Джорджо де Кирико, когда-то один из самых перспективных художников, дожил до 90 лет под пятой своей соцреалистичной жены (он умер в 1978 году), закончив творческий путь картинами в толстых золоченых рамах, предназначенными лишь для шикарных гостиных и салонов.
«Метафизика Джорджо де Кирико родилась во Флоренции в 1910 году, когда он написал полотно «Загадка осеннего полдня», в котором переработал в таинственном ключе образ памятника Данте на площади Санта-Кроче. Де Кирико — первый художник, пустившийся в этот путь еще в 1910 году. Sciric. ». Тем не менее к «метафизике» можно отнести все работы де Кирико 1910-х годов — пустынные пейзажи, где на фоне городской архитектуры с выразительными тенями появляются одинокие персонажи или натюрморты с классическими бюстами, фруктами и мячами. В начале XX века в среде мюнхенских студентов особенной популярностью пользовался философ и психолог Вейнингер, автор известной книги «Пол и характер». Карра помещает в своей книге и статьи де Кирико — «О метафизическом искусстве» и «Мы, метафизики», которые были опубликованы также в римских журналах «Cronache deattuaita» и «Valori plastici». Таким образом, оно приближается к сну и детской мечтательности.
В двадцатые годы прошлого века художник написал наиболее удачные свои работы. Он много копировал в музеях, настойчиво совершенствуя технику рисунка. За этим стоял открыто аналитический подход. «В конце 1980-х годов Синди Шерман работала над «Историческими портретами».
Но даже его враги не могли не выразить своего восхищения, прочитав наполненный фантастическими образами и загадками роман «Гёбдо-мерос» опубликованный Де Кирико в 1929 гаду. Но, образы искусства Древней Эллады нередко появлялись в картинах художника. В этой части имеются и иллюстрации к его роману «Гебдомерос», в частности, замечательное своей комичностью олицетворение бессмертия с грузной теткой, парящей невысоко над землей, растопырив пальцы и на ногах и на руках, а еще — среди других рисунков, где тоже на все лады склоняются его манекены, — тоже манекенный рисунок «Муза, утешающая поэта».
О живописи де Кирико, пустынной, как чертеж, хорошо написано в той же книге Каптеровой. Обобщая, можно увидеть противопоставление минеральных, каменных и растительных элементов. «Большая башня» (итал. Если в начале пути костюмы и декорации для Дягилева создавали преимущественно участники группы «Мир Искусства» —Лев Бакст, Валентин Серов и Александр Бенуа, то в Париже над этим работают Андре Дерен и Пабло Пикассо.
Тем не менее проблема «подделок» актуальна в разговоре о творчестве Де Кирико. То, что прежде было пространством, превратилось в кучу рамок, угольников и «картинок в картинках». На пустынных площадях мастер часто изображает статую Ариадны — символ грусти и меланхолии (этот образ использовал Ницше для символической передачи некоторых постулатов своего учения). На этих цветных фотографиях используя протезы, маски и грим (все это не скрывается, а подчеркивается), Шерман воссоздает длинный ряд портретов и картин, написанных в прошлом, – одни из них существуют на самом деле (например, художница опирается на работы Караваджо, Фуке и проч. ), другие выдуманы. Мы потрясены, это те картины, которые мы хотели видеть.
В эти же годы он начинает работать над упомянутым журналом «Пластические ценности», возрождавшим на своих страницах идеалы классической живописи. Здесь мы, безусловно, можем усмотреть влияние великого Сезанна, причем как в сопоставлении предметов натюрморта, так и в подходе к их формальному изображению и даже в экспериментах с перспективой. После популяризаторской работы Аполлинера о Кирико заговорили. Художник обратился к работам старых мастеров, заинтересовался изображением человеческого тела, которое раньше абсолютно игнорировал (Де Кирико обычно рисовал фигуру человека с лицом без прорисовки черт -особенно выразителен в этом смысле «Портрет Гийома Аполлинера» 1914 года, где поэт изображен в виде бюста греческого бога в черных солнечных очках). Главных впечатлений от показа, пожалуй, два — хорошее и вызывающее недоумение. А художник искусно пользуется именно знанием перспективы, создавая лишь фантом ее: и мертвая, освещенная ледяным светом («безлюбовное солнце», по выражению самого художника) улица и башня вдали и пьедестал статуи неведомого кондотьера, словно въезжающего на пустую площадь, — все это имеет собственные точки схода, собственную пространственную ориентацию. Подобные работы не ставили целью поразить зрителя, поставить его в тупик.
Это — одиночество, обезличенность и пустынность. Всё из-за того, что на его картинах слишком часто встречаются поезда и вокзалы.
Такова известная серия картин художника «Площади Италии», о которой Аполлинер писал: «Странные пейзажи, полные новых идей, выразительной архитектуры и сильного чувства». Де Кирико использовал многочисленные элементы художественной традиции, которая идет от «примитивов» к мастерам Возрождения и барокко, заканчивая великими пейзажистами, работавшими на рубеже XVII и XVIII веков. Де Кирико часто использовал сюжеты и героев бёклиновских картин в своих ранних работах.
Разгадать тайну нельзя — да и не нужно, ее художники-метафизики добивались намеренно. Курбе. Среди этих поздних опусов выделяется, во-первых, «Метафизический треугольник (с перчаткой)» 1958 года, где на треугольном же холсте наплывают друг на друга здания, арки, башни, разные пространства, — а поверх всего лежит огромная красная перчатка с ногтями. Эта дата, 1913-й, оказалась между другими важными для модернизма вехами.
Кураторы завершили выставку манекенной картиной 1970-го «Орфей — усталый трубадур»: улица смешивается с интерьером (за него отвечает занавес), на фоне неба возникает мираж в виде замка. Также интересно, что объекты в картине «Тайна и меланхолия улицы» изображены в разных проекциях: фургон в геометрической, а дома в перспективной. Итальянский художник и поэт Джорджо де Кирико, основатель метафизической живописи, еще до окончания Первой мировой войны создавал полотна, проникнутые какой-то немой таинственностью.
«Великий метафизик» — это не только изображение личности, де формированной войной, — таково видение человека мастером. По началу, он просто копировал свои собственные картины, толкая их как завалявшуюся колбасу на полках, которую никто не желал вкусить, выдавая каждую из них за подлинно-настоящую. Главный принцип воспитания — запреты и подавления активности детей.
Три из этих работ — «Автопортрет», «Тайна осеннего полудня» и «Загадка оракула» — стали дебютом де Кирико в 1912 году на Осеннем салоне в Париже, куда он приехал годом раньше. обучался рисунку и живописи в Афинах.
Вот таким образом живопись последних лет скорее ребус, чем загадка. Первый парижский период оказал решающее влияние на формирование мастера. Супруга его была очень недовольна всей этой ситуацией.
Начинается вторая мировая война и художник возвращается в Италию, обосновывается в Риме. Массивная архитектура зданий.
Де Кирико вместе со своим братом Андреа (писателем известным под псевдонимом Альберто Савиньо) жил в Париже, где в кругах литературного и художественного авангарда были высоко оценены его картины, показанные на выставках Осеннего салона и Салона независимых.
На фоне темного, полного драматизма неба встает величественная фигура Метафизика. В застывшем отчужденном пространстве художник изображал первоначально маленькие затерявшиеся человеческие фигурки, отдельные предметы, данные в произвольном сочетании статуи и гипсовые головы, обломки колонн и просто стереометрические тела затем типичные для него манекены с яйцеподобными безликими головами.
Благодаря Аполлинеру братья де Кирико знакомятся с художниками Пикассо, Дереном, Бранкузи. Вообще, многие работы художника на метафизические темы очень похожи друг на друга. Дизайнеры Сергей Чобан и Агния Стерлигова дополнили экспозицию характерной аркадой и павильонами для графики (для которой интенсивный свет вреден) в виде декириковских мотивов — обломка колонны и лежащей головы манекена.
Отец часто оставлял семью из-за работы на отдаленных участках строительства, детей воспитывала мать. Идеи, которые он в них почерпнул, также окажут значительное влияние на его метафизическую живопись. Элементы этих композиций объединены с помощью чисто формалистических приемов. Мировоззрение же де Кирико сформировала модная тогда философия Фридриха Ницше.
Тем временем художника все сильнее влекло классическое наследие. Они — из разных снов, но близки безжизненностью, объединены пластическим языком и степенью условности, что так отличает картины де Кирико от картин «классических» сюрреалистов. В те годы он создает шесть картин, составивших серию «Метафизические интерьеры», второе название которой «Открытие одиночки».
Так возник союз трех художников и уже подкрепленная теорией «метафизическая живопись» с ее безмолвным миром аркад, башен, манекенов и повседневных предметов изъятых из их привычного контекста. Между собой перекликаются «Счастье возвращения», «Меланхолия», «Загадка дня» и «Красная башня», а также вышеописанные картины итальянской площади. Его выставляют впрестижных музеях. Большинство современных работ называет мазней и утверждает, что искусство страдает от отсутствия умения. Термин «сюрреализм» придуман тем же Аполлинером — в 1917-м публика увидела его сюрреалистическую драму «Сосцы Тиресия».
Так как в действительности эти предметы не совместимы. В 1910—11 гг. Великий кубист Пабло Пикассо величал художника «певцом вокзалов». Кроме того, он твердил о влиянии Ницше.
Война нарушила все планы Кирико и заставила его распрощаться со счастливой жизнью. Де Кирико обратился к метафизике, так как ощутил потребность вернуть живописи «сюжет», который она полностью утратила во время революции фовистов и кубистов – революции, сосредоточившейся на форме и открывшей дорогу абстрактному искусству. Родоначальником метафизической живописи является Джорджо де Кирико. В 1915 году Джорджо де Кирико вернулся в Италию, где вместе с К. Карра, А. Савинио, Дж.
Лишь однажды спокойная жизнь нарушилась шумным судебным разбирательством. Сталли онмаразматиком или жуликом— мыникогда неузнаем, нокогда ему попадалась собственная картина, уже переставшая нравиться, онписал наней «Подделка»— воизбежание недоразумений итем самымсерьезно подрывая рынок.
Это символические знаки, собранные воедино для решения метафизических задач автора. Военные годы Де Кирико провел в фашистской Италии. Особое место в его работах ранних лет занимают изображения манекенов.
Все превращается в чистую геометрию — за исключением поплавка и головы манекена. Словом, с нагнетанием ощущения таинственности. Яркий пример этому —«Внутренняя метафизика мастерской», где вроде бы знакомые полотна художника изображены внутри новой картины. На ней изображено всё то же самое, отличается лишь скульптура. Иногда, в них присутствует избыток натурализма.
Теперь его манера письма приблизилась к необарокко. Де Кирико умер в Риме, в полном рaзумe и окружений толпой поклонников. В 1914 году де Кирико пригласил Аполлинера в мастерскую и преподнес ему его портрет, который поэт четыре года спустя назвал «предостерегающим». Сидящая справа потеряла голову — она лежит у ее ног, а на ее месте торчит что-то вроде блестящей кегли. То есть здесь 13 произведений 1920-х, но в основном позже и вплоть до 1970-х годов (зрелый художник делал многочисленные повторы ранних своих вещей).
«Вдруг синьор де Кирико куда-то удаляется и неожиданно выносит сначала одну картину — маленькую метафизическую композицию, потом вторую, третью, четвертую и ставит их просто так, на пол в передней. Безумная красота материи – как скажет он в последствии, получила яркое воплощение иконографии, соединяющей вместе элементы реальности и мифа (пустынные площади, старинные здания, вокзалы). Де Кирико первоначальное интересовало много больше, чем оригинальное. Маурицио Кальвези историк искусства. Свои картины онназывает «загадками»— идействительно пустынные площади, свет заходящего солнца, длинные тени напоминают таинственную, замершую атмосферу середины августа вримском районеЭур.
Для де Кирико ценнейшими качествами картины было соприкосновение со сном или детской мечтой Странное соединение мистических идей, тревожных мечтаний, устремленность к ценностям прежде всего внутренней жизни, постоянные ассоциации с античностью (в римской, «цезарианском» ее ощущении), но омертвелой, неподвижной — такой мир становится средой обитания персонажей Джороджо де Кирико. Любопытно, что художникникогда не ставил дат на копиях своих работ. Авангард не поддается рациональному анализу, описанию и пониманию вообще. Здесь художник увлекся немецкой философией (сочинениями Шопенгауэра и Ницше) и испытал сильное влияние искусства Бёклина и Клингера.
Частная коллекция. Там виднеется «красный город» — родовой замок дЭсте в Ферраре, фабричные здания с высокими трубами, приземистая белая башня. В это время он поддерживает переписку с Тристаном Тцарой, "отцом" дадаизма. Как выяснилось позже, суд ошибся. Джорджо Де Кирико Тревожные музы 1918. Де Кирико знакомится в то время с Изабеллой Пакшвер, которая станет его второй женой.
В работах «метафизического периода» у де Кирико довольно часто встречаются изображения бананов. Все в этом полотне возвращает нас к объему и плотности. В 1906—10 гг.
Мы потрясены, это те картины, которые мы хотели видеть. Он копирует старых мастеров и начинает работать в стиле, близком к академизму. Уже в начале 1910-х годов он создает собственный, глубоко своеобразный и островыразительный язык живописи, которая впоследствии получила название «метафизической». Впоследствии, Де Кирико отрицал какую-либо роль античности в своем творчестве.
На «Площадях Италии» появляются одни и те же фигуры, например печальная Ариадна из Музеев Ватикана, манекены, чертежные инструменты. Он понял, о чем речь. Здесь на него сильнейшее впечатление произвела живопись швейцарца Арнольда Беклина (1827 – 1901) с его загадочными мифологическими сюжетами и необычной графической манерой письма.
Все это вместе с судебным процессом породило слух о том, что хуцожник»выдохся. Он изображал фантастические сюрреальные сцены.
Кстати, эту же героиню мы видим на другом произведении – «Ариадна, молчаливая статуя». Если бы выставка заканчивалась до необарокко. Де Кирико нарушает правила перспективы.
Еепридумал философ Аристотель, чтобы попытаться растолковать нам мир идей, анеисторию искусства. Только в конце жизни художник вновь вернется к метафизической живописи. «Я проводил свое время у моря, которое видело отплытие аргонавтов и у подножия гор, где проходило детство Ахилла, получавшего мудрые наставления кентавра», – вспоминал художник. Плюс — скульптура (многочисленные вариации на тему героев-манекенов де Кирико) и графика. Вернувшись в Италию в годы первой мировой войны, Де Кирико некоторое время работал в русле выработанной им манеры и даже создал метафизическую школу.
Его первыми работами были городские пейзажи с четкой «безвоздушной» перспективой, пустынные и гулкие, словно увиденные в гипнотическом сне, где все как будто правдоподобно и одновременно ирреально. В 1911—15 гг. А во-вторых, написанное десятилетием позже «Возвращение Улисса»: посреди комнаты в вечно плещущейся воде вечно плывет Улисс, которого окружают приметы живописи де Кирико — кресло с высокой круглой спинкой, массивный шкаф и, наконец, самоцитата художника в виде висящей на стене картины.
Он понял, о чем речь. Впечатления эти, отложившись в подсознании, не могли исчезнуть и лишь ждали своего часа. Отец сюрреализма Андре Бретон купил целый ряд «метафизических» картин, написанных художником еще до войны и отзывался о них восторженно. Скончался Джорджо де Кирико в Риме 20 ноября 1978. В 1945 художник опубликовал автобиографию Воспоминания о моей жизни. Здесь на него сильнейшее впечатление произвела живопись швейцарца Арнольда Беклина (1827–1901) с его загадочными мифологическими сюжетами и необычной графической манерой письма.
Под впечатлением от итальянской архитектуры появились первые «картины-таинства», которые Г. Аполлинер позднее назовет «метафизическими». Сней онпереехал вРим, вквартиру наплощади Испании, где прожил досамой смерти. В общем, можно сказать, фирменный набор де Кирико.
Джанни Меркурио историк искусства. «Связи де Кирико с русским миром обширны и порой неожиданны: в круг его знакомств и общения входили Павел Муратов, Вячеслав Иванов, Илья Зданевич, Михаил Ларионов и ряд художников из русской эмиграции», – говорит Горячева.
В 1919 году он публикует сборник текстов под названием «Метафизическая живопись». основатель Метафизической школы Джорджо де Кирико почти не писал с натуры. Не зря поначалу их так приветствовали будущие сюрреалисты — потом, впрочем, всячески порицавшие и отрекавшиеся от «предавшего» свое изобретение ради неоклассики де Кирико. Он меняет свой взгляд на живопись.
Еще в молодые годы он преклонялся перед искусством старых мастеров. Де Кирико говорит также об «атмосфере в моральном сенсе», таким образом объясняя свое восхищение работами Клингера и Бёклина. Дальний план замыкают классические сооружения и современные индустриальные постройки. Эти создания зодчество кватроченто, даже еще более ранних веков, виделись де Кирико таинственными формами, знаками иного временного и пространственного мира, маркирующего область возвышенной и гнетущей мечты, напоминающей человеку о его физической малости и грандиозном воображении («Большая башня», 1913).
Такова, например, «Песнь любви». " — объясняет де Кирико. Статуя размещена в закрытом, похожем на шкатулку пространстве.
Присущее же метафизическому искусству стремление раскрыть через мир предметных форм «тайный» смысл вещей, лежащий за пределами их физического существования, сделало его предтечей сюрреализма 1920-х годов. Насамом деле метафизика имеет мало общего сживописью. угловатые планы накладываются друг на друга и сами на себя. Печально, грустно и очень жестко, но такова жизнь. Первым проявил интерес к де Кирико и откликнулся на его искусство Казимир Малевич.
«Я проводил свое время у моря, которое видело отплытие аргонавтов и у подножия гор, где проходило детство Ахилла, получавшего мудрые наставления кентавра», — вспоминал художник. Ему было 90 лет. Главное «действующее лицо» полотен — пустынные площади, окруженные архитектурой. Самый главный — когда он создал свои метафизические пейзажи и натюрморты и второй, псевдоклассический, заполненный в основном автопортретами в исторических костюмах.
Военная служба расстроила его и без того хилое здоровье. Потом пришла очередь братьев уезжать: их вызвали в Италию. Архитектоника композиции очень проста и выразительна.
Статую Ариадны окружают безлюдные галереи. Интересно, что изображение девочки абсолютно нетипично для живописи де Кирико. Художник обращается к новым живописным методам. Политика его не интересовала, нормально работать ему никто не мешал. Справа расположена голова манекена, напоминающая теннисную ракетку. Род де Кирико происходит из Греции.
Предельная ясность формы и темнота смысла. У них разный коэффициент искажения, за счет чего усиливается эффект странности. «То, что слушаю, ничего не стоит, есть лишь то, что я вижу открытыми глазами, но еще лучше — закрытыми», — писал художник. С ним всегда надо быть на чеку и сверять свои чувства с подписями под картинами.
Увлечение философией Ницше искусством художника Бёклина, сформировало в нём необычный взгляд на живопись. Зато обожал Флоренцию иТурин— двух полнеющих синьор среднего возраста. На парижских улочках часто можно было встретить лотки продавцов бананов.
деревянный подиум резко обрывается на заднем плане. В 1899—1905 гг. Футуристы хотели ухватить бегущее время, де Кирико стремился время остановить. Этот эпизод лег в основу и первой метафизической картины — «Загадка осеннего полдня» (1910). Джорджио де Кирикородился в 1888 году в Греции и прожил там до подросткового возраста. Многие знакомые уехали из Парижа, многие отправились на фронт, как Аполлинер.
Карло Карра Метафизическая муза, 1917. По всей вероятности, элемент игры и буффонады был главным в его общении со зрителем. А в 1924-м появится манифест сюрреализма авторства Андре Бретона. Более того иногда художник получал даже официальные заказы.
Но так ли неожиданным было то, что произошло с художником на родине. Картины Де Кирико считались очень удобными для интерпретаций в духе Фрейда, чем парижские сюрреалисты с удовольствием занимались. Стоит одиноко, чужой в окружающем пейзаже — анахронизм, пришелец из другой эпохи. Те же мотивы и в известном полотне «Загадка дня» (1914), где мир еще более мертвеет, а башни оборачиваются зловещими трубами, растущими прямо из земли. Татьяна Горячева, куратор выставки Джорджо де Кирико в Третьяковской галерее.
La grande torre) является повторением большей по формату композиции «Ностальгия по вечности», написанной художником в 1913 году. Сначалом Второй мировой войны возвращается вЕвропу ипринимается писать автопортреты вкостюме кавалера XVII века, таким образом вступив всвой «барочный» период итем самым продемонстрировав толи незаурядное чувство юмора, толи ранние признаки слабоумия. Не понятно в таком случаем, что же это—объект или тень от него отражаемая. «Написав несколько небольших картин, я завершил свой беклинский период и начал писать картины, где попытался выразить то мощное мистическое чувство, которое вызывали во мне произведения Ницше». С самого начала для художницы была важна тема переодевания. После смерти отца будущий художник вместе с семьей переезжает в Мюнхен, где продолжает учебу в Академии изящных искусств. В целом же правят бал на выставке поздние метафизические работы.
Кто-то может разглядеть в этом подражание Пикассо, с которым художник был дружен. Холст, масло. Кирико утверждал, что подобные миры и фигуры являются ему в видениях. то она была бы непопноценной. В1917 году художник заболел нервным расстройством и его поместили в военный госпиталь. И на этот раз предметы кажутся абсолютно не связанными друг с другом.
Джанни Меркурио историк искусства. В какой-то момент кажется, что их уже слишком много. К тому же еще и с русским акцентом. К примеру, на картине «Меланхолия и тайна улицы» силуэт бегущей девушки намеренно искажен, а оттого напоминает больше какую-то уходящую и расплывающуюся тень.
Неясно тогда и направление этой тени ибо свет направлен в другую сторону. Эти приспособления, встречающиеся в портняжных мастерских, наглядно являли собой символы одиночества, отчужденности человека в современном мире.
И если Пикассо выходил их суицидальных настроений торжественно и в «голубой период», то у де Кирико ничего путевого не вышло. Де Кирико посетил Флоренцию, Милан и Турин. В 1931-м, после смерти Дягилева, эта постановка вернулась на сцену в декорациях де Кирико.
Человеческое присутствие обозначено еле узнаваемой головой манекена. Кроме того, художник занимался костюмами для последнего проекта Дягилева «Бал» (1929), а также для «Протея», поставленного труппой Русского балета Монте-Карло в театре Ковент-Гарден. Тогда же он увлекся театром и балеринами.
С 1908 года де Кирико начинает изучать философские труды Фридриха Ницше. Джорджо де Кирико родился в 1888 году в городке Волос (Греция) в семье предприимчивого аристократа (отец Кирико занимался строительством железных дорог). Мастер расставляет предметы в различных сочетаниях используя их просто как символы. Тогда же произошла его встреча с Гийомом Аполлинером, сразу же очарованным загадочным, «метафизическим» миром картин де Кирико и писавшим о серии его картин «Площади Италии»: «Странные пейзажи, полные новых идей, выразительнейшей архитектуры и сильного чувства». Время здесь, как будто, остановилось, улицы безлюдны, все пробуждает чувство тревоги.
В картине «Молчаливая статуя Ариадны» активно используется игра света и тени. Любопытно, что этот резкий поворот в его судьбе совпал с общей для всего авангарда тенденцией «возврата к порядку» Де Кирико не оставил совсем «метафизики» стилистически она по-прежнему играла ведущую роль в его живописи 20-х годов. Холст, масло. В дальнейшем, она оказала серьезное влияние на его мировоззрение и творчество. Город.
Что касается нынешних «Метафизических прозрений» (парафраза слов де Кирико о том, что «У каждой вещи две стороны: обычная и метафизическая»), самая ранняя тут картина — «Битва кентавров» из римской Национальной галереи нового и современного искусства — датируется 1909 годом и это еще такая игра в символизм (поначалу де Кирико увлекался символистской живописью Арнольда Беклина). Моранди создает движение «Метафизическая живопись» и публикует свои теоретические статьи в журнале «Валори пластичи» («Пластические ценности»). Очевидно одно:живопись художника никогда не стремилась отразить настоящее.
В «Неопределенности поэта» гроздь бананов как бы выходит из женского лона или, наоборот, приближается к нему. «Загадка осеннего дня» (1909) изображающая Флоренцию похожей наЧернобыль через год после аварии, — насамом деле нечто большее, чем просто картина, это скорее состояние души, воспоминание, переживание, меланхолия или что-то, напоминающее титульный лист поэтического сборника Леопарди. Последний создает и сценографию балета «Пульчинелла» в 1920 году. Он выезжает в Италию, а потом — в 1935 году — в Нью-Йорк. Игра света и тени усиливает таинственность сцены.
Муза – это крупная фигура теннисистки. Из всего арсенала искусства де Кирико (в 1920-х он обратился к неоклассике, вызвав негодование сюрреалистов) на тот момент наиболее созвучной устремлениям Малевича становится метафизическая живопись, решающая пластические и образные проблемы предметности в рамках и в духе современного понимания задач искусства. А от «метафизических» 1910-х годов — всего две работы, обе из Центра Помпиду: автопортрет с матерью, на котором вроде бы тень матери оживает в изображении сына и «Полуденная меланхолия» — как раз с красной башней на горизонте, с пустынностью, со стеной из которой будто в никуда идет какой-то проем и с двумя титанических размеров артишоками. Милан, Пинакотека Брера.
Художественная индивидуальность Джорджо де Кирико определилась очень рано. «В 1929-м художник принял предложение Дягилева стать сценографом балета «Бал» и поехал в Монте-Карло, где планировалась постановка. В своих рассуждениях Вейнингер использует понятия художника-исследователя и художника-священнослужителя (кстати, к последнему он относит Арнольда Бёклина, чье творчество вдохновляло де Кирико в тот период). Джорджо де Кирико придумал метафизическую живопись в начале 1910-х, начав писать «молчаливые» картины с пустынными аркадами, обломками колонн, контрастными светотенями полуденного солнца, с красными башнями (навеянными башней в Турине), с отсутствием признаков сюжета и часто какого-либо действия. Вот, например, полотно «Пьяцца дИталия: меланхолия». В 1928 году конфликт доходит до окончательного разрыва отношений.
Эти мотивы служат отсылками к профессии его жены Раисы Гуревич-Крат. Их идеи формируют его мировоззрение, которое он сам назовет «метафизикой» — по одному из главных разделов философии, который рассматривает вопросы первоначального бытия. Работы Вейнингера помогли художнику выработать собственную метафизическую теорию. «Ничто не может сравниться с таинственностью аркады изобретенной римлянами Даже солнце кажется другим, когда из света возникает римская стена Пейзаж, замкнутый в аркаду портика как в квадрат или прямоугольник окна, приобретает метафизичность, поскольку изолируется от пространства, которое его окружает».
Именно эти независимые элементы берет на вооружение в своем творчестве де Кирико. Ренессансный, построенный из красного камня город покорил его.
На переднем плане изображены два человека, маленькие и ничтожные в сравнении с башней. Мир воспринимался Де Кирико, по его собственным словам, как «огромный музей странностей, набитый забавными разноцветными игрушками». Вместе с этим он изучал немецкую философию и, прежде всего, А. Шопенгауэра и Ф. Ницше.
С 1935-го по 1937 год художник жил в США, где eго творчество пользовалось популярностью. Это противостояние усиливает монументальность полотна. Татьяна Горячева, куратор выставки Джорджо де Кирико в Третьяковской галерее.
Своими картинами художник поставил немало вопросов перед историками искусства. Заостренные углы, некоторая схематичность статуи позволяют предположить влияние Пикассо. Все чаще сюжеты для своих картин он заимствовал из классических мифов. Окружающая действительность, как считал художник, непознаваема.
Она в разных образах (например, античной богини или амазонки) будет часто появляться на «реалистических» полотнах Де Кирико. В его творчестве два главных периода. «Мне вдруг показалось, будто все окружающее я вижу впервые», — писал он потом в мемуарах. Все становится образом образа и возникает ощущение неотвратимого отрыва от реальности.
Художник располагает фигуры по диагонали, перпендикулярно к линии отбрасываемых ими теней. Этот массив противопоставляется стройной, насыщенного терракотового цвета башне. Джанни Меркурио историк искусства.
Сюжетом становится загадка». У них была дружба идеологического рода и мадам не хотела знать никакого авангардизма». ДеКирико предпочитал изображению реального мира выдуманный. На полотнах де Кирико появляются такие исторические сюжеты, как Троянская война и битва при Фермопилах, а фрагменты акведуков, колонн и храмов складываются в единые фигуры «Археологов». Так что можно считать выставку в Третьяковке, выстроенную куратором и старшим научным сотрудником музея Татьяной Горячевой в сотрудничестве с итальянским куратором Джанни Меркурио не хронологически, а по главным темам, к которым художник постоянно возвращался (цитируя и самого себя), его мировой премьерой. Непросто понять, почему построенное (казалось бы. ) по законам классической перспективы пространство так тягостно и болезненно-странно в картине де Кирико («Красная башня», 1913). Супруга его была очень недовольна всей этой ситуацией.
В 1917 году повторяющиеся элементы позволят де Кирико выработать теорию, опирающуюся на идею вечного возвращения: яснее всего ее выражает невозможное объятие, отсылающее к истории «Гектора и Андромахи» (1917)». Был большой успех под конец аплодирующая публика начала кричать: «Sciric. У них была дружба идеологического рода и мадам не хотела знать никакого авангардизма». Эти элементы придают композиции картины конструктивную ясность.
Де Кирико в Ферраре. Мировоззрение же де Кирико сформировала модная тогда философия Фридриха Ницше. ДеКирико нелюбил Милан, который напоминал ему развязную девчонку. Первый его брак распался. Де Кирико разглядывает одно из полотен Тициана и переживает шок. В 1924 году Джорджо возвращается в Париж, где его живопись уже завоевала славу. Когда в 1910-х де Кирико создал первый метафизический опус — «Загадку осеннего полдня» — картина была навеяна видением, пришедшим ему на флорентийской площади Санта Кроче.
Это ощущение возникает из-за того, что плоскость картины словно бы наклонена. Они черпали творческое вдохновение в сновидениях, в бессознательном. Музы в картине – воплощение воображения, главного элемента метафизики Де Кирико.
Последний, кроме поэзии занимавшийся еще и художественной критикой, увлекся живописью Кирико и придумал для нее название «метафизическая», то есть выходящая за рамки привычной реальности. Де Кирико не только смещал пространство и ощущение времени, но и эпохи. Был вынужден выйти на сцену раскланиваться вместе с Рьетти и главными танцорами». Собственно именно будущий сюрреалист Гийом Аполлинер в 1913-м окрестил живопись Джорджо де Кирико метафизической.
С сюрреалистами он вскоре расстался. К которому остается добавить и героев-манекенов, лишенных зрения провидцев, оживших скульптур, механических «человеков», — которых сам художник начал делать все в той же первой половине 1910-х, а на выставке за них отвечают более поздние образцы. Мы видим пустынную площадь, статуя Ариадны, арки. Еще существует и другая картина – «Пьяцца дИталия с конной статуей». На переднем плане появляется гиперреалистичный красочный пробковый поплавок. Фигуры, линейки и мерки – это инструменты, орудия труда. Ничто не сравнится с ней — разве что мой «Заратустра».
Но сам он вскоре отходит от этого направления в сторону традиционного реализма. Тема иллюзорности реального наиболее выразительно воплощена им в образах манекенов. Цикл из ста работ, представленных на выставке, завершается понятием «Неометафизика» —так называют поздний период творчества с 1968 по 1976 год.
Джорджо де Кирико говорил: «Не надо забывать, что картина должна быть отражением внутреннего ощущения, а внутреннее означает странное, странное же означает неизведанное или не совсем известное».
Он заразил экс-футуриста своими идеями и на протяжении нескольких следующих лет «метафизическая школа» являлась самым влиятельным художественным течением в Италии. Кураторы Джанни Меркурио, Татьяна Горячева и Виктория Ноэль-Джонсон структурировали выставку по разделам: «Путь метафизики» (преимущественно с 1920-ми годами), «История и миф», «Театр», «Вечное возвращение», «Великие мастера», «Неометафизика», «Автопортреты». С этого момента он изучает и копирует работы итальянского ренессанса.