Портреты Маковский

На протяжении полутора десятилетий Юлия Павловна Маковская – жена художника – была его музой, моделью для портретов исторических картин и мифологических композиций. 1880-е раскрыли Маковского как автора портретов и создателя исторических полотен. Название в интернет-галереях: Портрет Ольги Степановны Маковской, жены В. Е. На протяжении полутора десятилетий Юлия Павловна Маковская – жена художника – была его музой, моделью для портретов исторических картин и мифологических композиций.

Тургенев, портрет которого Маковский написал ранее, был их частым гостем. Уже в 1880 году Константин Маковский стал модным автором портретов и картин на историческую тему. Мировая слава Маковского была настолько велика, что именно его американцы пригласили написать первый президентский портрет Теодора Рузвельта.

Вернувшись с Востока, К. Маковский начинает писать портреты и сразу становится модным портретистом. Сын известнейшего русского художника, портретиста и исторического жанриста, Константина Егоровича Маковского (1839–1915). После того как были написаны не только портреты всех аристократов, но и самого государя Александра II в 1871 году, который отнесся к художнику с большой теплотой, Константин Егорович Маковский становится фактически придворным живописцем и пишет портреты почти всей царской фамилии.

Женский портрет Художник Константин Маковский

Овдовев, Владимир Егорович некоторое время жил с матерью Любовь Корниловной и сестрой Александрой в скромной квартирке на Лиговке. За утренним чаем прочитывается внимательно заметка «Нового времени» об этом событии и мы несемся смотреть на Неву из окон залы. Константин Егорович, который сам немного увлекался Савиной, поражаясь ее удивительными глазами с озорной искоркой (несколько позже он написал ее портрет по заказу тогдашнего ее покровителя помещика Коваленко), не вытерпел и тоже уехал, хотя без воинственных намерений, на «театр военных действий». Маковский слыл блестящим организатором подобных зрелищ. Марсельеза Шаляпиным была пропета с необыкновенным подъемом и не только в смысле чисто-музыкальном, песнь Руже-де-Лиля в устах Шаляпина на этом петербургском торжестве у Контана, за год приблизительно до крушения императорской России, прозвучала каким-то пророческим предвестием революции.

Когда сестра поправилась, ее и брата Татинька увезла обратно, на дачу под Петербургом. Он ещё попытался соответствовать новым требованиям, новой власти, новому времени. Она приветливо протянула руку и — я почувствовал — взглянула на меня как-то особенно одобрительно Я пробыл в комнате всего несколько минут. «Академики», всегда верные единственному мерилу – денежному успеху исходя из этих условий, вынуждены были сменить приоритеты. Доживала свой век в одном из флигелей и старенькая бабушка, мать Василия Васильевича. И это сознавать очень тяжело.

кн. Бывая в суде, он брал с собою карманный альбом и (украдкой вероятно) зарисовывал действующих лиц судебной процедуры. Я подошел к самому блестящему, в смысле всероссийской популярности, периоду в жизни Константина Егоровича, когда его репутацию несравненного портретиста затмила слава исторического живописца. Из юристов назову Утина, кн. А сколько пейзажей. Тем более пора напомнить «старой» и «новой» России о его живописном наследстве, о значении, прежде всего портретной галереи Константина Маковского.

В 67 году он женился на юной, подававшей надежды актрисе Александрийского театра — Елене Тимофеевне Лебедевой, «Леночке», внебрачной дочери гр. В этом «взгляде назад», конечно, таился и осуждающий приговор. Вечер закончился живой картиной из «Боярского пира». Были партии, спетые им в течение карьеры всего несколько раз, даже один раз. В один из дней Егор Иванович расцеловал сына: «А поезжай-ка ты, Костенька, в Санкт-Питерсбурх. » Маковский явился в столицу уже с профессиональной выучкой, привлекая к себе внимание легкостью кисти, декоративностью исполнения. Юрьевской удались отцу сразу, фигуры дописаны с моделей. Целый ряд портретов художник связал с театрально-карнавальным действом, к чему, возможно, его и подтолкнула постановка «живых картин». Может быть, это больше всего и притягивает к нему.

Описание картины Константина Маковского «Семейный портрет»

Покаюсь, я изредка бросала воровской взгляд на быстро оживавший лист отца. 13 ноября 1878 родилась дочь Елена. Художники, входившие в Товарищество передвижных художественных выставок – «передвижники», – оставили яркий след в русской живописи последней трети XIX века. Иногда гремел на хорах полковой оркестр стоявших в Прилуках киевских гусар. Объединившись, бывшие приверженцы академизма и демократы-передвижники вновь упрекали К. Маковского в погоне за внешними «красивостями», ставили ему в укор отсутствие характерности и простоты.

Дочь ее пела, а сын Поль был скрипачом. В зрелые годы она своеобразна и практически всегда одинакова, независимо от предмета изображения, но в «академический период» живописная манера Маковского ещё не сформировалась. В Каченовке работалось ему легко и радостно. Первый номер «Мира искусства» вышел в ноябре 1898 года, но собрания начались за несколько месяцев раньше. «Аида» и «Боярский пир» имели такой успех, что спектакль был повторен в присутствии АлександраIII в особняке А. Н. Нарышкиной. Не долго думая, я настрочил длинную хвалебную статью.

Константин Егорович влюбился с первого взгляда и не отходил от нее весь вечер. Началось мое участие во всевозможных картинах отца. Детей у них не было в ту пору, я принят был как балованный племянник.

Насмешливое запанибратство с ними Брандеса производило на нас большое впечатление. По семейной легенде, появление портрета было случайным. Его учителя, Е. С. Будет дружить с моей Соней.

Отец был в восторге от покупки. Любил курить папиросы, которые подносил ему «его художник» — с желтыми длиннейшими гильзами. — отвечал он. Константин Егорович поехал с ней. Все дети Егора Ивановича Маковского, естественно, стали художниками.

Личная жизнь в портретах Константина Маковского

Константин Егорович был очень любвеобильным мужчиной. Мария Федоровна, как известно, всю жизнь причесывалась одинаково, по английской традиции — мелко завитые волосы низко опущены на лоб (ей подражали многие представительницы знати). Юрьевской, надетый на модель когда капот отслужил свою службу отцу, светлейшая прислала за ним, заявив, что к нему «привыкла».

Этот здравомыслящий пессимизм не был однако преобладающим настроением. Он возвращался в свою васильеостровскую мастерскую на извозчике. Но вскоре женился во второй раз на певице Ольге Андреевне (Макаровой. ) (1866-1924). Молчала. Преподавал Владимир Егорович хорошо, но держался холодно и сухо.

На восемьдесят шестом году жизни знаменитый датский критик давно не был властителем дум. Из писателей часто заглядывал к нам (помню его еще в доме Менгдена) Иван Александрович Гончаров, незадолго до своей смерти. За ним записалось большинство министров во главе с Сазоновым, министром иностранных дел. В ноябре 1866 года художник женился на артистке драматической труппы Императорских театров в Санкт-Петербурге Елене Тимофеевне Бурковой (сценическая фамилия Черкасова), внебрачной дочери графа В. А. Только раз, в сентябрьское утро 1915 года, у его гроба, я пристально всмотрелся в него как взрослый Смерть произошла от несчастного случая: извозчик, — на нем Константин Егорович возвращался в свою васильеостровскую мастерскую, — был опрокинут трамваем удар головой о мостовую вызвал поранение, потребовавшее операции.

1. Портреты Константина Маковского
2. «Всемирно известный» — художник Константин Маковский
3. Маковский Владимир Егорович Картины и биография
4. Константин Маковский – картины и биография художника
5. Маковский Константин ЕгоровичКартины и биография
6. ХУДОЖНИК МАКОВСКИЙ КОНСТАНТИН ЕГОРОВИЧ
7. Владимир Егорович Маковский ( )
8. Художник Константин Егорович Маковский: картины и биография

Прочел я, например, вовсе «запретного» автора — Золя. Константин Егорович Маковский прожил долгую и в целом счастливую жизнь. Живописными достоинствами отмечена и другая работа художника – «Объяснение», с тонким лиризмом изображающая молодого студента и девушку в минуты решительного объяснения. Спектакль готовился втайне от взрослых — для меня, единственного зрителя. Гибель сотен людей потрясла Маковского его впечатления отразились в картине «Ходынка» и «Похороны жертв Ходынки», которая долгое время была запрещена цензурой. В кружках любителей художеств он слыл постановщиком блестящим и искал случая увидеть воочию то, что мерещилось его фантазии и казалось «живописной правдой». Юлия Павловна не простила измены и подала ходатайство «о предоставлении ей права проживать с тремя детьми по отдельному паспорту от мужа и об устранении последнего от всякого вмешательства в дело воспитания и образования детей».

Мир несет он и речке и старается узнать ее сердце, как лежать ей там до самой весны». Так вспоминал о ней отец. «Свадебный боярский пир», который уехал в Америку, как утверждает американский владелец этой картины, ювелир Шуман, он купил у Константина Маковского за 60 тысяч рублей. На выставках была представлена целая серия его волжских работ.

Но ярче всего и как-то сразу запечатлелся Париж, «старый» Париж.

1. Картины Маковского: описание, фото
2. Любимые женщины Константина Маковского
3. Литературно-исторические заметки юного техника
4. Русская живопись: Владимир Маковский
5. Сергей Маковский – Портреты современников
6. Сергей Маковский Портреты современников

Интерес к «маленькому человеку», его горестям и радостям отныне стал лейтмотивом произведений художника. и «Новое время». Театр — всегда театр. Но и та плакала навзрыд.

Мистическое сектантство Добролюбова — иного порядка. Воспоминание Немировича-Данченко красноречиво. В три сеанса портрет был окончен и о нем заговорил весь город. Мысль о банкете пришла в голову тогдашнему директору французского института в Петербурге Патулье (автору, замечу кстати, превосходной книжки об Островском).

1. Картины — Маковский, Константин Егорович
2. Сообщество «Волшебная сила искусства»
3. Самое интересное в виде мозаики
4. Судьба художника Константина Маковского
5. Биография художника Константина Егоровича Маковского
6. Картины художника Константина Маковского
7. Все Картины Константин Маковский по алфавиту

Успех «Боярского пира» был действительно небывалый. В 1870 году на выставке Московского общества любителей художеств была представлена его картина «В приёмной у доктора», где с мягким юмором изображён священник, увлечённо разъясняющий старушке свой «верный» рецепт от зубной боли. Участвовали тогда Панаева, Дягилева, молоденькая Тилли Нувель, а из мужчин — обладавший красивым высоким баритоном кавалергард А. А. Стахович (впоследствии артист Московского Художественного театра) и лихо танцевала одна из красивейших петербургских дам — В. А. Афросимова (вторым браком за кн. — сказал Аккурти и велел лакею подать корюшку под хреном.

Совсем юная красавица («ангел неизреченной красоты», по словам И. Е. Отец много раз писал государя — начиная с 1862 года, когда, будучи еще учеником Академии (по заказу П. М. Толстого для русского посольства в Лондоне), отлично справился с портретом АлександраII (государь дал ему один сеанс). — После завтрака поедем к вам домой и я подпишу все три плафона.

Особым уважением у них пользовались члены содружества «Могучая кучка». Константин Егорович Маковский умер 17 сентября 1915 года в результате несчастного случая.

1. Биография художника Константина Маковского
2. Артель художников и Передвижники
3. «Дети, бегущие от грозы», 1872 год
4. Семейная жизнь и поездка в Египет
5. ЖЕНСКИЙ ПОРТРЕТ ХУДОЖНИК КОНСТАНТИН МАКОВСКИЙ
6. Описание книги Портреты современников

Зарянко – все ученики и последователи К. П. Брюллова. Ее хватало на всё — на рассылку приглашений (чтобы никого не обидеть и соблюсти предуказанную помещением норму), на артистическую часть спектакля, на превращение мастерской в зрительный зал и на то, как разместить именитых гостей среди них бывали — герцогиня З. Д. Лейхтенбергская с мужем, герцог Евгений Максимилианович и неизменно вел. Однако, на Балканах Константин Егорович долго не оставался, меньше трех месяцев. Думается, однако, что намерение старевшего артиста было несерьезно. Задумав большую картину «Перенесение ковра из Мекки в Каир», он вернулся накоротке в Петербург и снова умчался в Египет, на сей раз с братом Николаем Егоровичем, архитектором по профессии, даровитым пейзажистом (всего известнее его городские архитектурные этюды, написанные за эту египетскую поездку в манере отца, но гораздо суше).

Стихи были на тему — происхождение человека: человекообразный пращур скитался по тропическим лесам и болотам «один с дубиною в руках» (реминисценция о Дарвине, которого я проглотил незадолго перед тем, вместе с Геккелем и Фогтом, — недаром наметил я естественный факультет). Они дымны им радуешься, любуешься ими, за ними летишь, но как изобразить. «Могучая кучка» получила, наконец, права гражданства. От него несло свежестью и силой.

Сам Достоевский всю жизнь терзался на грани святости и бесовщины. Трудно понять, как ухитрился он создать (и на заказ и часто для себя, на память) этот рассеянный по миру портретный музей (часть его по всем вероятиям погибла в водовороте революции)— он, отдавший столько сил своим большим композициям и в то же время так полно пользовавшийся жизнью, постоянно путешествуя, охотно бывая в свете и устраивая у себя многолюдные приемы, посещая разные кружки (Художественный клуб, Мюссаровские понедельники и т. д. ) и вдобавок чуть ли не ежедневно скитаясь по антикварам в поисках древностей русских и нерусских, на толкучке Александровского и Апраксина рынков. Раз мы увязались за ним он взял нас с собой. Таковы известные портреты жены художника (1881), графини В. С. Зубовой (1877) и др. Знаменитый Сергей Петрович Боткин (уже больной, — мать была его последней пациенткой) считал возвращение в Россию опасным для нее и отправил нас опять на Средиземное море. Толстой, потеряв «детскую веру», спасся от смерти, когда внезапно предстала перед ним, как откровение, евангельская правда о спасении человека любовью, приобщающей смертную личность бессмертию всего человечества.

лицедей музыкальной драмы, а не драматический актер. Облюбовав один такой, громадный, весь поросший мхом камень, за который уцепились корнями горные сосны, Константин Егорович сел на свой складной стул и тотчас принялся рисовать гвашью. Леночка внесла в его рассеянную «богемную» жизнь много любви и чуткой общительности. Отец писал и заезжих гостей и типичных солдат-гусар, сопровождавших господ офицеров и местных крестьян: миловидных малороссиянок в узорных панёвах и бусах, стариков-сторожей, ходивших ночью вокруг дома с колотушкой и поминавших со вздохом недавно дарованную царем «волю» и цыган, располагавшихся табором на пустыре около парка.

1. Похожие книги на Портреты современников
2. Все книги автора Сергей Маковский
3. Отзывы о Сергей Маковский – Портреты современников
4. Художественно-исторический музей Арт-Рисунок

Репин, несмотря на исключительную силу живописного дара и психологического проникновения, никогда не достигал очаровывающей непосредственности, с какой написаны иные детали «Боярского пира». Дело быстро наладилось. Тогда был написан отцом в два сеанса и последний ее портрет (очень удавшийся) в большой черной шляпе.

Ранние стихи Мережковского, Минского, Зинаиды Гиппиус, Федора Сологуба, были тоже только «слишком ранние предтечи слишком медленной весны». Подскажите : источник этой цитаты. Эти строчки Мережковского цитировались часто.

Но тогда не откинуть ли и всю веру, не довольно ли и без Бога только любить людей. Судил о ней по так называемому «содержанию», увлекали его в русской школе не достоинства письма, а драматическая выразительность или бытовой анекдот. Эту «фаворитку» (как говорили тогда, — она по-видимому была близка и с НиколаемI) звали Минна Ивановна. И рядом с этим портреты сановников (всё хорошие знакомые Маковского) вышли у него до жути символичны. Огорчаясь на сына, государь проговаривался о суровости наследника, не забывая добавить: «Только ты никому не говори». Произведения этого времени («Вдовушка», 1865 «Селёдочница», 1867, обе – ГРМ) создавались художником на волне общего для русского искусства увлечения бытовым жанром, под влиянием современной либерально-демократической литературы и журнальной графики. «Приносилось нам что-либо из аксессуаров-утвари отца, — вспоминает сестра, — так, принесли лебедя на блюде (из «Свадебного боярского пира») и рисовали его брат и я в натуральную величину, угольком, а хлебной мякотью вынимались блики и мелком подштриховывались особые светики. Всю жизнь он оставался скромным чиновником министерства двора, проживая в полуособняке «Дворцовой конторы» в должности «управляющего» (вышел в отставку незадолго до смерти) и, не будучи обременен службой, отдавался страсти к искусству.

26. 11. 54. На колени-то встану, а подняться и не могу. Старинный белый дворец с колоннами во вкусе восемнадцатого столетия, кругом — запущенный, разросшийся на много десятин парк вековечный и леса, леса со всех сторон. Богоискательство Толстого такое же русское, как и богоборчество Достоевского. Помнится, я слушал ее в «Цыганских песнях», оперетке на сюжет Апухтина.

После смерти Маковского его вдова устроила аукцион, где в течение одиннадцати (. ) дней было распродано 1100 «номеров», составлявших богатую и ценную антикварную коллекцию художника, собранную с любовью и знанием дела. Однако были и настоящие странности: ведь за одну из них Соловьев поплатился жизнью. Вот таким образом с ним было легко, несмотря на его деспотическое блистание. Николая Николаевича старшего, с женами.

Когда запел Шаляпин, революционная буря ворвалась в залу и многим не по себе стало от звуков этой песенной бури. Никогда не пытался «прыгнуть выше головы». Кузнецов. С четой Маковских дружила начинавшая тогда новаторскую свою деятельность «могучая кучка»: Мусоргский и предшественник его Даргомыжский, Балакирев, Бородин, Римский-Корсаков, Кюи. Судя по тогдашним плохим фотографиям, она была очень красива. Рабочий кабинет мой (служивший мне и спальней) обратился в некую камеру-обскуру: стены, шкафы, полки с книгами были затянуты черной оберточной бумагой в углу притаилось, невидимое за ширмами, пианино. В этом браке родились два сына- Александр (1869-1924), будущий художник, руководитель художественного училища при Академии художеств и Константин (1871-1926), ставший впоследствии архитектором.

Новый романтический ветер, опрокидывая по пути недавних идолов, увлекал куда-то к заповедным далям просвещенное меньшинство, делавшее «культурную погоду» эпохи. Разумеется, Стасов разбирался в живописи плохо. О ком только из «великих» не рассказывал Брандес едких подробностей. Оставалось только для совершения купчей довнести вторые сто тысяч.

Полудевочкой с золотистыми локонами изображен я и на солнечном холсте (высокого формата) «Маленький садовник», где среди цветников Каченовки я стою с граблями на плече, а сестра Елена сидит у моих ног, держа в руках виноградную гроздь. Ранней осенью спешно вернулся в Петербург — ко времени моего появления на свет.

Только-только вышел первый сборник Бальмонта «Под северным небом» (поэт вернулся из скандинавских фиордов, где «носилась чайка, серая чайка с печальными криками») «Стихи о Прекрасной Даме» изданы Блоком десятью годами позже и уж за ними (кроме первой) прозвучали московские «Симфонии» Андрея Белого, который впоследствии в своих «Воспоминаниях о Блоке», так увлекательно рассказал об атмосфере нарождавшегося двадцатого столетия в связи с пророческими видениями Владимира Соловьева: «Молодежь того времени слышала нечто подобное шуму и видела нечто подобное свету мы все отдавались стихии грядущих годин, отдавались отчетливо слышанной в воздухе поступи нового века». Местным тюльерийским «гиньолем» мы с сестрой не могли насладиться досыта, а когда гувернантка отпрашивалась по своим делам и сестры с нами не было, разрешалось мне одному переходить улицу и развлекаться у тюльерийского круглого водоема.

Кончили мы все одновременно. Слава растет, деньги не переводятся, за картину «Славянские композиторы» он просит 25 000 рублей, но заказчики ахнули и бедный Репин исполнил ее за 1 500 рублей. После революции кладбище подверглось зверскому разграблению. Он вызывал единодушные восторги прославляли его и передвижники (готовившиеся к своему 25-летнему юбилею) и Философов в «Мире искусства», — годом позже фототипия «Ильи Муромца» появилась в первом выпуске Дягилевского журнала и тот же былинный богатырь на грузном битюге задумчиво всматривался в даль со страниц «конкурента», заглохшего вскоре ежемесячника под редакцией Собко — «Искусство и художественная промышленность». В девяностые годы (я вспоминаю осень 1895 года) и не только в России, подводились итоги истекавшему столетию и, вместе, подвергались пересмотру самые основы духовного бытия как в области философской и религиозно-моральной, так и в духовной области. Восхитительно звучал его молодой бас и в «Роберте-Дьяволе» (Бертрам) и в «Ночи перед Рождеством» (Панас) и в «Дубровском» (князь Верейский) и в «Тайном браке» Чимарозы (граф Робинзон)— во всех малых ролях, которые ему поручались сначала, да и в больших ответственных партиях, как Мефистофель. Так оборвалась 74-х летняя блестящая жизнь, полная трудов, радостей и успеха. Недаром моя мать называла его «человек-песня».

Оставшиеся 56 лет жизни Юлия Павловна прожила в семье Сергея. За несколько лет перед тем умер ее просвещеннейший друг князь Александр Иванович Урусов, русский западник pure sang и знаток французской литературы, раздававший знакомым книжки с лаконической надписью «Lisez Flaubert». Лёгкий успех К. Маковского, его поверхностность, достигнутый им «автоматизм» письма и огромное количество типологически сходных произведений стали основной причиной отрицательного отношения к его творчеству впоследствии. Грабарь, редактировавший тогда кнэбелевскую «Историю русского искусства», с увлечением повествовал о своих архивных находках. Из ее мемуаров, названных ею «Mnemosune», я приведу отрывок: он живописно правдив и рисует одно из «видений» давно ушедшего вдаль предвесеннего Петербурга, совпадая с моими детскими восторгами.

Над нами жили Суханов и Дерфельден, адьютанты вел. Согласился присутствовать на торжестве и председатель совета министров Штюрмер. В этот год она висела в воздухе.

На Всемирной выставке 1889 года в Париже за картины «Смерть Ивана Грозного», «Суд Париса» и «Демон и Тамара» Константин Егорович был удостоен золотой медали. В 1969 году, 23 лет отроду, женился на Анне Петровне Герасимовой (1848-1898) и жил с семьёй в доме отца, пользуясь его поддержкой. Потребовалась квартира попросторнее.

Нашей наставницей в то лето была пожилая вдова m-me Potelette. Экспансивно ласков с нами, детьми, он не был, но никогда и не раздражался обидно. Он горел этой страстью: удивить, увлечь, ослепить. На подмосковной даче в селе Медведкове, (недалеко от знаменитого Останкина), куда я приехал к ним из Ниццы для поступления в Лицей интересы духовного порядка господствовали: я попал в среду, насыщенную литературой искусством, политическими спорами. Тут же Фигнер пригласил его участвовать на своем концерте в Дворянском Собрании. Приходили еще друзья редакции — князь В. Н. Аргутинский-Долгорукий, просвещенный любитель искусств и, несколько позже, В. Я. Курбатов (ставший известным химиком), знаток Старого Петербурга, также постоянным гостем стал В. В. Розанов, которого нужда заставляла писать в Суворинском «Новом времени» и к которому лично благоволил Суворин.

В некое летнее утро к крыльцу подкатила коляска четвериком с форейтором. Предстояли ещё годы учёбы исканий, волнений и творческого выбора. Влюбленный в нее уже престарелый гр. Так оборвалась 74-х летняя блестящая жизнь, полная трудов, радостей и успеха. Но не прав Шаляпин, вспоминающий в автобиографии о «слабом» в то время музыкальном своем развитии и о том, что он еще петь не умел. Так до конца и остался лишь условно убедителен шаляпинский образ. Он умер, не приходя в сознание.

В книжке Коровина есть упоминание об этом: «Мы разговорились (с сыном Федора Ивановича, Федором) об его отце «Когда я уезжал в Америку, — сказал он между прочим, — отец мне говорил, что бросит петь и выступит в драматических спектаклях, в пьесах Шекспира «Макбет» и «Король Лир». В Московском училище живописи, ваяния и зодчества, куда Маковский поступил в 1851 году (в возрасте двенадцати лет), он учился легко и успешно, получая все возможные награды. жизнь так красива, когда её берешь полной горстью. ». Его предки, выходцы из Польши, осели в Москве еще при Екатерине II.

Вряд ли какой-нибудь художник обладал более широким диапазоном. Не было, кажется, художника взыскательнее к себе. Организационный комитет был составлен из общественных деятелей, среди них оказались — гр.

Таков его вкус — ничего не поделаешь. Ряд картин возник из этих этюдов: «Бабушкины сказки», «Цыганский табор» (превосходны этюды к нему: старуха-цыганка и плясунья-девочка), наконец «Гаданье». За ней последовали «Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем» (1886), «Смерть Ивана Грозного» (1888), «Одевание невесты к венцу» (1890), «Поцелуйный обряд» (1895, ГРМ).

«Живая картина» называлась — «Портрет жены художника». Тут как раз Академия сдала отцу одну из своих мастерских, а квартиру посчастливилось найти рядом на набережной, у Николаевского моста, в доме Переяславцева (в этом доме 15 августа 1877 года я и родился).

Ведь я в живописи — круглый невежда». Бывал у нас нередко и смешивший своей рассеянностью высокий, длинноволосый Я. П. Полонский и светский острослов Д. В. Григорович и запальчиво-многоречивый П. Д. Боборыкин (в одном из своих ранних романов «Умереть уснуть» он описывает мастерскую отца, заодно и его самого с женой, выдуманно-эффектно по обыкновению). Ростом этот желтоволосый юнец был велик и сложения атлетического. Но еще раньше написан «Маленький вор» (приобретен Л. Г. Кузнецовым), — здесь, трехлетним малышом в одной рубашонке, взгромоздясь на кресло, я тянусь к хрустальной вазе с пышными фруктами, а рядом огромный рыжий сенбернар выжидательно насторожился, протягивая к вазе лапу. Как-то утром я долго стоял у двери в спальню и, наконец, не выдержал, вошел. Живопись Маковского в эти годы – плотная, вязкая, с использованием колеров, замешенных на белилах (что создавало характерный глухой землистый тон) – объединяла художника с другими «шестидесятниками».

Он же заказал Константину Маковскому еще одно произведение – «Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем». В советское время репродукции картин В. Е. К этим писателям мы, подрастающее поколение, уже привыкли относиться с «пиэтетом». «Вы и Толстой, — говорит он, — запрещаете много исследовать о невидимом мире, о конце мира, о всех тайнах.

Но это уже были совсем слабые работы. Залезли мы в самую гущу леса, где между соснами торчали мшистые камни. Это в 1883 году. Эти рисунки — быстрые карандашные croquis без всякой претензии (хоть и проходил он пером некоторые из них) они нарисованы талантливо, как все, что он рисовал, но отнюдь не отражают каких-то раздоров его с совестью. До того, за год приблизительно, моя мать «помирилась» с Константином Егоровичем, встретив его впервые после двенадцатилетней разлуки, случайно в Париже.

Д. А. Олсуфьев, Л. А. Велихов и др. С 1882 по 1894 Маковский преподавал в МУЖВЗ, заняв место ушедшего из жизни В. Г. Перова. Даже «бициклов» не существовало, появились лишь первые велосипеды с огромным передним колесом и малюсеньким за ним, — любители вскакивали сзади, на ходу. Одна из картин (было несколько вариантов) — «Арабская школа» — писалась по заказу Третьякова, но почему-то ему не потрафила и это навсегда рассорило с ним отца: в знаменитую галлерею, кроме «Алексеича за самоваром», так и не попало больше ни одного его холста (до самой революции). В период, начавшийся «Боярским пиром», в период больших композиций отца из древне-русского быта, в большой моде были его «живые картины», т. е. Сталя, адьютанта герц.

На следующий день влюбленный «профессор живописи» поспешил пригласить всех к себе — «помузицировать». Там были готовы платить деньги. Настал мой черед.

В свое время это и было отмечено критикой. На словах он называл его «злодеем», считая, что он был главным руководителем события 1 марта, а на рисунках у него Желябов не злодей, а герой. Константин Егорович постоянно уезжал в Париж, где заканчивал после «Суда Париса» свою «Вакханалию». Юрия Максимильяновича Лейхтенбергского. Позже в этом браке в 1900 году родился четвёртый ребенок – сын Николай.

Позже, в связи с ее реквизицией, O. K. Выздоравливание длилось долго. Тургенев. Встреча Константина Егоровича с Юлией Павловной состоялась на балу в Морском корпусе.

Но вели себя чинно и старательно учились. И вряд ли это было сделано К. Маковским сознательно. А рядом служила приемной так называемая «восточная комната», вся в коврах и тахтах, обставленная восточными раритетами, приобретенными отцом в Каире и у кавказских антикваров.

Советские искусствоведы, как уже было сказано, не могли простить ему отхода от традиций «шестидесятников» и то, что Маковский якобы ради материальных благ поставил своё искусство на службу правящему классу. Это я — «Маленький антиквар» за чисткой шпаги, написанный в следующую зиму, я же — боярский сынок на «Боярском пиру», а годом позже я старательно позировал для знаменитого «Семейного портрета» с матерью и сестрой. Раздвинут занавес — перед зрителями мастерская Рубенса окруженный дамами избранного общества в костюмах эпохи — Рубенс (сам Константин Егорович) пишет портрет жены позирует моя мать, стоя в стильной раме на ней красный берет с белым пером, она такая, какой изображена на упомянутом мною первом ее портрете 83 года. В Каченовке жили и сестры хозяйки: Юлия и Александра Васильевны. Очень русский портрет, без всякого уклона к эффекту, к показной роскоши красок, живопись еще провинциально-бедная, зато без «плохого» Парижа.

Этот русак в вечных поисках литературной темы, не думая худого, мотал себе на ус анекдоты Брандеса, кокетничавшего своими воспоминаниями о знаменитых современниках, причем обычно эти его «заметы очевидца» заострялись злонасмешливо. 26 мая 1898 года был оформлен официальный развод. За утренним чайным столом расположились Любовь Корнеевна (мать живописца) и Елена Тимофеевна. Отец продолжал навещать нас, ездил в Испанию, посылал оттуда письма.

На итальянской границе, не задумываясь, я разменял на лиры мои зашитые в ладонку сто рублей (капитал по тому времени) и насладившись, сколько успел, достопримечательностями нескольких городов северной Италии, прибыл в Вену на неделю позже. Уезжая в Крым весной семнадцатого года, я передал портрет в Русский музей АлександраIII. Однажды мы остановились в гостинице напротив, на улице Риволи. В тот же вечер ее оперировали и это спасло мать, можно сказать, — в последнюю минуту. Лучшими в его творчестве продолжают оставаться незатейливые и правдивые бытовые сценки. Не менее кстати Шаляпин в то время, покинув казенную сцену, нанял театр Народного Дома (на Петровском острове) под свою антрепризу.

Так роман и кончился ничем. От яркой светотени его «Каира» повеяло чем-то очень новым, непохожим на сумеречную, «битюмную» заскорузлость передвижнических пейзажей (фальшиво-цветистые панорамы В. Верещагина не в счет, разумеется). Подчеркиваю — оперный, т. е. Он почувствовал, один из первых среди русских художников, — почувствовал, хотя и не понял, — правду глашатаев импрессионизма, соблазны их светлых гамм, красочных переливов и эскизной легкости их пристрастье к натюрморту с фруктами и цветами и такое языческое прославление женского тела.

Зато с нескрываемым удовольствием подмечал ревнивый датчанин всё, что не ему одному представлялось в Соловьеве «смешным». Константину Маковскому и при жизни его и после смерти не посвящено ни одной монографии (если не считать очень устарелой — Ф. И. Булгакова) сам он небрежно относился к своей славе и большею частью не знал, куда девались его полотна ни фотографий с них, ни критических отзывов не сохранял. Невысокого роста, быстрый, подстриженная бородка, всё лицо в тонких, насмешливых, «вольтеровских» морщинках, — жестикулирующий, картавый, бойко, хоть и с акцентом говорящий то по-французски, то по-немецки.

Встреча их состоялась на балу в Морском корпусе. Опыт с фильмованием «Дон-Кихота» (по-французски), в котором он выступил как драматический актер, должен был убедить его, что не поющий, а только играющий и говорящий Шаляпин — совсем не то же самое. В 1870 году Константин стал одним из основателей знаменитых передвижных выставок (Товарищество передвижных художественных выставок). Не надо забывать, что началась его карьера правоверным «передвижничеством». Много было детей. Зовут молодого баса — Шаляпин.

Отец, всмотревшись в лицо императрицы, решил, что прическа ей не «к лицу». А. В. Адлерберг называл ее Очаровательницей и подарил ей обширную музыкальную библиотеку с декоративной буквой «О» на сафьяновых переплетах. Я помню себя в рамках этого чудесного, сказочно-барского поместья с трехлетнего возраста, вплоть до 1888 года, когда тяжелый недуг матери вынудил нас, прокружив по заграничным курортам, прочно осесть, еще до разрыва с Константином Егоровичем, на лазурном берегу, в Ницце. Почти до последних дней В. Е. Тем временем, после Египта и Парижа, художественная деятельность отца широко развернулась. В мастерской дописывался и голубой капот кн. Художником станет Александр, сын Владимира Егоровича.

Егор Иванович был дружен с К. П. Брюлловым, В. А. Раза два гулял я с ним по набережной (остановился он не у себя, а в гостинице «Франция» на Большой Морской). Именно они с ранних лет привили художнику «романтическую восторженность», склонность к преувеличению живописного эффекта, которая отличала К. Маковского в зрелые годы. Тогда же исполнялся, в костюмах, знаменитый квартет из «Риголетто»: Маркони, Панаева, Дягилева и отец в роли Трибулэ.

Стихия вредила Шаляпину-человеку. Первый брак был счастлив, хотя недолог. Читавший стихи подходил к налою и, смотря на череп, скандировал свои строфы.

Со мной моя невеста. Лошади испугались трамвая, нового вида транспорта и рванули, перевернув коляску. Коллекционерство было всю жизнь его страстью, безостановочно покупал он «красивую старину» со вкусом знатока, но без особого разбора — и нужное и ненужное и то, что могло пригодиться как аксессуар для исторической картины и то, что просто «понравилось» своим изяществом, своеобразием или вычурой и что можно было куда-нибудь пристроить в жилых комнатах или в мастерских. В мастерской И. Е. В 1861 году Владимир решает начать обучение в московском Училище живописи и ваяния.

В ливадийской обстановке он поражал своей простотой и сердечностью когда писались портреты жены, сына и дочерей, он присутствовал на всех сеансах, давал осторожные советы, шутил, ласково призывал к порядку расшалившегося Гогу, а на прощанье передавал отцу конфеты и цветы «жене-красавице». В несколько сеансов был написан первый ее портрет «в красном берете» который стал родоначальником прославленных женских портретов. Константин Маковский сделался модным портретистом в придворных кругах и у денежной знати. Картины Константина Маковского, созданные им в эпоху «передвижничества», также часто приписывались невежественной публикой Владимиру (увы, не все внимательно читают надписи под произведениями искусства. ) О творчестве Константина Маковского рассуждали лишь специалисты-искусствоведы, да гиды художественных музеев изредка могли обмолвиться в ходе экскурсии, что известных художников Маковских, оказывается, было два.

Маковского спасало только железное здоровье и темперамент творца с уникальной фантазией. Не помню ни одной ссоры его с матерью, ни одного сказанного им резкого слова. Маковского Елена Константиновна, а сын – Сергей Константинович, получит известность как выдающийся художественный критик издатель популярного в 1910-х годах журнала «Аполлон», автор термина «серебряный век». Она любила молодежь, да и сама была исключительно юна восторженной отзывчивостью на все «впечатления красоты». В первый же год Средиземного моря мать заболела повторным плевритом образовался эксудат и постепенно заливал легкие. Случилось это уже незадолго до революции, в 1915 году.

Мария Михайловна Добролюбова была существом необыкновенной душевной избранности. Страсть к театру сблизила Михайловских с другим «гуревичем», Павлом Павловичем Гайдебуровым (сыном редактора «Недели»). Замелькали опять знакомые петербуржцы между ними выделялась исключительная красавица М. П. Бенардарки, к тому же и превосходная певица: она завораживала своим драматическим сопрано с глубокими контральтовыми нотами и фразировала в совершенстве (была ученицей тенора, поляка Жана Решкэ, блиставшего в парижской Большой Опере). И тут он дал только то, что властно требовала от него правда, особая правда художника».

На этой же выставке он покорил сердце 20-летней Марии Алексеевны Матавтиной. Он действительно имел все основания утверждать: «. Исчезли могилы К. Е. Маковского, выдающегося скульптора И. Н. Шредера, директора императорских театров И. А. Всеволожского, а также многих других. «Вакханалия» была передана впоследствии моей матери, вместе с несколькими уцелевшими холстами отца, в обеспечение семьи по личному распоряжению АлександраIII картина долго висела в моей петербургской квартире (за неимением другого места) вплоть до революции, когда была приобретена Фельтеном, а затем очутилась опять в Париже среди многих других картин отца, каким-то образом вывезенных из советской России кажется и до сих пор находится она в мастерской мужа моей покойной полусестры, Марины Константиновны (от третьего брака отца)— Агабабовой. Как вы сюда попали. ». Гончаров махнул рукой и сказал, поморщась: «Притворяется. ».

И все музыкальные фразы доводил он с неизменным терпением до этой завершенности. Да и мать со мною вскоре вернулась в Россию. Для последней, уже «боярской», небольшой картины и я позировал, наряженный в русскую шелковую рубаху и сафьянные сапожки. Тут вошла мать. Между двадцатилетней красавицей и пожилым маститым художником завязался тайный роман. Юлия Павловна не простила измены.

Когда поклонники его музыкального гения, на одном из блистательных его концертов, поднесли ему картину Владимира Маковского, он искренне недоумевал: «Зачем это. И для русских читателей — также. Сергей Маковский Форштеттеру: «. У многих петербуржцев были свои летние дачи в Финляндии, но многие наезжали и зимой «отдохнуть» под Белым Островом или Выборгом, в пансионах с прославленными шведскими закусками и поездками на бубенчатых «вейках». Заказы посыпались как из рога изобилия, на портреты записывались в очередь. Задумал и картину «Болгарские мученицы».

Об этом намерении Л. Толстой, в своем предсмертном письме и сообщает любимой дочери. Она смолоду готовилась к артистической карьере, пела чудесно и успешно выступала на сцене. Он дружил с моей бабушкой Любовью Корнеевной и с тетей Сашенькой и особенно нравился ему верный слуга отца Алексеич (прослуживший у отца 38 лет). Шереметевой.

Собственно город кончался Триумфальной аркой Пасси, Отей, Нейи считались пригородами. Он плакал. Он сейчас же приехал и пригласил к больной профессора по легочным болезням (из Кенигсберга), состоявшего при «чайном» богаче Кузнецове. Как ни соблазнительны были эти предложения, Шаляпин решительно отстранял их. Последней была русская, отлично владевшая четырьмя языками, очень благовоспитанная и милая, Раиса Николаевна Манаева, — я привязался к ней, как к родной, дружил с нею и в Ницце, где с двенадцати лет вел, можно сказать, самостоятельную жизнь около больной матери и позже, когда семья вернулась в Петербург, вплоть до поступления моего в университет (1897г. ). Утрата близкого человека практически никак не сказалась на творчестве К. Маковского. Дружеские отношения с ним завязались прочно.

После рождения сына (умер нескольких месяцев) у нее обнаружился процесс в легких. Впоследствии у Мамонтова он пел с Мазини и дружил с ним (уже в Италии заставлял Мазини часами напевать, аккомпанируя себе на гитаре). Мать воспользовалась отъездом в Россию певицы Фриде со своей тетушкой, — они ждали меня в Вене. Для одной (прижимающей к груди младенца) позировала моя мать лицо другой, распростертой на полу уже мертвой женщины, написано с тетки Александры Павловны Летковой. Впоследствии все эти элементы преобразовались в широкую, эффектную, неизменно привлекательную «манеру Константина Маковского», которую невозможно перепутать с чем-то другим.

Н. С. Урусов. В обстановке этого артистического уюта и благодаря исключительному такту и умению «принимать» матери, у нас встречались люди очень разных кругов и никого это не смущало. Маковского, наряду с творениями Перова и Ярошенко, были включены во все школьные учебники («Свидание», 1883, «Посещение бедных», 1874 и др. ). Государь поморщился Оставалось выбрать подходящее платье. Лицо сухое, желтоватое.

В Ромео я узнал моего двоюродного брата Александра, старшего сына Владимира Егоровича Джульета, да и вся картина весь этот оперный маскарад по Шекспиру (я уже читал его в подлиннике), после флорентийских и венецианских кватрочентистов, мне не понравился. Впоследствии Юлия Павловна называла мужа «человеком-песней». Весной 1892 года Константин Егорович вынужден был признаться жене о связи и рождении сына. Но кн. Другой портрет сына в мастерской (1882) называется «Маленький антиквар».

И отношения с артелью разладились. Маковский рисовал с натуры, как птица поет. Разрушенное недавно здание Трокадеро уже стояло, но Эйфелева башня выросла на моих глазах в год Всемирной выставки (1889). По воспоминаниям старшего сына Сергея Константиновича: «Отец встретил меня ласково, ничего не сказал о семейном разрыве и стал показывать только-что привезенную из Парижа новую свою картину — «Ромео и Джульета».

Произошло это на углу Садовой улицы и Невского проспекта. Помню мое смущение и гордость: «Вот как отца чествуют и ценят» Дети гораздо глубже чувствуют и понимают жизнь, чем это обыкновенно кажется взрослым. Мать, снабдив меня билетом, на всякий случай надела мне нательную ладонку с русской сторублевкой. В основном он работал дома.

Гладко выбритый, только полукружием под подбородком — седой пух: голубые глаза на выкате (как у Константина Егоровича), лицо доброе, внимательно-ласковое и чуть лукавое Но, вероятно, таким представляется мне дед не по впечатлению от этой единственной встречи тогда, в Москве, но оттого, что таков он на овальном портрете, тоже висевшем у нас в детской, одной из удачнейших работ отца еще до Академии. 18 ноября 1892 года Юлия Павловна подала ходатайство «о предоставлении ей права проживать с тремя детьми по отдельному паспорту от мужа и об устранении последнего от всякого вмешательства в дело воспитания и образования детей». Отец наведывался еще реже и бывал явно озабочен чем-то, необщителен.

Но карьера ее оборвалась, одолели дети. Такова созданная под впечатлением от путешествия в Египет картина «Возвращение священного ковра из Мекки в Каир» (1876), представлявшая пышное религиозное шествие в восточном городе. О прошлом он вспоминал с покаянной грустью, жаловался на судьбу, называл мою мать — «дорогая, милая Юлия Павловна», произвел на нее впечатление очень ослабевшего и физически и духовно старика Она рассталась с ним дружелюбно и ждала новой встречи в Петербурге. Егор Иванович был энтузиастом искусства, ходил на толкучку в поисках редких гравюр, копировал «маленьких голландцев» и делал всё для того, чтобы дети стали художниками. Таким его увидела его вторая жена Юлия Павловна Леткова.

Недомогания в области брюшины перешли в тяжелый перитонит. Как мало похож на него теперешний.

В сравнении с этим мечтательным образом — тот, который я создаю, для меня не больше, чем зубная боль». Словом — въезжай и царствуй. Слава отца как портретиста, можно сказать, просияла в эти годы. Нас почти никогда не наказывали, разве оставят без сладкого за какое-нибудь непослушание. В семье сохранился портрет ее, написанный еще до ее замужества популярным тогда французским художником Робильяром. Вернемся на угол Бассейной и Обводного канала — к «гуревичам».

После «Боярского пира», — он выставлялся и в Париже и долго скитался по Соединенным Штатам, служа отчасти рекламой ювелирному магазину Шумана (американца, купившего картину в Антверпене), — отец принялся за вторую большую свою историческую композицию: «Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем», по заказу того же ювелира Шумана, приезжавшего в Петербург, С моей матери написана полюбившаяся молодому тишайшему царю Всеволожская в обмороке, — ей слишком тесно затянули кокошник, чтобы отклонить, признав ее за больную падучей, неугодный боярам выбор царя. Отсюда всяческие «преувеличения» Шаляпина, особенно в эстрадном исполнении. Записываю ее рассказы о семейном прошлом. Из коляски выпрыгнул незнакомый помещик подчеркнуто-малороссийского облика: длиннейшие темные усы вниз и украинский «кабиняк» (тальма) с пряжкой в алмазах.

«Кстати, — вдруг обратился он ко мне, пристально в меня всматриваясь, — вы не обидитесь, если я разоблачу одну вашу семейную тайну. » — «Нет, не обижусь, в чем дело. » — «Смотрите, только не сетуйте на меня потом. Константин Егорович влюбился с первого взгляда и не отходил от нее весь вечер. Мать много рассказывала мне об Антоне Григорьевиче.

До этого искусства дошел он вполне самостоятельно, тут неоспоримое его открытие. Радзивилла, вторая — за виконта де-Контад). Однажды он исполнил акварелью и преподнес отцу к праздникам целую картину «Полтавский бой» и продекламировал Пушкина с воодушевлением. Начинается она таким «Предупреждением к образованным людям». Сначала он пришел в себя.

Константин Егорович Маковский был старшим сыном в семье потомственного, но небогатого дворянина Егора Ивановича Маковского, служащего московской дворцовой конторы. И действительно «картина» удалась. Приглашенные — почти всегда одни и те же, человек восемь-десять: чета Мережковских (при чем Дмитрий Сергеевич являлся обыкновенно центром внимания и усаживался в конце стола на председательском месте) В. Ф. Нувель, пианист-дилетант, «сердечный друг» Дягилева, верный спутник его и позже в балетном деле А. П. Нурок, музыкальный критик, крайний новатор (учредитель «Вечеров современной музыки») и притом острослов, составлявший в «Мире искусства» под псевдонимом Силена рубрику «Смех и горе», где отмечались глупые курьезы текущей художественной жизни и невежество печати, враждебной журналу, художники — Константин Сомов и Лев Бакст и академист Ционглиский, враг академической рутины (привлекал своей искренностью, но и смешил подчас польским, заносчивым пафосом). Сестры не любили получать больше, чтобы не отличаться от других гимназисток. кн. Фигуру А. А. Плещеева вижу четко, он жил с отцом, поэтом и сестрой, вышедшей замуж за бар.

Юрьевской, после ее смерти, пошел с молотка. Третьяковская галерея). Он говорит: «Вот часть пророческая — пророчество нового завета, пророчество об окончательном преображении вселенной» «Разве невидимый огонь не сильней видимого.

Я долго хранила этот памятный мне мой рисунок». Кекуатов, гр. Волконской, В. А. Морозовой (1884), княгини З. Н. Юсуповой (1890) и др. В своей душе я ношу образ Мефистофеля, который мне так и не удалось воплотить. Леночка внесла в его рассеянную «богемную» жизнь много любви и чуткой общительности. Но тайна открылась и пьеса вместе с монологом испарилась. Но сердце не выдержало слишком сильной дозы хлороформа.

(Бенуа возглавлял одновременно, с 1901 года и «Художественные сокровища России», возникшие при Обществе поощрения художеств, он справлялся с задачей образцово, пока не сменил его Адриан Прахов, поверхностно-образованный профессор-выскочка, загубивший прекрасное начинание). Он был старше меня года на три. Унаследовав от своего отца страсть к собирательству, К. Е. Юлия Павловна не простила измены. В середине семидесятых художник предпринимает путешествие в Сербию и Египет.

Нет, братья. Маковский, заядлый гурман и балованный сибарит, заранее предвкушал великолепный завтрак. В те дни появились московские гости: князь Сергей Трубецкой (автор «Логоса») и Лопатин, которого друзья называли Левушкой, — Соловьев подтрунивал над ним за какую-то его теорию о «семи душах». Владея удивительным бархатистым баритоном, он пел как заправский артист был любимым учеником Эверарди, даже заменил его однажды на русской сцене в «Травиате» в роли отца Альфреда (случилось это еще до первого брака).

Костя Маковский рисовал с четырехлетнего возраста всё, что попадалось на глаза и сразу выказал способность легко «схватывать природу». Только и всего. Впрочем, комитет собрался всего один раз, обязанности его свелись к распределению приглашений между виднейшими членами Думы и Государственного совета (либерального крыла) и представителями политических партий и светских кругов.

Недели через три после тяжелых родов Юлия Павловна надела тёмно-красный бархатный капот, повязала свои вьющиеся пепельно-каштановые волосы голубой лентой, под цвет чулок и в первый раз поднялась к мужу в мастерскую. И холст этот теперь находится в Пуэрто-Рико. После операции он пришел в себя, но сердце не выдержало слишком сильной дозы хлороформа. Мать боялась за исход болезни и выписала мужа.

Хвалебные отзывы о многих русских художниках (иногда вовсе слабых) обнаруживают и самоуверенную близорукость Стасова и темпераментное безвкусие. Это не мешало ей знать на зубок и классиков, начиная с Ронсара и Монтэня. Передвижники осуждали его за подобную «экебану», упрекали в потакании низменным вкусам, а сам художник слегка иронично, так вспоминал об этой стороне своей деятельности: «Лучшие красавицы наперебой позировали мне.

Адлерберга. Поэт Тардов, — строчки которого о луне над «садом густолиственным» я запомнил, — единственный, кажется из участников «добролюбовского» вечера продолжал литературную деятельность и при большевиках.

Творческий динамизм его обезоруживает. По выражению И. Н. Крамского, в этих портретах «цвета подобраны, как букет». Музыка была его второй стихией. Все давно в сборе и с нетерпением ждут виновника торжества — певца, двадцатидвухлетнего юношу, о нем нам прожужжал уши виртуоз-балалаечник, основатель великорусского оркестра В. В. Андреев. На Всемирной выставке 1889 года в Париже К. Маковский познакомился с необычайно красивой девушкой – Марией Алексеевной Матавтиной. В 1893 году Мария Алексеевна родила дочь Ольгу, в 1896 – Марину.

Художественные вкусы так радикально изменились за четверть века, что почти никто, даже из бывших восторженных почитателей, не отозвался на его смерть: несколько оставшихся ему верными друзей на панихидах, несколько полуофициальных некрологов, статья А. Бенуа в «Речи», две-три заметки на столбцах «правых» газет (субботнее иллюстрированное приложение «Нового времени», от 26 сентября, посвящено творчеству последних лет его жизни). Спектакль начался. Не гражданским свободолюбием загорелась она, русская поэзия, хотя представители ее в «страшные годы России», конечно, призывали политические перемены, от которых зависело всё историческое будущее, — она загорелась (часто и в связи с революционными настроениями) тревогой иных, духовных исканий: «декаденты», вскормленные Западом, парнасским эстетством Запада и его «Проклятыми поэтами», легко уходили из кумирень красоты, чтобы молиться по «Книге невидимой». И получилась фальшь: о ней забывал зритель только в минуты, когда Дон-Кихот начинал петь. Лицом не красив, но значителен.

Годом позже я старательно позировал для знаменитого «Семейного портрета» с матерью и сестрой. Так началась их помолвка. — Прекрасно. Левушка был юноша недюжинных способностей, почитатель муз и общественник-идеалист играл мастерски в шахматы (все мы играли запоем, но плохо), философствовал до хрипоты, курил папиросу за папиросой и пел горловым тенором в гимназическом хоре.

Тем же юмором проникнуты его картины начала 1870-х гг. : «Любители соловьиного пения», «Получение пенсии», «Псаломщики». Да, по правде сказать, в ее увлечение мною я не так уж верил. Не выносил только Тургенева, да еще как. «Тем, что из меня вышло, я считаю обязанным себя не академии, не профессорам, а исключительно моему отцу», – писал на склоне лет К. Е. Маковский. Беглыми штрихами намечены здесь и судьи (председатель, прокурор Муравьев) и защитники и присяжные и подсудимые: Перовская, Рысаков, Желябов, Кибальчич.

Все годы, до Первой мировой войны, при всякой возможности я куда-нибудь уезжал без определенной цели, посетил многие места в Европе, Азии, Африке, Америке (хотя так и не довелось обернуться вокруг света). В 1867 году он женился на юной, подававшей надежды актрисе Александрийского театра — Елене Тимофеевне Бурковой (сценическая фамилия Черкасова), внебрачной дочери графа В. А. Поборники «исконных устоев режима» защищали шатающийся престол Романовых, как умели: беспорядочно, грубо, неумно и трусливо. Не из малодушия — совесть не позволила: убить.

Сегодня пришло письмо из Ниццы – известие от брата, что мама совсем при смерти. С Брандесом Н. Е. Ауэр связывала давнишняя дружба ума. Надежда Евгеньевна читала и перечитывала своих любимцев неутомимо. АлександрII покровительствовал ему и государю вторило петербургское общество.

Маковский говорил о нем, старался понять его и не мог стряхнуть с себя его обаяния. Но он о себе не напомнил, на этом концерте столкнулись они опять ненароком. Гордо откинутая голова со срезанным затылком и непокорным коком волос над высоким лбом, глубоко сидящие, небольшие, холодно-голубые глаза (разбойничий «белый» взгляд) в очень светлых ресницах и широко-открытые вздрагивающие ноздри короткого носа — облик русский с явной примесью финско-поморской крови. Хочешь познакомлю. ».

Федотова. Декабрь 1919 год» (Гос. Традиция идет от моего деда, Егора Ивановича (род. Этот холст писался дольше и был закончен только в 1887 году. Я говорю — до известной степени, так как оценка этих критиков, под влиянием «модернистских» пристрастий, бывала зачастую неверна, во всяком случае — недальновидна. Тропининым, С. К. Зарянко. В связи с новым уставом Академии художеств был изменён и её преподавательский состав. Такой и была она в жизни, оборвавшейся на четвертом году брака.

Коллекции русских кокошников и головных уборов. Один из вариантов «Ковра» приобрел наследник-цесаревич, другой холст на этот сюжет, но большего формата, приобретенный вскоре АлександромII для Эрмитажа, отец начал тогда же, но закончил его по этюдам уже в Париже (в Петербурге не хватало света), когда его второй женой стала моя мать Юлия Павловна, рожденная Леткова. Откровенно говоря, сразу не уразумел я смысла его слов, это «с твоей матерью» оглушило меня, так был далек я от мысли, что мать и отец, какое-то одно целое — мой папа и моя мама, могут сделаться друг для друга чужими Но любопытство еще сильнее, чем недоумение, владело мной пожалуй, когда я входил в соседнюю комнату «Невеста» оказалась совсем молодой особой. Зато «Портрет мужчины в бархатном костюме» (1882) полностью выдерживает стилистику. Тем же щемящим чувством отмечена и картина «На бульваре», вновь затрагивающая темы города и деревни.

По вечерам сижу с мамой. Поленов, И. Е.

кн. Пороки этого ремесла верно отметил (в «Аполлоне», 1915г., октябрь-ноябрь) Всеволод Дмитриев. Впрочем, в подборе фигурантов о точном сходстве не было речи.

Головы государя и кн. фон-Кауфман, Сабуров и сколько еще Эти фамилии мало говорят теперь, но тогда носившие их петербуржцы составляли тот столичный круг, который можно назвать «околопридворным» и жили беззаботно в своих особняках, разъезжаясь весной по столичным пригородам, по заграничным водам и родовым поместьям. Дети здесь напоминаютсказочных героев – сестрицу Алёнушку и братца Иванушку. Главным режиссером оказался, само собой Паша Гайдебуров.

Академию закрыли, Маковского отправили на пенсию. В последний приезд (весной 92 года) подолгу о чем-то совещался с матерью в ее спальне голоса были необычайно тихи. Это другая картина. Из городов по пути я посылал восторженные открытки в Ниццу.

Боярин над шахматным столиком у постели, где умирает (или уже умер. ) Грозный, словно вот только заметил, что с царем худо и шут не успел вскочить на ноги, а уж врач-чужеземец стоит на коленях перед царем, пытаясь пустить кровь из его повисшей бессильно руки и слепая нянька, опираясь на клюку, подходит к царской кровати и бредут из соседнего покоя монахи с зажженными свечами. К началу ХХ века за Маковским прочно закрепился статус крупнейшего коллекционера. И. Н. Крамской отмечал, что в портретных полотнах Маковского краски подобраны, словно «цветы в букете». Когда мы подросли, весь день с перерывами для игр и прогулок чередовались уроки — русского иностранных языков, Закона Божия, арифметики истории, естествознания (после того, как пригласили к нам студента-медика, Илью Андреевича Черкасова, — к нему мы горячо привязались), а также фортепиано, танцы, гимнастика. Он встретил меня ласково, ничего не сказал о семейном разрыве и стал показывать только-что привезенную из Парижа новую свою картину — «Ромео и Джульета».

Александр Добролюбов обрел веру преображающую, огненную. Он погружал человека в стихию красоты, в мир изящных предметов и утонченных чувств. Не выдержав и полутора месяца, мы уехали из «своего» поместья, чтобы никогда больше не возвращаться Началось затяжное дело, затяжное и каверзное. кн. Было какое-то волшебство в том, как он «подавал» слог за слогом, отчетливо произнося каждую букву и сообщая слову волнующую значительность окраской звука.

Оставшись за бортом Академии, они образовали свою «С. -Петербургскую артель», а из нее выросло Товарищество передвижных выставок. Но демонстрация «четырнадцати» ознаменовала поворот в русской живописи XIX века. Вперед прошу извинить меня за расплывчатость изложения в этих воспоминаниях, «разросшихся по древу» по мере того, как я писал Если же окажется, что в этих строках слишком много автобиографических подробностей, оправданием да послужит мне то, что это свое, личное, как бы оно ни было овеяно очарованием детства, я старался оградить от всякой «Dichtung», отмечая одну строго проверенную, «Wahrheit». Страсть моя к путешествиям — с этих пор. Благодаря обилию бытовых подробностей, антикварной красоте антуража, «благородным» цветам, приведённым в единство общим золотистым тоном, эти произведения пользовались неизменным успехом как в России, так и на международных выставках.

У него всегда был в кармане пузырек со скипидаром из которого он опрыскивал себя. Но детским моим упоением был сад в Tuileries. Константин Егорович был похоронен на Никольском кладбище Александре-Невской лавры. В ту пору, после «Масленицы», репутация отца при дворе установилась прочно.

Флирт всегда приятен и на первый взгляд безобиден но лишь на первый взгляд. Тридцатипятилетний профессор живописи влюбился с первого взгляда. Именно потому нелегко мне писать об отце — дать его образ в полноте, какой он заслуживает. Я очень волновалась. Он был выставлен отдельно на Большой Морской, в малом зале, при искусственном освещении (керосиновые лампы с рефлекторами).

Трудно себе представить юношу более обаятельного. Там, через год приблизительно, она и скончалась — в Каире. Они выставлялись на академической выставке 77 года и отдельно, вместе с «Перенесением ковра», в пользу Красного Креста. Выжили три сына — Константин (старший), Владимир и Николай и дочери — Александра и Мария. Возможно, что именно ей сейчас хочется быть в роли молодой. Разве не сгорит от огня любви этот мир смерти.

Еще вовсе темно, но привычные ноги бьют мерзлую землю. Вот из каких токов иногда и противоречивых, сгустился тот петербургский «романтический ветер» конца века, о котором я говорю, причем я упоминаю, конечно, лишь о самом главном или, точнее, о том, что казалось мне тогда самым главным. Боголюбов, А. А. У Рауха проживал и Владимир Соловьев. Это я — «Маленький антиквар» за чисткой шпаги, написанный в следующую зиму. Ницца обезумела. На академической выставке 62 года выставлялись портреты — Ушакова и, мастерски написанный, графа Муравьева-Амурского (по заказу жителей Иркутска для Общественного собрания этого города).

«Масленица» как бытовой, нравоизобразительный жанр — не единичное явление в раннем творчестве отца, т. е. Наблюдала я и раньше окружающее, предметы, цветы, деревья, людей. И тогда Бог даст ей бессмертную одежду и истинно прекрасную». В 1895 он был назначен ректором Академии. С утра — проснешься, улица гудит-звенит бубенцами.

Сочинены были к случаю стихи самые замысловатые, но без лишней утрировки. 15 августа 1877 года в доме Переяславцева на набережной у Николаевского моста, родился сын Серёжа – будущий художественный критик, эссеист, поэт, редактор и издатель «Аполлона», замечательного русского журнала, альманаха. Но в то же время не по моим силам исчерпывающая характеристика отца и хоть сколько-нибудь полное его «жизнеописание» (далеко от России нет под рукой нужных снимков, нет книг для справок). Целую зиму, пока моя мать не вернулась из заграницы, я оставался в этом интернате, на попечении моих дяди с тетей — Султановых, у которых я проводил праздники.

Жужжали мухи и комары. До последних лет жизни Шаляпин не переставал вырабатывать свои роли, не полагаясь на «вдохновение», на взволнованную импровизацию, а добиваясь законченной формы в мельчайших подробностях игры, в каждом дополняющем пение жесте. На углах рвет ветер. Дочь Третьякова, Вера Павловна (в замужестве Зилоти), вспоминала: «Одним из самых очаровательных, тонких, душевных людей, которых я знала в жизни, был Владимир Егорович Маковский. Последний ливадийский портрет, законченный уже в Петербурге, отец повторял с вариантами неоднократно в течение ближайших лет: для императрицы Марии Феодоровны (в малом формате), для вел. Стоит рассказать и этот эпизод. Шаляпин в жизни поневоле продолжал ощущать себя на сцене, не столько жил, сколько «играл себя» и от наития данной минуты зависело, каким, в какой роли он себя обнаружит.

С осени 88 года мать серьезно заболела, простудившись на возвратном пути из Крыма, недомогания в области брюшины перешли в тяжелый перитонит. Она подробно рассказала мне об этом примирении: долго беседовали они тогда, даже завтракали вместе в каком-то ресторанчике и отец горько сетовал на свою «невозможную» жену и на плохое воспитанье старшего сына Костеньки (к которому, видимо, был сильно привязан). Основное произведение, давшее ему международную известность, по французски называлось, помнится, «Les Grands courants du dixneuvime sicle». Он подписывал статьи Т. Ардов.

Константин Егорович умер, не приходя в сознание. По выходе замуж продолжала петь, славилась в домашнем кругу звонким сопрано. Говоря об отце, мне еще придется возвращаться к Каченовке, куда по своему обычаю он приезжал ненадолго (редко засиживался больше двух-трех недель) и откуда уезжал по делам, чаще всего в Париж. Сторожевой пост. И Маша приняла яд Ей было всего двадцать девять лет.

Василий Васильевич представился. — «И жена ваша, красавица, наверное одобрит. Мне исполнилось пятнадцать лет. На картине «В мастерской художника» (1881), как раз изображены помещение и предметы, которые описаны Сергеем Маковским в его воспоминаниях, а также он сам — четырехлетний малыш, который, вскарабкавшись на старинное кресло, покрытое нарядной, расшитой узорами тканью, тайком тянется к блюду с фруктами. Это дало ему возможность зажить своим домом. Родился в 1839 году, в Москве – умер в 1915 г в Санкт Петербурге.

Он приехал, опоздав на целый час. Так, в парадном портрете В. А. С сыном старого графа Александром Владимировичем (флигель-адьютант еще при НиколаеI, министр Двора и доверенное лицо АлександраII, вышел в отставку в 82 году, скончался в 89) Константин Егорович познакомился за несколько лет до мученической смерти государя.

Юбилейный русско-французский банкет у Контана. В феврале 1883 года родился ещё один сын – Владимир, которого крестил великий князь Алексей Александрович, брат Александра III. Со всех сторон поступали заказы. Для мальчиков без родительского крова (в Петербурге) имелся у Гуревича интернат. И всё же, по справедливости, рядом с другими русскими историческими жанрами «Боярский пир» вовсе не ничтожное произведение, хоть и преобладают в нем внешние аксессуары над историческим ясновидением.

А он, сидя у постели в креслах, что-то бормотал, прикрывая глаза платком. В этот приезд он исправлял корректуру своего обширного критического труда о Шекспире. И вот еще что: эта картина стоит особняком во всей бытовой школе 1860-70гг.

Вращаясь в среде, где так обычна профессиональная зависть, он отличался отсутствием самомнения и доброжелательством к товарищам по профессии, хотя и приходил в отчаяние от уничижительной критики какого-нибудь Стасова или от того, что ему, Константину Маковскому, «никогда так правдиво и ярко не написать, как написал Семирадский». Перед нами маленькая повесть о драматическом изломе в жизни молодой семьи. У девочки в глазах читается не только испуг, но и ответственность за маленького братика. Ну что за труд подмахнуть три плафона. Глубоким сочувствием к городской бедноте проникнута картина «Свидание», перекликающаяся с сюжетом чеховского рассказа «Ванька».

Поэзия еще не обернулась в те дни «магией», какой она стала для поэтов-символистов. Маковского и 10 картин Николая Маковского. Покоиться она будет на ниццком кладбище Кокань». Он был дорогим художником.

Откинутая назад пышно-кудрявая голова с рано облысевшим сжатым у висков лбом сообщала чисто-русскому лицу в темно-русой бороде вид открытый и независимый. Когда из Ясной Поляны Толстой решил «уйти», окончательно порвав с семьей, потянуло его на Волгу, в одну из братских «колоний» Добролюбова, по дороге намеревался он навестить сестру свою, монахиню, в Оптиной Пустыне. Весной мы отправились на Villa dEste. Здесь различие по существу сам Шаляпин прекрасно знал об этом и не предавался иллюзиям. Предварительные расходы и покрытие убытков взял на себя К. К. Рагуса-Сущевский (находившийся в делах с французской фирмой Крезо и Шнейдер). Будьте у меня хозяйкой. » Так началась их помолвка. Маковский не без основания гордился своим собранием. Не все русские поэты родились Добролюбовыми и не все, вняв Толстому, отверглись эстетики, но чрезвычайно характерна для русской поэзии, особенно — для «передовой» в начале века, ее связь с богоискательством: с духовидцем Владимиром Соловьевым, с богоборцем Достоевским и его антиподом, христолюбцем Ясной Поляны.

Толчки, хоть и слабее, повторялись еще несколько раз. Композиторы, певцы, пианисты любили бывать в доме молодой четы. Жена его, Анна Павловна, была существом глубокого сердца, к тому же редкая красавица.

В 1883 году он показал картину «Боярский свадебный пир в XVII столетии», которая была вскоре куплена и увезена в Америку. Участие отца на первой международной выставке в Антверпене оказалось его триумфом. Два раза ставились оперные спектакли — наверху в отцовской мастерской, — она обращалась в театральный зал. Снисходительно-весело рассказывает он об эпизоде 95 года, но к сожалению — неточно и с ненужными прикрасами И ни слова о самом важном: о дальнейшей судьбе Добролюбова, о его прояснившемся творчестве уже со следующего, выпущенного в 1900 году, «Собрания стихов» (за 1895-98 годы), о замечательном, появившемся в 1905 году, последнем его сборнике прозаических и стихотворных отрывков — «Из книги невидимой», об увлечении его толстовством, о переходе на положение поэта-странника, о днях послушничества в Соловецком монастыре и о днях в психиатрической больнице (куда его поместили родители, чтобы уберечь от каторги за «оскорбление святыни и величества»), о полном разрыве с литературой и о деятельности в качестве насадителя братских «поселков» в приволжских губерниях и в Сибири. Расники его заворожили.

Ромео и Джульетта воспризведенная здесь – растиражированная ошибка. Он отнесся к делу с присущей ему точностью. Скотти, А. Н. Мокрицкий, С. К.

Была ещё одна причина отъездов Константина Егоровича – Мария Алексеевна Матавтина (1869-1919), которой он увлекся в Париже. Владимир Соловьев не раз поверял ей свои тайные видения.

Дело в том, что независимо даже от пейзажа и климатических свойств — Финляндия была немного «заграницей» для нас и дышалось в ней по-заграничному как-то свободнее, независимее. Картина имела успех, а её автору прочили славу жанриста. Отца уже не было с нами, он только наезжал от времени до времени. Отец будущего живописца Егор Иванович – один из учредителей Натурного класса, послужившего основой будущего Московского училища живописи, ваяния и зодчества (МУЖВиЗ), – в юности очень успешно занимался миниатюрными портретами по кости.

Так и решили. Тогда из русских художников проживали в Париже Боголюбов, Похитонов, Леман, Харламов (написавший портрет Полины Виардо), жил и Репин. Владимира Александровича. В свою очередь и он появлялся у нас и охотно садился за рояль перед любой аудиторией. Маковский благодушно хотел поставить свою подпись бесплатно.

Но мужа потянуло в город, на заработки, на новую, «красивую» и интересную жизнь. Отец тяжело пережил ее смерть. Продолжая свое образование в Академии художеств в Петербурге, Маковский в 1869 году за картину «Крестьянские мальчики в ночном стерегут лошадей», перекликающуюся по сюжету с рассказом Тургенева «Бежин луг», получил золотую медаль и звание художника первой степени. Плохо сидевший фрак конфузил, сердил его: то и дело поправлял он галстук и старался принять непринужденный вид, чувствуя себя неловко в этой жужжащей толпе нарядных петербуржцев, разглядывавших его с любопытством.

Но и тогда я был толст и неловок Каково было бы мое положение. Для «живых картин» позировали подгримированные петербуржцы из общества и эти маскарадные постановки грешили, думается мне теперь, любительством небезупречного вкуса. Мать К. Е. «Сашенька» показывала мне свои тонко выписанные картинки, которые заканчивала обычно по фотографиям (как многие художники тех лет) бабушка угощала меня вареньем и мятными пряниками.

Хозяйка дома выступала и как певица на этих спектаклях. Отец мой (родился в 1839 году) рисовал с четырехлетнего возраста всё, что попадалось на глаза и сразу выказал способность легко «схватывать природу». В другой раз, несколькими годами позже, отец задал Сереже и мне (шутил, разумеется) задачу: «помочь ему» написать облака и вечернее небо на одном из панно для особняка фон Дервиза. Сам я, своими словами, не мог бы сказать убедительнее.

За последние двадцать лет, о которых я не пишу, он продолжал работать не менее упорно, хотя круг его «портретной» деятельности значительно сузился и популярность его в царствование НиколаяII совсем упала. Юлию Павловну Леткову Маковский встретил в 1874 году на балу в Морском корпусе. Но главная работа состояла в фотографиях.

«Проэкзаменовав» меня, он дотронулся пальцем до моего лба и торжественно произнес из Энеиды: «Tu Marcellus eris. ». Портреты его работы, особенно женские и детские (Портрет С. Л. Строгановой, 1864, ГТГ Портрет жены художника, 1881, ГРМ Семейный портрет, 1882, ГРМ Портрет М. Е. Орловой-Давыдовой, ГТГ). картин старой голландской итальянской и французской школ, а также 15 картин проф. Прозрачная подвижная фактура, красочность и внимание к красивому антуражу стали главными причинами небывалого успеха живописи Маковского. Если печатать мои «Портреты современников», то нельзя обойти его, тем более о нем ни одной монографии не было издано. » В январе 1954 года отметили 95-ти летие Юлии Павловны. Она была хрупка, болезненна и не могла считаться красивой, но от внешности ее и от всей «манеры быть» исходила неизъяснимая прелесть. Александр II говорил о Маковском «мой художник» и вообще правитель и художник очень тепло относились друг к другу.

Весна 1916 года. И Нитче и эстетством Уайльда особенно увлекались молодые художники, окружавшие Александра Бенуа и Дягилева отсюда влияние на них изощренного и извращенного Бирдслея, о котором я написал несколько позже статью (она вошла в первый том моих «Страниц художественной критики»). Отец предпочитал Пушкина.

Четыре дочери-погодка — Елена, Александра, Екатерина и Юлия боготворили ее (пятая, Евгения Павловна, Женичка, была еще семилетним ребенком). После операции он пришел в себя, но сердце не выдержало слишком сильной дозы хлороформа. Она у меня славная». С детства Владимира окружала атмосфера искусства. Так оборвалась 74-х летняя блестящая жизнь, полная трудов, радостей и успеха.

Он возвращался в свою васильеостровскую мастерскую на извозчике. Первая была вдовой генерала Швебс вторую, Корбут по мужу, все звали Крошкой. Внимание к деталям и, главное, тёплая ирония напоминают о традиции П. А. Лоск какой-то нерусской, почти «американской» успешности и благополучие внешней жизни художника не давали покоя современникам. Верна лишь фраза: «рисовал, как птица поет».

Это была моя последняя зима заграницей. Смешно говорить о «банальной прилизанности» всех лиц этой картины, — взять хотя бы боярина с кубком на первом плане. Оба сына с женами и дочь отправились в Ниццу на похороны.

Мир и благословенье несет он сестрицам-березкам и мостику, закрытому снежным заносом. Старый граф, приехав ненадолго, обворожил нас своей барственной простотой и любезностью такими были, вероятно иные вельможи в век Екатерины Приезжали проведать мать, выздоравливавшую после грязевых ванн и друзья из Петербурга между ними самым неизменно-верным оставался А. П. Плетнев (родной сын «пушкинского» Петра Александровича Плетнева и Александры Васильевны, которой А. Ф. Кони посвятил несколько страниц в своей книге воспоминаний, а Тютчев, за год до смерти, свое удивительное стихотворение — «Чему бы жизнь нас ни учила», — старушка воспитывала своего внука лицеиста и умерла только в девяностые годы). Мал ростом, худощав, порывист. И мерещились мне долгие плавания, когда я следил за парусами моего суденышка, вспоминая прочитанные книги Жюль-Верна о странствиях в неведомых морях. 22 января 1875 года в Почтамтской церкви состоялось венчание. Владимир Егорович Маковский вступил в ряды передвижников в 1972 году, через два года после его образования и был одним из самых деятельных его участников.

Года за два до революции мы встретились на какой-то выставке. Места были сохранены для дипломатов всех «союзных» государств. Я почувствовала: «Нет, слишком рано». У графа (портрет его сохранился в папках Константина Егоровича) была связь с женщиной-латышкой имевшей на него большое влияние. Я сам был не раз свидетелем этих демонстраций — неуверенных, жалких, поддельных.

Решено было разместить в большом зале Контана (на Мойке) около полутораста человек. Передняя примыкала к гостиной: обитая кожей мебель «ренессанс», картины, книжные полочки, рояль и широкая софа, налево в уголке, — всё было изящно-просто и уютно. Кое-как разместились мы в опустелых покоях старинного дворца.

В несколько сеансов был написан первый ее портрет «в красном берете», — он стал чуть ли не родоначальником прославленных женских портретов Константина Егоровича. В центре стола сидит молодая боярышня, которая недобро посматривает на жениха и невесту. Третьего дня мама скончалась (23. 11) — как только по ее желанию привезли ее из клиники в ее квартиру. Но облака.

Сказал себе: «Тоже буду знаменитым художником». Углубиться в роль, вжиться в изображаемое лицо изучить все детали его душевного, бытового исторического облика (когда опера касалась истории), словом — создать живой драматический призрак было глубочайшей потребностью Шаляпина-певца. Тут он горячо спорит с Толстым и его последователями.

И всё же в памяти остался тот, прежний папа — всегда в духе, приветливый, нарядный, холеный, пахнущий одеколоном и тонким табаком, беззаботный, обворожительный папа Вижу его таким или в мастерской перед очередной картиной (огромная палитра в левой руке, а правая, с длинной кистью, опирается на муштабель) или — уходящим из дому с огромным парусиновым зонтом и на солнечном лугу набрасывающим уголок природы, а то где-нибудь в гостиной среди друзей, у рояля, поющим оперную арию. После написания портрета Александра II (1881) он фактически становится «придворным» живописцем. Савицкий, В. Д. Впрочем, «реальная» программа отвечала моей тяге и к естествознанию: на физико-математическом факультете избрав естественное отделение, я сосредоточился на ботанике и зоологии. Но этот «шум» и «свет» в годы моего «Рауха» еще только претворялись в рифмованные строки юных декадентов, как называла большая публика всех писателей и художников-новаторов без разбора, — после того как Валерий Брюсов пролепетал свой коротенький «Chef-dOeuvre» — название сборника стихов, над которым так потешался Владимир Соловьев (его пародии на декадентов, печатавшиеся чуть ли не в «Вестнике Европы», вызывали дружный отклик не в одних литературных кругах).

Отец продолжал жить на Гагаринской набережной (в доме Муханова, нижние этажи занимали герцоги Лейхтенбергские с женами — Николай, Евгений, Сергей и Георгий Максимильяновичи). Невесте было 16, женику 36 лет. В связи с утратой веры в исчерпывающую правду положительного знания, оказался под подозрением и весь благодушный реализм предыдущих десятилетий: потянуло к чисто-лирическому самоутверждению и ко всяческой фантастике, что в свою очередь в глазах «здравомыслящего» большинства придало «концу века» характер декаданса, упадка.

Войдя в дом, он спросил повелительно вышедшего ему навстречу Константина Егоровича: «Вы профессор Маковский. » — «Я». — «А я здешний помещик, Василий Васильевич Тарновский. Отец постоянно уезжал в Париж, где заканчивал после «Суда Париса» свою «Вакханалию», одну из наименее удавшихся ему картин, — приятен в ней только пейзажный фон с завитыми виноградом «развалинами» Каченовки фигуры пляшущих полуобнаженных вакханок вокруг идола Силена нарисованы слабо и уж никак не веют Элладой кокетливо улыбающиеся лица вакханок с Монмартра. Творческая атмосфера окружала будущего художника и его брата с самого детства.

Тогда, признаюсь, я ровно ничего не смыслил по существу в эротике, но всё казалось мне яснее ясного — и очарования «Нана» и прелюбодейства Ругон-Макаров. Посидели, вспомнили кое-кого из петербуржцев. Четвертый акт.

Единство минуты нарушено, при реалистической трактовке сюжета — промах немаловажный. Но больше всего увлекался я чтением, чтением «запретных» книг. Лошади испугались трамвая, нового вида транспорта и рванули, перевернув коляску. Совет не уступил, Академия (с ректором Ф. Бруни и влиятельными профессорами, как П. Басин и К. Тон) не захотела изменить ложноклассической традиции конкуренты ушли и всё осталось в Академии по-старому вплоть до радикальной реформы 1893 года. Шло четыре или пять опер с его участием, в первую очередь — «Борис Годунов» и «Дон-Кихот» (Масснэ). Я стал усердно готовиться к поступлению в Александровский лицей. Даже раздражало немного «эгоцентричного» Брандеса мое, в частности, восхищение финляндской природой, — я пользовался всяким случаем «уединиться» куда-нибудь в лес и сочинять стихи. В своей рецензии критик называет «Боярский пир» картиной «пустой, абсолютно внешней, лжеблестящей» сравнивая ее с «Боярской свадьбой» Лебедева (кстати сказать, нуднейшего из передвижников), добавляет: «Какая разница в картине Маковского всё один расчет на внешность и эффект, отсутствие характеров, типов, банальная прилизанность лиц».

Всевозможные старинные парчовые и шелковые боярские костюмы, ширмы ландо, коляска, карета, пролетка, сани, черная медвежья полость и сбруя» В результате проведенного вдовой аукциона было выручено 285 тысяч рублей, а весной 1916 года она приобрела имение за 350 тысяч, в котором намеревалась устроить фамильный склеп. Мы работали молча, затаив дыхание отец, по своей повадке, посвистывал. Срисовывал сначала всё, что попадалось на страницах иллюстрированных изданий, переходивших в детскую из отцовской мастерской.

В день торжественного акта четырнадцать «заговорщиков» возобновили коллективное прошение о предоставлении им полной свободы в выборе сюжета. Он великий маэстро и ему корюшку. Так я ее больше не увижу. Но «неверие» Толстого религиозно по существу и до чего показательна для русского богоискательства именно эта религиозность, непримиренная с учением церкви.

Картины Маковского были очень дороги: сотни и тысячи рублей. С последним я был хорошо знаком. Помню, я не раз вызывал его на разговор об искусстве, о «тайне» его музыкального и драматического исполнения и говорил он охотно о том, как учился у Усатова и сам учился, слушая только что появившиеся грамофонные пластинки с Мазини, кумиром его и как во время гастролей Мазини по русской провинции, следовал за ним, переезжая «зайцем» из города в город, чтобы слушать за кулисами его изумительную теноровую кантилену. В это время он писал иконы для церкви и часовни в Борках. М. М. Перовский-Петрово-Соловово, М. А. Стахович, кн. В лице отразились и нежная доброта и ум и обреченность. Я был пятилетним мальчуганом тогда и присутствовать на этом обеде (в одном из клубов на Мойке) мне не полагалось.

Уснула и не проснулась. В борьбе за «новое» искусство забывалась историческая перспектива. Одно из значительных полотен художника, повествующее о трагической повседневности, – это «Крах банка». Если не вполне удавались ему эти партии, то не из-за «неуменья петь», а из-за неабсолютной игры. Что было похвал. Когда голос его стал слабеть (а это случилось еще лет за двадцать до смерти), он свел свой оперный репертуар к немногим ролям, в каких был наиболее уверен. Он возвращался в свою васильеостровскую мастерскую на извозчике. С призраками он общался и позже, мертвые приходили к нему запросто.

Отсюда его хвалы Васнецову и даже художественно-промышленным «берендеевкам» села Абрамцева С. И. Мамонтова и «Талашкина» кн., М. Кл. Тенишевой (первых издателей «Мира искусства»). Решено было сыграть свадьбу, как только невесте исполнится шестнадцать лет. Константин Егорович действительно представлял себе историческую картину как застывшую сцену, разыгранную подходящими по внешности актерами в одеяниях эпохи. Вспоминаются скитания no-грибы в роще «Березине» или просто, от нечего делать, по грандиозному парку с липовыми и кленовыми аллеями, с мостиками над искусственными прудами и беседками (одна из них называлась беседкой Глинки, композитор в ней писал «Руслана») поездки в линейках и шарабанах на сахарный завод Тарновских или на молотьбу в пшеничные поля дубовыми и березовыми лесами пикники на лесных полянках церковные службы в высокой шатровой церкви, куда помещикам не приличествовало ходить пешком, хотя стояла она от дома в каких-нибудь двухстах шагах: полагалось ездить к обедне в экипажах, запряженных цугом длительные чаепития на террасе среди благоухающих цветочных клумб шумные завтраки и обеды (дети за отдельным столом, «жабокриковка» — величал нас Василий Васильевич) в длинной столовой, где стол накрывали обычно человек на двадцать пять и за каждым из сидевших ближе к хозяевам стоял лакей-казачок (синий кафтан и пунцовый кушак) оживленные вечера, на которых отовсюду съезжавшиеся соседи то быстро кружились под рояль в вальсе deux temps, то носились галопом, то выделывали фигуры котильона и, в мазурке, кавалеры лихо отщелкивали замысловатые антраша. Харламов, Ю. Я. Константин Егорович Маковский умер 17 сентября 1915 года в результате несчастного случая.

Мне было поручено написать текст и выбрать иллюстрации. Георг Брандес умер четверть века назад, давно пережив свою славу, достигнув того большого возраста, когда смерть писателя, если писатель не мировой гений, вызывает недоумение: как — умер. Теперь они чужие. Он высказывался без обиняков: «Oh, cette musique russe, quelle peste».

Сорокин и К. С. Она была не брезглива. Если бы он пошел по этому пути природолюбия, без уступок отечественной или иностранной живописной «музейности» и не впадая в приторную манерность, он сделался бы очень большим мастером. К той же тематической серии можно отнести и картину «Вечеринка», живо передававшую атмосферу собраний и споров, столь привычных в те годы среди молодёжи и студентов.

Вероятно, этим главным образом и вызывалось ощущение окрыленности, лишь только, бывало, очутишься по ту сторону финской границы в Териоках и начнут чередоваться маленькие, чистенькие станции с прогуливающимися «к поезду» дачниками, с тесным буфетиком, где рюмка водки закусывалась горячим пирожком и с непременным дребезжанием перронной арфистки или какого-нибудь приблудного шарманщика. Вероятно вот таким образом так подробно и запомнилась мне злоречивость датского критика. Это был счастливый брак людей имеющих общие интересы и духовные запросы. Маковского, Любовь Корнелиевна (Корнеевна), была дочерью фабриканта музыкальных инструментов Корнелиуса Моленхауэра, немца из Померании. Отец ставил их не только у себя дома. Романтический воздух накануне символизма был пропитан и музыкой Кажется, не было в то время города более музыкального чем Петербург (отчасти и Москва, благодаря Мамонтову и его опере с 95 года). Много дали ему поездки на Волгу.

Рисовал его и в профиль и en face, проходил дома пером, всё время возвращался к нему. У Султановых началось мое «культурное посвящение». Отношение к этому художнику у критиков и ценителей живописи было довольно неоднозначным. Мысль подогреть «алльянс» увлекла Палеолога, на помощь он даже вытребовал из Парижа председателя Палаты Ренэ Вивиани (с Альбертом Тома и свитой парламентариев) и выразил пожелание, чтобы общественный банкет по подписке носил характер официозный в присутствии союзных дипломатов (с женами), под председательством М. В. Родзянко. Богатырская индивидуальность не умещалась в обычных рамках, взрывчатое воображение как бы выбрасывало ее за пределы действительности.

В Ливадии АлександрII, — он называл Константина Егоровича «мой художник», — бывал с ним неизменно любезен, даже дружески доверчив, не раз намекал на свои нелады с «Сашей» (наследником-цесаревичем) и его миниатюрной супругой, не примирявшейся с поспешным (после кончины императрицы Марии Александровны) морганатическим браком государя. С этого момента особое внимание он уделяет в своей работе цветам и форме. Туда Мария Алексеевна собиралась перевезти прах супруга. Из 2. 500 с лишком составлявших ее полотен, русских — избрано было всего 60. Во время Русско-турецкой войны (1877-1878) художник около трёх месяцев проводит на Балканах, где делает зарисовки, двигаясь вслед за наступающей русской армией по Сербии и Болгарии.

Тут было скучно, от случайного состава воспитанников и жилось от отпуска до отпуска. В три сеанса портрет был окончен и о нем заговорил весь город. Мать уже настолько окрепла, что могла думать о возвращении на север, домой. Третьяков не смог приобрести некоторые картины на русские сюжеты, которые ему понравились. — Ну и хлеба нам, по ломтику. Константину Егоровичу присуждена была высшая награда — большая золотая медаль и орден короля Леопольда, тогда как всеобщему фавориту, Мункачи, за картину «Иоанн Гусс в Констанце» досталась лишь вторая награда.

начиная с 1862 года, с его второй золотой медали — «Агенты Димитрия Самозванца убивают сына Бориса Годунова». кн. Да и вся картина. Трагические военные сюжеты не привлекают его. Такой и была она в жизни, оборвавшейся на четвертом году брака. Именно эти произведения красноречиво говорят о том, какой крупный талант был заложен в Маковском. Он умер только в 84 году, мой отец не поддерживал с ним отношений.

Репина) приехала в Петербург зимой 1874 года поступать в консерваторию. На Западе Константин Егорович особой известностью не пользовался однако при баллотировке наград почти все члены жюри, вместе с председателем Мейсонье, сошлись на «Боярском пире». Художественная молодёжь, романтически относящаяся к искусству и далёкая от меркантильных забот, продолжала ставить во главу угла то, что называлось «искусством для искусства». Свой замысел он и осуществил впоследствии, женившись на актрисе, сестре знаменитой Коммисаржевской и создал Передвижной театр, где «перевоплощался» вместе с женой в разнообразнейших ролях.

Первая его «программная» картина — «Исцеление слепых Христом после изгнания торгующих из храма». Юлии Певловне было всего 39 лет. Первый брак отца был счастлив, хотя недолог.

— Пять тысяч рублей за каждую подпись, — сказал Маковский скупердяю. Дягилев похвалил меня за «Васнецова» и тут же предложил писать в «Мире искусства». Характерное признание. Знакомые петербуржцы наезжали к нам постоянно: Зиновьевы, Вольфы, Федосеевы, Фелейзен, генерал П. А. Черевин, гусары Молчанов и Воронов, кавалергард А. М.

Средства были скромные, светских развлечений почти никаких, вологодское общество, бывавшее у Летковых, состояло из чиновного люда и окрестных помещиков (Брянчаниновы, Вологодские, Местаковы). Наше запоздалое вагнерианство также относится к девяностым годам: «за» и «против» Вагнера стало нескончаемой темой русских споров. Подолгу слушал я рассказы его о своем несчастном детстве и юношеских приключениях. Репина будет учиться дочь К. Е.

Он прекрасно отдавал себе отчет в своих достижениях и возможностях. Какой я Ромео. Репин называл ее «ангелом неизреченной красоты». Я бросился от нее в спальню к матери. Маковский по-прежнему много путешествует.

Он совершает также продолжительные поездки по российской глубинке (Тамбовская, Саратовская, Тверская губернии). Началось мое участие во всевозможных картинах отца. Рядом с Нитче из иностранных писателей властителями дум сделались еще Оскар Уайльд (томик которого в зеленом картонаже «Intentions» тоже привез Боборыкин) и гигант Севера Ибсен, в особенности после того, как за его пьесы принялся Художественный театр. Шаляпину пришлось бы долго переучиваться, чтобы обрести умение не петь. Она охватывает три царствования и начинается еще при Николае Павловиче.

Не прошло и двух недель после вечера на Гагаринской набережной. Этот испуг мой, это горе двух любимейших на свете женщин, матери и няньки Дарьи, я навсегда запомнил. В середине 70-х годов художник выставил две картины имевшие у русского зрителя большой успех: «Возвращение священного ковра из Мекки в Каир» (1875, Государственная картинная галерея Армении) и «Болгарские мученицы» (1876, Государственный художественный музей БССР). Мать художника, Любовь Корниловна (Корнильевна) Маковская (урождённая Моленгауер), обладала красивой внешностью и чудесным, редким по силе и красоте тембра голосом, её выступления перед публикой проходили с большим успехом.

Егор Иванович был заядлым москвичом, — прадед Иван Егорович (давно обрусевшего польского корня) осел в Москве еще при Екатерине. кн. Всех их знавал лично датский критик в интимном быту и не жалел язвительных красок.

Разойдясь с Егором Ивановичем после долгих семейных раздоров, проживала она до самой смерти (1893г. ) в Петербурге, вместе с дочерью Александрой Егоровной, добродушнейшей и восторженной старой девицей «Сашенькой» (известная художница-пейзажистка). Он был счастливым человеком: всегда жил, как жилось, писал, как хотелось. Паша был театралом до мозга костей, театралом-реформатором и общественником, мечтавшем о своем театре, о своем репертуаре, о своих постановках в духе «авангардных», как говорят теперь, сценических затей, рассчитанных притом не на избранное меньшинство, а на широкую публику и в столицах и в провинции.

«Отец пробыл некоторое время с нами», — рассказывает в своих мемуарах сестра Елена о случае, который и я не забыл. Но Толстой душою своей куда ближе к земле и гораздо грубее умственно. А мода есть мода. Эта черта характера больше всего, вероятно, сообщала ему столько обаяния. Но всего удачнее, кажется, прошло в другой раз действие из «Аиды» в костюмах и декорациях, с Панаевой-Аидой и Мержвинским-Радамесом Амнерис пела Е. В. Дягилева, а Константин Егорович превосходно справился с партией Амонастро. На Елисейских Полях (до Rond-Point, приблизительно) ежедневно прогуливался «весь Париж», дамы еще в турнюрах щеголяли ненужными крошечными зонтиками и чопорно раскланивались с ними кавалеры — снимали свои «Gibus huit reflets» и медленно опускали до земли широким полукругом. Оболенским).

Он продолжает жить в Петрограде и до последних дней не оставляет творческой работы. Русское общество было потрясено убийством Царя-Освободителя накануне обнародования одобренной им «Лорисмеликовской» конституции, потрясено и возмущено глубоко. Слева я примостилась, справа — Сережа. Что сталось с ними потом — не знаю. Васнецов привел и меня в восхищение.

Из-за высокой цены на картины К. Маковского П. М. Заранее была нанята квартира на Avenue Montaigne. Бархатный костюм темно-красного (особенно любимого Маковским) цвета, шляпа с перьями необыкновенно идут этому горбоносому «гранду» с темной, как смоль, бородой, в которой начинают проступать красиво оттеняющие ее, отливающие голубизной седые волосы. Каким волнующим гонкам предавался я с моими случайными приятелями. Я был с матерью, мы стояли в фойе, во время антракта.

С этим институтом у меня были давнишние связи (после организованной «Аполлоном» выставки «Сто лет французской живописи» в 1912 году) так же, как с французским послом Палеологом. Она сухо ответила: «Jamais». Она имела лирическое сопрано красивого тембра, художник был покорен её музыкальностью. Художника привлекло ощущение тревоги перед грозой, объединившее природу и детей. Давать что-нибудь «Миру искусства» я так больше и не отважился.

«Делать добро» было ее призванием. Готовясь к «Борису», он пошел за указаниями к Ключевскому, для роли Олоферна обращался к ассирийским рельефам обдумывая своего Дон-Кихота (этой ролью он, может быть, увлекался больше всех ролей), завел дружбу с Вл. Бурцевым известным политическим следопытом, который славился в широких кругах своим донкихотством. В центре внимания художника оказываются исторические события. Она подала ходатайство «о предоставлении ей права проживать с тремя детьми по отдельному паспорту от мужа и об устранении последнего от всякого вмешательства в дело воспитания и образования детей».

Каирские этюды оказались ценнейшим подсобным материалом вскоре были написаны другие картины из восточного быта: «Факир», «Айша», «Свадьба в Каире», «Похороны» и «Арабка с бубном» (вошли в лондонское собрание Джорджа Эллиота), «Пляска дервишей», «Египетский продавец мелочей» и т. д. Случалось ему и «комбинировать» натуру, соединять двух, трех натурщиков в один тип. Морозовой (1884) платье цвета бледной морской волны, украшенное золотисто-кружевной отделкой «а 1а XVII век», накинутая на плечи шубка глубокого винно-красного тона, старинная форма кресла вызывают ассоциации с парадными портретами западноевропейских классиков.

В. Адлерберга, министра двора при НиколаеI. Исключение составляют «Портрет оперного певца О. А. Петрова» (1871), «Портрет старухи в чепце» (1874) и, наконец, портрет-картина «Алексеич» (1882), правдиво изображающая старика у кипящего самовара. Подобную тематику К. Маковский оставил знаменитому баталисту Верещагину. По возвращении в Петербург я разрешился тотчас весьма лирической статьей о наядах, кентаврах и «виллах у моря» прославленного швейцарца, — она была написана, когда кто-то познакомил меня с Сергеем Павловичем Дягилевым и его помощником по журналу Димитрием Владимировичем Философовым. Но из знаменитостей, в особенности тех, что позировали отцу, почему-то особое впечатление произвел на меня Айвазовский (в начале 80 годов) с его живописным черепом и белыми баками.

Встреча Константина Егоровича с Юлией Павловной состоялась на балу в Морском корпусе. На вилле д-Ормессон я промаялся довольно долго в злейшей скарлатине (мне исполнилось девять лет). Успех был головокружительный.

Садясь в вагон, я решил продлить свою самостоятельность на несколько дней, захотелось хоть мельком увидеть исторические здания и музеи, такие знакомые по книгам, Генуи, Флоренции, Венеции «Фриде подождут — не беда. ». Да, в этом была и сила его и слабость. Но стряслась опять беда, мать снова простудилась, на этот раз подкосил плеврит.

Трудно сказать теперь, после промежутка, как ни как в шестьдесят лет, насколько абсолютно владел тогда Шаляпин своим голосом (свое чудодейственное mezzo-voce развил он, конечно, только с годами). Константин Егорович скончался в сентябре 1915 года в Петрограде. Огромный рыжий пёс мирно дремлет на роскошном ковре, охраняя «маленького вора». Обе очень похожи, — отец оставался портретистом и в жанровых композициях.

Маковская вывезла работы отца. Сколько требовалось чисто физических усилий, чтобы покрывать маслом необъятные полотна. Иные пейзажные этюды (особенно те, что написаны в Биаррице в 89 году), если смотреть на них без предвзятости, можно принять за какого-нибудь Будэна, столько в них непосредственной меткости и радостного динамизма. только теперь.

Литературные увлечения были эклектичны Не надо забывать, что в это время как-то вдруг обнажились нравственные проблемы Толстого и Достоевского и предстали в новом свете и Пушкин и возлюбленное Пушкиным детище царя-преобразователя: Петербург, гениальное «Петра творенье». В иных, с букетом цветов на коленях, раскидисто сидели прекрасные «камелии» и, чувствуя на себе общее внимание, рассеянно оглядывали встречных мужчин, никому не кланяясь. В упоении играли сложнейшие вещи Гайдна, Моцарта и Бетховена». Негодование, какое вызвали в нем «герои» процесса, эти замученные долгими допросами интеллигенты из политического фанатизма ставшие извергами, это негодование слишком не соответствовало его характеру радостно-беззаботному, не склонному к гражданской патетике.

К Константину Маковскому молодой царь больше не обращался. Учениками Маковского были А. Е. Архипов, В. Н. Бакшеев, Е. М. Чепцов, В. А. Всегда бодрый и веселый папа и вдруг чуть не плачет. Он уверял, что всё же у этих отщепенцев, смутьянов, отвергнутых блюстителями доброго вкуса, много интересной новизны: «Какие живые краски, сколько воздуха и света в их небрежно намалеванных полотнах. ».

Артист из него выработался посредственный (он никогда не мог преодолеть недостатка произношения, сильно шепелявил), но он оставался до конца, несмотря на многие неудачи, энтузиастом, фанатически преданным идее нового общедоступного русского театра. Летом 91 года мы снова ездили на Комское озеро и лишь поздней осенью вернулись в Ниццу. В Мариинском театре вырос русский репертуар. Вскоре от Тарковских были присланы экипажи и вместе с большим эскизом «Русалок» мы перебрались в Каченовку и оставались в этой необычайной усадьбе с ампирным домом всё лето. Судя по тогдашним плохим фотографиям, она была очень красива. После операции он пришел в себя, но сердце не выдержало слишком сильной дозы хлороформа. Все европейские виртуозы считали долгом посетить северную столицу.

и смерти не будет уже». Художник становился хмур и как-то сконфуженно-неуверен. Почти весь иллюстрированный материал пришлось добывать заново. условно-преувеличенными исходящими от духа музыки, а не от сказанного слова.

И вот через какое-то время жена приехала навестить супруга. Бедный Штюрмер, сидевший рядом с Родзянко, врос в свою тарелку, сгорбился, зажмурив глаза. К задыхающейся матери поспешила тетя Катя (Е. П. Султанова) и вызвала отца из Парижа. Групповой уход подготовлялся довольно долго. Сам Константин Маковский, обладавший удивительным бархатистым баритоном, пел, как настоящий артист и даже выступил на профессиональной сцене в опере «Травиата». Сеансы были прерваны отъездом царя с семьей в Петербург, портреты кончались уже позднее.

Шаткий мостик прогибается под торопливыми шагами девочки – совсем скоро разразится гроза. Репин, И. П. Хотя бы только вот таким образом нисколько не «мучило» его лицо Желябова и нисколько не казались прокурор «хищным», а жандарм «со стеклянными глазами» неумолимым. С годами, когда погустели усы и борода, он стал похож на АлександраIII, всех поразил этим сходством (в боярском кафтане, сшитом из старинной парчи) на костюмированном балу во дворце вел.

Действительно. Я имею в виду злоупотребление скипидаром, как средством «физически и духовно очистительным», по его определению.

В 1863 году вместе с товарищами-академиками Константин Егорович отказался от конкурса на золотую медаль и покинул Академию Художеств (со званием «классного художника второй степени»). Прежде чем писать картину, Маковский рассаживал позирующих «гостей» и каждому объяснял, что он должен делать и как себя вести. Но в данном случае он высказал то, что говорили также и критики противоположного лагеря, ценители живописи как живописи: поздние холсты Константина Егоровича упадочны, его мастерство приобрело с годами характер манерности, любовь к пышным «околичностям», к оперной роскоши исторического костюма увлекала в сторону сладкой красивости. Разве это усадьба. Но для него, баловня фортуны, задачи товарищества оказались тягостны. Нечего говорить о том, что, несмотря на злополучный фрак, успех Шаляпина был полный.

Он хорошо играл на гитаре и пел, но особенно увлекался скрипкой. — «Как будто знаю». — «Нет, не знаете, — с хитрой усмешкой отпарировал Грабарь: — Ваш дед не Егор Иванович Маковский, а Карл Брюллов. Перемены в нем ещё никто не замечал, хотя уже тогда его встречи приобрели характер прочной связи. Многие из них бывали в доме постоянно, водясь с дедом, отзывчивым на всё «прекрасное». Есть между портретами последней эпохи и весьма выразительные, но к концу жизни он «вышел из моды», да и творческая зоркость его заметно слабела. Еще находясь в «Школе» он получил от Академии малую серебряную медаль за карандашный этюд (1857), а через год перебрался на самостоятельную жизнь в Петербург, поступил в Академию и стал участвовать на ее выставках.

Каждый день узнавали мы что-нибудь то о старческом жеманстве Бьернстьерне-Бьернстена, которого горничные по утрам затягивали в корсет, то о нелюдимой свирепости Ибсена, то о слабоумии Нитче (дружбой с ним, в его последние годы, тщеславился Брандес), то о педантизме Ипполита Тэна (придерется к какой-нибудь мелочи, доймет мудрствованием по пустякам). Морской ветер порывист и невесел. Она благоволила ко всему русскому. В доме отца постоянно бывали знаменитые художники, преподаватели училища. Но не только медаль была достижением живописца. Всю зиму ревностно писались в Каире этюды для «Ковра» закончен там же большой эскиз этой картины, представленной вскоре членам царской фамилии. В семье Ауэр, таким образом, царила не только музыка, но и французская книга. Любимым поэтом ее был Лермонтов.

Мебель старая маркетри и Людовика ХVI, гарнитур, покрытый старым гобеленом Трон персидский, усыпанный бирюзой, витрины, шкафы, голландские и французские Vernie Martin, коллекции русских ларцов с резьбой по кости, всевозможные старинные серебряные бокалы, кубки, кружки и прочие старинные медные ковши Собрание очень ценных и редких бриллиантов имеющих историческое значение работы Лялик, Бушерон, Хортог, Ляклеш, Фаберже, Булона и др. Настает весна, первое петербургское ее дуновение. Дягилев проживал на Литейном проспекте (вскоре затем на Фонтанке) и хотя Философов с ним не жил, но они были неразлучны их связывала дружба с детства и родство: Философов приходился двоюродным братом Сергею Павловичу, мать которого, рожденная Раевская, была родной сестрой Анны Павловны Философовой (известной общественной деятельницы). Надежде Евгеньевне невольно говорилось то, что другому не скажешь, она располагала к исповеди душевную и умственную чуткость ее ценили не только друзья постоянные имевшие возможность приходить к ней на огонек в любой вечер, — дружеские отношения с ней поддерживали и жившие вдали балованные славой иностранцы, обменивались с ней «литературными» письмами и при первой возможности спешили опять встретиться.

Владимир Александрович. Незаметно прошло часа два. Помню, особенно поразило его однажды то, что я в мои молодые годы осилил книгу Милльса о «Философии безсознательного» Гамильтона.

Ее напечатал журнал «Мир Божий» (ставший несколько позже «Современным миром»), где издательницей была Александра Аркадьевна Давыдова, вдова знаменитого виолончелиста, а секретарем состоял самоотверженный ее помощник, Ангел Иванович Богданович, сразу меня залюбивший, — держался он в тени, но ведал всей редакционной работой. В этом отношении, слов нет, куда значительнее картины Сурикова или Репина.

Репутация художника была настолько высока, что реалистической живописи приходилось, по замечанию критика начала XX века, утверждать свои эстетические идеалы в напряжённой борьбе против «власти прославленного виртуоза кисти и баловня общества». Вспоминается еще семья Плещеевых. Очень далек был отец, в ту пору особенно, от передвижнического патетизма и гражданской «символичности». Дело ведь не в моем сыновнем ощущении (тут всё становится автобиографичным, а я меньше всего намерен говорить о самом себе), дело в художнике Константине Маковском на фоне вскормившей его эпохи. Да и не он один. Так началось знакомство. На VII выставке ТПХВ Маковский представил работы, также связанные с образами народников, – «Узник» и «Оправданная».

А внизу, у самой земли, где сплетаются болотные травы и цветы – тишина и покой. в 1802 год), художника-дилетанта, собирателя гравюр, любителя музыки, одного из главных учредителей Московского рисовального класса (1832г. ), превратившегося в 1843 году в Училище живописи, ваяния и зодчества. Эта пристрастная критика не делает чести Стасову. Но и тут сказался в нем увлекающийся «натурой» художник. Мы над ней посмеивались, но слушали внимательно.

Сергей писал хронологически Форштеттеру: «14. 11. 54. Все мы облачились в подобие хламид, сшитых из простынь. Четырьмя годами ранее друзья Константина Егоровича праздновали двадцатипятилетие его художественной деятельности (считая от его первой серебряной медали 57 года). В результате этих отношений в 1891 году появился на свет внебрачный сын Константин. На этот счет домашние правила были строгие. Очень русский портрет, без всякого уклона к эффекту, к показной роскоши красок.

«Помнится мне «Луг» отца, весь цветущий и другие этюды с натуры. Позднее Константин Маковский писал: «Тем, что из меня вышло, я считаю обязанным себя не академии, не профессорам, а исключительно моему отцу». Макс Нордау обрушил свою «Entartung» на новаторов всех оттенков, зачислив в «вырожденцев», упадочников и Гюисманса и Оскара Уайльда и Нитче и Льва Толстого и Метерлинка. Действительный статский советник, профессор живописи, художник К. Е.

Портрет его был написан в мастерской отца (еще в доме Менгдена) при таких обстоятельствах: в одно после-завтрака Айвазовский заехал навестить нас отец предложил ему попозировать он согласился, но под условием, что в то время, как будет писать его Константин Егорович, сам он напишет одну из своих излюбленных марин И вот уселись они перед двумя мольбертами, взялись за палитры и кисти, работа закипела. Официально холст назывался так: «Кузьма Минин на площади в Нижнем Новгороде призывает сограждан к пожертвованиям». На прощание отец пригласил меня к себе на лето в имение около Нижнего Новгорода, где он собирался работать над давно начатой огромной картиной «Минин, собирающий пожертвования на защиту родины». В качестве бутафорского реквизита использовались вещи из его коллекции.

Так вспоминается ненаписанная им «живая картина» — завершившая один из спектаклей у нас в доме Паулучи. В том различие его, я уже сказал, от таких мастеров, как Суриков или Репин, даже Ге, Поленов, Рябушкин и кое-кто из «мир-искусников». Был, как полагается, поднесен юбиляру художественный адрес с многочисленными подписями и устроен обед, носивший характер интимного, дружеского чествования. Марии Павловны и вел. Там 1-го ноября того же года родилась моя сестра Елена.

Новаторское западничество тогдашнего Дягилева сочеталось в нем каким-то образом с мечтой о возрождении в России «национального» искусства, уходящего корнями в отечественный фольклор. Это был последний её день рождения. Часто играл у нас скрипач Ауэр и виолончелисты Вержболович и Давыдов (большое впечатление произвело на меня исполнение последним, пианисткой Ментэр и Львом Ауэр трио Чайковского) и восхищал, ошеломлял вдохновенной бурей звуков Антон Рубинштейн. От нее не раз слышал я рассказы об этой «ненормальности» философа. Но вокруг нас вновь закружилась беспечная, веселая, русская «вся Ницца» с элегантной толпой на Promenade des Anglais, где почти все знали друг друга, с чаепитиями у Румпельмейера, с боями цветов, с буйно-красочным карнавалом под «президентством» П. А. Базилевского (впоследствии московского предводителя дворянства), со многими русскими друзьями и несколькими завсегдатаями из иностранцев.

Для своих станковых созданий отец пользовался всякими моделями — от великосветских дам и вельмож до конюха Ивана, если подойдет этот Иван своей красотой и статью. В 1866 году Маковский окончил училище и был удостоен большой серебряной медали за картину «Литературное чтение». Занятый вопросом о соединении православной и католической церквей (сам, как будто, принадлежал к обеим одновременно), он разговаривал с тенями исторического прошлого, вступал с ними в богословские споры Одной из теней была Зоя Палеолог, ставшая Софией по выходе замуж за Ивана Третьего, наследница византийских базилевсов, символ Третьего Рима и посланница Ватикана, которым она воспитывалась в католической вере (после падения Царьграда), — посланница, предавшая однако, как только вступила в Московские пределы и папу и папского легата. С ним в течение долгих лет мы были неразлучны в его семье я был принят как родной, вместе путешествовали мы по Европе исколесили Италию, ездили в Испанию, как-то ненароком попали даже в Соединенные Штаты.

Константину Егоровичу 59 лет. Урусова, Кони, Герарда, Андреевского, Нечаева. Одни завидовали его таланту известности на художественном поприще, богатству и славе, называя его «баловнем судьбы». И оказалась права». С ней были две дочери-подростка — Мария и Елена (первая вышла замуж за кн.

Учился Константин Маковский весьма успешно, получая многочисленные награды и призы. Окончив Смольный институт (с шифром) она тотчас помчалась «на голод» в Приволжские губернии когда вспыхнула японская война — уехала в Сибирь, где самоотверженно работала в качестве сестры Георгиевской общины И умерла она трагически, как умирают избранницы. Оттепель. Кроме того он пил скипидар. Чернышева компаньонкой его дочери Софи.

К. Е. Маковский стал одним из самых богатых людей своего времени. Константин Егорович с характерным для него прямодушием обратился к императрице: «Vous ne changez jamais de coiffure, Madame. ». Появляются картины «Смерть Ивана Грозного», «Боярский свадебный пир XVII столетия».

Когда родился говорящий кинематограф, на артиста посыпались предложения «крутить» фильмы. У очень многих дам на портретах читаются черты Юлии Павловны. Знаете ли, кто ваш дед. Еще в первую «пробную» революцию 1905 года стали появляться на проспектах столицы невзрачные толпы добровольных и нанятых властями радетелей «православия, самодержавия и народности». Кузьмину мы поручили миссию дипломатическую: пригласить виновника торжества на его «чествование» и пригласить так, чтобы заранее настроить на лад возвышенный.

Надо отдать справедливость «Перенесению ковра» и в особенности бесчисленным масляным этюдам к нему и акварелям, наполнявшим каирские папки отца и альбомы. — В чем дело, барон. Из нескольких набросков видно, как мучило его это лицо, как он чего-то искал в нем. Это совсем примечательный «кусок живописи». В глубине — арка в соседнюю темноватую комнату, тоже занятую всякими редкостями оттуда несся многоголосый канареечный щебет, — заморских птиц пестовал ютившийся в каморке рядом старый слуга отца Алексеич, маленький, щуплый, сморщенный, с серебряной серьгой в ухе он перешел к нам, кажется, по наследству от деда (превосходный портрет Алексеича «за самоваром» попал в Третьяковскую галерею). Леман, К. А.

Ему было предложено возглавить класс жанровой живописи. Широкая столбовая дорога легла, как стрела, оперенная двумя рощами. Но после октября 1917-го всё резко изменилось. Преобладали, напротив, окрыленные надежды в передовых кругах образованного общества. То своеобразное явление, которое можно назвать «феноменом Константина Маковского», окончательно сформировалось в 1880-е годы, когда художник уже бесповоротно отошёл от передвижников и стал устраивать персональные выставки своих произведений. До самого своего замужества (за кавалергарда Г. П. Карцева) Татуся, как у нас называли ее, была ближайшей подругой моей матери и потрясала Петербург, бывавший у нас, своим драматическим сопрано с глубокими, за душу берущими нотами, хотя всю жизнь пела как любительница и сценические дебюты ее были неудачны. Он любил эту бутафорскую забаву, порой и вдохновлялся ею, замышляя новое произведение.

Здесь каждое слово преднамеренная выдумка. Прозрачная подвижная фактура, красочность и внимание к красивому антуражу стали главными причинами небывалого успеха живописи Маковского. Он был галлюциантом закоренелым. Лед на Неве тронулся. Летом 1891 года был написан последний портрет любимой Юленьки в большой черной шляпе.

Первые французские романы (входивших в моду Буржэ и Мопассана) я проглотил в Петергофе, хотя плохо понимал, о чем собственно в них речь. Она была хрупка, болезненна и не могла считаться красивой, но от внешности ее и от всей «манеры быть» исходила неизъяснимая прелесть. Вдохновлённый южными красками, он вновь отправляется на Восток, где создаёт ряд экзотических полотен: «Дервиши в Каире», «Ковровая лавка в Каире», «Болгарские мученицы». Вот и всё. Портрет старика Козен мы с сестрой писали маслом, как заправские художники. Я легко получил разрешение снимать его каждый вечер во время антрактов.

Зимой, чуть свет, — любила вспоминать моя мать, — кучер Иван запрягал Копчика в «кошевни», приземистые на деревянных полозьях сани с низким задком и отвозил в гимназию всех четырех барышень, укутанных в салопы и платки выдавалось им по три копейки на завтрак или по булке-розанчику с маслом и сыром. Может быть тогда и задумывал Константин Егорович какую-то картину на тему 1-го Марта, но, видно, вскоре отказался от нее: сюжет не отвечал его творческим настроениям, он был уже захвачен московской Русью, замышляя свой «Боярский пир» и начинал писать к нему этюды. Меня поразила проскипидаренность Соловьева как-то раз, когда, поднявшись к нему в комнату, я был свидетелем того, как он щедро поливал «очистительным терпентином» из большого туалетного флакона постель, платье, книги и заодно свою голову. Ему нравилось это Финляндское уединение, он говорил, что здесь, как нигде, работается в пансионе он снимал годовую комнату для частых прилетов из Петербурга писал в ту пору «Оправдание добра». За столом замерли — одни с испугом, другие со сладостным головокружением. В Петербурге картина произвела сенсацию, несмотря на суровую отповедь В. Стасова. Правда, дурман длился недолго, но тогда стенные не то картины, не то иконы Васнецова, написанные маслом, ослепляли нарядностью красок и композиционной изобретательностью и я почти не заметил рядом куда более удивительной орнаментики Врубеля и его экстатических «Апостолов» Кирилловской церкви. 6 мая 1898 года был оформлен официальный развод, а уже 6 июня Константин Егорович и Мария Алексеевна сочетались браком.

Они пресеклись с воцарением Столыпина и возобновились в годы несчастливой войны. После его смерти вдова устроила аукцион, который продолжался 11 дней. Я многим ей обязан. За десять лет карьеры — какое стремительное восхождение, в работе какое упорство.

Напротив, смешанность содействовала (в приемные «Вторники» матери, на раутах и вечерах с танцами и без танцев) общению какого-нибудь скромного по служебному положению любителя искусств с сановным бюрократом или отпрыском наследственной знати. Каким он был тогда веселым, приветливым и красочно-шумным. Появление Мефистофеля в кабинете Фауста (не совсем обычный грим и первые речитативы) производят благоприятное впечатление, раздается даже несколько сдержанных хлопков в конце картины. У нас была большая фотография с этих «Мучениц».

Будьте у меня хозяйкой. ». Константин Егорович умер, не приходя в сознание. Попросту ненавидел По этому поводу вспоминается рассказ А. Ф. Кони, слышанный мною от него самого много раз: когда умер Тургенев, Кони находился на каких-то водах вместе с Гончаровым и, встретив его, первый сообщил ему о смерти нелюбимого Гончаровым писателя: «Пришла весть — Иван Сергеевич скончался». не жалейте сил на вечной дороге».

Михаила Николаевича. Тогда-то и зародилось мое влечение к естествознанию, я пропадал в пахучих лугах Каченовки, коллекционируя жуков и бабочек. Я очень рано решила, что буду художницей и в себя верила. С первого знакомства Тарковские полюбили и отца моего и мать и меня в придачу. Но ни сверкающих красок Константина Маковского, ни свободы его мастерства нет у Сурикова (весь он жухло-серый и жесткий).

«Я не знаю какое искусство люблю больше, – говорил он, – живопись или музыку Каждый день я, бросая кисть, берусь за смычок и играю, один, для себя». Менгдена на Дворцовой набережной. Читать решили перед специально сооруженным налоем с прикрепленной к нему толстой восковой свечкой, — лампы, тогда еще керосиновые, должны быть погашены. Но вот Михайлов из дряхлого чернокнижника обратившийся в нарядного кавалера в пернатом берете, улетает вместе со своим страшным гостем, укрывшись его плащом и вот оба они на праздничной площади немецкого городка: танцующие вальс пары, песенка Вагнера, знаменитая баллада Мефистофеля, появление Маргариты-Вольской, Зибеля-Фриде, Валентина-Чернова с товарищами и, наконец, «разоблачение» Мефистофеля, после чего он носится, как ужаленный, вдоль рампы, прячась от направленных на него крестообразных эфесов. К тому же и парк ни на что не похож». — «Нет, ничего Помилуйте», — ответил отец неуверенно (Загоны и ему не нравились). Егор Иванович был очень высок ростом и слегка сутулился. «Как смерть — так тяжка мне ваша жизнь, — обращается он с письмом в редакцию «Весов». — Только телом и разумом занимаетесь все вы, а духа не знаете Все ваши книги, все ваши искусства, вся ваша наука, всё ваше образование, все ваши города и обычаи — одна великая пустыня».

После рождения сына (умер нескольких месяцев), у нее обнаружился процесс в легких. Другие считали «вероотступником», который изменил демократическим идеалам передвижников, возвратившись к академической традиции, «зарыл свой талант в землю», потакая вкусам привилегированных слоёв. Но талант всюду бьет ключом. Лето этого 88 года мы провели опять, в последний раз, в Каченовке, в том же обжитом нами левом крыле ее ампирного дома.

В результате у отца осталось одно из бесчисленных «морей» Айвазовского с солнечным небом и лодкой, а маститый маринист получил свой портрет (поясной) за работой, очень удавшийся отцу этот холст до сих пор находится в феодосийском Музее Айвазовского. Тогда в Биаррице отец написал ряд очень красивых пейзажей гвашью, заодно — и мой портрет и портрет сестры и тот и другой оставались у него до смерти. Он взял ее за руку и нежно пытается повернуть к себе. До последней минуты что-то не ладилось с фраком Этот знаменитый фрак с чужого плеча, подарок его первого учителя, тенора Усатова (о нем вспоминает Шаляпин в своей автобиографии), надо сказать — сидел плохо. Полина Виардо не соглашалась с его нетерпимым западничеством. Наконец-то по суду она вернула задаток Из этих возвращенных ста тысяч и составился фонд, позволивший матери, когда Константин Егорович нас покинул, вырастить детей и дать им образование. «Маковский шел в суд, преисполненный чувств негодования против «злодеев» и конечно весь на стороне «благородных» судей.

Александр Бенуа отсутствовал в этом первом году, вернулся он из Парижа только весной следующего года и стал соредактором Дягилева, взяв на себя целиком отдел «старины» в журнале. Но он становился хмур и как-то сконфуженно-неуверен. Фигнер и Яковлев бросились целовать новичка после одного из исполненных им романсов. Старший брат, Сережа имел хорошие способности и рисовал лучше меня.

Мне казалось, что остальные науки узнаются и так, а для естественных необходим университет Затем, определившись уже на службу в Государственную канцелярию, я продолжал посещать университет в качестве вольнослушателя-юриста и даже держал несколько переходных экзаменов (начались тогда же и мои занятия по истории искусства, отвлекавшие в сторону и от природоведения и от юриспруденции). Своеобразным продолжением темы можно считать картину «Игра в бабки» (1870). «Болгарские мученицы» написаны тою же осенью, на злободневную тему: турецкие башибузуки в разгромленной церкви надругиваются над женщинами-христианками.

Помню также посетившую нас молодую чету Мережковских, княгиню Куракину (она рассказывала нам, детям, как изобрел ее дед любимую нами «гурьевскую кашу»), мать Марии Башкирцевой, генерала Гейне с женой, чету Козен. Он приехал в пансион Рауха по ее зову. Еще девятилетним мальчиком в Москве, в 1862 году, на воскресной обедне видел он «Подругу Вечную», Софию Премудрость Божию, в виде «образа женской красоты» с «очами полными лазурного огня», затем — ее же тринадцать лет спустя в Британском Музее, будучи уже магистром философии и доцентом Московского университета, наконец — еще раз в пустыне близ Каира, куда он специально ездил, предчувствуя видение. К концу семидесятых годов Маковский постепенно отходит от тем, связанных с современностью. Верная его завету, Н. Е. Ауэр была необыкновенно начитана во французской литературе (про нее говорили, что она умеет всё вокруг «намагнитить» французскими писателями) и следила за каждым новым словом Парижа: она была единственной подписчицей в Петербурге самого передового парижского журнальчика того времени — «La Plume». Это сразу изменило настроение. В качестве профессоров были приглашены Репин, Куинджи, Шишкин.

Упоминаю об этом, чтобы пояснить, отчего моими друзьями из «гуревичей» оказались не реалисты, а гимназисты: нас сблизили тени античного мира, поэзия искусство: реалисты — те мечтали о карьере инженеров. Импрессионисты несомненно повлияли на колорит отца и на позднейшую манеру его письма. В период, когда Маковский работал над большими полотнами из древнерусского быта, он имел обыкновение для вдохновения осуществлять постановку «живых картин», как бы репетирующих композицию будущей картины. Тут и раскаяние: не сумел, как следует, украсить ее последние годы. С 1905 года Маковский- действительный статский советник.

Скрепя сердце я покорился своей участи (чтобы не остаться «на второй год» с малышами)— не надеть треуголки и перейти к Гуревичу. В три сеанса портрет был окончен и о нем заговорил весь город. Однако, подумав, твердо заявила Сереже: «Всё равно, художником буду я, а не ты». Не от лени, напротив — от избытка трудолюбивой честности. Несмотря на участие в «бунте 14-ти», сотрудничество, хотя и непостоянное, с Товариществом передвижных художественных выставок, К. Маковский никогда не порывал с академическими кругами. На Всемирной выставке 1889 года в Париже К. Маковский за картины «Смерть Ивана Грозного», «Суд Париса» и «Демон и Тамара» был удостоен золотой медали. Он нигде не терялся и всегда приковывал к себе внимание».

В Москве в 1840-е годы дом Маковских слыл своеобразным культурным центром. Собирайтесь-ка, да и поедемте на лето в Каченовку, не раскаетесь». Сама Академия также была заинтересована в союзе с талантливыми выпускниками. Суд узаконил их детей. Но он был им долго.

Несколько лет я провел в уединении и в духовной пустыне, в искании и труде и молчании среди молчаливого трудящегося народа. Элегантные выезды — кучера в белых лосинах и маленькие грумы рядом, «тигры», как их называли, — следовали один за другим. Однако иностранные коллекционеры (особенно американские) охотно покупали экзотические полотна «боярского» цикла и большинство подобных работ художника ушло из России.

В каталоге этого аукциона заявлено 1100 номеров. Мне уже разрешалось, однако, выходить из дому без всякого надзора. 17. 11. 54. В следующий раз, для портрета, занявшего почетное место в Московской канцелярии (1868), государь позировал три раза и остался очень доволен сходством. Она неплохо рисовала и, подобно мужу, страстно увлекалась музыкой. Эта моя прабабушка умерла очень дряхлой, сама рассказывала мне (в 1892 году), как пряталась с семьей в лесу под Москвой — от Наполеона.

Конечно, многое в этом «смешном» являлось не более, как своего рода лукавством — ну, скажем, рисовкой русского философа. Похитонов и другие. Вот как вспоминает он сам («Маска и Душа») об этом светском дебюте: «Признаком большого успеха явилось то, что меня стали приглашать в кое-какие светские салоны. С этой статьи (она вошла в мои «Страницы художественной критики») и началось мое писательство. воспроизведение на эстраде или на театральных подмостках в «натуральном виде» того или другого холста, хотя бы только им задуманного. Большое внимание уделялось урокам рисования, лепки и пения.

Удивительно запоминаются в детстве некоторые речи взрослых. Всё чаще озабоченно проскальзывали в спальню доктора. Об этом путешествии на Балканы тоже неоднократно говорилось за семейным столом. Константин Егорович написал с нее несколько портретов (еще до Биаррица). Никакой преднамеренности тут заподозрить нельзя.

Фразировала Панаева подчеркнуто-темпераментно, когда она пела «Твой голос для меня и ласковый и томный» (Рубинштейна) или «Ich liebe dich» (Грига), дамы млели, потупив глаза Панаева и наружностью покоряла: яркая брюнетка с искристо-синими глазами и чуть заметными усиками над капризным ртом, стройная, мужественно-властная, великолепная. Он охотно оправдывал пристрастье свое к скипидару тем, что «терпентинные пары отгоняют бесов». «Странник в желтеньком полушубке идет по дороге. Красавец собой, умница, рыцарственно-добрый, защитник слабых и угнетенных (угнетенные всегда есть в юношеском общежитии), весельчак и фантазер, унаследовавший от отца страсть к механике и самородный эстетик во всех проявлениях мужественно-правдивой и ребячливо-чуткой души.

Он говорит о масляной технике Константина Егоровича, что она зачастую сводится к «ненужным попыткам кистью воссоздавать карандашную технику», — о «ретушерских его приемах, об отталкивании его от чистого цвета Колера становятся замешаны на белилах, потому — со свинцовым налетом (следствие пройденной в юности учобы у Зарянко и Тропинина, а также увлечения Перовым)» «Эти московские влияния, — продолжает Дмитриев, — характерно перекрещиваются в развитии Маковского с деспотическим влиянием Брюллова, что позволяло сближать его дальнейшее творчество с брюлловскими эпигонами — Семирадским и Верещагиным». Мое имение — Каченовка, по соседству. Тогда он обернулся на шум и без дальних слов, поставил на мольберт первый попавшийся под руку узкий холст и набросал в какой-нибудь час силуэт жены в рост, с книгой на коленях.

Но не могла. Всё всполошилось, говорят бодро, судят-рядят и волнуются. Различие, надо ли говорить, не в его пользу, с точки зрения психологического углубления. Жители покидали дома, боялись комнат, устраивались на ночь в подвалах, в садах (какими в то время еще зеленели прибрежные кварталы), спали на скамьях вдоль бульваров и в извозчичьих каретах. Отец, несмотря на любовь к Парижу, к европейской вольной жизни, отвечавшей его исключительно независимой натуре (или — как раз вот таким образом. ), был ярким представителем именно Петербурга и того привилегированного общественного слоя, что давал тон нравам, обычаям искусству, литературе, — хоть и сказывалась в Константине Егоровиче старомосковская закваска (он говорили «середа», «что-вы», «давеча»). Они научили меня многому. Товарищеская среда в учебном заведении, взлелеянном неусыпными трудами Якова Григорьевича Гуревича, резко отличалась от среды Лицея, где преобладали барчуки из чиновного дворянства. Еще находясь в «Школе» он получил от Академии малую серебряную медаль за карандашный этюд (1857).

Лошади испугались трамвая, нового вида транспорта и рванули, перевернув коляску. Этим объясняется сравнительно небольшой его репертуар. Особое место в творчестве Маковского занимал портретный жанр.

И надо признать: исполнители оказались на высоте. Эстетствующие юнцы девяностых годов заранее благоговели перед журналом Дягилева, успевшего заявить о своих передовых, западнических, вкусах «Выставкой английских и немецких акварелистов». Гончаров, по словам матери, был стариком до нельзя приветливым и благожелательным. Всё это и рассказано им самим в поэме «Три свидания», стихами не всегда умелыми, но несомненно невыдуманными, глубоко искренними. В 1877 г. Маковский, откликаясь на события русско-турецкой войны, написал картину «Болгарские мученицы». Музыкой начал заниматься уже в зрелом возрасте под руководством хороших учителей. Напевал он постоянно — беззаботно и узывчиво.

Именно это сказал он моей матери, возвратясь с вернисажа Академической выставки, где Петербург поразила многоаршинная «Фрина» Семирадского: «Что же, после этакой вещи только и остается, что бросить кисти» А когда его самого хвалили, сравнивали с Тьеполо и Веронезом, он и внимания не обращал. В числе преподававших здесь профессоров были М. И. Вскоре я зашел к отцу в гостиницу. На следующий день влюбленный «профессор живописи» поспешил пригласить всех к себе — «помузицировать». Дядя, архитектор (позже — директор Института гражданских инженеров), строил в то время кремлевский памятник Царю-Освободителю, в сотрудничестве с П. В. Жуковским (сыном поэта).

Современники в один голос восхищались красотой Юлии Павловны. С Шаляпиным, года четыре после неудачных его петербургских дебютов и блистательных Мамонтовских сезонов в Москве, я встречался в течение нескольких недель на Кавказе, в Кисловодске, куда он приехал с молоденькой женой-итальянкой (бывшей танцовщицей Иолой Торнаги). Юлия Павловна почти не вставала с кушетки и наконец, слегла совсем. Звание академика было присуждено отцу за бытовые жанры: «Бедные Дети» и «Селедочница». Небывалое впечатление произвел «Пир» и в России и по ту сторону Вержболова.

Восемнадцати лет, пробыв год в академической мастерской Репина, Елена Константиновна уехала заграницу, в Германию, «совершенствоваться в живописи» (Мюнхен был тогда в моде), вскоре вышла замуж за австрийского скульптора Рихарда Лукша и с той поры почти безвыездно оставалась в Германии (и сейчас, овдовев, проживает в Гамбурге и пользуется известностью как художник, скульптор и график). Сергей с рождения стал для отца моделью. Вот что пишет об этом известный искусствовед Борис Зотов: «Маковский известный композитор Танеев и художники-передвижники Мясоедов, Минченков и Брюллов (племянник «Великого Карла») собирались по вечерам, когда уже нельзя было работать красками.

Он приобрел даже уникальную скрипку Гварнери и очень гордился ею. Зиму 90–91 года — снова Ницца в вилле Франчинелли. На склоне лет он создаёт серию замечательных детских портретов, а также несколько портретов девушек в народных костюмах, картины «Чарка мёду» (ок. 1910) и «За чаем» (1914, Ульяновский художественный музей).

«Беклина» напечатал тот же «Мир Божий» (где стали появляться и юношеские мои стихи). А Константин Маковский, безусловно, обладал талантом. Сестры жили душа в душу и усердно учились.

Этой наследственностью многое и в вашем отце, да и в вас, становится понятнее». Иным мастерам прошлого посчастливилось: например, Репину, прекрасно изданному Госиздатом, — Репин удостоился даже (и по заслугам) своего музея тщательно составленные монографии вышли за последние годы — о Сурикове, Поленове, Лансере и др. В лице отразились и нежная доброта и ум и обреченность. Полной противоположностью ему и по внешности являлся Георг Брандес. Это возвращается в вас закваска материалистов, закваска грубо положительной науки. К весне мы отправились в горы.

Квартира была поместительна, но не слишком велика, а набивалось в нее человек полтораста, — выездные лакеи с шубами и ротондами загромождали парадную лестницу. Не задумываясь, он заявил, что сейчас темно, писать начнет не ранее как через два месяца. Из портретов отца за этот ранний период крепко запомнился мне семейный в натуральную величину (он тоже висел у нас в детской).

Затем в продолжение шестнадцати лет он участвовал на выставках Товарищества, выставляя также и на Академических (с 73 года): «Странник рассказывает кухарке про святые места» (1868), «Дети катаются на салазках», «Два чиновника в харчевне», «Барин, садящийся в карету и его лакей» (1869), «Похороны ребенка в деревне» (1872), «Ужин в поле во время жатвы», «Дети в лесу», «Урок пряжи» (1874) и т. д. Особенно не вяжутся все эти психологические «противоречия» с отношением Константина Егоровича к натуре. За ней последовали Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем (1886), Смерть Ивана Грозного (1888), Одевание невесты к венцу (1890), Поцелуйный обряд (1895, ГРМ). Он оказался поистине зачинателем в этой области, хоть и коснулся ее несколько раньше суховатый, но даровитый Шварц («Посольский приказ», «Патриарх Никон»), более известный своими иллюстрациями Ведь нельзя же считать картиной исторической брюлловское «Взятие Пскова» Однако в молодые годы отец предавался главным образом портретной живописи, одновременно вырабатываясь в бытового художника, в жанриста с уклоном к лирическому повествованию. Из начатых в Ливадии портретов ни одного закончить тогда не пришлось.

В 1892 году ему было присвоено звание профессора.

---