. В 1593 году контракт на эти работы был подписан с известным римским художником Чезари дАрпино (Cavalier dArpino), бывшим хозяином Караваджо и его соперником. Слева в потоке света показана группа людей, занятых подсчётом денег, среди которых Матфей. Иисус же, взглянув на него, сказал: ты – Симон, сын Ионин ты наречешься Кифа, что значит: камень (Петр).

Всё прошло гладко и спокойно, без упрёков и обид. Мертвая Лючия не является центральным, определяющим образом этого произведения в том плане, в каком им были Христос в ватиканском «Положении» и богоматерь в «Смерти Марии».

если это Ты, повели мне прийти к Тебе по воде.

Как быстро Его учение распространилось бы по всей земле. Так, что всякий отвращал очи свои и сердце свое от сей запущенной земли. Но за святой стоят те, кто духовно солидарен с ней.

Страна эта была населена племенами каннибалов с грубыми обычаями и верованиями.

«. В «Обращении Павла» весь арсенал привычных средств художника, соответствующих как будто выявлению в первую очередь материальной природы изображаемого, служит противоположной цели – воплощению торжества духовного начала. Так Он и поступил. В «Погребении св. Часто Он в одном поколении сеет, а в другом пожинает.

И Древо росло медленно, очень медленно. Христос пришел призвать к покаянию и спасти не тех, которые считают себя праведниками (здоровыми) и воображают, что им не в чем каяться, но тех, которые смиренно сознают себя грешниками (больными) и просят у Бога милости. Но все последующие варианты, а их было шесть, для которых позировал уже не Чекко, а Лионелло Спада и другие натурщики, уступают первой картине по мастерству светотеневой лепки обнажённой фигуры и бьющей через край радости жизни озорного смешливого отрока.

Они очевидны уже в самой обрисовке персонажей. Двое помощников, сидящих слева от Леви, так увлеклись подсчетом денег, что даже не заметили (или не захотели заметить) прихода Иисуса. Евангелист Иоанн пишет, что Андрей первый последовал за Господом, причем еще в Иудее.

С замечательной картиной произошло непредвиденное. И он встал и последовал за ним». Новой трактовке пространства соответствует и новая интерпретация времени. Однако сохранившееся упоминание о контракте с сиенцем говорит о том, что о Караваджо стало известно далеко за пределами Вечного города. И говорит им: идите за Мною и Я сделаю вас ловцами человеков.

Таковы довольно поверхностно трактованные сцены с бьющими по нервам подробностями – «Жертвоприношение Авраама» (Уффици), «Юдифь, убивающая Олоферна» (Рим, собр. Все, кто был рядом, уверовали и приняли крещение в воде из источника.

Основой сюжета стал фрагмент Евангелия от Матфея: «. И хотя в изображении полнотелого румяного юноши со следами загара на руках и лице, задрапированного в простыню на античный манер, в его откровенной «переодетости» есть оттенок сни-жающей иронии, а традиционные атрибуты бога виноделия – венок из виноградных листьев, сосуд с вином, прекрасные плоды – скомпонованы и представлены как подчеркнуто натюрмортные мотивы, – при всем том этот юноша уже не натурщик и образная сущность окружающих его предметов не может быть сведена к одной лишь «натюрмортной» выразительности. Караваджо трактовал сюжет как сцену из современной жизни. Есть основания предполагать, что семья была довольно обеспеченной, хоть и не богатой.

Пристрастие к натуралистическим деталям, к достоверности обстановки не заслоняет главного в произведениях Караваджо, лучшие из которых эмоционально выразительны, глубоко драматичны и возвышенны (Положение во гроб, 1602). Как прекратилось бы принесение животных в жертву богам и дымящаяся кровь была бы заменена курением ладана. Все они состоят в исцелении телесных и душевных болезней и немощей человеческих.

Лючии». «Пусть здесь и останется, — решил Караваджо, — напоминая кое-кому обо мне». Так Господь собирает жемчужины во тьме. Двойственное впечатление оставляет «Поклонение пастухов» (1609, Мессина, Национальный музей), которое по сравнению с двумя только что рассмотренными картинами может показаться работой совсем другого живописца.

И тот тут же встал и последовал за Иисусом. А вот для заказчиков и прежде всего для римской курии основополагающим являлось первое значение имени, связанное со скоропалительным обращением французского короля Генриха IV из гугенота в католика, когда он произнес свою историческую фразу изумившую всю Европу: «Париж стоит мессы». Ни один художник не подошел так близко к образному воплощению этой трагической формулы гуманистической этики 17 столетия, как это сделал Караваджо на самом пороге эпохи.

() Все сидящие за столом объединены замкнутым контуром, близким к овалу, составляя компактную группу. Сие есть способ человеческий – но не Божий. Картина содержит ряд деталей, нуждающихся в пояснении.

Но Матфей под пылающим пламенем истово молился, дабы Господь явил свою силу и выставил на смех тех, кто все еще надеялся на идолов. Произведение Караваджо считается одной из самых значительных картин на редко встречающийся в изобразительном искусстве евангельский сюжет о призвании Матфея. Согласно Евангелию, Иисус увидел мытаря Левия (Матфея) у ворот Капернаума и призвал его на апостольское служение – Мф. В радости, Матфей приготовил в доме своем большое угощение.

Караваджо встречался с ним ранее у Крешенци, где тот расписывал фресками парадный зал. Что касается драматургического построения «Мученичества св.

Подойдя к будущему апостолу, Господь сказал, чтобы тот следовал за ним. Явный оттенок классической «цитатности» в облике и в характере движений этих последних выключает их из живой реальности происходящего события – это откровенные парафразы применявшихся маньеристами первопланных кулисных фигур чисто формального назначения. В том же русле контрастного столкновения и конечного объединения разнородных элементов использован другой смелый прием: смешение в картине множества мотивов с акцентировкой их стилистической разнохарактерности. Всем этим композиция должна быть возведена на уровень притчи с отчетливо выявленным назиданием, что предполагает и соответствующее изобразительное построение. Еле различимы отдельные элементы архитектуры в виде тонущих во мраке колонн храма. Вот таким образом «Вакх» не воспринимается нами как образ, внутренне единый, слитный в своих качествах, подобный мифологическим персонажам прежних этапов истории живописи.

В отличие от начального варианта картины ее центральным действующим лицом оказался теперь не Матфей (в этом полотне образ маловыразительный), а зловеще склонившийся над ним палач со шпагой в руке. В сию великую тьму Он впервые зароет семя плодовитого древа Евангелия Своего. Иногда Матфей изображался сидящим за столом, а Христос заглядывал в комнату через окно. Всё было готово. Апостол перекрестил злого властителя.

Иисус намеревался сделать первое путешествие всецело личным трудом. При первом взгляде на картину трудно определить, где происходит действие. Не является ли сие очевидным противоречием. Он символизирует свет веры, ворвавшийся в суетный, тщеславный мир Левия. Мытарь —лицо, назначаемое Римским прокуратором для сбора податей с Иудеев (в современном смысле — таможенник). Мытари обыкновенно брали на откуп собирания этих пошлин и употребляли всевозможные меры, чтобы извлечь для себя наибольшие выгоды. Иначе в агиографических образах: здесь художник более свободен от канонических предписаний в показе героев и в драматургии ситуаций шкала масштабов и диапазон композиционных возможностей здесь шире, простираясь от однофигурных изображений до больших, многофигурных сцен.

Взамен реальной ситуации перед нами своего рода «действо», но с одной важной оговоркой: собственно конфессиональный эффект здесь не является прямой целью художника. В распростертой на смертном одре Марии, в ее облике и одежде нет и следа того идеального возвышения, которым был отмечен Христос в «Положении». Именно в такой драматической обстановке ему придется принять решение. Они далеки от простодушия в выражении чувств старых апостолов луврской «Смерти Марии» и от тех персонажей поздних работ Караваджо, в которых подчас можно усмотреть отдельные прототипы действующих лиц сиракузско-го полотна.

Можно найти и другие аргументы в пользу одного или другого толкования. Сравнительно с «Распятием св. Так было и с Иудою-предателем. Простым людям, заполнившим церковь до отказа и не только знатокам, всё понятно и близко.

5. 31). Вскоре святой Фулвиан-Матфей отказался от власти и стал пресвитером. Матфея» к новым формам тематической организации, очевиден. Будущий апостол оставил все свое имущество и пошел вслед за Господом.

Было предназначено первоначально для палестинских христиан из Иудеев. Еще тогда Христос назвал Симона Петром или камнем, твердым камнем веры (Ин. 1:35-42). Однако результаты в обоих случаях оказались в своем роде неожиданными: образная концепция «Семи деяний» во многом основывается – если использовать совре-менный термин – на «ретроспективе» Караваджо «Погребение св. Сама эмоциональная наполненность этого пространства чувством радости и душевной теплоты уже не производное от переживаний присутствующих (как было в луврском полотне), а в большей мере словно бы изначальное качество самой среды, где произошло торжественное событие – рождение Христа. Казалось, сама природа воспротивилась этому вымученному браку-сделке. Иногда символы евангелистов, без их персонифицированных изображений, можно встретить на самых разнообразных иконах, таких, например, как «Спас в силах», где их непременно изображают в окружении Христа в углах композиции.

Признаки известной общности с флорентийской картиной мы обнаружим в тематической структуре другой композиции Караваджо, в «Амуре-победителе» (1598, Берлин-Далем, Музей). Первая картина «Призвание апостола Матфея» накануне рождества была доставлена в церковь из дворца Навичелла, где располагалась тогда мастерская художника. Но внезапно ослеп и стал просить Матфея смилостивиться и простить грехи. И он встал и последовал за Ним. Караваджо отказался от фресковой живописи и выполнил заказ на больших холстах. Вот таким образом такой важный шаг вперед по сравнению с ними составляет луврская «Гадалка» (1594), композиция, о которой можно сказать, что Караваджо здесь вступил наконец на почву бытового жанра в собственном смысле слова.

«Призвание Матфея» изображает момент, в который Иисус Христос вдохновляет Матфея на следование за Господом и дальнейшее становление апостолом. Постояв немного, старик так же незаметно уходил, как и появлялся, не проронив ни слова. Их облик, характер их действий олицетворяют собой ту сторону жизни, ту человеческую среду из которой Матфей гласом Христа призван к своему новому предназначению. Сколь премудро, что Он начал построение Своего Царства не с царей, а с рыбаков.

Весь город сошелся на такое чудо и вкушали плоды дерева и пили чистую воду. Благородство облика (без тени внешней идеализации) и сложность душевной структуры – вот лейтмотив в характеристике главных лиц из этой группы. 9. 11).

Группировка фигур за столом и предметный антураж как будто свидетельствуют об интерьере, но помещенное высоко на фоне окно с открытым ставнем (единственный четко преподнесенный архитектурный элемент) – это мотив, характерный, скорее, для наружной стены и указывающий на то, что действие происходит перед каким-то зданием. Через пару дней неожиданно пришла помощь. Произошло бы то же самое, что и со всеми земными царствами до и после пришествия Христова. Ей не идут в ущерб некоторые традиционно-условные мотивы: античное одеяние Христа, мерцающее кольцо нимба над его головой и торжественный жест руки – все это свободно от какой-либо искусственности. В постановке и в разрешении проблемы «миф – реальность» луврская картина знаменует важный шаг вперед.

Общее впечатление интерьерности выражено в создании Караваджо не только в таких характерно «комнатных» атрибутах, как ренессансное кресло-ножницы или разместившиеся на столе предметы «действующего» натюрморта – пересчитываемые монеты, мешок с деньгами, чернильница с перьями и книга записей. Через мгновение оторопевший мытарь поднимется из-за стола и, оставив все собранные подати, направится вослед, к своему великому мученическому призванию». То, что Иоанн и Матфей описали два разных события, а не одно и то же, ясно всякому, кто прочитал оба сих Евангелия. Дабы не отвлекать внимание от происходящего, нет и резких светотеневых переходов — только обыгрывание светло-коричневых и красноватых тонов. Высокий постамент памятника украшен тремя барельефами с фигурами славных борцов с церковным мракобесием, многие из которых разделили трагическую судьбу Джордано Бруно.

Призвание на апостольское служение мытаря (сборщика податей), будущего автора одного из канонических Евангелий – один из самых символичных эпизодов Нового Завета, вот таким образом неудивительно, что во все времена этот сюжет пользовался популярностью у христианских художников. «Неверие апостола Фомы» является основополагающим для понимания метода Караваджо при построении композиции, когда каждая деталь на картине выверена с математической точностью в стремлении добиться чёткой организации пространства. Всю ночь бредил, вскрикивал, его мучили кошмары. Историческое значение другой композиции – «Мученичества св.

Этот дискуссионный вопрос будет, однако, снят, если мы признаем, что недостаточная определенность в показе места действия вовсе не результат оплошности или непоследовательности художника, а его сознательная позиция ибо в его интересах было избежать слишком отчетливой привязки события к определенному месту. Матфея» – оказалось самым крупным художественным достижением всей серии. Не прошло и года после казни Беатриче Ченчи, как в самый разгар бойкой торговли индульгенциями и раздававшихся с церковных амвонов призывов ко всеобщему покаянию и раскаянию в грехах на многолюдной и обновлённой площади Навона показались вереница карет и повозка с сидящим в ней в кандалах осунувшимся щуплым монахом. Скорее, даже напротив: в героизации Христа, в отсутствии нимбов и тем более в отказе от принятой в алтарных композициях подобного типа системы двух зон – земной и небесной – во всем этом дали себя знать «секуляризирующие» тенденции Караваджо.

Перепуганные ребята побежали утром за Манчини. На трапезу пришли родственники Матфея и его товарищи по сбору податей.

Известно, что под контрактом поставил свою подпись и Онорио Лонги, взявшийся опекать не очень-то сведущего в практических делах друга и не отходивший от него ни на шаг после неудачи с картиной «Апостол Матфей и ангел». Для него ключевым стало второе значение имени апостола в трактовке известного евангельского сюжета, а потому вытянутая рука Христа имеет не только композиционное, но и глубокое смысловое значение. К сожалению, о замечательной картине сегодня можно судить только по копии, поскольку оригинал погиб в 1945 году в Берлине, как и упоминавшийся ранее великолепный портрет «Куртизанка Филлида». Сколь благо и спасительно для нас, живущих спустя две тысячи лет после Его дела на земле, что во время Своей земной жизни Он не видел конечного результата Своей работы и не пожал плодов Своего труда. У Него есть Своя мера и от меры сей Он не отступает. Весьма показательно, что оно было отвергнуто заказчиками, усмотревшими в смелом и необычном замысле картины недостаток благоприличия в изображении богоматери. Уже в 17 веке светотень Караваджо именовали «подвальной», чем подчеркивалась ее связь с замкнутыми пространственными мотивами.

Но некоторые различия все же существуют.

Но приговорённый к смерти монах отвернулся, отказавшись приложиться к кресту. Но вернёмся к тому трагическому дню четырёхсотлетней давности. Во времена Римской империи люди часто имели два имени. Никакой условности или нимбов — всё жизненно достоверно. Сама найденность его человеческого типа – редкая удача художника.

У Матфея – это изображения ангела. Переработка была вызвана кардинальными изменениями в идейном замысле картины. Одновременно всесильный прадед возвёл в сан кардинала четырнадцатилетнего правнука Сильвестро, родного брата выдаваемой замуж Маргариты. Это живые души ищущие все большей и большей правды Божией и Царства Божия.

Картина лишний раз доказывает, сколь демократично искусство Караваджо. С помощью ломового извозчика нехитрый скарб был погружен на телегу. В отличие от произведений маньеристов изобразительный язык Караваджо был ясен и неподготовленному зрителю и именно это создало огромную популярность его картинам. Собирали подати мытари. А о том, как Он их избрал, повествует сегодняшнее Евангельское чтение.

И вот как-то раз Матфей находился на высокой горе в посте и молитве. Тем отчетливее проступают в них признаки различного подхода к поставленной задаче. Один – с подчеркнутыми элементами условного возвышения – в трактовке места, где происходит событие (некий суммарный намек на храмовый интерьер с алтарем, у подножия которого, на самом первом плане, разверстая могила) и в показе персонажей, олицетворяющих силы зла (палач и его прислужники).

Но главное – это выключенность изображенной группировки из жизненного потока. В итоге возобладало мнение Андрея, после чего они приступили к своему труду. Св. Его направление также организует взгляд зрителя, заставляя его читать сцену слева направо.

В римской церкви Сан Луиджи деи Франчези висит картина «Призвание апостола Матфея», написанная в самом начале XVII века. Лишь ставня окна на стене – в итальянских домах, как и в русских избах, она всегда снаружи – указывает на то, что изображенные на картине люди, сидящие за столом после трудов праведных, удобно расположились в тенечке перед таверной, что так характерно для римского быта в летнюю пору, хотя место события не играет здесь существенной роли. () Рыжебородый мытарь или сборщик податей Левий подсчитывает собранную дневную выручку с помощью старика в очках. Апостол погасил пламя.

При всем том, однако, оно лишено четкой каркасной структуры и осязаемой стереоскопичности – в нем еще ощущение суммарности и потенциальной возможности экстенсивного расширения, а тем самым (как и прежде у Караваджо) сопричастности к обширному мировому пространству за пределами обрамления картины. Пожалуй, это были последние работы, которые по радостному мировосприятию и яркому колориту могли сравниться с «Отдыхом на пути в Египет». Муравей смотрит – и видит только муравейник земледелец смотрит – и видит всю ниву. Теперь на лице юноши мы читаем всю драму происходящего. Его более драматизированная образная идея с оттенком горечи и опустошенности находит свое аллегорически развернутое воплощение в избранной художником мизансцене, в самом облике амура, «смещенном» относительно привычного идеального стереотипа и в монументальном «поверженном» натюрморте, составленном из атрибутов искусства и знаков воинской доблести. Уже в скором времени Матфея приобщили к числу двенадцати апостолов.

Вскрытые данные помогают также понять, какое глубокое волнение и душевный трепет испытывал Караваджо, рисуя столь удавшийся ему вдохновенный профиль Спасителя и сколько раз он переделывал написанное, пока не добился нужного результата с помощью контрастных светотеневых переходов. () Как поясняет средневековый писатель Иаков Ворагинский в известном сочинении «Золотая легенда» имя «Матфей» в переводе с греческого означает не только «дар быстроты», но и «рука Господня». Наиболее интересна композиция «Призвание апостола Матфея» (1599—1600 гг. ). Матфея» он использовал построение иного рода – повествование с зачатками психологического действия, а в «Смерти Марии» можно было наблюдать отход от активного действия к всеохватывающему переживанию. Толпу оттеснили ещё дальше, а на помост поднялись палач с подручными. Он запретил им крестить и советовал воздерживаться от публичных проповедей.

В то время и у самого Караваджо тоже появились все основания для радости. Коппи), если только последнее полотно действительно принадлежит Караваджо. Но пламя растопило идолов, как воск, и опалило Фулвиана. Символически такое поведение лишает их возможности получить «вечную жизнь», которую Христос обещает дать всем верующим в Него.

Это зерна, сразу давшие ростки. Его направление также организует взгляд зрителя, заставляя его читать сцену слева направо.

Там же случилось быть и некоторым из книжников и фарисеев. Для зрелого творчества мастера характерны монументальность, величественность композиций, скульптурность формы, классическая ясность рисунка.

Матфея): мастер вступает здесь на путь психологической драматургии. Как раз «Призвание св. Слева в потоке света идущего из правого верхнего угла картины, за столом сидит сборщик налогов Леви (так звали Матфея прежде чем он сделался апостолом) в окружении четырех своих помощников и подсчитывает выручку, полученную за день. Хотя он и раскаялся, но сомнений своих еще не оставил.

Legenda aurea.

Его направление также организует взгляд зрителя, заставляя его читать сцену слева направо. Но о самых значительных из поздних созданий Караваджо этого сказать нельзя. А вот для центральной картины над алтарём Караваджо решил использовать знакомого натурщика по «Отдыху на пути в Египет».

---