Картины Якопо Понтормо

Картина Якопо Понтормо написана для гостиницы картезианского монастыря Чертоза дель Галлуццо близ Флоренции (монахи этой обители представлены на заднем плане картины).

Репродукции картин Понтормо Якопо

Уровень горизонта здесь – ниже уровня колен Мадонны, но чуть выше головы святого, стоящего в глубине. Сейчас подавляющее большинство исследователей приписывают эту версию молодому Бронзино. Artifex Deco studio (Артифекс Деко студия) предлагает следующие услуги:- Художественная роспись интерьера (рисунки на стенах): роспись стен, потолков и мебели, фреска (affresco), картинки обманки (стена рисунок). Его нежные портреты (теперь все флорентийские портреты, обладающие нотой нежности, принято приписывать ему), его грациозные Мадонны, среди которых имеются такие, которые в течение веков ходили под именем Рафаэля3, его алтарные картины, его оконченная Понтормо и Аллори фреска в Поджо-а-Каяно (Триумф Цицерона) – все это принадлежит к формально абсолютному, но, по существу, к наименее яркому из того, что дал золотой век. Схемы здесь знакомые они известны нам по аналогичным картинам Филиппино и Пьеро ди Козимо.

Между тем синьор Альфонсо Давалос, маркиз дель Гуасто, получив от Микеланджело Буонарроти через посредство брата Никколо делла Манья картон с изображением Христа, являющегося Магдалине в саду, сделал все возможное, добиваясь от Понтормо, чтобы тот по этому картону написал для него картину, посколько Буонарроти говорил ему, что никто лучше Понтормо не сможет ему в этом деле угодить (43). Добиться же этого ему было нетрудно он получал за это ежемесячно по восьми скудо от его превосходительства, которого он сразу же там и изобразил, притом молодым, каким он в то время был, а также его матушку синьору донну Марию (51). Позднее большое влияние на его творчество оказало знакомство с гравюрами Дюрера. Михаилом Архангелом и св. Понтормо был также выдающимся портретистом, умеющим остро очертить душевную жизнь своих моделей, представленных обычно замкнуто-одинокими на непроницаемо темном фоне (Козимо Старший, конец 1510-х годов, Уффици Юноша, 1525, музей Виллы Гвиниджи, Лукка Юноша с алебардой, музей П. Гетти, Малибу, Калифорния и др. ).

Репродукции картин Якопо Понтормо

Когда же вскоре синьор герцог Козимо был возведен на престол и события в Монтемурло счастливо миновали (50), тотчас же, как уже говорилось в жизнеописании Триболо, приступили к строительству замка и его светлейшее превосходительство, дабы угодить своей матушке синьоре донне Марии приказал, чтобы Якопо расписал первую лоджию по левую руку от входа в палаты замка. Среди выдающихся перспективистов золотого века следует назвать Солиани (исчезнувшая картина Усекновение главы Иоанна Предтечи), Ридольфо Гирландайо (фреска Благовещение в Palazzo Vecchio), Никколо Соджи (1480-1552.

Линия горизонта при этом проходит на уровне талии женщин (а не на уровне глаз). Равным образом написал он во время осады Флоренции портрет Франческо Гварди в солдатской одежде — прекраснейшую вещь, а на створке, которой закрывалась эта картина, Бронзино написал Пигмалиона, молящего Венеру о том, чтобы она, вдохнув душу в свое изваяние, его оживила и даровала ему (как она это сделала согласно басне, сочиненной поэтами) и плоть и кости (40). Он учился у Пьеро ди Козимо и Андреа дель Сарто.

Постеры и картины с репродукциями Понтормо Якопо

Якопо Понтормо одному выпало на долю расписать все три колесницы, на которых он в ряде историй, написанных светотенью изобразил многие превращения богов в разные формы все это ныне находится в руках отличнейшего золотых дел мастера Пьетро Паоло Галеотти (9). Благодаря этой «лягушачьей перспективе» Мадонна выглядит не только огромной как гора (как у Понтормо), но еще и величественной и при этом – изящной. Сюжет картины разворачивается на легком, ровном фоне. При этом Медичи обеспечивают сытую и даже жирную жизнь, да и возможна ли эмиграция.

С обоими мастерами его связывает присущая ему черта женственности и тяготение к германизму. В 1515 г. занят фреской во дворике Аннунциаты Встреча Марты с Елизаветой. Другую картину, подобную вышеназванной, он написал для Карло Нерони изобразив только сражение мучеников и ангела, который их крестит и тут же и портрет самого Карла (39). Вопрос о том, кто стал прообразом одинокого героя, которого до сих пор предпочитают именовать обобщенно символически, LAlabardiere, юный республиканец или юный герцог, окончательно не решен, но очевидно, что портрет изображает не триумф, а жертвенную самоотверженность и что по настроению он очень близок к «Мучению одиннадцати тысяч».

1. Джакопо Понтормо: жизнь и творчество художника
2. Понтормо ЯкопоКартины и биография
3. Якопо да Понтормо: художник «извне» и «изнутри»
4. Жизнеописание Якопо () из Понтормо флорентинского живописца
5. Ужин в Эммаусе, Якопо Понтормо, 1525

Вкусив же от этого образа жизни в покое, молчании и одиночестве (а все это отвечало гению и природе Якопо), он решил по этому случаю постараться еще больше и, углубив свои познания в искусстве, показать миру, что он достиг еще большего совершенства и изменил свою манеру по сравнению с тем, что он делал раньше. Впервые прославился устройством публичного празднества и маскарадов в 1514 и в 1515 гг. Особенно характерно решение человеческого тела.

1527—1528) в Лувре «Мадонна с младенцем и св. В более поздней работе того же Понтормо – «Встреча Марии и Елизаветы» ближний и дальний планы как будто бы существуют сами по себе. Разница в том, что казнь легиона, перешедшего под руководством Маврикия в христианство, произошла в Галлии при императоре Диоклетиане, а казнь легиона Акакия – на горе Арарат при его соправителе Максимиане (в других источниках – при Адриане или Антонине Пие). Вместе с Франчабиджо были приглашены на этот раз Якопо да Понтормо (его картина в Питти) и Бакиакка (его картины в Берлине и Дрездене), но превосходство Истерии Вирсавии (Дрезден) Франчабиджо над произведениями этих двух отличных мастеров очевидно. Франчабиджо подобно Граначчи считался специалистом по театральным декорациям и, глядя на дрезденскую картину, представляющую собой абсолютное подобие сценического представления (в духе старинного театра вскрыта стена слева и видно одновременно и то, что происходит на улице и то, что творится во дворе частного дома), можно себе вообразить, какой красотой отличались тогда спектакли и какое значение декорационное дело могло иметь в развитии живописного и архитектурного вкуса.

• Великие художники, Якопо Понтормо, Часть 43, 2003
• Живопись и рисунки Якопо Каруччи из Пантормо
• КАРРУЧЧИ ЯКОПО, ПРОЗВАННЫЙ ПОНТОРМО Понтормо, 1494 — Флоренция, 1557
• ИНТЕРЕСНЫЕ ФАКТЫ ИЗ ЖИЗНИ ХУДОЖНИКА
• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
• Росписи, фрески и храмовоя живопись Якопо Понтормо

Однако я так никогда и не смог понять смысла всей этой истории, хотя и знаю, что Якопо обладал мышлением самобытным и общался с учеными и начитанными людьми. Как и Пармиджанино, Понтормо стремился противопоставить эстетическим нормам Высокого Возрождения более сложное и подчеркнуто личное, с оттенком самовыражения, восприятие мира, противопоставить ренессансному принципу «подражания природе» некую «манеру». Самая яркая из них «Портрет Козимо Медичи Старшего» (1530-е, Флоренция, Галерея Уффици). В самом деле, портя и переделывая сегодня то, что было сделано им вчера, он настолько перетрудил себе мозги, что нельзя было его не пожалеть и все же он продолжал упорствовать, делая все новые и новые находки с честью для себя и с пользой для красоты своего творения. После смерти Понтормо в 1557 г. эти фресковые росписи закончил Бронзино (утрачены).

Его первая значительная работа — монументальная фресковая композиция «Встреча Марии и Елизаветы» (1515—1516, Флоренция, церковь Сантиссима Аннунциата) — выдает влияние величественного стиля его учителя Андреа дель Сарто. Он в ярости бросился к Андреа с жалобой на то, что без него все раскрыли и рассказал ему о том, что он собирался сделать. "Пьета" дерево, 313x192 смФлоренция, Санта Феличита, капелла КаппониВ 1525 г. Лодовико Каппони, влиятельный владелец и банкир Апостольской Палаты, заказал Понтормо убранство недавно приобретенной им капеллы в церкви Санта Феличита, столетием ранее построенной по проекту Брунеллески. «Вертумн и Помона»фреска, 461x990 см.

• Артемизия Джентилески: первая феминистка

Вазари имени мученика не указывает, но императора именует Диоклетианом при этом установившееся с XVI века название «Мучение одиннадцати тысяч» соотносится с числом соратников именно Акакия – у Маврикия их количество не было определено и вообще Маврикия часто изображали негром на основании того, что он происходил из Египта. На портрете Ипполито он рядом с ним изобразил и самую любимую собаку этого синьора, которую звали Родон и сделал это настолько точно и натурально, что она кажется совсем живой (35). Как характерно для художественных нравов Флоренции то, что ни один из товарищей Франчабиджо не решился ее исправить и докончить. 5 Jacopo da Pontormo (Вазари назвал его Puntormo) родился в 1494 г. в Понтормо.

Этого и не случилось бы, находись в этих краях Бронзино, который в это время работал в вилле Империале, поместье герцога Урбинского, неподалеку от Пезаро (41). А так как после вышеназванных произведений Якопо написал с натуры на холсте портрет Америго Антинори, юноши, пользовавшегося в то время большим успехом во Флоренции (46) и так как все в один голос хвалили этот портрет, герцог Алессандро дал понять Якопо, что ему хочется получить от него свой портрет на большом холсте и тот для начала изобразил его на холсте размером в лист бумаги, причем столь тщательно и искусно, что даже работы миниатюристов ничего общего с ним не имеют ибо помимо величайшего сходства в этом портрете наличествует все то, что только можно потребовать от живописного произведения из ряда вон выходящего. Художник рисует мир, далекий от реальности. Этот портрет находится ныне в Ареццо у наследников Джованн Антонио. Августин в епископском облачении, который, левой рукой опершись на посох, пребывает в состоянии поистине скорбном, погрузившись в созерцание смерти Искупителя (21).

Так в его работе «Положении во гроб» (церковь «Санта Феличита», Флоренция), многие идеи и задумки автора реализуются им в полной силе. Между тем Андреа ди Козимо закончил позолоту герба и все обрамление. На этом написанном на дереве образе сидящая Богоматерь протягивает младенца Христа св. Когда же после этого синьор герцог выписал во Флоренцию мастера Джованни Россо и мастера Никколо Фламандца (52), отличнейших мастеров шпалеры, чтобы флорентинцы занялись и овладели этим искусством, он приказал выткать из золота и шелка ковры на сумму в пятьдесят тысяч скудо для Залы Двухсот и заказать Якопо и Бронзино картоны с историями из жизни Иосифа.

Через два года Понтормо вновь резко меняет свой стиль. Художник выполнил здесь только одну фреску — украсившую один из люнетов композицию «Вертумн и Помона» (Аллегория Осени, 1520—1521, Флоренция, Поджо а Кайяно, вилла Медичи). Блестящий рисовальщик, Понтормо оставил значительное графическое наследие. В сотрудничестве с другими художниками Якопо выполнил множество работ по заказу, как общественных институтов, так и частных лиц: например, для зала приемов виллы Медичи в Поджо а Кайано он написал люнетную композицию «Вертумн и Помона» (1520-1521).

Возраст изображенного подсказывает единственную возможную кандидатуру: Франческо, сына Герардо, относящегося к ветви Гварди дель Монте (существовали и другие ветви семейства), родившегося в 1514 году Ничего, кроме даты рождения, сохранившейся в документах благодаря тому, что на него было записано все имущество (немалое) Герардо, мы о Франческо ди Герардо Гварди дель Монте не знаем.

Михаил» и «Иоанн Евангелист») в приходской церкви местечка Понтормо фрески виллы Медичи в Поджо а Кайано (1519—1521, люнеты с аллегориями сельской жиизни) фрески «Страсти Христовы» во дворе Чертозы дель Галуццо (1522—1524) «Посещение Марией Елизаветы» (1528—1530) в приходской церкви (там же) алтарный образ «Положение во гроб» и фреска «Благовещение» (1526—1528) во флорентинской церкви Санта Феличита «Св. Для этого монастыря он написал цикл фресок «Страсти Христовы», удивительные творения храмовой живописи, частично позаимствовав сюжеты из гравюр Альбрехта Дюрера. В 1529 г. Якопо приобрел земельный участок на Виа Лаура поблизости от церкви Сантиссима Аннунциата.

Уже в следующем фресковом цикле — пяти фресках на темы Страстей Христа во внутреннем дворе Чертозы (монастыря) в Валь дЭма (ныне — часть «большой Флоренции»), выполненных в 1523—1524 годах и очень плохо сохранившихся, он берет за образец полные драматической экспрессии гравюры Дюрера. С торцовой стороны сада и виноградника братьев ордена св. Но достаточно того, что портреты эти написаны рукой Понтормо (19). В этой странной, одновременно драматической и отвлеченно-холодной картине уже преобладает то начало, которое современники Понтормо называли «манера». Вот таким образом он потратил на это много усилий, так что ему в конце концов удалось получить от Якопо великолепнейшую написанную на холсте картину с Воскрешением Лазаря, одну из самых лучших когда-либо им написанных и когда-либо посланных Джовамбаттистой (а послал он их бесчисленное множество) названному Франциску, королю Франции (37). Когда же после этого Франческо Пуччи, если только память мне не изменяет, заказал ему образ для сооруженной им капеллы в церкви Сан Микеле Бисдомини на Виа деСерви, Якопо довел эту вещь в такой прекрасной манере и в таком живом колорите, что кажется невозможным этому поверить (17).

Вся поверхность охвачена опалово-сероватой лазурью. Однако впечатление никак не совпало с этим мнением. Личный стиль Понтормо, с его утонченно-грациозным рисунком и прохладным колоритом, ярко проступает в пасторально-аллегорических росписях виллы Медичи в Поджо-а-Кайано (15191521). Анна со святыми» (ок.

Всецело маньеристичны алтарные образы 1520-х годов (Христос в Эммаусе, 1525, Уффици, Флоренция Мадонна со святым Иосифом и Иоанном Крестителем, Эрмитаж, Санкт-Петербург Встреча Марии и Елизаветы, церковь Сан Микеле, Карминьято, 15281530 в особенности знаменитое, «странное и новое» по манере (Вазари) Положение во гроб, 15261528, церковь Санта Феличита, Флоренция) – с их нервными колористическими и световыми всплесками и контрастами, порою нарочито ирреальным сочетанием натурной среды с умозрительной символикой (треугольное Всевидящее Око в Эммаусе), трепещущими линиями, которые как бы дематериализуют фигуры и драпировки. И вот Якопо, принявшись за это дело и работая не только из жажды славы и почестей, но и для заработка, написал Посещение Богоматери Елизаветой в манере несколько более воздушной и живой, чем он до этого обычно делал, что бесконечно повысило качество этой вещи, помимо прочих бесконечных ее красот (16). Итак, первая вещь, сделанная Якопо в указанное время, было крохотное Благовещение, написанное им для одного приятеля, который был портным (3). Жил и работал во Флоренции и окрестностях с 1507 г. в конце 30-х гг.

И тогда, построив перегородку, замкнувшую эту капеллу на целых три года, Якопо приступил к работе (32). Один из этих триумфов назывался «Алмазом» и возглавлялся синьором Джулиано деи Медичи, который и выдумал это название, поскольку алмаз служил эмблемой Лоренцо Старшего, его отца. Правда, после этого она, уж не знаю почему, оставалась в руках Понтормо.

В 1521 г. Понтормо расписывал зал в Поджо. Между тем, после того как верховным первосвященником был избран кардинал Джованни деи Медичи под именем Льва X (7), друзья и приверженцы этого дома стали изготовлять по всей Флоренции множество гербов этого первосвященника из камня из мрамора, на холсте и фреской. Собственно, такое сильное впечатление она произвела и на меня в Уффици. Аллегория Осени — не только самая гармоничная и полная высокой поэзии работа Понтормо.

Яков, которого можно видеть рядом с остальными. Вся работа оказалась законченной в кратчайший срок к великому удовлетворению синьора герцога, который собирался заказать роспись также и второй лоджии, но не успел это-го сделать, так как работа в первой лоджии была сдана 13 декабря 1536 года, а уже 6 января следующего года светлейший герцог был убит своим родственником Лоренцино эта и другие работы остались незавершенными (49). 1526–1528, церковь СантаФеличита, Флоренция «Мадонна со св.

Я всегда считал, что после этого произведения, а не до него, были им для Бартоломео Ланфредини, на берегу Арно между мостами Санта Тринита и Ла Каррайа, в одном коридоре над дверью, написаны фреской два красивейших путта, поддерживающих изображение какого-то герба (18), однако после того как Бронзино, которому, надо полагать, хорошо известна правда об этих вещах, утверждает, что это одна из первых вещей, написанных Якопо, нельзя не верить, что дело обстоит именно так и тем более следует хвалить за это Понтормо, так как эти путты настолько прекрасны, что их ни с чем не сравнишь и так как они были чуть ли не первым его произведением. Трагическое мировосприятие художника отразилось и в его позднем произведении – одухотворенном «Портрете ремесленника» («Автопортрет»). Образы, представленные на портретах Понтормо, выполненных уже зрелым мастером, поражают своей нервной утонченностью («Портрет юноши», ок. Главные работы: герб папы Льва X с двумя аллегорическими фигурами на фасаде флорентинской церкви Сантиссима Аннунциата (плохо сохранившаяся работа 1513— 1514 гг. ) «Богоматерь со святыми» (того же времени, теперь в той же церкви) фреска «Посещение Марией Елизаветы» (1514—1516, в той же церкви) «Вероника» (1515) — люнета во флорентинской церкви Санта Мариа Новелла «Св.

Иоанна Евангелиста, св. Понтормо отказывается от глубинного пространства и создает плоскостную композицию, где все подчинено экспрессивному линейному ритму и резким красочным контрастам («Христос в Эммаусе», 1525, галерея Уффици, Флоренция «Положение во гроб», ок. Лаврентия на жаровне, настолько прекрасного, что в нем уже проглядывали кое-какие признаки того превосходства, которого он со временем достиг, как о том будет сказано в своем месте (31). И это бесконечно понравилось Понтормо, который уже тогда видел, куда этому таланту суждено пробиться. Антоний» в Мрфици «Изгнание из рая» (там же) «Венера с амуром» (по рисунку Микеланджело) во флорентинской Академии «Иосиф в Египте» в Лондонской Национальной галерее «Иосиф открывается братьям» и «Продажа Иосифа» — в английском собрании Десборо портреты в галереях Амьена, Амстердама, Балтиморы, Бергамо, Берлина, Вены, Вашингтона, Генуи, Готы, Кембриджа (США), Лукки, Милана, Парижа, Рима, Турина, Фаладельфии, Флоренции, Франкфурта-на-Майне рисунки в Париже (Лувре), Флоренции (Уффици и палаццо Корсини), Вене, Стокгольме и др. Понтормо получал от Козимо I весьма масштабные заказы — он выполнил в 1537—1543 годах большой цикл фресок на мифологические и аллегорические сюжеты в вилле Карреджи, в течение одиннадцати лет (1546—1557) расписывал колоссальный хор (алтарную часть) церкви Сан Лоренцо — фамильной церкви Медичи.

Сюда относятся Франческо де Сальвиати (им исполнены декорации для комедии, сыгранной в честь Пьер Луиджи Фарнезе в Кастро и для комедии, представленной во Флоренции в 1541 г. ) и Бронзино исполнивший постановку для спектакля, данного в Palazzo Vecchio.

Во главе второго шествия, шедшего под девизом и знаменем «Пня», значился синьор Лоренцо, сын Пьеро деи Медичи, чьей эмблемой был пень, вернее, сухой ствол лаврового дерева, на котором снова зеленеют листы, давая этим понять, что имя его деда всегда свежо и всегда обновляется. Но некоторые утверждают, будто главной причиной всего этого было то, что сам Беттино запросил слишком дорого. Для Боргини, Веттори и других флорентинцев, сочувствующих республике, но примирившихся с Медичи, аллюзии на политическую ситуацию во Флоренции «Мучения одиннадцати тысяч» были ясны, как день.

И вот, явившись к Якопо, чтобы спросить его, не собирается ли он что-либо еще доделывать, но не застав его, так как тот заперся, работая над новым рисунком и ни на чей стук не откликался, Андреа приказал снять загородку и леса и открыть работу. семейство со святыми» (1518) во флорентинской церкви Сан Микеле Висдомини «Поклонение волхвов» того же времени в галерее Питти две фрески того же времени («Св. Все эти действующие лица были одеты в богатейшие наряды, так, что о лучшем нельзя было и помышлять. Однако существуют серьезные основания не соглашаться с подобной атрибуцией.

Спина его была открыта и рассечена и из раны вылезал абсолютно голый и позолоченный мальчик изображавший собою воскресающий Золотой век и конец Железного века из которого он возникал и возрождался благодаря избранию нового первосвященника. Для сестер приюта Инноченти он написал на холсте размером в полтора локтя и с бесчисленным множеством фигур историю одиннадцати тысяч мучеников, приговоренных к смерти и распятых в лесу по приказу Диоклетиана (38). Во-первых изображенный ни капли на Козимо не похож.

Результат этого развития оказался неожиданным: поглощенный собой человек утратил гармоническую ясность духа, освобожденный от старых скреп, он вдруг очутился над бездной, обуреваемый непонятными страшными силами. Другие работы: «Распятие» в Берлине фреска из больницы Сан Маттео во флорентинской Академии «Мадонны» во флорентинских палаццо Корсини и Каппони и в Уффици «Рождество Иоанна Крестителя» в Мрфици и флорентинском палаццо Даванцати «Св. Прародители или, попросту говоря, предки Бартоломео ди Якопо ди Мартино, отца Якопо из Понтормо, жизнеописание которого мы сейчас пишем, происходили, как зтверждают некоторые из Анчизы (1), местечка в верхнем Вальдарно, весьма прославившегося тем, что оно было родиной также и прародителей мессера Франческо Петрарки. Бронзино же, хотя Якопо за ним ежедневно и посылал, никак не мог оставить своего места, тем более что, написав на одном из парусов свода виллы Империале очень красивого обнаженного Купидона, он получил от герцога Гвидобальдо, убедившегося в мастерстве этого юноши, заказ на написание его портрета. Канцона начиналась словами: «Летят года».

1996). Творчество двух мастеров составило единую главу итальянского искусства XVI века. Предполагаемый портрет Карло Нерони очень эффектен, но принадлежность портрета кисти Понтормо и идентификация персонажа (основанная на том, что он одет в черный кафтан, в этом видят отсылку к фамилии Нерони) более чем сомнительны. Композицию дополняют два сидящих на парапете ребенка-путти.

Полный разрыв с традициями Высокого Возрождения отразился в цикле росписей Понтормо «Страсти Христа» (1523–1524, Чертоза Валь дЭма, Галуццо). Действие разыгрывается в очень неглубоком пространстве, ограниченном низким каменным парапетом, на котором в непринужденных позах сидят прекрасный обнаженный юноша и нарядная дама в красно-розовом платье, сгибающие тонкие ветки лавра, ствол которого как бы «скрыт» прорезающим стену огромным окном. Головы людей приобретают эллиптическую форму.

Ситуация, схожая с сегодняшней. Сегодня исследователи стараются трактовать слова Вазари как сообщение о самостоятельном портрете (тем более, что фигурки в картине столь мелки, что там никакого Нерони не разглядишь) и пытаются связать с ним портрет из частной английской коллекции, недавно с помпой выставленный в Лондонской Национальной галерее. Когда же в 1522 году во Флоренции вспыхнуло легкое чумное поветрие и потому многие разъезжались, чтобы избежать этой весьма заразной болезни и от нее спастись, Якопо также представился случай уехать, правда недалеко, но все же бежать из города. Вслед за Вазари, воспринявшим картину очень формально, современное искусствоведение трактует «Мучение одиннадцати тысяч» как шаг к пустоватой маньеристичной виртуозности.

И вот, после того как Якопо довел эту картину до совершенства, она была признана благодаря величию рисунка Микеланджело и благодаря колориту Понтормо произведением из ряда вон выходящим неудивительно вот таким образом, что, увидев ее, синьор Алессандро Вителли, который в то время был во Флоренции начальником наемной гвардии, заказал Якопо также и для себя картину с этого же картона, которую он послал в Читта ди Кастелло и приказал повесить в принадлежащем ему там доме (44). 1525, пинакотека, Лукка «Юноша с алебардой», ок. Франциск — как живой. Выполняем заказы по России, Украине, странам СНГ и ближнего зарубежья.

Анны у ворот Сан Фриано и изображающем Богородицу с младенцем на руках, а за ней св. Кроме того, для кельи настоятеля он написал на холсте картину Рождества Христова изобразив на ней, как Иосиф во мраке этой ночи освещает младенца Христа фонарем, а изобразил он это так потому, что он все еще оставался в плену тех выдумок и фантазий, которые ему внушали немецкие эстампы (29). жил в Риме в свою очередь, оказал воздействие на многих живописцев, таких, как Бронзино (в портретах) и Россо и менее значительных, как Лапполи. И вот Якопо, пригласив Бронзино, дал ему написать по одной фигуре под пятью пятами свода, а именно Фортуну, Правосудие, Победу, Мир и Славу, под последней же пятой (а было их всего шесть) Якопо собственноручно написал Любовь. Не менее прекрасен и св.

Но если судить по архитектуре и фигурам дальнего плана (там есть две маленькие мужские фигурки), то высота горизонта составит метров 6-7 и, следовательно, рост Марии, Елизаветы и их спутниц – метров 10-12. В этот период художник выполнил и несколько композиций по картонам Микеланджело (к числу этих большей частью не сохранившихся работ относится Венера и Купидон, галерея Академии, Флоренция) воздействие великого мастера сказалось и в самостоятельных вещах Понтормо (10000 мучеников или Мученичество святого Маврикия и его воинов, 15291530, галерея Питти, Флоренция). Однако алтарный цикл с историей Иосифа в Египте (ок.

То же самое мы ви-дим в образе, написанном им на дереве для монахинь св. Однако в последние годы жизни он взял к себе, как бы на воспитание, Баттисту Нальдини, юношу хорошей души, принявшего на себя те малые заботы о жизни Якопо, которые тот сам согласился от него получать и сделавшего под руководством Якопо немалые успехи в искусстве рисунка, успехи такие, что от него можно ожидать наилучших достижений (58). Лучшие из его поздних фресок (в частности, хора церкви Сан Лоренцо, 15461556) не сохранились и известны лишь по подготовительным рисункам.

Маврикия» того же времени в галереях Питти и в Уффици (вариант). Анну, св. В свои юные годы Понтормо обучался у выдающихся живописцев Высокого Возрождения, среди них были такие знаменитые мастера, как Андреа дель Сарто, Леонардо да Винчи.

– Архитектурное проектирование и дизайн: перепланировка, проектные работы, благоустройство, декорирование архитектурными элементами- Живопись: картины маслом, пейзаж, портрет, натюрморт, монументальная живопись, панно. Мы находимся в России, Москва тел: 8 (925) 065 84 68 и в Украине, Киев тел: (097) 804 02 06. Эти восемь фигур объединяет поражающий своей легкостью, музыкальностью, гармонией, ритмический рисунок столь же утонченна и красочная гамма, сочетания светлых розово-красных, сине-голубых, бледно-сиреневых, бледно-розовых, серо-голубых, белых тонов, свободен и изыскан очень легкий ритмический рисунок композиции. Однако, оставляя это в стороне, вернемся к произведениям Понтормо. В самом деле, хотя некоторые и утверждают, что он готов был идти на крупные расходы, соответствующие его положению и задумал для себя жилище удобное и не лишенное художественного замысла, тем не менее мы видим, что то, что он сделал — то ли потому, что он не умел тратить, то ли по иной причине, но скорее похоже на большую лачугу какого-нибудь мечтателя и отшельника, чем на хорошо продуманное жилое строение. В сообщении Вазари, что написал «тут же портрет и самого Карла» содержится двусмысленность: непонятно, написал ли он портрет тут же в картине, около ангела или создал отдельный параллельно написанию картины.

Правда, однако, заключается в том, что, состарившись и изнурив себя писанием портретов изготовлением глиняных моделей и таким количеством работы над фресками, он довел себя до водянки, которая в конце концов и убила его в возрасте шестидесяти пяти лет (56).

Вначале он романтик и абсолютно отдается увлечению Дюрером и нидерландцами. В 1518 г. он закончил композицию «Святое собеседование», украсившую алтарь Франческо Пуччи в церкви Сан Микеле ин Висдомини. Значительные работы: «Христос в Эммаусе», 1525, Уффици, Флоренция «Мадонна со святым Иосифом и Иоанном Крестителем», Эрмитаж, Санкт-Петербург «Встреча Марии и Елизаветы», церковь Сан-Микеле, Карминьяно, 1528 – 1530. И вот от этого-то Бартоломео в 1493 году и родился Якопо (2).

Дошедшие до нас работы Понтормо, выполненные после 1530 года, насчитываются единицами. В числе рельефных фигур особых похвал заслужили фигуры четырех главных Добродетелей.

Оказавшись во Флоренции в 13 лет, он учился у Леонардо, Пьеро ди Козимо и Мариотто Альбертинелли его ученичество пришлось на период Флорентийской республики (1494 – 1512). Впоследствии с этого маленького холста, находящегося ныне в гардеробной герцога Козимо, он сделал копию на болыиом полотне изобразив этого герцога, рисующего с карандашом в руке женскую голову (47). Со временем же герцог Алессандро подарил этот большой портрет синьоре Таддее Малеспине, сестре маркизы ди Масса. Постепенно Понтормо отходит от традиции Ренессанса.

Ни один другой художник флорентийской школы этого времени не создал ничего столь же абсолютного и прекрасного. У подножия парапета на земле справа сидят немолодой отдыхающий крестьянин с завязанной в узелок нехитрой поклажей и босоногий юноша в крестьянской одежде между ними — настороженная чем-то собака. Иоанн Евангелист, с другой — св.

Для монастырской же гостиницы он, нисколько не напрягая и не насилуя своей натуры, написал маслом на большом холсте и в натуральную величину Христа, сидящего за столом вместе с Клеофой и Лукой (30), а так как он в этой вещи следовал исключительно своему гению, она и получилась у него поистине чудесной, в особенности же потому, что среди прислужников при этой трапезе он написал портреты некоторых послушников, которых знавал и я из числа тамошних монахов и портреты эти таковы, что по своей непосредственности более живых и быть не может. Бенедикта и других святых, а на пределле написана им мелкофигурная история, на которой представлено шествие флорентинской Синьории в сопровождении трубачей, флейтистов, жезлоносцев, комедиантов, приставов и остальных служителей а изобразил он это потому, что об-раз был ему заказан капитаном и служащими Синьории (34).

Якопо Каруччи (1494 – 1557), по месту рождения получивший прозвище да Понтормо, – одна из самых значительных и противоречивых фигур в итальянском искусстве XVI века. Он написал Мадонну, которую герцог подарил синьору дон.

Ведь, как говорят и добрый Гомер нет-нет да и вздремнет и того не может быть, чтобы во всех творениях Якопо (сколько бы он природы ни насиловал) не оказалось бы чего-нибудь хорошего и похвального. Каруччи Якопо, прозванный Понтормо (1494—1556), — последний крупный художник флорентинского Ренессанса, родом из местечка Понтормо, близ Эмполи, сын ученика Гирландайо, живописца Бартоломео ди Якопо ди Мартино Каруччи (работы которого неизвестны) учился у Леонардо да Винчи, Мариотто Альбертинелли, Пьеро ди Козимо (короткое время), фра Бартоломео и, наконец, в 1512 г. у Андреа дель Сарто, с которым работал совместно и который оказал наибольшее влияние на ранний период его творчества. В частности, Микеланджело руководил строительством оборонительных сооружений и ему было не до гробниц Джулиано и Лоренцо.

Вазари указывает, что картина была написана для Карло Нерони. И вот, получив этот картон, Якопо, как об этом будет сказано ниже, не спеша довел свою картину до совершенства и притом так, как об этом знает весь мир и без моих похвал (45).

Якопо Каруччи (Понтормо ди Эмполи близ Флоренции 1494 – Флоренция 1557), прозванный Понтормо по месту своего рождения, был сыном провинциального художника. Порой он был готов разрушить свои готовые прекрасные работы, стремясь улучшить созданное. «Для сестер приюта Инноченти он написал на холсте размером в полтора локтя и с бесчисленным множеством фигур историю одиннадцати тысяч мучеников, приговоренных к смерти и распятых в лесу по приказу Диоклетиана. Вертумн, бог времен года (возможно, этрусского происхождения), принимает обличие старухи, чтобы проникнуть в запретный сад, где обитает пленившая его нимфа Помона, покровительница садов и деревьев. Заметив это, Якопо очень рассердился, но не показал виду и стал вместо этого еще более тщательно все закупоривать (хотя некоторые и утверждают, что он всячески преследовал этих молодых людей и пытался с ними расправиться).

Понтормо стал одним из ведущих представителей маньеризма, сложившегося во Флоренции в первые десятилетия XVI в., когда в городе наблюдалось оживление художественной деятельности в связи с возвращением Медичи (1512) и избранием на папский престол Льва X Медичи, сына Лоренцо Великолепного. В этой странной, одновременно драматической и отвлеченно-холодной картине уже преобладает то начало, которое современники Понтормо называли «манера». Лучией, а с другой — двумя другими коленопреклоненными святыми, в полутондо же этой капеллы — Бога Отца, окруженного несколькими серафимами (13).

Далее, он еще при жизни Бартоломео Джинори (20) сделал для будущих его похорон гирлянду из флажков, как это принято у флорентинцев и на верхней части каждого флажка написал на белой тафте Богоматерь с младенцем на руках, а под ней на цветной оборке, как полагается, — герб семейства. А так как его превосходительство, следуя по стопам своих предков, неизменно стремился к тому, чтобы город его становился все красивей и нарядней, он, обдумав этот вопрос, решил заказать роспись всей главной капеллы великолепного храма Сан Лоренцо, некогда сооруженной великим Козимо Старшим деи Медичи.

Вернемся, однако, к его текущим работам. В крупной станковой композиции «Христос в Эммаусе» Понтормо с неприкрытой правдой обрисовал типы босоногих апостолов. Картина прекрасна, но по сравнению с «Мучением одиннадцати тысяч» из Галереи Палатина она кажется вторичной и фрагментарной.

Все эти три картины, которые предприимчивый каменщик некогда выманил из рук Якопо, находятся ныне в доме мессера Алессандро деи Медичи, сына названного Оттавиано (48). Столь же прекрасны мальчик изображающий св. Понтормо создал фресковую роспись «Встреча Марии и Елизаветы» в переднем дворе церкви Сантиссима Аннунциата (1516), где также работали Андреа дель Сарто, Франчабиджо и Россо. Композицию дополняют два сидящих на парапете ребенка-путти.

Его последним произведением стали монументальные фрески хоров церкви Сан Лоренцо, которые он написал под впечатлением «Страшного суда» Микеланджело, следуя ему как в стилистическом, так и в богословском отношении. местах. Он поручил, то ли по собственному соизволению, то ли (как говорили) по совету своего дворецкого, мессера Пьерфранческо Риччи, эту работу Якопо, который весьма обрадовался этой оказанной ему милости ибо, хотя размеры заказа заставляли его, человека возраста уже весьма преклонного, над этим призадуматься и, пожалуй, даже пугали его, он, с другой стороны, отдавал себе отчет в том, насколько размах столь обширной работы открывал перед ним широкое поле деятельности, дающее ему возможность показать свое умение и свой талант (55). В частности, Понтормо получил заказ написать герб Льва X на фасаде церкви Сантиссима Аннунциата (частично сохранился), расписал временную деревянную триумфальную арку и выполнил ряд других работ. Изображая же на другой стороне Помону и Диану вместе с другими богинями, он, пожалуй, чересчур уж плотно их задрапировал, хотя вся вещь в целом прекрасна и всячески расхваливалась (26). Дошедшие до нас работы Понтормо, выполненные после 1530 года, насчитываются единицами.

Иоанном» того же времени — в Уффици «Мученичество св. Полный контраст этой величественной композиции оставляет написанная всего двумя-тремя годами позже станковая картина «Иосиф в Египте» (1518, Лондон, Национальная галерея). В 1518 г. он закончил композицию «Святое собеседование», украсившую алтарь Франческо Пуччи в церкви Сан Микеле ин Висдомини.

В 1570 г. художник прибыл в Рим, а в 1576 г. переселился в Испанию. Что делать художникам. В ранних работах сказывается влияние Леонардо да Винчи и Сарто (роспись люнеты на вилле Медичи в Поджо-а-Кайано).

Аллегория Осени, созданная в какой-то очень светлый момент жизни и мироощущения Понтормо, осталась исключением в его творчестве. Не пришедшись ко двору в Мадриде, он обосновывается в Толедо. Иоанна Крестителя и два других обнаженных младенца, поддерживающих балдахин.

Квинтина. А так как работа у тебя всегда будет, прибереги эти рисунки для другого случая».

Связанное с классикой Высокого Ренессанса, оно по сути своей антиклассично – за неимением более подходящего термина его называют «ранним тосканским маньеризмом». 1525–1527, частное собрание, НьюЙорк «Женский портрет», 1530е, Штеделевский художественный институт, Франкфурт «Портрет Козимо Медичи», 1530е). Женщина эта, заступаясь перед мужем за Христа, созерцает его лик с жалостливым удивлением. В авторстве Бронзино сомневаться не приходится и его цензура показательна: молодой художник не хочет раздражать новую власть и берет на себя роль посредника между Медичи и Понтормо. А Микеланджело Буонарроти, увидав однажды эту вещь и принимая во внимание, что ее сделал девятнадцатилетний юноша, сказал: «Судя по тому, что я вижу, этот юнец, если только он выживет и будет продолжать в том же духе, вознесет искусство до небес».

Если бы эта история была написана (хотя она и небольшая) в должном размере, либо на больщой доске, либо на стене, я осмелился бы утверждать, что не увидишь другой картины, в которой было бы столько же грации, совершенства и добросовестности, сколько Якопо вложил в исполнение этой истории, почему все художники и считают ее самым пре-красным живописным произведением, когда-либо созданным Понтормо и неудивительно, что Боргерини ценил ее так, как он ее ценил, как неудивительно и то, что влиятельные люди уговаривали его продать ее с тем, чтобы они могли ее подарить самым великим синьорам и государям. Там и св. Иоанна Евангелиста. Иосифом и Иоанном Крестителем», 1520е, Эрмитаж, СанктПетербург).

1 Франческо ди Кристофано, сын ткача, родился в 1482 или 1483 году. Последней работой Понтормо была роспись стен главного алтаря в Сан Лоренцо. Это же обозначал и сухой пень, выпускающий новые листья, хотя некоторые и говорили, что вся эта история с пнем была лишь намеком на Лоренцо деи Медичи.

Примерно в это же время Джованмария Бенинтенди, который украсил одну из своих проходных комнат множеством картин, написанных разными опытными мастерами и которого после того, что Якопо Понтормо сделал для Боргерини, подзадоривали бесконечные восхваления, раздававшиеся в пользу этого художника, заказал ему для себя картину с изображением По-клонения волхвов, посетивших Христа в Вифлееме (25). У Понтормо «манера» не порождает столь же четкой и определенной совокупности стилистических приемов, как у Пармиджанино. В частности, он на двух ларях собственноручно написал несколько поистине прекраснейших мелкофигурных историй из деяний Иосифа (23). Если в ранних портретах художнику важно было передать яркую индивидуальность своих моделей («Резчик драгоценных камней», 1510е «Двойной портрет», 1520е), то более поздние произведения этого жанра полны тревожного чувства.

Самая яркая из них «Портрет Козимо Медичи Старшего» (1530-е, Флоренция, Галерея Уффици). Таков Портрет юноши (1520-е, Лукка, Национальный музей виллы Гуиниджи), в котором эффектный разворот расширенной покроем одежды фигуры изысканные серебристо-розовые тона этого нарядного одеяния подчеркивают и нежность юного лица и скрытую напряженность его выражения. На этом образе изображен Христос, усопший и снятый со креста, которого опускают во гроб. Однако первые два картона, которые сделал Якопо и из которых один изображал, как Иаков узнает о смерти Иосифа и видит его окровавленные одежды, а другой бегство Иосифа, оставляющего свой плащ в руках жены Пентефрия, не понравились ни самому герцогу, ни тем мастерам, которым надлежало их выткать, так как им показалось, что из таких странных рисунков едва ли что-нибудь получится в вытканных коврах, когда они будут готовы, после чего Якопо никаких картонов больше уж не делал (53). Иоанн Евангелист — прекраснейший старец, а также коленопреклоненный св.

С любезного разрешения издателя «Артгид» публикует фрагмент из книги – историю двух картин Якопо Понтормо: «Мучения одиннадцати тысяч мучеников» и LAlabardiere, связанных, как показывает автор исследования, с ключевым политическим событием – подавлением флорентийской республики и установлением тирании Медичи. Выдвинулся, будучи еще юношей.

Иосифу, который смеется с такой живостью и непосредственностью, что поражаешься. Равным образом вокруг императора, выносящего им свой приговор, стоят несколько исключительно красивых обнаженных мучеников, обреченных на смерть.

Понтормо написал сцену, лишенную всякой повествовательности. Однако не следует думать, что Якопо заслуживает порицания за то, что он подражал выдумке Дюрера ибо это вовсе не ошибка и многие постоянно это делали и продолжают это делать порицания же он заслуживает за то, что он перенял простоватую манеру во всем: в одеждах, в выражении лиц и в позах но этого-то он и должен был избегать и использовать только его выдумку, поскольку сам он в совершенстве владел изяществом и красотой современной манеры., сторонником республики и открытым врагом Медичи. В дальнейшем влияние гравюр Дюрера (20-е годы) и фресок Микеланджело (30-е годы) о самой поздней манере можно судить по наброскам и рисункам к несохранившимся росписям хора флорентинской церкви Сан Лоренцо. Варфоломея высотой в два локтя.

Михаила Архангела и св. Драматический пафос, резкость и напряженность ритма, резкость светотеневых контрастов, форсированность ярко-красных, синих, розово-красных, ярко-белых тонов, экстатичность образов отличают написанную для того же монастыря композицию «Христос в Эммаусе» (1525, Флоренция, Галерея Уффици). В 1512 г. вместе с Россо он расписал для церкви Сан Галло пределлу «Благовещения» Андреа дель Сарто. А так как, не говоря о свойственной ему медлительности в работе, Якопо очень нравилось одиночество в Чертозе, он на эти росписи потратил несколько лет (28). Медичийская пропаганда устами придворных историков раздула значение победы при Монтемурло, в сущности эпизодической, как одной из важнейших в истории Флоренции (впрочем, республиканцы делали то же самое – достаточно вспомнить микеланджеловскую Кашину).

Это произведение, полное драматизма, знаменует разрыв с характерным для Возрождения гармоничным классическим типом композиции, основанной на законах перспективы. Однако, следуя за порядком событий, нужно сказать, что после названных выше произведений Якопо написал для жителей Понтормо на дереве алтарный образ, который был помещен в капеллу Мадонны в Сант Аньоло, главной тамошней церкви и который изображал св., увезшему ее с собой в Испанию (54). «Мучение одиннадцати тысяч мучеников» раньше называли «Мучением святого Маврикия», теперь же – «Мучением святого Акакия». В самом деле, художников многое объединяет: оба учились у Андреа дель Сарто (Понтормо — безусловно, а Россо — более чем вероятно) оба в своей работе обращались к другим великим образцам (при этом не копируя их слепо) — картону Битва при Кашине Микеланджело, к шедеdрам Леонардо да Винчи и Фра Бартоломео, Якопо и Андреа Сансовино, Мазаччо и Донателло.

Когда же немного спустя Мариотто, покинув Флоренцию, отправился в Витербо, чтобы дописать алтарный образ, который в этом городе был начат фра Бартоломео (4), Якопо, который был молод, угрюм и одинок, остался без учителя и примкнул по собственному почину к Андреа дель Сарто как раз в то время, когда Андреа закончил во дворе монастыря сервитов истории св.

Петра, св. По значительности и загадочности LAlabardiere вполне сопоставим с образом Бамбергского всадника, амплитуда колебаний в идентификации которого также невероятно обширна – от императора Фридриха II Штауфена до «сидящего на белом коне» из Апокалипсиса, чье имя Верный и Истинный.

Первое его значительные произведение, фрески в церкви Сантиссима Аннунциата во Флоренции (15141516), решены еще в гармонически-плавной манере Сарто, хотя и более эмоциональны. На одном из этих картонов, большая часть которых ныне находится в доме у Лодовико Каппони изображен Геркулес, душащий Антея, на другом — Венера и Адонис, а еще на одном листе — история изображающая, как обнаженные фигуры играют в мяч (42).

Таков «Портрет юноши» (1520-е, Лукка, Национальный музей виллы Гуиниджи), в котором эффектный разворот расширенной покроем одежды фигуры изысканные серебристо-розовые тона этого нарядного одеяния подчеркивают и нежность юного лица и скрытую напряженность его выражения. Августина и св. Так, некий каменщик Россино, малый в своем деле весьма оборотистый, однажды, прикинувшись дурачком, получил от него в уплату за кирпичную кладку нескольких комнат и за другие кое-какие работы великолепнейшую картину Богоматери, к работе над которой Якопо приложил столько же стараний и труда, сколько каменщик потратил на свою кладку.

Климента на Виа ди Сан Галло. Но если кто-нибудь захочет увидеть лучшее, что Якопо сделал за всю свою жизнь, чтобы понять всю силу его дарования и его мастерства, которые проявились в живости голов, в расстановке фигур, в разнообразии поз и в красоте замыслов, тот пусть посмотрит в этой комнате флорентинского дворянина Боргерини, в углу, по левую руку от входа, на очень большую, но мелкофигурную историю, в которой изображено, как Иосиф в Египте, словно царь или князь, принимает своего отца Иакова со всеми своими братьями и сыновьями Иакова, осыпая их невероятными ласками (24). Вещь эта, написанная Якопо в столь короткий срок, заслужила ему большие похвалы (12).

Действие разыгрывается в очень неглубоком пространстве, ограниченном низким каменным парапетом, на котором в непринужденных позах сидят прекрасный обнаженный юноша и нарядная дама в красно-розовом платье, сгибающие тонкие ветки лавра, ствол которого как бы «скрыт» прорезающим стену огромным окном. Согласно новейшей интерпретации сюжета фрески (Фальчани. Когда же Андреа в это время закончил образ Благовещения для церкви братьев ордена Сан Галло, ныне разрушенной, как о том уже говорилось в его жизнеописании, он поручил написать маслом пределлу этого образа Якопо, который изобразил на ней мертвого Христа с двумя ангелочками, освещающими его факелами и его оплакивающими, а по сторонам в двух тондо — двух пророков, которые были выполнены им с такой сноровкой, что кажутся написанными не юношей, а опытным мастером (6). Филиппа, которые бесконечно нравились Якопо, как, впрочем и все другие произведения Андреа, его манера и его рисунок (5). И вот, приложив все свои усилия, чтобы ему подражать, он вскоре достиг очевидных и удивительных успехов в рисунке и в колорите, что же касалось до сноровки, можно было подумать, что он уже долгие годы занимается этим искусством.

Он также испытывает влияние Тинторетто и Веронезе, а также итальянского маньеризма. Однако я всегда знавал Якопо как человека скромного и с уважением отзывавшегося о каждом, как подобает порядочному и достойному художнику, каковым он и был и полагаю, что все это на него наговорили и что он никогда не позволил бы себе произносить столь хвастливые речи, свойственные по большей части лишь людям пустым и слишком о себе возомнившим, чье поведение ничего не имеет общего ни с настоящим талантом, ни с хорошим воспитанием. В последние годы вел все более отшельнический образ жизни, уединяясь в своей мастерской. Во фресках со Страстями Христовыми в чертозе (картезианском монастыре) Валь дЭма в Галуццо (15231527) очевидно влияние Северного Возрождения (гравюр А. Дюрера). В сотрудничестве с другими художниками Якопо выполнил множество работ по заказу, как общественных институтов, так и частных лиц: например, для зала приемов виллы Медичи в Поджо а Кайано он написал люнетную композицию «Вертумн и Помона» (1520-1521).

Затем в один прекрасный день пригласил своего учителя Андреа дель Сарто на них взглянуть. Увидев этот триумф, синьор Лоренцо, предводитель сообщества Пень, который хотел его превзойти, все поручил Якопо Нарди, знатному и ученейшему дворянину (которому за то, чем он стал впоследствии, его родина Флоренция бесконечно обязана (10), а Якопо, дабы удвоить число колесниц, сооруженных «Алмазом», устроил их целых шесть. Фигуры вытягиваются, части тела деформируются, но приобретают особую выразительность («Кардинал», «Король»). Основоположником маньеризма во Флоренции был Якопо Понтормо (Якопо Карручче да Понтормо) (1494-1556). Ученик Пьеро ди Козимо и одно время компаньон по мастерской Андреа дель Сарто.

Он ввел в колористическую гамму картины крупные полосы открытого алого, лимонно-желтого, зеленого и синего цветов («Встреча Марии и Елизаветы»). Среди молодых художников Флоренции Высокого Ренессанса он был самым одаренным. Искусство Понтормо трагично. И хотя я охотно обо всем этом умолчал бы, я этого не сделал ибо поступать так, как поступил я, входит, как мне кажется, в обязанности добросовестного и правдивого писателя.

В значительной степени влияние маньеризма (хотя художник перерос его границы) отразилось в творчестве Эль Греко (Доменико Теотокопули), родившегося в 1541 г. на Крите. В 1535 г. он поступил на службу к Медичи. «Мучение одиннадцати тысяч мучеников» – это мост, перекинутый от «Битвы при Ангиари» и «Битвы при Кашине» к «Третьему мая 1808 года в Мадриде» Гойи, «Свободе на баррикадах» Делакруа, «Гернике» Пикассо и политически актуальному искусству Нового времени со всеми его достоинствами и недостатками. В Издательстве Европейского университета в Санкт-Петербурге выходит новая книга Аркадия Ипполитова – «Якопо Понтормо: художник извне и изнутри». На первой колеснице отчетливо было написано: «Еrimus», на второй — «Sumus», на третьей — «Fuimus», то есть «мы будем», «мы есть», «мы были».

И в то же время Понтормо принадлежит к тем представителям итальянской интеллигенции, которые необычайно остро ощутили драматическую сложность коллизий современной им действительности. Вот таким образом братья сервиты, желая со своей стороны как-нибудь проявить свою приверженность и преданность по отношению к этому роду и к этому первосвященнику, заказали каменный герб папы Льва, чтобы поместить его на средней арке портика церкви Нунциаты, что на площади и тут же распорядились, чтобы художник Андреа ди Козимо его позолотил и украсил гротесками, превосходным мастером которых он был, а также эмблемами дома Медичи, а кроме того, чтобы по обе стороны герба были изображены олицетворения Веры и Любви (8). В конце концов, желая соблазнить нимфу, Вертумн превращается в прекрасного юношу.

По этой истории можно судить о том, каково было качество и совершенство остальных произведений и фигур (11).

---