Мифология Китая

Тайцзи — в китайской мифологии и философии космическое начало, порождающее инь и ян, которые, в свою очередь, рождают четыре формы (сильное и слабое инь, сильное и слабое ян), создающие восемь гуа (небо, пар, огонь, гром, ветер, вода, гора, земля). Ван Хай («князь Хай», «правитель Хай»)— в китайской мифологии один из героев. Мир земной в китайской мифологии – это прежде всего горы и реки (средневековое слово цзяншань – «реки – горы», означающее «страна», шаньшуй – «горы – воды» – «пейзаж») леса, равнины, степи или пустыни практически не играют никакой роли. По справедливому замечанию Э. М. Яншиной, «драконы занимают настолько большое место в мифологических воззрениях древних китайцев, а связанные с ними представления настолько важны, что необходимо остановиться на их культе особо». Китайская мифология так же богата и интересна, как и древнегреческая или египетская, но в отличие от последних, которые известны каждому образованному человеку, мифы китайцев до сих пор остаются достоянием немногих специалистов-синологов.

Ло-цзу — в китайской мифологии бог уличных цирюльников и нищих. Сыма Сян-жу — в китайской мифологии богпокровитель торговцев вином, обожествленный поэт, живший во II веке н. э. Доу-шэнь — в древнекитайской мифологии бог оспы. Юду — в древнекитайской мифологии столица подземного мира, расположенная на крайнем севере и управляемая Хоу-пгу.

Сы лин («четыре духа»)— в древнекитайской мифологии четыре священных животных: единорог — цилинь, феникс — фэнхуан, дракон — лун и черепаха — гуй. Таоцюань — в древнекитайской мифологии чудовище-людоед. Современные китайские поэты и писатели используют мифологический материал в своих стихах, романах, новеллах и даже в сатирических произведениях. Что касается горизонтальной проекции древнекитайского мифологического мироздания, она строится на пятичленном делении мироздания — помимо привычных нам четырех сторон света важное значение имеет центр или середина (самоназвание Китая — Чжун Го, то есть «срединная земля»).

Не лучше представлена древнекитайская мифология и и современных западных мифологических словарях, например в новейшей «Энциклопедии мифов и легенд всех народов». Целань-шэнь — в китайской мифологии духи-хранители храмов и монастырей. Свой окончательный вид китайское мифологическое мироздание приобрело после двух катастроф и устранения их последствий.

В настоящее время китайская мифология существует в виде множества отдельных мифов, отрывков, которые сложно собрать воедино. Одна из отличительных черт древнекитайской мифологии историзация (эвгемеризация) мифических персонажей, которые под влиянием рационалистического конфуцианского мировоззрения очень рано начали истолковываться как реальные деятели глубокой древности. Дун-цзюнь («повелитель востока»)— в древнекитайской мифологии божество солнца, несущееся по небу на колеснице.

Циньпэй — в китайской мифологии чудесная птица. Предания и легенды, в частности, мифология Китая, порой наводят на грустные мысли, а иногда наталкивают на какие-то философские размышления, суть которых сводится к фантастическим сюжетам. Лиин-лин — в китайской мифологии мифическое существо, по внешности напоминающее быка, но полосатое, как тигр.

Деревья-мечи — в китайской народной мифологии чудесные деревья, растущие в аду по дороге к месту суда над умершими. Шилан — в китайской мифологии мифическое существо, появление которого в государстве сулило войну. Чжуань — в китайской мифологии одно из чудесных животных, повелевающее засухой. Чуан-шэнь — в поздней китайской мифологии божество кровати.

Чаншэнь — в китайской народной мифологии гневные демоны. Цзоуу — в народной китайской мифологии чудесный пятицветный зверь, с хвостом длиннее тела. Яюй — в дренекитайской мифологии чудесный зверь с головой человека или дракона, змеиным туловищем, лошадиными ногами и тигриными когтями. Фэйи — в китайской мифологии мифический зверь.

Ян — в древнекитайской мифологии светлое, мужское (ян) начало, почти всегда существующее вместе в постоянном взаимодействии с темным, женским началом (инь). Юйди -- в китайской мифологии верховный владыка, которому подчинялась вся вселенная: небеса, земля и подземный мир, все божества и духи. Шэнь — в древнекитайской мифологии «дух», «божество», «душа».

Тянгоу — в древнекитайской мифологии волшебная лисица с белой головой, способная отвращать от человека беды. В связи с этим якобы и не была создана в Китае столь богатая мифология, как в Греции или Северной Европе. Мифология Древнего Китая – раздел Культура, Мифология Древнего Китая. Даньчжу — в китайской мифологии сын Яо, образ сыновней непочтительности и заносчивости.

Пань-гуань2 — в китайской мифологии общее название «секретарей» главы загробного мира Ян-вана, ведущих записи в Книге судеб, а также гражданских или военных чиновников в свите какого-либо божества. Ао Бин — в китайской мифологии герой, третий сын Ао Гуана, царя драконов. Мэн Тян — в китайской мифологии бог кистей для письма. Шэньнун (божественный земледелец), в древнекитайской мифологии бог земледелия. Фу-син — в китайской мифологии божество счастья, одно из божеств триады звездных духов-Саньсин: божества счастья Фу-син, карьеры — Лу-син и долголетия — Шоу-син.

Суйму в древнекитайской мифологии чудесное дерево, затмевающее собой солнце. Юэся Лаожэнь — в поздней китайской мифологии бог бракосочетаний. Цзилян — в народной китайской мифологии пятнистые лошади с красной гривой и глазами золотого цвета.

Китайская мифология – это совокупность мифологических систем: древнекитайской, даосской, буддистской и поздней народной мифологий. Пусян — в китайской буддистской мифологии бодхисаттва Самантабхадра, распространитель и защитник учения Будды. Бэйдоу («Северный Ковш»)— в китайской мифологии дух созвездия Большой Медведицы. Ту-бо — в древнекитайской мифологии рогатые великаны, охраняющие вход в подземное царство мрака Юду, подчиненные Хонту.

Описание: Мифология Древнего Китая Китай – одно из древнейших цивилизованных государств мира. У Фан шэнь («духи пяти сторон»)— в китайской мифологии духи пяти направлений: четырех сторон света и центра. Как же были отделены земля и небо, как создавалась вселенная В китайской мифологии есть ответ и на этот вопрос.

Тян («небо»)— древнекитайской мифологии абстрактное верховное божество, наделяющее царя (а позднее императора) правом управлять на земле от своего имени (отсюда — титул «Сын Неба»). Taoy — в китайской народной мифологии зверь, с человеческим лицом и туловищем тигра. Шиэр Шэньсяо-шэнь («духи животных 12-летнего цикла»)— в китайской народной мифологии духи годов 12-летнего цикла летоисчисления. Драконы – наиболее почитаемые из персонажей древнекитайской мифологии. Китайская мифология – это сочетание различных образов драконов, которые находят отражение в архитектуре и в искусстве.

Ли Тянван («небесный князь ли»)— в китайской буддистской мифологии бог — охранитель небес, позднее почитался как защитник монастырей. Бинфэн — в древнекитайской мифологии чудовище в облике двухголового кабана, покрытого черной щетиной. Ду кан — в китайской мифологии один из богов виноделия и покровитель виноторговцев.

Эти небесные девы, «провозвестницей» которых была Хэ Сяньгу, стали в поздней китайской мифологии и фольклоре одними из наиболее популярных персонажей, наряду с оборотнями-цзин и земными бессмертными. Кайлу-шэнь — в китайской мифологии божество, защищающее могилы от нечистой силы. Китайская мифология оказала заметное влияние на ментальность соседних народов: корейцев, бирманцев, тангутов. Тян-ди — в китайской поздней народной мифологии верховный бог, царь богов и духов.

Сюньхуацао — в китайской народной мифологии чудесная трава-однодневка, которая утром зеленеет, набирается соков и силы земли, а вечером отдает это следующему поколению и гибнет. Шан-ди — в древнекитайской мифологии верховное божество эпохи Инь. Лу-син — в поздней китайской мифологии покровитель чиновников, божество карьеры. Сегодня сложно разделить вымысел и реальность и восстановить подлинную китайскую историческую мифологию.

Гоу-ман — в китайской мифологии помощник Фуси, а также страж Востока, с телом птицы и лицом человека, сидит верхом на двух драконах. Ли чжу — в китайской мифологии страж чудесного дерева фучаншу растущего на горе Куньлунь и приносящего вместо плодов камень ланьгань, подобный нефриту и жемчугу. Особое место в древнекитайской мифологии занимают образы идеальных правителей древности, особенно Яо и его преемника Шуня. Эр-ши-ба тянь – в китайской буддийской мифологии 28 земных и небесных слоев, являющихся ступенями на пути прозрения от полного непрозрения в низших слоях, не позволяющего живому существу вырваться из круговорота жизни и смерти, вплоть до достижения полного прозрения и вхождения в нирвану.

Сань син («три звезды»)— в китайской народной мифологии триада звездных духов, связанных с определенными небесными телами и благополучием в человеческой жизни. Шэньнун -- в древнекитайской мифологии бог земледелия. Фуси -- в китайской мифологии первопредок и герой, брат и супруг Нюйвы. А-нюй — в китайской мифологии мать правителя Чжуань-сюя.

Ванцзы Цяо — в китайской мифологии царевич, достигший бессмертия славился искусством превращения в зверей и птиц. Инчжоу — в древнекитайской мифологии священный остров, где живут бессмертные. К сожалению, эта книга до сих пор пользуется незаслуженной известностью и популярностью у многих западных мифологов, не знакомых с трудами китайских и японских учёных, написанными за последние сорок лет. Восемь скакунов — в китайской народной мифологии чудесные кони, наделенные необыкновенной резвостью и выносливостью (за ночь способны проскакать пять тысяч километров).

Дафэн1 — в древнекитайской мифологии свирепое чудовище неясного облика, о котором упоминается в древнем трактате «Хуайнаньцзы». Злой дракон — явление для Китая нехарактерное, так как обычно в китайской мифологии драконы — добрые и благосклонные к людям существа. Паньгу -- в китайской мифологии первопредок, порождение животворных сил вселенной инь и ян. Чимэй — в народной китайской мифологии чудесный зверь с лицом человека и звериным туловищем.

Куй — в древнекитайской мифологии одноногий, безрогий пепельно-синий бык. Цан-цзе — в китайской мифологии помощник Хуан-ди изобретатель письменности, а также символ особой прозорливости. В новейшей китайской литературе примером удачного использования мифологических сюжетов можно считать «Старые истории в новом изложении» Лу Синя. Саньсан — в народной китайской мифологии гигантское дерево без ветвей, ствол которого тянется от преисподней до неба.

Пэн — в древнекитайской мифологии чудесная огромная птица, поднимающая бурю в море. Вэньшу — в китайской буддийской мифологии небесный воин, охраняющий Дхарму. Ян цзянцзюнь («полководец Ян») в поздней китайской народной мифологии одно из водных божеств, покровитель лодочников, а также торговцев деревом, которое раньше сплавляли по рекам. Куй-син — в китайской мифологии мудрый бог первой звезды Большой Медведицы, покровитель экзаменов, один из помощников Вэнчана. Дерево-женщина — в китайской народной мифологии чудесное дерево, растущее на горе Иньшань.

Цзюйбаопэнь («ваза, собирающая сокровища»)— в поздней китайской народной мифологии волшебный сосуд (шкатулка), способный умножать любые предметы, брошенные в него своеобразный рог изобилия. Саоцин-нян — в древнекитайской мифологии богиня хорошей погоды. Ба — в китайской мифологии дух засухи, обитающий на юге, дочь Хуан-ди.

Чжуняо («красная птица»)— в китайской мифологии птица, символ Юга. В центре этой мифологии — образ «бородатого варвара» Бодхидхармы (кит. Хоу-цзи («государь над просом»)— в китайской мифологии культурный герой, научивший людей возделывать землю и получать богатые урожаи.

Гуйсюй — в древнекитайской мифологии бездна, в которую стекают все земные воды с восьми сторон света, девяти пустынь и Небесной реки (т. е. Чан-си — в древнекитайской мифологии богиня луны и жена государя-первопредка Ди-цзюня. В древнекитайской мифологии единорог – символ благополучия. Сижан — в древнекитайской мифологии саморастущая земля, с помощью которой Гунь пытался остановить потоп.

Ван Лин-гуань («чудесный чиновник Ван»)— в китайской даосской мифологии один из 36 небесных полководцев, страж дворца нефритового государя Юй-ди, а также хранитель дверей храмов. Си-хэ — в древнекитайской мифологии богиня-мать десяти солнц и их возница, поднимающая по очереди своих сыновей на небо на колеснице, запряженной шестью драконами. Лэй-цзу1 («гром-предок»)— в древнекитайской мифологии, по одной из версий, жена Хуан-ди, богиня грома.

Сяннюй («бессмертные девы»)— в китайской мифологии божественные женские существа, небесные феи небесные девы-оборотни, повелевающие стихиями. Совокупность мифологических систем: древнекитайской, даосской, буддийской и поздней народной мифологии. В новейшей китайской литературе примером удачного использования мифологических сюжетов могут служить «Старые истории в новом изложении» Лу Синя, в которых он отчасти с сатирическими и полемическими целями переизложил историю стрелка И и его жены Чан-э, повествование об усмирителе потопа Юе и др. Чжэн-убэй-цзи — в китайской мифологии — владыка севера (Северного полюса).

Китайская МИФОЛОГИЯ, совокупность мифологических систем: древнекитайской, даосской, буддийской и поздней народной мифологии. Сюнчан — в китайской народной мифологии чудесное дерево из коры которого делают одежду, когда на престол восходит мудрый правитель. В период позднего Средневековья мифологические герои синкретичного пантеона стали появляться на народных лубках, заменявших китайцам иконы.

Сянчи2 — в китайской мифологии название музыки, сочиненной Хуан-ди, а также танца, который исполнялся при чжоуском дворе в день летнего солнцестояния на квадратном алтаре посреди пруда. Чжан-ю — в китайской мифологии чудесное животное — божество воды в одной из провинций Китая. Лю Дин (Лю Цзя)— в китайской народной мифологии духи — хранители небес, небесные воины, несущие стражу в покоях божеств. Известный поэт, блестящий критик и учёный-филолог Вэнь И-до, пожалуй, первым подошёл к изучению китайской мифологии одновременно и как литературовед-фольклорист и как этнограф и как филолог-лингвист, знаток древнего языка и древней письменности.

Вэйто — в китайской буддийской мифологии небесный воин, охранитель монастырей, страж дхармы (закона). Основа мифологии Древнего Китая – буддийские и даосские легенды. Фэн-и (Фэн-сю)— в древнекитайской мифологии божество дождя, по другой версии — божество вод. Суаньюй — в китайской мифологии мифическая птица, похожая на змею, но при этом у нее было четыре крыла, шесть глаз и три ноги.

Саньчжушу — в древнекитайской мифологии волшебное жемчужное дерево с тремя стволами. В китайской мифологии есть ответ и на этот вопрос. Ду Юй — в китайской мифологии герой-охотник, победитель дракона, спасающий страну от потопа. Для китайской мифологии особенно характерно стремление к историзации на всех уровнях.

Бифан — в китайской мифологии чудесная птица. Взгляды на вопросы китайской мифологии были высказаны Эберхардом и несколько лет спустя в связи с работой Б. Карлгрена «Легенды и культы в древнем Китае». Хунь — в китайской мифологии душа человека, после смерти уходящая в небо, связана с силами ян. Без малейших сомнений, ознакомившись именно с Китайской мифологией, Вы получите истинное наслаждение от разнообразия и юмора. Яо-ван — в даосской китайской мифологии бог — покровитель аптекарей и врачевателей, покровитель медицины.

Ман — в древнекитайской мифологии страшный змей, царь змей. Цзинту («земля чистоты»)— в китайской буддистской мифологии земля, которую посетили и где проповедовали будды и бодхисаттвы. Сунцзи Нянниян — в поздней народной китайской мифологии богиня, приносящая детей.

Цзинвэй — в древнекитайской мифологии чудесная птица, в которую, согласно мифу, превратилась прародительница всего живого на земле Нюйва. Данху — в древнекитайской мифологии чудесная птица, похожая на фазана. Китайская мифология— совокупность мифологических систем: древнекитайской, даосской, буддистской и поздней народной мифологий. Сань Мао — в поздней китайской даосской мифологии святые — трое братьев Мао, овладевшие секретами совершенства и долголетия. Ло-шэнь — в китайской мифологии фея реки Ло.

Дуанчан (гоувэнь)— в китайской народной мифологии чудесная трава, которая, если ее проглотить, раздирает горло, подобно крючку. Один из самых известных драконов в китайской мифологии – Yinglong, который, как сказали, был богом дождя. Жуй Чэн — в древнекитайской мифологии мудрец и маг изобретатель календаря, владевший секретом бессмертия и возвращения молодости. Ещё в конце XIX в. японские историки Сиротори Кураёси и Найто Конан впервые подняли вопрос о том, что многие факты, представленные в традиционных китайских исторических сочинениях, касающиеся древнейшего периода истории, следует отнести к мифологии. Наряду с потомками Хуанди, выступавшими в качестве совершенномудрых правителей, китайская мифология знает и его «дубликаты» — персонажей со сходными и даже аналогичными функциями, причисляемых к первопредкам.

Кайминшоу — в древнекитайской мифологии фантастический зверь с девятью головами, ростом более 12 метров, тигриным туловищем и человечьими лицами. Ао — в китайской мифологии черепаха, несущая по морю три священные горы: Инчжоу, Пэнлай и Фанчжан, — на которых живут бессмертные. Однако персонажи ламаистской мифологии остались вне общекитайского буддийского пантеона. Цюнсан — в китайской мифологии чудесное дерево, растущее на западе.

Желание написать работу об отечественной мифологии возникло у него именно после знакомства с английскими книгами по китайскому фольклору, не удовлетворявшими элементарным научным требованиям.

Китайская мифология в литературе и культуре

С водой очевидно связана и рыба чжуань, «похожая на лягушку, но со щетиной»: «Когда ее увидят, быть в Поднебесной большой засухе». Обычно Цао изображают с кастаньетами (пайбань) в руках и в костюме чиновника его почитают как покровителя актеров. Хлебные злаки не созревали. О беззвучная. Кроме того император наблюдал и Мост шести превращений, китайский вариант чистилища.

Вдобавок широкое распространение в Китае получило учение буддийской школы Цзинту (школы «Чистой земли»), которая утверждала, что для личного спасения достаточно «поминания Будды», по-китайски «няньфо», то есть молитв будде Амитабхе и даже простого произнесения его имени.

Прежде чем император возвратился на землю, ему устроили «экскурсию» по преисподней сопровождавший его сановник Цуй Цзюэ — этакий китайский Вергилий, если сопоставить «Путешествие на Запад» с «Божественной комедией» Данте, — говорит Тайцзуну: «В этом месте царства мрака есть только выход, войти же здесь невозможно. Яшма с архаических времен считалась в Китае воплощением «предельного Ян», «семенем дракона» в земле. Но останутся еще среди них достойные и удалятся они в горы Когда же в мир явится Майтрейя и начнет вращать колесо учения, то прежде всего спасет тех последователей учения, завещанного Шакьямуни, кто ушел от мира, кто принял три защиты, пять воздержаний и восемь обетов, кто приносил дары Трем драгоценностям (Будде, дхарме и сангхе. — Ред. ).

Прошло девять лет, но наводнение не утихало и усилия не увенчались успехом. Наивысшую роль в этом сонме духов микрокосма играют владыки трех главных групп — трех основных частей, на которые подразделялось тело человека (голова и руки, грудь, живот и ноги). Жили там все бессмертные, мудрые. Если цилинь — главный среди зверей, то фэнхуан (китайский феникс)— главная среди птиц. Во многих даосских трактатах рассказывается о способности этих зеркал показать «истинное лицо» духов и защитить дом и его владельца.

Кстати сказать, вождение веревкой по глине вызывает в памяти древнеиндийский миф о пахтанье богами мирового океана, когда в качестве мутовки использовался гигантский змей Васуки: в результате этого деяния из океана возникли «многие ценности». О них упоминается в рассказах, романах и драмах изображения этих Восьми — излюбленная тема художников и скульпторов. Вдобавок даосизм, в отличие от конфуцианства, создал собственную мифологию из которой впоследствии во многом выросла народная мифология средневекового Китая. В «Речах царств» говорится: «Хоуту смог привести в порядок девять земель, вот таким образом ему и приносят жертвы как богу земли». Небо, как считалось, состоит из девяти слоев («сводов»), первый из которых расположен непосредственно над Куньлунем. В «Книге преданий» рассказывается, что Яо «повелел Си и Хэ с благоговением следовать за Высочайшим Небом и рассчитать солнце, луну, планеты и звезды, с почтением определить для людей времена года. Цилинь — главный среди зверей его еще называют китайским единорогом.

Позднее, в основном стараниями даосов, мироздание «среднего уровня» — земли — расширилось по горизонтали (чудесный остров Пэнлай и другие острова-горы), а небесная сфера «раздробилась» на несколько слоев, отличавшихся друг от друга степенью святости. Изначальный государь — это великий человек, святой-бессмертный. Цилинь не обижает никого из живых существ и ходит так осторожно, что его копыта не примнут ни единой травинки и не раздавят ни одной букашки.

Нидэма, даже индийское представление о четырех первоэлементах (земля, огонь, вода, ветер) было перетолковано как представление об усин — пяти первоэлементах (земля, вода, огонь, металл, дерево). За это небо наделило его бессмертием и назначило повелевать демонами и бесами. Эти предания легли в основу романа У Юньтая «Путешествие Восьми бессмертных на Восток», перекликающегося по названию и содержанию с романом У Чэнъэня «Путешествие на Запад», о котором говорилось выше.

Когда ее увидят, в Поднебесной наступят спокойствие и мир». Государство даосов просуществовало до 1927 года, а даосского патриарха (или папу — тяньши) из рода Чжан продолжают назначать до сих пор на Тайване. Логичным следствием этого культа стало обожествление самого Конфуция. Его жизнь — непрерывное повторение действий, открытых другими».

Потоп начался еще при Яо и продолжался более двадцати лет трактат «Мэнцзы» гласит: «Во времена Яо воды повернули вспять и затопили весь Китай. ниже). Небожители и люди, а также демоны-асура всех миров веруют в то, что настоящий Будда Шакьямуни оставил дворец рода Шакьев и неподалеку от города Гая воссел на Трон Пути, обретя ануттара-самьяк-самбодхи (истинное просветление. — Ред. ).

Начало систематическому переводу буддийских текстов, причем не только сутр (притч — жизнеописаний Будды), но и шастр (философских сочинений), положила во II веке школа монаха Ань Шигао, выходца из Парфии. до н. э. ) началась работа по восстановлению утраченных сочинений: разыскивались случайно сохранившиеся копии, записывались со слов стариков заученные ими фрагменты и т. д. Японский синолог Д. Цукамото подсчитал, что в известном храмовом комплексе Лунмынь будде Шакьямуни посвящено 94 надписи, тогда как будде Амитабхе — 222 надписи, а бодхисаттве Гуаньинь — 197 надписей. Трактат «Чжуанцзы» лаконично сообщает: «В старину Желтый предок встревожил сердца милосердием и справедливостью» — и вкладывает в уста Хуанди такое изложение сути учения о Дао: «Мелодию я начал со страха, страх и вызывает наваждение. Повелел Старшему Хэ поселиться на западе, в месте, называемом Долиной Сумерек, чтобы почтительно провожать заходящее солнце и регулировать западные свершения Повелел Младшему Хэ поселиться на севере, в месте Обитель Мрака, чтобы регулировать северные изменения Правитель сказал: Вы, Си и Хэ, рассчитайте триста и шесть десятков и шесть солнц (дней. — Ред. ) и с помощью вставной луны определите каждый из четырех сезонов и составьте год, рассчитайте с почтением все эти работы и пусть повсюду у народа будут успехи». Когда этот процесс зайдет достаточно далеко именно духи станут преобладающим элементом в человеке, тело его дематериализуется и он, став бессмертным, вознесется на небо». Сиванму спела императору песню, он ответил ей. Так обычно и возникал новый культ.

Считается, что это волшебное существо, которое было таковым еще в древности. К Пятикнижию причисляют отредактированные самим Конфуцием Книгу песен (Шицзин), Книгу преданий (Шуцзин»), трактат «Лицзи» историческую хронику «Чуньцю» (вместе с комментарием к ней «Цзочжуань»), а также «Книгу перемен» («И-цзин»), причем последнюю включили в состав канона лишь в эпоху Хань. Войско Чию составляли великаны (некоторые исследовали полагают, что существовало целое племя медноголовых великанов Чию), народ Мяо, о котором упоминалось выше (миф о разделении неба и земли), злые духи и бесы. Все существа носят в себе Инь и Ян, наполнены Ци и образуют гармонию».

Небо со временем все выше поднималось над землей и все более вырастал стоявший между небом и землей Паньгу (два рождают трех)». Все чиновники и помощники сказали, что это сможет сделать Гунь. Не следует думать, что из-за своих грехов. С левого уха свисает зеленая змея, с правого — красная змея. Внук Чжан Даолина Чжан Лу создал на основе секты теократическое государство, граждане которого делились на даосских мужей (даоши), посвященных в таинства бессмертия и даосский народ (даоминь), учившийся у даоши.

По замечанию Л. С. Васильева, миф о Паньгу обнаруживает отчетливые параллели с афоризмом трактата «Дао Дэ Цзин», повествующим о миротворении. К числу божеств-первопредков принадлежали и другие древние боги — Хоуцзи, Фуси, Хуанди. С принципом сяо был неразрывно связан другой важнейший принцип конфуцианства — человечность (или гуманность), неотъемлемая характеристика абсолютного человека (цзюньцзы). Драконы почитались как олицетворения и покровители водной стихии — рек источников, озер, дождя и прочего, то есть как «хозяева природы».

Религия и мифология Китая: Дао и Лунный Заяц

Так, громовник Лэйгун из кости которого Хуанди сделал палочку для военного барабана, позднее стал почитаться как отец первопредка Фуси и утратил зооморфный облик («Каталог гор и морей» говорит, что у него голова человека и тело дракона). В итоге в Китае сложилась система трех учений или трех религий (сань цзяо), в которой все принципиальные различия между конфуцианством, даосизмом и буддизмом уже истолковывались как признаки их «глубинного» единства. Нетрудно объяснить и принадлежность к этой триаде Лаоцзы — родоначальника учения даосов. Китайская традиция попросту «переваривала» завоевателей, «окитаивала» их и способствовала вдобавок, как пишет Л. С. Васильев, «формированию в умах конфуцианских лидеров не только убеждения в величии, превосходстве и совершенстве китайской цивилизации, но и привычки считать все соседние народы кандидатами в китайцы. Когда исходят от дафу (родовой аристократии. — Ред. ), то если власть не утратят в течение пяти поколений, это редкость. Паньгу же находился в середине и менял свой облик по девять раз в день.

Дао порождает космическую энергию Ци из которой состоит все в мире. Его расчленили на составные части, а из последних возникли основные элементы социальной и космической организации: глаз Пуруши стал солнцем, дыхание — ветром, пуп — воздушным пространством, голова — небом, ноги — землей, уши — сторонами света кроме того изо рта Пуруши произошли брахманы, то есть жрецы из рук — кшатрии или воины из бедер — вайшьи или земледельцы, а из ног — шудры иначе «неприкасаемые», низшая индийская каста. Это называется Позднее утро. В. В. Малявин добавляет: «Чжан Лу разбил подвластную ему территорию на 24 округа, а низшее звено его духовной администрации составляли так называемые чиновники-духи и управляющие грешниками, занятые воспитательной работой с провинившимися, то есть больными (болезнь толковалась как результат абсолютного ранее проступка. — Ред. ). Она чинит обвалившуюся часть небосвода, отрубает ноги гигантской черепахе и подпирает ими четыре предела неба, собирает тростниковую золу и преграждает путь разливу вод («Хуайнань-цзы»). Согласно поздней традиции, Хоуцзи — один из культурных героев, который «первым начал сеять и жать», после чего мудрый правитель Яо (или Шунь) пригласил его к своему двору на должность «министра» земледелия.

Трактат «Чжуанцзы» гласит: «Существует начальное, существует еще не начавшееся начальное, существует и никогда не начинавшееся безначальное» (Дао). Их крик подобен плачу ребенка. При этом буддизм оказал значительное влияние как на конфуцианство (во многом благодаря ему сложились доктрины неоконфуцианства), так и на даосизм и внес существенный вклад в формирование так называемой синкретической народной религии, а мифология буддизма органично вплелась в общекитайскую мифологию. То же самое верно и в отношении искусства фэн-шуй (буквально «вода и ветер»), основа которого — древняя геомантия, учение о подборе «правильных» мест для захоронений и для строительства. Во вторую же и в третью очередь он спасет тех, кто связан мирскими узами». По преданию, он еще в детстве изучил все даосские тексты, в том числе загадочную «Книгу рецептов Хуанди», благодаря которой сумел создать пилюли бессмертия и в 60 лет вернул себе молодость.

Особенности китайской мифологии

Милэ). Все эти предсказания и толкования подкреплялись ссылками на волю Нефритового императора или на заповеди «великих бессмертных» — Хуанди, Лаоцзы и других. Вот таким образом не удивительно, что мировые религии, «иноземные» по своей природе, на китайской почве не прижились, а в той степени, в какой их адаптация все же состоялась, были «китаизированы»: так, приверженцы ислама находили родство между своей верой и конфуцианством (надпись на стеле в Шэньси гласит: «Великий мудрец Запада Мухаммад жил в Аравии много позже Конфуция, мудреца Срединного государства. «Материнские» качества Нюйва по отношению к мирозданию в целом и людям в частности подтверждаются сообщениями о почитании этой богини как Великой свахи и учредительницы и покровительницы брачных союзов — Гаомэй: «Нюйва принесла жертвы с молениями богу и превратилась в сваху Ее сделали богиней-свахой, учредили ей жертвоприношения» По замечанию Э. М. Яншиной, «отдельные черты Нюйва дают в своей совокупности комплекс, характерный для образа древней матери-прародительницы — божества плодородия в той его стадии, когда культ предков сливался еще с культом природы.

Это означает заимствование силы внешних вещей для укрепления самого себя. Признаки нерасчлененности (сросшиеся ноги, зубы) обнаруживаются и у ряда мифических первопредков. Дракон в китайской мифологии – это существо, олицетворяющее стихийные силы природы, небеса, власть императора.

Эта практика вошла в обиход опять-таки благодаря даосам. Как писал Д. Бодде, «представляется, что Китай, возможно, единственный из большого числа цивилизаций древности, не имел действительного мифа о сотворении мира». А чтобы добиться высшего «ранга», то есть бессмертия небесного, требуется уже не менее 1200 добродетельных поступков, причем если совершить 1199 таких поступков и всего один недобродетельный, последний перечеркнет все усилия — и проявится в виде болезни или какого-либо неприятного события.

Китайская мифология, легенды и картинки

Именно о таких духах, чаще всего зооморфных, неоднократно упоминается, например, в «Каталоге гор и морей»: «Там водится животное, похожее на лису, но с девятью хвостами звук его голоса напоминает плач ребенка. И тогда народ сохранял свою жизнь и не умирал преждевременно. Смысл же самосовершенствования в даосизме состоит в том, чтобы с помощью посленебесной энергии пополнить запас энергии прежденебесной. Также тотемическими по происхождению являются зооморфные образы богов и духов, которыми пестрит «Каталог» и от которых старательно избавлялась позднейшая традиция. В отличие от версии «Каталога», в других источниках окончательный разгром мятежника Чию приписывается не Инлуну, а самому Хуанди, который приказал изготовить боевой барабан из кожи диковинного одноногого быка Куя (о культе боевых барабанов в Древнем Китае см. Любопытно, что в трактате «Сокровенная книга о восьми государях — пещерных духах» упоминаются уже не три, а девять правителей: это древнейшие владыки Чу тянь хуан цзюнь («первый владыка — государь неба»), Чу ди хуан цзюнь («первый владыка — государь земли») и Чу жэнь хуан цзюнь («первый владыка — государь людей») затем идут «средние» правители — Чжун тянь хуан цзюнь («средний владыка — небесный государь»), Чжун ди хуан цзюнь («средний владыка — государь земли») и Чжун жэнь хуан цзюнь («средний владыка — государь людей») замыкают список Хоу тянь хуан цзюнь («поздний владыка — государь неба»), Хоу ди хуан цзюнь («поздний владыка — государь земли») и Хоу жэнь хуан цзюнь («поздний владыка — государь людей»).

Я хотела бы научить его, он поистине смог бы стать мудрым. В этом историческом анекдоте действительности соответствуют только два факта: во-первых, приблизительное время знакомства китайцев с буддийским вероучением, а во-вторых, географическое направление распространения буддизма — из Центральной Азии по Великому шелковому пути все же прочее, как выразился когда-то Поль Верлен, — «литература». Впоследствии Ба гуа составили основу 64 гексаграмм «Книги перемен».

В полном соответствии с китайским мировоззрением этот канон был признан не подлежащим изменениям и в итоге намного более точные переводы знаменитого Сюаньцзана (VIIв. ), одного из героев романа «Путешествие на Запад», оказались невостребованными. То, что он делает, уже делалось. После этого они, в поисках бессмертия, перешли от внешней алхимии к внутренним силам.

У нее не было дна и называлась она Гуйсюй. В трактате «Хуайнаньцзы» говорится, что Чжуаньсюй воевал с богом разливов Гунгуном, что заставляет вспомнить миф о Нюйва и починке ею неба, разрушенного потопом. С этими даосскими «гимнастиками» генетически связаны такие системы боевых искусств, как Ба гуа чжан («ладонь восьми триграмм»), Тайцзиюань («кулак великого предела»), Син и цюань («кулак формы и воли») и другие. В ином качестве окружающий мир жителей Поднебесной не интересовал, чему немало удивлялись, например, Марко Поло и отцы-иезуиты, основавшие в Китае свои миссии. Именно «средним» владыкам трактат приписывает власть над духами и бесами: в подчинении у государя неба 100 миллионов 9 тысяч небесных воинов и 12 тысяч бесов, государю земли подвластны 100 миллионов 9 тысяч горных воинов, а также все драконы, змеи, крокодилы и черепахи, государь людей повелевает 100 миллионами 9 тысячами земных воинов, душами всех предков семи поколений и душами людей, погибших насильственной смертью.

В руках у него был ребенок. Эти девять солнц рухнули наземь в облике золотых воронов, «и тогда в Поднебесной широкое стало узким, опасное — легким, далекое — близким и с тех пор установился в мире порядок» («Хуайнаньцзы»). Это называется Время второй еды. Однако реконструкции мифов о Нюйва, Юе, Чжуне и Ли, равно как и сведения, содержащиеся в «Книге перемен» («И-цзин»), заставляют усомниться в обоснованности этого вывода. Однако в традиции архаической, как показала реконструкция Э. М. Яншиной, Хоуцзи являлся женским божеством имя которого следует переводить как Владычествующая над просом: «Как показатель женского божества термин хоу вполне согласуется с образом Хоуцзи, который, как дух зерна, хлеба, мог (или, вернее, должен был) на определенной стадии развития воплощаться в образе женского духа. Яо сказал: Да, я слышал о нем. Распевают там птицы луань и танцуют птицы фэн (фениксы. — Ред. ), приносит плоды дерево долголетия линшоу, всяких трав и деревьев там множество и собираются там стада зверей.

Шкура у цилиня разноцветная ступает он так легко, что не пригибает ни травинки, а питается чудесными злаками. Даосы утверждали, что Будда был учеником Лаоцзы сами китайские буддисты признавали «приоритет» Шакьямуни, однако, в полном соответствии с учением Махаяны, считали его всего лишь одним из множества будд. В 555 году был обнародован указ о возведении храмов Конфуция в каждом городе страны и о регулярных жертвоприношениях в этих храмах (позднее под влиянием буддизма в этих храмах появились скульптурные изображения Конфуция — точнее, его предполагаемого облика, поскольку прижизненных изображений мудреца не сохранилось). Чжану приписывались способности предвидеть будущее и помнить о событиях далекого прошлого, вот таким образом со временем он стал почитаться как покровитель молодоженов (хранитель народной памяти, воплощенной в браке и детях). Утром император созвал мудрых сановников, чтобы узнать, что это за святой. В отличие от архатов, уходящих в нирвану, бодхисаттвы остаются среди людей, чтобы помочь другим обрести спасение, «взойти на Большую колесницу».

Здесь отдыхают его кони. Само же светило персонифицировалось в образе божества Сихэ, которое считалось одновременно возницей солнечной колесницы и матерью 10 солнц — тех самых, которых расстреливал из лука герой И. Сихэ называли супругой Дицзюня их дети-солнца жили на ветвях солнечного дерева фусан, причем девять сыновей сидели на верхних ветвях, а десятый — на нижнем (это последнее солнце — то самое светило, которое освещает землю).

В «Каталоге гор и морей» о Владычице Запада говорится, что она «похожа на человека, но с хвостом барса, клыками как у тигра, любит свистеть на всклокоченных волосах надеты украшения. Китайское сознание в полном соответствии с идеей Чжун го (самоназвание Китая, буквально «Срединное государство» или «Государство в центре мира») воспринимало окружающий мир как «варварскую периферию», которая не способна соперничать с цивилизацией Поднебесной. Как сказано у Юань Кэ, зверю байцзе «были ведомы все духи небесные и бесы земные. В «Сутре лотоса сокровенного закона» именно о дхармакае говорит Будда: «Все, кто внемлет мне с верой в могущество тайного чудесного проникновения Так Пришедшего.

Китайские мифологические персонажи

Но и помимо него тому, кто обладает путем мудрого, легко передать путь обладающему способностями мудрого. Это похоже на питание огня жиром: если питаешь его, то он не гаснет. Есть еще и так называемые фэй-фэй, напоминающие пятицветных драконов с красными рогами. Концепцию «вечного возвращения» можно считать универсальной или, если угодно, архетипической: следы этого мифа обнаруживаются во всех без исключения древних культурах. А поскольку вера в Сиванму бытовала с архаических времен — и была впоследствии «усугублена» даосами, — «западный рай» Амитабхи, вероятно, представлялся китайцам новой ипостасью царства богини бессмертия. Наиболее известным ритуалом, связанным с мировым древом, является жертвоприношение (инициация) скандинавского бога Одина, который девять дней, пронзенный копьем, провисел на ясене Иггдрасиль, дабы обрести мудрость на девятый день он утолил жажду священным медом из рук инеистого великана Бельторна и получил от последнего руны.

В самом общем виде совершенствование даосского подвижника толковалось в категориях превращений так называемых трех сокровищ или трех главных жизненных субстратов человеческого тела: семени (цзин), собственно энергии или дыхания (ци) и духа (шэнь). Его называют горный хуэй. Как правило, эту территорию упоминают в связи с буддизмом Тибета, однако она известна и в китайской традиции: Потала или Путо, локализуют сразу в нескольких местах — на одноименном острове в Восточно-Китайском море, на горе Утай (провинция Шэньси) и в провинции Хэбэй. у Юань Кэ: «Великан совершил на первый взгляд немного глупое, но удивившее небо и тронувшее землю деяние»). Затем Яо послал Шуня в горы, поросшие лесом и в низины, пересеченные реками. Как увидит человека, сразу смеется. Изначальный государь — это учитель самого Лаоцзы. Эта равнина, согласно трактату «Хуайнаньцзы», отличается необыкновенным плодородием: «Растут там привольно жирные бобы, рис, просо и гаолян.

Откликающийся Дракон — водяное животное. Различались два метода, две стадии работы с энергией. до н. э. ). И именно эти легенды о добродетельных чиновниках всегда поддерживали в народе культ мудрых и справедливых шэньши» (Васильев). В итоге этот пантеон разросся до поистине гигантских размеров и включил в себя, по словам Л. С. Васильева, «богов высшего и среднего ранга, более мелких божеств, а также многочисленных бессмертных, святых, великих личностей прошлого и абсолютно неисчислимых героев и духов-покровителей». Пожалуй, можно смело утверждать, что древнекитайский миф говорил о сотворении мира из хаоса или «первоначальной субстанции» этот сюжет вдобавок согласуется с другими мифологическими традициями — так, в индийской мифологии мир возникает из изначальных космических вод (олицетворения хаоса), которые несли в себе зародыш жизни у древних египтян в изначальных космических водах появилось яйцо первотворения в шумеро-аккадской мифологии мир сложился благодаря обузданию космических вод можно вспомнить и библейский миф о сотворении мира.

Персонажи китайских мифов и легенд

В «Хронологических записях о трех и пяти правителях» («Сань у ли цзи») Сюй Чжэна (3 в. н. э. ) говорится, что небо и земля пребывали в хаосе, подобно содержимому куриного яйца. Был в китайской мифологии огромный страшный змей, которого звали Ман. Исследователи китайского фольклора насчитывают до 500–600 божеств. Однако реконструкция позволяет восстановить «исконный» образ этого божества, которое в древности мыслилось матерью всего живого как гласит «Книга преданий», «Небо и Земля (Ту)— отец и мать всех существ».

К нему устремлялись, как к солнцу, на него взирали, как на облако. Великое — оно в бесконечном движении. Тогда смелый стрелок И сразил своими стрелами все десять солнц.

Исследования в области китайской мифологии

Однажды, когда он кутил в лавке близ озера Хаолян, с неба спустился журавль и Лань поднялся на облако, сбросив наземь свой единственный сапог и рваное синее платье. Давай-ка попробуем, сделаем дырки и ему. У Тяньхуана 13 голов, у Ди-хуана — 11, у Жэнь-хуана — 9 голов (возможно, количество голов каждого божества равно числу сфер его влияния).

Здесь останавливается его женщина (Сихэ. — Ред. ). Он повсюду приносил пользу всему живому, не думая о себе. По «Каталогу гор и морей», с суши Цзичжоу окружали земли, населенные самыми невероятными созданиями — карликами, великанами, «твердогрудыми», «свинорылыми», «безутробными» и т. п.

Основание же пяти Гор ничем не укреплялось. Также встречаются изображения Люя с младенцем на руках такие картины означают пожелания иметь сыновей. Исправить эти повреждения смогла только Нюйва — она собрала камни пяти различных цветов, расплавила их на огне в жидкую массу и заделала прорехи в небосводе, затем убила огромную черепаху, отрубила у нее четыре ноги и поставила их вертикально как подпорки неба, затем собрала тростник, сожгла его, сгребла пепел в кучи и тем самым преградила путь водам потопа, а также прогнала хищных зверей и птиц. расчищал горные склоны и прокладывал дороги, никогда не пребывая в покое. Оно глубоко и темно. Солнце погружается в Пучину Печали, светит в Долине Мрака».

Важные божества и мифологические фигуры

Тем не менее утопия выжила: бродячие проповедники предрекали неизбежное наступление эпохи «людей-семян», которые будут жить в счастливом мире под властью «Абсолютного государя». Китай и иноземные влияния. — Мировые религии в Китае. — Проникновение буддизма. — Первые переводчики сутр. — Хинаяна и Махаяна. — «Китаизация» буддизма. — Ваджраяна. — Буддизм и китайская традиция. — Концепция посмертного воздаяния (карма). — Диюй. — Император Тайцзун в преисподней. — Буддийский рай. — «Чистые земли». — Сукхавати. — Потала. — Мировые циклы. — Будды. — Шакьямуни. — Бодхисаттвы. — Пратьека-будды. — Амитабха. — Амидизм. — Будда Вайрочана. — Учение о трех телах будды. — Майтрейя. — Толстобрюхий Милэ. — Будда Манджушри. — Бодхисаттва Гуаньинь. — Владыка преисподней Дицзанван. — Бодхисаттва Кшитигарбха как «прообраз» Дицзанвана. — Архаты (лохани). — Бог зла Мара и его присные. — «Голодные духи». — Яньло-ван. — Чань-буддизм (дзэн). — «Убей Будду». — Миф о Бодхидхарме. — «Загрязнение» буддизма. — Учение секты Фанлуньгун. — Буддийский след в народной мифологии. Конфуций говорил о себе: В пятнадцать лет я обратил свои помыслы к учебе.

Прежде всего это так называемые «земные достопочтенные» (дичжи), к которым относятся боги определенных местностей, городов, гор, лесов, рек, морей, божества земли (тушэнь), боги — стражи ворот (мэньшэнь), боги домашнего очага (цзаошэнь), боги родников источников и колодцев (цзиншэнь), божества отхожих мест (цэшэнь) и др. Небо следует законам Дао, а Дао следует самому себе». Лаоцзы говорил, что этой богине подвластны все люди, кроме мудрецов, святых и даосов.

Если проходящий в горах путешественник вдруг услышит в темноте громкий человеческий голос, значит, он столкнулся с существом, которое зовется чжи если он знает это имя и громко выкрикнет его, существо не причинит ему никакого вреда. Может возникнуть вопрос о том, что же в таком случае происходит с законом кармы. Он жил при дворе, но мечтал о познании Дао и однажды отправился странствовать по свету. Чию попросил Старшего Дядю Ветра (Фэнбо) и Повелителя Дождя (Юйши) поднять сильный ветер и дождь. Низшему этапу превращения семени в энергию сопутствовало дыхание естественное (но проникающее через диафрагму), при котором кончик языка касается верхнего нёба, рот как будто открыт, но не открыт, вдохи и выдохи свершаются естественно и внимание на них не сосредоточено. Победу Хуанди принесли его дочь Ба и дракон Инлун как сказано в «Каталоге гор и морей», «Чию сделал оружие и пошел войной на Желтого предка. От этого бессмертные и мудрые заболели и стали жаловаться богу.

В этом хаосе самозародился великан Паньгу (Дао рождает одно). Неизменный атрибут Чжункуя — меч, которым он разит демонов. В самом же Китае буддизм, даже в его «китаизированной» форме, столкнулся с сильным сопротивлением конфуцианства и даосизма, на недолгое время восторжествовал, но в конце концов был побежден (на государственном уровне) и трансформировался до неузнаваемости по сравнению с индийским «оригиналом». Первый гласит: Учитель сказал: Искренне люби учение стой насмерть, совершенствуя Дао-Путь. Затем я снова заиграл ленивее, ты предался бездействию, вот таким образом все и отступило. Схожая судьба постигла и третью мировую религию — буддизм, причем эта религия «китаизировалась» настолько, что была воспринята в других странах Дальнего Востока, прежде всего в Корее и Японии, как сугубо китайская.

• Перейти к полному тексту работы
• Смотреть полный текст работы бесплатно
• Словари и энциклопедии на Академике
• Реферат на тему Мифология Древнего Китая
• рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры
• Что будем делать с полученным материалом

Совершив все эти деяния по упорядочению, «гармонизации» земного мироздания (все они вполне могут толковаться как действия демиурга и культурного героя, направленные на обуздание хаоса), Хуанди удалился от дел. Следует также сказать о таких животных, как шижоу и байцзе. В сочинении минского времени Саньцзяо сошэнь дацюань (Полный свод известий о богах трех религий) перечислены 129 божеств, получивших официальное признание. По трактату «Хуайнаньцзы», это случилось во времена легендарного правителя Яо, правление которого в конфуцианской традиции служит олицетворением «золотого века».

Советники и приближенные радели об общем благе и не разделялись на партии. Выдвижение культа предка Фуси произошло сравнительно поздно, его соединение с Нюйва как с женой или сестрой (вариант: женой-сестрой) не было изначальным подключение мужского предка к наиболее почитаемому женскому предку, с одной стороны, поднимало его авторитет, а с другой — давало ему возможность оттеснить женского предка на второй план». Китайский пантеон имел сложную структуру и внушительные размеры. Миф о Паньгу, вероятнее всего, заимствован китайцами у соседних южных народов (известен сюжет о чудесном прародителе некитайских племен — собаке Паньху имеются и другие сказания), что не помешало ему со временем стать наиболее популярным в китайской мифологии мифом о сотворении мира. Смешивать киноварь должно в знаменитых горах, в месте, где нет людей. Достигает Каменной гряды.

Применительно к Сань хуан это «очеловечивание» выразилось в возникновении представления о властителях неба, земли и людей — Тянь-хуане, Ди-хуане и Жэнь-хуане. Местом же зарождения эликсира вечной жизни считалась таинственная полость, располагавшаяся в самом центре физического тела и ассоциировавшаяся с Сокровенной Женщиной (сюань пинь)— метафорическим наименованием пустоты.

Оба варианта смерти Куафу трактуются как подтверждения его статуса божества плодородия. Считалось, что это царь змей, но выглядел он как дракон с четырьмя когтями. Не меньшие влияния на формирование даосского учения оказали гадательные практики, квинтэссенцией которых стала знаменитая «Книга перемен» («И-цзин»), позднее причисленная к конфуцианскому канону, но разительно отличающаяся от других его сочинений.

Разумеется, локальные варианты мифа имели, так сказать, национальный колорит, однако «воспроизведение архетипа» и «повторение перводействий» характерны для архаической культуры в целом. Через год родился мальчик. Ему подчинены все бессмертные Поднебесья.

В 184 году «желтые повязки» восстали, однако их выступление было жестоко подавлено императорскими войсками. Шижоу — это «зрячая плоть». В том же «Каталоге» чрезвычайно часты упоминания о зооморфных духах, о чудесных превращениях в животных и о чудесных происхождениях людей от животных на основании этих и подобных им сведений и археологических данных исследователи делают вывод о существовании в Древнем Китае развитой тотемистической системы. Когда в Поднебесной сошли с Дао-Пути, то правила, музыка, приказы выступить в поход исходят от чжухоу (местных правителей. — Ред. ). Он может приводить в гармонию силы Инь — Ян, повелевать духами и демонами.

Вознесение бессмертных на небо вполне соотносится с шаманскими «странствиями души» целительные способности шаманов также были «восприняты» даосизмом. следующие главы). Этой ласточкой был именно Шанди, воплотившийся в птицу. Их голоса провозглашают силу просветления Бодхи.

Принципиальное различие между двумя этими направлениями заключается в том, что Хинаяна («Малая колесница» иначе Тхеравада — «Путь старших») учит о возможности достижения просветления только для монахов избавившихся от оков сансары собственными усилиями (архатов) Махаяна же («Большая колесница») утверждает, что просветление доступно любому человеку, не только монаху, но и мирянину, смысл жизни которого — благими поступками достичь состояния бодхисаттвы. Свою форму горизонтальная проекция приобрела после бесчинства Гунгуна и починки неба, произведенной Нюйва: как сказано в трактате «Хуайнаньцзы», «небо накренилось на северо-запад, куда и движутся солнце, луна, звезды и планеты. отчужденность от жизни, был бы способен стать ясным, как утро. С Куньлуня берут начало реки пяти цветов, на его вершине растет дерево долголетия (бессмертия).

Это возвращение происходит через обряды и ритуалы — например, ритуал новогоднего праздника, в ходе которого умирание старого года и рождение года нового не только празднуются метафорически, но и «переживаются наяву», как если бы они происходили в действительности: для мифологического сознания мир вправду умирает и рождается заново, возобновляется и так повторяется из раза в раз. От смятения приходят к омрачению, от омрачения — к Пути. Каждый день они сверлили по отверстию, но Хуньдунь умер». Причем драконов — речных богов, как следует из мифов и преданий изрядно опасались — ведь их гнев вызывал разливы и наводнения в одном трактате говорится, что виновником потопа, который сумел усмирить Юй, был именно дракон, да и всемирный потоп, который обуздывала Нюйва, был вызван драконоподобным богом Гунгуном (или Черным Драконом).

Так обстояло дело в кругу образованных людей. Согласно легенде, Нефритовый император — сын царицы некоего малого царства. Принято различать три аспекта даосской практики: регулирование тела (тяо шэнь), регулирование дыхания (тяо си) и регулирование сердца (тяо синь). Третьим по порядку — а у Восьми бессмертных имеется собственная внутренняя иерархия — идет Люй Дунбинь (или Люй Янь). Особое место среди чудесных животных занимают зверь цилинь и птица фэнхуан (также хуанняо, фэнняо или луаньняо). Потом император поднялся на гору Яньшань и там записал свои деяния на камне. Сторонники Чжана носили желтые головные повязки, вот таким образом секта Тайпиндао известна в истории и как секта «желтых повязок».

Последние три части как раз и являются Книгой киновари. Как писал Мирча Элиаде в работе «Шаманизм», «вполне вероятно, что даосы разработали и систематизировали шаманские идеологии и практики протоисторического Китая и потому их следует считать более правомочными последователями шаманизма, чем заклинателей и медиумов. Мирские люди не смешивают духовную киноварь, но, напротив, верят в снадобья из трав и растений. Достигает Кривых гор.

В 221 году до н. э. Путников должно быть не более трех человек. Помимо многочисленных сюжетов, связанных с каждым из Восьми бессмертных в отдельности известны, если можно так выразиться, «совокупные» предания, повествующие о совместных походах восьмерки — в частности, об их путешествии к богине Сиванму. Этот весьма темный по смыслу афоризм обычно толкуется следующим образом. Шунь стал отказываться, уступая добродетельным и не выразив радости.

Правильная, благородная музыка содействовала упорядочению мира (то есть миротворению), музыка же дикая, неблагородная разрушала мир и чтобы его восстановить, вновь требовалась правильная музыка, которая возрождала Ритуал, так замыкался круг вечного возвращения. Однако, если следовать «внутренней хронологии» китайской традиции, завершающий этап обустройства мира — это усмирение нового потопа, случившегося в правление Шуня, преемника государя Яо. Но силы у нее истощились, не хватало времени.

Вот таким образом его обычно изображают и описывают хромцом. Это называется Малое возвращение. Из энергии Ци возникают мужское и женское начала — Ян и Инь. Желательно, чтобы вы император испытали его.

Идеологическая основа различных школ «даосского ушу» — постижение Дао и следование Пути, которое одно и способно даровать воину силу и победу. В «Хуайнаньцзы» приводится и еще одна версия мифа о сотворении людей: «Хуанди создал мужские и женские органы, Шанпянь создал уши и глаза, Санлинь создал руки и стали возможны семьдесят превращений Нюйва». Его помощники ответили: Если сравнить его, то нет таких, кто был бы мудрее Гуня. В заключение же я вызвал смятение. В образе драконов представлялись божества рек.

Когда достигает Пучины Печали, это называется Сумерками. Каков же он. На небосвод одновременно поднялись десять солнц, жар которых испепелял все живое как писал Цюй Юань, «там десять солнц всплывают в небесах и расплавляют руды и каменья».

Вполне возможно, что популярность «чистой земли» будды Амитабхи на китайской почве объяснялась ее «соположением» с царством богини Сиванму: и рай Амитабхи и обитель Сиванму, владычицы бессмертия, располагались где-то на западе. В позднем даосизме Хуанди уступил место во главе пантеона Нефритовому (или Яшмовому) императору Юйди. Традиционно в мифологических системах выделяется некоторое количество «главных», стержневых мифов, центральное место среди которых занимает миф о «становлении бытия» (Ф. Противники сошлись на равнине Чжолу (локализуется в нынешней провинции Хэбэй). ниже). Это называется Утро. Образцом долголетия считался Пэнцзу («старец Пэн»), потомок легендарного государя Чжуаньсюя.

Как ты думаешь, почему эти живые существа приняли облик птиц. В теле человека активно функционируют 36тыс. Тому, кто достиг состояния бодхисаттвы, спасение практически обеспечено. Так у богини появился супруг — бог востока Дунвангун или Дунванфу (Сиванму, напомним, считалась хозяйкой запада). Однако реконструкция мифов позволяет до известной степени восстановить древнекитайский пантеон, характерной особенностью которого было отсутствие «групповых» божеств, подобных Олимпийцам греков, асам и ванам скандинавов, дева, адитьям и асурам индийцев, Амеша Спента древних иранцев. Теперь я изложу подробно.

Это — некое первоначальное дыхание, дающее миру и всем существам жизнь. Плоды у них пурпурного цвета, с бледно-желтыми косточками. В центре сада растет еще тысяча двести деревьев. Будучи богатым, он не был заносчивым, будучи знатным, он не был надменным. Забыв о прошлом и настоящем, сумел бы вступить нет ни жизни, ни смерти.

Он может по своему желанию исчезать и мгновенно появляться вновь. Ключевое слово здесь — «реконструировать». Встреча Воды и Огня должна происходить в рамках более широкого противостояния Неба (ассоциировавшегося с головой) и Земли (телесным коррелятом которой считались ноги). Тогда только пять гор встали неколебимо.

В Луньюй сказано: Использование Ритуала ценно потому, что оно приводит людей к согласию. В тридцать лет я обрел самостоятельность. Так или иначе, даосский пантеон слишком огромен, разнообразен и аморфен, чтобы можно было упорядочить его в соответствующую иерархию (хорошо знакомую европейцам, к примеру, по классической мифологии — старшие боги, олимпийские боги, полубоги и герои). Дракон Инлун, победитель Чию и Куафу, олицетворял дождь дракон Цзяо приносил «небесную влагу» дракон Лун-ван (поздняя архаика) повелевал морями и реками.

В ведической традиции такое первосущество — великан Пуруша. При этом нельзя не заметить того влияния, какое тантрический буддизм оказал на иконографию буддизма китайского — и не только буддизма. Высшие и низшие жили в гармонии и никто не превосходил другого. Законы и распоряжения были ясны и не было в них темного. главу 1) и которого даосы почитали как члена триады верховных богов, наряду с Хуанди (или Юйди) и Лаоцзы. Этот процесс свойственен также всем без исключения древним культурам.

Как синкретическая фигура, Юйди «унаследовал» многое от своих предшественников во главе пантеона. Проснувшись, она обнаружила, что беременна.

Это собрание птиц появилось в том мире по слову дхармы Татхагаты Амитаюса. Прежде чем перейти к описанию наиболее почитаемых в Китае будд и бодхисаттв, необходимо «обратиться к истокам» — объяснить значение этих терминов и их китайскую специфику. Некоторые цилини изображаются покрытыми твердыми зелеными чешуйками. Поздняя традиция (комментарии к «Вопросам небу» Цюй Юаня) называет драконов в числе атрибутов Хэбо. История по Конфуцию и его ученикам — это не история в привычном современному человеку понимании термина, это праистория. Он мог, не перепутав, назвать, какие оборотни, духи и чудовища живут на такой-то горе, какие оборотни и драконы водятся в такой-то реке, какие шутки творит нечистая сила на дорогах и что за оборотни и духи-волки бродят по могилам».

Достигает Птичьего ночлега. Подобные «превращения» произошли в историографии и с другими древними божествами: божество проса Хоуцзи стало министром земледелия при дворе Яо, а громовник Куй сделался министром музыки. Также он любил выпить и однажды он напоил всех бессмертных. Кейпер) и миротворении. первый ханьский император Лю Бан совершил на могиле Конфуция торжественное жертвоприношение тай-лао (тройственная жертва, когда закалали быка, барана и борова, считалась в Китае наиглавнейшей).

В столице империи Лояне монахам были оказаны почести, вскоре там возвели первый буддийский монастырь — монастырь Белого Коня (Баймасы). В «Дао Дэ Цзин» читаем: «Вот вещь, в хаосе возникающая, прежде неба и земли родившаяся. Кроме четверых У-ди, Хуанди пришлось вести войну с Чию, потомком Яньди (вероятно, в древности ему поклонялись как богу войны). По замечанию Э. М. Яншиной, «расчетверив божество солнца, систематизаторы традиции уничтожили и саму богиню солнца (солнце теперь — лишь одна частица мироздания, созданного верховным богом — Небом) и многих других богов, так или иначе связанных с солнцем». Еще одним внуком или правнуком Хуанди был Ди-Ку («государь» или «император» Ку), при рождении нареченный Гаосинем.

Такова была теория, которую, впрочем изучали весьма немногие. Такими прекрасными качествами и достоинствами украшена эта буддхакшетра». В алхимическом трактате «Бао Пуцзы» о киновари и «золотом растворе» (жидком золоте) говорится: «Золото и киноварь — это такие вещи, что чем больше их накаливают, тем все более сокровенны их превращения. Так или иначе, архаический образ зооморфной богини, владеющей плодами вечной жизни, бытовал в китайской традиции на протяжении столетий, причем Владычице Запада поклонялись прежде всего как богине болезней и эпидемий. три женщины отправились купаться и увидели, как пролетавшая ласточка уронила яйцо.

Вот таким образом, ошибаясь, не раскаивался, а поступив правильно, не впадал в самодовольство. При этом необходимо учитывать, что «абсолютная» реконструкция невозможна (слишком фрагментарны сохранившиеся сведения и зачастую они противоречат друг другу) именно вот таким образом нельзя считать удачной попытку Юань Кэ представить «связное» изложение древнекитайских мифов по образу и подобию мифов Древней Греции.

Миф о Пань-гу свидетельствует о наличии в Китае характерного для ряда древних космогонических систем уподобления космоса человеческому телу и соответственно о единстве макро- и микрокосма (в период поздней древности и средневековья эти мифические представления закрепились и в других областях знаний, связанных с человеком: медицине, физиогномике, теории портрета ит. п. ). Рисунков оказалось одиннадцать тысяч пятьсот двадцать. В трактате «Хуайнаньцзы» подробно описан путь светила по небосводу: «Солнце поднимается из Долины Восходящего Солнца, купается в озере Сянь, приближается к Шелковице Фу (дерево фусан. — Ред. ).

Это-то и называется прервать сообщение между небом и землей». Он посадил там акацию, а на краю камня написал: Гора Сиванму. Это называется Полдень. Став ясным, как утро, сумел бы увидеть единое. По мифу, свое главенствующее положение Хуанди приобрел, победив в схватке остальных четырех правителей как говорится в трактате «Сунь-цзы», «четыре способа выгодного расположения войск и обеспечили Хуанди победу над четырьмя императорами». Скорее, наоборот: их мысль устремлялась к тому, что прочно забыто и что, может быть, навсегда останется сокрытым пологом тайны, — к блаженным временам Великого единства, Всепроницающей целостности древности.

Конфуцианство исповедовали прежде всего высшие слои общества и люди образованные, тогда как даосизм всегда был «ближе к народу», что и не удивительно: учение Конфуция изначально представляло собой «конструкт», намеренно созданную социально-этическую теорию управления государством, тогда как даосизм складывался в известной степени стихийно, вырастал из древних аскетических (если угодно, эскапистских), мантических, магических и шаманских практик и вбирал в себя бытовавшие «в обиходе» мифологические представления и суеверия. Многочисленные параллели из истории мифологии и верований других народов позволяют видеть, что олицетворения зерна и хлеба в образах женских богов — матери хлеба, матери зерна, старухи зерна или хлеба, житной бабы и т. д. — были почти универсальны» (Яншина). На одной ноге – сапог, а другая босая. Трактат «Лецзы» добавляет: «Не имеющее начала, но постоянно рождающее, — это Дао».

Почитание божеств восходит к временам тотемизма и анимизма — и даже фетишизма. Звери и птицы вытесняли людей, а следы зверей и птиц пестрели по всему Китаю». Это божество и явилось вашему величеству».

Его ствол уходит в облака, ветвей на нем нет, только девять сучьев на макушке, а корни переплетены между собой «девятью отростками». Духи, живущие в горах, похожи на детей и имеют по одной ноге. Хотя они разделены веками и землями, у них — один разум и одна истина»), а христианство — именно как религия, а не как церковь — пользовалась популярностью, к примеру, среди китайских революционеров (Сунь Ятсен говорил, что принадлежит «не к христианству церкви, но к христианству Христа, который был революционером»). Некоторые исследователи видят в Дунвангуне «преображенного» правителя Мувана — того самого, который беседовал с Сиванму на берегу Яшмового пруда.

В дальнейшем изложении мы будем придерживаться именно этой классификации, поскольку она позволяет хотя бы в малой степени сориентироваться в «райской пестроте» даосских божеств. Основы этого учения, как, кстати и основы даосизма, были сформулированы представителями сословия ши — грамотных «служивых мужей» из которого вышли в большинстве своем китайские философы и духовные просветители, в том числе Конфуций и Лао-цзы. Поздние варианты мифа связывают с ней и установление брачного ритуала.

Если Сиванму, как владычица запада, покровительствовала металлам, то Дунвангун считался владыкой дерева (в схеме взаимосвязей пяти первоэлементов запад соотносился с металлом, а восток — с деревом). Кроме того, при Линь Линсу произошла реформа буддийской обрядности, которая представляла собой «даосизацию» буддизма как писал Е. А. Торчинов, «буддийские монахи должны были отныне называться дэши (что указывало на их низший по сравнению с даосами — даоши — статус, поскольку Дэ, благо, представляет собой сущность, зависимую от Дао и подчиненную ему). Достигает Долины Скорби.

Однако если конфуцианство, пусть и оставаясь в среде мифологических представлений, практиковало сугубо прагматический, «земной» подход (вспомним хотя бы «превращение» древних богов в великих предков или лаконичный комментарий «Луньюй»: «Учитель не говорил о чудесах, силе, беспорядках и духах»), то учение даосов ab ovo являлось мистически-ориентированным, призывало к познанию Неведомого — первозданной полноты бытия, воплощенной в Великом Пути Дао. По мнению американского синолога Г. Дабса, «популярность культа Сиванму способствовала тому, что даосы превратили ее в свою богиню, придав ей несколько иную специализацию, превратив ее в богиню бессмертия». Он быстр как ветер. Чжан учил, что «Синее Небо», воплощенное в императорской династии Хань, скоро погибнет, а на смену ему придет «Желтое Небо» — эра благоденствия и счастья.

Лун Ван попытался отомстить бессмертным, но снова потерпел поражение. И тогда у тех людей, которые эти слова слышат, разум наполняется Буддой, разум наполняется дхармой (учением Будды. — Ред. ), разум наполняется сангхой. На ногах и бедрах у него стерлись волосы. Этот рисунок был отождествлен как изображение Чию. Миф о хаосе (хунь дунь), являющем собой бесформенную массу, по видимому, относится к числу древнейших (судя по начертанию иероглифов хунь и тунь, в основе этого образа лежит представление о водяном хаосе). Вариантами мирового древа выступают многочисленные «солнечные» и «лунные» деревья — например, шелковичное дерево Фу, на ветвях которого сидят вороны-солнца, дерево Жо, на верхушке которого гнездятся десять солнц также следует упомянуть дерево бессмертия даньму, расцветающее раз в пять лет и находящееся под покровительством Желтого предка (Хуанди), персиковое дерево, символизировавшее плодородие (и позднее переосмысленное как дерево бессмертия), дерево Трех Жемчужин, упоминаемое в «Каталоге гор и морей» и изображавшееся на погребальных рельефах и др.

Это могло выразиться в образной форме — в мотиве смерти бога плодородия от жажды ( засухи, пересыхания рек) или от божества дождя ( обильные наводнения от дождей) Миф об Отце Цветущего, дерзнувшем состязаться с солнцем, являлся, по-видимому, развитием более древнего мотива добывания ( возвращения) солнца божеством плодородия. 0 музыке как космогоническом инструменте упоминалось еще в архаических мифах (вспомним хотя бы боевой барабан из кожи Куя изготовленный по приказу Хуанди для войны с Чию, то есть борьбы порядка с хаосом). На один крючок поймал сразу шесть черепах, взвалил всех вместе на спину и пошел. Пусть он также произнесет слово жэ-жоу, которым также зовутся эти существа. По мере усиления роли территориально-административных связей и политических отношений в чжоуском Китае такие шэ (особенно главное — го-шэ) становились олицетворением территориального единства, религиозно-символическим выражением его нерушимости. В позднее Средневековье даосы уже различали два измерения Великого Пути: одно из них относилось к состоянию мира до форм и именовалось прежденебесным (сянь тянь), другое соответствовало опытному и умопостигаемому миру форм и носило название посленебесного (хоу тянь). Он знал наперечет всех оборотней (в которых превратились неприкаянные бродячие души), живущих среди гор, лесов, рек и озер.

Как воплощению Инь богине Сиванму требовалась пара-Ян. В частности именно в Потале будда Шакьямуни «произвел» Гуаньинь в бодхисаттвы. В историческом сочинении «Жизнеописание сына Неба Му» подробно описывается путешествие на запад чжоуского правителя Му-вана: он достиг горы Куньлунь и повстречался с богиней, которая уже лишилась зооморфного облика и превратилась в писаную красавицу, наделенную изяществом манер: «В день и-чоу император угощал вином Сиванму на берегу Яшмового пруда.

Обрадовавшись, женщина попросила Тайшаня отдать младенца ей. С точки зрения мифологии и мифотворчества наиболее интересными представляются такие секты, как Тайпиндао («Учение великого равенства») и Удоумидао («Учение о пяти доу риса»). Таким бессмертным можно было стать по воле Неба, награждавшего бессмертием за праведную жизнь или уединившись в одном из 24 горных «скитов» (чжи) и предавшись отшельнической аскезе.

На небе он стал духом, на земле — святым. И не было в сердцах злобного соперничества. Когда мы говорим о музыке имеем ли мы в виду удары в колокола и барабаны. В известной степени к «чистым землям» можно отнести и Поталу — владения бодхисаттвы Авалокитешвары (Гуаньинь).

В народе же Конфуция почитали как божество, окружили его жизнь множеством легенд (так, утверждалось, что форма головы новорожденного Конфуция сулила ему великую судьбу — на голове у младенца было несколько бугорков, а посредине вмятина, как у одного из великих предков, Фуси, который создал иероглифы, научил людей писать, читать и считать и готовить пищу на огне). С развитием общества, с переходом от архаической фазы к исторической, архетип оттесняется на периферию сознания, которое перестает быть мифологическим, «циклическим» и становится «линейно-ориентированным».

Ян и Инь, в свою очередь, создают три «базовых элемента» мироздания — Небо, Землю и Человека из сочетания которых и происходит мир. Мифы архаические и обработанные. — Мифы о сотворении мира. — «Вопросы небу». — Цзюйлин и Мать бесов. — Хаос, Инь и Ян. — Великан Паньгу. — Сюжеты о жертвоприношении первосущества. — Всемирный потоп и богиня Нюйва. — Отделение неба от земли. — Гора Куньлунь. — Мифологема мирового древа. — Дерево Цзянь. — Проекции мироздания. — Десять солнц и Лучник И. — Подвиги Юя. — Сотворение людей. — Нюйва как богиня-мать. — Культы Древнего Китая. — Шанди. — Первопредки. — Хуанди. — У-ди. — Мятежник Чию. — Яо и Шунь. — Фуси. — Небесные светила. — Богиня Сихэ. — Великан Куафу. — Мифы о луне. — Божества земли Хоуту и Хоуцзи. — Культ драконов. — Чудесные животные. — Цилинь и фэнхуан. — Трансформация древнекитайского пантеона. Травы же эти ни зимой, ни летом не сохнут». В народных сказках и преданиях обычно фигурирует просто Лунван или Дунхай Лунван (царь драконов Восточного моря).

С известной уверенностью можно утверждать, что во главе пантеона даосов стояла великая триада Сань хуан, то есть «три государя». Успешная «акклиматизация» буддизма в Китае, по словам В. В. Малявина, объясняется тем, что «индийская религия принесла в Срединную империю не просто те или иные идеи и образы, а духовный опыт, в котором совершенное знание сливается с безграничной любовью. А вот присутствие в триаде Сань хуан Желтого предка Хуанди вызывает некоторое недоумение. В поздней традиции Чжункуя нередко отождествляли с Паньгуанем — властелином и усмирителем нечисти (см. Ко временам правления Яо, согласно традиции, относятся второй великий потоп, усмиренный Юем и появление на небосводе десяти солнц, девять из которых были сбиты стрелами Лучника И. Также при Яо был исчислен «ход солнца и луны», причем, как гласит легенда, совершили это астрономы Си и Хэ, в которых «трансформировалось» древнее солярное божество Сихэ (см. Повсюду действует и не имеет преград.

Впрочем, Хинаяна тоже пользовалась в Китае определенной популярностью, тем более что по хронологии разделение «изначального» буддизма на Хинаяну и Махаяну и проникновение учения Будды в Китай приблизительно совпадали. При этом святыни, связанные с Шакьямуни, — например, фаланга пальца Будды, находящаяся в храме Фамэнсы (провинция Шэньси), — истово почитаются верующими. До распространения буддизма у китайцев не существовало концепции посмертного воздаяния: считалось, что души наиболее выдающихся людей (или сами эти люди, еще при жизни) возносятся на небеса, а души прочих уходят после смерти в обитель духов, каковая есть также обитель душ предков и пребывают там заодно с предыдущими поколениями и легендарными прародителями рода людского. Желтый предок приказал тогда Откликающемуся Дракону (Инлуну) напасть на Чию. Так он трудился для Поднебесной».

Известны зооморфные олицетворения луны — жаба и заяц. Существует множество рассказов о совместной деятельности бессмертных. В древнем Китае к Сань хуан причисляли богов Нюйва, Фуси и Шэньнуна впрочем имелись и другие варианты триады, неизменным членом которой оставался лишь Фуси, а в его «товарищах» выступали и Суйжэнь (легендарный изобретатель огня) и бог вод Гунгун и бог пламени Чжужун.

Все остальные персонажи буддийского пантеона занимали в Китае более чем скромное положение и к их помощи и покровительству прибегали много реже, лишь в конкретных случаях (когда речь шла о покровительстве в сравнительно узкой сфере влияния данного божества)». Они съедали шерсть и перья вместе с мясом, пили кровь, делали одежду из шкур и камыша. По Титу Ливию, величие Рима в веках обеспечила римская доблесть (virtus romana), объединяющая в себе справедливость (justitia), верность (fides), мужество (honor), умеренность (moderatio) и благочестие (pietas). Шанди — божество-абстракция, подобное древнеиранскому Ахура-Мазде, «Чистейшему Свету». Регулярно весной и осенью на алтаре каждого такого шэ совершались торжественные обряды жертвоприношений.

Именно на основе этих представлений были образованы и развивались другие культуры. Хоронили умерших обычно на каком-либо возвышенном месте, при этом старались выбрать холм, очертания которого напоминали бы то или иное священное животное и т. д.

Этой богине также приписывалось изобретение гадания по солнцу. В даосских школах боевых искусств трем ступеням совершенствования энергии и дыхания соответствовали три метаморфозы тела: изменение костей изменение сухожилий и изменение костного мозга, а также три вида применения силы: раскрытие (проявление жесткости в ударе), сокрытие (качество мягкости, уступчивости в силе) и превращение, означавшее способность перенять в схватке силу противника и придать ей новое качество. После того как познал бы отчужденность от Поднебесной, я бы снова его удерживала и через семь дней сумел бы отчужденность от вещей. Процитируем фрагменты «Каталога гор и морей», с которыми в буйстве фантазии не сравнятся, пожалуй и сведения Геродота и Ктесия о народах, населяющих восточную оконечность древнегреческой Ойкумены: «Там у людей одна рука и одна нога вывернуты, коленка искривлена, ступня вывернута наверх Эти люди обеими руками держат свои уши. Даосы популяризировали и бронзовые магические зеркала известные еще с эпохи Чжоу. И в конце сада вы увидите еще тысячу двести деревьев.

На востоке от обитаемой земли, на неведомом расстоянии, лежит огромная пропасть, бездонная пучина, в которую стекают все воды — «со всех сторон света, девяти пустынь и Небесной реки» («Лецзы»). Ему приписываются изобретение топора (но тут можно вспомнить о Паньгу, который рубил топором мировое яйцо на заре мироздания), лука и стрел, он установил различия в одежде для мужчин и женщин, при нем было изобретено каллиграфическое письмо. Всего в ней три цзюани: вводная, средняя и заключительная. Достигает Пучины Печали. Чиновников, успешно сдавших экзамены на должность, почитали едва ли не как святых, причем это касалось и тех, кто обладал высшей, третьей ученой степенью (цзиньши) и тех, кто получал первую, низшую степень — шэнъюань (или сюцай).

В трактате «Хуайнаньцзы» говорится, что «небо не покрывало все сущее, земля несла на себе не все живущее. Превращение умершего в Предка соответствует включению индивида в некоторую архетипическую категорию) у конфуцианцев сохранилось, разве что сонм предков получил в учении Конфуция и его последователей градацию по важности: в самом низу находились личные предки конкретного простолюдина, далее шли предки отпрысков знатных родов, далее — предки наследственных аристократов, далее — предки правителя (вана или гуна) согласно трактату Лицзи (Описание правил приличия и обрядов), в клане вана имелось семь храмов предков, один посвящался родоначальнику и всем древним предкам, а остальные шесть — ближайшим предшественникам вана, которые делились на чжао (четных) и му (нечетных). По замечанию Л. С. Васильева, «если в Хинаяне главной целью каждого верующего было приблизиться к состоянию будды индивидуально (так сказать, каждый сам себе будда), то Махаяна ввела в обиход представление о бодхисаттве, от которого до будды, до спасения, лишь один последний шаг. Представление об изначальном хаосе и мраке отразились и в термине «кайпи» (букв.

В поздней книге «Описание удивительного» создание мира приписывается Матери бесов — Гуй-му: «На Южном море в горах Сяоюй есть Гуй-му — Мать бесов, которая рождает и небо и землю и бесов». Он главенствует над духами и разрешает править от своего имени земному властителю (Сыну Неба — Тяньцзы), вручая тому мандат на правление (Тянь мин). По мифу, Гунгун разрушил одну из гор, служивших опорой небу и часть небосвода отвалилась. Чжуаньсюй считался внуком или правнуком Хуанди.

По замечанию В. В. Малявина, «организационно даосизм всегда был представлен обособленными, замкнутыми сектами». Чжан ездил на белом муле, способном пробежать за день 10 000 ли (приблизительно 5000км), причем сидел он на своем животном лицом к хвосту. Повсюду поселились змеи и драконы (олицетворения хтонической природы и водной стихии. — Ред. ) и людям негде было жить. Однако в его глубине и темноте скрыты тончайшие частицы.

Он носил рваный синий халат с широким поясом, с бляхами из черного дерева. Это называется Время дневной еды. — глубочайшие врата рождения. Все легкое в хаосе, все чистое (Ян) поднялось наверх и образовало Небо, все мутное, тяжелое (Инь) опустилось вниз и превратилось в землю (одно рождает два). Даже внешние завоевания (монголы, маньчжуры) оказались неспособными изменить восприятие Поднебесной как центра мироздания.

Логичным продолжением культа предков стал культ семьи, точнее, культ клана (рода), позднее трансформировавшийся в культ семьи — сохранившийся по сей день, достаточно вспомнить стремление современных китайцев всюду и везде, даже за границей, по возможности поддерживать связи с семьей. Достигает Ярусных Ключей. Человеческая жизнь зависела от болезней и наказаний. Сейчас, когда мы снова провожаем вас в царство света и вы проходите через колесо превращений для перерождения, мы хотим показать вам царство тьмы и, кроме того, вернуть вас к жизни через перевоплощение». Исключение составляет только секта Шэньсяодао («Учение божественных небес»), возникшая в XII веке на юге Китая. Широкую популярность приобрела алхимия, претендовавшая на обладание секретом составления «пилюль Сиванму», то есть пилюль бессмертия. Это один из самых распространенных в народе фольклорно-мифологических сюжетов.

От римских хиларий, праздника весны, ведет свое начало обряд майского дерева, связанный с празднованием наступления весны у европейских народов. Единороги являлись многим китайским императорам. Небо каждый раз поднималось на один чжан (около 3 метров. — Ред. ) и земля становилась толще на один чжан и Паньгу тоже вырастал на чжан в день. Умеет бросать камни.

Тогда она стала делать людей, водя веревкой по простой глине. И тем поразительнее выглядит осуществленная в Китае конфуцианцами «фиксация» мифологического сознания, сопровождавшаяся вдобавок историзацией архаической эпохи.

Без их согласия нельзя было решаться ни на одно серьезное дело. По легенде, в момент зачатия к его матери спустился белый журавль, благодаря чему Люй «от рождения имел шею журавля, спину обезьяны, туловище тигра, лик дракона, глаза феникса, густые брови и черную родинку под левой бровью». Если в Поднебесной есть Дао-Путь, то прояви себя если нет Дао-Пути, скройся. Аналогичная трансформация произошла не только с главными божествами древнекитайского пантеона, но и с теми богами, которых принято считать «стихийными», — богами различных явлений природы. При этом правителе произошла крупнейшая катастрофа в истории конфуцианства: придерживавшийся взглядов легистов (законников), Цинь Шихуанди приказал закопать заживо 460 виднейших конфуцианцев и сжечь все конфуцианские сочинения, а также запретил изучение конфуцианской ереси. В результате подобных переводческих «вольностей» буддийские тексты приобретали немалое сходство с даосскими трактатами.

Тогда император снарядил посольство в Западный край (Центральную Азию) и это посольство вернулось с буддийскими текстами и священными изображениями, которые везли на белом коне. в первый день первой луны Шунь принял дела управления». И, конечно, говоря об «ответвлениях» даосизма в целом и даосской мифологии (ведь мифология — это идеология) в частности, нельзя не упомянуть о таком феномене, как боевые искусства. В мифологии даосов аналогичную роль исполняют бессмертные (сянь), которым помогают птицы, звери и даже драконы.

В Хинаяне число бодхисаттв ограничено 26-ю, включая сюда будду настоящего времени Шакьямуни и будду грядущего Майтрейю в Махаяне же — из-за чего последнюю также называют Бодхисаттваяной, то есть «Колесницей бодхисаттв», — количество бодхисаттв бесконечно, как бесконечно число миров. Миф о Паньгу, «единственный китайский миф о творении мира», по выражению современного исследователя, представляет собой продукт сознательного творчества, который со временем приобрел широкую популярность и стал восприниматься как «подлинный» миф. Как богоборец, Чию в древнекитайской мифологии не одинок: можно вспомнить и Гуня, отца усмирителя потопа Юя и Синтяня, о котором «Каталог гор и морей» сообщает: «Синтянь пришел бороться с Предком за власть над богами. Главным же магом и повелителем бесов считался Чжан Тяньши.

Согласно одному из мифов, она вылепила людей из лёсса и глины. Кроме того, к числу канонических конфуцианских сочинений принято относить трактаты «Чжоули» и «Или», словарь «Эръя» и «Книгу о сяо» («Сяоцзин»). Прежде чем закончить этот очерк древнекитайской мифологии, необходимо упомянуть о такой ее составляющей, как мифы и предания о чудесных животных, которыми, к примеру, пестрит «Каталог гор и морей». Воплощением же Ритуала как высшей упорядоченности и гармонии служила музыка. После смерти их деяния обрастали легендами.

И именно для этих нужд было сделано одно из величайших изобретений китайцев — компас (лопань) Кроме ориентации и числовых соответствий важную роль в фэн-шуй играют рельеф местности, ее очертания, характерное для нее направление ветров и вод. Стрелок или Лучник И (Хоуи), был в числе тех, кого Небесный владыка послал на землю, чтобы помочь людям. Так, в индийской «Ригведе» имеется миф (он повторяется и в «Атхарваведе») о принесении в жертву первосущества и создании мира из его тела. Известны несколько попыток классификации даосских божеств, зачастую противоречащих друг другу — верховные боги одной классификации, например, оказываются всего лишь «рядовыми» богами в другой системе, а родоначальник даосизма Лаоцзы признается то членом великой даосской триады, то не более чем легендарным героем древности.

Второй из Восьми — Чжан Голао (или Чжан Го), человек, который «никогда не рождался» — его никто не знал ребенком, никто не встречал его родственников по одной из легенд, маг Шэ Фашан поведал танскому императору Сюаньцзуну, при дворе которого подвизался Чжан, что этот даос — дух белой летучей мыши, возникшей из хаоса в пору сотворения мира. О последних много говорится, к примеру, в трактате «Чжуанцзы»: «Настоящий человек не шел против малого, не хвалился подвигами, не входил в число мужей, представляющих замыслы. Когда снадобье получилось, то тогда не только ты сам, но и вся твоя семья обретет бессмертие. Земному Цзичжоу (или Цзючжоу) соответствовало Цзичжоу небесное (Цзи тянь или Цзи е)— со сферами севера, юга, запада, востока, центра, а также северо-востока, северо-запада, юго-востока и юго-запада, причем все эти сферы имели собственные имена: так, центральная сфера называлась Цзюнь тянь — «ровное небо», северная Сюань тянь — «черное небо», восточная Цан тянь — «синее небо» и т. д.

Ее часто изображали рядом с зайцами, толкущими в ступах снадобье бессмертия это снадобье, согласно преданиям, получается из персиков бессмертия, растущих в саду на горе Куньлунь. Нельзя приближаться к нечистотам и бродить туда-сюда с обывателями. Сопровождали этого коня два монаха — Дхармаратна и Кашьяпаматанга. Трехлицые люди не умирают». По замечанию В. Н. Топорова, в изображениях мирового древа вертикальная проекция моделирует космос, а горизонтальная — ритуал, «основная цель которого — обеспечение благополучия, плодородия, потомства, богатства». ниже о буддийских сектах. — Ред. ).

Когда бодхисаттва достигает просветления, он становится буддой, переходит, если опираться на махаянистскую концепцию трикая («трех тел») из «конкретного» (нирманакая) в «идеальное» (самбхогакая) тело высшая ступень трикая — «совершенное» тело (дхармакая), воплощенное в Ади-будде («первоначальном будде») из которого эманируют другие будды и бодхисаттвы. Они не могут даже себе дать жизнь, как же они могут дать жизнь человеку. В известной степени этот культ можно сопоставить с культом Рима как Вечного города. В отличие от боговдохновленных Библии и Корана, трактат «Дао Дэ Цзин» не является священной книгой это философский трактат, пусть и составленный божественным (или обожествленным) существом. Главный же подвиг И — уничтожение «лишних» солнц. У каждого из этих владык имелись помощники-духи — дух дерева Гоуман у Тайхао, дух огня Чжужун у Яньди, дух металла Жушоу у Шаохао, дух воды Сюаньмин у Чжуаньсюя и дух земли Хоуту у Хуанди (налицо пятеричная система первоэлементов китайской натурфилософии).

В ходе битвы бессмертные сбросили в море гору, которая разрушила дворец Лун Вана. С точки зрения мифологии даосизм также выступает «наследником» шаманизма в мифах даосов отчетливо прослеживаются характерные черты шаманской мифологии, суммированные в работах многих исследователей.

Вид у него крайне свирепый». Там и поджаривают и варят и подвешивают и сдирают кожу. Гора Куньлунь (равно как и ее «ипостаси» — другие горы, многократно упоминаемые в том же «Каталоге» вообще для мифорелигиозной традиции Китая характерен культ камней и гор, почитавшихся как предки) и дерево Цзянь соединяют между собой три мира — небеса, землю и преисподнюю (нижний мир), вход в который расположен в пещере на вершине горы. Общей для всех этих божеств и духов была «локальность» их культов, географическая, племенная и даже семейная: зачастую культ конкретного персонажа бытовал в пределах только данной народности, данной местности или, что бывало нередко, в пределах данного рода или большой семьи. По этой причине понятие «бодхи» (просветление) переводилось как «Дао», понятие «нирвана» — как «увэй» (недеяние), понятие «архат» (святой, достигший низшей ступени просветления)— как «сяньжэнь» (бессмертный) по сообщению английского синолога Дж.

байсины просветились, объединил и привел к согласию десять тысяч владений». «Средние» владыки унаследовали архаическую зооморфность и многоголовость первой «очеловеченной» триады властителей — у Чжун тянь хуан цзюня змеиное тело и 13 человеческих голов, у Чжун ди хуан цзюня тело змеи и 11 человеческих голов, у Чжун жэнь хуан цзюня тело дракона и 9 человеческих голов. На западной окраине «четырех пределов и девяти материков» возвышается гора Куньлунь — китайский вариант мировой горы, сопоставимый с индийской Меру или японской Фудзи.

Имя этого полулегендарного философа можно перевести как «Старый ребенок» существует легенда, объясняющая происхождение его имени. Не достигая предела, оно возвращается к своему истоку Человек следует законам земли. Но каков этот истинно добродетельный государь и как его узнать.

Это представление со временем стало широко известным и, к примеру, у Сыма Цяня говорится, что даосские философы «изучали учение Хуан-Лао (то есть Хуанди и Лаоцзы. — Ред. ) о Дао и Дэ». Конфуцианское Дао отнюдь не тождественно Дао даосов. Казалось бы, фиксация мифического времени и его историзация взаимно отвергают друг друга (по Элиаде, «по мере того как некоторое действие или предмет приобретает определенную реальность, благодаря повторению парадигматических действий и только благодаря этому, осуществляется неявная отмена мирского времени, длительности истории и тот, кто воспроизводит образцовое действие, переносится таким образом в мифическое время первого явления этого действия-образца) однако конфуцианцам удалось совместить несовместимое. Государство, где неспокойно, не посещай в государстве, где царит хаос, не живи. Первые были бессмертными «по статусу» в трактате «Чжуанцзы» о таких бессмертных (тяньсянь) сказано, что они не едят злаков, пьют росу, вдыхают ветер, ездят на облаках, управляют крылатыми драконами и странствуют за пределами Четырех морей (то есть Китая).

Усилиями конфуцианцев культ Нюйва был оттеснен в историческое время на задний план и подчинен культу Фуси, а затем и вовсе предан забвению. Так, бог реки Хуанхэ Хэбо, побежденный Лучником И имел, как утверждается в «Каталоге гор и морей», змеиные тело и хвост и человеческую голову. Когда эти два вещества принимаешь внутрь, то закаляешь свое тело и это дает человеку возможность не стареть, не умирать.

Из почитания неба вполне логично вытекает поклонение небесным светилам, планетам и звездам. Свои большие и малые дела они совершали в соответствии с Ритуалом. Это называется Временем второго толчения риса. Известны также мифы о трех горах-островах Инчжоу, Пэнлай и Фанчжан. Важнейшие достижения китайского буддизма — это, без сомнения, доктрины внезапного просветления и поминания Будды (см. Куньлунь находится в Цзичжоу — это либо одна из «девяти областей», либо единственный обитаемый континент из «четырех пределов». Женщина долгое время не имела детей и молила Небо о милосердии.

Он совершил ряд подвигов, которые с полным основанием позволяют причислить его к культурным героям, — победил нескольких чудовищ (то есть упорядочил хаос) впоследствии за эти подвиги его стали почитать как божество, прогоняющее бесов. В частности, легенда о его рождении заставляет вспомнить многочисленные упоминания о подобных случаях в «Каталоге гор и морей», а дидактический финал этой легенды представляет собой явный результат мифотворчества даосов. С ним советовались, ему в дни семейных и всеобщих праздников приносили положенные жертвы. Птица Циньпэй, похожая «на орла с черными разводами, белой головой, красным клювом и когтями, как у тигра», напоминает ирландских богинь войны Маху, Бадб и Морриган: появление этих богинь в облике воронов, как и появление птицы Циньпэй, предвещало войну.

Пантеон даосизма складывался, образно выражаясь, одновременно «сверху» и «снизу»: с одной стороны, его составляли и пополняли «умозрительные», «философские» божества, которых прославляли ученые трактаты, а с другой — боги, «позаимствованные» у древней мифологии, равно как и бесчисленные святые, бессмертные, герои и духи. Это называется Утренняя заря. Если изначально длинный ряд предков возглавлял Шанди, то со временем — по причине абстрактизации образа Правителя-Неба — его «сменил» Желтый предок Хуанди. Находящееся в бесконечном движении не достигает предела.

М. Элиаде писал, что «вершина мировой горы является не только наивысшей точкой земли, но также ее пупом, точкой, где творение имеет свое начало». Согласно трактату «Хуайнань-цзы», когда не было ещё ни неба, ни земли и бесформенные образы блуждали в кромешной тьме из хаоса возникли два божества. Из этого пламени, подобно фениксу и возник Вечный город, наследник Трои и «зиждитель устоев и мерило ценностей» — как себе, так и всей Ойкумене. Путь древних правителей был прекрасен.

Юй сам нес торбу и лопату и делал сток рек Поднебесной. Во всех этих качествах она выступает, по существу, мифом в исторических одеждах. Что касается «зримой» структуры мироздания, рожденной Дао и воплощенной Дэ, эта структура зафиксировала шаманские представления о трех сферах — верхнем мире (Небо), земле и нижнем мире (подземный мир).

При переправе через реку он предъявил эту пластину лодочнику, требовавшему с него уплату за проезд, но даос, также сидевший в лодке (это был Люй Дунбинь) укорил Цао за гордыню тогда Цао швырнул пластину в реку, а Люй пригласил его в ученики. Этих чиновников соотносили с представлением о Сань юань — трех началах, то есть небе, земле и воде. Это называется Рассвет. Царь драконов был вынужден отпустить Ланя, но все же не вернул пластинку. Шэньнун, подобно Яо, был зачат от дракона и почитался как учредитель и покровитель земледелия изобретатель сельскохозяйственных орудий и целитель (существует предание о том, что он ходил с красным кнутом и стегал травы, определяя их целебные свойства). Эти небесные и мистические силы в различных местах и в разное время действовали неодинаково, вот таким образом для уточнения их поведения и для соотнесения всех сил необходима была точная ориентация на месте.

Некоторые специалисты считают сяо первым этическим принципом в Китае. Большинство людей осваивало «практику бессмертия» — применение талисманов, снадобий, эликсиров, пилюль и иных магических способов обретения вечной жизни. Тем не менее в Сиани существует даосский монастырь Восьми бессмертных, монахи которого занимаются в том числе предсказаниями от имени своих «патронов». Как пишет Л. С. Васильев, «рассказы о Восьми бессмертных необычайно популярны в Китае.

Тем не менее учение уцелело и в начале эпохи Хань (с 206г. Завершив свои героические деяния, он предался забавам и увеселениям и по одной из версий, был убит завистниками. На могилах совершались жертвоприношения — душе гуй и душе шэнь, улетевшей на небо. Конечно, подобное восприятие «чужих» богов свойственно не только Китаю: достаточно вспомнить, к примеру, отношение древних греков к божествам Ближнего Востока или более позднее соперничество приверженцев «старых богов» и верующих в Белого Христа. И на каком основании. Вот и все, что я хочу вам сказать.

Храмы, посвященные ему, были в каждом городе, каждой деревне. Даосские «физиологические» практики достижения бессмертия предусматривали комплекс последовательных поз, в которых человек совершал строго определенные телодвижения. Боясь, как бы не уплыли на крайний запад и не исчезла обитель мудрых, бог приказал Обезьяне-силачу (бог Юйцян Каталога гор и морей. — Ред. ) отправить пятнадцать гигантских черепах, чтобы держали на головах горы три смены, каждая по шестьдесят тысяч лет. В архаическом Китае картина мира была трехуровневой — небо, земля и подземный мир во всяком случае именно такое деление изображают рисунки на шелковых полотнищах из Мавандуя (IIв. Процесс миротворения в «Дао Дэ Цзин» описан весьма лаконично: «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождают три, а три рождают все существа. Образ Шэ как главного божества земли постепенно «раздробился» на множество локальных культов и приобрел территориальный характер.

Баопу-цзы сказал: Существует еще одушевленная киноварь Великой Чистоты. Он с детства отличался необычайными способностями — в частности, мог запоминать в день по 10 000 иероглифов. Мировая гора представляет собой образ мира, модель Вселенной, вариант мирового древа (в мифах эти два символа иногда совмещаются — мировое древо растет на вершине горы). Соседний род, пускай он жил всего лишь на противоположном берегу той же реки, был уже «другим», а следовательно, «чужим», почитал иных предков и отправлял иные культы что уж говорить о родах, племенах и народностях более отдаленных. После прихода Майтрейи мир погибает и утверждается бесконечное пространство пустоты (у)— мир без качеств и свойств из которого постепенно «проявляется» новый мир реального (ю), мир бытия «десяти тысяч вещей» (вань у).

Это называется Распряженная колесница. По одной версии предания, в прежней «земной» жизни он был сановником Чэнь Тао, по другой — актером Сюй Цзянем. О Лишенная формы. Гармоничный мир — социальный идеал даосов их «золотой век», главная отличительная черта которого — не мудрость древних великих предков, как у конфуцианцев, а природная простота и естественность.

В эпоху же Хань образованные люди, занимавшие государственные посты, сделались своего рода «мирскими жрецами», владея различными знаниями и мудростью. Земля стала неполной на юго-востоке, куда и текут реки и потоки (или пыль)». «Бессмертным богам, — писал Ливий, противопоставляя римлян этрускам и македонянам, — любезны благочестие и верность, коими достиг своего величия римский народ». Вторая стадия совершенствования жизненной энергии — это большой небесный круговорот (да чжоутянь), воплощение прежденебесного состояния и прообраз годового цикла.

Олицетворениями человечности и сыновней почтительности конфуцианцы представляли древних богов, превратившихся в великих предков, — Юя, который завершил дело своего отца Гуня и усмирил потоп, Яо, Шуня, полулегендарных правителей Вэнь-вана и Чжоу-гуна. Чтобы ощутить разницу этих двух мировоззрений, достаточно сравнить фрагменты канонических текстов — конфуцианского трактата Луньюй и даосского трактата Дао Дэ Цзин. Сиванму могла отнять жизнь, но могла и подарить ее.

А во главе этого пантеона стояло могущественное, справедливое и беспристрастное Небо. Я сегодня виделся с Лаоцзы, который подобен дракону. Это считалось аморальным деянием.

Именно стихийность и «народность» даосизма обеспечили ему популярность в массах — даже несмотря на различные метафизические и мистические «наслоения». Бегающих можно поймать в капкан, плавающих выловить сетью, летающих сбить стрелой. Э. М. Яншина видит в мифе о Хоуи метафору завершения обустройства мира: «Смысл подвигов Охотника в том, что они знаменуют собой уничтожение хтоничности, представления о которой были характерны для раннеродовой эпохи и водворение гармонии и соразмерности, что соответствует взглядам на природу в более позднюю эпоху».

Летом он утеплял халат ватой, а зимой спал на снегу. Вполне вероятно, что миф наделил Сиванму обладанием снадобьем бессмертия по той причине, что местом жительства богини считалась гора Куньлунь, где, согласно тому же «Каталогу гор и морей», росло дерево бессмертия. Кальпа разрушения знаменует собой приход в мир будды грядущего — Майтрейи (кит. В конце его царствования на земле появились единорог-цилинь и феникс-фэнхуан — символы мудрого правления.

На алтарь приносили жертвы. Урожай вовремя созревал и не было стихийных бедствий. В сорок лет я освободился от сомнений. Кто их отведывал — не старился, не умирал.

Первая стадия — так называемый малый небесный круговорот (сяо чжоутянь), который предполагает, что жизненная энергия организма поднимается по позвоночному столбу в область темени и оттуда через переднюю часть головы и грудь опускается в живот, где располагается Нижнее Киноварное поле — место сосредоточения энергии низшего уровня. Мало того, что, по замечанию Е. А. Торчинова, «каждый монах-переводчик переводил то, чем располагал и на основании этих фрагментарных и эпизодических переводов и компиляций первые китайские буддисты были вынуждены формировать свое представление о буддизме как целом» немаловажным являлось и то обстоятельство, что в китайской иероглифической письменности иероглифы передают не произношение, а смысл слова из-за чего переводчики сталкивались с серьезными трудностями при передаче индийских понятий. По замечанию Э. М. Яншиной, «компилятивный характер сказания о Паньгу разрешает полагать, что общий для него и Нюйва мотив — сотворение мира как процесс превращения в него самого творца — мог первоначально связываться с именем Нюйва или с другим китайским божеством и только потом был перенесен на Паньгу». Достигнув этого состояния, Паньгу умер и, согласно «Толкованию истории» Ма Су (XVIIв. ), «перворожденный Паньгу перед самой смертью преобразился: его дыхание стало ветром и облаками, голос — громом, левый глаз — солнцем, правый глаз — луной, его конечности и костяк — четырьмя сторонами света и пятью великими горами, кровь — реками, жилы и вены — складками на земле, мясо — почвой на полях, волосы — звездами, растительность на теле — травами и деревьями, зубы и кости — золотом и нефритом, семя и костный мозг — жемчугом и каменьями, пот — дождем и росой». Там все башни и террасы — из золота и нефрита, все птицы и звери — из белого шелка, деревья — из жемчуга и белых кораллов растут кущами, у цветов и плодов чудесный аромат и вкус. Император дал ему с собой золотую пластину, на которой значилось: «Гоцзю везде может проходить, как сам государь».

Эти легенды сформировались к 16 веку и были использованы писателем У Юнь Таем в его романе «Путешествие восьми бессмертных на Восток». Каждая из этих групп во главе с соответствующим управителем проходит по определенному ведомству организма человека, связана с его 5 основными внутренними органами, 12 венами, многочисленными костями, мышцами и т. п. — в области анатомии у даосов были неплохие познания. По замечанию Л. С. Васильева, «все эти легенды и описания встреч построены и поданы таким образом, что очень напоминают намеренные интерполяции и потому не заслуживают большого доверия». Считалось, что Лунван приносит дождь. Люй Дун Бинь отправился вызволять и поджег море. Сколько их там за день и за ночь друг к другу летало, нельзя и сосчитать. Вариант мирового древа — так называемое майское дерево или «майский шест», — символ оси, вокруг которой вращается вселенная. В трактате «Дао Дэ Цзин» вскользь упоминается о том, что человек, «знающий меру», может прожить очень долго и что тот, кто сумел овладеть жизнью, не знает, что такое смерть.

Когда были голодны, то искали пищу насытившись, бросали оставшееся. Своим названием она была обязана ежегодной подати в размере пяти доу (около 50 килограммов) риса, установленной для членов секты ее основателем Чжан Даолином.

В сущности, обычное уважение к любой незаурядной личности или распространившиеся после смерти человека слухи об активности его духа (является кому-то во сне, содействует в чем-либо) служили вполне достаточным основанием для деификации умершего. По этому дереву сходили на землю и поднимались обратно в небеса небесные владыки (согласно «Каталогу гор и морей», по этому же древу поднялся на небо великий предок Фуси). В «Каталоге гор и морей» говорится о двенадцати лунах, рожденных Чанси, супругой бога Дицзюня. Впоследствии эта доктрина все более усложнялась. В центре алтаря помещался каменный обелиск или деревянная табличка иногда с надписью.

О починке земли — точнее, об ее отделении от неба — говорит и миф о богах Чжуне (Великом) и Ли (Черном). В той буддхакшетре, когда дуют приятные освежающие ветры, ряды драгоценных деревьев и драгоценных сетей с колокольчиками издают прекрасные звуки. Эта традиция многими учеными признавалась более древней, чем традиция «Каталога», в которой Сихэ выступает как женское божество, однако А. Масперо убедительно доказал, что версия «Книги преданий» является эвгемерическим искажением мифологического сюжета.

Подобной трансформации подверглись и другие древние боги зооморфный облик сохранили только Нюйва и Фуси, которых всегда изображали в облике полулюдей-полузмей (до талии люди, ниже талии — змеи, причем их хвосты переплетены, что символизирует брачный союз первопредков). Однако целый класс стихийных божеств (или тотемов) эта трансформация практически не затронула (хотя они и стали считаться прародителями великих героев и правителей) речь, конечно же, о драконах (лун). Вероятно, некоторое время женское божество Хоуту и мужское божество Шэ (бог земли) существовали параллельно, но в иньскую эпоху образ Хоуту был переосмыслен как мужской. Города их стоят на море из воды его появляются удивительные твари и снова исчезают в ней.

Они заслушали объяснения Тайцзуна, установили, что он умер преждевременно и вернули его в «царство света». И шижоу вновь обретает прежнюю форму. Они злословием разрушат одушевленное снадобье и снадобье не получится. Здесь можно вспомнить и миф о превращении Гуня в медведя и миф о чудесном рождении Хоуцзи (в пересказе Сыма Цяня он звучит так: «Чжоуский Хоуцзи носил имя Ци. Даже имени нет в той земле, ада, мира животных и мира Ямы (то есть неблагоприятных рождений. — Ред. ). В трактате «Хуайнаньцзы» говорится: «Восток — дерево, его бог — Тайхао, помощник которого Гоуман держит наугольник (или циркуль) и управляет весной его дух — планета Суй (Юпитер), его животное — Лазурный дракон Юг — огонь, его бог — Яньди, помощник которого Чжужун держит весы и управляет летом его дух — планета Инхо (Марс), его животное — Красная птица Центр — земля, его бог — Хуанди, помощник — Хоуту держит веревку и управляет четырьмя сторонами земли его дух — планета Чжэнь (Сатурн), его животное — Желтый дракон Запад — металл, его бог — Шаохао, помощник — Жушоу держит циркуль и управляет осенью его дух — планета Тайбо (Венера), его животное — Белый тигр Север — вода, его бог — Чжуаньсюй, помощник — Сюаньмин держит гирю и управляет зимой его дух — планета Чэнь (Меркурий), его животное — Черная черепаха» Лазурный дракон — Цинлун, его изображение в ритуальных процессиях несли слева, тогда как изображение Красной птицы Чжуняо — впереди изображение Желтого дракона Хуанлуна (или единорога-цилиня)— в центре изображение Белого тигра Байху — справа и изображение Черной черепахи Сюаньу, перевитой змеей, — сзади.

Тогда Яо стал искать человека, способного обуздать воды. Своим познанием он, даже умирая, мог восходить к Пути. Первым из Восьми следует назвать Чжунли Цюаня (или Хань Чжунли), старейшего из восьмерки, который первые семь дней после своего появления на свет ни разу не заплакал и ничего не ел.

Поднявшись на Куньлунь — или взобравшись по особой лестнице, — можно было попасть на небо. В своде «Собор во дворце Белого Тигра», который цитирует Э. М. Яншина, говорится: «В далекой древности не было Трех правил и Шести установлений. В Риме, как писал Жорж Дюмезиль, «история от основания города заменяла мифологию людям, для которых все ценности определялись их городом и ни окружающий его мир, ни времена, которые ему предшествовали, не представляли особого интереса». Третьим членом даосской великой триады богов, наряду с Хуанди (Юйди) и Паньгу, считался основоположник даосизма Лаоцзы.

«Каталог гор и морей» упоминает некоего бога Лаотуна (Старца-Младенца), который родил Чжуна и Ли и приказал им — первому поднять небо, а второму опустить землю. Ничто не может причинить ему вреда. Как уже упоминалось, божества-сянь делились на бессмертных небесных (или небожителей) и земных. Даже в 1793 году, когда в Китай прибыло первое английское посольство, на кораблях, везших миссию по китайским водам, развевались флаги с надписью Носитель дани из английской страны Судя по многочисленным записям в китайских средневековых хрониках, все такие визиты в Китай всегда воспринимались и фиксировались именно как явления данников, признание зависимости» (Васильев).

Это называется Время первой еды. У этого единорога голова козла, тело дракона и хвост льва. Первым трем частям нельзя обучить. Всех вместе пятерых правителей сторон света называли У-ди, то есть «пять владык». О Сихэ как об управительнице хода времени и чередования света и тьмы, суток и времен года говорит и Сыма Цянь: «Некогда Сихэ предалась разгулу, пренебрегла сезонами и спутала дни». Причем архаическое отношение к предкам (ср. В пятьдесят лет я познал волю Неба. Культ Лунвана был чрезвычайно популярен в старом Китае.

Так возникли «поза тигра», «поза лягушки», «поза медведя» и т. п. Даосы, вероятнее всего, обратились к мифам о Хуанди, культ которого сохранял широкую популярность, в поисках «инструмента» для распространения своего учения. «Вначале был первозданный хаос. Им предписывалось одеваться в даосскую одежду и зваться мирскими именами.

Поднимается на Шелковицу Фу, отсюда собирается в путь. Локальный «характер» этих божеств и духов определял отношение к ним населения той или иной местности: «своим» божествам и духам поклонялись и считали их могущественными иногда суровыми, но справедливыми, тогда как «чужих» представляли дикими, необузданными и кровожадными и верили, что с ними, в отличие от «своих», вряд ли возможно о чем-либо договориться. Дыхание у него было глубоким исходило из пят, а у обычных людей идет из горла». Во втором читаем: Превращения невидимого бесконечны. Мифология Ваджраяны включает множество сюжетов, связанных с полулегендарными персонажами — великими гуру (духовными наставниками), основателями монастырей и т. д.

Вернувшись с горы Сиванму, он погрузился в печаль и прочитал об этом стихи». Цзянь-ди взяла его и проглотила, вслед за чем понесла и родила Се». В отличие от таких мифологических систем, как, например, античная, скандинавская или японская, мифология древнекитайская не сохранилась в своем «первозданном» виде — ее возможно только реконструировать. Так, в «Каталоге» Хозяйка Запада Сиванму — это «человек в пышном женском уборе, с зубами тигра, хвостом леопарда», более же поздние тексты и изображения представляют ее полностью антропоморфной богиней, владевшей снадобьем бессмертия. Большинство из этих богов имели как бы несколько ликов. Гунь девять лет строил дамбы, но не преуспел в своих начинаниях.

Ее способ восходит к Изначальному государю Юань-цзюнь. Благие мужи. Эти же 36тыс. Однако о Чию сохранилось сведений гораздо больше, чем о других персонажах. Это называется Временем первого толчения риса. Путем можно наполниться и с ним пребывать». Лань Цайхэ был очень своеобразным юродивым.

Несложно предположить, что Тай-и и подобные ему «умозрительные» боги оставались божествами философских и алхимических трактатов в народном же даосизме, который с течением времени приобретал все большую популярность, эти абстракции очеловечивались и тем самым становились ближе и понятнее людям. в главе III), уцелели Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу. Кроме того, не следует, чтобы не верящие в дао-Путь знали об этом деле. Так возникли боги-«личности».

Наказаний там столько, что всех и не перечесть. Многочисленные даосские трактаты соотносили те или иные явления в человеческом организме и те или иные поступки с взаимодействием пяти первоэлементов и сил Инь и Ян, с расположением светил (и «настроением» олицетворявших их божеств), с необходимостью умилостивить или, наоборот, наказать того или иного бога (например, поколотить его кумир). Семейные предки играли огромную роль в жизни семьи. В исторический период, подобно многим другим архаическим божествам, Хоуцзи «преобразился» в предка, к которому возводило свой род племя чжоу. Правда, в трактате «Чжуанцзы» миф о рождении мира из хаоса переосмыслен в несколько комическом ключе: «Божество Южного моря зовется Шу, божество Северного моря зовется Ху, божество Центра зовется Хуньдунь Шу и Ху часто встречались у Хуньдуня и тот обходился с ними очень хорошо.

Согласно трактату «Лецзы», «к востоку от залива Бохай, в скольких миллиардах ли — неведомо, есть огромная пропасть, пучина, поистине бездонная. На рельефах храма У Ляна Нюйва и Фуси изображены вместе с Шэньнуном как первопредки.

Умывал его сильный дождь, причесывал быстрый ветер. Конфуцианская традиция, как говорилось в предыдущей главе, превратила древнего небесного бога в мифического первопредка, культурного героя изобретателя одежды, стрел, лука иероглифической письменности и календаря, мудрого правителя, олицетворявшего собой «золотой век». Пламя пожара, погубившего Трою из которой бежал «родоначальник» Эней, было одновременно пламенем мирового пожара, уничтожившего прежнее мироздание и очистившего его от скверны. Благие мужи. Что касается байцзе, это был говорящий зверь, наделенный всеведением последнее обстоятельство заставляет предполагать в нем духа знания.

Чем дальше от места обитания конкретного рода или семьи, тем «чужероднее» становились божества и духи, а люди, поклонявшиеся этим божествам, казались абсолютно фантастическими созданиями. В поздней традиции образ Сихэ был переосмыслен: место богини заняли два (или четыре) придворных астронома правителя Яо — Си и Хэ. Помимо Хуанди, к У-ди относились владыка Востока Тайхао (Фуси), владыка Севера Чжуаньсюй, владыка Запада Шаохао и владыка Юга Яньди (по другой версии, Ди-Ку, Чжуаньсюй, Шунь и Яо соответственно).

Предок отсек ему голову, закопал на горе Чанъян. В области Жуй находится храм Чонян (или Юнле) известный в народе как храм Люй Дунбиня. Гадательная практика в Китае восходит к архаическим временам — вспомним «Книгу перемен» и ее знаменитые триграммы, — однако именно даосы поставили гадания «на поток»: составляли гороскопы, астрологические календари, гадательные книги и пособия, а даосские гадатели и предсказатели со временем сделались профессиональной кастой — по выражению Л. С. Васильева, «монополистами в сфере оккультных наук», заняв положение древних шаманов. Земные бессмертные умели путешествовать на облаках, но чаще использовали в качества средства передвижения журавлей этих птиц так и называли — журавли бессмертных (сяньхэ). Там обитают люди с тремя лицами.

Лапидарность изложения, столь характерная для «Каталога», заставляет привлекать другие, более поздние источники и реконструировать первоначальный сюжет мифа на основании всей совокупности материалов. В море, где находится эта пучина, плавают острова Блаженных — Пэнлай, Дайсюй, Юаньцзяо, Фанчжан и Инчжоу (это даосский «вклад» в древнюю мифогеографию) два из них утонули во время катаклизма, вызванного нападением великанов (подробнее см. Тогда Фуси взглянул вверх и увидел форму Неба, посмотрел вниз и понял устав Земли. ниже). Яо воскликнул: Я испытаю его. Так, например, животное чжанъю, «похожее на обезьяну, но с четырьмя ушами», возможно, являлось локальным божеством воды, поскольку о нем говорится: «Где его увидят, в той области или уезде быть большому наводнению».

Французский исследователь А. Масперо, опираясь на версию не «Каталога», но «Книги преданий», где правители Чжун и Ли отделяют землю от неба, дабы покарать погрязший в злодеяниях народ мяо, реконструирует этот миф следующим образом: когда земля еще не была устроена, ее населяли чудовища — крылатый народ мяо. Затем убили Чию.

Сюда заходят солнце и луна. Конфуцианство и даосизм. — Шаманические корни даосизма. — Трактат «Дао Дэ Цзин». — Дао и Дэ. — Мироздание даосов. — Паньгу. — Даосский пантеон. — Триада Сань хуан. — Хуанди. — Нефритовый император Юйди. — Лаоцзы. — Сиванму и Дунвангун. — Гора Куньлунь. — Царь обезьян Сунь Укун. — Бессмертие. — Духи тела. — Даосская алхимия. — Пилюли бессмертия. — Бессмертные-сянь. — Восемь бессмертных. — Небесные девы. — Укротители демонов. — Бесы в даосизме. — Локальные божества и духи. — Представления о других народах. — Кумиры божеств. — Геомантия и фэн-шуй. — Даосизм и боевые искусства. — Даосские секты. Даосизм ассимилировал значительно больше архаических техник экстаза (вхождения в шаманский транс. — Ред. ), чем йога и буддизм, особенно если речь идет о позднем даосизме, сильно искаженном магическими элементами». Очень интересна и самобытна китайская мифология. Это называется Большим возвращением.

Обычный человек ничего не знает обо всех этих духах и не заботится о них. Учение о прежденебесной реальности служило теоретическим обоснованием даосских концепций повертывания вспять жизненных процессов, совершенствования как омоложения, возврата к эмбриональному, прежденебесному состоянию, что дало жизнь популярным образам святых старцев-даосов с розовыми щеками и ясным взором младенца. Очень известная в Китае история про стрелка по имени И. Когда однажды на небе появилось сразу десять солнц, в виде «солнечных птиц», мир стал погибать от жары. Он оставил после себя 25 сыновей, 14 из которых стали основателями новых родов.

Наступил срок и у нее родился сын. Они входят в состав Четырехкнижия (Сышу) и Пятикнижия (Уцзин). Третье основное направление буддизма — Ваджраяна («Алмазная колесница») или тантрический буддизм, — осталось в Китае практически неизвестным, во всяком случае, не получило широкого распространения, несмотря на перевод в XI столетии основных тантрических текстов.

Впрочем, как уже упоминалось, Хуанди был не совсем человеком изначально имел божественный статус и состоял в «родстве» с теми тысячами небожителей, которые населяли баснословные острова в океане и на поиски которых (а фактически — на поиски бессмертия) снаряжали экспедиции императоры Цинь Шихуанди и У-ди. В средневековом словаре о ней говорится: «Нюйва — мудрая древняя богиня, превратившаяся в тьму вещей» (как и Паньгу после смерти), а «Каталог гор и морей» упоминает «десять человекобогов», в которых превратились «внутренности» Нюйва поэт Цюй Юань и трактат «Хуайнаньцзы» упоминают о «семидесяти превращениях» Нюйва, которые современными исследователями толкуются как метафорическое описание создания мира этой богиней. Чию захватили в плен и заковали в колодки, а потом казнили. Тогда Синтянь из сосков сделал себе глаза, а из пупка рот.

Другая же половина ответственна за «нематериальное» — к примеру, это духи, ведающие добродетелями, несчастьями, болезнями и прочее умилостивить этих духов возможно лишь подобающим поведением и строем мыслей. Причем все эти метаморфозы возможны только благодаря Дэ, поскольку «Дао рождает вещи, Дэ вскармливает их, взращивает их, воспитывает их, совершенствует их, делает их зрелыми, ухаживает за ними, поддерживает их». Когда достигает Долины Мрака, это называется Тьмой. Достигает горы Матери Цзи.

Прагматичность конфуцианства позволила этому учению со временем стать государственной идеологией, тогда как мистицизм даосов со временем оттеснил эту доктрину на периферию общественного сознания, фактически не позволил теориям даосов стать чем-то большим, нежели «духовной пищей для посвященных». Оно может сожрать человека.

Так от человека остается гниющий труп и произнесенные речи. Послушал Яо своих помощников и поручил Гуню обуздание вод. Будучи «всем и ничем», Дао создает мир. Лань Цайхэ описан во многих средневековых трактатах. В «Тайпинцзин» говорилось о том, что рано или поздно в мир придет «божественный человек, не имеющий облика», который откроет «небесные письмена» настоящим людям (чжэньжэнь), а те передадут усвоенное «правителю высочайшей добродетели».

В отличие от своего «предшественника», Хуанди уже не столько бог, сколько культурный герой и не случайно именно с перечисления его достижений начинает свои «Исторические записки» Сыма Цянь: «Хуанди от рождения обладал необыкновенными дарованиями, младенцем уже умел говорить, в детстве отличался смышленостью, в отрочестве — сообразительностью, а став абсолютнолетним, проявлял большую ясность ума Он упорядочил пять стихий, насадил пять видов злаков, успокоил народ, навел порядок в четырех частях страны, обучил черных и бурых медведей, барсов, леопардов, ягуаров и тигров. Постепенно сложился канонический корпус конфуцианских текстов, который приобрел окончательный вид уже в эпоху Сун (X–XIIIвв. ), когда к канону были добавлены — в качестве самостоятельных произведений — две главы из трактата Лицзи. Это Небо лишилось персонификации, обезличилось, с ним стало невозможно договориться (как с предками), людям доступно было только осознание его воли. Сихэ не только родила десять солнц и управляла солнечной колесницей согласно поэту Цюй Юаню, она повелевала временем («Прикажу я Сихэ замедлить времени бег»), а стихотворное сочинение «Гуйцзан», цитируемое в комментариях к «Каталогу гор и морей», упоминает, что ей подчинялись как солнце, так и луна, что она регулировала восходы и заходы, «чтобы были свет и темнота». Что касается лунарных мифов, здесь мы снова встречаемся с представлением о множественности светил.

Узор на ее голове похож на иероглиф дэ (добродетель), на крыльях — на иероглиф ли (благовоспитанность), на груди — на иероглиф жэнь — совершенство, на животе — на иероглиф синь (честность). Этими героями были Хоуцзи, Юй и Лучник И (см. Глубочайшие врата рождения — корень неба и земли. Нюйва взяла желтую землю и стала их лепить. Первая называлась Колесница Преемства (Дайюй), вторая — Круглая Вершина (Юаньцзяо), третья — Квадратная Чаша (Фанху), четвертая — Обитель Красавиц (Инчжоу), пятая — Приют Презревших Блага (Пэнлай).

Однако в Китае это деление на «своих» и «чужих» проявлялось особенно ярко — вероятно, во многом благодаря «локусной», семейно-родовой организации общества. Люди там чернокожие, в каждой руке у них по змее. Все злаки тут сами произрастают и зимой и летом.

Старания даосов в этом направлении вполне оправдывали себя. Этот посох, превратившийся после смерти великана в плодоносящую рощу, сопоставлялся и с тирсом греческого Диониса и с кадуцеем Гермеса и с ваджрой индийского Индры — широкоизвестными символами плодородия. Как пишет Л. С. Васильев, алтари и храмы были обязательной принадлежностью каждой семьи. Других древних богов во многом постигла та же участь. Вероятно именно возможность «спасения для всех» привлекла первых китайских буддистов в Махаяне, поскольку она вполне согласовывалась с конфуцианским идеалом «абсолютномудрого» и даосскими поисками бессмертия, то есть соответствовала устоявшемуся мировоззрению.

Согласно толкованию «Мифологического словаря», будда — это человек, достигший наивысшего предела духовного развития.

Эта «гармоническая оппозиция» древнекитайской натурфилософии в дальнейшем стала основой китайского мировоззрения. Кроме того, в Китае сложилась концепция сакрального характера власти императора. Это Небо (Тяньди) уже значительно отличалось от того Неба, которое мыслилось как верховное божество Шанди. правитель царства Цинь, объединивший земли Древнего Китая, принял титул Цинь Шихуанди — первый государь Цинь. А трактат «Дунь цзя кай шань ту» приписывает миротворение богу Цзюйлину (Гигантскому Духу), который «родился вместе с первоначальной субстанцией, овладел знанием законов земли, мог создавать горы и ручьи, прокладывать путь рекам».

то, что убивает жизнь, не умирает то, что рождает жизнь, не рождается». Появилось представление о том, что одна половина 36 000 духов ведает «материальной оболочкой тела» и их возможно ублаготворить физическими мерами (правильное питание, дыхание и т. д. ). Помощник Лэйгуна, одноногий бык Куй, с которого Хуанди содрал шкуру для того же военного барабана, «превратился» благодаря конфуцианцам в чиновника, ведавшего музыкой при дворе Шуня и т. д. Яо возразил: Гунь — тот, кто нарушает приказы и вредит сородичам, не годится.

среди девяти поколений установилось согласие, навел порядок среди байсинов и просветил их. Земные же бессмертные (дисянь)— это обожествленные люди, достигшие бессмертия, причем, по замечанию Л. С. Васильева, «с течением времени большинство героев-бессмертных, генетически восходивших к реальным прототипам и историческим деятелям, превращались в легендарных божеств, о чьих приключениях говорилось в народных сказаниях». Увидев же единое, сумел бы забыть о прошлом и настоящем.

Впрочем, в романе «Возвышение в ранг духов» Цзян Тайгун — помощник Небесного императора, распределяющий должности среди богов и духов. Фактически культ грамотности в Китае зародился одновременно с конфуцианством. Все чиновники были справедливы и не знали корысти. Они пожирают людей». И хотя влияние такого локального божества или героя-покровителя не выходило, как правило, за пределы данной местности (иногда даже лиц определенной профессии — например, рыбаков или моряков прибрежного города), это нисколько не умаляло его достоинств и не снижало его значения». Однако в действительности я стал буддой в незапамятные времена. Они «вернули» Хуанди божественность и провозгласили его первым бессмертным, который постиг Дао и улетел на драконе на небеса, а также покровителем даосского учения наряду с Лаоцзы.

Однако эти концепции пользовались популярностью в основном в конфуцианских и даосских (скажем так, жреческих) кругах в народе куда более широкое распространение получил миф о сотворении мира Паньгу. Четвертый из восьмерки — один из наиболее популярных персонажей народного даосизма Ли Тегуай (или Тегуай Ли иначе Ли Железный Посох). Миф о творении мира из тела первопредка присутствует во многих мифологических традициях. Со временем все эти сочинения, которые активно изучались в ханьскую эпоху, «обросли» многочисленными комментариями, причем объем комментариев значительно превышает объем самих текстов. Владельцы полей не покушались на чужие межи, рыбаки не боролись за излучины, на дорогах не отнимали чужих вещей, на рынках торговали без запроса, крепостные и городские стены не запирались, а в городах не было разбойников и воров.

Это означает использование силы меди для защиты плоти. В китайской культуре не случайно такое важное место отводится дракону. Например, в трактате «Хуайнаньцзы» говорится: «В давние времена, когда еще не было ни земли, ни неба и в глубокой тьме блуждали бесформенные образы из хаоса возникли два божества. Внешность его была величественной, а добродетели высокими. В той буддхакшетре живут удивительные белые гуси, цапли, павлины.

Достигает гор Куньу. Обычно его изображают с корзиной хризантем, веток бамбука или персиков (символов бессмертия) почитается он как покровитель музыкантов и садовников. ниже). Эти два вида энергии именуются также питающей и защитной. По небу, сменяя друг друга, движутся солнца и луны (их столько же, сколько дней и ночей в году) позднее появился миф об уничтожении «лишних» солнц (см. Это объясняется их альтруистическими побуждениями». Каждой стадии совершенствования соответствовал определенный метод дыхания.

Фениксы спускались на подворье, единороги бродили в предместьях, сине-зеленого дракона впрягали в упряжку, фэйхуан (вид феникса. — Ред. ) мирно склонялся над кормушкой, северные варвары не смели не прийти с данью». Каждой сфере соответствует, кроме того и конкретный звездный дворец-гун — Срединный, Восточный, Южный, Западный и Северный.

Его рисовали красной краской и вывешивали это изображение для магических целей. Тьмы бессмертных и мудрых остались без пристанища. Там встречается животное, напоминающее собаку, но с человеческим лицом.

Тем не менее этот трактат стал идеологической основой философского и — позднее — религиозного даосизма (или сянь-даосизма, то есть даосизма, связанного с поисками бессмертия). При этом, хотя многие изречения и цитаты из этих книг широко разошлись в народе и даже превратились в поговорки изучение — и просто чтение — самих текстов оставалось уделом людей как минимум грамотных, поскольку требовало знания древней письменности (гу-вэнь) и понимания древнего стиля. В «Вопросах небу» Цюй Юаня говорится, что Пэнцзу поднес фазаний суп другому легендарному правителю — Яо — и за это получил в награду долгую жизнь по легенде, он прожил более 800 лет. «отделение»— «начало мира», которое понималось как отделение неба от земли). Плоды на них созревают раз в три тысячи лет.

Буддизм предложил китайцам сразу высшую истину (цзун чжи) и незыблемое основание моральной жизни. В исторической традиции именно при Чжуаньсюе произошло разделение неба и земли, абсолютное Чжуном и Ли (по преданию — внуками Чжуаньсюя). Легенды о Ба сянь, начавшие складываться в основном примерно с эпохи Тан, от века к веку обрастали все новыми и новыми деталями и подробностями. Там свирепствовали ураганы и сильные грозы, но Шунь не сбился с пути. Взял в руки щит и секиру и исполнил ритуальный танец». Люди знали свою мать, но не знали своего отца. Эта школа опиралась в переводе именно на метод «подстановки», который нередко приводил к значительной терминологической путанице.

То же жертвоприношение на мировом древе встречается в кельтской традиции (кровавые жертвы друидов), сюда же следует отнести и распятие Христа. (Впрочем, это точка зрения ученого применительно к божественному статусу той или иной фигуры единственным критерием истинности может служить — и служит — только вера. ) Так или иначе, культ Лаоцзы сложился уже в раннем даосизме и основоположник даосского учения был признан одним из верховных божеств пантеона. Все это «внутренние» стили ушу, которые противопоставляются «внешнему», буддийскому стилю ярким воплощением последнего является система ушу монастыря Шаолинь. В трактате «Хуайнаньцзы» о временах правления Хуанди говорится: «Некогда Желтый предок управлял Поднебесной, а помогали ему Лиму и Тайшань-цзи. Ты вступишь на императорский престол. Приносить вред — большая радость для них.

Причем в «речах царств» этот миф о разделении толкуется метафорически: «Когда Чжуаньсюй принял власть, то приказал Чжуну — Правителю Юга управлять небом, чтобы оно принадлежало богам приказал Ли — Правителю Огня править землей, чтобы она принадлежала людям. Повелел Младшему Си поселиться в Южном повороте, чтобы регулировать южные изменения. В «Исторических записках» Сыма Цяня этот эпизод описан так: «Конфуций отправился в Чжоу, чтобы осведомиться о ритуале у Лаоцзы. Первоначальный хаос оформился в мироздание благодаря действию сил Инь и Ян.

Тем не менее с известной степенью условности в этом чрезвычайно обширном и «разномастном» пантеоне можно вычленить три категории божеств — это высшие божества («абстрактные» боги и боги-«личности»), божества-бессмертные, а также «локальные» боги, святые и духи. В нем не содержится ни божественных заповедей, ни предписаний Ритуала (в конфуцианском смысле этого термина) это «всего лишь», по выражению французского синолога А. Масперо, размышления «меланхолического мистика». Действия его были всегда своевременными, а одежда — как у простого чиновника. В государстве, лишенном Дао-Пути, стыдно быть богатым и знатным.

Эти ши состояли на государственной службе, подвизались, например, в качестве хранителей амбаров и архивов, занимали другие чиновничьи должности, правители их отличали за умение четко и связно излагать мысли — «неприукрашенные слова» в период Борющихся царств даже стали считать, что ши известны тайны мироздания и «истинные» способы управления Поднебесной, вот таким образом престиж сословия и грамотности чрезвычайно возрос. Например, убийца, уверовавший в Амитабху, после смерти не попадет в ад, но он пробудет в бутоне лотоса столько времени, сколько нужно для исчерпания дурной кармы, содеянной убийством. Одиноко стоит она и не изменяется. И с тех пор Хуанди «стало очень удобно управлять нечистой силой». В «Продолжении житий бессмертных» Шэнь Фэня он – юродивый. Достигает Равновесия света. Это учение радикально изменило парадигму китайского мифологического мышления.

Ведьма-Засуха не смогла вновь подняться на небо там, где она поселилась, не стало дождей». Воины Лун Вана отняли пластинку, а Ланя утащили в подводный дворец. Цилиня считали символом удачи, он появлялся во время мира и процветания. выше) палочку для барабана сделали из кости убитого по приказу Хуанди бога грома Лэйгуна. К слову, с этими тотемистическими представлениями связано и возникновение китайского «животного» зодиака, в котором знаки 12 животных служат для обозначения 12 «земных ветвей» 60-летнего цикла.

В государстве, где царит Дао-Путь, стыдно быть бедным и незнатным. Согласно трактату «Хуайнаньцзы», в конце жизни Хуанди отлил на вершине горы медный треножник, после чего с неба спустился дракон и Желтый предок, ухватившись за его ус, скрылся в небесах. Известно, что танский император Чжэнцзун особым указом в 1012 году включил это божество в состав государственного пантеона. У них по три лица и по одной руке.

Очевидные параллели между китайским мифом о Паньгу и индоевропейским сюжетом заставляют предположить постороннее, «арийское» (то есть индийское) влияние на китайскую традицию (у некитайских народов Южного Китая, как уже упоминалось, Паньгу — чудесная собака, любимый пес властителя и супруг его дочери, прародитель народа мяо, но никак не первосущество). Позднее сложилось убеждение в том, что соответствующие образ мыслей и образ жизни, тренировка дыхания, правильное питание и иные «физиологические» методы способны принести уже не долголетие, но бессмертие. По замечанию Э. М. Яншиной, «можно предположить, что исходным моментом уничтожения Охотником девяти из десяти солнц была ритуальная охота-погоня-добывание богом-охотником небесного светила», то есть еще один подвиг культурного героя — наделение людей светом. Как сказано в романе, «тот, кто совершает добро, превращается здесь в бессмертного праведника кто доказал свою безграничную преданность, перерождается в более благородное существо, существо высшего порядка проявивший почтительность к старшим возрождается к счастливой жизни придерживающийся справедливости может снова стать человеком тот, кто был добродетельным, возрождается к богатой жизни и, наконец, творившие зло превращаются в демонов». Его мать, девушку из рода Ю-тай, звали Цзян Юань, она была старшей женой императора Ку. Мировое древо древнекитайской мифологии — дерево Цзянь (цзяньму), растущее на равнине Дугуан, в «центре Поднебесной».

Не удивительно вот таким образом, что, цитируя Л. С. Васильева, «начиная с Хань именно чтение и изучение классических канонов и необычайное уважение ко всем тем, кто был в состоянии читать и понимать их, положили начало подлинному культу грамотности и образования». Более архаичным в стадиальном отношении следует признать, видимо, реконструируемый цикл мифов о прародительнице Нюй-ва, которая представлялась в виде получеловека-полузмеи (или дракона), считалась создательницей всех вещей и людей (но миф о создании ею вселенной неизвестен). Также прибегали к транскрибированию санскритских слов, благодаря чему, к примеру, слово «бодхисаттва» превратилось на китайской почве в «путисадо», сокращенно «пуса».

Как пишет В. В. Малявин, нельзя не поражаться особой двойственности традиционной цивилизации Китая: при наличии резкого разрыва с мифологией, почти без остатка вытесненной историческим — точнее, псевдоисторическим — сознанием, а также индивидуалистических тенденций в культуре, высокой степени рационализации государственного устройства, развитой научной и технической мысли эта цивилизация восприняла фундаментальные черты архаического сознания, в том числе отождествление власти с родом (государство по-прежнему сводилось к телу династии), восприятие мира как живого тела, сакрализацию космоса, соединение магии и технических навыков управления. Тогда Желтый предок спустил на землю небесную деву по имени Ведьма-Засуха (Ба) и дождь прекратился.

Выдающийся исследователь древних культур Мирча Элиаде, суммировав опыт предшественников — философов, этнографов, культурологов, сформулировал теорию «вечного возвращения», согласно которой архаическая культура имеет «тенденцию сопротивляться конкретному историческому времени» и обладает «стремлением периодически возвращаться к мифологическому первоначалу, к Великому Времени». В другом трактате («Толкование обрядов и обычаев») Нюйва прямо называется создательницей людей: «Простой народ говорит, что, когда небо и земля только отделились друг от друга, еще не было людей. Сиванму стали считать воплощением «женской» (иньской) составляющей космической энергии Ци. со времени юйского императора в Поднебесной началось раскрытие всех добродетелей». Существует и предание о том, что паразиты, кишевшие на теле Паньгу, превратились в людей.

Просто был человек — и нет его. Для того чтобы породить в себе эликсир бессмертия или внутренний эликсир, подвижник Дао должен был достичь гармонического соединения в себе Воды (функция почек) и Огня (функция сердца) ибо, согласно даосской медицине, почки — корень, а сердце — цветок человеческой природы. Живут тяньсянь на чудесных островах или плавучих горах в море — или на горе Куньлунь. Впоследствии древняя основа мифа могла быть забыта и он наполнился новым содержанием» (Яншина). Демоны в ней тоже есть, причем силы зла представлены многочисленными персонажами. Так, по Е. С. Новик (статья «Шаманская мифология» в энциклопедии «Мифы народов мира»), «центральная фигура шаманской мифологии — шаман, осуществляющий посредничество, медиацию между людьми и духами.

Согласно этой легенде, Лаоцзы провел в утробе матери несколько десятков лет (или даже 81 год) и родился уже седым старцем причем зачат он был от пятицветной жемчужины, в которой была сконцентрирована космическая энергия Ци и которую проглотила его мать. Знаменитый буддийский апологет Хуэй-юань (344–416гг. ), создавший большую монастырскую общину на горе Лушань и впервые введший в Китае культ будды Амитабхи, в своем сочинении Монах не должен почитать императора, соглашаясь с традиционным пониманием императорской власти, утверждал, что монах по своему положению стоит выше императора ибо все силы последнего от мира сего и укоренены в сансаре, тогда как монах стремится к освобождению от сансары и реализации своей природы Будды, а следовательно, он надмирен и неподвластен монарху-миродержцу. Храм обслуживался даосским монахом. Майское дерево представляет собой ствол или шест, без листьев (мужское начало), на верхушке которого укреплен диск (женское начало) соединенные вместе, ствол и диск суть эмблема плодородия. Схожие представления обнаруживаются и в конфуцианском Китае. Или если медной синью покрывать ноги, то, войдя в воду, они не сгниют.

Они упорядочили движение солнца и луны, урегулировали эфира Инь и Ян, расчленили границы четырех сезонов, определили календарный счет, провели различие между мужчиной и женщиной, обозначили разницу между самками и самцами, внесли ясность в положение высших и низших, установили деление на благородных и худородных, повелели сильным не нападать на слабых, многим не чинить бесчинств над немногими. В трактате «Моцзы» говорится: «Некогда Юй, усмиряя воды потопа, прорывал русла рек и давал им проход через земли Четырех варваров и Девять областей. Существует и множество других легенд о жизни, поступках и словах Лаоцзы и все они говорят о его особом положении среди людей — особом настолько, что даже «абсолютномудрый» Конфуций считал себя обязанным учиться у «Старого ребенка». Достигает Источника Скорби. В отчаянии он покончил с собой, но Нефритовый император сжалился над ним и назначил его повелителем бесов.

То же самое можно сказать о Лаоцзы, о легендарных правителях Яо, Шуне, Юе и о других даосских «патриархах» все они принадлежали к небожителям, то есть обладали заведомыми «небесными» преимуществами перед обычными людьми. Прошло 18 000 лет и начала создаваться вселенная. Разумеется, при таком разнообразии воспринятых им культов, воззрений, учений, теорий и практик даосизм не был и не мог быть однородным. При этом в каждом регионе из тех, где утверждался буддизм, пантеон носил ярко выраженный «местный» характер — на передний план в культе выдвигались те будды и бодхисаттвы, которые имели принципиальное «идеологическое» значение для конкретной местности. Кроме того, к этой же категории принадлежат и некоторые «разновидности» бессмертных, например, шицзесянь или бессмертные, «освободившиеся от трупа», то есть умершие и впоследствии воскресшие, а также жэньсянь — бессмертные, пребывающие среди людей и чжэньжэнь — «истинные люди», постигнувшие Дао, но не стремящиеся к бессмертию. Эти тончайшие частицы обладают высшей действительностью и достоверностью. В управлении ему помогали существовавшие при дворце управы — например, управа грома (Лэйбу), управа пяти священных пиков (У юэ) и т. п. Они создали небо и землю и тогда отделились женское (инь) и мужское (ян) начала и определились восемь сторон света».

Там пять Гор. Из двух основных направлений буддизма — Хинаяны и Махаяны — в Китае «прижилась» и затем распространилась на другие страны Дальнего Востока именно Махаяна. В трактате «Чжуанцзы» приводится ряд примеров долголетия, которое достигается мудростью, размеренностью, недеянием и следованием прочим даосским добродетелям, которым дается следующая обобщающая характеристика: «способности мудрого, но нет пути мудрого у меня же есть путь мудрого, но нет способностей мудрого.

Замечательное описание загробного суда и адских мук приводит У Чэнъэнь в своем романе «Путешествие на Запад». ниже). Позже найти эти острова — и тоже безуспешно — пытался и император У-ди.

Демоны, которых усмиряли Чжункуй, Цзян Тайгун и другие «укротители», не были демонами в том смысле, который вкладывает в это слово, скажем, христианская традиция. Из «Каталога гор и морей» следует, что древние китайцы поклонялись бронзовым колоколам, которые олицетворяли плодородие, военным барабанам как символам войны, камням — опять-таки как олицетворениям плодородия (например, камень считался атрибутом богини-свахи) и как предкам также в Древнем Китае существовал культ гор, с которым был тесно связан культ предков и культ рек и источников. Однажды ночью ей привиделся сон: с небес к ней спустился бог Тайшань (или Лаоцзы) на пятицветном драконе. Прежденебесное знаменует возвращение к семенам вещей. Вторая стадия совершенствования требовала так называемого утробного дыхания (таи си) или сердечного дыхания (синь си), когда деятельность органов дыхания как бы приостанавливалась и человек начинал дышать утробой.

Л. С. Васильев, ссылаясь на исследования французского синолога А. Масперо, так формулирует даосскую «теорию достижения бессмертия»: «Тело каждого человека, своеобразный микрокосм, следует уподоблять вселенной, макрокосму. Когда они бегут, они поворачивают голову назад. Земля следует законам Неба. В результате подобной «локализации» чрезвычайно обширный общебуддийский пантеон в каждом отдельно взятом регионе имел свои особенности.

В 1111 году Люй Дунбиня официально канонизировали. Лаоцзы сказал: Того, о чем вы спрашиваете, уже почти не осталось. Разумеется, такое обилие божеств, божественных и полубожественных персонажей существенно затрудняло их систематизацию и классификацию даже в древности. Со временем культ Конфуция «раздвоился»: мудреца стали отождествлять с богом долголетия Шоусином, которого изображали в образе убеленного сединами старца, окруженного детьми это толковалось как объединение нации вокруг великого учителя и наглядное проявление сыновней почтительности сяо.

Подобно Хуанди, Сиванму — архаическое божество, образ которого был переосмыслен даосами. Он постоянно был весел и его веселье распространялось на всех окружающих. В своем первоначальном виде буддизм на китайской почве просуществовал недолго, причем «китаизации» подверглась как теоретическая, так и практическая его сторона. В V веке был предложен метод «подбора значений» (гэ-и), который заключался в создании неологизмов по аналогии с санскритскими терминами: например, термин «сансара» отныне переводился как «лунь хуэй» (лунь — колесо, хунь — вращение). В «Каталоге гор и морей» говорится, что эта птица похожа на петуха, «пятицветная, с разводами. В облике Хуанди еще прослеживаются черты тотемизма — он имел лик дракона. Эта утопия, во многом «протобуддийская» по характеру, опиралась на даосский трактат «Тайпинцзин» или «Книгу о великом равенстве».

Однако в его туманности и неопределенности содержатся образы. Отчаявшись, он похитил у Яо саморастущую землю (сижан), чтобы усмирить воды, но снова не справился и по велению Яо был казнен. Вот таким образом они скрыты в бездне под Тремя источниками. Книга Созерцания Неба Величайшей Чистоты содержит девять частей.

Подобно конфуцианству, даосизм в своем первоначальном, «исконном» виде являлся прежде всего философской системой. Унес в свою страну и обжег их панцири для гадания. В даосизме первоначально сложилось представление о «трех единственных» — абстрактных божествах, олицетворявших, подобно древнеиранским Ахура-Мазде и Амеша Спента, некие трансцеденции: к «трем единственным» (Сань и) относили небесное начало Тянь-и, земное начало Ди-и и высшее начало Тай-и.

Секта Тайпиндао возникла в середине II века на территории провинции Шаньдун. Средние три части таковы, что мир недостоин воспринять их.

Наконец, буддизм привнес в китайскую мифологию эсхатологические мотивы — представление о мировых циклах и конце света, знаменующем собой завершение очередного цикла. Мифы древнего Китая имеют очень разнообразную тематику. Среди первых переведенных буддийских текстов имелось достаточное количество «хинаянистских», в результате чего китайский буддизм, окончательно оформившись, приобрел — если рассуждать исключительно в рамках доктрины этого вероучения — «совокупный» характер с сильным уклоном в Махаяну. Для Китая первой такой особенностью является скромное, «подчиненное» положение в пантеоне легендарного основателя буддизма принца Сиддхарты Гаутамы, после просветления ставшего буддой Шакьямуни — или просто Буддой. Это привело к потере в культе Шанди многих из тех специфических черт, которые характерны именно для культа великого бога.

Достигает Шелковичного края.

---