Narcissus Caravaggio
Поскольку работа была заказана кардиналом, то в отличие от других картин на религиозные сюжеты святая Екатерина изображена с нимбом, а в остальном это обычный парадный портрет мирянки в пышном одеянии. Их пересказом и (пере)интерпретациями занималось (и занимается) много всякого умного народа, не мне чета и во все эти дебри лезть в данный момент не очень хочется. Моё дело пока узкое, а именно использование поверхности воды как зеркало. Не убоявшись последствий, Караваджо рискнул и смело принялся высвечивать и обнажать царившее вокруг зло, произвол и ложь. Эта картина под названием «Куртизанка Филлида» (66x53) погибла в апреле 1945 года при штурме Берлина.
Пребывая в таком состоянии, Караваджо дни напролёт не покидал мастерскую, сидя перед мольбертом.
- Описание картины Микеланджело Меризи да Караваджо «Нарцисс»
- Микеланджело Меризи да Караваджо
Но Караваджо всегда был склонен к авантюрам и всякие запреты только распаляли его. Дворец Мадама служил ему надёжной защитой от любых неожиданных неприятностей. Это один из самых высокочтимых итальянских святых. Например, о «Корзине с фруктами» резко отозвался ярый сторонник классицизма и почитатель творчества своих земляков братьев Карраччи болонский литератор и историк граф Мальвазия, который писал: «Кому недоставало ума изображать дыни, арбузы и прочие фрукты.
А что говорить о причёсанных волосах, стянутых на затылке бантом пёстрой лентой. Караваджо воссоздал его образ на картине «Экстаз святого Франциска» (92, 5x127, 8), где запечатлено известное историческое событие имевшее место 17 сентября 1214 года. Всё писалось с натуры. Приходится только диву даваться, каким образом этот шедевр, как и «Шулеры», пылившиеся веками в подвалах, вдруг оказался в американском захолустье. Вскоре объявились ещё два помощника постарше — Бартоломео Манфреди и Марио де Фьори.
Поначалу она смутилась, думая, что придётся обнажаться перед художником. У картины имеется второе, неверное название «Концерт», но как такового его здесь нет, поскольку инструменты молчат. Всё остальное остаётся за скобками его новаторского искусства. Старый приятель Шипионе Пульцоне по прозвищу Гаэтанец после написания по заказу иезуитов большой алтарной картины «Мадонна делла Страда» украсил там один из приделов фигурами ангелов, написанных им с натуры в полный рост.
Для полиции было вполне привычным делом задержание за ношение оружия гражданским лицом. К сожалению, не сохранились даже редкие его письма. Не замечая его присутствия, собеседники вели неспешный разговор.
Его выбор пал на почитаемый в Риме образ святой Екатерины. Кардинал, никак не ожидавший вновь увидеть у себя «Лютниста», хоть и был несказанно рад его возвращению, на сей раз воздержался от выражения особой благодарности. Но церковники узнали в ликующих ангелах хорошо знакомых им и многим прихожанам юнцов. Композиция картины напоминает равнобедренный треугольник, вершиной которого служит голова мученицы. Дабы история не повторилась, нужна была во что бы то ни стало новая Медуза.
В отличие от «Отдыха на пути в Египет» невозможно прочитать и установить авторство партитуры, которая раскрыта перед юным скрипачом. Позже он подарил старшему коллеге один из своих первых телескопов для изучения небесных тел. В самом деле, любой человек, оказавшийся перед «Страшным судом», видит, что он находится на уровне изображённой на алтарной стене преисподней и его рост никак не позволяет ему стать вровень с Чистилищем, на которое он вынужден смотреть снизу вверх, запрокинув голову.
В знак благодарности за терпение, проявленное при позировании, Караваджо подарил Катерине небольшой её портрет, который наряду с появившимся несколько позже портретом мужа долго хранился в семье их сына Мартина Лонги-младшего, но затем следы обеих картин затерялись. Действительно, картина вызвала недоброжелатели. Но сегодня я не про сложные версии, а про сам простой миф. Залы, салоны и коридоры дворца украшали великолепные произведения искусства и среди них четыре портретных наброска кисти Леонардо, картины Беллини, Тициана, Брейгеля Старшего и других выдающихся мастеров, а также образцы античной скульптуры, в том числе римские копии древнегреческих изваяний. Например, Джованбаттиста Гварини, автор известной в ту пору поэмы «Верный пастух», посвятил циркулю эротическое стихотворение, в котором обе ножки диковинного инструмента уподобляются, как позже в стихах Джона Донна и других авторов, двум пылким влюблённым, которые охвачены одним только желанием — поскорее слиться в сладострастном порыве.
Уже упоминавшийся автор известного труда «Цицерон» Буркхардт язвительно заметил, что «Голова Медузы» — это всего лишь изображение «орущего парня, у которого вырывают зуб». Но на одном из листов партитуры чётко начертано латинизированное имя Gallus. Наконец, одна из случайных дуэлей закончилась убийством и Караваджо вынужден был бежать из Рима.
Своему мадригалу Кампанелла предпослал следующую, как он выразился, «экспозицию», в которой говорится: «Поэт повествует о том, что мир погряз во тьме, когда безнаказанно вершится зло, а тем временем софисты и лицемеры своим словоблудием убаюкивают людей, страждущих в потёмках. Как ни странно, но подавленность духа и хандра способствовали поддержанию в нём нужного творческого настроя, когда он яростно набрасывался на холст, накладывая быстрые мазки и не видя ничего вокруг.
Идея увлекла Караваджо. Тут же лежащие фрукты, скрипка со смычком и раскрытая партитура. Положившись на память, которая начала его подводить, кардинал записал: «Обретшая славу корзина с правдоподобно изображёнными цветами (sic. ) написана Микеланджело да Караваджо, который имел широкую известность в Риме»48. Здесь он ожидал помилования и разрешения вернуться в Рим.
Одна его половина насквозь пропитана лицемерием пополам с соблазном, в другой царят аскетический дух и поклонение культу истины, которая дороже всех земных благ. Таким образом Караваджо оказался в кругу покровителей, связанных тесными узами родства. Времена и вкусы меняются.
Каждый думает только о себе.
Но дальше дело не пошло, поскольку для него вопросы чести и дружбы не были пустым звуком, да и Катерина, как ни лестно ей было повышенное внимание со стороны известного художника, не стремилась перевести отношения с ним в другую плоскость. Приобретя в антикварной лавке старый восточный щит из тополевой доски и натянув на него холст, Караваджо приступил к написанию «Головы Медузы» (60x55). «Святая Екатерина Александрийская» (173x133) представляет собой продолжение попыток художника запечатлеть на холсте движение души. Совершив дерзкий побег, Караваджо вернулся в Неаполь.
Наступило осеннее ненастье, когда из-за проливных дождей нельзя выйти из дома. Он прислушивается к издаваемым звукам, не следя за привычным движением рук. Так само собой получилось, что вскоре ему пришлось приступить к написанию картины «Музицирующие мальчики» (92x118, 5).
Как выяснилось позднее, выбор оказался более чем удачным. Ему запали в душу услышанные однажды слова из «Наставлений» преподобного: «Где любовь и здравомыслие, там нет ни страха, ни невежества»38.
Но художник недолго оставался без помощника. Широкой известностью он был обязан своим многочисленным комедиям, с успехом идущим на театральных подмостках, а главное — фундаментальному научному труду по оптике «Естественная магия», чьё последнее издание в 1589 году пользовалось невероятным успехом не только в университетской, но и художнической среде.
«Пусть над этим ломают головы другие, ничего не смыслящие в живописи, — сказал он про себя, — а для меня всё давно уже ясно как Божий день». В полицейском участке пришлось давать письменное объяснение: «Я, Микеланджело Меризи из Караваджо, был задержан около двух часов ночи между площадью Навона и дворцом Мадама имея при себе шпагу, так как состою на службе в качестве личного художника Его преосвященства кардинала дель Монте и проживаю во дворце Мадама. Это первый созданный Караваджо пейзажный ноктюрн.
Там он первое время бедствовал, перебиваясь случайными заработками и дописывая отдельные детали на картинах более известных мастеров кисти. Здесь, как и в первой картине, всё дышит пронизывающим каждую деталь ожиданием. Вероятно именно он позировал для «Лютниста», чем и объяснимо наличие бросающихся в глаза женских черт у изображённого на картине типичного черноокого южанина с густыми дугообразными бровями и пухлыми губами43. Караваджо понял, что его вольной жизни настал конец.
Эта первая работа, написанная для дель Монте в его дворце.
Любопытно другое. Он начинал терять голову и пускаться во все тяжкие. Однажды, утомившись на охоте, Нарцисс склонился над источником, чтобы напиться. Он выполнял заказы на весьма престижные работы.
От него лучше держаться подальше». Первое изображение юного помощника Караваджо появилось в романтически возвышенной картине «Давид и Голиаф» (110x91).
Её гордостью являлся «Урбинский кодекс 1270» Леонардо да Винчи с воззрениями мастера о перспективе и световоздушной среде. Ему льстило появляться с ней в известных местах сборища художников, поэтов и музыкантов. Позднее художник не раз вернётся к этой теме. Обиду он помнил и встретиться вновь с бывшим работодателем не имел никакой охоты. Богемная жизнь влекла их обоих.
Таким и появился на свет «Нарцисс» (112x92). Но не исключено и другое, если принять во внимание вкусы кардинала.
Генерал ордена иезуитов Клаудио Аквавива, местопребыванием которого и была церковь Джезу, выслушав сообщение своих соглядатаев и лично осмотрев капеллу Ангелов, приказал немедленно сбить «еретическую» фреску. Последующие несколько лет были, пожалуй, самыми удачными в жизни художника.
Караваджо запечатлел момент, когда преподобный забылся в религиозном экстазе, лёжа на земле под могучим развесистым буком. Его вывел из состояния оцепенения и восторга подошедший кардинал. Все персонажи пребывают в постоянном вращении вокруг земной сферы.
Тогда он решил повременить и осмотреться. При прямом и привычном взгляде на вещи мы часто не видим их особенности, а перевёрнутое отражение заставляет напрячь зрение и способно раскрыть перед нами всё многообразие наблюдаемого объекта. Нечто подобное он уже старался передать в «Юноше, укушенном ящерицей», выразив боль на лице героя и инстинктивное движение его рук. Осмотревшись, Караваджо, к величайшему изумлению, увидел среди других картин, украшавших стены гостиной, «Шулеров», «Юношу, укушенного ящерицей» и «Отдых на пути в Египет», за которые ему были заплачены какие-то жалкие гроши обходительным синьором Валентино.
Известно, что семейству Медичи принадлежал когда-то декоративный щит с изображённым на нём чудовищем, который расписал Леонардо да Винчи, о чём подробно повествует Вазари в своих «Жизнеописаниях». Кардинал слыл полиглотом и меломаном. Говоря о Галилее в письме тосканскому герцогу от 31 мая 1611 года, дель Монте признаёт: «Если бы мы жили во времена античного Рима, уверен, что ему была бы воздвигнута статуя на Капитолии в честь признания его выдающихся заслуг»32. Беда с этими гордыми сицилианцами, не понимающими шуток.
Он несколько раз попадал в тюрьму. Записано верно с моих слов»47. В частности, рассказывая об оптических эффектах интересовавших многих художников, автор приходит к парадоксальному заключению, заявляя, что «с помощью простого кружочка из бумаги можно увидеть так называемый сгусток (epitome) целого мира»33. Это был любимый девиз римской черни в борьбе за выживание. Затянувшиеся «смотрины» завершились осенью 1594 года — Караваджо отдал предпочтение кардиналу Франческо Мария Борбоне дель Монте (1549—1627).
Задержанный оказался ночью не только со шпагой, но и с непонятным предметом в чехле. Лёгкий наклон головы и выражение глаз, смотрящих куда-то мимо зрителя, — всё говорит о том, что юноша ждёт ответа на своё робкое признание, находясь во власти мира музыки. Когда в 1625 году владелец картины кардинал Борромео взялся за составление описи своей коллекции имя Караваджо стало уже забываться.
Будучи с ним на дружеской ноге, к явному неудовольствию Марио, питавшего неприязнь к весельчаку и болтуну Леони, Караваджо не переставал поражаться той лёгкости и быстроте, с какой новый приятель делал наброски с натуры, сумев запечатлеть кардинала в различных позах. В зрелом возрасте он написал картину «Христос изгоняющий из храма торговцев», которую одно время принимали за произведение Караваджо, настолько она близка ему по духу и манере исполнения с неизменным использованием светотеневых эффектов, тем паче что картина значилась в посмертно составленной описи художественных ценностей, принадлежавших главному коллекционеру картин мастера — маркизу Джустиньяни. Когда Караваджо показал законченную картину Марио, она не вызвала у него особого интереса. Некоторые его работы отвергались покупателями по причине их «неприличия», что не мешало Караваджо, уже получившему широкое признание среди просвещенной публики, успешно перепродавать свои произведения другим ценителям его таланта. В римский период оригинальная система живописи Караваджо сложилась практически полностью.
Работа велась в мастерской и её особенно прельщали великолепие дворца Мадама и услужливость челяди в ливреях. И таким вопросом вправе задаться каждый, вглядываясь в фигуру лютниста.
Все предметы переднего плана залиты рассеянным и слегка золотистым светом, подчёркивающим звучание красок и позволяющим даже прочитать на раскрытой странице партитуры неожиданное послание анонимному адресату: «Voi sapete chio vi amo» (Вы знаете, что я люблю вас). По такому случаю дворцовым портным для него был пошит строгий камзол.
Видимо, сознавая, сколь греховно его увлечение «белой магией», кардинал заказал любимому художнику обетную картину для своей домашней часовни, куда он время от времени заглядывал. В нём содержатся первое теоретическое обоснование и эскиз телескопа задолго до Кеплера, описывается также принцип действия кинескопа. Сведения, получаемые из Милана, будоражили Рим.
На лице музыканта грусть. Учёному брату Гвидобальдо было отведено целое крыло здания, где разместились лаборатории для его научных изысканий и богатейшая библиотека. На переднем плане он изобразил небольшой натюрморт со скрипкой и нотами.
Дом братьев дель Монте считался центром либеральной мысли и антииспанских настроений. Кодекс хранился, как святыня, в специальном кожаном футляре под стеклом. Пройдя обучение в миланской мастерской у Симоне Петерцано, Караваджо отправился в Рим.
Оба персонажа рельефно выступают на переднем плане из ночного мрака. На всём лежит печать умиротворения, первозданной тишины и таинственной атмосферы ожидания чуда, которое должно вот-вот свершиться. Вскоре он завершил работу. Однажды, весной 1598 года, с Караваджо произошёл курьёзный случай. Сложная по композиции картина (300x180) должна была олицетворять три стихии — землю, воду и воздух.
Она терпеливо позировала, оказавшись послушной натурщицей. Тайна осталась нераскрытой. Имеется любопытное высказывание самого художника, на которое ссылается в одном из писем коллекционер Джустиньяни, ставший чуть ли не основным его заказчиком: «Караваджо говорил мне, что вкладывает столько же труда в хорошую картину с цветами, сколько в изображение человеческих фигур»42.
Что, мол де, до существования стеклянных зеркал (которым всего или около 800 лет или – если включить полумифические источники – около 2 тысяч лет) существовали металлические зеркала (3 тысячи лет. ), а до них какие-то уж совсем полулегендарные отполированные обсидианы (4 тысячи. ). Возможно, при первом же взгляде на картину своего протеже он с удивлением обнаружил в лютнисте изображение девушки, которое никак не сочеталось с полюбившимися ему «Музицирующими мальчиками». Так, шпага внизу сходится с пальмовой ветвью в вершине другого вписанного треугольника.
Вероятно, это та самая шпага Караваджо, которая фигурирует в отчётах римской полиции с выгравированной на клинке надписью на латыни «Nec spe пес metu» — «Нет надежды, нет и страха». Сам того не ведая, он оказался в золочёной клетке, где надо соблюдать этикет и подчиняться некоторым правилам. Узнав, что об этом не может быть и речи, жена друга с радостью согласилась.
Теперь он написал полуобнажённых «Музицирующих мальчиков» для личного пользования влиятельного кардинала и вот таким образом не был озабочен мыслью о том, что иезуиты с их острым чутьём на крамолу доберутся и до него. Сидящий слева от Марио мальчик — вероятно, Амур, хотя и без крыльев, — всецело занят гроздью винограда. Надо заметить, что художник не был дружен со словом и редко брался за перо, хотя при желании мог бы оставить потомкам мемуары не хуже тех, что были написаны близким ему по духу и темпераменту Бенвенуто Челлини. Как знать.
Оба брата дель Монте всячески поддерживали Галилея, когда у него возникли серьёзные проблемы с инквизицией. Но опять же, к моему делу это всё имеет отношение левое. Пошли разговоры о том, что из-за сонета между художником и поэтом пробежала чёрная кошка. Правда, пришлось на время воздержаться от ночных прогулок, что особенно его тяготило.
Он мечтал о своём зрителе, которому так много хотел сказать. Вот почему «Корзину с фруктами» можно считать манифестом преданности художника натуре, гимном материальному миру.
За кофе, бесшумно подаваемым юными пажами, завязался разговор о музыке. За несчастную вступились все женщины, упросив богиню правосудия Немезиду покарать гордеца. Поза и возраст Давида напоминают ранее написанного «Нарцисса» с той лишь разницей, что мысль героя здесь направлена к действию, а не наоборот, как у Нарцисса, который прежде совершил необдуманное действие, нагнувшись к воде, а уж затем подумал, сколь прекрасно отражение его лица и влюбился в себя. Своим творчеством художник полностью отвергал разделение жанров живописи на «высокие» и «низменные». Коленопреклонённая героиня изображена в момент перед казнью.
Поводом послужило подозрительное обстоятельство. Вскоре в одной из гостиных дворца состоялось для узкого круга доверенных лиц обсуждение пока не успевшей попасть в «Индекс запрещённых книг» работы «Философия, основанная на ощущениях», которую монах написал в развитие идей своего учителя Бернардино Телезия, натурфилософа и противника схоластического аристотелизма. И всё же наиболее близка к истине другая версия. Но работа великого мастера была утеряна и дель Монте поручил своему художнику написать картину на сюжет Медузы Горгоны, которая будет преподнесена в дар герцогу в связи с предстоящей женитьбой его сына Козимо II Медичи. Работая над «Святой Екатериной», Караваджо проводил все вечера с очаровательной натурщицей, сопровождая её к друзьям или в театр — она была большой любительницей сценического искусства, признавшись однажды, что до замужества мечтала стать актрисой.
Создавая «Музицирующих мальчиков», Караваджо явно играл с огнём в желании угодить кардиналу. Караваджо, хорошо знавший нравы римской улицы и её обитателей изобразил когда-то на свой страх и риск одного из этих парней на картине «Юноша, укушенный ящерицей», вызвавшей восторг синьора Валентино и многих других коллекционеров. Признавая яркий художественный дар и темперамент своего протеже, независимость суждений и дерзкий ум — «un cervello stravagantissimo», как он пояснял друзьям, умный дель Монте давно заметил, что на молодого художника дурно влияет любая похвала, оказываясь для него пагубной.
Она вполне оправдывала своё редкое имя гордой дочери фракийского царя Сифона. Его обнажённое колено почти упирается в раму картины. Справа от него восседает юнец, показанный со спины. Считается, что это один из миланских друзей Караваджо, навестивший его в Риме. Картина вызвала восторг друзей и знакомых кардинала.
Эта картина, как признавал сам Караваджо, является «наиболее удавшимся ему куском живописи». Официальный Рим предпочёл остаться в стороне, но в городе нарастало напряжение. Дель Монте было за сорок, происходил он из рода венецианских патрициев. Надо признать, что это ему удалось. В этой аллегории делается предупреждение любому смельчаку, который вдруг вознамерится «зажечь свет», чтобы рассеять тьму.
Но всё эти недочёты восполняются прекрасно снятыми кадрами показа его картин. Кое-кто из гостей, поражённый ночным пейзажем с горящим вдали костром и сполохами на небе, решил, что здесь явный подвох и попытался заглянуть за раму картины, надеясь обнаружить там горящий светильник, который и производит эффект свечения.
Были не забыты и кое-кто из художников, поэтов, музыкантов. Отложив в сторону скрипку со смычком, он внимательно вчитывается в раскрытую партитуру.
Со временем картина «Нарцисс» была воспринята многими художниками как образец нового искусства с нетрадиционным взглядом на человека и на мир. С непривычки Катерина держит шпагу неуверенно и немного кокетливо. Под впечатлением разговоров о музыке, которые постоянно велись в римских салонах — да и сам он был к ней не глух, — Караваджо принялся писать по просьбе дель Монте «Лютниста» (94x119). Как и Леонардо в своих рисунках-штудиях или в утраченной «Медузе», о которой можно судить благодаря рассказу Вазари, Караваджо тщится передать эмоциональное состояние и мимику лица в предсмертных муках, чудом избегая опасности впасть в изощрённую стилизацию, столь свойственную маньеристам или в чуждый ему экспрессионизм.
Я её выдрал из какого-то старого журнала, обнаруженного в какой-то макулатурной пачке (был такой спорт, сбор макулатуры на книги) долгие годы была моим визуальным сокровищем.