Доменико Фетти Портрет Ученого

Описание картины «Портрет ученого»

Но дело здесь не во внешних признаках, а в общем настроении. Третья картина Джордано Кузница Вулкана, пожалуй, еще интереснее в чисто живописном отношении. Прекрасен довольно большой его Лес 1618 года и абсолютно в характере Яна Брейгеля написан маленький пейзаж Охотники.

время — Пригвождение к кресту) снабжена полной подписью художника и годом 1582 и Магдалина у гроба Господня (Мария Магдалина и апостолы у гроба Христа). Аскетизма в Рембрандте не найти и следа.

Портрет ученого, Рисунок по ( ) (1589-1623, )

В ней все эти впечатления преломились особым образом и превратились в нечто новое. Но не только Мурильо мастер, виртуоз, волшебник, каким-то дуновением создававший свои картины (изумительна именно эта неуловимость техники Мурильо), но Мурильо и прелестный, если не захватывающий, поэт.

Вся чувственность его, вся пышность — лишь яркие цветы на кладбище Венеции. Всякий порыв сдержан, всякая страсть потушена. Экспрессивным и легким мазком, тончайшими тональными разработками передает художник текучее, по-венециански динамичное распределение света и тени. Однако это едва ли так.

И вот главным содержанием картины Боттичелли является склонение этих богачей, этих царей земных, людей роскошных и изощренных перед детской простотой Божества. С этих пор начинается история двух государств: Фландрии, оставшейся провинцией испанского (позже австрийского) дома и Голландии, превратившейся в республику (в которой не переставала царить военная диктатура штатгоудеров). Наконец и обе разобранные нами картины в отношении техники — бесподобные жемчужины. Он сам едва ли был завсегдатаем шинков и кутилой.

Значение выражения «фетти, доменико»

Мы говорим о бытовой живописи, более известной под уродливым наименованием жанровой. Хороший человек и благожелательный политик, но декадент с головы до ног. Это подлинная Голгофа, крест, непосильный для средних людей испытание, которого удостаиваются лишь избранники.

Лодовико Карраччи (1555 — 1619) и его два племянника — образованный Агостино (1557 — 1602) и бурный Аннибале (1560 — 1609) поставили себе миссией спасти итальянское искусство и вернуть его к прежнему великолепию. Подобные картины Венне, а также гравюры Гольциуса, Яна ван дер Вельде, Криспина де Пасса, Якоба де Гейна и ставшие из третьих рук известными в Голландии пирушки ландскнехтов Караваджо породили целую школу специализировавшихся на изображениях кутежей и игр военной молодежи, кордегардий и (реже) просто семейных пирушек в высшем обществе. время название — Дама за туалетом. ), написанный Джулио Романо (1492 — 1546) и на две Мадонны того же мастера — черные, неприглядные картины интересные, однако, по сплетению линий и равновесию масс композиции.

И в этом злорадстве над человеческой суетой сует он готов и клеветать на людей. Уже при отце Карла Ван Дейк прожил около 2 лет в Лондоне. Остальные картины Яна в Эрмитаже (1607 г., 1610 г. ) также прелестны, содержат массу бытовых деталей, но страдают известной шаблонностью, явившейся следствием преувеличенного успеха мастера и постоянных требований повторений.

• Сообщество «Волшебная сила искусства»
• Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа (2)
• Фетти ДоменикоКартины и биография
• Итальянская живопись 17-го века

Однако ярче всего отразилось итальянское влияние на живопись в религиозной живописи и на первых примерах светской исторической живописи, абсолютно (если не считать миниатюрную) не существовавшей в предыдущий период. Однако и странность эта лишь кажущаяся. Эрмитаж, впрочем, далеко не дает всего Гварди (1712 — 1793).

Таким образом, Тенирс является настоящим основателем пленэра в живописи и в этом отношении он далеко опередил свое время. Политические бедствия научили разочарованию, раскрыли скрытую в театральном величии короля-солнца ложь и это немало способствовало изменению общественных вкусов. Захотелось больше искренности, грации и мягкости. Благовещение ван Эйка и Св. И все же искусство его принадлежит к самому одухотворенному, что создало христианство. Это обессиленное искусство, это искусство все еще блестящей, но умиравшей культуры.

• Путеводитель по картинной галерее Императорского Эрмитажа
• ( ) – Самые популярные произведения
• Словари и энциклопедии на Академике
• Напишите отзыв о статье Фетти, Доменико
• Отрывок, характеризующий Фетти, Доменико
• Фетти Доменико итальянский художник
• Художественно-исторический музей Арт-Рисунок

В самом фра Беато боролись два начала: светское и монастырское. Франциском Ассизским, св. Это сказано не то в шутку, не то всерьез. Но это и понятно.

Напротив того, в дни, когда они жили (и которые соответствуют деятельности фра Беато и Мазаччо), вся северная культура и вместе с ней северные художества успели достичь удивительного великолепия и переживали также в своем роде эпоху возрождения. Картины самого Караваджо страдают отсутствием одухотворенности, картины лучшего из итальянских его последователей, Гверчино, часто впадают в театральность. Грёз (1725 — 1805) — тоже превосходный мастер, но, к сожалению, отдавший свое искусство на служение литературной программе. В роздыхе все носит еще характер веселого фламандского кермесса (сам Ватто был наполовину фламандец, будучи родом из Валенсиена, лишь к концу XVII века доставшегося французам) веселость и непринужденность царят на этой крошечной картинке изображающей обедающих под открытым шатром солдат.

В это время разные художества стали обособляться от главного — от архитектуры.

1. БИБЛЕЙСКИЕ СЮЖЕТЫ В ИСКУССТВЕВсе фотографииДОМЕНИКО ФЕТТИ30

Но именно этот стиль сохранил за собою значение лучшего выражения фламандского гения. Над роскошным городом, над разряженной издевающейся толпой висит на кресте Искупитель. Вероятно, мы видим здесь кого-то из самых близких к мастеру лиц. Не надо критиковать картины самого Лебрёна.

Возможно, что и картина, носящая в Эрмитаже имя сына Франсиско Хуана (1597 — 1628), Мученичество св. Он находил такие изгибы мазка, которые вызывают определенное представление о вкусе, он знал такую густоту и плотность краски, которая напоминает об осязательной прелести разных живностей он, наконец и великий чародей краски, которая льется из-под его кисти неистощимым легким и сочным потоком и получает все нужные, самые звучные оттенки. Георгием, св. Здесь все элементы венецианского вкуса налицо. В их однообразии есть что-то даже фотографическое. Интересным образцом подобных портретов XVI века в Эрмитаже является семейная группа (прощание матери с сыном) Бернардо Личинио. В Италии со второй трети XVI века идет почти сплошное преследование чисто формальных задач.

Караваджо. ). О природе отношений, существовавших между ней и мужем, в выразительной форме говорит в Эрмитаже картина Рубенса, (относимая к 1635 году) известная под названием Le croc en jambe (Подножка) и изображающая в виде пастуха и пастушки самого гения фламандской живописи и его вторую жену. На севере все меньше и меньше пишут религиозные картины, если же и пишут их, то придают им чисто бытовой характер (из протестантских церквей они были изъяты). Особенно замечательными являются там иллюстрации Н. Бурдишона к Письмам св.

Самые значительные произведения этого периода были созданы для монастыря Святой Урсулы, основанного супругой герцога Маргаритой Гонзага в 1603 году: роспись четырех люнетов (1619—1620) на сюжеты из истории правления герцогини большая многофигурная настенная композиция в форме люнета «Приумножение хлебов и рыб» (1619) — одно из самых эмоциональных произведений итальянской живописи XVII века. Но германец, но готик проглядывает и в этой картине — как в наивной (по-своему прелестной) пестроте красок, так и в какой-то непреоборимой склонности к выверту, к преувеличению, которые выдают нечто еще ребяческое в культуре. Это не только передвижническая анекдотичная картина, но и превосходная живопись. Празднества носили преимущественно интимный, утонченный и веселый характер. Лишь портреты Филиппа IV испанского и его первой супруги, (написанные в 1628) носят условный, фантастический характер и в этом легко убедиться, если сравнить первый со строгим портретом того же короля, приписываемым нами Maco, в зале испанской живописи. Атрибуция же Сельский праздник (В наст время автором считается Корнелис де Валь (1592 — 1667), Фламандская школа), Христос вседержитель, Мадонна, Рождество христово, Крещение Христа (В наст время автором считается Хосе Клаудио Антолинес), Снятие с креста, Голова молодой девушки — X. Антолинесу, Барросо, Кастильо, Maco, Мойе, Наваррете, Вальдесу Леалю, а также прелестной болонской картинки Сон Магдалины (Мария Магдалина) — Менендесу (В наст. Леонардо ни в чем (кроме только архитектуры) не возобновил античных традиций (вроде того, как сделали Мантенья и Донателло).

Вся эстетика в них разная, несмотря на тождество религии и многих духовных переживаний. Самые передовые испанские художники конца XVI и начала XVIII века полны детской веры. Это Изабелла — официальная хозяйка роскошного дома (позади нее видны триумфальные ворота, украшавшие двор дома Рубенса в Антверпене), это тактичная, внимательная, умеренно веселая, приветливая собеседница.

Именно в творчестве Леонардо произошла эта полная метаморфоза Возрождения. Двор короля был прелестен своей молодостью. Тихой скорби полон и образ владычицы Галикарнаса, вдовы императора Мавсола Артемизии. Неумелость мебельного живописца выразилась в характере лиц и в слишком ярких контрастах, но красота затейливых костюмов (сам Пинтуриккио одевал античных римлян в такие же маскарадные доспехи), размещение красочных пятен, прелестная схема пейзажа — все это делает эти доски ценным приобретением для Эрмитажа (куплены они в 1902 году у г. Руссова) тем более, что они у нас являются единственным выражением той тихой праздничности, которая была изобретением Перуджии и которая сообщает картинам умбрийских кватрочентистов прелесть детской сказки.

Исполнение картины тонкое, ровное, в высшей степени абсолютное. — Видение св. Возможно, что он застал еще Караваджо в Сицилии. Впрочем, надо сразу сказать, что между обоими художниками и огромная разница.

Эту картину можно уподобить прекрасному зданию, в котором — все ритм, одни части несут другие, все крепко и все полно радости, так как отвечает каким-то заложенным в нас требованиям лада. и Св. Но только этот интерес не носил временного, локального и национального характера. Особенно поучителен последний. Мягкий дымчатый тон (пострадавший от переноса картины с дерева снова на дерево) передает любимое время дня венецианцев — вечер.

Винкбоонс, так же как и Конинкслоо, переселился в Голландию и имел на тамошних художников большое влияние. Но все же Дирк не был основателем голландской бытовой живописи, которая (не говоря уже о предтечах в XVI веке) дала в самом начале XVII века, в картинах или в гравюрах, очень полную иллюстрацию нравов своего времени. Самое происшествие рассказано с абсолютной простотой. Портрет второй жены художника — Елены Фоурман (Фурмен) — абсолютно в ином характере.

Вот почему многие его портреты похожи между собой и малоубедительны. — Мадонна с Младенцем и Иоанном Крестителем, св. Эрмитаж иллюстрирует все сказанное более полно, чем другие эпохи итальянской живописи. Искусство последнего гения французской живописи XVIII века Фрагонара (1732 — 1806) ведет свое начало от всех этих предшественников.

Броувер является настоящим основателем кабацкого стиля в нидерландской живописи XVII века. Однако художественная и человеческая личность гениального мастера слишком умаляется, если в нем видеть только такого забавника.

Вся картина — сплошное золото ликующая музыка света льется из нее неисчерпаемым потоком. Разумеется, эти элементы очень интересны, но внутренняя сила художника была такова, что и другие элементы перевоплотились бы, вероятно, в нем в нечто подобное тому чуду, каким творчество Рембрандта является в истории человечества. Сила убедительности этих фотографий громадная.

В Миревельте мы найдем черты сходства с Поурбусами, с Мором, с Горциусом. Абсолютно так же, как он писал латы, горшки и склянки, писал он и людей и лица их. Церковная строгость в их искусстве исчезает раньше, чем где-либо и заменяется чистым и просветленным настроением жизни, своеобразно религиозного оттенка. Но разница между Пуссеном и Клодом все же большая.

в 1571). В свою очередь среди германских школ фламандская живопись, оставшаяся под влиянием римского католицизма, отличается от других германских школ большей склонностью к пафосу, к официальности и к разрешениям формальных задач. И весь пейзаж такой же сытый, жирный, пьяный, как действующие лица. Если же и в его искусстве живет (как в каждом подлинном искусстве) мистическое начало, то и это начало освящает наиболее материальный порядок вещей, самые примитивные из жизненных сил. Халс остается не только загадкой, но и одинокой загадкой.

В этих картинах наряду с гениальным разрешением задач светотени и пленэра (следует обратить внимание на рефлексы в зданиях, на их прозрачность, на градацию света в небе и на блеск воды, наконец, на мягкие отношения силуэтов к светлому фону), особенно замечательна их торжественная печаль, настроение какой-то идеальной оперы, в которой не было бы ни фальши, ни глупости лицедейства. Характерно для него то, что треть жизни он провел вне Фландрии и то, что он кончил жизнь в качестве придворного английского короля, самого утонченного, но и самого жалкого из государей XVII века. Все принесено в жертву формальному принципу, той складности композиции, на искание которой указали еще флорентийцы XV века (и главным образом, Леонардо) и которую довел до последнего совершенства Рафаэль.

Обыкновенно выставляют дело так. Принято говорить, что Рубенс населил Царствие Небесное жителями Олимпа. Наконец, наступила ночь. Несколько позже написана небольшая картина Видение св. Вот почему Роза и не был последовательным натуралистом.

Всюду она кажется каким-то лукавым, лакомым, красивым зверьком и нигде не видишь ее души. Художники захотели научиться элегантности и идеальным формам. Известные черты сходства можно найти между болонцем Франческо Райболини, прозванным Франчией (1450 — 1517) и Перуджино. 1620, частное собрание) изображен коллекционер из Мантуи, друг художника Н. Авеллани. Уже первые картины юного мастера обращают на него внимание. И не в талантах чувствовался недостаток, не в знаниях и в мастерстве, в духовной силе.

Кто был одарен гениальностью среди этих художников, те сумели выразить свою зависимость от Караваджо в менее покорной форме и сочетать его правдивость с изумительной красочной красотой (частью заимствованной у венецианцев), но иные менее талантливые или менее культурные (вроде Сурбарана) утрировали уже без того крайнюю теорию Караваджо и доходили иногда до отталкивающей грубости. Лука рисующий Мадонну. Вся схема здесь примитивна в своем строгом и симметричном построении, несколько напоминающем венецианские картины того же времени. Младшему брату Франса — Дирку (1591 — 1656) обыкновенно приписывают основание голландского жанра и действительно, его специальностью были костюмные картины, на которых изображены пирушки и прочие развлечения высшего общества или военной молодежи. О содержании почти забывают. В самой Тоскане, рядом с Леонардо, Микель Анджело и пришельцем Рафаэлем, расцвет форм известный под названием Высокое Возрождение или золотой век (Haute renaissance), выразился в творчестве трех художников, если не имевших такого решительного влияния на своих соотечественников, как Микель Анджело и Леонардо, то способствовавших более методичному насаждению новых формул.

Быть может, в этом направлении не было соблюдено меры и часто вычитывались биографические комментарии даже из таких произведений, которые обязаны своим появлением на свет чисто художественным прихотям мастера. — 1573. ) изображающим коварного герцога Алансонского, копией с портрета Марии Стюарт и, наконец, рядом превосходных рисованных портретов семьи и двора короля Карла IX, принадлежащих карандашам Франсуа Клуэ и его школы (в отделении рисунков). Удивительно характерны два дальнейших портрета: бритого францисканского монаха, взирающего своими острыми глазами прямо на зрителя (писан около 1615) и приготовленное для воспроизведения на гравюре изображение цесарского генерала Шарля де Лонгваля, павшего в 1621 году при осаде Нейзаля в Венгрии. Самый подход к делу был иной, нежели в Италии.

Если при этом Боттичелли не впал в маньеризм, позу и скучную официальность, то это благодаря свежести всей тогдашней культуры, ясности убеждений, а также (и больше всего) благодаря своему личному характеру, тому внутреннему огню, который теплился в нем. Она остается замкнутой и таинственной. Семейство, считающееся работой мастера Успения Богородицы (Иосса ван Клеве.

Даная прекраснейшая картина Рембрандта и это прекраснейшая картина в Эрмитаже. И вот еще что.

Никто так не писал тела, как Рибейра и мало кто так писал все остальное, как он. Даже нотки искренности звучат в этих картинах диссонансами, неестественно, жеманно.

Но чаще он бывает скучно официален и даже небрежен. Эта ностальгия по земле, по природе, по зелени вызвала в Венеции расцвет чистого пейзажа (в творчестве Тициана и Кампаньолы), она же вызвала и бытовую живопись, Бассано носившую вначале исключительно сельский характер. Много среди болонцев было людей высоко даровитых. в 1567), Равенстейн (род.

Юный мученик одет в богатое роскошное диаконское облачение покроя XVI — XVII веков. Черты различия выражаются, во-первых, в сюжетах. Художник не польстил своему покровителю ни на каплю. Это характерно и для всего его искусства. Он еще лучше, нежели Корреджо, понял самую природу света, его законы, его жизнь.

Доминик (Св. Однако его искусство известное нам с 1616 года, обозначает сразу шаг к совершенной зрелости. И еще это имя вызывает представление о чем-то холодном, бесчувственном, официальном.

Пуссен совмещал в себе и веру в таинства христианской церкви и веру в мифологию древних. Изображено сырое летнее утро.

Однако там они проникали лишь случайно в исторические и религиозные темы. От драматизации сюжета Рембрандт на сей раз воздержался. Однако не эти элементы существенны.

Все это показывает, что он явился в надлежащий момент, что он соединил в себе все идеалы своих соотечественников. Ведь это просто огромный, первоклассный мастер и абсолютно особенный мастер.

Какое понимание существа вещей. Не то в Венеции с ее традициями и неподвижностью ее правления. Конинкслоо в свое время был очень известен. Наконец, в письме он мастер и виртуоз, подобных которому не знает история.

Одному из братьев ван Эйк возвращен ныне и так называемый Татищевский складень, средняя часть которого изображавшая Поклонение волхвов, была украдена тогда еще, когда триптих находился в собрании Д. П. Татищева (в Эрмитаже боковые створки с 1845). Другой прекрасный ранний портретист, Равенстейн, отсутствует в Эрмитаже, зато мы имеем вполне достоверный портрет ученика Миревельта, Морельсе изображающий знаменитую своими похождениями герцогиню де Шеврёз. Сами Карраччи были удивительными знатоками дела и вовсе не бездушными художниками. Принадлежность первой из этих картин (Мадонна с ангелами) (В наст.

Это неточно. Фламандцы стали стыдиться своей грубости и простоты. время автором считается Бенедетто Лути, Флорентийская школа. ), лишены всякого основания. Это было большее, нежели триумф (едва ли заслуженный) чужеземного принца, — это была кульминационная точка целой культуры, целой эпохи истории искусства какой-то апофеоз роскоши изобретательности, разнузданных форм, красочной сочности и блеска.

Все жесты, все выражения (за исключением самой Мадонны, вдохновленной образами фра Филиппе и Беато Анжелико) не имеют в себе ничего аскетического, монастырского. Рубенс — фигура не случайная. Учение его состояло в том, что он ставил живую натуру (а это уже с XVI века было краеугольным камнем нидерландской школы) и затем предоставлял ученикам копировать ее, причем он давал лишь некоторые практические советы и указывал на ошибки. Портфели были переполнены рисунками мастеров и драгоценными гравюрами.

Однако как провести, соответственно с географическими границами, деление эстетическое. Не будь года — не сказать, что это произведение человека 25 лет, — такая во всем зрелость. Впрочем, личность Фети не исследована по заслугам. Вторично он был приглашен в 1632 году и с тех пор он почти постоянно оставался при короле (в 1634 году он жил в Антверпене), женился в Англии на благородной девице Рётвен, был возведен в рыцарское достоинство, сделался своим человеком в высшем обществе и переписал почти без исключения всех видных политических деятелей и весь двор Англии. На нем уже все намерения мастера принадлежат новому времени.

Особенно чаруют на пути в благословенную Италию Альпы и Тироль. Правая часть исполнена абсолютно в духе средневековья. Это были тогда и самые модные художники, сказавшие последние слова в искусстве.

Здесь родилась готика, здесь же она развилась и первая достигла своего лета и своей осени. Эрмитажная алтарная картина Франчии, помеченная 1500 годом, — один из его шедевров.

Рембрандт покинул Ластмана готовым художником, но первые его картины исполнены в характере учителя (вернее, всей римской школы — в них мы встречаем отражения Гонтгорста, Эльсгеймера и других). Кусочек мертвой натуры на первом плане достоин самых первых мастеров живописи. Все, что случилось с ним, должно было случиться по каким-то верховным законам. Но смерть спасла его от этого и остановила его в тот момент, когда его стиль стал превращаться в шаблон.

Джорджоне является первым выразителем расцвета венецианской живописи и в этой области. Как ранний Ренессанс характерен для Флоренции, как готика для северной Франции, так и рубенсовское барокко характерно для Фландрии. Самым мощным из испанских караваджистов был Хосе Рибейра (1588 — 1652), поселившийся в генеральской квартире натурализма, в Неаполе. Здесь и колорит Рембрандта заметно теплеет, а живопись становится более яркой и широкой. Такой настоящий король, каких не было с тех пор в истории.

Во многих отношениях (если не во всем формальном) Сандро, при всей своей изысканности, был только искателем. Только нужно оговориться: можно (и даже следует) рассматривать историю искусства как одно большое целое для всех стран имевших однородную культуру. Им образовано много учеников, как в Антверпене (между прочим, его учеником был одно время Питер Брейгель-мл. ), так и в Голландии, куда он бежал после взятия города герцогом Пармским в 1585 году.

Рядом с именем Пуссена всегда стоит имя Клода Желлэ (1600 — 1682), прозванного Лорреном по его родине — Лотарингии. В этом отношении сравнение Тициана с солнцем не верно.

Затем наступает апофеоз солнца после трудного дневного пути. Людовик XIV рядом с Карлом кажется лишь актером играющим роль. Вуэ имел у современников (не только на родине, но и в Италии) колоссальный успех и это отразилось на его искусстве в невыгодную сторону. Чтобы оценить его по достоинству, лучше всего начать изучение его искусства по жанровым картинам, в которых столько милой непосредственности.

При этом замечательно, что система живописи Сурбарана абсолютное terre--terre. Рубенс женился на ней, будучи уже 53 лет. Но сделана эта картина уже зрелым мастером.

Семейства и Аллегория, середину композиции которой занимает пышная венецианка (Флора. ) с крашеными золотистыми волосами и с пятнами румян на широкой груди. Пуссен, сохранивший в Риме строгий ум и чистую душу — достояния своей родины Нормандии (родины Мопассана и Флобера), мог обратиться к древности с той же простотой, с тем же свежим энтузиазмом, с которыми к ней подошли Рафаэль и его школа. Он бывал поэтичен и романтичен, как Ватто (особенно в пейзажах), он любил передавать жизнь счастливых поселян, подобно Ланкре, он не брезгал самыми рискованными эротическими сюжетами, следуя в этом своему учителю Буше.

Для удобства мы приурочиваем известные художественные фазисы к круглым цифрам хронологии. В том же характере второй женский портрет Морельсе. Жизнь замирает и отходит на покой. Но и Йорданс тем не менее Италии обязан своим развитием.

Серию английских портретов ван Дейка в Эрмитаже следует начать с самой королевской четы. Каждая его картина — зависть любителей. В германском же художестве доминируют искания выразительности интимности и иллюзорности. Роль Винчи для Венеции сыграл Джорджоне (1478 — 1510) и странное дело, такая же волшебная таинственность окружает и этого художника.

Напротив того, Флоренция и Рим остались для Испании (для лучших ее художников) чуждыми и непонятными, несмотря на покровительство, оказываемое двором флорентийским и римским мастерам. Он становится быстро знаменитым, главой целой школы и богатым. 759), в которой прежде хотели видеть мать художника (умершую еще в 1640 году), но в котором, как теперь толкуют, мы имеем портрет (помеченный 1643 годом) Геертье Диркс, няньки маленького Титуса, особы, стоявшей очень близко к самому Рембрандту, но покинувшей его несколько лет спустя со скандалом и кончившей жизнь в доме умалишенных. Затем наступает увлечение Броувером и Тенирс перенимает у него горячий, бурый тон.

Кажется, точно нет связей между ним и его предшественниками. Это тривиальная, но и гениальная речь. Наконец, Мадонна Буджиардини (1475 — 1554) приятеля Микель Анджело Буонарроти интересна тем, что здесь наглядно можно видеть разницу между порывом гения и старанием таланта.

Если же в чем одно искусство разнилось от другого, так это не качеством, не уровнем, а психологией, своими интересами, обращенными на противоположные задачи и миры.

К этим первым жанристам (по большей части размещавшим свои фигурки среди тонко разработанных пейзажей) принадлежат Дрохслот, Адриан ван дер Венне, Ян ван дер Вельде, его брат Эзайас, Бейтевег, Аверкамп, Кабель и переселившиеся фламандские пейзажисты Ганс Боль, Конингслоо и Саверей. Об ученике Карраччи Гвидо Рени (1575 — 1642) мы можем иметь в Эрмитаже исчерпывающее представление. Агнеса в Берлинском музее.

Доминика, который поддерживает св. Однако коллекция портретов Рубенса в Эрмитаже точно собрана для того, чтобы доказать, что и он, при желании, мог быть строгим и точным. Но Лейден был в то время художественным центром (в нем работали два лучших художника Гойен и Эзайас ван дер Вельде) и имел уже славное прошлое (Лукас Лейденский).

Небольшой рассказ из купленной мной книги (другого издательства), напоминающий идеальную версию применения КОБ генерала Петрова «Обществознание» в практике. Елизаветой и ангелом) и Купание Дианы (Диана и Актеон). Инв. Чтобы судить о Джулио, заслуживающем вполне эпитет великого, нужно видеть его фрески (в Мантуе), в которых, вместе с разрешением чисто формальных задач, он создал наиболее полный памятник языческих увлечений своего времени. Гений Леонардо отразился здесь как на ритме композиции (вспоминается его луврская Св.

Недаром его так ценили в XVIII веке — он был предтечей, угадавшим его изощренность. На самом деле это не так. Сюзерен их, фанатик Филипп II, пожелал искоренить и здесь ересь Реформации.

Тициан разработал его данные и довел их до высшей степени совершенства. Разочарование именно в картинах такого характера более всего повредило Мурильо. Его искусство зрелее, полнее и по-своему тоже таинственно (как всякая подлинная красота), но Венеры Тициана, его библейские героини, его портреты не проникают, как то делают образы Джорджоне, к последним затворам души, не манят в какую-то даль безумия. Становилось необходимым создание новых миров, новых культурных центров.

К концу того же века или к началу XVI относятся еще абсолютно готические по формам Богоматерь с Младенцем — вырезок из большого образа, в котором некоторые видят произведение Яна Мостарта далее: тончайшая картинка, считающаяся не без основания работой последователя Мемлинга, чудесного мастера Герарда Давида (1450 — 1523) Скорбь Богородицы, а также Св. Линию типичных болонцев и академиков можно проследить на произведениях самого Аннибале Карраччи, на картинах Гвидо Рени, Доменикино, Альбани, Дольчи, Пьетро да Кортона, К. Маратти, Теста и на некоторых французах. Это солнце всей системы венецианской живописи. Все они в некоторой немилости у знатоков искусства и действительно, между наивной искренностью мастеров XV века и зрелым великолепием живописи XVII века их претензии на изысканность их подражания самым школьным из итальянцев (Даниеле де Вольтерра, братьям Дзукарро или Пармеджанино) являют довольно печальный вид. Мужской портрет, носит какой-то русский характер. Какими-то судьбами попал Броувер в 1620-х годах в Гарлем, был одно время учеником Халса (который будто бы жестоко эксплуатировал своего ученика), оказал в короткий срок огромное и глубокое влияние на всю голландскую школу, но в 1631 году вернулся обратно в Антверпен, где он буквально прожег остаток дней своих (1638) в кутежах и безобразиях.

Фигура Тиеполо, несмотря на весь свой блеск, — трагична. Его религиозные сюжеты лишены аффектации и полны глубокого чувства. Но все же я не советую пройти мимо картины Грёза без внимания. Елизаветтой и Иоанном Крестителем) (В наст.

Тихая, слегка грустная нежность струится от этого монастырского образа (вывезенного в 1882 из доминиканского монастыря в Фиезоле), в особенности из несказанно доброго и чистого лика Пресвятой Девы и из серых, однотонных красок. Тициан, принявший художественное наследие Джорджоне, не отвечает на подобные вопросы. Тогда же появился интерес и к деревне, к жизни в неприкрашенной растрепанной природе (Лето и Весна Ланкре).

Наша картина прелестна по ясности красок, лепке, простой и благородной композиции. Свое, доморощенное стало казаться тогда рядом с чужим недостойным, провинциальным. Венецианский же Леонардо совершенная загадка.

Екатерины (В наст. Ему без особого основания приписывают две иконы: Св. Здесь чувствуется старческая мудрость, какое-то безразличие к суете вещей. И это имело огромное значение для всего течения голландской живописи. — 1609). Однако и эта картина заслуживает самого подробного изучения тех, кто пожелал бы проникнуть в жизнь высших сословий первой трети XVII века (она помечена 1621 годом).

От пейзажей Рубенса мы можем перейти к его видениям античности. Наиболее видной фигурой этой отрасли и представляется Дирк Халс, но много других художников, работавших преимущественно в 1620-х и 1630-х годах: Дейстер, Питер Кодде, оба Паламедеса и Дюк, заслуживают не меньшего интереса как в бытовом, так и в художественном отношении. Какой ритм во всех движениях, во всех расположениях. Для него все это были лучи одного, непостижимого умом света. И здесь издавна жил культ уравновешенности, стройности, ритма, грации. Его творчество — грандиозное искушение, направленное на дразнение обжорства.

Итальянская поездка прервала это пребывание и службу. Как на картины рафаэлевского, вернее, общеримского, характера в Эрмитаже нужно еще указать произведения Себастиано дель Пиомбо (1485 — 1547), который за время своего долголетнего пребывания при папском дворе, снедаемый завистью к Рафаэлю и относясь к Микель Анджело как к божеству, растерял колористические богатства своей родины — Венеции, но взамен этого вполне усвоил строгое благородство рисунка и композиции группы художников, работавших в Риме. Однако лишь с половины XVI века в творчестве Якопо де Понте (прозванного по месту его рождения Бассано, 1510 — 1592) — художника, родившегося в год смерти Джорджоне, проявляется эта новая отрасль живописи, вполне обособленной и самодовлеющей. Превосходный рисунок соответствует ясным краскам.

Эрмитаж особенно богат портретами Рубенса и эти портреты очень разнообразны. Михель Янсон Миревельт (1567 — 1647) открывает собой ряд типичных голландских портретистов. Здесь нет ни легкомысленного веселья Альбани и Фети из которых потом возникли идеалы XVIII века, здесь нет и меланхолии Клода или Рембрандта, здесь нет и вялости академизма, накладывающих на прекрасные пейзажи обоих Карраччи и Доменикино (истинных родоначальников исторического пейзажа) известную печать уныния, здесь нет и оргийной чувственности Рубенса.

Странная личность этого гениального пропойцы до сих пор не вполне разгадана. Всюду методичность и система связаны с умением и уверенностью. Изменились условия жизни изменились нравы. И какая на сей раз сила убедительности у Мурильо. Родоначальник романистов, как принято называть этих подражателей итальянцев, Госсарт Мабюзе отсутствует в Эрмитаже, но картины Бернарда ван Орлей, Гемскерка, Гемессена, Флориса (де Вриендта), Спрангера, Гольциуса, Корнелиса Гарлемского, Ютеваля и картина, приписанная Ломбарду, дают исчерпывающее представление об исканиях этих художников и об их достижениях.

И не только к самому одухотворенному, но и к самому возвышенному. Отличительной чертой его стиля является то, что он не добивается передачи портрета местности (как это было у Чимы, у Беллини, у Мантеньи и у флорентийцев), но схватывает как бы общий смысл сочной, плодоносной природы, ее органическую и психическую жизнь. Спаситель мира — очень пострадавшая картина. В лике Мадонны не содержится религиозной мечты. Итальянский художник эпохи барокко (1588-1623) Родился в Риме, обучению живописи занимался у Л. Чиголи испытал влияние Караваджо, А. Эльсхаймера, мастеров венецианской школы 16 века с 1613 был придворным художником герцога Фердинандо II Гонзаго в Мантуе, с 1622 работал в Венеции. Пуссен заразился в Вечном городе той мировой, всеобъемлющей религиозностью, которая когда-то, в древности, была главной силой Рима и которая в средние века дала опять-таки главную мощь католическому объединению.

Семейства или нежное в красках, превосходно написанное Бегство в Египет. Мало того, сравнение с Халсом по непосредственности, по совершенному мастерству может выдержать лишь один Веласкес (который был все же на 20 лет моложе его). И все же современное отношение к Мурильо несправедливо.

Все сказанное находит себе иллюстрации в собрании Эрмитажа. Он не ломается, когда создает свою интерпретацию евангельской героини. Замечательна искренность всего этого разностороннего творчества. Уже в начале века были найдены основные правила перспективы (эмпирически еще Мазолино, теоретически Альберти и Учелло) и с тех пор художники любили в своих картинах изумлять зрителей мастерством, с которым они передавали сокращения предметов на расстояниях, простор и даль.

Еще замечательнее в этой картине пейзаж: поля и леса слева, плоские холмы, дорога, вьющаяся по берегу озера, отдельные деревья справа наконец, легкий тихий весенний тон небосклона, на котором так нежно делится позлащенная догорающей зарей развалина. Их незаконченность позволяет ознакомиться с его приемами техники и последовательностью их. а «местные аборигены» то ли непроходимо тупы то ли представляют из себя жителей некоего мифического «города Солнца», где каждый живет только лишь по собственной совести и никому ничего не должен. При этом символизм искусства и жизни Рембрандта носит роковой характер.

И этот мастер находился под влиянием Караваджо (или его последователей), но и он сумел отойти от жесткого, сурового принципа натуралистичной школы и найти более декоративные приемы. Так называемый жанр существовал и в XV веке в Нидерландах. Все это современники Рубенса, но уже между ними и фламандцами разница колоссальная. Тогда же должно было появиться и отвечавшее этим запросам искусство. Более смешной и странной физиономии трудно себе представить.

Барбиери, прозванный Гверчино (1591 — 1661), в особенности работы его второго периода, начавшегося с переселения мастера в 1621 году в Рим, где сильнейшее впечатление произвели на него картины Караваджо. Кроме итальянских веяний в Испанию продолжают проникать и нидерландские веяния благодаря политической зависимости Южных Нидерландов от Испании. Они достались Эрмитажу в дурном состоянии (в 1856 году фрески были вынуты из стен и переведены на холст), перенесли далекое путешествие и, наконец, помещены теперь в комнате, чопорная, типичная для середины XIX века отделка которой не вяжется с грациозными вымыслами композиций.

Еще Жувенэ, старшего Куапеля и даже, с грехом пополам, Лемуана можно считать историческими живописцами. Что должно было представлять из себя торжество, устроенное богатым Антверпеном в честь вновь назначенного управителя Фландрии, кардинала инфанта Фердинанда (брата Филиппа IV), совершившего свой триумфальный въезд 17 апреля 1639 года. Ее простые бурые краски отличаются абсолютно исключительной для времени сочностью. Приматиччио. ) именно Корреджо. Себастьане, не много красок также на картинах Се человек и Несение креста.

Наконец и в Венеции, на смену силе, простоте и красоте, явились элементы, указывающие на начавшееся разложение бессодержательность в концепции, чрезмерная пышность в декоративной стороне (Паоло Веронезе) или кошмарическая вычурность в формах (Тинторетто). Не Чимабуе (XIII в. ) один и первый нарушил сковывавшие традиции византизма, но сотни и сотни требований, сотни и сотни вдохновений, выразившихся как в картинах, фресках, миниатюрах, так и в целых сооружениях. Слабая позднейшая копия с фрески Кавалини (XIII век), ряд строгих, внушительных икон сиенской и флорентийской школ (частью переданных из бывшего Музея христианских древностей), две ремесленные картины начала XV века (недавно еще без основания приписывавшиеся великому Андреа дель Кастаньо) говорят так слабо об одной из самых громких страниц истории, что напрягать своего внимания на изучение их людям, не интересующимся специально данной эпохой, не стоит. время автором считается Хуан Масип. ) Лучшего испанского мастера XVI века Луиса де Варгаса совсем нет в Эрмитаже другой же великий художник, работавший в Испании, грек Теотокопули (1548 — 1625), ученик Тициана, представлен посредственным портретом поэта Алонсо Эрсилья-и-Сунига и отдаленно не намекающим на страстность, на изумительный зеленый колорит этого дикого фантаста.

Родина заложила в нем такую силу религиозных убеждений, такой фанатический пафос, каких не найти было в то время в Италии. Действительно, до Караваджо не писали так просто, сильно и уверенно. Одним из ее главных выразителей явился вернейший сын церкви св. Это идеальный церковный художник для испанских церквей.

Темным, но не тусклым и не мертвым. Об его любовных делах ничего не известно, но едва ли был он в них удачником. Мурильо для нас слишком нежен, деликатен, благовоспитан, надушен. И во всех других государствах Италии уклад общественности изменился согласно новым жизненным нормам с чрезвычайной быстротой. И удивительно, какими волшебными средствами Рембрандт достигает этого впечатления.

В Саскии он находит прекрасного друга и вдвоем они живут обособленной от других роскошной жизнью, возмущая знакомых и родственников безмерной расточительностью. Голова эта лишена идеализации, зато представляет из себя чудный кусок живописи.

Испания, запоздав в своем развитии, была несравненно здоровее и проще Италии. Петра. Здесь нет Рафаэля и содержание картины исчерпывается влиянием Перуджино (Мадонна написана по рисунку последнего, хранящемуся в берлинском Kupferstich Kabinette). Чтобы вполне судить о мощи Паоло Калиари, прозванного по родине его Веронезе (1528 — 1588), также недостаточно знать картины Эрмитажа. И не было художника или поэта, который бы так грандиозно и убедительно воспевал низменные (но подлинные) радости животной чувственности и сладкой насыщенности. Мы говорим о каком-то искусстве кватроченто (XV век) и о каком-то искусстве чинквеченто (XVI век) точно действительно 1500 год был границей между двумя течениями.

Шел ли этот стиль от Рубенса — самого старшего среди них или от его учителя ван Ноорта (об искусстве которого приходится лишь догадываться ибо достоверных произведений его не сохранилось) или же, наконец, стиль этот явился как естественный продукт почвы и данного фазиса культуры — это останется под вопросом. В этой кличке есть что-то полемическое, насмешливое. Искусство Йорданса отражает, как в чистейшем зеркале, его душу. Все в этой картине, написанной в то время, когда в Тоскане были сделаны первые робкие шаги в светотени (Липпи) и в правдивой красочности (Доменико Венециано), поражает тем совершенством, с которым передана натура.

И действительно, Ватто создал особый род живописи, которому можно, пожалуй и оставить забавное прозвище галантных празднеств. Это прекрасная иллюстрация к детской сказке и естественно, что немецкие романтики, вроде Швинда и Л. Рихтера именно у Брейгеля научились видеть сказочное в природе. Разумеется, полной правды в этом изображении лесной чащи не найти. Но еще полнее рисуют нам отношение Брейгеля к природе его восемь достоверных пейзажей.

Из трех остальных картин Дюка две (одна необычайных размеров) изображают подобные же кордегардии, третья — общество куртизанок и кавалеров. Что же касается Отцелюбия римлянки (дочь, утоляющая жажду отца, заключенного в темницу), то она характерна для раннего периода мастера (написана едва ли после 1610) — холоднее, суше прочих картин и лишена того бешеного брио, которое составляет главную прелесть расцвета искусства Рубенса.

Четвертая картина Рафаэля в Эрмитаже Мадонна с безбородым Иосифом написана года два спустя в тот промежуточный период, когда художник прощался с переживаниями юности и еще не вполне освоил новые веяния, окутавшие его во Флоренции. Франциском, к сущности которого он был так близок. Вполне основательно вот таким образом говорить о неаполитанской живописи, как о части испанской. Тиеполо (1696 — 1770) такой же упадочник, как и Джордано.

Один цвет — черный — создает весь красочный эффект на Св. Апофеоз искусства барокко. Таким он является и в петербургских картинах. Но красочные созвучия на этой картине бесподобны. Разумеется и мифология его не имеет ничего общего с пониманием богов древних или с тем паганизмом, которым отличались художники XV и XVI веков.

1642 год ознаменовывает фатальный перелом — начало Голгофы. Прекрасен еще пейзаж, украшенный посторонней рукой (в XVIII веке) фигурами Дианы, нимф и Актеона. Как раз флорентийские доминиканцы (и среди них такой крупный церковный деятель, как Дж. И даже натянутость аллегорий не нарушает приятного впечатления ибо их почти не различаешь в общем эффекте.

Характерно уже то, что три из этих картин изображают муки: Христа в терновом венце и Св. Сильных порывов не найти во французском искусстве. Несколько небрежным, к сожалению, он является и на эрмитажной картине (к тому же сильно испорченной реставрацией) изображающей пикник придворных в роще. Нашего большого Оливареса, вероятно и нужно считать за картину Maco (1615 — 1687), что же касается невольника, слуги Веласкеса Парехи (1606 — 1670), то оказывается, судя по надписи на оборотной стороне холста, что ему принадлежит хороший, но, к сожалению, слишком потемневший (или грязный. ) портрет сурового мрачного командора ордена Сант-Яго де Компостелла.

Это целый вакхический балет, целое действо. Зато очень любопытна круглая картинка Винкбоонса 1623 года Проповедь Христа на озере. Франциск Ассизский (1182 — 1226), заставивший Европу забыть о давящем кошмаре церковного порабощения и вспомнить о благословенной прелести жизни, о широкой воле, о милых радостях. Вернее, здесь живопись только и стала живописью, чем-то самодовлеющим. Рембрандт здесь уже весь, во всем своем великолепии и глубине.

Рожиэ выставляют обыкновенно как патетического драматурга. Елена была не подругой мастера, а его любовницей.

Фра Беато последний из великих чисто церковных художников, последний святой художник, но он и дитя своего времени, цветущей роскошной Флоренции. Он и не относится к ней легкомысленно. Еще более односторонен другой великий современник (и зачастую сотрудник) Иорданса и Рубенса — Снейдерс (1579 — 1657).

Видно, как его интересуют чисто формальные решения, его картины носят характер школьных этюдов — гениального, впрочем, ученика, уже опередившего учителей и почти свободного. Но это превосходное собрание почти исключительно представляет живопись середины XVII века (да и в ней лишь пять-шесть первоклассных художников), тогда как остальные эпохи и художники или вовсе не представлены или представлены в образцах, по которым невозможно себе составить полное понятие об их характере и достоинствах.

В Венеции кончил жизнь и другой большой мастер того времени, Бернардо Строцци (1581 — 1644), капуцин, покинувший родную Геную, чтобы избежать тяжелого дисциплинарного наказания. время автором считается Хуан Масип). Наконец, пятая картина, носившая подпись Рафаэля, слишком плохо написана и нарисована, чтобы можно было оставить этот портрет (считавшийся изображением поэта Саннацара) за Рафаэлем.

И все портреты Елены носят в себе отражение этого отношения. Торопятся кончать улов рыбари, торопится пастух гнать в село свое стадо. Вообще фламандцы нарядны их правда всегда расцвеченная, роскошная. Напротив того, роспись папских комнат (станц) Рафаэля — высшая точка именно декоративного искусства ибо, несмотря на значительность каждой части этой стенописи, все в общем является прекрасным, стройным архитектурным целым. Корреджо весь прозрачный, легкий, золотистый Рибейра весь густой, тяжелый, черный.

Больше всего посчастливилось Эрмитажу в произведениях младшего из академиков-колористов Лемуана (1688 — 1737), художника, принадлежавшего целиком к XVIII веку и учредившего вместе с архитекторами де Кот и Оппенором весь официальный стиль века пудры и фижм. Эрмитажу более посчастливилось в отношении северных кватрочентистов. Однако сейчас же нужно выяснить значение этих подходов. Возрождение началось не в 1453 году (когда пал Константинополь) и не тогда, когда стали впервые откапывать античные статуи, а когда жизнерадостное миропонимание, свойственное античной культуре, стало снова близким, когда человечество снова познало себя и обрадовалось своему знанию.

Ни одна из сотен тысяч фигурок Тенирса не живет настоящей человеческой жизнью. Аннибале не чуждался и жизни — лучшее, что им создано, это сцены с натуры и пейзажи. Заметна разница и во всем отношении к делу. Чувствуется еще полная вера в этот плач и скрежет зубовный. Идеалы их просты и добиваются они выражения их с абсолютной искренностью.

Однако здесь нет тени иронии. Редкая фламандская картина лишена таких деталей, как фрукты, овощи, птицы, звери или рыбы. Сам Караваджо представлен в Эрмитаже прекрасно. Они исполнены большой живости, краски гармоничны, а письмо бесподобного совершенства. Пожалуй, опасно смотреть на такие картины молодым художникам.

В то же время Притча одна из вдохновеннейших живописных страниц Рембрандта. Бездну бытовых подробностей можно отыскать в фонах их картин, в костюмах, меблировке. Картинки же Тенирса-младшего осветились до последних закоулков, стали прозрачными, ясными и замечательно, что все эти красоты его картин не только не исчезли с течением времени, но почти не изменились. Черты бытовой живописи встречались уже у старых венецианцев и веронцев.

Но нужно преодолеть это первое впечатление и приглядеться ближе к французам. Фигуры, которыми постарался подчеркнуть это настроение Лаури (в группе Иакова, борющегося с ангелом), не вносят существенного диссонанса, но во всяком случае гораздо внятнее и убедительнее говорят о намерении художника застывшие силуэты деревьев и круглого разрушенного храма на холме, еще прощающегося с лучами потухающей зари. время назв. 740 (В наст.

Его всегда можно узнать среди тысяч картин и его обособленность просвечивает в каждой детали. Доминика и не пожелал идти следом за св. Ван Дейк принадлежит к первым портретистам истории искусства. Другой великий гений ранней нидерландской живописи, брюссельский мастер Рожиэ ван дер Вейден (1399 — 1464) представлен в Эрмитаже превосходной старинной копией с мюнхенской картины Св. Это точно герой романа Тургенева или Достоевского из эпохи пробуждения интеллигенции.

С семейством актеров и драматургов Андреини Фетти был дружен в период жизни в Мантуе.

Масип отражает приемы Бельтраффио и Гауденцио Феррари Моралес — Себастиано дель Пиомбо Санчес Коэльо — Софонисбы Ангвишолы (или же нидерландцев Моро и Геере) Майно, Рибейра и Сурбаран — Караваджо Веласкес — Тициана Орренте — Бассано Мурильо — Фети, не говоря уже о греке Теотокопули, поселившемся в Толедо, который был учеником Тициана и во всем своем творчестве явился какой-то испанской парафразой позднего венецианского чинквеченто. Освобождение Голландии совпало с моментом торжества натурализма в Италии. Невозможно описать все, что содержится в этой крошечной картине. Юдифь ли это.

Мурильо остался круглым сиротой и очень бедствовал.

Себастиана. Совсем иное отношение у нас к Грёзу. Какой покой и простор, как тихо и сладко.

Они прямая противоположность Винчи, Тициану, Рембрандту. Тяжелые тучи сулят новые дожди и новое оплодотворение уже перенасыщенной земле. Вполне жанровой картиной может еще считаться Концерт — произведение художника 1540-х годов известного под прозвищем Мастера женских полуфигур и отождествляемого (без достаточного основания) с Люкасом де Геере. Вероятно, этот беспокойный и страстный человек, о котором сохранился ряд крайне невыгодных для его личности свидетельств (он был пьяницей первая его жена умерла вскоре после побоев на Лизбетте Ренирс — простой крестьянке — он женился в год смерти первой жены жестокость Халса характеризуется слухами об его эксплуатации Броувера), был великолепным вдохновителем, но едва ли он обладал тем самоуглублением, той натурой исследователя, которые создают лучших, но и несколько порабощающих педагогов. Скорее это окрестности Остии и Анцио, Альбано и Неми. И какая живопись. Несмотря на свой миниатюрный размер, картина производит ликующее праздничное впечатление.

Переходный фазис от наивности и строгости готических портретистов XV века к широкой характерности мастеров XVI века, приобретших эту черту от итальянцев, представляет художник, занимающий среднее положение между нидерландской и немецкой школами: Бартоломеус Бруин (род., вероятно, в Голландии в 1493, умер в Кельне около 1557), кисти которого принадлежат в Эрмитаже два семейных портрета, служивших, быть может, створками для алтарной картины. Магдалины и ее юбки густого желтого тона. Но праздничный свет обливает его и точно наполняет все веселыми звуками труб и цимбал. Эти детали свидетельствуют о абсолютно новом фазисе боготворения плоти.

Естественнее предположить, что Тициан был моложе своего товарища из Кастельфранко и это объяснило бы его поступление (в 1506) к Джорджоне в качестве помощника при росписи фресками (впоследствии погибшими) Фондако деи Тедески в Венеции. Прямой противоположностью гладкой, суховатой (но высоко мастерской) технике, скромной, сдержанной гамме, всей чопорной осанке этих портретов являются пышные портреты фламандцев их золотистый тон их развязность или (у позднего ван Дейка) их элегантность. Время его учения у Ластмана в Амстердаме было крайне непродолжительным (он у него пробыл всего 6 месяцев) и, однако, как мы уже указывали, прошло оно не бесследно в творчестве Рембрандта. Латинское искусство с момента его зрелости (для Италии с начала XV века, для Испании и Франции с XVI) отличается от германского исканием красоты форм и связанной с нею — широкой простоты форм. Великолепна и вся живопись — такая легкая, простая и уверенная.

Наконец, абсолютно в характере Бронзино написан и хороший портрет юноши работы племянника Аньоло ди Козимо Алессандро Аллори Бронзино (1535 — 1607). Но не только простота и цельность — положительные черты Караваджо. Эрмитаж обладает большой коллекцией произведений этого художника, дающей полную картину его развития, начиная с того фазиса, когда Вернэ, следуя за Паннини и Канале, был строгим портретистом местностей, кончая тем фазисом, во время которого он пользовался набранным опытом для того, чтобы в придуманных эффектах и видах изображать разные моменты жизни природы: тишину лунных ночей, пафос морских бурь, торжественную радость заката и т. д. Эрмитаж обладает, кроме того, курьезной (но не красивой) картиной последнего года жизни мастера (1789) Смерть Виргинии, служащей иллюстрацией к роману Бернардена де Сен-Пьера, над которым проливалось столько слез. И даже некрасивость лица и тела героини не вредят впечатлению.

Это Большой Бахус, Маленькая Вакханалия, Персей и Андромеда и Союз земли и воды. В XVII и XVIII веках и эти школы (немецкая, голландская и фламандская) — мало-помалу присоединяются к общим течениям, к общей европейской эстетике, но в Эрмитаже мы можем начать изучение их чуть ли не с источников и вот таким образом и впоследствии легче проследить в их произведениях местные особенности. Ведь Христос призывал не одних нищих земными благами, но и всех нищих духом, хотя бы облаченных в парчи. Здесь царит та же душа, которая потом (и именно в изучении Пуссена) открылась Коро и Бёклину, душа, вся озаренная, вся спокойная в своей радости бытия, душа какой-то вечной доверчивой молодости. И именно душу.

В полотнах с полуфигурами — Плачущий Святой Петр (ок. Рубенс в портретах часто бывал несколько декоративным, поверхностным.

Любовь к таким картинам усиливается с развитием (как в среде художников, так и во всем обществе) легкости передвижения, абсолютно неизвестной XV веку. Но Рембрандт исключение, а вовсе не представитель типично голландской живописи. Остались у нас без рассмотрения два французских художника XVIII века — Шарден и Грёз.

Наконец, это лучший колорист итальянского сеченто. Характерно для Тициана — его простая правдивость, его полная искренность. Это не шутки. Но все же там жанр существовал как-то контрабандой изображать же просто действительность казалось прямо непристойным.

Говоря, что мы можем в Эрмитаже найти источники северной живописи, мы делаем натяжку. Но взамен этого обнаруживается поглощающее наслаждение творчеством, необузданная пылкость в пластическом выявлении форм. Гонтгорст и Ластман — его ближайшие предтечи. Однако последние только тогда не мешают настроению, когда их совсем не рассматриваешь.

Григорием Великим и св. И все же в общем Фрагонар упадочник среди упадочников.

Впрочем, чисто живописная сторона подобных картин — очень высока. Прекраснейшие памятники поздней готики носят на себе отпечаток какой-то болезни, они преувеличенно роскошны, путаны изысканны. Рядом с этой данью светскому духу времени идет разрешение чисто формальных задач.

Первый длится приблизительно до 1632 года, до его переселения в Амстердам. Зато процветают все области реализма: портрет, пейзаж изображение быта, мертвая натура.

Как хорошо в пейзажах Пуссена, как божественно хорошо. Если здесь и не божество вина, то здесь апофеоз самого пьянства. В глазах Бахуса светится что-то царственное. Андреини. Только в Венеции и окрестных провинциях (где тоже чувствовалась некоторая усталость) могла сформироваться разумная реакция против грозившего упадка.

Впрочем, задолго до того, чтобы стать общей, метаморфоза самого духа фламандской живописи обозначилась сначала в лучшем из лучших учеников Рубенса, в Антонисе ван Дейке (1599 — 1641). Но картина Рубенса в целом все же божественного порядка. Небесные лучи льются потоками.

Они заполняют все. Кто такие эти музицирующие монахи, что означает луврский Концерт с нагими женщинами на лужайке, что означает эта Гроза (в палаццо Джованелли). Одновременно чувство независимости, порыв духовного бунта обуял всю Северную Европу.

Свои дела Тенирс и привел очень быстро в великолепное состояние, купил по соседству с рубенсовским замком и себе поместье, зажил синьором и, наконец, поступил на службу к правителю Фландрии эрцгерцогу Леопольду-Вильгельму, который приблизил его к своей особе, сделал хранителем своей знаменитой художественной коллекции (составляющей ныне главное основание Венского музея) и, наконец, возвел Тенирса в камергерское достоинство.

Практика эта оказалась в то же время удивительной школой художникам. Пуссен в Греции не бывал и это не греческие местности. Он не скажет ни одного слова просто. Упомянутая выше Мадонна Конестабиле гораздо поэтичнее Мадонны Альба, но все же это юношеское, незрелое произведение Рафаэля (она написана между 1500 и 1502 годами во время ученичества у Перуджино) и не говорит нам о настоящей силе мастера, о настоящей его стихии.

Магдалина Тициана плачет лишь о том, что она недостаточно любила, недостаточно пеклась о любимом, не принесла себя в жертву ему. И в то же время король с головы до ног. Клары (В наст. Семейство (Святое семейство со св. И какая жизнь во всей этой мертвой натуре.

Но зато все остальные эрмитажные портреты Рубенса чисто документального характера, вещи изумительного проникновения и к тому же означают предел технического совершенства, быстрой уверенной кисти и роскошной колоритности. Речка набухла и несется, пенясь и перескакивая через пороги.

Но не в одних околичностях Боттичелли homo novus, настоящий сын Ренессанса. По заказу последнего Фетти исполнил первое крупное самостоятельное произведение — алтарный образ «Мадонна с Младенцем в окружении ангелов» для римской церкви Сан Лоренцо ин Дамаско. В том же году умирает Саския и оставляет ему единственного годовалого сына. Первый изображает камеристку принцессы Изабеллы испанской (бывшей правительницей Нидерландов) — анемичную, слегка грустную особу. Здесь изображена человеческая трагедия с поразительной выразительностью и полнотой.

Но те же формальные задачи, проникая (с известным запозданием) в Испанию, снова облачаются содержанием и в соответствии с этим самые формы получают большую силу и внушительность. Вся эта пестрота смягчена белыми, черными и серыми красками на образе св. Но не следует думать, что до них ничего не было. Он оказался вполне новым, он все нарушил и все снова воздвиг, открыл такие пути, которые не пройдены еще и в настоящее время, с простотой ясновидца указал на идеалы, в которые мы до сих пор не поверили вполне ибо духу не хватает, чтобы поверить. Венне достигает иногда удивительной тонкости (Празднество мира в Лувре) и тогда его хочется причислить к первым величинам голландской живописи.

Анне) (В наст. Его картины-этюды – точно какие-то автобиографические воспоминания. Солнце ушло и вместе с ним ушли пурпур, золото, жара и суета. О красоте Данаи забываешь справиться, так красиво все в целом. Даже во всем воздержанный архиепископ миланский Федериго Борромео (племянник св.

Актер Франческо Андреини (до 1620, Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж) изображен с маской в руке и не соответствующем его амплуа комика выражением меланхолии и грусти на лице. В общем весь рассказ ГГ пришельцы пытаются сообразить что же именно сказал им умерший и как им вести себя дабы «не напороть косяков».

Преследование же чистой красоты идеальных форм было им отложено. Недаром зачитывался он самой страстной поэмой в мировой литературе — Библией. Фр. Но если эрмитажная фреска фра Беато — прекрасный пример того одухотворения благодатью, той любовной смиренности, которыми ознаменована первая эпоха Возрождения, то для характеристики того десятилетия, в которое она написана (около 1425), она уже не годится.

Чудовищная сила в такой психологии и чудовищная сила кроется в картинах Рибейры. В окно видны башни города (какого-нибудь Конелиано из которого был родом художник или Тревизо). Несколько граверов (Израель ван Мекенен и Амстердамский аноним) дают первые примеры простых бытовых сценок, а после того (вероятно, не без влияния заезжего итальянца Якопо ди Барбари), два первоклассных мастера Массейс и Ромерсваль начинают писать первые жанровые картины в современном понимании, на которых они просто изображали своих знакомых купцов, менял или банкиров, занятых повседневными делами. Возможно, для этого же монастыря были исполнены четыре полотна на темы Страстей Христа (1616—1619), ныне хранящиеся в римской Галерее Корсини. Его иллюстрации именно не иллюстрации, а нечто особое, параллельное и в его Библии живет тот же всеохватывающий, космический дух, как в Священном Писании. Теперь нам нужно перейти к живописи германских стран. Напрасно, впрочем, было бы искать в нем и воскресение древности.

Ныне, однако, эта атрибуция отвергнута, хотя и существует гравюра второй половины XVI века, приписывающая эту картину Корреджо. Здесь как будто сказалось влияние поздних работ Тициана и, пожалуй, Корреджо. Каждый из вторых художников Венеции велик, гениален и вполне независим.

Однако и в таких картинах Вуэ встречаются куски отличной живописи, говорящие против того отрицательного отношения, которое выработалось к мастеру. Ближе всего к натуралистам стоит Дж. Инв. Этот шедевр помечен 1631 годом, однако здесь следы связанности и робости уже исчезли.

Оттенок ребячества находим мы и в лучших художниках XV века. Сюжет ведь очень неправдоподобен. Рембрандт трактует миф со всей подобающей ему грандиозностью и искренностью. Маврикий имеющей характер портрета, а также большой композицией на ту же тему, как и выделенная нами венецианская картина Фети.

Вот таким образом лицо Давида лишено мимики, голова Голиафа оставлена в тени, а костюм прост, в отличие от элегантного одеяния того же героя в более позднем полотне (1617—1619, Венеция, Галерея Академии), на котором он изображен, согласно тексту Священного Писания, «со светлыми волосами и красивым с виду». Картина эта относится к концу 1640-х годов. В стороне от академизма оставалась (по самому своему назначению служить отражением действительности) только портретная живопись и надо признать, что даже самые условные и аффектированные из академиков создали в этой отрасли произведения, полные жизни, простоты и цельности.

Об искусстве Яна Брейгеля писать цветы и фрукты дают в Эрмитаже понятие венок, которым он окружил Мадонну Йорданса (В настоящее время автором цветов считается Андрис Даниельс), а также гирлянда на картине Церера Рубенса. Среднее положение между натуралистами и академиками занимает ряд даровитых художников с эффектным, но очень поверхностным Симоном Вуэ (1590 — 1649) во главе. Это лишенное даты Посещение трех ангелов Авраама (другие, напротив того, относят картину к 1650-м годам). Гравюры с его произведений он (а также его ученики, рассеявшиеся по разным городам Голландии и Германии) распространили этот стиль повсеместно.

Там его интересовало прельщение жизни, здесь его пленили memento mori. Если эти шесть картин несколько и однообразны, то они в то же время и до крайности типичны и дают нам полное представление об особенностях зрелого периода мастера, об его отношении к религии и исключительном техническом совершенстве. Количество английских портретов ван Дейка баснословно. время автором считается Франческо Приматиччо. ), без основания приписанное другому пармезанцу, Бертое, на пышную, в стиле Корреджо и поздних флорентийцев разработанную (подписную) картину Пагани (1592) Св.

— 1609). Замечательно уже единообразие как художественных исканий, так и просто сюжетов. Портрет молодой красавицы в зеленой шубке (какой-либо куртизанки, возможно, что той самой особы, которая позировала для La Bella в Питти и для уффициевской Венеры) слишком вял по тону и робок по живописи, чтобы приписывать его самому мастеру. Эрмитаж дает несколько однообразное представление о мастере.

Произведения Бриля в Эрмитаже не дают о нем выгодного представления. Один Броувер является исключением, но он получил свое художественное воспитание в Голландии. время — Парис Бордоне.

Отражение в живописи первых лучей Возрождения почти не представлено в Эрмитаже. Грандиозное по композиции Положение во гроб Себастиано (В наст.

Семейство (В наст. Наконец из трех остальных портретов один — Сусанны Фоурман (Фурмен) с дочерью — принадлежит к самым колоритным произведениям мастера (божественно написана верхняя часть лица, особенно светящийся бледный лоб и недоверчиво поглядывающие глаза) два других — только этюды, но они стоят лучших картин-портретов. Сюда принадлежат Корнелис де Вос (1585 — 1651), Схют (1597 — 1655), Г. Крайер (1584 — 1669), Ян ван ден Гуке (1611 — 1651), Т. ван Тюльден (1606 — 1676), Янсенс, бывший на 10 лет старше Рубенса и Дипенбек (1599 — 1675). Исключительной красоты красок, ясных, несколько металлических (зеленых, черных и розовых), картина изображающая веселую компанию офицеров и легкомысленных дам в костюмах 1630-х годов. Рядом с современными картинами pleinaira и яркого импрессионизма Авраам покажется темным.

Обыкновенно считается, что в Италии и в странах ей родственных продолжали жить античные традиции, а, напротив того, в Германии и Нидерландах (до XV века и во Франции) процветала так называемая готика. И опять-таки это не был интерес отвлеченный, холодный, академический, а жгучий, страстный. Тенирс прошел через несколько красочных стадий. С нее началось дальнейшее развитие европейской пластики. Это полотно — шедевр колоризма Фетти.

Сын порядочного буржуазного семейства, женившийся на девице, опекуном которой был сам Рубенс, Тенирс скорее должен был помышлять об устройстве своих дел (отец его был разорен спекуляциями), нежели о том, чтобы ходить по вонючим, накуренным притонам. Интерес к нему выходит за тесные пределы живописи. Наступает счастливейший период жизни мастера.

Некоторые эпохи и страны представлены у нас с достаточной полнотой. Все его собственное творчество (исключительно портреты или портретные этюды) было гениальным быстрым копированием реального мира без тени идеализации или заранее придуманного синтеза. Рембрандт сподобился мученического венца и, вопреки рассудку, видишь в этом высшую награду.

Среди них выделяются Пуленбург (еще один ученик Блумарта), Кейленборг, Витенбрук, Брэнберг, Лиссе — с одной стороны, Ластман и Муйарт — с другой. Императорский Эрмитаж нельзя рассматривать (подобно Берлинскому музею) как систематическое пособие к изучению истории искусства. Более итальянский характер носят другие портреты мастера, писанные во Фландрии (или в первый период его пребывания в Англии), но и они еще дают впечатление простоты и искренности. Шарден (1699 — 1779) — художник чистейшей воды, он только художник и в то же время один из самых первых живописцев всей истории искусства. Рядом с оргиастом, поэтом и гениальным безумцем Броувером, Тенирс-младший (1610 — 1690), постаравшийся связать в одно целое прециозную элегантность своего тестя Брейгеля Бархатного, световые пленэрные завоевания своего отца и кабацкое искусство Броувера, может показаться робким, салонным, раздушенным, — немного даже скучным, как все чересчур приличное. Здесь, впрочем, нас интересует одна только формальная сторона, вернее, чисто пластическая сторона его творчества.

Шаг ли дальше на пути завоеваний реализма или новый декоративный прием. Вообще же трудно себе вообразить менее придворного художника, нежели Веласкес. Нечто подобное искал уже его отец (эрмитажные пейзажи), но ему мешала непреоборимая склонность к черноте (наследие Рима. Произведений Дюка мы имеем, пожалуй и чересчур много.

1614, Рим, частное собрание), Артемизия (1614—1615, Нью-Йорк, частное собрание), Меланхолия (1618, Венеция, Галерея Академии) — изображены мифологические и исторические персонажи, аллегорические фигуры. Глаза ищут в широко раскинувшемся небе — Господа.

Кампаньола, картин которого дошло до нас очень мало (большею частью только рисунки и гравюры), превратил пейзажную отрасль в специальность, следуя, при этом, по намеченному Джорджоне и Тицианом пути. Приобретена картина для Екатерины II, вероятно, на распродаже собрания г-жи Жюльен в 1778 г. Военный роздых (Les delasse ments de la guerre) написана в пару к Тягостям войны.

Висенте Феррер) (В наст. Ему приписывали до последнего времени прелестную картину Встреча св. Слабая картина Россо (1494 — 1541) Мадонна не дает, к сожалению, никакого понятия об этом замечательном декораторе, сопернике Приматиччио при дворе Франциска I. Несколькими годами позже, нежели Тоскана, но вполне самостоятельно, достигла зрелости своего искусства Северная Италия. Это художник для кабинета редкостей, для кунсткамеры. Особую отрасль видописи составляют архитектурные видопись картины. Уже раньше существовали корпоративные и бюргерские портреты (вспомним Оостзанена, Бруина, Скореля), но к концу XVI века производство их становится прямо какой-то манией.

Анна (Благовестие св. Лица главных действующих лиц прямо ничтожны и гораздо глубже врезаются в память чудесные фигуры наглого ландскнехта и нарядной девицы, держащие на боковых створках складня гербы заказчиков картины и не имеющие ровно никакого отношения к содержанию. Многое в его работах напоминает Гонтгорста, Ластмана. Но именно разумность становится отныне (взамен непосредственности и вдохновения) одним из главных двигателей творчества. У него была масса учеников, но никто, даже родные сыновья, не пошли по его следам. И Клод представлен в Эрмитаже с исключительной полнотой.

В одной из лучших работ цикла Христос в Гефсиманском саду пастельные тона розового, зеленого, желтого, синего, фиолетового сплавлены в мягкую колористическую гамму и, как всегда, в этих небольших картинах мантуанского периода тонко написанный в фоне пейзаж придает лирический настрой всей сцене. Комментируемый рассказ: Э. Ф. Рассел-И ни осталось никого. Обе эти части одного целого, отныне со столь разными историческими и культурными судьбами (Фландрия была возвращена католичеству, в Голландии окончательно утвердилась реформа), дали два очень разных, но равноценных, в смысле красоты и великолепия искусства.

Для тех же, от кого эти вопросы далеки, Рубенс должен быть дорог просто как источник чудесных художественных наслаждений. Тенирс, вероятно и обратился к табажиям только потому, что они были в моде. Ученики и продолжатели занялись затем распространением этого нового рода. Но как раз в Эрмитаже можно судить о зависимости другого столпа натурализма — Сальватора Розы (1615 — 1673), ученика Рибейры, от принципов Караваджо.

Сын скромных торговцев Антонио Аллегри (1494 — 1534), прозванный Корреджо по своему месту рождения, является лучшим примером пресловутой рассеянности идей в воздухе. Эклектика Доменико Фети (1589 — 1624) следует вместе с Гверчино, Кастилионе, Строцци и Дж. Ранний XVI век в Испании представлен в Эрмитаже одной XVI в. картиной Благовещение, носящей атрибуцию толедского художника Хуана де Вильольдо ( после 1551) (В наст. Быть может, действительно, Данаи, как Данаи, как дочери царя Акризиоса здесь нет. Мощным теоретическим (и практическим) основателем натурализма является Микель Анджело Меризи, прозванный Караваджо по местечку в Ломбардии, откуда он был родом (1569.

1613, Нюрнберг, Академия художеств), Смерть Клеопатры (ок. Впрочем, отдельные (плохо связанные между собой) куски у Ленэнов бывают и прелестными по технике и краскам. Иеронима. Эрмитаж обладает его красивой картиной Св.

Симеоном, св. Но в этом чувстве не было уже ничего духовного. Мы ознакомились с первым и самым цветущим периодом французского академизма. Зато о третьем из гениев итальянского Возрождения, связавшем, согласно старинному выражению, в одно целое Рафаэль грацию Леонардо и мощь Микель Анджело, — о Рафаэле Эрмитаж дает ясное (но, к сожалению, не исчерпывающее) понятие.

И ему ничего не свято. В 1530-х годах и в конце 1540-х годов Бордоне посетил Париж и Аугсбург. В чисто археологическом смысле, во внешности здесь много ошибок. Фламандского происхождения был и Броувер.

Наша картина отличный пример его простого и грандиозного стиля. Есть что-то абсолютно особенное, ни у кого больше не встречавшееся в том (лишенном всякой аффектации) идеализировании грязной уличной обыденности, которая сказывается в подобных картинах Мурильо. Не осталась без влияния Италии и портретная живопись. Имя Париса Бордоне (1495.

время — Пьетро Марескальки, прозв. Все это громадные виртуозы и первоклассные техники. Французские примитивы, значение которых обозначилось за последние годы, отсутствуют в нем, да и французское чинквеченто представлено лишь одним (отличным) портретом Ф. Клуэ (1516.

Мы теперь гораздо точнее знаем Грецию и ее богов, нежели это знали во времена Пуссена. Этим волшебным ароматом здоровья пахнуло от развалин и раскопок и на Рафаэля. Был ли Джорджоне действительно на год моложе Тициана, в настоящее время подвергается сомнению (в связи с теми сомнениями, которые возникли относительно достижения Тицианом 99 лет). Фра Беато поступил в орден св.

Рембрандт считается голландским художником. Характерно, что Боттичелли не счел нужным при этом окружить центральные фигуры ореолами. Иоакима и Анны, написанную лет 20 или 30 после смерти мастера и, может быть, вовсе не в Испании, на самом же деле характер его искусства (а вместе с тем и характер испанской живописи конца XVI века) можно понять по скучным упадочно-флорентийским картинам: Голгофа (В наст. время автором считается — Педро Нуньес дель Валье. ) Следовало бы, ввиду большой ценности этого редкого произведения, повесить его на более почетное и видное место. Абсолютно и исключительной красоты — Благословение Иакова, где несколько неприятно действует только разрез дома.

Краски Тиеполо слишком легки, а иногда и приторны, но и в самых слащавых аккордах он остается дивным музыкантом — достойным соотечественником Лотти, Марчелло и Тартини. Такие художники, как Рубенс и Йорданс, редко оставляли историю и писали картины низшего рода: жанр и пейзаж. Его особенность вся таится в какой-то неуловимости, в какой-то вуали, в деликатности, в дискретности. Мы обладаем двенадцатью произведениями этого чудесного художника и четыре среди них, Моменты дня, принадлежат вообще к лучшему из того, что создано им, хотя и относятся к последнему периоду его творчества (к 1651, 1666 и 1670), когда признанный всеми, знаменитый на весь свет художник был завален заказами и уже не творил с той непосредственностью, какой отличаются произведения его молодости.

В них нет хотя бы какой-либо уютности (как, например, в картинах с подобными же сюжетами Тенирса или Остаде). То были монах фра Бартоломео, его верный сотрудник Мариотто Альбертинелли и Андреа дель Сарто. Принадлежность четырех других картин в Эрмитаже мастеру следует оспаривать. Обыкновенно его принято характеризовать как скучного итальянизирующего маньериста. У нас имеются две старинные копии с картин Массейса (1466 — 1530) изображающие ростовщиков (или сборщиков податей), да и третья из копий с Массейса, Св.

Пятая картина Венера и Адонис, самая среди них ранняя, красиво скомпонованная, но в красках она хуже других (пейзаж написан Вильденсом). Бордоне принадлежал к благородной тревизанской семье, не воспротивившейся его поступлению в ученики к Тициану.

При этом ничего смешного. Испанцы, напротив того, любили солидную строгую манеру и даже два самых элегантных и легких живописца, бывших в Испании, Мурильо и Клаудио Коэльо, сравнительно со своими итальянскими параллелями (например, Фети и Лукой Джордано), покажутся сдержанными, спокойными и вдумчивыми. На Портрете человека с книгой с золотым кубком (ок.

Сложнейшие композиции разработаны им, точно это какие-то наброски, огромные пространства он заполняет живописью играя и балагуря, его гигантские фрески исполнены так же просто и легко, как крошечные картинки. Оно исключительно историческое. Настроения здесь мало или вовсе нет. Их картины всегда чудесные красочные украшения для стен.

В истории культуры этот фламандец говорит такие же веские слова о плоти, какие гений Италии и Франции говорит о душе. Лишь Рембрандт роскошен в тоне как любой венецианец или фламандец. В этом отношении всегда просвечивает умный расчет и тонкое чувство меры. Лесть ему была чужда совершенно.

Мы верим, что именно такими должны были выглядеть те люди, которых изображали Ленэны и которые так похожи, если переменить костюмы, на теперешних людей. Особенно характерна для него развалившаяся в пейзаже группа Св.

время — Лоренцо ди Креди Мадонна с Младенцем и ангелами) одному из самых мощных гениев Ренессанса Андреа дель Верроккьо (1435 — 1488), скульптору и живописцу, посвятившего Леонардо да Винчи в тайны искусства, вызывает основательные сомнения. С именем Ватто (1684 — 1721) связано представление о каких-то прогулках, о маскарадах, об играх, танцах, комедиях, о какой-то сказочной беспечности. Что же касается до ясной и простой композиции этих картин, то они, как и многие другие, ведут свое начало от Джованни Беллини истинного родоначальника венецианской живописи и, быть может, прямо повторяют его ныне затерянные произведения, так же как и тусклое Поклонение волхвов (с типичным для школы Беллини черным фоном) запоздалого венецианского примитива Франческо да Санта Кроче и скромная Мадонна школы Беллини. Рембрандт, при всей своей любви к чистой отвлеченной форме (например, к Рафаэлю), сам к ней не прибегал ни разу. Художественное же потомство их оказалось огромным — все европейские академии повели свое начало от их болонской школы.

Готика в начале XVI века переживала свой период барокко и даже в произведениях живописи: у Дюрера (поскольку он готик), у Массейса, у Мабюза, у архаизирующего еще Г. Давида замечается какая-то усталость, какой-то выверт и утонченность, доведенная иногда даже до уродства. В Боттичелли продолжал жить дух средневековья, но исключительно самое огненное, подлинное и живительное, что было в средних веках, то, что осталось от них вечным — мистическое горение. Однако как обозначить словами это новое. в 1564), Миревельт (род. Гораздо сильнее сказались эти бытовые элементы в произведениях Джорджоне (Концерт), Тициана, Пальмы и Бонифацио Питати. Период 1614—1616 годов Фетти провел на службе при дворе герцога Мантуи Фердинандо Гонзага.

Однако значение Рубенса выходит и за пределы узко церковных вопросов. Для истории одежд и нравов она настоящий клад. Да и подобные картины их носят тот же грандиозный характер, как и их исторические картины.

Действительно, здесь живопись в том смысле, как она понималась во всей остальной истории искусства (за исключением именно Рембрандта, отчасти еще Гойи и французов 1860-х, 1870-х годов) исчезла и заменена чем-то другим. Судить об этой едва ли не самой существенной черте Веласкеса мы можем в Эрмитаже по двум копиям (Maco или Парехи. ) портретов Веласкеса изображающих Филиппа IV и его любимца премьер-министра герцога Оливареса. Разумеется, это нечто большее, но абсолютно невыразимое.

После весны наступило лето. Франциски Римской), более гибкая и манерная в рисунке и более мягкая в красках. Сюда относятся и художники, получившие свое развитие в Риме. Но затем Вуэ отходит от этого стиля и начинает подражать модным итальянцам вроде Гвидо Рени и Ланфранко, колорит становится более цветистым, освещение более разбитым, рисунок и композиция, в их искании легкой элегантности, небрежными.

Значение одного из поздних последователей Клода — Жозефа Вернэ, целиком принадлежащего XVIII веку (1712 — 1789), умаляется тем, что его невольно сравниваешь с предшественником и что Вернэ, кроме того, был склонен к известной шаблонности, сделавшейся под конец его деятельности утомительной. Знаменитая картина Сальватора, его шедевр Блудный сын есть именно картина-тип натурализма.

М. Креспи считать наиболее отрадным явлением итальянской живописи XVII века. Но затем почки начали распускаться, дерево покрылось густой одеждой листвы и в этом виде, в этой пышной картине оказывается трудным узнать прежнюю очаровательную прозрачность, тонкость и хрупкость. Тициан остается лишь наиболее ярким среди них. Снейдерс не списывает рабски, следуя натуре.

От этой детали переходишь к другим и не знаешь, чему отдать предпочтение: раскрытому ли молитвеннику с жемчужной закладной, розовой ли подушке, крытой тисненым штофом, короне ли и скипетру божественного посла, лилии ли, которая воткнута в стеклянный сосуд. А полуфигура Поэта (ок. Прибывшие на планету захватчики начинают «процедуру административного приветствия и установления контакта», однако с удивлением отмечают что ни одна привычная схема получения информации и внедрения «во властные верхи» тут не работает.

Мы можем разложить на составные элементы художественную образованность Рембрандта, но не его самого как художника. Едва ли советы этого художника были Рембрандту в пользу. Роскошный широко написанный пейзаж изысканность и закругленность поз, доходящая местами до жеманности, неизвестные средневековью страстные выражения лиц, весь орнаментальный вьющийся характер композиции — все это указывает на появившиеся в Нидерландах влияния далекого, но уже прославившегося на весь мир итальянского искусства имевшего в эти же дни (картина написана в 1531 году) своих Сарто, Тициана, Корреджо и других мастеров полной зрелости. Напротив того, голландцы эпохи расцвета не задавались целью быть изящными, а старались как можно проще и яснее передать видимость. Любопытны в документальном отношении подписные картины Ф. Камильо Вознесение Богоматери, Кардуччо, о которой мы говорили выше (помеченная 1631 г. ) и Пантохи делла Крус Портрет дона Диего де Вальмайор, 1605 года. Комментируемый рассказ «Э. Ф. Рассел-Пробный камень» Короткий рассказ из купленной мной книги (другого издательства), чем-то похожий на тему описанную В. Михайловым в книге «Посольский десант»: некие космонавты прибывают на некую «очередную Землю» где узнают что они тут не первооткрыватели и до них был некий тип, который прибыв ранее уже успел скончаться, но перед этим оставил «аборигенам» некие инструкции по «встрече» из которых следует либо «принять гостей хлебом-солью» либо прикопать недалеко от космолета.

1613, Вена, Музей истории искусства), Кающаяся Магдалина (1610—1613, Флоренция, частное собрание вариант — Рим, Галерея Дориа-Памфили), Давид с головой Голиафа (ок. Как понятно, что Пуссен предпочел всю свою жизнь (с 1624) провести в Риме, где он мог свободно окунаться в мечты о прошлом, о былом здоровье человечества.

Искусство, выросшее в эту эпоху мирового духовного недуга, получило название барокко. Рембрандт в своих картинах и офортах создал параллельную Библию. Время пышности и утомительного этикета отошло в вечность.

Рибейра всегда прост, но и всегда патетичен. Картина эта принадлежала другу Ватто — Жюльену и на распродаже коллекции последнего в 1767 г. была оставлена за собой его вдовой (Жюльен женился незадолго до возвращения Ватто).

С такой простотой никто еще не подходил к живописи. Одни из них пошли вслед за Караваджо, другие — за Эльсгеймером. Но все под его кистью приобретало несколько утрированный, почти болезненный характер.

время назв. Маргаритой) и на работы позднего подражателя Корреджо Бартоломео Скидоне ( в 1615) Купидон (Амур в пейзаже), Мадонна (Мадонна с Младенцем св. Он буквально бежал обратно в Рим и там лишь почувствовал себя снова ожившим. Семейство (В наст.

Люди у Тенирса вообще встречаются редко.

Однако Рибейра не был слепым подражателем. Такими очагами явились парижские гостиные, дома вельмож и финансистов. Рубенса нужно или всего принять или всего оставить. Что же касается до Неаполя, то он в то время составлял часть (вице-королевство) Испании.

Академизм стал просачиваться и становиться все более и более властным. В венецианский период были исполнены наиболее драматические произведения Фетти: цикл на сюжет из библейской истории о Товии (Исцеление Товита, начало 1620-х, Санкт-Петербург, Государственный Эрмитаж) и полотно «Бегство в Египет» (1622—1623, Вена, Музей истории искусства). Расцвет Ренессанса обнаруживается в Испании в творчестве Масипа (Хуана Хуанеса), считающегося подражателем Рафаэля, но отразившего в своих строгих закругленных композициях скорее ломбардские формулы. В его пиршестве звучат похоронные ноты. С одних творений Рафаэля Рембрандт собрал целых четыре тома воспроизведений. Фламандцы вот таким образом декоративнее.

Большего совершенства никто не достигал ни до, ни после него.

О настоящей стихии Веронезе, о декоративном его стиле лучше свидетельствуют маленькие эскизы (вернее, уменьшенные собственноручные копии с больших картин мастера, сделанные им для скромных любителей): Спасенный Моисей (Нахождение Моисея), Поклонение волхвов и Распинание Спасителя (Распятие). В этом отношении Тиеполо даже был как-то циничнее неаполитанца Джордано. Но как раз в этом цинизме, в уверенности, о которой Тиеполо произносил свои кощунства небу и земле, чувствуется подлинное его величие гигантская сила, лишь надорванная гибелью всякой веры. Однако было бы трудно ориентироваться в Музее, размещенном по так называемым школам (или иначе говоря, по странам и народам), если бы мы выбрали строго исторический способ изложения.

Анна), так и в странных, загадочных, несколько гримасирующих улыбках, наконец и во всей укутанности светотени, в той дымке (sfumato), которую неустанно преследовал великий художник. Он не положит ни одного яркого тона. Одно идет от Веронезе, другое от Тициана, третье (косвенно) от Джордано.

У Халса не было запасов каких-либо рецептов и трюков, кроме, быть может чисто технических, о составе и приготовлении красок (картины его чудесно сохранились, что, впрочем, в этот период голландской живописи не исключение).

---