В его плане буква П, но дворец открыт со всех сторон. Среди сооружений этого времени, обращает на себя внимание парижская церковь ордена визитандинок (1633 г. ). По бокам каждого крыла — одноэтажные пристройки. Но и в таком варианте архитектурный образ оказался достаточно цельным. Дворец буквально царил над окружающей равниной, свободной от застройки. Одним из достижений Мансара была разработка нового типа лестницы.
Это здание представляет собой лишь одну сторону блока-каре, который был задуман зодчим. Оформление порталов, входных вестибюлей и лестниц и выражает главным образом «радушие» этой архитектуры, ее готовность принять человека, входящего в здание. Через нижнюю вентилируемую прослойку уходит влага, попадающая в виде пара из помещения в утеплитель.
Это значительно уменьшило круг его заказчиков. Отсюда и выведена структура лестницы дворца Мезон. В центрической церкви Посещения Девой Марией Елисаветы (1632-1634 годы) в Париже Мансар, опираясь на архитектурный язык Высокого Возрождения и маньеризма, приблизился к формальной сдержанности классицизма.
С восшествием на престол Людовика XIV в 1661 году клиентов становилось все меньше. Структура его образов сложна.
Зодчий превратил дворец Мезон в центр обширного ансамбля. Репутация Мансара была основательно подорвана и подготовленные ими планы перестройки Лувра и королевской усыпальницы в Сен-Дени остались без движения. И некоторое время он работал в его замке Бальруа. В городских же условиях из-за отсутствия больших земельных площадей в монастырских зданиях начинает расти этажность (Валь-де-Грас, Порт Рояль). В печати появлялись памфлеты, обвинявшие его в самовлюблённости, расточительстве и пренебрежении интересами заказчиков. Не говоря о том, что с практической точки зрения мансарда превосходит и островерхую крышу и плоскую «итальянскую» крышу, она еще вводит в облик здания дополнительное горизонтальное членение.
Схема церкви Сорбонны (архитектор Лемерсье) стала впоследствии традиционной это – основной крестообразный в плане объём, колонные портики с фронтонами на торцах ветвей креста, купол на барабане над средокрестием. Архитектор мог использовать изогнутые сквозные колоннады во дворе замка Блуа или вогнутые участки стен на боковых сторонах одноэтажных «террас» дворца Мезон. Для творческой манеры Мансара было характерно беспредельное стремление к совершенству. Несмотря на свои сравнительно небольшие размеры, парижская церковь ордена визитандинок (1633) представляет собой заметную веху в процессе обретения зрелости. Вестибюль и парадная лестница становятся обязательной частью отеля.
Они также хорошо освещены из окон и верхнего фонаря. Это определило и ее структуру. Городские власти Парижа собирали налоги с домовладельце в зависимости от этажности. Мезон ский дворец (теперь известный как Мезон Лаффит) в главном городе округа Эвелин уникален тем, что это единственная постройка, в которой сохранилась внутренняя отделка (главным украшением которой является величественная лестница).
Это здание представляет собой лишь одну сторону блока-каре, который был задуман зодчим. Но и в таком виде архитектурный образ оказался достаточно цельным. В целом, произведения Ф. Мансара отмечены изысканным вкусом и тонким рисунком. Он не боится деформировать отдельные части целого и это позволяет еще острее ощутить общую ясность и стройность образа.
Сдержанность четко разделяющихся прямоугольных деталей дает ощущение изящества и гармонии. Здесь нет «знаковых» признаков классики, вроде портиков, но объемная композиция в целом чрезвычайно рациональна, уравновешена и строга. Помимо конька, роль такого членения исполняет и перелом крыши. Все его парижские сооружения были впоследствии перестроены.
Стоит отметить, что ряд церквей, построенных по плану Иль Джезу имеют абсолютно отличный от неё архитектурный облик иначе организованные фасады (Сен-Жерве, Сен-Поль-Сен-Луи в Париже, Иезуитов в Блуа и т. д). Ко времени кончины Мансара мир значительно изменился в сравнении с тем, каким он был в начале карьеры архитектора. Помимо конька крыши роль такого членения исполняет и перелом крыши. Зодчий определенно мыслит свое здание как строго целостный архитектурный объем, обладающий единой внутренней структурой, зримо запечатленной в членениях фасадов. Один из вариантов конструкции представляет собой «слоеный пирог» из утеплителя, расположенного между деревянными стропильными ногами, вентиляционной прослойки, гидроизоляции и кровельного покрытия. Загородный дворец построен для президента парламента города Париж Рене де Ланглея.
Лемерсье ввёл в конструкцию купола готические аркбутаны, придав им вид небольших волют. Затем ему поручили достройку в средневековом замке Блуа. Самая впечатляющая черта в ней – это оголенность стенных поверхностей, не скрытых убранством и расчлененных крайне скупо. Мансар разработал проект (так и не осуществленный) центрального, куполообразного здания, которое позже вдохновило внука Мансара Жюля Ардуана Мансара на возведение купола собора Инвалидов. Оформление порталов, входных вестибюлей, лестниц и дизайна интерьерадворца подчеркивает «радушие» архитектуры, ее готовность принять человека, входящего в здание. Одним из достижений архитектора стала разработка нового типа лестницы.
Архитектор прибег к «мансардному» перекрытию. Мансар начинал с произведений «нестрогих», прихотливых и не слишком самостоятельных, таких как его первая работа – фасад церкви ордена фельянтинцевв Париже. Архитектор прибегает к мансардному перекрытию. С приходом к власти кардинала Ришелье идеолога абсолютизма и контрреформации, создаётся ряд культовых сооружений, где церковная власть насаждает пышные барочные мотивы (церковь Сорбонны, монастырь Валь-де-Грас).
Известно, какую роль в этом развитии играет переход от острых «готических» кровель к единой горизонтальной линии крыши. Отсюда и выведена структура лестницы дворца Мезон. В 1665 году Кольбер снова дал Мансару заказ — в этот раз план часовни для королевской усыпальницы Бурбонов, которую было задумано построить в конце базилики святой Денизы. Важно и то, что при всей монументальности, архитектурный образ проникнут открытостью. Ее пролеты поднимаются вверх вдоль стен высокой, просторной и светлой лестничной клетки.
Зачастую случалось, что он полностью сносил уже возведённое сооружение и начинал заново. История мансарды началась в 17 веке. Помимо конька крыши роль такого членения исполняет и перелом крыши. Мансар достигает творческой зрелости в тридцатые годы. В дальнейшем профессиональном становлении Мансара сказалось влияние Саломона де Броса.
В 1650-е годы, когда Мансару покровительствовал кардинал Мазарини, архитектор подвергся нападкам политических противников последнего. Не случайно в его замыслах черпали вдохновение многие мастера французского классицизма. Но нападки не помешали Мансару работать на влиятельных людей. Идея получила широкое распространение в Париже.
Ее пролеты поднимаются вверх вдоль стен высокой, просторной и светлой лестничной клетки. В 1650-е годы, когда Мансару покровительствовал кардинал Мазарини, архитектор подвергся нападкам политических противников последнего. Несмотря на свои сравнительно небольшие размеры, парижская церковь ордена визитандинок (1633) представляет собой заметную веху в процессе обретения зрелости. Великолепная лестница Блуа перекрыта парящим двойным сводом и там использован таинственный, «магический» эффект скрытого освещения. Но и в таком варианте архитектурный образ оказался достаточно цельным. Одним из достижений Мансара была разработка нового типа лестницы. В это же время Филипп де ля Врильер, королевский чиновник, заказал Мане а ру построить особняк в Париже (перестроен после смерти Мансара).
В XIX веке его начали называть Мезон-Лаффит, по имени нового владельца. Практически во всех проектах он использовал традиционную для Франции крутую крышу с изломом, создававшую возможность устройства под стропилами обитаемых помещений, которая стала зваться Мансаровой (отсюда и термин «мансарда»). Служебные помещения разместили в 1-м этаже. В отеле Карнавале он создаёт чёткую планировку помещений.
Его дед был каменщиком, а отец – плотником. Здесь нет «знаковых» признаков классики вроде портиков, но объемная композиция в целом чрезвычайно рациональна, уравновешена и строга. Но чердак этажом не считался, вот таким образом денег за него не брали. Не говоря о том, что с практической точки зрения мансарда превосходит как островерхую, так и плоскую «итальянскую» крышу, она еще вводит в облик здания дополнительное горизонтальное членение.
Именно в Блуа Мансар радикально отказывается от традиционной кровли, многочастной и заостренной и делает одну общую кровлю для всего здания, устраняя тем самым зубчатость силуэта. Строительные работы Мансара слишком много стоили и от его услуг отказались. Дворец буквально царит над окружающей равниной, свободной от застройки.
Мансар не стесняется использовать изогнутые сквозные колоннады во дворе замка Блуа или те вогнутые участки стен, которые, казалось бы, неожиданно и без видимых причин появляются на боковых сторонах одноэтажных «террас» дворца Мезон. Здесь главное – не наделать ошибок. Карьеру архитектора Мансар начал в 1623 году. Зодчий превратил дворец Мезон в центр обширного ансамбля. Увы, по причинам, от него не зависящим, масштабный проект оказался выполненным лишь частично.
Проект перестройки замка в Блуа со смелой пространственной композицией и использованием световых эффектов в интерьере отразил влияние барокко наряду с классицистической простотой колорита и материалов (реализован лишь корпус Гастона Орлеанского, 1635-1638 год главная лестница закончена в 1932 году). Даже ров, окружающий Мезон Лаффит с трех сторон, не мешает этому. Но искусство барокко не получило широкого развития во всей Франции. В Орлеанском корпусе замка Блуа есть еще один признак новой стадии развития архитектуры и дизайна интерьера во Франции. Известно, какую роль в этом развитии внес переход от острых «готических» кровель к единой горизонтальной линии крыши.
Не случайно в его замыслах черпали вдохновение многие мастера французского классицизма. Мансар не стесняется использовать изогнутые сквозные колоннады во дворе замка Блуа или те вогнутые участки стен, которые, казалось бы, неожиданно и без видимых причин появляются на боковых сторонах одноэтажных "террас" дворца Мезон.
Не менее важно и то, что архитектурный образ проникнут своего рода дружелюбием и открытостью при всей своей монументальной силе. Франсуа Мансар – один из основоположников французского классицизма 17 века. К сожалению, большинство работ Мансара безжалостно перестроили и разорили. В 1651 году пам флет Мансарада (возможно, написанный политическими врагами премьерминистра Мазарини, на которого работал Мансар) обвинил его в сделках с подрядчиками изза чего Мансар лишился заказов.
Его произведения понравились маркизу Гастону Орлеанскому, брату короля Луи 13-го. Замок Бальруа (1626 год) близ Байё отражает влияние крупных проектов времени Генриха IV (площадь Вогезов в Париже и другое). Кроме того, поверхность гипсоволокнистых листов может быть поистине идеально ровной за счет ее заводской шлифовки.
Дворец буквально царил над окружающей равниной, свободной от застройки. Образцом зрелой манеры архитектора считают дворец Мезон-Лафит (1642 – 1650 гг). Они щедро освещены как из окон, так и из верхнего фонаря. До Мансара даже столь значительный мастер, как С. де Брос, допускает разницу в уровне этажей разных фасадов дворца и применяет разные ордера на одном и том же этаже разных фасадов. По этой причине воплощение его проектов обходилось в баснословные суммы. Он скончался, когда Франсуа было лишь двенадцать лет. Когда в 1664 году Людовик решил закончить строительство Лувра, главный министр и главный хранитель здания, Жан Батист Кольбер, поручил Мансару спланировать восточное крыло (крыло с колоннами).
Архитектор прибегает к мансардному перекрытию. Замок Мезон сыграл большую роль в дальнейшем развитии типа малых «интимных» дворцов, в том числе и строившихся в Версале: Фарфорового, Большого и Малого Трианонов. Особенно выразительны парковый и фасад на парадный двор. Выразительность достигается не обилием декора, а нахождением удачных пропорций (аббатства в Понт-Левуа, Редоне).
Пылкий архитектор успел построить только северное крыло дворца, как его отстранили от работ. Однако общий строй архитектуры этих зданий далёк от барокко Италии. Стало модно иметь жилую мансарду, а главное очень выгодно. Первая постройка Мансара – фасад церкви ордена фельянов в Париже (1623 год, не сохранился). Для Мезона также характерен особый орнамент и форма полусферических куполов.
Даже ров, окружающий Мезон-Лаффит с трех сторон, не мешает этому. Мансар достигает творческой зрелости в тридцатые годы. Архитекторы, художники, скульпторы и ремесленники выполняли заказы по строительству, отделке и убранству дворцов короля. Мансар сохранил высокие крыши разной высоты, что считалось довольно красивым и уместным дождевой поры.
Первой самостоятельной работой Мансара как архитектора был фасад церкви фельянив в Париже. Симметричный план здания (так же, как и мансардной крыши) напоминает ранние дворцы Мансара, но уже с большим акцентом на рельефе.
Не случайно в его замыслах черпали вдохновение многие мастера французского классицизма. Дворец дополнял сдержанный, но элегантный сад барокко. По независящим от него причинам, проект оказался выполненным лишь частично.
Существует несколько версий происхождения слова «мансарда». В развитии типа французского замка этого времени различимы два направления: одно – официальное, представительное (замок Ришелье), ко второму же относятся различные загородные резиденции и малые дворцы королей и родовой знати, где они искали уюта и отдыха от придворной жизни (Версаль, Мезон, Фонтенбло). Ей не мешает даже ров, окружающий Мезон — Лаффит с трех сторон. Это здание представляет собой лишь одну сторону блока каре, который был задуман зодчим.
Зодчий превратил дворец Мезон в центр обширного ансамбля. Другая ранняя работа, дворец в Баллеруа в департаменте Кальвадос, была начата в 1626 году. Поначалу, основными его заказчиками были достаточно обеспеченные люди из окружения короля.
К тому же он не был перестроенным позже.
Тот или иной ордер одного фасада строго соответствует по уровню тому же ордеру противоположного. Франсуа Мансар построил множество отелей, придав им уют и комфорт.
Уверенность в этих принципах архитектуры и помогает мастеру, вероятно избегать педантизма и догматизма. Структура его образов сложна. Практически во всех проектах он использовал традиционную для Франции крутую крышу с изломом, создававшую возможность устройства под стропилами обитаемых помещений, которая стала зваться Мансаровой (отсюда и термин «мансарда»)1. Одним из первых он снабдил крышу красивыми окнами и превратил чердак в апартаменты для не очень знатных гостей.