Отравленный Взрывом Неврастении Поэт Покачнулся
Поединок между профессором и поэтом
Тьфу ты. Ее поражало, как в передней обыкновенной московской квартиры может поместиться эта необыкновенная невидимая, но хорошо ощущаемая бесконечная лестница. Вот тень от моей шпаги. Первым долгом Ивана отвели в уголок, за столик, с явною целью кое-что у него повыспросить. Ручей остался позади верных любовников и они шли по песчаной дороге. Говорите. Сейчас, высыхая, они светлели.
– тут шофер произнес несколько непечатных слов. – Другой – за Зубовской. Поплавский спрятал паспорт в карман, оглянулся, надеясь увидеть выброшенные вещи. Вот твой дом, вот твой вечный дом. Мастера вспугнул этот свист.
И когда наступает полнолуние, ничто не удержит Ивана Николаевича дома. Шажки стихли. – Милиция. Маргарите показалось, что оттуда доносится какая-то зудящая веселенькая музыка. Максимилиан Андреевич считался и заслуженно, одним из умнейших людей в Киеве. У обоих немного ныл левый висок.
Но кот был упорен и потребовал не один, а два револьвера. По временам ему приходилось валиться прямо в пыль и лежать неподвижно, чтобы отдышаться. Приезжай.
- Мастер и Маргарита Булгаков Михаил
- предложения с обособленными членами предложения
- Мастер и Маргарита читать онлайн
- Читать онлайн Мастер и Маргарита автора Булгаков Михаил Афанасьевич – – Страница 17
- Мастер и Маргарита :: Булгаков Михаил Афанасьевич
- Язык-прим как инструмент эффективной коммуникации в бизнесе или Квантовая модель переговоров
- Вход в личный персональный раздел
Я, конечно, кричу ему «брысь. ». Он шел в сопровождении Банги, а рядом с ним шел бродячий философ. Пропали и черные кони. Был второй: немедленно начать повествование о консультанте и Понтии Пилате.
–Настали абсолютно безрадостные дни. Он подсыпал новых данных. Римская пехота во втором ярусе страдала еще больше кавалеристов. У Маргариты зазвенело в ушах. Затем он повернулся к врачу, протянул ему руку, сухо сказал «до свидания» и собрался уходить. То же самое: зачем.
- «Мастер и Маргарита» – Роман – Михаила Афанасьевича Булгакова
- Мастер и МаргаритаМихаил Булгаков
- Глава 1Никогда не разговаривайте с неизвестными
- Книга Мастер и Маргарита: отзывы читателей
- Булгаков Михаил Афанасьевич – Мастер и Маргарита
- СИСТЕМА СПЕЦИАЛЬНЫХ УПРАЖНЕНИЙ ДЛЯ ОТРАБОТКИ ПОЛНОЦЕННЫХ НАВЫКОВ ЧТЕНИЯ И ПИСЬМА (Педагогика)
«Фауст» Глава 1 Никогда не разговаривайте с неизвестными Однажды весною, в час небывало жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина. Во что цените ваше колено. Зачем. Может быть, эти сумерки и были причиною того, что внешность прокуратора резко изменилась. Но признаться в этом он не пожелал и, воскликнув укоризненно: «Ах, развратница. » – тут же зачем-то очутился на кухне. Не было и машины во дворе.
Следователь ушел от Иванушки, получив весьма важный материал. Гигантский черный нептун выбрасывал из пасти широкую розовую струю. Человек, сидящий на железной противопожарной лестнице на уровне ювелиршиных окон, обстрелял кота, когда тот перелетал с подоконника на подоконник, направляясь к угловой водосточной трубе дома, построенного, как было сказано, покоем. Впрочем, ведь все теории стоят одна другой. Речь эта, как впоследствии узнали, шла об Иисусе Христе. Ум финдиректора заходил за разум. Да, материалу было уже много и было известно уже, кого и где ловить.
И он повез меня. Полночь приближалась, пришлось спешить. Справившись с собою, Маргарита открыла ее и увидела в коробочке жирный желтоватый крем. Все смешалось в глазах у Поплавского. Кот долго приготовлялся, отвернувшись от подушки.
- Обучаем читать и писать без ошибок: Комплекс упражнений (Педагогика)
- Методика развития связной речи у детей с системным недоразвитием речи (Педагогика)
- Жизнь Галилея 1 страница (Философия)
- Чудо голодания 1 страница (Медицина, Здоровье)
- Покупка автомобиля (Финансы, Менеджмент)
Сняв с себя одежду, Иван поручил ее какому-то приятному бородачу, курящему самокрутку возле рваной белой толстовки и расшнурованных стоптанных ботинок. Нет, ты уйди из моей памяти, тогда я стану свободна». Все, что мастер говорил о ней, было сущей правдой. Очаровательное место.
Сопоставление же показаний Аркадия Аполлоновича с показаниями других, в числе которых были некоторые дамы, пострадавшие после сеанса (та, в фиолетовом белье, поразившая Римского и, увы, многие другие) и курьер Карпов, который был посылаем в квартиру 50 на Садовую улицу, – собственно, сразу установило то место, где надлежит искать виновника всех этих приключений. Поплавский сам удивился, насколько мало его это огорчило. Разбив зеркальный шкаф, она вытащила из него костюм критика и утопила его в ванне. Надлежит рассуждать логически. Припомнилось даже, как нанимали этот таксомотор у «Метрополя», был еще при этом какой-то актер не актер с патефоном в чемоданчике. Сзади меня были сугробы, скрывшие кусты сирени, а впереди меня и внизу – слабенько освещенные, закрытые шторами мои оконца, я припал к первому из них и прислушался – в комнатах моих играл патефон.
- ЗОЛОТОЙ ЛОТОС, СБОРНИК ФАНТАСТИЧЕСКИХ ПОВЕСТЕЙ И РАССКАЗОВ (Литература)
- Живопись Века (Культура, Искусство)
- О культуре научного исследования – 1 страница (Психология)
- Жак Фреско, Роксана Медоуз – Все лучшее, что не купишь за деньги (Философия)
- Запрос о предоставлении сведений (Право)
- Учет анатомо-физиологических особенностей детей в организации их двигательной деятельности (Спорт)
- Семья – это мир, в котором нам уютно (Педагогика)
- ЭПИГРАФ 1 страница (Изучение языков)
- Спроектировать локально-вычислительную сеть (ЛВС) компании (Информатика)
Тогда он вошел в воду и пробирался некоторое время по воде, пока не увидел вдали силуэты двух лошадей и человека возле них. Мечтает теперь Иван Савельевич только об одном, чтобы этого Алоизия убрали из Варьете куда-нибудь с глаз долой, так как, как шепчет иногда Варенуха в интимной компании, «Такой сволочи, как этот Алоизий, он будто бы никогда не встречал в жизни и что будто бы от этого Алоизия он ждет всего, чего угодно». Высадив ни о чем не спрашивающую Маргариту возле одного из надгробий вместе с ее щеткой, грач запустил машину, направив ее прямо в овраг за кладбищем. По этой дороге, мастер, по этой. По привычке трогать предметы без надобности, Иван нажал ее.
«Это их ввели на помост– подумал Пилат, – а стоны оттого, что задавили нескольких женщин, когда толпа подалась вперед». Так кто ж ты, наконец. –И там тоже, – Воланд указал в тыл, – что делать вам в подвальчике. Да, следует отметить первую странность этого страшного майского вечера. Тело ее пылало после купанья.
Короткое пребывание Маргариты под вербами ознаменовалось одним эпизодом. В это время было уже темно и на горизонте показалась луна. Голос грустного человека да, это его голос Произнес что-то вроде «Оставь, Христа ради». Покинув дорожку, он устремился в чащу масличных деревьев, пробираясь к югу.
- Структура предприятия и организационная структура управления (Финансы, Менеджмент)
- Органы растений (Биология, Зоология, Анатомия)
Но не вернулся он не только через десять минут, а вообще никогда не вернулся. Ну что же спрашивать. Возлюбленную его звали Маргаритою Николаевной. Прогулка принесла бы тебе большую пользу, а я с удовольствием сопровождал бы тебя. Да и в сапогах в истребитель его не пустят. Надлежит открыть одну тайну Максимилиана Андреевича.
Вода струилась, омывая их копыта. Но тут вдалеке и вверху замигал огонек какой-то лампадки и начал приближаться. Но если допустить первое, то несомненно, что, проваливаясь, он прихватил с собой всю головку администрации Варьете, а если второе, то не выходит ли, что сама администрация злосчастного театра, учинив предварительно какую-то пакость (вспомните только разбитое окно в кабинете и поведение Тузабубен. ), бесследно скрылась из Москвы. Я бываю болен всякий раз, как мне приходится сюда приезжать. И в то же время – это полноценные иллюстрации: они сопровождают события, происходящие в романе, создают их «мыслеобразы» и, как мне кажется, даже каким-то образом комментируют эти события исходя из понимания художником этих событий и его отношения к ним.
Софья же Павловна, моргая от изумления, долго изучала странные записи, сделанные неожиданными посетителями в книге. Черная тоска как-то сразу подкатила к сердцу Маргариты. Насвистывая какую-то тихую песенку, всадник неспешной рысью пробирался по пустынным улицам Нижнего Города, направляясь к Антониевой башне изредка поглядывая на нигде не виданные в мире пятисвечия, пылающие над храмом или на луну, которая висела еще выше пятисвечий. Как будто несколько кадров из фильма наложили друг на друга и слегка перемешали. И тем не менее где-то какая-то иголочка в самой глубине души покалывала председателя.
Да и истребитель тут ни при чем. В комнате пахло серой и смолой, тени от светильников перекрещивались на полу.
Его затрясло, тело его наполнилось огнем, он стал стучать зубами и поминутно просить пить. Липы и акации разрисовали землю в саду сложным узором пятен. Но тут подъем кончился и Маргарита поняла, что стоит на площадке. Тут что-то дунуло в лицо бывшему сборщику и что-то зашелестело у него под ногами. Иван узнал из рассказа гостя, как проводили день возлюбленные.
Беда случилась. Тут, внутри дворца, господствовали мрак и тишина. Приближалась праздничная ночь, вечерние тени играли свою игру и, вероятно, усталому прокуратору померещилось, что кто-то сидит в пустом кресле. А прогнать меня ты уже не сумеешь. Я отделался тем, что отморозил пальцы на левой ноге.
Второй стадией была стадия удивления. Надо отдать справедливость тому, кто возглавлял следствие. Вот в чем прелесть этого путешествия вверх по лестнице луны. Он начинался тут же, непосредственно после полуночной луны. – тут потухло сломанное солнце в стекле. – Зачем. А уж наблюдателен, пожалуй, не менее, чем и сами писатели.
Наконец, уставши, отвалилась, бухнулась в кресло, чтобы отдышаться. Все это было хорошо, но тем ужаснее было пробуждение игемона. Он побежал. Безобразие. Надпись «Няня» сменилась надписью «Вызовите доктора». Гм Да Ни о каких поездах не может быть и разговора.
Снизу текла река. Маргарита смутно видела что-нибудь. Ведь дают же люди знать.
Слышно было, как он грохнулся внизу и, судя по звуку, от него отлетела крышка. И чутье, никогда не обманывающее бывшего флибустьера, не подвело его и на сей раз. В трижды проклятой квартире 50, несомненно, надо повторить, кто-то был.
Итак, кто сдает. Стрельба вызвала панику на асфальте во дворе. Он то пропадал в полной мгле, то вдруг освещался трепещущим светом. Крем легко мазался и, как показалось Маргарите, тут же испарялся. Уверившись в этом, Маргарита поднялась в воздухе и через несколько секунд сквозь открытое окно входила в неосвещенную комнату, в которой серебрилась только узенькая дорожка от луны.
Глаза ее источали огонь, руки дрожали и были холодны. Но разглядеть ничего не мог. – сердито подумала Маргарита, – тут повернуться нельзя». Помните, Амвросий. Черный, здоровый, как бегемот.
Лишенный природой дара слова, он ни в чем не мог оправдаться. Так что же это выходит.
Напившись, литераторы немедленно начали икать, расплатились и уселись на скамейке лицом к пруду и спиной к Бронной. – вдруг завопил Иван и швырнул трубку в стену. В спальне Маргариты Николаевны горели все огни и освещали полный беспорядок в комнате. Даю сдачи три рубля.
Словом, темный ужас.
Его прокуратор спросил о том, где сейчас находится себастийская когорта. – Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Дверь раскрылась.
Рядом с нею с корнем вырвало дубовое дерево и земля покрылась трещинами до самой реки. Все смешалось в доме Облонских, как справедливо выразился знаменитый писатель Лев Толстой. Через несколько минут он вновь был на Яффской дороге. Как же так. Толпы гостей стали терять свой облик. В воздухе раздался свист и черное тело, явно промахнувшись, обрушилось в воду.
–Дорогой мой, – задребезжал длинный, сверкая глазом из разбитого пенсне, – а откуда вам известно, что у меня ее нет. Боги, боги мои. Со звуком револьверного выстрела лопнула под ударом молотка верхняя полированная дека.
Женщины не было в этом деле, прокуратор. Волосы Маргариты давно уже стояли копной, а лунный свет со свистом омывал ее тело.
Но не вернулся он не только через десять минут, а вообще никогда не вернулся. А шажки того человечка возобновились. Эти десять секунд показались Маргарите чрезвычайно длинными. Тогда, что же поделаешь, приходится разговаривать ему с самим собою. В спину веяло холодом.
Ни скал, ни площадки, ни лунной дороги, ни Ершалаима не стало вокруг. Увидела кухню. Возьмем хотя бы этого Дунчиля.
А ему можно. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Ну, тот Он – добрейшей души человек, но нервный.
Всадник подъезжал к южным воротам Ершалаима. – и тотчас все трое открыли стрельбу на веранде, целясь в голову Коровьеву и Бегемоту. Словом Она была счастлива. Безобразие. Да, квартира 50 пошаливала, а поделать с этим ничего нельзя было.
Выспавшись, Иван Николаевич стал поспокойнее и соображать начал яснее. Цепь солдат по мановению Крысобоя разомкнулась и кентурион отдал честь трибуну.
Представители следствия и опытные психиатры установили, что члены преступной шайки или, по крайней мере, один из них (преимущественно подозрение в этом падало на Коровьева) являлись невиданной силы гипнотизерами, могущими показывать себя не в том месте, где они на самом деле находились, а на позициях мнимых, смещенных. И мало этого, по квартире проходили с сетью, проверяя все углы. Тот, отведя Крысобоя в сторону, что-то прошептал ему. К осени надо было закупать нефть для парового отопления, а на какие шиши – неизвестно. Работы закончились на закате.
Раз человек телеграфирует, что его зарезало, то ясно, что его зарезало не насмерть. Это были бессвязные мысли, но в общем приятные. Того – до такой степени, что в прошлом году, увидев в газете окаймленное черным объявление в том, что Савву Потаповича в самый расцвет его карьеры хватил удар, – Никанор Иванович побагровел до того, что сам чуть не отправился вслед за Саввой Потаповичем и взревел: «Так ему и надо. » Более того, в тот же вечер Никанор Иванович, на которого смерть популярного артиста навеяла массу тягостных воспоминаний, один, в компании только с полной луной, освещающей Садовую, напился до ужаса.
Но это очень плохо удавалось прокуратору. Это все пустяки. Маргарита щурилась на яркое солнце, вспоминала свой сегодняшний сон, вспоминала, как ровно год, день в день и час в час, на этой же самой скамье она сидела рядом с ним. С последним ударом неизвестно откуда слышавшихся часов молчание упало на толпы гостей. Рядом с Азазелло – еще трое молодых людей, смутно чем-то напомнивших Маргарите Абадонну. Шипящий в горле нарзан.
Он получает великолепное жалованье и ни в чем не нуждается. Ведь тени получаются от предметов и людей. Машина шла сюда. Может быть, он снял сапоги, прилетев в Ялту.
Он не хотел уходить с окна, рычал и вздрагивал и порывался спрыгнуть вниз. Так вот, мне хотелось показать вам вашего героя. –Ну, давайте, давайте, давайте.
Пенные столбы взбрасывало вверх. И Маргарита вновь вылетела из комнаты с бассейном. А Варенуха продолжал свое повествование.
Мороз, эти летящие трамваи. Это, конечно, сомнительно, чтобы дело было именно так, но чего не знаем, того не знаем. Она была красива и умна.
Какая-то неожиданная и ужасная хворь поразила его. Домик, который был размером в горошину, разросся и стал как спичечная коробка. Недоразумение было налицо и повинен в нем был, конечно, Иван Николаевич. После этого тот жестом удалил обоих слуг.
Безобразие. В то самое время, как старательный бухгалтер несся в таксомоторе, чтобы нарваться на самопишущий костюм из плацкартного мягкого вагона 9 киевского поезда, пришедшего в Москву, в числе других вышел пассажир с маленьким фибровым чемоданчиком в руке. Карточка была на месте, Маргарита попала туда, куда нужно было. Это действительно композиции.
Перед ним было три пути. –Откуда. Осталась только площадка с каменным креслом.
Коровьев и Азазелло стояли возле нее в парадных позах. Он как будто на глазах постарел, сгорбился и, кроме того, стал тревожен. Удивительнее всего то, что, очевидно, с ним вместе исчез и милиционер. Я вот, например, хотел объехать весь земной шар.
Солнце исчезло, не дойдя до моря, в котором тонуло ежевечерне. Поступки Арчибальда Арчибальдовича абсолютно логически вытекали из всего предыдущего. «Идет вниз». И чем больше он повествовал, тем ярче перед финдиректором разворачивалась длиннейшая цепь Лиходеевских хамств и безобразий и всякое последующее звено в этой цепи было хуже предыдущего.
И в эту приоткрытую дверь и вошла Маргарита. Никогда и ничего и в особенности у тех, кто сильнее вас. Слово «меня», без сомнения, попало сюда из другой телеграммы, вместо слова «Берлиоза», которое приняло вид «Берлиоз» и попало в конец телеграммы. Рот какой-то кривой. Алло. Заезжайте за мною, я сам с вами поеду.
Загорелось как-то необыкновенно, быстро и сильно, как не бывает даже при бензине. Я успокою вас. Я вынул из ящика стола тяжелые списки романа и черновые тетради и начал их жечь. Все живое смылось с Садовой и спасти Ивана Савельевича было некому.
А между тем всякий раз, как в нее направлялись, решительно никого в ней не оказывалось. А затем, представьте себе, наступила третья стадия – страха. Пока пришедший пил и ел, Пилат, прихлебывая вино, поглядывал прищуренными глазами на своего гостя. Под большой иконой висела пришпиленная маленькая – бумажная.
Прыгая в мутных реках и освещаясь молниями, бандиты в одну секунду доволокли полуживого администратора до дома 302-бис, влетели с ним в подворотню, где к стенке жались две босоногие женщины, свои туфли и чулки держащие в руках. Еще, помнится, выли собаки от этого патефона. Открылась дверь этажом пониже.
Теперь перед тем, как поднять ее, Маргарите приходилось морщиться. Брови черные, но одна выше другой. –Но тебе придется примириться с этим, – возразил Воланд и усмешка искривила его рот, – не успел ты появиться на крыше, как уже сразу отвесил нелепость и я тебе скажу, в чем она, – в твоих интонациях. За сегодняшний день уже второй раз на него пала тоска.
Фокусника-саламандру, не сгоравшего в камине И во второй раз силы ее стали иссякать. На этих повозках ехали шесть палачей. Иван стал обдумывать положение. Никуда идти он не мог.
Воланд сидел на складном табурете, одетый в черную свою сутану. Кто и в какой истребитель пустит Степу без сапог. Ложь от первого до последнего слова. Но одиночество его не было продолжительным.
И вот четвертый месяц я здесь. Ими, впрочем, занимались мало. Он открыл глаза и первое, что вспомнил, это что казнь была. Щетка стояла в углу.
Но бывают тени от деревьев и от живых существ. Абрикосовая дала обильную желтую пену и в воздухе запахло парикмахерской.
Это ухо уловило женский смех. Он на редкость беспристрастен и равно сочувствует обеим сражающимся сторонам. Громадная, в лохматых бакенбардах горилла с трубой в руке, тяжело приплясывая, дирижировала.
Чуткий финдиректор нисколько не ошибся. Кто был заинтересован в гибели Иуды. Она в сопровождении Коровьева опять оказалась в бальном зале, но теперь в нем не танцевали и гости несметной толпой теснились между колоннами, оставив свободной середину зала.
Ведь это надо же выдумать – преграждать этим двум путь на веранду. Каковы убытки от моих гостей, которых вы сейчас наименовали висельниками. Да, его шажки. Остолбенев от этого слова «Пилатчина», я развернул третью газету. Он сидел за столом и воспаленными глазами глядел на лежащие перед ним магические червонцы. Безумие. Две лампочки разорвало и во все стороны полетели подвески.
Еще, помнится, выли собаки от этого патефона. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. В один ряд сидели орангутанги, дули в блестящие трубы. Дамочка не то босая, не то в каких-то прозрачных, видно, заграничных, в клочья изодранных туфлях.
Выбрит гладко. Тогда в щелочках этих глаз светилось незлобное лукавство. Червонец. Того в два счета перебросили в Брянск и назначили заведующим грибнозаготовочным пунктом.
Теперь уже на каждой ступеньке оказались издали казавшиеся абсолютно одинаковыми, фрачники и нагие женщины с ними, отличавшиеся друг от друга только цветом перьев на головах и туфель. Но никто не шел. Припомнилось даже, как нанимали этот таксомотор у «Метрополя», был еще при этом какой-то актер не актер с патефоном в чемоданчике. Однако умные люди на то и умны, чтобы разбираться в запутанных вещах.
Внизу послышался сдавленный крик. Не знаю. Использовать ее никто не может ни при каких обстоятельствах, уверяю вас.
Маргарита зажмурилась и чья-то рука поднесла к ее носу флакон с белой солью. Она почувствовала себя обманутой. Все было так, как будто так и должно быть. И сознание опасности, неизвестной, но грозной опасности, начало томить душу финдиректора. Ну, что же, оказывается, это не суждено. За этим обрывом внизу, в тени, лежала река.
Ну, взял на пробу горемыка мандарин. Когда же говорили, что Аркадий Аполлонович своими глазами видел этого мага на сеансе, Китайцев только разводил руками и поднимал глаза к небу. И, знаете ли, нахожу, что здесь очень и очень неплохо.
Между бутылками поблескивало блюдо и сразу было видно, что это блюдо из чистого золота. Неужели ж вам не будет приятно писать при свечах гусиным пером. Что.
Да, да, да, это было на даче. Ты разлюбил меня. Впрочем, теперь мы больше расставались, чем раньше.
Ивану Николаевичу все известно, он все знает и понимает. Нет, я почему-то этому не верю. Это украшение чрезвычайно обременило королеву. Она была пуста.
Позиция была удобная из каморки прямо была видна выходная дверь шестого парадного. «Вы чего, говорит, без доклада влезаете. » А тот нахал, вообразите, развалился в кресле и говорит, улыбаясь: «А я, говорит, с вами по дельцу пришел потолковать». Несмотря на данное Азазелло обещание больше не лгать, администратор начал именно со лжи.
Они-то и испускали этот самый хохот и улюлюканье. – задаю я всем вопрос. Гонка за какими-то гражданками, визжащими от ужаса. Я вижу только незначительный кусок этого шара. Азазелло покинул террасу и Воланд остался один.
В самом деле: раз он справлялся о том, где она находится, значит, шел в нее впервые. Разбрасывание зеленого лука по полу той же «Ялты». Что отварные порционные судачки. Чего стоила хотя бы пьяная пляска в обнимку с телеграфистом на лужайке перед пушкинским телеграфом под звуки какой-то праздношатающейся гармоники.
Огонь, проскочив сквозь нее, поднялся до самой крыши Грибоедовского дома. Через несколько секунд никого из живых на дороге не было. Да ведь дамочка-то голая. И как раньше Римский страдал из-за Степы, так теперь Варенуха мучился из-за Алоизия.
Длинный меч его стучал по кожаному шнурованному сапогу. Ялта, Суук-Су, Боровое, Цихидзири, Махинджаури, Ленинград (Зимний дворец)». Как он родился в Армавире, так в нем и вырос и учился ловить мышей. Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие. – Воланд поднял шпагу. Через несколько мгновений перед Маргаритой предстал тот самый толстяк-бакенбардист, что так неудачно представился на том берегу. Никакой награды за все ее услуги на балу никто, по-видимому, ей не собирался предлагать, как никто ее и не удерживал.
Да, хуже моей болезни в этом здании нет, уверяю вас. И так же точно, как собаки, я боялся и трамвая. Да и притом вы сами – королевской крови. Похороны пятницу, три часа дня. Однажды в выходной день 101 явился в квартиру милиционер, вызвал в переднюю второго жильца (фамилия которого утратилась) и сказал, что того просят на минутку зайти в отделение милиции в чем-то расписаться.
Взмахнув ею, как штандартом, она вылетела в окно. А филейчики из дроздов вам не нравились. Грохот потряс квартиру. Вода тихо журчала у Иуды под ногами. Потом Маргарита оказалась в чудовищном по размерам бассейне, окаймленном колоннадой.
И то же самое – никакого впечатления ни на кого это не произвело. Волосы его были какого-то неопределенного цвета. Ужас.
Произошла ошибка и депешу передали исковерканной. С трюфелями. Это был Бегемот. –Чем дальше я говорю с вами, – любезно отозвался Воланд, – тем больше убеждаюсь в том, что вы очень умны.
Крики в скважине прекратились, на лестнице послышался топот. Ну, само собой разумеется, что, кроме того, была в кабинете небольших размеров потасканная, облупленная несгораемая касса, по левую руку Римского, рядом с письменным столом. Не правильнее ли думать, что управился с ним кто-то совсем другой. Если верно, что трусость – самый тяжкий порок, то, пожалуй, собака в нем не виновата. Тут только у наездницы мелькнула мысль о том, что она в этой суматохе забыла одеться. Ведь у него есть свой кабинет.
Я не говорю уже о природе. Он утверждает, что охотно бы поменялся своею участью с оборванным бродягой Левием Матвеем. Он был, а остальных не было. – и здесь незнакомец рассмеялся странным смешком. Она принялась нырять между проводами.
В течение ее полета в светлой теперь и легкой голове прокуратора сложилась формула. Под этими шалашами и скрывались от безжалостного солнца сирийцы. Пришедший прилег, слуга налил в его чашу густое красное вино. Да, возвращается.
Но вот Иван Николаевич Бездомный следователя заинтересовал чрезвычайно. Невидима и свободна. Всякий может в этом убедиться, если пожелает направиться в этот сад. «Ай да квартирка. » В душе у Аннушки все пело от предвкушения того, что она будет завтра рассказывать соседям.
В это время гость прокуратора находился в больших хлопотах. –Михаил Александрович, – негромко обратился Воланд к голове и тогда веки убитого приподнялись и на мертвом лице Маргарита, содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания глаза. – Все сбылось, не правда ли. По справедливости он считался самым лучшим в Москве.
Как и всякий символ, они многослойны, содержат в себе разнообразную и многоуровневую информацию. Так прошел час и пошел второй час. Что. Как ваш адрес. Ну, а с теми-то что же случилось. Маргарита Николаевна надевала в передней пальто, чтобы идти гулять.
Когда он наконец увидал пылящую вдали длинную процессию, она была уже у подножия холма. –Пиво привезут к вечеру, – ответила женщина. Клавиши на нем провалились, костяные накладки летели во все стороны. Ну что ж, тот, кто любит, должен разделять участь того, кого он любит.
У этой двери также была очередь, но не чрезмерная, человек в полтораста. Помнят московские старожилы знаменитого Грибоедова. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро. И фрачники и женщины распались в прах. Но их не было и следа. Вспылил. Так оба они и пес и человек, любящие друг друга, встретили праздничную ночь на балконе.
Поплавский прислонился к стене. Его не веселили солнечные пятна играющие весною на кирпичных дорожках Владимирской горки. А впрочем, что с нее спрашивать. Так вот, как и было сказано, дело тянулось таким образом до субботнего рассвета. Нетерпеливый Иуда был уже за городской стеной. А были там уже не раз и в разное время суток. Само собою разумеется, что хитроумный цилиндр поразил Ивана.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Безобразие.
Дворец Ирода Великого не принимал никакого участия в торжестве пасхальной ночи. Маргарита Николаевна повалилась на стул под зеркалом в передней и захохотала. В кабинете за Ивана принялись трое – две женщины и один мужчина, все в белом.
Солнце било прямо в кентуриона, не причиняя ему никакого вреда и на львиные морды нельзя было взглянуть, глаза выедал ослепительный блеск как бы вскипавшего на солнце серебра. Ты произнес свои слова так, как будто ты не признаешь теней, а также и зла. Ничья судьба, кроме своей собственной, вас более не интересует.
Обратив свой взор к подножию холма, Левий приковался к тому месту, где стоял, рассыпавшись, кавалерийский полк и увидел, что там произошли значительные изменения. Алло.
На парчовой скатерти стояло множество бутылок – пузатых, заплесневевших и пыльных. Попытка подраться с буфетчиком в самой «Ялте».
Набожная, а откровеннее сказать – суеверная, Анфиса так напрямик и заявила очень расстроенной Анне Францевне, что это колдовство и что она прекрасно знает, кто утащил и жильца и милиционера, только к ночи не хочет говорить. Исступленно кричал ни в чем не повинный беккеровский кабинетный инструмент. Томление солдат и брань их по адресу разбойников были понятны.
Скажу вам более, уважаемая госпожа, до черт знает каких пределов. Садитесь, гордая женщина. Ну, чего не знаем, за то не ручаемся. Так не прекращающимся ни на секунду следствием и ознаменовалось утро субботнего дня.
Вот таким образом она стала делать что попало. – спросил Берлиоз. Публика потоками выливалась из здания Варьете на улицу. Вот таким образом первый путь Иван отринул. Теперь бог не послушает его.
Огромный пласт берега, вместе с пристанью и рестораном, высадило в реку. «Э, какое месиво. Но эти праздники – маги, чародеи, волшебники, эти стаи богомольцев Фанатики, фанатики. Ни одной минуты. В саду не было ни души и теперь над Иудой гремели и заливались хоры соловьев.
Приглашали мы его, что ли. Нет желающих. Но чем больше их появлялось, тем более менялось мое отношение к ним. Банга зарычал на луну и скользкая, как бы укатанная маслом, голубая дорога перед прокуратором провалилась. Затем медленно едущий грузовик с музыкантами. Горько. Маргарита летела над самыми туманами росистого луга, потом над прудом.
Помилуйте. Это рассердило Маргариту.
Вы у меня в гостях. Что ваши сижки, судачки. –Пиво есть. Вглядитесь в символические композиции художника.
Один из бокалов упал со стола и разбился. Попав в тень чуть зеленеющих лип, писатели первым долгом бросились к пестро раскрашенной будочке с надписью «Пиво и воды». Это – та почтительность, с которою стали относиться к ней Коровьев и Бегемот. Из любопытства Маргарита заглянула в одно из них. Конца этой реке не было видно.
Проклятые скалистые стены упали. Здесь господствовало непринужденное веселье. –Ни с места. В ногах Ивановой постели загорелся матовый цилиндр, на котором было написано: «Пить».
Казни не было. И точно, это был он. Источник ее, громадный камин, продолжал ее питать. Муж ее был молод, красив, добр, честен и обожал свою жену. Через минуту вся квартира была освещена.
Эта возможность абсолютно исключена. Домик молчал. Этого не может быть, а значит, его нет в Ялте. Поломка счетчика у шофера такси, не пожелавшего подать Степе машину.
Свежеет. Максимилиан Андреевич уселся на каком-то деревянном обрубке и решил ждать. Наконец подошла кентурия под командой Марка Крысобоя.
Это была иголочка беспокойства. Она галопом подскочила к кровати и схватила первое попавшееся, какую-то голубую сорочку. По ночам будет луна. Полк снимался, это было ясно. Заезжайте за мною, я сам с вами поеду Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома Как ваш адрес. Но длилась эта стрельба очень недолго и сама собою стала затихать.
Никогда не делайте этого, драгоценнейший страж. Ах, умен был Арчибальд Арчибальдович. И быстро он понял это, но постарался обмануть себя. Он описал свою возлюбленную верно. Но, увы, на эту дорогу ему выйти почему-то не удается и к нему никто не приходит. – распялив абсолютно потерявший всякие очертания рот, завыла Анна Ричардовна. Согласитесь, что это скучно.
Горько. К ним присоединился и начальник храмовой стражи. Берлиоз». Милиция. закричал Иван в трубку, милиция.
Ночь валится за полночь. Черная птица-шофер на лету отвинтил правое переднее колесо, а затем посадил машину на каком-то абсолютно безлюдном кладбище в районе Драгомилова. Вот-с, каков проныра, а вы изволите толковать про пятое измерение. Товарищ дежурный, распорядитесь сейчас же, чтобы выслали пять мотоциклетов с пулеметами для поимки иностранного консультанта.
О, если бы не императорская служба. –Мы вас испытывали, – продолжал Воланд, – никогда и ничего не просите. Попросить, что ли, самой, как искушающе советовал Азазелло в Александровском саду.
Гете. Маргарита чувствовала близость воды и догадывалась, что цель близка. А догадавшись, натурально, ссориться с ними не стал. Азазелло в ответ на это что-то прорычал.
Кто скажет что-нибудь в защиту зависти. Потирая висок, в котором от адской утренней боли осталось только тупое, немного ноющее воспоминание, прокуратор все силился понять, в чем причина его душевных мучений. Маргарита подняла голову к луне и сделала задумчивое и поэтическое лицо.
Ни в какую Ялту, конечно, Степа Лиходеев не улетал (это не под силу даже Коровьеву) и телеграмм оттуда не посылал. Перечтите еще раз хотя бы историю знаменитого калифа Гарун-аль-Рашида. Он пересек его.
Отдышавшись немного, он вскакивал и продолжал бежать, но все медленнее и медленнее. Абадонна, – негромко позвал Воланд и тут из стены появилась фигура какого-то худого человека в темных очках. Он велел постель приготовить на балконе, там же, где обедал, а утром вел допрос. Преодолев свой страх, он вдруг вскочил на подоконник и, задрав острую морду вверх, дико и злобно завыл.
Да и, наконец, я здесь. У него прекрасная квартира, жена и красавица любовница. В чем же было дело. Ну, а колдовству, как известно, стоит только начаться, а там уж его ничем не остановишь. В одном – в квартире.
Это был Коровьев, он же Фагот. Ветхое барахло начисто слизнуло огнем. В комнате пахло духами, кроме того, в нее доносился откуда-то запах раскаленного утюга. Кроме того и более всего было известно, что где бы ни находилась или ни появлялась она – тотчас же в этом месте начинался скандал и кроме того, что она носила прозвище «Чума». – закричал Иван в трубку, – милиция.
Горько мне. Перед камином на тигровой шкуре сидел, благодушно жмурясь на огонь, черный котище.
Снаружи раздались выстрелы. В это время снизу стали слышаться осторожные шаги подымающегося человека. Нагая и невидимая летунья сдерживала и уговаривала себя, руки ее тряслись от нетерпения. Маргарита летела беззвучно, очень медленно и невысоко, примерно на уровне второго этажа. Первое, что поразило Маргариту, это та тьма, в которую они попали.
Но знает он также, что кое с чем он совладать не может. Поведение его изумило всех. Знакомые слова мелькали передо мной, желтизна неудержимо поднималась снизу вверх по страницам, но слова все-таки проступали и на ней. Маргарита Николаевна никогда не прикасалась к примусу. Само собою разумеется, что хитроумный цилиндр поразил Ивана. Левая ступня попала в лунное пятно, так что отчетливо был виден каждый ремешок сандалии. Арчибальд Арчибальдович знал и о сеансе в Варьете и о многих других происшествиях этих дней, слышал, но, в противоположность другим, мимо ушей не пропустил ни слова «клетчатый», ни слова «кот».
Выскакивали из бассейна абсолютно пьяными. Сами предложат и сами все дадут. Шлепая босыми ногами в воде, Маргарита ведрами носила из кухни воду в кабинет критика и выливала ее в ящики письменного стола. Ударив молотком в его стекло, Маргарита вспугнула его и он исчез из комнаты.
Пропавшего Римского разыскали с изумляющей быстротой. Несомненно, что это были пять темных окон на углу здания, в восьмом этаже. Решительно нигде он не зарегистрировался при приезде, никому не предъявлял своего паспорта или иных каких-либо бумаг, контрактов и договоров и никто о нем ничего не слыхал.
Но при чем же тогда похороны. Тогда Маргарита опять увидела Воланда. Вот опять наверху открыли дверь.
Однажды в выходной день явился в квартиру милиционер, вызвал в переднюю второго жильца (фамилия которого утратилась) и сказал, что того просят на минутку зайти в отделение милиции в чем-то расписаться. «Увидели меня», – подумал прокуратор. И тут от предчувствия радостного конца похолодело сердце бывшего сборщика.
Квартира в Москве. В общем возбужденном говоре, смешках и вздохах послышался мужской голос: «Я не позволю тебе. » – и женский: «Деспот и мещанин, не ломайте мне руку. » Женщины исчезали за занавеской, оставляли там свои платья и выходили в новых. Голые женские тела поднимались между фрачными мужчинами. –Дайте нарзану, – попросил Берлиоз. Ноги Маргариты подгибались, каждую минуту она боялась заплакать. Да дело-то в том, что поймать-то никаким образом нельзя было. Что.
Дело в том, что в жилтовариществе был, увы, преизрядный дефицит. Там ждет уже вас дом и старый слуга, свечи уже горят, а скоро они потухнут, так как вы немедленно встретите рассвет. В это время далеко вверху стукнула дверь. Маргарита распахнула ее и половая щетка, щетиной вверх, танцуя, влетела в спальню. Как первое и второе, так и третье – абсолютно бессмысленно, вы сами понимаете.
Ты глуп. Коньяк подвел его вторично: высаживаясь, он все-таки угодил в воду. Первым показался шагом следующий мимо решетки сада конный милиционер, а за ним три пеших. Под Маргаритой хором пели лягушки, а где-то вдали, почему-то очень волнуя сердце, шумел поезд.
Разбитие восьми бутылок белого сухого «Ай-Даниля». Маргарита Николаевна не нуждалась в деньгах. –Милиция. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Да. Эх-хо-хо Да, было, было. Прохор Петрович вспылил опять-таки: «Я занят. » А тот, подумайте только, отвечает: «Ничем вы не заняты» А. Ну, тут уж, конечно, терпение Прохора Петровича лопнуло и он вскричал: «Да что ж это такое. Под вечер он выходит и идет на Патриаршие пруды.
Дело в том, что ни коту, ни пришедшим она не причинила никакого вреда. Эта женщина с клеенчатой зеленой сумкой в руках вышла из подъезда во двор. Женский голос. А факт – самая упрямая в мире вещь. На маленьком вытертом коврике стояла низенькая скамеечка.
Потом всадники выехали из воды, выбрались на Ершалаимский берег и пошли шагом под стеною города.
Арчибальд Арчибальдович сразу догадался, кто его посетители. Тут приключилась вторая странность, касающаяся одного Берлиоза. Она не спешила отдавать свою влагу и отдавала только свет. Лошади также стояли в потоке.
Удивительнее всего то, что, очевидно, с ним вместе исчез и милиционер. –Ни в коем случае, прокуратор.
Поплавский замер. Злая вороная взмокшая лошадь шарахнулась, поднялась на дыбы. Его ровное дыхание было беззвучно. Так, например, я стал бояться темноты. Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нем – простые выдумки, самый обыкновенный миф. А затем она увидела и ленточку реки и какое-то селение возле нее. Впрочем, долго мечтать в машине об этом счастье ей не пришлось.
–Вызываю на дуэль. –Полный карман сдачи. Профессор исчез. Ала понеслась по северо-западной дороге.
Грач почтительно козырнул, сел на колесо верхом и улетел. В каморке было прохладно, пахло мышами и сапогами. «Нет, ни за что», – сказала она себе. Слышно было хорошо и наконец в пятом этаже стукнула дверь. А яйца-кокотт с шампиньоновым пюре в чашечках.
За мной. Там он узнал, что предчувствие его не обмануло. Было кое-что, что представлялось еще более необъяснимым, чем неизвестно зачем выдуманный клеветнический рассказ о похождениях в Пушкине и это что-то было изменением во внешности и в манерах администратора. Следователь не сомневался в том, что эти события начались с убийства на Патриарших. – закричал Иван в трубку, – милиция. Стало известно, что приехал из морга Желдыбин. Но следователь был уверен в том, что Берлиоз бросился под трамвай (или свалился под него), будучи загипнотизированным. И это скольжение, как на воздушных салазках, вниз принесло ей наибольшее наслаждение. Невдалеке уже виднелись полуразрушенные ворота масличного имения.
По привычке трогать предметы без надобности, Иван нажал ее. Это – факт. Истребитель. Он лежал, слушая, как колотится его сердце не только в груди, но и в голове и в ушах. Ну что же, подождем еще».
Неужели вы скажете, что это он сам собою управил так. Да сбудется же это. Вскоре он был на берегу Кедрона. Национальность пришельца было бы трудно установить. И ему что-то негромко сказал трибун и оба они пошли к столбам. В переднем стекле смутно виднелся силуэт грача.
Статьи не прекращались. Тут Маргарита взволновалась настолько, что у нее застучали зубы и по спине прошел озноб. У левой ноги она чувствовала что-то теплое и мохнатое.
И вот проклятая зелень перед глазами растаяла, стали выговариваться слова и, главное, Степа кое-что припомнил. –Нарзану нету, – ответила женщина в будочке и почему-то обиделась. Это было в двадцать минут двенадцатого.
Квартира была давно уже под подозрением. Постояв некоторое время, цилиндр начал вращаться до тех пор, пока не выскочила надпись: «Няня». По виду – лет сорока с лишним. Ее свет перебивал неприятный, беспокойный свет играющий на балконе перед самыми глазами.
Тут Маргарита стала замечать, что цепь ее сделалась тяжелее, чем была. Да, да, да, это было на даче. Тление на глазах Маргариты охватило зал, над ним потек запах склепа. Маргарита ощутила соленый вкус на губах и поняла, что ее моют кровью. Грач зажег фары и выкатил в ворота мимо мертво спящего человека в подворотне. Согласитесь, что их стало пять.
Теперь снизу уже стеною шел народ, как бы штурмуя площадку, на которой стояла Маргарита. И мысль об яде вдруг соблазнительно мелькнула в больной голове прокуратора. – вдруг завопил Иван и швырнул трубку в стену. Тень шпаги медленно и неуклонно удлинялась, подползая к черным туфлям на ногах сатаны. Что. Это все, что я расслышал. –Скабичевский, – пропищал тот, почему-то указывая на свой примус.
Это он, Коровьев, погнал под трамвай Берлиоза на верную смерть. – сиплым голосом осведомился Бездомный. В него она с грохотом обрушилась и в нем погибла.
Тогда случилось последнее. В саду было тихо. Сосны разошлись и Маргарита тихо подъехала по воздуху к меловому обрыву.
Наметили два очка на семерке. И вот тут прорвало начисто и со всех сторон на сцену пошли женщины. Чего стоил один этот мессия, которого они вдруг стали ожидать в этом году. Крышка черепа откинулась на шарнире.
Но все кончается. Сперва пробовали отделаться словами «Лиходеев на квартире», а из города отвечали, что звонили на квартиру и что квартира говорит, что Лиходеев в Варьете. Холод и страх, ставший моим постоянным спутником, доводили меня до исступления. Сама по себе она уж никогда не сулит ничего приятного.
Наихудшие страдания ей причиняло правое колено, которое целовали. Комната оказалась очень небольшой.
Ах ты. Берлиоз не вскрикнул, но вокруг него отчаянными женскими голосами завизжала вся улица. А дело тем временем шло к полудню, когда должна была открыться касса.
Другой слуга, осторожно наклонясь над плечом Пилата, наполнил чашу прокуратора. Прокуратор лег на приготовленное ложе, но сон не пожелал прийти к нему. Так говорит он всегда, когда не спит, а когда спит, то видит одно и то же – лунную дорогу и хочет пойти по ней и разговаривать с арестантом Га-Ноцри, потому, что, как он утверждает, он чего-то не договорил тогда, давно, четырнадцатого числа весеннего месяца нисана. Но он угасал во мгновение и храм погружался в темную бездну. Но об этом, конечно, не могло быть и разговора. В саду никого не было.
Луна в вечернем чистом небе висела полная, видная сквозь ветви клена. Помещеньице было старинное, но очень, очень уютное. Даже на расстоянии Маргарита разглядела, что лица стоящих в похоронной машине людей, сопровождающих покойника в последний путь, какие-то странно растерянные. Дешевка это, милый Амвросий.
Удары стали чаще, переулок наполнился звоном и грохотом. Но это бы еще полгоря. Гроза начнется, – арестант повернулся, прищурился на солнце, – позже, к вечеру.
Ключи расширили мои возможности. Ведь то, что он видел в верхнем этаже, было не все и далеко еще не все. С такой поправкой смысл телеграммы становился ясен, но, конечно, трагичен. Кстати: этим делом следствие занималось особенно внимательно. Никто не открывал.
Туда, туда. Мастер и Маргарита увидели обещанный рассвет. Маргарита не помнила, кто помог ей подняться на возвышение, появившееся посередине этого свободного пространства зала. – завыл Коровьев, как шафер на старинной свадьбе.
Дворик-то этот был тем и хорош, что всегда был пуст. У стоящих внизу в молчании на лицах появилось выражение полного недоумения. Кот прицелился и, летая, как маятник, над головами пришедших, открыл по ним стрельбу. шепотом спросил Бездомный у доктора, прикрывая трубку ладонью, а потом опять закричал в трубку: Вы слушаете. Десять с полтиной. В это время вводили Римского, привезенного в Ленинградском поезде. –Тоже нет, – ответил Воланд и голос его сгустился и потек над скалами, – романтический мастер. Даже раскраска рисунков участвует в этом.
Быстрые и бойкие шаги вниз и вот мелькнула спина женщины. Теперь на лошадь вскочил человек в военной хламиде и с коротким мечом на бедре. У Хустовых хлынуло с потолка и в кухне и в уборной. И в эту дверь Коровьев тихо стукнул. Со стороны же психики изменения в обоих произошли очень большие, как убедился бы всякий, кто мог бы подслушать разговор в подвальной квартире. И спать мне пришлось с огнем.
Что-то подсказывало Поплавскому, что человечек этот очень скоро выйдет из квартиры. Мимо него пропрыгала безногая курица и свалилась в пролет. Да, так на чем, бишь, я остановился.
В старинном громадном камине, несмотря на жаркий весенний день, пылали дрова. Словом, знакомство с Воландом не принесло ей никакого психического ущерба. Маргарита не помнит, кто сшил ей из лепестков бледной розы туфли и как эти туфли сами собой застегнулись золотыми пряжками. –Не медлите, – приказал третий. вдруг завопил Иван и швырнул трубку в стену. Ну, чего не знаем, за то не ручаемся.
Из камина выбежал почти совсем разложившийся труп. Экономист оглянулся и нырнул в каморку. Туча ворчала и из нее время от времени вываливались огненные нити.
- Милиция. Последние же, Вар-равван и Га-Ноцри, схвачены местной властью и осуждены Синедрионом. Маргарита Николаевна не знала ужасов житья в совместной квартире. Он сидел на скамейке и по всему было видно, что он опустился на нее внезапно. Не отрицаю, впрочем, что мне теперь гораздо лучше.
Пусть обратится ко мне, я скажу ему адрес, укажу дорогу – особняк еще цел до сих пор. Я восхищен. Он – вон, а вместо него входит толстяк, тоже с какой-то кошачьей мордой и говорит: «Это что же вы, гражданка, посетителям» брысь «кричите. » И прямо шасть к Прохору Петровичу, я, конечно, за ним, кричу: «Вы с ума сошли. » А он, наглец, прямо к Прохору Петровичу и садится против него в кресло. Он истомлен голодом и жаждой. Горы превратили голос мастера в гром и этот же гром их разрушил. Ах, она ушла.
Ей показалось, что он пахнет болотной тиной. Каждую минуту только и ждешь, что придется быть свидетелем неприятнейшего кровопролития. Не надо задаваться большими планами, дорогой сосед, право.
Зачем. Правда, он был выбрит впервые, считая с той осенней ночи (в клинике бородку ему подстригали машинкой). Куда направились двое зарезавших Иуду, не знает никто, но путь третьего человека в капюшоне известен. Нет спору, ему было жаль племянника жены, погибшего в расцвете лет. Повозки сопровождали пятнадцать человек в серых плащах, верховые. Держащий его со страхом и злобой косился на опасного зверя, приготовившегося к прыжку. Не спорю.
Затем он повернулся к врачу, протянул ему руку, сухо сказал «до свидания» и собрался уходить. Оставьте их вдвоем, – говорил Воланд, склоняясь со своего седла к седлу мастера и указывая вслед ушедшему прокуратору, – не будем им мешать. Края ее уже вскипали белой пеной, черное дымное брюхо отсвечивало желтым. И огни большой черной машины пропали среди других огней на бессонной и шумной Садовой. Ему жарко. В этих семи золотых лапах горели толстые восковые свечи.
В это самое время из другого переулка в Нижнем Городе, переулка изломанного, уступами сбегавшего к одному из городских прудов из калитки неприглядного дома, слепой своей стороной выходящего в переулок, а окнами во двор, вышел молодой, с аккуратно подстриженной бородой человек в белом чистом кефи, ниспадавшем на плечи, в новом праздничном голубом таллифе с кисточками внизу и в новеньких скрипящих сандалиях. А. Откуда он приехал.
Это было снаружи, а внутри Варьете тоже было очень неладно. А. Его надо немедленно арестовать иначе он натворит неописуемых бед. Тут, надо сказать, буфетчик значительно повеселел.
Туда же полетел и опустевший чемодан. Но он им не воспользовался. – одним криком ответили Воланду Маргарита и мастер. Уволившись из Варьете, финдиректор поступил в театр детских кукол в Замоскворечье. – вдруг завопил Иван и швырнул трубку в стену.
Выходило что-то, воля ваша, несусветное: тысячи зрителей, весь состав Варьете, наконец, Семплеяров Аркадий Аполлонович, наиобразованнейший человек, видели этого мага, равно как и треклятых его ассистентов, а между тем нигде его найти никакой возможности нету. Хотя, впрочем, за это очень строго его судить нельзя. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Весь нижний этаж теткиного дома был занят рестораном и каким рестораном. Единственно, чего боялся храбрый пес, это грозы.
А вот Софья Павловна хороша. Лишь только группа, выйдя из сада на площадь, поднялась на обширный царящий над площадью каменный помост, Пилат, оглядываясь сквозь прищуренные веки, разобрался в обстановке. Она мучает не только его, но и его верного сторожа, собаку. Снаружи несся ровный гул. Но и самого умного человека подобная телеграмма может поставить в тупик.
Думаю, что это не самое лучшее, что есть на нем, но, повторяю, это не так уж худо. Покончив с окнами Латунского, Маргарита поплыла к соседней квартире. Алло.
Я полез в кошелек, а оттуда пчела – тяп за палец. Она била вазоны с фикусами в той комнате, где был рояль. Третий же присел на корточки возле убитого и заглянул ему в лицо.
Вы можете ошибиться и притом весьма крупно. Чего желаете за то, что провели этот бал нагой. Маргарита попробовала оглядеться. И точно так же, как и тогда, черная сумочка лежала рядом с нею на скамейке.
Сердце Маргариты страшно стукнуло, так что она не смогла даже сразу взяться за коробочку. Что же нужно было этой женщине. Ступни его ног были в илистой грязи, так что казалось, будто купальщик в черных ботинках. И так он лежал, поражая проезжающих на мулах и шедших пешком в Ершалаим людей.
От картофеля валил пар, черная картофельная шелуха пачкала пальцы. Выспавшись, Иван Николаевич стал поспокойнее и соображать начал яснее. Пятно расширялось на глазах и вдруг на нем набухли капли. Мне пора.
Тут в мозгу Берлиоза кто-то отчаянно крикнул – «Неужели. » Еще раз и в последний раз, мелькнула луна, но уже разваливаясь на куски и затем стало темно. По этой трубе кот взобрался на крышу. На дверях Варьете тут же был вывешен громадный кусок картона с надписью: «Сегодняшний спектакль отменяется».
Да джаз, да вежливая услуга. Именно так и сказал бы он в данном случае. Невидима и свободна.
Одуряющий запах шампанского подымался из бассейна. Она шла, растянутая двумя цепями по краям дороги, а между этими цепями, под конвоем тайной стражи, ехали в повозке трое осужденных с белыми досками на шее, на каждой из которых было написано «Разбойник и мятежник» на двух языках – арамейском и греческом. Маргарита выбежала на берег.
Бездыханное тело лежало с раскинутыми руками. Концом своим она выбивала дробь на полу, лягалась и рвалась в окно.
Левий тут же хотел взвалить его на плечи, но какая-то мысль остановила его. Помахав руками, чтобы остыть, Иван ласточкой кинулся в воду. Потом где-то она, уже переставая что-либо соображать, видела темные подвалы, где горели какие-то светильники, где девушки подавали шипящее на раскаленных углях мясо, где пили из больших кружек за ее здоровье. Путь для нее уже был приготовлен. Вдруг она перестала танцевать и насторожилась.
Перепела по-генуэзски. Это был командующий легионом легат. Говорит поэт Бездомный из сумасшедшего дома.
Он успел, по-видимому, смотаться на Енисей ибо был во фрачном наряде, но мокр с головы до ног. Вы судите по костюму. Коровьев против Панаева написал «Скабичевский», а Бегемот против Скабичевского написал «Панаев». Это страшно трудно делать, так как исписанная бумага горит неохотно.
Все еще скалясь, прокуратор поглядел на арестованного, затем на солнце, неуклонно подымающееся вверх над конными статуями гипподрома, лежащего далеко внизу направо и вдруг в какой-то тошной муке подумал о том, что проще всего было бы изгнать с балкона этого странного разбойника, произнеся только два слова: «Повесить его». Он тронул поводья и горячая кавалерийская лошадь пошла рысью, потряхивая всадника. Солнце сожгло толпу и погнало ее обратно в Ершалаим.
Он был уже внизу и увидел у самой выходной двери дверь, ведущую в какую-то каморку. Мне неизвестно. Нельзя было разобрать, плачет ли он или смеется и что он кричит. За городом я, наверно, замерз бы, но меня спасла случайность. Однако ждать пришлось дольше, чем полагал киевлянин. Усталости никакой она не ощущала и радостно приплясывала на влажной траве. «Это он вошел. » – с замиранием сердца подумал Поплавский.
Луна ярко заливала Николая Ивановича. Еще приблизив свой глаз, Маргарита разглядела маленькую женскую фигурку, лежащую на земле, а возле нее в луже крови разметавшего руки маленького ребенка. –А что есть. Маргарита рванула штору в сторону и села на подоконник боком, охватив колено руками. Прежде всего откроем тайну, которую мастер не пожелал открыть Иванушке. Они пропадали лишь тогда, когда бумага чернела и я кочергой яростно добивал их.
И внутрь прокуратор, как и говорил Афранию, уйти не пожелал. Но довольно, ты отвлекаешься, читатель. Не может он совладать с этим весенним полнолунием. Кроме того, – никем не перебиваемый Иван говорил все с большим жаром и убедительностью, – он лично был на балконе у Понтия Пилата, в чем нет никакого сомнения. Среди других пассажиров из него высадился один очень странный пассажир.
Маргарите показалось, что это рука Наташи. Ведь писано же, что явился в угрозыск в половине двенадцатого дня, а разговаривал он по телефону в Москве позвольте-ка тут перед глазами Римского возник циферблат его часов Он припоминал, где были стрелки.
Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонечек, что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами. «Странно, он назад возвращается в квартиру. Очень просто.
Вот лето идет к нам, на балконе завьется плющ, как обещает Прасковья Федоровна. Мне пора. Маргарита сидела, заткнув пальцами уши и глядела на сову, дремавшую на каминной полке. Ушел. Маргарита Николаевна отвечала за него: «Ты свободна Разве я держу тебя. » Потом возражала ему: «Нет, что это за ответ. Достаточно вам сказать, что называлась статья Латунского «Воинствующий старообрядец».
Тут ворвался кот и стал помогать. На Маргариту наплывали их смуглые и белые и цвета кофейного зерна и вовсе черные тела. Через минуту она спала и никаких снов в то утро она не видела. В тени оно представилось смотрящему белым, как мел и каким-то одухотворенно красивым. Лестница стала заполняться.
Здесь было две статьи: одна – Латунского, а другая – подписанная буквами «Н. Э». Бал будет пышный, не стану скрывать от вас этого.
Голое влажное тело Иешуа обрушилось на Левия и повалило его наземь. Я так увлекся чтением статей о себе, что не заметил, как она (дверь я забыл закрыть) предстала предо мною с мокрым зонтиком в руках и мокрыми же газетами. Интересно отметить, что душа Маргариты находилась в полном порядке. Метнувшаяся мне под ноги собака испугала меня и я перебежал от нее на другую сторону. «На Арбате надо быть еще поосторожнее, – подумала Маргарита, – тут столько напутано всего, что и не разберешься». Весь Гефсиманский сад в это время гремел соловьиным пением.
Она стала уходить гулять. Он ухватился за голову и побежал обратно к группе дожидавшихся его спутников. Они ни в чем не сходились друг с другом и от этого их спор был особенно интересен и нескончаем. Я просто хотел вам показать.
А с интуристовыми деньгами, пожалуй, можно было и вывернуться. Интересные замечания Коровьева перестали занимать Маргариту. Но это вылечили. Следовательно, в час он покрывает более двенадцати тысяч километров.
–Прощайте. В нем играла метель. Алло.
Это – раз. Но что же тогда. Маргарита закрыла глаза, потом глянула еще раз и бурно расхохоталась. Что-то странное произошло и с рукой.
Но, право, как подумаешь о том, насколько микроскопически малы их возможности по сравнению с возможностями того, в чьей свите я имею честь состоять, становится смешно и, даже я бы сказал, грустно. Что-то на редкость фальшивое и неуверенное чувствовалось буквально в каждой строчке этих статей, несмотря на их грозный и уверенный тон. У дверей квартиры Коровьев раскланялся и исчез, а остальные пошли провожать по лестнице.
Прощайте. Здесь она спешилась. Не было.
Лишь только белый плащ с багряной подбивкой возник в высоте на каменном утесе над краем человеческого моря, незрячему Пилату в уши ударила звуковая волна: «Га-а-а» Она началась негромко, зародившись где-то вдали у гипподрома, потом стала громоподобной и, продержавшись несколько секунд, начала спадать. Следствие отбыло для того, чтобы продолжать свою работу в другом месте, служащих отпустили, оставив только дежурных и двери Варьете заперли. В печке ревел огонь, в окна хлестал дождь. Минут через пять смотрю: вместо червонца бумажка с нарзанной бутылки. Вечером Матвею идти в Ершалаим не пришлось. Он перерезал веревки и на них и два тела обрушились на землю. Но процессии уже не было видно.
Все окна были открыты и всюду слышалась в окнах радиомузыка. Ей показалось, что кричат оглушительные петухи, что где-то играют марш. А дупеля, гаршнепы, бекасы, вальдшнепы по сезону, перепела, кулики. Она любила его, она говорила правду.
Мы увидим лиц, объем власти которых в свое время был чрезвычайно велик. Или он очень плох и предвидит, что умрет. В руках у кентуриона Крысобоя пылал и коптил факел.
–Продолжаю, – сказал Иван, стараясь попасть в тон Стравинскому и зная уже по горькому опыту, что лишь спокойствие поможет ему, – так вот, этот страшный тип, а он врет, что он консультант, обладает какою-то необыкновенной силой Например, за ним погонишься, а догнать его нет возможности. А затем председатель, какой-то расслабленный и даже разбитый, оказался на лестнице. Город был залит праздничными огнями. Ну да, ряса накинута прямо на голое тело. Через час пришел ответ (к вечеру пятницы), что Римский обнаружен в номере четыреста двенадцатом гостиницы «Астория», в четвертом этаже, рядом с номером, где остановился заведующий репертуаром одного из московских театров, гастролировавших в то время в Ленинграде, в том самом номере, где, как известно, серо-голубая мебель с золотом и прекрасное ванное отделение. Словом, наступила стадия психического заболевания. Все это только снилось Никанору Ивановичу под влиянием поганца Коровьева.
Ведь это что же такое. Лестница все время была почему-то пустынна.
Но теперь нас интересует дальнейшее, а не этот уже свершившийся факт. Зачем же Варенуха шел в кабинет финдиректора, ежели полагал, что его там нету. Земля шла к ней и Маргариту уже обдавало запахом зеленеющих лесов. Стекло в этой двери было выбито. Беречь твой сон буду я. Черный кот только заводил мученические глаза. Оно всхлипнуло и по облицованной мрамором стене каскадом побежали вниз осколки.
– шофер опять вклеил непечатные слова, – а червонца нету. А не из этой ли шайки он сам. Тут прибавились новые и очень интересные данные. Удивительная телеграмма. К ногам храпящего коня Маргариты швырнуло убитую свистом Фагота галку. Она залила бы и самый помост и то очищенное пространство, если бы тройной ряд себастийских солдат по левую руку Пилата и солдат итурейской вспомогательной когорты по правую – не держал ее.
Бегемот горделиво огляделся. Поглотив его, по небу с запада поднималась грозно и неуклонно грозовая туча.
По губам вашим вижу, что помните. –Самое несложное из всего. Надо полагать, что гость прокуратора был склонен к юмору. Он гуманен и просто хочет утешить меня.
Она вливалась в окошки и гнала с кривых улиц людей в дома. Что в туфлях. Теперь уж легко было установить, что эти двое стали жертвами одной и той же шайки, возглавляемой этим таинственным магом.
Надпись «Няня» сменилась надписью «Вызовите доктора». Более того, злые языки уже уронили слово – наушник и шпион. Но подслушать было решительно некому. Да и с другими то же было.
–Абрикосовая, только теплая, – сказала женщина. Вследствие этого и результаты для обеих сторон бывают всегда одинаковы. Постояв некоторое время, цилиндр начал вращаться до тех пор, пока не выскочила надпись: «Няня».
Скучали мы, что ли, без него. И уж по глазам Китайцева можно было видеть и смело сказать, что он чист, как хрусталь. По-видимому, они истекли уже и ровно ничего не произошло. И тем не менее Максимилиан Андреевич очень спешил в Москву. Сквозь цветные стекла больших окон (фантазия бесследно пропавшей ювелирши) лился необыкновенный, похожий на церковный, свет.
Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Теперь путь был недалек. Это неразумно.
Хохот звенел под колоннами и гремел, как в бане. Левий был в толпе и слышал, как прокуратор объявил приговор. Потом, разломав молотком двери шкафа в этом же кабинете, бросилась в спальню. Цепь сейчас же стала натирать шею изображение тянуло ее согнуться.
Живые атласные бабочки ныряли над танцующими полчищами, с потолков сыпались цветы. Это чувство дрянной категории, но все же надо войти и в положение посетителя. И вот здесь-то Иван Николаевич окончательно потерял того, кто был ему так нужен. Пенсне на его лице как-то перекосилось, а свой портфель он сжимал в руках. Но теперь примуса при толстяке не было, а нагружен он был другими предметами.
Обнаруженный прячущимся в платяном шкафу четыреста двенадцатого номера «Астории» Римский был немедленно арестован и допрошен в Ленинграде же. Он полз медленно, как гусеница, сыпя в воздух искры. Запомнились свечи и самоцветный какой-то бассейн. Ливень хлынул внезапно и застал кентурии на полдороге на холме. Она сулила славу, она подгоняла его и вот тут-то стала называть мастером. Над первыми из них я смеялся.
Он был в своем больничном одеянии – в халате, туфлях и черной шапочке, с которой не расставался. Я знал, что эта клиника уже открылась и через весь город пешком пошел в нее. Подпись: «Полнообъемные творческие отпуска от двух недель (рассказ-новелла) до одного года (роман, трилогия). Едят теперь Москвичи соленые рыжики и маринованные белые и не нахвалятся ими и до чрезвычайности радуются этой переброске.
Вчера в этом Варьете (непечатные слова) какая-то гадюка – фокусник сеанс с червонцами сделал (непечатные слова). Ничего этого он не хотел, он хотел одного – переехать в Москву. Вихрь мыслей бушевал у него в голове. Это серьезно. Среди знакомых ее мужа попадались интересные люди. И вот они уж свистят, как соловьи весной в лесу, тревожат милицию, отрывают ее от дела. Постояв немного, я вышел за калитку в переулок.
Угроза арестовать граждан, пытавшихся прекратить Степины паскудства. И вальс над садом ударил сильнее. Маргарита вскоре увидела его. Бродячий философ оказался душевнобольным. А между тем ей абсолютно ясно было, что идти ей отсюда больше некуда.
Из кухни в коридор уже бежал поток. Ухо Поплавского торчало в разбитом стекле. В ногах Ивановой постели загорелся матовый цилиндр, на котором было написано: «Пить». Усталости она не чувствовала и только пот тек по ней ручьями. Да, дело тут вовсе не в колодах, фальшивых письмах в портфеле Никанора Ивановича. Брюнет.
От этих рек отделялись ручейки и вливались в огненные пасти ночных магазинов. Нервозный человек, работает как вол, – вспылил. Тяжело дыша, Маргарита рвала и мяла молотком струны.
Маргарита поехала к следующему окну. Маргарита взвизгнула от восторга и вскочила на щетку верхом. Тут же стояли, ловя нестойкую тень и скучали коноводы, державшие присмиревших лошадей. Дает какой-то сукин сын червонец, я ему сдачи – четыре пятьдесят Вылез, сволочь. Тогда на лестнице первого подъезда начались крики.
– закричал Иван в трубку, – милиция. На Маргарите прямо на голое тело был накинут черный плащ, а мастер был в своем больничном белье.
Ночь начала закрывать черным платком леса и луга, ночь зажигала печальные огонечки где-то далеко внизу, теперь уже неинтересные и ненужные ни Маргарите, ни мастеру, чужие огоньки. Тот в ответ улыбнулся ей вежливо и равнодушно. Словом – иностранец. Шаги стукнули еще раза два и затем внезапно стихли. На плечах у них верхом поместились веселые шимпанзе с гармониями. Маргарита поднялась на метр вверх и ударила по люстре.
Лунный свет лизнул ее с правого бока.