Леду Город Шо

Утомленный уговорами Леду, король подписывает декрет на строительство города Шо при соляных приисках в провинции Франш-Конте. К сожалению, революция 1793 года увидела в Леду лишь представителя старого режима и прекратила строительство города соляных приисков. Утомленный уговорами Леду, король подписывает декрет на строительство города Шо при соляных приисках в провинции Франш Конте. Один из таких редких примеров – город Шо, спроектированный Клодом Никола Леду при соляных приисках в провинции Франш Конте.

Солеварня в Арк-э-Сенан и идеальный город Шо

37-летнем возрасте Леду стал королевским мастером. У входа в тюрьму он предлагал установить статуи узников, тем самым явно намекая на так называемый «персидский ордер», описанный Витрувием. Его город олицетворяет идею автономных сооружений, свободный союз самостоятельных блоков.

Клод-Никола Леду (фр. Claude Nicolas Ledoux 21марта 1736 (17360321)— 19 ноября 1806, Париж)— мастер архитектуры французского классицизма, предвосхитивший многие принципы модернизма. Главная улица имела западно— восточную ориентацию иназывалась Улицей Западных ворот. И хотя заложенный дворец из-за смерти короля был заброшен, его проект обсуждался в широких кругах архитекторов.

Однако большая часть этих сооружений была разрушена уже в 19 веке из-за чего Леду даже прозвали «проклятым архитектором». Блонделя, затем – у Л. Ф. Замысел был осуществлен лишь частично. Здесь всё симметричное, классически правильное, должное радовать глаз. В полисах проживало обычно не более 10 тыс. Можно сказать, что Чандигарх – это город-брэнд.

Так в одном архитектурном пространстве соединились две противоположные функции – насилие и наказание. Женевьевы (впоследствии ставшей Пантеоном) ее крипту назвали тюрьмой. Первой крупной работой Леду в Париже стала перестройка отеля дАлльвиль (1766 год) в квартале Маре в духе классицизма. В формальном отношении Леду ориентировался в этой работе на гравюры Дж. Б. Первый выполнен в форме шара, а второй представляет собой цилиндр.

Это светские храмы, где проповедуют семейные, материнские и героические добродетели. В здании тюрьмы воплощалась их мечта о возвышенной архитектуре. Основы нового классицистического направления ярко выразил в своем творчестве французский архитектор Клод Никола Леду (1736—1806).

Умер Леду 19 ноября 1806 года в Париже. В своем городе Леду бесповоротно уничтожает традиции старого, феодального ансамбля. Карьера Этьена Луи Булле (1728--99) как практикующего архитектора была скорее неудачной: он исполнил всего лишь ряд интерьеров и построил несколько особняков в Париже.

Лекция: «Темницы» Пиранези и «идеальный город» Шо Клода Леду: фантазии и утопии века

Гильотинирование, хотя и было сначала именно публичным зрелищем (позже гильотина переехала в тюремные дворы), уже не обладало той зрелищностью, которую предполагали средневековые казни-пытки. А это пушечный двор. Мост через реку Лу. Все они должны были освещаться таинственным светом и отбрасывать сильные тени. В городе почти нет заказов для архитекторов. С 1775 года Леду развивал свой проект завода в Арк-э-Сенане, превращая его в идеальный город Шо (не реализован) в духе идей Просвещения. Бриссо, например, предложил проект «исправительного дома», в котором хотел устроить мастерские по обработке камня, полировке мрамора изготовлению красок и т. д. В центре тюремного двора он думал поставить часовню: службы проходили ежедневно, заключенные открывали окна и слушали прововеди и церковную музыку.

Остальные улицы, параллельные ей, были пешеходными. Средневековый замок-тюрьма был популярным мотивом в «готических» романах ужасов (например, в романе Уильяма Бекфорда «Ватек» готическая башня калифа служила тюрьмой). Так, «Дом садовника» принял форму шара, поставленного прямо на землю, а «Дом смотрителя источников» – полого цилиндра, сквозь который протекал бы горный поток. Так, мощные колонны у входа в банк могли говорить о его солидности и надежности. Пафос простоты и строгости кладет свою печать на все им созданное.

Ситуационный план идеального города Шо

Название трактата Леду «Архитектура, рассмотренная в связи с искусствами, нравами и законодательством» («Larchitecture consider par les rapport des arts, des moeurs et de la legislation», 1804)6 было отсылкой на известную работу мадам де Сталь «Литература, рассмотренная в связи с социальными институтами», появившуюся четыре года ранее. «Тюрьмы» Пиранези очень похожи на здания, позже описанные в книгах маркиза де Сада. Примечательными работами этого периода являются внутренний декор парижского «Кафе Годо» (обшивки стен которого сейчас восстановлены в экспозиции Музея истории Парижа), 1762 «Павильон музыки» в Лувесьеннском замке мадам дю Барри, 1770-71 дом балерины Гимар в 7 округе Парижа, 1770. «Все ей подвластно, – заявлял он, – политика, нравы, законодательство, религия, правительство». Именно в таком архитектурном решении он видел необходимое сочетание цели «усовершенствования общества» и жилого, промышленного и административного строительства. Кенотаф (ложная, пустая могила) имеет форму сферы, что напоминает, с одной стороны, о земном шаре, с другой -- о яблоке, упавшем ученому на голову, благодаря чему он и открыл закон всемирного тяготения. Работы Леду из которых сохранились лишь немногие (парижский отель – т. е.

Тюрьма становится экспериментальной «машиной наблюдения» (Фуко) и в этом смысле тем же самым, что больница. Аристотель высказывал также свое мнение огородских площадях. Подобно осуществленным постройкам Шо, они впечатляют своей суровой мощью. При монархии Леду боролся за свои заработки и оплачивался по низким расценкам. Но не все римляне смирились с этим.

Одна из самых интересных располагалась на Сент-Мартен. Их было выстроено пятьдесят (1785–1789), но сохранились лишь четыре остальные были разрушены в числе прочих «символов тирании» (наиболее известна застава Вийет с ее монументальной ротондой). Другой чисто архитектурной концепцией тюрьмы является проект Идеального города Шо французского архитектора Клода-Никола Леду, опубликованный в его трактате «Архитектура, рассмотренная в отношении искусства, нравов и законодательства» (1804). В 80-е гг.

1. Клод Николя Леду (эпоха Классицизма)
2. Биографии великих и известных людей
3. Леду Клод НиколаАрхитектура и биография
4. Лекция о бумажных архитекторах века
5. Королевские солеварни в Арк-э-Сенан
6. Словари и энциклопедии на Академике
7. Подарочные сертификаты и абонементы

Возможно, вот таким образом де Сад придавал месту действия своих романов характер тюрьмы. Поиски идеального города, наверняка, начались задолго до известного диалога «Государство» Платона, где философ описывает справедливую и гармоничную модель общественной жизни в пределах городской единицы. В итоге, королевская солеварня, включающая одиннадцать зданий, выполненных в неоклассическом стиле и расположенных в виде полумесяца, больше была похожа на дворец, а не на комплекс заводских помещений. Крохотные человеческие фигурки изображенные на рисунках Булле, лишь подчеркивают грандиозность замыслов архитектора, предназначенных «для вечности». В течение 10 лет Никола Леду проектировал изящные городские усадьбы для французской элиты «в английском» стиле. Не случайно Дом директора, стоящий в центре двора, Леду назвал «храмом надзора». Мода на тюрьмы характерна для всей эпохи Просвещения.

От нее радиальными лучами расходятся улицы, обсаженные деревьями они вливаются в широкие кольцевые магистрали, также озелененные, описывающие все более и более широкие круги вокруг центральной площади. На руинах Бастилии, как известно, танцевали. Малый Трианон – почти квадратное здание, поднятое на широкую каменную террасу. Иногда в «Тюрьмах» видят отражение взглядов реакционера, мыслящего в категориях деспотической власти.

Вот таким образом на первый план здесь выдвинуты общественные здания – «Дом братства», «Дом добродетели», «Дом воспитания», – эти торжественно-символические названия словно предвещают язык будущих якобинцев. Проектируя в городе Шо «Дом садовника», Леду пренебрежительно отбрасывает сентиментальную условность этого модного архитектурного жанра и все вообще традиции современного строительства. «Все ей подвластно, – заявлял он, – политика, нравы, законодательство, религия, правительство». Большинство спроектированных Леду архитектурных творений были откровенно утопическими. Так в его проектах возникают то реминисценции далекого прошлого – конус пирамиды, кольцо амфитеатра, – то формы, обращенные своей новизной в такое же далекое будущее.

Исторически значителен театр в Безансоне (1771–1773) заменив здесь традиционные ярусы и ложи более «демократическим» внутренним амфитеатром, Леду дополнительно зафиксировал эту идею в сюрреальной гравюре с театральным залом, вписанным в человеческий глаз. На въездах в Париж Леду планировал расположить таможенные заставы. «Дом директора источников» в том же городе Шо – еще более поразительный для своего времени проект.

• Проект столетия и спиральное время
• Письма об антиэстетическом воспитании

Он включает орудийную мастерскую, рынок, цехи и дома ремесленников. Архитектура подражает также и организации человеческого общества. Для него приемлемо только строгое, рациональное, оправданное и полезное: его идеал – это «формы, которые создаются простым движением циркуля».

Ученик Блонделя. На архитектурное видение Клода Никола Леду, начиная с 1770 года, оказывает огромное влияние великий зодчий 16 века, Андреа Палладио (Andrea Palladio).

С другой стороны глаз почему то не очень радуется. Леду проектировал в городе как частные дома (например, дома для рабочих), так и общественные здания (рынок, оружейный завод, биржу). Причем по задумке автора сквозь полость последнего должен был течь ручей. Это светские храмы, где проповедуют семейные, материнские и героические добродетели.

Руссо в романе Эмиль. Свои здания он называл «архитектурными телами». Он с увлечением проповедует в своем трактате об архитектуре: «Круг, квадрат – вот азбука, которую авторы должны употреблять в своих лучших произведениях». Помимо переживаний, связанных с указом короля о прекращении этого строительства, Леду довелось увидеть, как в 1789 году народ сжигал его пропилеи и убивал рабочих, возводивших их.

Леду спроектировал также храм Добродетели и церковь, но не обычную, а предназначенную для различных семейных обрядов (рождений, свадеб, похорон). Поясу парижских застав посчастливилось немного больше, чем идеальному городу. был в заточении за связи с жирондистами. С 1775 года Леду занимался изготовлением гравюр своих проектов, которые при этом перерабатывал в соответствии со стилистической эволюцией своего творчества в 1804 году опубликовал гравюры в трактате «Архитектура, рассмотренная в отношении к искусству, нравам и законодательству» («LArchitecture consideree sous le rapport de lart, des murs et de la legislation» задуман как 5-томный, написан только 1-й том в 1847 и 1991 годах изданы ранее не публиковавшиеся гравюры Леду, также предназначавшиеся для иллюстрации его трактата), вышедшем с авторским посвящением императору Александру I. В этом труде Леду выдвигает идеи «говорящей архитектуры», экономии выразительных средств, главенства строгой объёмной композиции. Проектируя в городе Шо «Дом садовника», Леду пренебрежительно отбрасывает сентиментальную условность этого модного архитектурного жанра и все вообще традиции современного строительства.

Дом хранителя источника и Дом садовника, Дом воспитания и Дом братства – творения Леду предваряют язык Французской революции и заставляют вспомнить слова Леду: ««Круг и квадрат – вот буквы алфавита, применяемые авторами в качестве основы лучших произведений». Павла (1661), разработал проекты часовниПемброк колледжа (англ. ) в Кембридже и Шелдонского театра (англ. ) в Оксфорде. Де Сад имел профессиональный интерес к архитектуре тюрем, больниц и сумасшедших домов. Архитектурное направление неогрек появилось, благодаря работе двух архитекторов – немца Лео фон Кленце (1784-1864) и француза Анри Лабруста (1801-1875).

Венецианский архитектурный теоретик Франческо Милициа писал, что тюрьмы должны выглядеть «печальными по причине своего назначения», что в них должны быть «сильнейшие тени» и «наводящие ужас надписи». Назначен архитектором ведомства вод и лесов Бургундии и Франш-Конте (1764-1770 годы), где занимался строительством и реконструкцией общественных и инженерных сооружений, в том числе перестройкой церкви Сен-Пьер-о-Льен (с 1764 года) и возведением моста Прежибер (около 1770 года, оба – в Ролампоне). Тома де Томон, Дж.

Он проектирует около восьмидесяти зданий разного масштаба, – все они, охватив столицу единым кольцом, должны дать ее границам стройные архитектурные формы, дать каждой из дорог-въездов торжественные ворота. На соляных приисках Клод Никола задумал создать идеальный город. Город Шо отражал социальную модель будущего общества. Ж. -П. Это демонстративное признание того, что свое творчество архитектор подчиняет целесообразности, практическому удобству для человека.

В последнее десятилетие жизни Леду практически не строил, сосредоточившись на разработке малопрактичных, визионерских замыслов «идеального города» в Шо (построенная солеварня в Арк-э-Сенан— памятник Всемирного наследия). Онбыл арестован после революции 1792 года как роялист— завыполняемые имдля аристократии заказы, запроекты таможенных застав, которые народ ненавидел. Вот таким образом на первый план здесь выдвинуты общественные здания – «Дом братства», «Дом добродетели», «Дом воспитания», – эти торжественно-символические названия словно предвещают язык будущих якобинцев. Гармония и естественность – краеугольные камни всей эстетики Леду. Знание в свою очередь становилось инструментом власти (отсюда термины М. Фуко «власть-знание» и «политическая анатомия»).

Следует отметить, что вПриене во многих сооружениях ипространствах использованы пропорции «золотого сечения», примером чему может служить главная городская агора. На его проекте появляется нечто удивительное: огромный шар, поставленный прямо на землю. В его общежитиях могут совместно проживать шестнадцать семей. Сам Леду в своем творчестве исповедует эти истины как эстетическую религию. Упрощая архитектурные решения А. Палладио, Леду возводит отели Монморанси (1769-1771 годы) и Гимар (1769-1772 годы оба не сохранились) в Париже, а также дворец Бенувиль в Нормандии (1769-1774 годы) и Музыкальный павильон мадам дю Барри в Лувесьене (1770-1771 годы).

Мода на тюрьмы распространилась и в архитектурной среде. В последнее десятилетие жизни Леду практически не строил, сосредоточившись на разработке малопрактичных, визионерских замыслов «идеального города» в Шо (построенные ранее здания – памятник Всемирного наследия). Леду шел от классики, но в то же время смело ломал ее каноны, отказывался от декоративных деталей и украшений. Сам Леду, комментируя план солеварен, говорил, что его главным достоинством является иерархичность, а также то, что он облегчает визуальный контроль над рабочими. Однако проект выдерживает немало критики. Архитектура не только подражает обществу, но и воспитывает его: характер монументов служит очищению нравов.

Он разрабатывал новые жилища для кустарей и крестьян, он требовал разрушения трущоб. Дома рабочих располагались в лесу Шо – на пересечении дорог, что позволяло контролировать все вокруг. Вовремя своего заключения заканчивает проект городаШо, где развил идею ренессансного «идеального» города, задумав единый комплекс жилых, производственных иадминистративных зданий— то есть идеальное поселение при производстве. Фуко определил такую власть как «дисциплинарную власть», которая заявляет себя не устрашением, а контролем.

Бастилия стала первой революционной эмблемой и одновременно модным мотивом. Планы Леду предусматривали оптимальное сочетание промышленной, административной и жилой застройки с целью «совершенствования общества». Этот период творчества Клода Никола Леду даже носит название – палладианский. Кауфман искал обоснования для авангардного искусства своего времени в эпохе Великой французской революции, Выдвинув идею революционных архитекторов и их революционной архитектуры, впервые претендующей на автономность, он находился в русле горячо обсуждаемого в начале XX века вопроса о проблеме отношений культуры инноваций (авангарда) и политической революции.

Примером более практичной реализации принципов ампира – в значительной мере упрощающих формы прежнего классицизма, но с другой стороны максимально усиливающих их градостроительную, социально-организующую роль – стали «парижские ворота» Леду, таможенные заставы, которые призваны были опоясать всю столицу. Строительство в Шо (1774–1779) прервалось в связи с финансовыми трудностями, затем Французская революция сделала его и вовсе невозможным наиболее же экстравагантные здания остались лишь на бумаге. В 1789 году журнал «Magasin des modes» предложил парижским модницам носить туфли с застежками в виде крепостных стен павшей тюрьмы. Его город олицетворяет идею автономных сооружений, «свободный союз самостоятельных блоков». Впрочем, даже Бриссо заботился о публичности своего «исправительного дома», который два раза в год могли посещать любопытствующие зрители. Он не мастер отдельных зданий, а творец целых ансамблей, создатель идеальных городов. Сам Леду в своем творчестве исповедует эти истины как эстетическую религию.

Тюремный реформатор Ж. -П. Соль хранили в бочках, а делали их на месте, скрепляя обручами, выкованными в кузнице. Один из корпусов циркумференции занят музеем Клода Николя Леду. Здесь можно увидеть невероятные по смелости проекты автора «идеального города». Производственный процесс длился 48 часов. Чаще всего эти идеи были связаны с назначением здания. Из возведенных застав, Ла Виллет (Rotonde de la Villette) обладает наибольшей монументальностью и прямолинейностью очертаний и предельной выразительностью в своем замкнутом величии.

Более яркий пример -- проект коровника в виде гигантской коровы архитектора Жана Жака Лекё (не осуществлен). Это тождество места, строго говоря, нейтрализует различия между насилием и наказанием и актуализирует другую ценность «тайной камеры» – она стимулирует работу воображения. Отказавшись от репрессивных архитектурных форм, Бентам предложил соорудить полукруглое в плане четырехэтажное (во втором варианте – шестиэтажное) здание с отдельными камерами вокруг полукруглого двора. Он включает орудийную мастерскую, рынок, цехи и дома ремесленников. В конце XVIII века наказание утратило функцию публичного спектакля. Его проекты были выполнены в неоклассическом стиле.

Происхождение и развитие автономной архитектуры», вышла в Америке в 1933 году, где появляется термин «революционные архитекторы». Булле использовал самые простые, геометрически правильные формы: сферу, конус, куб. Несмотря на довольно крутой рельеф, план города был строго регулярным. Бентам считал, что сам принцип паноптикума, «всевидящего ока», отвечает требованиям цивилизованного общества и первоначально хотел использовать его для самых разных зданий, в том числе и для таверны.

Здесь эта целесообразность заключена прежде всего в легкости и широте зрительного охвата – законы здесь диктует человеческий глаз и, признав это, Леду не останавливается перед подлинной революцией в интересах человека. Рабочими командовали специальные надсмотрщики. Леду вдохновенно мечтает о гармоничном и естественном обществе, рождающем новое искусство.

Реализованным там постройкам формально близки театр в Безансоне, где Леду впервые использовал форму античного амфитеатра и партер с креслами (1775-1784 годы интерьер не сохранился) и Дворец правосудия с тюрьмой в Экс-ан-Провансе (1776-1792 годы реализован до уровня 1-го этажа, перестроен в XIX веке). Главным достижением архитектора считается проект генплана Шо. Самый знаменитый проект тюремной реформы был опубликован в 1791 году в книге англичанина Джереми Бентама «Паноптикон или Инспекционный дом» («Panopticon, or the Inspection-House»). В 1771 году Леду назначен комиссаром соляных рудников Франш-Конте и с 1774 года занялся проектированием и строительством посёлка Арк-э-Сенан (при Королевских солеварнях) исходя из целесообразной организации производственных процессов, удобства управления заводом и контроля над работниками. Господствует рационализм, выделяются оси, например, портиком или фронтоном. С этической точки зрения этот идеальный город выглядит очень тоталитарно. Планы Леду предусматривали оптимальное сочетание промышленной, административной и жилой застройки с целью «совершенствования общества». Вместо этого в его проекте возникает демократический амфитеатр с широкими рядами скамей.

Его опоры выполнены в виде кораблей. Архитектор прожил ровно 70 лет и умер в 1806 году. В своем городе Леду бесповоротно уничтожает традиции старого, феодального ансамбля. Кажется, ответ на этот вопрос надо искать за пределами творчества самого Пиранези.

э. ). Он включает орудийную мастерскую, рынок, цехи и дома ремесленников. В отличие от тюрьмы, которая первоначально была всего лишь местом ожидания казни, а позже местом заключения (то есть попросту формой наказания – эта функция тюрьмы впервые появилась еще в средневековых монастырях) исправительный дом стал местом реформирования преступников. Здесь вновь используется принцип паноптикума: «Все должно быть видно, ничего не должно останавливать глаз».

Из сгоревших 87 церквей города Рену удалось восстановить в новом барочном виде 51, в том числе собор Святого Павла. Планы Леду предусматривали оптимальное сочетание промышленной, административной и жилой застройки с целью «совершенствования общества». В 1771 году, архитектор разрабатывает проект промышленного города Шо (Sho), что находится в провинции Франш-Конте (Franche-Comt), при рудниках с солевыми залежами. От разрастания и нарушения метрической сетки город был защищён зелёным поясом 16-километровой ширины, который окружал территорию Чандигарха. Кроме того, в Шо был целый ряд довольно странных сооружений: мост через реку Лу (где роль опор играли галеры), Дом директора источника реки Лу (цилиндр, сквозь который проходило русло реки), Дом лесоруба (пирамида, сложенная из бревен) и другие, в которых принципы «говорящей архитектуры» воплотились наиболее полно. Леду создал проект промышленного города Шо при соляных рудниках и частично его осуществил.

Пиранези «Тюрьмы». Тем самым солеварни из промышленного сооружения превращаются в тюрьму, подобие Паноптикона Бентама. Проект был опубликован в 1804 г. в его книге «Архитектура, рассмотренная с точки зрения искусства, нравов и законодательства». В проектах Клода Никола Леду чувствовалось проявление социального утопизма.

В старину люди не умели добывать соль в шахтах. Она была единственной проезжей магистралью города. Стены настолько пропитались солью, что тяжесть крыши грозила их раздавить. В проекте города Шо развиты многие темы, возникшие в проекте солеварен. Человек внутри такого полиса был винтиком, свободно заменяемой частичкой.

В последнее десятилетие жизни Леду практически не строил, сосредоточившись на разработке малопрактичных, визионерских замыслов «идеального города» в Шо (построенная солеварня в Арк-э-Сенан— памятник Всемирного наследия). Любое задание тотчас же принимает в его воображении формы грандиозного комплекса. Оформление каждого элемента комплекса соответствовало его функциям.

Еще на открытии парижской церкви Св. Сама концепция «просвещения» подразумевала способность приобретать знания, проникая внутрь вещей. Влияние Дж. Б. Однако вскоре он применил его в проекте тюрьмы.

Леду возводил «таможенную стену» вокруг Парижа (1784-1789 годы) в виде двойного вала с бульваром внутри и широкой дорогой снаружи с воротами-заставами (реализовано около 50, сохранились заставы дАнфер, дю Трон, ла Виллет и де Монсо) для сбора налогов за ввозимые товары. Пиранези отразилось и в проекте отеля Теллюсон в Париже (1778-1781 годы не сохранился), где арка ворот имитировала руины, курдонёр заменён пейзажным парком, а центральная ротонда главного фасада была водружена на грот. Все постройки в городе имеют дидактическую, морализаторскую функцию, в особенности здания, создающие пространство общения: Пасифер (храм мира, который играет роль дворца правосудия), Дом союза, Панаретеон (храм добродетели или школа морали), Храм памяти, Дом образования и Ойкема (храм сексуальных наставлений). Однако главным руслом его стилистического новаторства явились работы, развернувшиеся с 1774 при соляных приисках Шо (Франш-Конте) и в еще большей степени – связанные с ними проекты. Леду спроектировал также храм Добродетели и церковь, но не обычную, а предназначенную для различных семейных обрядов (рождений, свадеб, похорон).

Существует множество интерпретаций «Тюрем» : театральные декорации, военные порты, воображаемые реконструкции Мамертинской тюрьмы и, соответственно, визуализация римского права, сны, наркотические галлюцинации, метафора романтического разума. Символом надзора – и, в конечном счете, символом тюрьмы – можно считать глаз, гравюра с изображением которого также помещена в трактате Леду (хотя глаз и не связан прямо с солеварнями – в нем отражается интерьер театра в Безансоне, другой постройки Леду). В его общежитиях могут совместно проживать шестнадцать семей. Перед смертью он приветствовал Наполеона, надеясь увидеть в нем того, кто понял бы его честолюбивые проекты.

э. особо следует остановиться наПергамском царстве (283— 133гг. Свою архитектурную деятельность он начал с 1760 года. Для Рима в отличие от многих других европейских стран XVIII век – время упадка. Замысел Леду предвосхитил как градостроительные начинания Р. Оуэна и других утопистов, так и позднейшее авангардно-функционалистское зодчество с его геометризованными формами, вот таким образом Леду часто называют «первым мастером современной архитектуры».

«Дом директора источников» в том же городе Шо – еще более поразительный для своего времени проект. Труара. Рождение тюрьмы». Многие дома в Париже были – символически – превращены в тюрьмы. Архитектор создает план идеального города, каким он представляется французу второй половины XVIII века, воспитанному на философии Просвещения. Так как, как писал сам Леду, в «новорожденном городе будет меньше преступников» – здесь «каждый индивид известен» (читай: находится под наблюдением и контролем).

Как приказ, не исполнить который нельзя. Блондель причислил тюрьму к разряду «architecture terrible» (что отсылает к «terrible sublime» Э. Берка). дон.

Неогрек – это направление в архитектуре, возникшее в 20-х годах девятнадцатого столетия. Он не мастер отдельных зданий, а творец целых ансамблей, создатель идеальных городов. До сегодняшних времен из них сохранилось лишь шесть. Архитектор также предчувствует кризис жанра архитектурного ансамбля и потому создаёт уникальные сооружения на основе лишь творческой интуиции, осуществляя свой принцип «свободного союза самостоятельных блоков». Для просветителей – преступника надо не наказывать, а «лечить», перевоспитывать.

Леду задумал выстроить в Шо идеальный город, различные функции которого выражались бы не только в полукруглой структуре плана (сосредоточенного вокруг завода и в то же время рассчитанного на оптимальное удовлетворение всех внеиндустриальных потребностей рабочих), но и в самой форме главных зданий, поражающих своим стереометрическим лаконизмом. Эта вера в переустройство мира эстетическими средствами была созвучна самым благородным мечтам просветителей о преображении человеческой природы убеждением и развитием мысли. Булле целиком посвятил себя «бумажной архитектуре», создав более ста проектов. Книга Кауфмана, которая так и называется «От Леду до Ле Корбюзье. Среди эллинистических государств III в. дон. Центральное здание солеварни, а именно, дом управляющего, украшали портики и перистиль.

Учился в Париже – в коллеже Дорман-Бове (1749-1753 годы), в архитектурной школе Ж. Ф. Но если для них это была тюрьма, то для монахов – удобное место преступлений. В 1760-е и начале 1770-х гг. Но в городе Шо нет ни больницы (вместо которой Леду проектировал общественные бани), ни тюрьмы. Опираясь на идеи французских просветителей, некоторые архитекторы XVIII в. увлеклись идеей о том, что всякое произведение зодчества должно выражать те или иные идеи иными словами, что архитектура, как и любой другой вид искусства, должна быть «говорящей». Джованни Батиста Пиранези не только создает серию за серией гравюры, прославляющие величие Рима, но и рисует свой главный «психоделический» шедевр – «Темницы», которые сначала остается незамеченным современниками, но в XIX веке приобретает поклонников в лице французских и английских романтиков «Страшные, чудовищные, неповторимые темницы», которые и по сей день будоражат воображение зрителя, заставляя гадать, кто заперт там – люди или гиганты и почему лестницы этих темниц ведут в бесконечность. С незапамятных времён правители ввели государственную монополию и налоги на соль.

Данный проект он частично осуществил, создав в 1775-1779 гг. Несмотря на созвучность многих своих замыслов идеалам Французской революции, в 1793-94 гг. Рядом с источниками люди строили соляные варницы, вырубая на топливо окрестные леса. В 1762 году оформил в духе раннего классицизма интерьер «Кафе Милитер» в Париже (не сохранился декоративные панели – ныне в Музее Карнавале, Париж).

Самый загадочный тюремный проект XVIII века – серия офортов Дж. -Б. Возможно, причиной тому была готическая архитектура Царицына – готика часто ассоциировалась с тюрьмой. Ученик Блонделя. Впрочем, в XVIII веке тюрьма имела и другие, «позитивные» коннотации, например в театральных постановках. В основе архитектуры лежит принцип «единства замысла и линий», дополненный разнообразием форм, законами соответствия, благопристойности и экономии.

В театре тюремные сцены происходили в небольших замкнутых интерьерах – тюремных дворах (например, декорации Д. Маро, 1720). Многие наброски, являющиеся бумажной архитектурой, носят утопический, если не сказать сюрреалистический характер— таковы дом садовника в виде правильной сферы, дом терпимости в виде фаллоса ит. д. Леду частично использует эту схему впроекте идеального города Шо. Подобные взгляды были характерны не только для Франции, но и для Англии (устрашающую по своей архитектуре Ньюгейтскую тюрьму тот же Катрмер де Кенси назвал «одним из самых замечательных зданий в Лондоне») и даже для Венеции. 1793–94 проводит втюрьме. Катрмер де Кенси, автор одной из первых архитектурных энциклопедий, указывал, что тюрьма – «место закрытое и окруженное каменной стеной, здание, построенное основательно».

Леду вдохновенно мечтает о гармоничном и естественном обществе, рождающем новое искусство. Проект города Шо возник у Леду на основе его проекта Королевских солеварен. При этом заключенные не знают, смотрят на них или нет.

Бентам называл свой Паноптикон «идеей в архитектуре». В отличие от Булле Клод Никола Леду (1736--1806) осуществил многие свои проекты на практике. Но уже становится очевидно, что Франция тяготеет к классицизму.

Однако многие современники отнеслись критически к этому проекту. В Чандигархе архитектор говорит, а Индия безмолвствует. Тюрьма стала и объектом архитектурной теории. Этот стиль развивался одновременно с другими «историческими» направлениями (неоренессанс, необарокко и т. д. ).

Наказание стало не физическим, а нравственным и социальным. Наряду с домами «братства», «добродетели» и «воспитания» был предусмотрен и «общественный лупанарий», дом терпимости (в виде фаллоса по своему плану). Оно было основано на возвращении к классическим греческим образцам архитектуры. «Тайная камера» становится территорией экспериментов, лабораторией просвещенного либертена.

Иногда тюрьма приобретала «готический» характер иногда напоминала римские погребальные сооружения. Барельефы с соляными скважинами украшают и «грот из дикого камня», скрывающийся за колоннадой. Его заключили в тюрьму одновременно с жирондистами, но Термидор освободил его. К 1790 году творчество Леду основывается на новом классицистическом направлении.

К «говорящей архитектуре» Леду обратился в 80-е гг. Захаров, Дж. В садах и парках тогдашней Франции сотнями строятся идиллические пасторальные хижины – «молочные фермы», «дома мельника», «дома сторожа». Тело больного было источником знания, а анатомия и хирургия (расчленение тела) – парадигмой метода исследования. Архитектура европейского неогрека ограничена парламентами, храмами и музеями. Более того, контролю подлежат и окрестности города.

За подобное насилие над правилами архитектурной репрезентации Пиранези был заключен романтиками (де Квинси, Нодье, Одоевский) в его же собственные «Тюрьмы», где переносил пытки, сравнимые с садическими. «Имей мужество пользоваться собственным умом» – эти слова великого немецкого философа Иммануила Канта можно смело использовать как один из девизов эпохи Просвещения. Это— первый воФранции пример монументальной индустриальной архитектуры. Весь ансамбль окружен высокой оградой. Другими словами, целый город функционирует как гигантская тюрьма. Иногда он предвосхищал Ле Корбюзье и его «Лучезарный город», а иногда – Гауди с его безумным барокко.

Пергамское царство было расположено всеверо— западной части Малой Азии. Испокон веков соль считалась едва ли не большей драгоценностью, чем золото. О них напоминает название городка Салин-ле-Бэн. Проектируя в городе Шо «Дом садовника», Леду пренебрежительно отбрасывает сентиментальную условность этого модного архитектурного жанра и все вообще традиции современного строительства.

Чандигарх состоит из 47 секторов (блоки кварталов размером 8001200 м), каждый из которых предполагалось наделить самостоятельностью – внутри квартала находились школа, храм, учреждения досуга, предоставлялись рабочие места. Все множество тюремных проектов и теоретических высказываний предопределило сложение тюремной иконографии XVIII века: массивные приземистые стены с мощным рустом, темные интерьеры, «говорящие» орнаментальные мотивы й эмблемы на фасадах – цепи, аллегорические фигуры Правосудия, грозные надписи. Он даже применял своеобразный «модулор» исполняя проекты по сетке, в которую вписывался стоящий человек со скрещенными руками (квадрат этой сетки принимали за модульную единицу)5. Департамент Юра богат подземными залежами каменной соли. На его проекте появляется нечто удивительное: огромный шар, поставленный прямо на землю. Внутренняя планировка решена также с большой простотой и ясностью, отделанных в стиле классицизма (стиль Людовика XVI). Один из них носит историческое название «габель».

В них в особых печах выпаривали соль. С одной стороны это место действительно интересное для ценителей и знатоков архитектуры. особняк – Ольвиль, перестройка 1764–1766 замок Бенювиль в Нормандии, 1768–1777 постройки для мадам дю Барри – павильон в Лувесьенне, 1770–1772 и Пти-Шато в Обонне, 1772–1773), способствовали утверждению неоклассицизма или «стиля Людовика XVI». Тюремная реформа здесь переведена на язык архитектурных форм. Кваренги, А. Д.

В своем проекте Леду сумел сочетать изящный архитектурный стиль с крайней рациональностью и заботой о «промышленной эффективности» постройки. Королевскую солеварню в Арк-э-Сенан (Saline royale dArc-et-Senans). На концах диаметра стоят два дома для служащих.

проектировал для французской знати изящные городские особняки «в английском вкусе», первостепенные образцы «стиля Людовика XVI», большинство этих строений было снесено уже в XIX веке. Критики сравнивали Пояс застав Парижа с тюремными стенами и кладбищенскими оградами говорили также, что храмовые формы не подобают «прозаическим» сооружениям. Архитектор Ле Корбюзье работал над проектом идеального города в Индии в течение 10 лет (1950 – 1960 гг. ). Барокко полностью исключается.

дон. Крупнейший французский архитектурный теоретик XVIII века Ж. -Ф.

Практически все архитекторы XVIII века делали проекты тюрем. Любое задание тотчас же принимает в его воображении формы грандиозного комплекса.

Другим источником для Леду был античный театр. Речь идет об эпохе Просвещения.

Первыми учителями Клода Никола Леду были известные архитекторы Ж. Ф. Блондель (J. F. Blondel) и Л. Ф. Труард (L. F. Truard). Его нужно сделать полезным членом общества и гражданином. Чего стоит хотя бы дома садовника и смотрителя. Наверное, соляную варницу можно было безболезненно исключить из маршрута, но не приедешь, не узнаешь. В«идеальном городе» Аристотеля можно увидеть многие черты Афин IVв. Но при всей своей любви к простоте Леду непрестанно ищет чего-то необычного и дерзкого.

В «Тюрьмах» непонятно все, начиная с самого названия: почему, собственно, «Тюрьмы», если в них отсутствуют даже многие признаки тюрьмы (только на некоторых листах изображены орудия пыток и лишь на одном – гигантские статуи узников). Несмотря на то, что разработанному Леду «идеальному городу» не суждено было полностью воплотиться в реальность, тем не менее, солеварню в Арк-э-Сенан объявили памятником Всемирного наследия. Их без конца рисовали, обмеряли изучали. чел., он состоял из центра (агоры, торговой площади) и окружения (сначала – дома знати, затем – кварталы бедняков). Само слово «тюрьма» было любимым архитектурным сравнением, метафорой негативного эстетического суждения.

Их последователем стал шотландец Александр Томпсон, который за свое скрупулезное отношение к воспроизведению греческих форм получил прозвище «Грек». Пафос простоты и строгости кладет свою печать на все им созданное. На его проекте появляется нечто удивительное: огромный шар, поставленный прямо на землю. Другие площади, которые Аристотель называл «чистыми», онсоветовал окружить храмами, гимнасиями идругими общественными зданиями. Архитектор Н. Лекамю де Мезьер писал в своей книге: «Вид тюрьмы должен производить впечатление грусти».

О городе Шо Леду писал как о «коллекции всех видов зданий используемых в устройстве общественного порядка». Однако больше всего Леду прославился своим проектом идеального города будущего -- Шо. Ширина улиц была традиционна. Его город олицетворяет идею автономных сооружений, свободный союз самостоятельных блоков. Зрелое творчество Леду (комплекс в Арк-э-Сенане, заставы Парижа, гравюры) повлияло на мастеров европейского классицизма конца XVIII – 1-й половины XIX веков (Ж. Ф.

В монастыре Сент-Мари-де-Буа в «Жюстине» наличествуют те же признаки, что и в гравюрах Пиранези, – тьма, пространственная дезориентация (сложная система коридоров, в которых нельзя отыскать ни входа, ни выхода), лестницы, то поднимающиеся, то спускающиеся, круглые своды подземелья. На место авторитарной репрезентации приходит «универсальная прозрачность» (Бентам), которая позволяет осуществлять наблюдение и через него функцию власти. Кроме того, он, как известно имел богатый личный опыт заключенного.

Запертое, герметичное пространство у де Сада Ролан Барт называет «тайной камерой». Город Шо был задуман Леду как новая социальная модель общества. Гэндон и др. ), а также на различные архитектурные течения XX века (неоклассицизм, ар деко, постмодернизм). Он строится, но совсем не так, как это представлял себе Леду.

Вдоль главной оси размещались Дворец правительства и Верховный суд. Руссо в романе «Эмиль». А. -К. Преступник – это «послушное» тело, которое поддается трансформациям и совершенствованию. Этот город рисуется ему живущим стройной общественной жизнью, в которой нет места социальным конфликтам и несправедливости, в которой сбываются утопические мечты Руссо об идеально естественном и свободном человеке. Вот таким образом на первый план здесь выдвинуты общественные здания – «Дом братства», «Дом добродетели», «Дом воспитания», – эти торжественно символические названия словно предвещают язык будущих якобинцев.

Читая его, часто думаешь, что это современный автор. Этот проект был опубликован Леду в1804в книге «Архитектура, представляющая собой выражение искусства, нравов изаконов» (Larchitecture consideree sous lerapport des arts, des mouers etdelaLegislation), которую онпосвящает русскому царю Александру I. Соляные разработки, превращенные Леду вовальный центр городаШо, можно рассматривать как один изпервых примеров промышленной архитектуры.

Постепенно солевары сожгли вокруг всё, что горит, да и солёные источники почти иссякли. Одна из самых интересных располагалась на Сент-Мартен. Попасть туда можно было только через подземный ход. С 1789 по 1792 год он оказался в полной нужде. Тюрьму (prison, maison de force) просветители чаще называли исправительным домом (penitentiary, maison de correction).

Треугольный фронтон его дома прорезан круглым «недреманным оком». Кажется, что дом невелик. В садах и парках тогдашней Франции сотнями строятся идиллические пасторальные хижины – «молочные фермы», «дома мельника», «дома сторожа». «Воспитывающий» архитектурный ансамбль состоял из Дома братства, Дома воспитания и Дома дружбы. Форма полукруга, по словам самого Леду, напоминает форму, которую описывает Солнце (намек на королевский патронаж солеварен).

В проектах этих «пропилей Парижа», основанных на 4 типовых решениях, Леду почти отказывается от декора: главным выразительным средством стали монолитный объём и гладкая поверхность стены постройки. Остальные были сожжены и уничтожены. После обучения он стал заниматься оформлением витрин.

Но при всей своей любви к простоте Леду непрестанно ищет чего-то необычного и дерзкого. Романтики в свою очередь обратились к тому, что было осознано в предшествовавшую им эпоху. Гравюры Пиранези хотя и восходят к театральным декорациям и архитектурным фантазиям (capricci) первой половины XVIII века, но представляют собой нечто абсолютно другое.

Человек эпохи Просвещения был наблюдателем и исследователем. В его общежитиях могут совместно проживать шестнадцать семей. Академия же записывает правила архитектурной гармонии в деректив, создав таким образом «рецепт красоты» Этот рецепт обращён к античности, он переписывает античность под себя, но не слепо копирует. Леду вдохновенно мечтает о гармоничном и естественном обществе, рождающем новое искусство.

Их без конца рисовали, обмеряли изучали. В 1936 году стропильную конструкцию заменили бетонными арками. Директорский дом и солеварни образуют своеобразный «диаметр» комплекса. Екатерина Великая, посетившая отстроенное Баженовым Царицыно, сказала: «Это не дворец, а тюрьма».

---