Бенвенуто Челлини Скульптуры

Персей (скульптура Бенвенуто Челлини)

Ростом он был мал, но хорошо сложен.

Несомненно, что о своих драках автор мемуаров рассказывает с удовольствием, не без гордости сообщая, как он один ворвался в дом к оскорбителю, где, орудуя кинжалом направо и налево, нагнал страху, как «в судный день» и вышел победителем против дюжины противников. По помилованием Джулио де Медичи (который позднее стал Папой Клементом VII) ему было разрешено вернуться во Флоренцию. Бенвенуто было настолько плохо, что он стал готовиться к смерти. Тотчас же он пришпорил конька, на котором сидел и во весь опор поскакал прочь.

Когда же пришла пора отливки «Персея» из бронзы, мастера свалила лихорадка. И — как венец его творческого развития — высокое искусство ваятеля. Таким образом, «сделав из необходимости добродетель» — употребляя любимое выражение автора, — Челлини оказывается не на высоте положения как придворный художник. Такое представление о назначении человека и вся этика «доблести» связаны с безграничной верой в себя, в свои творческие силы.

На это Луканьоло, думая, что я убедился, сказал: «Не хуже кажется и мне твоя работа, но скоро мы увидим разницу между той и другой». Прав был Гёте, когда писал, что «Челлини обязан своей славой едва ли не больше своему слову, чем творениям» ибо «своим пером, едва ли не вернее, чем резцом, он оставил прочный памятник себе и своему искусству». Жизнь Бенвенуто Челлини вел беспокойную и кочевую.

Описание скульптуры Бенвенуто Челлини «Персей»

Ее спросила та женщина, которую привел с собой Юлио, не нездоровится ли ей. Вещицу эту я сделал в мастерской у одного, которого звали Франческо Салимбене. Из созданных им произведений ювелирного искусства немного сохранилось: солонка Франциска I (1540-1543, Вена, Художественно-исторический музей), медали и монеты, созданы для Папы Клемента VII и Алессандро Медичи, а также эскизы декоративной застежки для одежды Клемента VII. Эта публикация, сделанная еще на основе искаженного списка, вызвала, однако, всеобщий интерес и в 1771 году появился первый английский перевод мемуаров, а в 1803 году — немецкий (Гёте). И если папа Климент VII, более тонкий знаток искусства — как-никак из рода Медичи.

И вот я с превеликим рвением принялся заканчивать вазу, которую начал для Саламанки. Немного дней спустя умер папа Юлий II. Мы можем заметить подобное явление и в солонке Челлини— изобилие сложных прихотливых форм не образует (особенно, если мы будем рассматривать вещь чуть сверху) единого целостного объема.

Напишите отзыв о статье Персей (скульптура Бенвенуто Челлини)

Имя ему было Франческо, сын Филиппо и внук Фра Филиппо, превосходнейшего живописца. О ранней карьереЧеллини в Риме известно немного. Эти тяжбы приводят его в отчаяние.

Каковой Тассо мне сказал: «Я тоже поссорился со своею матерью и будь у меня столько денег, чтобы они довели меня до Рима, то я бы даже не стал возвращаться, чтобы запереть свою жалкую лавчонку». Впрочем и девизом всей его жизни. В этих словах, проникнутых гордостью плебея и чувством человеческого достоинства, звучит общий для всех гуманистов мотив учения о «доблести» и истинном благородстве.

Жить для него значит действовать. Это явно не его сфера. Его помощники признают, что он себя показал «не человеком, а сушим великим дьяволом» и «сделал то, чего искусство не могло сделать и столько великих дел, каковых было бы слишком даже для дьявола». Не имея дамы сердца, скульптор погряз в беспорядочных половых связях. Да и как ему с ними ладить, если ему предлагают быть всего лишь только «исполнителем» замыслов заказчика или его советников, а это явная «придворная чепуха».

Папа сказал, что хочет меня к себе на службу среди прочих музыкантов. 27 апреля 1554 года состоялось торжественное открытие статуи «Персей». Хоть мне казалось, что меня зарезали, я тем не менее послал за одним своим родственником, какового звали маэстро Аннибале, хирург, отец мессер Либродоро Либродори, желая, чтобы он за меня поручился.

Отрывок, характеризующий Персей (скульптура Бенвенуто Челлини)

У какового, казалось, все пуще возрастал гнев и, велев подать мне, чем писать, он мне сказал, чтобы я написал собственной рукой, говоря, что вполне удовлетворен и получил сполна. Заболев в Мантуе лихорадкой, он в раздражении громко «проклинал Мантую и того, кто ей хозяин» и вызвал гнев герцога («но в гневе, — замечает Челлини, — мы были равны»). Я, который был предводителем всех этих даровитых и почтенных людей, сочтя оскорбленным себя, тихонько, так что никто меня не видел, этого самого настиг, каковой был с некоей своей гулящей девкой и, чтобы смешить ее, все еще продолжал чинить это издевательство.

Тогда Микеланьоло, встав, сказал, что папе целуют ноги, а ангелам целуют щеки и когда он это сделал, юноша весьма покраснел и по этой причине преисполнился превеликой красоты.

1. Итальянский скульптор Челлини Бенвенуто: биография, творчество и интересные факты
2. Челлини Бенвенуто – талантливый итальянский скульптор
3. Творчество великого скульптора Бенвенуто Челлини
4. Челлини БенвенутоСкульптуры и биография
5. Будьте всегда открыты и активны

«Ему так невесело, что на этот раз мне хочется, чтобы он посмеялся». Буржуазия во Франции развивалась под знаменем укрепления законности и порядка, тогда как развитие итальянских городов шло путем завоевания независимости и изъятия автономных городов из общегосударственного подчинения. Однако, как пишет Челлини в своей знаменитой книге «Жизнь Бенвенуто», «Достигнув пятнадцатилетнего возраста, я, вопреки воле моего отца, поступил в мастерскую к одному золотых дел мастеру, которого звали Антонио ди Сандро, по прозвищу Марконе. Творческие сомнения в своих силах ему неведомы. У него начали выпадать зубы и волосы. У этого юноши была под накидкой чудесная шпага и отличнейшая кольчуга и когда они пришли ко мне, мой отважный отец рассказал мне, как обстоит дело и что ему сказали господа Совет затем он поцеловал меня в лоб и в оба глаза сердечно меня благословил, говоря так: «Сила божья тебе да поможет». Встретив водоноса, он уговорил последнего отнести его во дворец одного из кардиналов.

Должно быть, этот бедный юноша от чистого сердца дал Богу эту клятву, так как шею он себе сломал, как дальше будет сказано.

Челлини жил и работал в замке Малый Нель. Но самым сильным ударом судьбы был арест. Хотя сначала скульптуру планировали разместить на месте захоронения Челлини, позже она была продана Медичи и перевезена в монастырь неподалеку от Мадрида (Crocifisso (El Escorial, Monastero di San Lorenzo, 1556-1562).

Благородным человек себя делает своими великолепными делами». Чем севернее находился сам Бенвенуто (например во Франции), тем более явно виднелось сияние. Хотя сам Челлини воспринимал свою работу как апогей ренессансного искусства. Среди этих экспонатов много изделий мастеров позднейших эпох или иных стран. Варки и Вазари с похвалой отзывались о его таланте ювелира.

Делался он для одного, которого звали Раффаэлло Лапаччини. В глазах Челлини талант и гений выше всякого герцогского титула или кардинальского сана. Современники восторгались его ювелирным искусством. Чем же это объясняется.

Расплавленный в горне металл должен был стечь и заполнить форму. В эту пору я сделал серебряную вещицу барельефом, величиной с руку маленького ребенка. Бенвенуто почувствовал, что болезнь его прошла и отправился спать ибо ночь уже близилась к концу. Случилось раз как-то вечером, что один мой союзный приятель привел домой к ужину некую болонскую блудницу, которую звали Фаустина.

1. Скульптура Бенвенуто Челлини Персей
2. Словари и энциклопедии на Академике
3. Влияние предыдущего опыта мастера
4. Это место относится к категории
5. Отзывы и лента путешественников
6. Общееколичествопросмотровстраницы

Так мы находим и так полагаем, что происходим от доблестного человека. Мы можем заметить подобное явление и в солонке Челлини— изобилие сложных прихотливых форм не образует (особенно, если мы будем рассматривать вещь чуть сверху) единого целостного объёма. Сначала Челлини создал восковую, а потом гипсовую модель скульптуры в полный рост. Повитуха, которая знала, что они ждут его девочкой, обмыв создание, завернув в прекраснейшие белые пелены, подошла тихонечко к Джованни, моему отцу и сказала: «Я несу вам чудесный подарок, какого вы и не ждали». Это был отличнейший работник и честнейший человек, гордый и открытый во всех своих делах. Наконец, восковая модель Персея была готова, оставалось отлить фигуру из бронзы.

Я рассказываю об этом в доказательство всемогущества Бога. Я сказал графу тот поднял тревогу фусты виднелись в море. Своим резцом в мастерской он действует так же, как на площади кинжалом, — «смело и с некоторой долей ярости». ЧЕЛЛИНИ, БЕНВЕНУТО (Cellini, Benvenuto) (1500–1571) итальянский ювелир, скульптор и писатель родился во Флоренции 3 ноября 1500. Мой удрученный и бедный добрый отец, явясь в Совет, упал на колени, прося помилования бедному молодому сыну тогда один из этих бешеных, потрясая гребнем замотанного куколя, встал с места и с некоими оскорбительными словами сказал бедному моему отцу: «Убирайся отсюда и сейчас же выйди вон, так как завтра мы его отправим на дачу с копейщиками».

Персея можно назвать прекрасным примером скульптуры Италии середины XVI века, замечательным образцом техники литья и выдающимся примером обработки металла (и камня) и причислить его к лучшим работам маньеризма. Вазари, например, писал, что Челлини— непревзойдённый мастер медальерного искусства, превосходящий даже древних и величайший ювелир своего времени, а также замечательный скульптор. Флорентийский золотых дел мастер и скульптур Бенвенуто Челлини (1500–1571) был несомненно высокоодаренным художником, но имя его не стоит в первом ряду великих мастеров итальянского Возрождения. «Этот дьявол Бенвенуто не выносит никаких замечаний Нельзя же быть таким гордым с папой».

Так и не закончив своих работ, он уезжает во Флоренцию, где создает свои лучшие произведения и достигает высшей славы как скульптор. Тем временем я домогался, через посредство одного ученика Раффаэлло да Урбино, живописца, чтобы епископ Саламанка заказал мне большую вазу для воды, так называемую «аккуеречча», которые служат для буфетов и ставятся на них для украшения. Челлини решил изобразить Персея в тот момент, когда он только что убил Медузу и, в порыве торжества, попирая ногами её скрюченное тело, держит в высоко поднятой руке за волосы отрубленную им голову. Это имя не первого ранга. На протяжении нескольких веков Италия становится поставщиком даровитых художников и государственных деятелей для соседей и тип странствующего художника или артиста, как и тип крупного авантюриста (Казанова, Калиостро), связан с европейской культурой XVI–XVIII веков именно с Италией (вспомним «Египетские ночи» Пушкина).

СКУЛЬПТОР БЕНВЕНУТО ЧЕЛЛИНИБЕНВЕНУТО ЧЕЛЛИНИ (15001571) итальянский художник, крупнейший скульптор и ювелир периода маньеризма, занимательный писатель. С другой стороны, дождь хлестал с такой силой, был такой ветер, что горн остывал. Но этот колоритный образ выступает на живописном бытовом фоне, представляющем немалый исторический интерес. Он накопил много простынь, разрезал их на длинные полосы и спрятал в своем тюфяке.

Это был отличнейший работник и честнейший человек, гордый и открытый во всех своих делах. Но там уже давно поселился прево (верховный судья), который отказывается подчиниться приказанию короля. Так, однажды, Челлини решил убежать в Иерусалим. Он действует прямо и открыто.

Как настоящий человек эпохи Ренессанса, питая большое уважение к «учености», к «культуре», к развернутому, богатому, но соразмерному слогу, Челлини, особенно в рассуждениях, пробует свои силы в сложном цицероновском периоде, однако, запутавшись в нем, вырывается на волю, так и оставив словесное здание недостроенным. Мой отец очень рассердился и считал, что они учинили ему великую обиду. Он еще писал ее в 1566 году и, доведя рассказ до 1562 года, оставил свой труд неоконченным. По этой причине молодому человеку пришлось бежать из города, переодевшись монахом.

Его лицо обращено к распластанному под ногами телу. На цоколе он сделал барельеф изображающий освобождение Андромеды Персеем. Это был первый заработок, который я вкусил в Риме и часть этого заработка я послал в помощь моему доброму отцу другую часть я оставил себе на жизнь и на это стал заниматься изучением древностей, до тех пор, пока у меня не вышли все деньги, так что мне пришлось вернуться работать в мастерскую. Наконец, я сперва подучил деньги, затем расписался и, веселый и довольный, пошел домой. Сделал я в ту пору серебряный «кьявакуоре», так их в те времена называли.

И было бы странно ожидать от него ниспровержения всяких моральных норм. Мемуары Челлини в этом смысле — удивительно характерный исторический документ. В 18. Посланник кардинала высокомерно ответил, что так путешествуют только сыновья герцога.

А так как он имел некоторые познания в латинском языке, то вокруг сказанного зеркала он сделал латинский стих, который гласил: «В какую бы сторону ни вращалось колесо Фортуны, Добродетель стоит твердо». Пока же начну о том, как Богу было угодно, чтобы я родился. Так вот я вам заявляю, что эта женщина — моя, а приданое пусть будет вашим». Почти о каждой вещи, вышедшей из его рук, он пишет, что мир не видал ничего подобного или же утверждает, что на свете нет человека, способного довести до конца такое дело: «Такой, как я, может быть только один во всем мире, а таких, как вы, по десятку у каждой двери».

Спустя пару лет он расстригся. С отвращением он сообщает об этой страсти французов к тяжбам: тяжбы даже продают и «дают в приданое», а кто не умеет судиться — пропащий человек. Здесь скульптор создаёт одно из своих знаменитых произведений — «Нимфу Фонтебло»: «В полукружии я сделал женщину в красивом лежачем положении: она держала левую руку вокруг шеи оленя, каковой был одной из эмблем короля с одного края я сделал полурельефом козуль и некоих кабанов и другую дичину, более низким рельефом. Флоренция, признание у прославленных мастеров ее «чудесной школы», влечет его к себе и он часто приезжает в родной город, но не задерживается в нем подолгу. На что я ей сказал, что величайшая награда, желаемая за мои труды, это угодить ее милости.

Правая рука с мечом отведена чуть назад. Челлини покинул темницу только в декабре 1539 года.

Потом сказал: «О добрый сын мой, с этим в руке ты живи или умри». Вспомним, что на постаменте «Юдифи и Олоферна» изображаются вакхические сцены, не относящиеся непосредственно к теме памятника, но служащие антитезой образу главного героя. На что я сказал: «Сегодня обождите, а завтра я вам отвечу». Если мы рассмотрим постамент, то можем придти к выводу, что роскошные украшающие его элементы (подробнее рассмотренные выше)— наложенный декор, за которым скрывается простой куб с четырьмя врезными нишами и профилированными углами.

Мой отец сказал: «О дорогой сын мой, я тоже был хорошим рисовальщиком но для прохлаждения от этих столь удивительных трудов и из любви ко мне, который тебе отец, который тебя родил и вскормил и положил начало стольким достойным дарованиям, на отдыхе от них, неужели ты мне не обещаешь взять иной раз эту самую флейту и этот нежнейший корнет и, к некоторому усладительному своему удовольствию, услаждая себя, поиграть. » Я сказал, что да и весьма охотно из любви к нему. Через четыре месяца Челлини вернулся во Флоренцию, которая только оправилась от чумы. В последующие годы Бенвенуто занимался обработкой мрамора («Венера и Амур», «Нарцисс», «Аполлон с Гиацинтом», «Ганимед») и изготовлением различных предметов роскоши. Так он ушел из его дома и оба они бурчали друг другу неистовые слова.

И, подав мне шпагу и доспех, собственными своими руками помог мне их надеть. Но из замечательных творений Челлини почти ничего не сохранилось.

Было мне тогда ровно девятнадцать лет, так же, как и столетию.

Под каждой из них в картуши находится текст. Его заказчики и их консультанты должны безусловно в него верить. На это он мне говорил: «Так, значит, ты не любишь играть. » На что я говорил, что нет, так как это казалось мне искусством гораздо более низким, чем то, которое у меня было в душе.

Первое печатное издание появилось в Неаполе в 1728 году. Жертва умирала долго и в больших страданиях. Настоящий нимб, как у святых. Попало это письмо в руки этому моему учителю Уливьери и он тайно от меня его прочел потом он мне открылся, что прочел его и сказал мне такие слова: «Значит, мой Бенвенуто, меня не обманул твой славный вид, как это мне подтверждает одно письмо, которое попало мне в руки, от твоего отца по каковому это должен быть очень добрый и честный человек считай же, что ты у себя в доме и как бы у своего отца».

Бенвенуто не имел возможности нанять достаточное количество подмастерьев. Уже само начало мемуаров знаменательно: «Все люди всяческого рода, которые сделали что-либо доблестное (virtuosa) или похожее на доблесть (virtu), должны бы описать свою жизнь».

«Ужасающее величие» (terribilita) и «ярость» (furore), характерные для итальянского искусства XVI века и для этики «доблести», пронизывают и образ Челлини в этом эпизоде. Именно там в Бенвенуто были фантастические видения. столетия. В 1537 году во время поездки во Флоренцию его мучила ужасная лихорадка. Из сохранившихся произведений, созданных им по прибытии во Флоренцию: Персей (1545-1553, Флоренция, Лоджия дей Ланци), статуэтка собаки Борзая (1545-1546, Флоренция, Барджелло), бюст Козимо Медичи (1545-1548, там же), Ганимед (1548-1550), Апполон и Гиацинт, Нарцисс (все во Флоренции), бюст Биндо Альтовити (Музей Изабеллы Стюарт Гарднер, Бостон, США) Распятие (Зак. К счастью, время пощадило лучшие творения Челлини-скульптора: «Нимфу Фонтенбло», «Персея», «Распятие», бюсты Биндо Альтовити, КозимоI.

Через три месяца я закончил сказанную работу, с такими красивыми зверьками, листьями и машкерами, какие только можно вообразить, Я тотчас же послал ее с этим моим Паулино, учеником, показать этому искуснику Луканьоло, сказанному выше каковой Паулино, с этой своей бесконечной прелестью и красотой, сказал так: «Мессер Луканьоло, Бенвенуто говорит, что посылает вам показать свое обещание и ваш хлам, ожидая увидеть от вас свою дрянь». Во Франции мастер живёт на протяжении 5 лет, как и прежде в окружении соперников и врагов. Тотчас же обернувшись и видя, что он этому смеется, я так хватил его кулаком в висок, что он упал без чувств, как мертвый затем, повернувшись к его двоюродным братьям, я сказал: «Вот как поступают с такими ворами и трусами, как вы». Начал мой отец учить меня играть на флейте и петь по нотам и хотя возраст мой был самый нежный, когда маленькие мальчики обычно находят удовольствие в какой-нибудь свистульке и подобных игрушках, я имел к этому неописуемое отвращение однако, единственно чтобы слушаться играл и пел. Тогда мадонна Порция сказанная обернулась к этой благородной римской даме и сказала: «Вы видите, что эти таланты, которые мы в нем угадали, сопровождаются вот чем, а не пороками. » И та и другая были восхищены и мадонна Порция сказала: «Мой Бенвенуто, слышал ли ты когда-нибудь, что когда бедный дает богатому, то дьявол смеется. » На что я сказал:. Эта цельность Челлини — характерная историческая черта человеческого типа его эпохи. Брат Алессо одел меня монахом и дал мне в спутники послушника.

Хроника доходит до 1562.

Тогда она сказала, что я очень верно их оценил. Были также и другие мастера, которые выделывали медали, резанные по стали, каковые суть образцы и истинное руководство для тех, кто хочет уметь отлично делать монеты. Я ему напомнил про мои деньги. Мы можем заметить подобное явление и в солонке Челлини— изобилие сложных прихотливых форм не образует (особенно, если мы будем рассматривать вещь чуть сверху) единого целостного объема. Разве в этих строках не запечатлен идеал «многосторонности» целой эпохи. Несмотря на супружескую жизнь и увлечения Челлини протяжении всей жизни женщинами, в его сторону раздавались обвинения в гомосексуальности.

— в общем благоволил к земляку (отчасти в силу традиционных связей родов Челлини и Медичи) и отпускал ему грехи не только убийства, но и недозволенной гордыни, то отношения Челлини с новым папой Павлом III довольно скоро испортились непоправимо. Этот точно так же женился и имел четырех детей мужеского пола. С этой медалью приключился такой же случай, как и с вазой Саламанки.

И об этом довольно говорить и пусть никто никогда не смеется над предвещаниями честного человека, несправедливо его оскорбив, так как это не он говорит, а это голос самого Бога. Мы оба весело посмеялись и она мне заказала еще несколько красивых и хороших работ. В своей большой работе Челлини использовал прежний опыт. Плавку продолжали его работники. Как мы узнаем в начале «Жизнеописания» от самого автора, Челлини приступил к автобиографии в возрасте пятидесяти восьми лет, то есть в 1558 году. Челлини снова попал в крепость.

Таких работ я сделал много и делать их было очень трудно. О становлении своего таланта и о драматических эпизодах своей судьбы Челлини рассказал богатым разговорным языком, обладающим своеобразным и незабываемым очарованием. «Не в богатстве, не в занимаемой должности, а единственно только в доблести духа заключается благородство (Кристофоро Ландино). «И вот, как угодно было преславному моему господу и бессмертному богу, я окончил её совсем и однажды в четверг утром открыл её всю.

Он так рассердился на те слова, которые ему сказал его учитель, что сказал, что со мной незнаком и не знает, кто я такой тогда я, возмущенный такими речами, сказал ему: «О Джаннотто, когда-то мой близкий друг, с которым мы бывали там-то и там-то и рисовали и ели и пили и ночевали на твоей даче, мне нет нужды, чтобы ты свидетельствовал обо мне этому честному человеку, твоему учителю, так как я надеюсь, что руки у меня таковы, что и без твоей помощи скажут, кто я такой». были более или менее овеяны характерным для того времени духом смелых искателей приключений. Творческая работа Бенвенуто перемежалась со ссорами, драками и скандалами. На фоне блестяще образованных современников, мастеров пышного, закругленного, «правильного» стиля, автор «Жизнеописания» был человеком малограмотным.

Когда он пополз дальше, на него набросились собаки и сильно искусали Челлини. Эти слова ничуть не поколебали меня в моем решении, продолжая говорить ему то же самое. Узнав об этом, мой отец, вооружившись, отправился к нему и, в присутствии его отца, которого звали Никколайо да Вольтерра, трубач Синьории, сказал: «О Пьеро, мой дорогой ученик, очень меня печалит твоя беда но, если ты помнишь, я еще недавно тебя предупреждал и все-таки случится между твоими детьми и моими то, что я тебе сказал».

Скажу при этом только о некоторых примечательных и более редких вещах. Человеческая жизнь стоила дешево, ей постоянно грозили всевозможные опасности. Иск был выдвинут на основе мазохизма. Чем объясняются этот непоседливый образ жизни и скитания Челлини. И, уходя во гневе, сказал ему, что скоро он это увидит. И больше всего ему льстит изумление окружающих перед этим «удивительным человеком», который «должно быть, никогда не отдыхает».

Его творчество оказало влияние на развитие маньеризма. В 13 лет у будущего скульптора появился интерес к ювелирному делу.

И вдобавок меня постигло еще и то, что начался пожар в мастерской. Его дед Андреа Челлини был архитектором, отец Джованни – музыкантом. Место Челлини в истории искусств определяется прежде всего его скульптурными работами. Группа стоит на постаменте.

Но самой любимой его скульптурой, над которой он работал каждый день, был «Персей с головой Медузы». Неудивительно, что при таком «очень странном» для придворной среды характере Челлини не удается ужиться и при французском дворе, где вскоре он создал себе непримиримого врага в лице фаворита короля. Виной тому материал, с которым работал мастер — золото. Когда он полечил меня и ушел, тотчас же явился один мой дражайший друг, по имени Джованни Ригольи, каковой, огорчась и моей великой болезнью и тем, что меня покинул так одного мой товарищ, сказал: «Будь покоен, мой Бенвенуто, я от тебя не отлучусь, пока не увижу, что ты поправился». В этом — прогрессивная, демократическая сторона идеала «доблести».

Последняя работа привлекает внимание папы Климента VII. Персей держит только что отрубленную (как мы можем догадаться по потокам крови) голову медузы, высоко подняв ее над собой. Услышав это, я остался крайне недоволен, проклиная всю Испанию и всех, кому она мила. Но принятых мер оказывается недостаточно и тогда король советует Челлини: «Поступите по вашему обычаю» Исход этой распри решает уже упомянутый длинный кинжал Челлини Таковы нравы. Фортификация и зодчество.

Артиллерийское искусство, к которому он, по его признанию, даже «более склонен», чем к ювелирному. Моих денег было вдвое больше, чем его так что все эти глаза, которые было уставились на меня с некоторой усмешкой, тотчас же, повернувшись к нему, сказали: «Луканьоло, эти деньги Бенвенуто, которые золотые и которых вдвое больше имеют гораздо лучший вид, чем твои». Я сказал этому другу, чтобы он ко мне не подходил, так как я кончен. Его изобретательный и пытливый ум постоянно ищет все новых сфер деятельности.

Мастер заканчивал статую на воздухе. Республиканские городские вольности сменяются деспотией мелких князей (во Флоренции устанавливается власть Медичи).

И вот, когда эти разговоры этих глупых женщин надоели моему созданию, которому мы дали имя Помоны, то сказанная Помона, желая отделаться от этих их дурацких разговоров, стала ворочаться то в одну сторону, то в другую. Бурная политическая жизнь итальянских городов-синьорий, как известно, послужила прологом к истории буржуазного прогресса в Европе и среди итальянских городов — за Флоренцией наибольшие заслуги как за мастерской передовых идей Возрождения, недаром ее иногда называют «яйцом нового времени». Паоло Росси демонстрирует, что итоговый вариант рукописи (bella copia), предположительно, предназначавшийся для распространения среди друзей и коллег скульптора и написанный рукой 14-летнего мальчика, секретаря Челлини, значительно отличался от черновика, содержавшего обширные правки.

Но Бенвенуто любил рисование и лепку больше, чем музыку. «Он же (Челлини. — Прим. В XVIII веке после разнообразных приключений, рукопись пропала. Не имея дамы сердца, скульптор погряз в беспорядочных половых связях.

Едва я их ему вручил, как этот человек показал их папе а на следующий день уехал себе с Богом. Подсвечники эти были богато отделаны, насколько требуется для такого рода работы. Настал день и Челлини перенёс «Персея» в Лоджию де Ланци. Мой отец очень обрадовался и ему не терпелось встретить опять того из Восьми, который его оскорбил и, встретив его, он сказал так: «Вы видите, Антонио, что это Бог знал, что станется с моим сыном, а не вы. » На что тот ответил: «Пусть только попадется нам еще раз». Вследствие чего мастера обвинили в воровстве и приговорили к пожизненному заключению.

Челлини не историк своего времени. Знаменитый, ставший уже хрестоматийным, рассказ об отливке «Персея» дает достаточно яркое представление о творческой ярости, творческом раже художника, преодолевающего упорное сопротивление материала, укрощающего своим словом даже неистовство стихий — огня и воды. Врач на это сказал: «С каким созданием и сколько. » Я ему сказал: «Этой ночью и с премолоденькой девочкой».

Но самым сильным ударом судьбы был арест. Не говоря уже о побеге из замка Святого Ангела или о рукопашных схватках с врагами, где Челлини неизменно оказывается победителем ибо «никогда не знал, какого цвета бывает страх», он еще в детстве совершает подвиги, напоминающие Геркулесовы и впоследствии, ни много ни мало, вступает в прямые сношения с силами ада и неба: некромантические заклинания в Колизее и лицезрение Христа в тюрьме — «вещь величайшая, какая случалась с другими людьми» (после чего над его головой, как он сообщает, засиял нимб, как у святого). А мой отец ему сказал: «Я утешаюсь тем, что наверняка вы этого не знаете». И так как он «по природе немного вспыльчив» — замечание это не может не вызвать улыбки у читателя, — а «распалясь», он «становится как аспид» или «как бешеный бык», то дело часто кончается худо и на его совести есть несколько убийств, хотя не видно, чтобы это его особенно тревожило.

Эти слова до того их устрашили, что ни один не двинулся на помощь двоюродному брату. Эти слова — «служу тому, кто мне платит» — первым из художников Возрождения сказал, кажется, Леонардо да Винчи. Скорее наоборот. Это предельное насыщение стало привычным качеством, оно должно было заставить человека прочувствовать самые нереальные события или явления и оно стало основой «тенденции к натурализму, к вещественности, ошеломляюще осязательному восприятию реального мира», которая (как писал виппер), одновременно со «стремлением человека уйти от реальной жизни в мир чудес» породили феномен маньеристического искусства. Так, во время итальянских кампаний переплавили в слиток для выплаты контрибуций Бонапарту знаменитую застёжку папской ризы с изображением Бога Отца. «Таких, как я, ходит, может быть, один на свете, а таких, как ты, ходит по десять в каждую дверь», — бросает он в лицо майордому Козимо I ибо нет, кроме него, человека, который смог бы создать его «Персея». Превесело передал мне это извещение этот милый и чудесный мальчуган.

Другие утраченных работ относятся: неоконченное чаша Клемента VII золота обложка для молитвенной книги, подарка Папы Павла III Чарльзу V (полное описание этих работ Челлини делает в своей автобиографии) большие серебряные статуи Юпитера, Вулкана и Марса, сделанные на заказ Франциска I под время пребывания в Париже бюст Юлия Цезаря серебряная чаша для кардинала Феррары. Причиной тому была служба этой проклятой музыке. Спустя пару лет он расстригся. Сочетание тем в главной скульптуре и рельефе постамента— черта XVI века.

Поменяв несколько мест жительства (Сиена, Пиза, Болонья и других), установил в 1524 году в Риме связи с высшими церковными кругами. Помимо этого, Бенвенуто освоил изготовление печатей и искусство эмали. Сам папа Климент VII заказал у Челлини несколько вещей. Невозможные для предыдущего времени, неклассические выразительные средства применяет Челлини: вынос проекции скульптуры за пределы постамента, отсутствие тектоники в соподчинении постамента и фигуры, усложненная изощренная проработка (в которой сказывается влияние ювелирного опыта) форм и поверхности.

По заказу Джироламо Маццети он работал над золотым медальоном, что прикреплялся к шляпе. Припомнили ему и прежние убийства на дуэлях. Челлини саркастически берется даже прокомментировать одно темное место из песни VII «Ада» Данте, который, как известно, одно время жил в Париже и перенес, дескать, в свою поэму восклицание судьи, призывающего публику к порядку. Джованни ничего другого им не ответил, как только: «Да будет он Желанным (Бенвенуто)».

Челлини Бенвенуто появился на свет в 1500 году во Флоренции. Тогда Бенвенуто приказал собрать все имевшиеся в доме оловянные блюда, чашки и тарелки. На другой за тем день, здоровый и веселый, я вернулся в Рим.

После всяких разговоров и диковинок, о каковых я не хочу распространяться, так как я здесь не для этого: только одно словцо мне надлежит сказать, так как его сказал этот удивительный Юлио, художник, каковой, многозначительно обведя глазами всех, кто там был вокруг, но больше глядя на женщин, чем на остальных, обратясь к Микеланьоло, сказал так: «Микеланьоло мой дорогой, это ваше прозвище «галки» сегодня им идет, хоть они и похуже галок рядом с одним из великолепнейших павлинов, каких только можно себе представить». Проходил случайно мимо некий ветреный молодой человек, задира, солдат синьора Риенцо да Чери и, на этот шум, насмехаясь, наговорил всяких поносных слов о флорентийской нации. «Насколько больше заслуги построить дом, чем обитать в нем Благородство — атрибут доблести», — учил гуманист Поджо Браччолини.

Собрав все свои силы, Бенвенуто на четвереньках пополз к воротам стены, окружавшей Рим. На следующую ночь мне явился во сне мой отец и с сердечнейшими слезами упрашивал меня, чтобы, ради любви к Создателю и к нему, я согласился взяться за это самое предприятие на что я ему будто бы отвечал, что ни в коем случае не желаю этого делать. В качестве мастерской он получил небольшой дворец неподалеку от Лувра. почти все живут в самой гуще интересов своего времени. Как только нас позвали обратно, он велел мне, чтобы я не говорил ни слова под страхом их немилости и чтобы я подчинился тому, к чему я приговорен. К счастью, время пощадило лучшие творения Челлини-скульптора: «Нимфу Фонтенбло», «Персея», «Распятие», бюсты Биндо Альтовити, КозимоI.

Благородная римская дама тогда сказала: «Будь я на месте этого юноши, я бы ушла себе с Богом». Неоконченными остались также и основные работы самого Челлини во Франции: двенадцать серебряных статуй-светильников и колосс Марса. Вдруг мне показалось, что он в ужасном обличии меня устрашает и говорит: «Если ты этого не сделаешь, тебя постигнет отцовское проклятие, а если сделаешь, то будь благословен от меня навеки». Мой отец не хотел, чтобы он платил мне жалованье, как принято другим ученикам, с тем чтобы я, так как я добровольно взялся исполнять это художество, вдосталь мог рисовать, сколько мне угодно.

Так решили, такое имя дало мне святое крещение и так я и живу с помощью божьей. Но это лишь цветочки по сравнению с тем, что происходило с Бенвенуто в среднем возрасте, когда он стал уже не только известным художником, но и известным хулиганом и бретер.

Бенвенуто убедил родителей отправить его на обучение к золотых дел мастеру Бандини. Но когда Челлини узнал об ошибках подмастерьев, едва не загубивших статую, он спас отливку в горячечном состоянии и вскоре чудесным образом исцелился. Вот таким образом во Франции у Челлини сразу возникает ряд процессов с соседями, с натурщицей и т. д. Сложив престарелые ладони, он поднял вместе с ними очи к Богу и сказал: «Господи, благодарю тебя от всего сердца этот мне очень дорог и да будет он Желанным».

Мастер делал её в течение восьми лет. Но если страстность, могучий, не знающий никаких рамок темперамент часто толкали его на ссоры и поединки, то еще чаще они помогали ему создавать чудесные произведения искусства. Разумеется — как и у других итальянских художников и ученых, как у Микеланджело, его учителя, — поэтические опыты (образчиком его стихов служит написанная в тюрьме поэма в терцинах). Мы боялись, как бы на нас не упала крыша. Челлини Бенвенуто в очень короткие сроки обрёл много заказчиков.

Он имел пророческие сны о себе и других. Вот таким образом этот дворецкий не давал мне вымолвить ни слова, говоря: «Живо, живо, неси вазу». Характер Челлини был далеко не спокойный, а скорее даже буйным, что и не позволяло оставаться ему долго на одном месте, резко менять свой образ жизни и вновь пускаться вплавь по бурным волнам «этого бешеного времени» (как называет свою эпоху сам Челлини), не заботясь о том, к какому берегу они его прибьют. Как бы оно там ни было, мне сейчас о нем говорить нечего. Оказывается, что он уже успел «для своей зашиты учинить много этих самых дел». Подобные заявления чередуются с обычными проклятиями власти денег и заключают в себе существенный оттенок: у этих «наемных» художников, «кондотьеров искусства», каким является и Челлини, нет внутреннего уважения к тем, кому они создают памятники своими творениями, кого они славословят в литературных посвящениях.

Правосудие бездействовало или служило тому, кто больше платил судьям. Там работа была немного доработана: в нее была добавлена настегенна повязка. Взяв сказанную вазу, Саламанка, чисто по-испански, сказал: «Клянусь Богом, что я так же буду медлить с платежом, как и он тянул с работой». Едва Принцивалле делла Стуфа, каковой был в числе Восьми, дал мне договорить «пощечина», как он сказал: «Ты ему не пощечину дал, а ударил кулаком».

Тот украл бриллиант, а разбил фальшивый, чем невольно спас заключенному. Двигаться он не мог, так как нога еще не зажила. Но это, видимо, напраслины, возводимые на художника личными врагами. В результате вся скульптурная группа обретает динамику, пластическую убедительность. Невозможные для предыдущего времени, неклассические выразительные средства применяет Челлини: вынос проекции скульптуры за пределы постамента, отсутствие тектоники в соподчинении постамента и фигуры, усложненная изощренная проработка (в которой сказывается влияние ювелирного опыта) форм и поверхности.

Будучи в Сиене, я подождал нарочного в Рим и к нему присоединился. Дважды он перебирается во Францию, часто пробует обосноваться в Риме. И, ранее бойкий, дерзкий и самоуверенный, он до конца жизни будет ждать выплаты гонорара за Персея (хотя окончательно с ним так и не расплатятся). Это был вьюк кирпичей. А мой отец ему: «Век буду благодарить Бога, что он его вызволил».

И когда я уходил, она сказала, что на этот раз она не хочет оказать ему такую милость. В конце концов, кардинал выдал Челлини папе, получив за это выгодную церковную должность. Челлини, обладавший многосторонним дарованием и способностью легко и успешно усваивать новые, ранее незнакомые ему области изобразительного искусства, работал ревностно и находил удовольствие в преодолении встречавшихся трудностей: «сказанные великие трудности мне казались как бы отдыхом», — пишет он. Сам он рассказывает об этом с весьма радостным тональностью. Герцог так до конца и не расплатился за сделанную для него статую «Персей». Герцог не давал ему денег, необходимых для работы.

По этой причине я играл много больше, нежели то делал прежде. и т. п. На эти слова Пьерино возразил и сказал: «Маэстро Джованни, большинство людей, когда состарятся, вместе с этой самой старостью дуреют, как сделали и вы и я этому не удивляюсь, так как вы наищедрейше роздали все свое имущество, не подумав о том, что вашим детям оно может понадобиться, тогда как я думаю сделать как раз наоборот, оставить своим детям столько, чтобы они могли помочь и вашим».

Наиболее значительное из его произведений, созданных во время пребывания во Франции, — бронзовый рельеф Нимфа Фонтенбло (до 1545, Лувр). Но я не подымал головы, чтобы на него взглянуть и не отвечал ему ни слова. На этот великий шум высыпали наружу все соседи да кроме того, мимо проходило несколько знатных римлян, которые сказали: «Убей этих нехристей, мы тебе поможем».

В различных мастерских он практиковал свое ремесло. Кроме ювелирной деятельности, он начал делать печати.

Я же, набравшись чуточку смелости, хоть и смешанной с чуточкой застенчивости, покраснел и сказал: «Каков бы я ни был, я всегда, мадонна, буду всецело готов вам служить». Во всех этих суждениях мы узнаем традицию флорентийской культуры, ее антифеодальные идеи. Исследователи «Жизнеописания» Челлини исходя из этого, часто говорят об «аморальности» флорентийского художника, «не признающего никаких нравственных авторитетов, кроме своей индивидуальной воли». Флорентийцы были настолько поражены огромной творческой энергией, проявленной Челлини, что говорили о нем: «Это не человек, а сущий дьявол, так как он сделал то, что искусство не могло сделать». Наступил самый ответственный и напряженный момент. Но это стремление руководило им больше в молодости.

Девиз своего современника Аретино «жить решительно» (vivere risolutamente) разделяет и автор «Жизнеописания». Спустя некоторое время после ареста, Челлини стал готовиться к побегу из крепости. Сначала Челлини создал восковую, а потом гипсовую модель скульптуры в полный рост.

Из сохранившихся произведений, выполненных им по возвращении во Флоренцию: Персей (1545—1553, Флоренция, Лоджия деи Ланци), статуэтка Борзая (1545—1546, Флоренция, Барджелло) бюст Козимо Медичи (1545—1548, там же) Ганимед (1548—1550) Аполлон и Гиацинт Нарцисс (все во Флоренции) бюст Биндо Альтовити Распятие (ок. На это мой отец ответил: «Худое дерево никогда не приносило доброго плода, а наоборот и еще я тебе скажу, что ты худой человек и дети твои будут безумные и бедные и придут за подаянием к моим дельным и богатым детям». Сказанный Джанъякомо в точности сказал ему мое имя. Если мы рассмотрим постамент, то можем прийти к выводу, что роскошные украшающие его элементы (подробнее рассмотренные выше)— наложенный декор, за которым скрывается простой куб с четырьмя врезными нишами и профилированными углами. С его слов вырисовывались картины собственноручного убийства одного из принца с помощью оружейного выстрела, а также смерть главнокомандующего армии по средствам пушечного выстрела сделанного непосредственно им.

По своему происхождению и жизненной школе он ближе стоял к простому народу. У Рабле, современника Челлини, любимый герой Панург утверждает, что «человек стоит столько, во сколько он сам себя ценит». Современники восторгались его ювелирным искусством.

Бенвенуто Челлини начал писать автобиографию в 1558 году. Служитель этот пришел в такую ярость, что, показывая вид, что одной рукой он берется за шпагу, а другой намеревался и силился вломиться в мастерскую, в чем я ему немедленно воспрепятствовал оружием, сопровождаемым многими резкими словами, говоря ему: «Я не желаю ее тебе отдавать и ступай сказать монсиньору, твоему хозяину, что я желаю деньги за свои труды, прежде чем она выйдет из этой мастерской». Челлини превзошёл самого себя.

Однако по наговору врагов Бенвенуто обвиняют в краже драгоценных камней из папской казны. Сказанный Микеланьоло, сиенский ваятель, делал в это время гробницу умершего папы Адриана. Так как по праздникам я охотно ходил смотреть древности, копируя их то в воске, то рисунком и так как эти сказанные древности сплошь развалины, а в этих сказанных развалинах водится множество голубей, то мне пришла охота применить против них пищаль и вот, дабы избегать общения, устрашенный чумой, я давал своему Паголино на плечо пищаль и мы с ним вдвоем отправлялись к сказанным древностям. Он тотчас же сказал: «Я тот самый».

Все те лица, которые были при этом, радостно его спрашивали, какое ему дать имя. Решив по тому, как, входит рука и трещит одежда, что я натворил превеликую беду и так как он от страха упал наземь, я сказал: «О предатели, сегодня тот день, когда я вас всех убью».

Разные виды многогранного ювелирного мастерства, резьба печатей и медалей, чеканка монет. Но спокойно работать ювелиру мешали некоторые события его беспокойной жизни. Когда я вошел, рядом со мной был мой Паулино с серебряной вазой. Заказы, стали поступать постоянно, позволили ему открыть собственную мастерскую.

1562, Эскориал). Выходить на улицу без шпаги и кинжала было небезопасно даже днем. На что я сказал, чтобы он сохранил ее в таком виде до следующего дня так как я надеюсь, что как моя работа в своем роде не хуже, чем его, так я жду, что такую же покажу ему и плату за нее. Малое время спустя неблагодарный Пьеро от этого увечья умер.

Несмотря на то что все подозрения были сняты, ювелир провёл в тюрьме целых три года. Тогда врач ко мне обернулся и сказал: «Раз уж я здесь, я хочу тебя лечить. Это темперамент неукротимый, неуемный и буйный. Его этика сближается с «моральным индифферентизмом» Макиавелли и Челлини тогда оказывается неким «хищником в джунглях».

Восковая модель будущего «Персея» вышла великолепно. Это в высокой мере пристрастный и эмоциональный стиль человека, который прошел жизненный путь в борьбе с врагами и завистниками, в борьбе с самой судьбой, как бы руководствуясь надписью на одной из своих медалей: «Fortunam virtute devicit» — «Доблестью судьбу победил». Но автор «Персея» живет уже в период заката этой культуры. Уверенность Челлини в своей избранности была безмерно велика.

Почти все ранние произведения мастера Челлини (за исключением нескольких медалей) не сохранились, поскольку были позднее переплавлены. Гиперболический стиль Челлини страстный и восторженный: его фантастика неотделима от его чувства жизни, от эстетики «фантастического реализма» его эпохи, питавшей повышенный интерес к идеализированным сказочным приключениям (рыцарские поэмы Боярдо и Ариосто в Италии, роман Рабле о великанах во Франции).

С детства у мальчика стали проявляться способности к музыке. И все же это еще не объясняет биографии Челлини. Наиболее значимым его творением, созданным во время пребывания во Франции, является бронзовый рельеф Нимфа Фонтенбло (до 1545 года, Лувр). С другой стороны, отчасти основываясь на указаниях из «Жизнеописания», такие исследователи, как Плон и другие, могли установить в целом ряде случаев его авторство. Был он весьма учен: удивительно говорил о медицине. Мой бедный отец, однако же, смело ответил, говоря им: «То, что Бог судит, то вы и сделаете и не больше».

Горе тем, кто хочет поживиться приданым своей жены. Получив «да», он с превеликими криками поднял меня на руках, говоря: «Да здравствует синьор. Я их оценил в восемьсот скудо. Он развел такой сильный огонь, что металл снова начал светлеть. И дал мне делать прекраснейшую серебряную работу для одного кардинала.

Когда тот сказал эти слова, Луканьоло взял в руки вазу и долго ее осматривал затем сказал Паулино: «Красивый мальчик, скажи своему хозяину, что он великий искусник и что я его прошу считать меня своим другом, а в остальное не входить». В его характере и стиле жизни много добродушия. Приходится исполнительным органам применить силу — против самого блюстителя законности. И это показательно для наметившегося в Италии упадка общественного самосознания в век, который Микеланджело с негодованием назвал «блестящим и постыдным». Здесь он с отчаянием заметил, что замок окружен с этой стороны еще двумя высокими стенами.

Челлини должен выплатить пятьдесят скуди золотом и был осужден на четыре года. веке, после многих приключений, рукопись исчез.

Бенвенуто, похоже, действительно считал себя одним из великих мира сего, не только равным герцогам, но и куда более значимым. В своей большой работе Челлини использовал прежний опыт. Его творчество оказало влияние на развитие маньеризма.

И, расставшись с ним, про все это происшествие он мне написал, упрашивая меня, ради Создателя, чтобы я играл иной раз, дабы я не терял этого прекрасного искусства, которому он с такими трудами меня обучил. Вернувшись туда, занимал (в 152934) должность начальника папского монетного двора. И так как они хотели что-то предпринять, так как их было много, то я, вспылив, взялся за ножик, который у меня был при себе, говоря так: «Если кто из вас выйдет из лавки, то другой пусть бежит за духовником, так как врачу тут нечего будет делать».

В это время проходил по улице отец этого моего ученика, каковой был врачом кардинала Якоаччи и жил у него на жалованье и ученик этот и сказал отцу: «Зайдите, отец, посмотреть Бенвенуто, которому нездоровится немного и, он лежит». Папа прислал ему сказать, чтобы он ехал туда и благо ему будет. Девиз поддерживающего небесный свод Атланта на одной из его медалей: «Summa tulisse juvat» — «Высшее сладко нести» — мог бы стать творческим девизом самого Челлини. Особенно благоприятными были влажные, росистые утра, часа через два после восхода солнца. И, протянув руку, передал ему в платке сто золотых камеральных скудо и сказал: «Подели их так, чтобы и он получил свою долю». Наконец он приходит к выводу, что перед ним настоящая картина ада, а судья, «этот удивительный человек — истинный облик Плутона».

Но убежище оказалось ненадежным. Как следствие, Челлини создал такой шедевр, не уступал творениям его учителя. Во время долгой и тяжелой работы Бенвенуто пришлось преодолеть много трудностей, у него началась сильная лихорадка, в результате которой он практически не мог самостоятельно двигаться.

Этот Луканьоло поднял меня на смех, говоря: «Вот увидишь, Бенвенуто, к тому времени, когда ты кончишь эту работу, я потороплюсь кончить эту вазу, которую я начал, когда и ты свою вещицу и тебе на опыте станет ясно, какую пользу я извлеку из своей вазы и какую ты извлечешь из своей вещицы». Нет в «Жизнеописании» и интереса к психологическому анализу. «Даже войны тогда были не больше как крупными дуэлями» (например, нескончаемые распри между Карлом V и Франциском I). Но Челлини заметил, что металл не бежит по желобам с обычной быстротой, так как вследствие чрезмерного накала выгорело примешанное к меди олово. Противоречие между натурой Челлини и его местом в жизни движет его биографию и определяет его «превратную и кусачую судьбу».

Кочевая жизнь Челлини отчасти обусловлена характерной для эпохи страстью к путешествиям, желанием «увидеть свет»: «Мне всегда нравилось видеть свет и, никогда еще не бывав в Мантуе, я охотно отправился». Мой отец, который был истинный философ, расхаживал и сказал: «То, что Бог мне посылает, всегда мне дорого» и, развернув пелены, увидел воочию нежданного младенца мужеского пола. Он уже на службе при дворе кардиналов и пап, герцогов и королей. И вот, учинив мне здоровый разнос, они послали нас к секретарю я же, бурча, все время говорил: «Это была пощечина, а не кулак», так что Совет продолжал смеяться. Меньше всего это человек книжной культуры. Начав работать в этой мастерской, я взялся сделать некои подсвечники для епископа.

Как мы дальше увидим, это в значительной мере определило биографию Челлини, его непоседливый образ жизни, его судьбу, в которой он наивно усматривает влияние «зловредных звезд». Брат мой знал начатки латыни, но был такой молоденький, что не вошел еще во вкус науки и только и делал что гулял. — не может быть непревзойденным. Сохраненные по сей день работ относится медальон Клемента VII, является символом мира между христианскими правителями (1530). Так, лишь в XIX веке доказано, что эскуриальское мраморное «Распятие» принадлежит резцу Челлини и установлено, что «венская солонка» является той самой знаменитой солонкой, которую сделал Челлини для Франциска I. Своей славой мемуары Бенвенуто Челлини не обязаны также какому-то исключительному богатству исторических свидетельств или точности в их передаче. Ему легко прощают убийства, но не строптивость и дерзкую независимость. Работая в ту пору у многих разных лиц во Флоренции, где я знавал среди золотых дел мастеров нескольких честных людей, как этот Марконе, мой первый учитель, другие, которые слыли очень хорошими людьми, наживаясь на моих работах, грабили меня как могли изрядно. При лепке и отливке скульптуры Челлини натолкнулся на многочисленные трудности.

Когда я кончил рисунок, подошла другая весьма красивая благородная римская дама, которая была наверху и, спустившись вниз, спросила у сказанной мадонны Порции, что она тут делает та, улыбаясь, сказал а: «Я любуюсь на то, как рисует этот достойный молодой человек, который и мил и красив». Свой длинный кинжал, с которым Челлини не расстается, он пускает в ход весьма «решительно».

Благородная дама, тоже слегка покраснев, сказала: «Ты сам знаешь, что мне хочется, чтобы ты мне служил» и, передавая мне лилию, сказала, чтобы я взял ее с собой и, кроме того, дала мне двадцать золотых скудо, которые были у нее в кошельке и сказала: «Оправь мне ее так, как ты мне нарисовал и сохрани мне это старое золото, в которое она оправлена сейчас».

Этот кардинал дал ему убежище и начал его лечить. Здесь ему иностранцу, все кажется просто поразительным. Из сохранившихся произведений, выполненных им по возвращении во Флоренцию: Персей (1545–1553, Флоренция, Лоджия деи Ланци), статуэтка Борзая (1545–1546, Флоренция, Барджелло) бюст Козимо Медичи (1545–1548, там же) Ганимед (1548–1550) Аполлон и Гиацинт Нарцисс (все во Флоренции) бюст Биндо Альтовити Распятие (ок.

Лишь в 1931 году «Academia» выпустила образцовое издание «Жизнеописания». И, наведя дуло этой пищали на их домоправителя и делая вид, будто я готовлюсь выстрелить, сказал: «А ты, разбойник, который их науськиваешь, я хочу, чтобы ты умер первым». Отдельную главу мастер посвятил жадности Медичи. Так, к своему неудовольствию, я продолжал играть до пятнадцатилетнего возраста.

На каковые слова я поднял руку, ударив его по лицу и сказал: «А я вот этот». Составление общей работы из трех отдельных частей, находящихся между собой в неярко выраженном подчинении (скульптура, постамент, рельеф)— пример работы мастера, который мыслит свое произведение не единым объемом, но объединением значимых частей. Потомство охотно приписывало Челлини все шедевры ювелирного искусства. Мой отец послал ему свои пророческие четыре стиха. На эти слова я добавил, что если он из-за этого остается, то у меня при себе имеются такие деньги, которых хватит, чтобы нам обоим добраться до Рима.

О «Распятии» Вазари писал: «Он же (Челлини. — Прим. За участие в свирепых уличных «разборках», в том числе и с конкурентами по профессии, Челлини дважды (в 1516 и 1523) изгонялся из родного города. Этот был из деревни и еще малым мальчишкой пришел работать к маэстро Санти.

Ему чужды тайные интриги или вероломство, пустившие такие глубокие корни в обществе века Цезаря Борджиа. За ним уже установилась прочная слава, что он «всегда хочет делать наоборот», а не то, что угодно заказчику. Но на этот раз у Челлини были средства, на которые он открыл в столице Италии свою мастерскую. Так он попадает в папскую тюрьму в замке Святого Ангела.

В своих записках Челлини неоднократно предупреждает, что он не историк, что пишет «только свою жизнь» и «то, что к ней относится». Герцог так до конца и не расплатился за сделанную для него статую «Персей». Италия XVI века представляла собой арену разнообразных и острых политических столкновений.

Когда я кончил эти слова, Фиренцуола, который был человек очень горячий и смелый, обернулся к сказанному Джаннотто и сказал ему: «О жалкий негодяй и тебе не стыдно применять такие вот способы и приемы к человеку, который тебе был таким близким товарищем. » И с той же горячностью обращаясь ко мне, сказал: «Поступай ко мне и сделай, как ты говорил, чтобы твои руки сказали, кто ты такой». Время пощадило и лучшие творения Челлини-скульптора: бронзового «Персея» и две замечательные модели к нему (Флоренция), мраморное «Распятие» (Эскуриал), бюсты Бандо Альтовити (Бостон), Козимо I (Флоренция), а также «Нимфу Фонтенбло» (Лувр), «Борзую» (Флоренция) и некоторые другие работы.

Ему нельзя отказать в большой храбрости, он сам пишет о себе, что «не знал, какого цвета бывает страх». С какой теплотой он рассказывает о сестре и ее семье, которой он помогает всю жизнь. Когда мы пришли в Сиену, Тассо сказал, что натрудил себе ноги, что дальше идти не хочет и просил меня ссудить его деньгами, чтобы вернуться на что я сказал: «Мне тогда не хватит, чтобы идти дальше а тебе следовало подумать об этом, трогаясь из Флоренции но если это ты из-за ног решаешь не идти, то мы найдем обратную лошадь в Рим и тогда у тебя не будет повода не идти». Это был отличнейший работник и честнейший человек, гордый и открытый во всех своих делах. Две сохранившиеся модели «Персея» — бронзовая и восковая, — в особенности последняя, производят благодаря малому размеру и простоте позы лучшее впечатление, чем сама статуя. Мой отец не хотел, чтобы он платил мне жалованье, как принято другим ученикам, с тем чтобы я, так как я добровольно взялся исполнять это художество, вдосталь мог рисовать, сколько мне угодно.

Теперь оставалось искусно соединить обе фигуры. От такой гибели Челлини спасла жадность человека, которому поручили отнести пищу. Болонья, Пиза, Рим, Париж, Флоренция. Эту эпиграмму прочла вся Флоренция. Когда Франциск I советует Челлини беречь свое здоровье и не утруждать себя чрезмерно, тот заявляет в ответ, что «сразу же заболел бы, если бы не стал работать».

Он — хороший, почтительный сын, горячо любящий брат и вообще образцовый семьянин. Значение слова «вирту» для Возрождения (как и всякое богатое в своей исторической конкретности понятие) может быть только приблизительно передано современным русским словом «доблесть». Жизнеописание ювелира и скульптора Бенвенуто Челлини (1500–1571)— одно из самых замечательных произведений литературы XVI века, в полной мере отражающее дух итальянского Возрождения.

Весь Рим узнал его имя. Это был ларец, копия с порфирового, который перед дверьми Ротонды. «Рвением и усердием» в работе он всегда достигает высшего совершенства и заставит всех признать, что он не только сравнялся с античными художниками, но и превзошел их ибо и античное искусство — перед которым он вместе с другими мастерами Возрождения преклоняется. Еще Петрарка писал, что «кровь всегда одного цвета. Боясь новых напастей, мастер отправился во Францию. Таким образом и случилось знакомство между Луиджи Пульчи и мной. Первое печатное издание появилось в Неаполе в 1728 году. Виной тому материал, с которым работал мастер— золото.

И, ранее бойкий, дерзкий и самоуверенный, он до конца жизни будет ждать выплаты гонорара за Персея (хотя окончательно с ним так и не расплатятся). Я продолжал все время во Флоренции учиться на прекрасном пошибе Микеланьоло и от такового никогда не отступал.

Это, скорее, подход не скульптора, но мастера небольших форм и декоративно-прикладного искусства, который легко разрабатывает изначально заданный объем (вазу, кубок, плакетку), но при построении многосоставной формы теряет общее единство. «Персей» был отлит на редкость удачно. Начинало светать и ему грозила опасность быть замеченным. Подобно другим художникам и поэтам итальянского Возрождения от Данте до Микеланджело, Челлини — питомец городской культуры, взращенный строем жизни вольных городов-государств.

В последующие годы Бенвенуто занимался обработкой мрамора («Венера и Амур», «Нарцисс», «Аполлон с Гиацинтом», «Ганимед») и изготовлением различных предметов роскоши. Папу Павла III он, как утверждал кое-кто, назвал «разодетым снопом соломы» и тот ему в свое время это припомнил. Герцог заказывает мастеру статую «Персей», которая должна ассоциироваться с победой власти Медичи над флорентийской республикой. Его «Жизнеописание» изобилует стычками с сановными советниками двора и в уста папы Климента VII он вкладывает собственную презрительную оценку придворных: «Больше стоят сапоги Бенвенуто, чем глаза всех этих прочих тупиц».

Кстати, золотая солонка ФранцискаI— единственный дошедший до нас шедевр Челлини-ювелира. Первое печатное издание появилось в Неаполе в 1728. Челлини обвиняли в похищении драгоценных камней и золота из папской крепости во время её защиты десять лет назад.

Работа Луканьоло сказанного была огромная ваза, каковая подавалась к столу папы Климента, куда он бросал, когда бывал за трапезой, косточки от мяса и шелуху от разных плодов вещь скорее роскошная, чем необходимая. Его бросили в подземелье, «где было много воды, полно тарантулов и множество ядовитых червей».

Подойдя к нему, я его спросил, он ли тот наглец, который дурно отзывается о флорентинцах. В итоге он подцепил «французскую болезнь», которая едва не лишила мастера зрения.

Сказанную вазу отнесли к Саламанке, каковой пожелал, чтобы ее оценили. Когда настал следующий день, мадонна Порция, прислав ко мне в мастерскую одного своего домоправителя, он меня вызвал наружу и, дав мне в руки сверток, полный денег, от имени этой синьоры, сказал мне, что она не хочет, чтобы дьявол слишком уж над ней смеялся выражая, что то, что она мне посылает, не есть полная плата, которой заслуживают мои труды, со множеством других учтивых слов, достойных такой синьоры. Настолько, что он даже собирается поскорее закончить начатые работы и вернуться в Италию, «не в силах будучи ужиться со злодействами этих французов» (в устах Челлини эта жалоба звучит весьма забавно). Я любил заряжать свою пищаль не иначе как одиночной пулей, так что единственно благодаря искусству настреливал много.

Нигде в его произведениях не видно следов особой начитанности. Эти работы были гораздо красивее и гораздо прочнее турецких по многоразличным причинам. Пока они были целы, они были школой всему свету. Буйство Челлини не казалось современникам преступным.

Когда я вернулся в мастерскую, у Луканьоло были в свертке деньги, полученные за вазу и, когда я вошел, он сказал: «Дай-ка сюда для сравнения плату за твою вещицу рядом с платой за мою вазу». Здесь познается, как звезды не только направляют нас, но и принуждают. Но Франциск I полностью покровительствовал Бенвенуто и даже преподнес ему замок.

Так же и к этому искуснику я Питал благородную зависть, хотя это искусство весьма обособлено от прочих искусств, которые связаны с золотых дел мастерством так как этот Лаутицио, занимаясь этим искусством печатей, ничего другого делать не умел. Но самое главное случилось с ним после того, как он вышел из тюрьмы. Составление общей работы из трех отдельных частей, находящихся между собой в неярко выраженном подчинении (скульптура, постамент, рельеф)— пример работы мастера, который мыслит своё произведение не единым объемом, но объединением значимых частей. Наконец, его наивное благочестие для XVI века уже достаточно старомодно. Архитектурное, скульптурное и ювелирное мастерство художника достигло в работе над «Персеем» своей вершины. Я ему ответил, что мое искусство не делается на почтовых, – пишет Бенвенуто.

Совет Восьми осудил Бенвенуто за серьёзную драку.

Рассуждения, медитации играют здесь небольшую и скорее орнаментальную роль. Челлини заключают в тюрьму, где его долго держат как человека опасного. Истекающий кровью, со сломанной ногой, Бенвенуто продолжал двигаться вперед.

Он лежал на тюфяке, брошенном на пол и пропитанном водой. Лишь в 1518 году он вернулся во Флоренцию. На медальоне изображен бюст Папы, он был подписан именем самого автора. Сцены, посвященные беседам художника с духовными и светскими князьями (например, та, где приводится суждение папы Павла III, что мастера, «единственные в своем художестве, не могут быть подчинены закону», цитируемое историками и критиками), незабываемы и полны исторического колорита. Здесь скульптор создаёт одно из своих знаменитых произведений— «Нимфу Фонтебло»: «В полукружии я сделал женщину в красивом лежачем положении: она держала левую руку вокруг шеи оленя, каковой был одной из эмблем короля с одного края я сделал полурельефом козуль и некоих кабанов и другую дичину, более низким рельефом. В итоге он подцепил «французскую болезнь», которая едва не лишила мастера зрения.

Образ Челлини, как и воплощенная в нем ренессансная этика «доблести», представляют своими достоинствами, как и своими пороками определенную ступень общественного сознания переходной эпохи: его завоевания и достижения и его примитивность сравнительно с позднейшим развитием. Свою автобиографию «Жизнь Бенвенуто», скульптор писал, пребывая в глубокой депрессии. Известно, что тексты пережили две редакции их авторство приписывается Варки. Теперь вернемся к Пьеро Торриджани, который, с этим моим рисунком в руке, сказал так: «Этот Буонарроти и я ходили мальчишками учиться в церковь дель Кармине, в капеллу Мазаччо а так как у Буонарроти была привычка издеваться над всеми, кто рисовал, то как-то раз среди прочих, когда он мне надоел, я рассердился гораздо больше обычного и, стиснув руку, так сильно хватил его кулаком по носу, что почувствовал, как у меня хрустнули под кулаком эти кость и хрящ носовые, как если бы это была трубочка с битыми сливками и с этой моей метиной он останется, пока жив». Отсюда та полнота и сила характера, которые делают их цельными людьми».

Из созданных им произведений ювелирного искусства сохранилось немногое: солонка Франциска I (1540–1543, Вена, Художественно-исторический музей), медали и монеты, сделанные для папы Климента VII и Алессандро Медичи, а также эскизы декоративной застежки для облачений Климента VII. Со всех сторон Персей видится одинаково сильным и неукротимым.

А во Франции несколько другие порядки, чем в итальянских городах. Саламанки испанца. Наконец, отчаявшись в предприятии, он поклялся, что приведет столько испанцев, что они меня изрубят на куски и убежал бегом, а я тем временем, отчасти веря этому их смертоубийству, решил мужественно защищаться и привел в порядок одну свою чудесную пищаль, каковая мне служила, чтобы ходить на охоту, говоря про себя: «Если у меня отнимают мое имущество заодно с трудами, то еще уступать им и жизнь. » Во время этого прения, которое я вел сам с собой, появилось множество испанцев вместе с их домоправителем, каковой, на их заносчивый лад, сказал им всем, чтобы они входили и забирали вазу, а меня отколотили палками. «Он сам себе творец и сам выковывает окончательно свой образ» ибо «данное» и возвышенное назначение человека в том, что «ему дано достигнуть того, к чему он стремится и быть тем, чем он хочет».

В 1554 он получил дворянский титул. Приехал в Рим превеликий хирург, какового звали маэстро Якомо да Карпи. Его видел очень много людей, которым я его показывал.

Этот искусный человек знал большой толк в рисунке. Она им конгениальна. Независимо от оценки критика — осуждает ли он такую позицию «по ту сторону добра и зла» или восхищается ею, — это чудовищная модернизация, это искажение реального образа автора мемуаров. Когда все было готово, Бенвенуто ночью открыл дверь и выбрался на крышу.

Лицевая и обратная стороны, как и обед изображены полностью. Во Флоренции Челлини продолжает свою карьеру ювелира, но при этом он занимается и созданием крупномасштабных скульптур, став конкурентом известного мастераБаччо Бандинелли (1493–1560). Они «. Отсюда и господство в мемуарах чисто повествовательного начала. И было бы странно, если бы мемуары того времени (например, «Жизнеописания великих полководцев и знаменитых дам» выдающегося французского мемуариста XVI века Брантома) отличались трезвой мерой и авторской скромностью.

Также и эти слова дошли до ушей папы Климента, каковые подвигли его на великий смех. Тогда, поняв, что он употребил глупые слова, он тут же мне сказал: «Так как они настолько свежие, что еще не смердят и так как помощь поспела вовремя, то ты не так уж пугайся, так как я надеюсь во всяком случае тебя вылечить». Челлини охватил настоящий творческий экстаз. Сказанный мессер Джованни обнаружил с ним нечистую и недобродетельную любовь ибо видели, что каждый день сказанный юноша меняет бархатное или шелковое платье и стало известно, что он вполне предался скверне и забросил свои прекрасные, чудесные таланты и делал вид, будто меня не видит и незнаком со мной, так как я его отчитал, сказав ему, что он отдал себя во власть низменным порокам из-за каковых он когда-нибудь сломает себе шею, как он сказал. К этому нужно добавить, что, при всем неистовстве и «ярости» в труде, работы, которые он стремится довести до совершенства, подвигаются медленно. Когда я ему показал немножко эту модель этой пряжки, которую я сделал во Флоренции у Салимбене, она ему изумительно понравилась и он сказал такие слова, обращаясь к одному подмастерью, которого он держал, каковой был флорентинец и звался Джаннотто Джаннотти и жил у него уже несколько лет он сказал так: «Этот из тех флорентинцев, которые умеют, а ты из тех, которые не умеют». В последующие годы юный Челлини много путешествовал по Италии, обучаясь у лучших ювелиров.

Герои того времени. Мастер делал её в течение восьми лет. Огонь разгорелся так сильно, что работать стало крайне тяжело. И я, чтобы не лишать их такой славы, молчал и восхищенно ими любовался.

По существу, Челлини уже достаточно аполитичен. Тело «Персея», наполненное жизненной мощью, противостоит статике распластанной, безжизненной Медузы. Получив этот бесценный опыт, Челлини вновь вернулся во Флоренцию.

Страницы мемуаров Челлини — это преимущественно рассказ о его делах, его «Труды и дни». Его уверенность в своих сила постоянно сталкивается с проблемой взаимоотношений с заказчиком, а в более широком смысле— взаимоотношений с властью и с вопросом осознания себя гражданином. Герцогу Козимо, в ответ на его сомнения, он прямо дает понять, что «его светлость» «не разбирается в искусстве».

Но самой любимой его скульптурой, над которой он работал каждый день, был «Персей с головой Медузы». Конкурс на создание этого пуговицы очень ярко изображает Челлини и своей автобиографии.

Наиболее значительное из его произведений, созданных во время пребывания во Франции, – бронзовый рельеф Нимфа Фонтенбло (до 1545, Лувр). Вещица эта служила пряжкой к мужскому поясу, которые тогда носились такой величины. На что я сказал: «Я имел его нынче ночью». На это Пьеро ответил и сказал правду: «Гораздо больше пользы и чести извлечет ваш Бенвенуто, если он займется золотых дел мастерством, вместо этого дуденья». «Гораздо больше горжусь тем, что, родясь простым, положил своему дому некоторое почтенное начало, чем если бы я был рожден от высокого рода». Заполнив горн кусками бронзы, Челлини с помощниками разжег под ним огонь.

Я же, собираясь не спешить и ее не отдавать, сказал, что торопиться не желаю. Ослепленный яростью, припадки которой внезапно и на довольно длительный срок охватывали Челлини, он разит своим кинжалом направо и налево, поражая виновных, а чаще невинных.

Челлини чрезвычайно высокого мнения о себе. На ней я отправился к живописцу Россо, каковой жил за Римом в сторону Чивитавеккьи, в одном местечке графа делльАнгвиллара, называемом Черветера и, отыскав своего Россо, каковой чрезвычайно обрадовался, я ему вот таким образом сказал: «Я приехал делать с вами то же самое, что вы делали со мной столько-то месяцев тому назад». Италия раздиралась на части иноземными завоевателями — французами и испанцами.

Он поехал в Рим, где устроился в мастерскую к Фиренцуола ди Ломбардия. Эта работа получила положительные отзывы гениального Микеланджело Буонаротти. На этом маленьком дельце я много приобрел. Этот человек выделывал исключительно чеканные медальки из пластин и многое другое: он сделал несколько «паче» исполненных полурельефом и несколько Христов в пядень, сделанных из тончайших золотых пластин, так хорошо исполненных, что я считал его величайшим мастером, которого я когда-либо в этом роде видел и ему я завидовал больше, Чем кому-либо другому.

Наказание было облегчено по личной просьбе герцога Тосканы Медичи. Скандал с самим папой сделал Челлини известным в римском обществе. В 18 в., после разнообразных приключений, рукопись пропала. При этом присутствовало великое множество людей, среди которых было немало его родичей и, видя, что дело идет по скверному пути, они схватили множество пращей и одна из них попала в голову бедному мальчику, моему брату он тотчас упал наземь, без чувств, как мертвый.

Войдя в число защитников «вечного города», пытавшихся отразить его захват имперскими войсками (1527), Бенвенуто Челлини был вынужден временно покинуть Рим. Челлини часто торопят заказчики, но он с этим не считается, наверное памятуя, что «удивительный» и «великий» Леонардо да Винчи почти четыре года готовил картон для фрески «Битва при Ангиари» и столько же лет писал портрет «Джиоконды», что «Тайная вечеря» создавалась целых десять лет, а макет колоссального памятника Франческо Сфорца — целых шестнадцать, да и то остался незавершенным. Бенвенуто было настолько плохо, что он стал готовиться к смерти. Когда же пришла пора отливки «Персея» из бронзы, мастера свалила лихорадка.

На что этот же самый ответил, что Бог наверняка так и судил. Он стоял перед судом в Париже, но требования истца наказания не были удовлетворены (Челлини повезло). Если имя Челлини стало нарицательным для всего золотого века художественного ремесла, который мы охотно называем «челлиниевским», хотя от самого Челлини-ювелира, как мы видели, мало что сохранилось, то известную роль здесь сыграли вдохновенные страницы его автобиографии. Позже Челлини вновь уезжает во Францию, где король Франциск I приближает его ко двору, а мастер создаёт свои самые знаменитые изделия такие как: золотая солонка и колоссальный бронзовый рельеф «Нимфа Фонтенбло» с изображением красивой молодой женщины. Он был много раз обвинен в садомазохизм.

На что я сказал: «Мой Тассо, вот ворота, которых ни ты, ни я не заметили и раз уж я здесь, то мне кажется, что я сделал полдороги». Однажды, на пути во Францию, он должен был заехать в город Феррара кардиналу дЭсте. Все эти различные художества я с превеликим усердием принялся изучать. Свою автобиографию «Жизнь Бенвенуто», скульптор писал, пребывая в глубокой депрессии. В это время приехал во Флоренцию один ваятель, которого звали Пьеро Торриджани, каковой прибыл из Англии, где он прожил много лет и так как он был очень дружен с этим моим учителем, то каждый день приходил к нему и, увидев мои рисунки и мои работы, сказал: «Я приехал во Флоренцию, чтобы набрать как можно больше молодых людей так как имея исполнить большую работу для моего короля, я хочу себе в помощь своих же флорентинцев а так как твой способ работать и твои рисунки скорее ваятеля, нежели золотых дел мастера, то, благо мне предстоят большие работы из бронзы, я в одно и тоже время сделаю тебя и искусным и богатым».

Составление общей работы из трех отдельных частей, находящихся между собой в неярко выраженном подчинении (скульптура, постамент, рельеф)— пример работы мастера, который мыслит своё произведение не единым объёмом, но объединением значимых частей. Тридцать лет скитаний по разным городам Италии. И вот, взяв лошадь, видя, что он мне не отвечает, я направился к римским воротам. Из родственников живыми там остались только брат и младшая сестра. В Италии на «эти самые дела» смотрели часто сквозь пальцы и наказание обычно сводилось к изгнанию из города буйство ему легко сходило с рук.

Чтобы избежать наказаний он часто скрывался, покидая Рим. Его воодушевление передалось окружающим и каждый из них работал за троих.

Позже пуговицы было пожертвовано Папой вместе со многими другими ювелирными шедеврами по требованию Наполеона, при завершении кампании против церкви в 1797 году. Вот таким образом он тотчас же весело мне сказал: «Мой Бенвенуто, если бы тебе пришлось иметь дело с самим Mapсом, я уверен, что ты бы вышел с честью, так как за все те годы, что я тебя знаю, я ни разу не видел, чтобы ты затеял неправую ссору». На горельеф медальона было изображено, как Геркулес голыми руками убивает льва. Над «Персеем», например, он работал девять лет, давая при этом пищу злословию соперников и завистников, утверждавших, что он, золотых дел мастер, не справится с таким большим скульптурным замыслом.

В 1537 году во время поездки во Флоренцию его мучила ужасная лихорадка. В своей автобиографии Жизнь он перечисляет сразу несколько фактов, которые указывают на его избранность. Бенвенуто Челлини начал писать автобиографию в 1558 году, однако большая часть рукописи написана рукой 14-летнего парня, секретаря Челлини и еще несколько страниц выполнено другой рукой.

Юлио Романо, художник сказанный, уехал служить маркизу мантуанскому. В своей большой работе Челлини использовал прежний опыт. Но Бенвенуто был так силен духом и телом, что перенесенные испытания не сломили его. 1562, Эскориал). Все люди всяческого рода, которые сделали что-либо доблестное или похожее на доблесть, должны бы, если они правдивы и честны, своею собственною рукою описать свою жизнь но не следует начинать столь благого предприятия, прежде нежели минет сорок лет. Игра на флейте и корнете, которой он впервые обратил на себя внимание папы Климента VII.

«Жизнеописание» Челлини принадлежит к той разновидности мемуарной литературы, где личность автора, вынесенная на первый план, господствует над всем повествованием и больше всего приковывает к себе внимание. Cкульптура «Персей», расположенная возле нового главного дворца (резиденция герцогов переехала из палаццо Медичи в символ бывшей республиканской вольности— Палаццо Синьория) становится программным памятником Козимо I Медичи. Несмотря на то что все подозрения были сняты, ювелир провёл в тюрьме целых три года.

На эти слова он мне сказал: «Что вы, мой Бенвенуто или вы считаете меня сумасшедшим. » На что я сказал: «Не сумасшедшим, а молодым» и я ему поклялся Богом, что ее я и в мыслях не имею, а вас мне будет очень жаль, если из-за нее вы сломаете себе шею. Слово «вирту» вызывает у итальянца XV–XVI веков целый комплекс представлений. В ночь на 3 ноября 1500 года в семье флорентийского мастера по изготовлению музыкальных инструментов Джованни Челлини родился мальчик, которого назвали «желанным», по-итальянски — Бенвенуто. Гордость за Флоренцию, которая «поистине всегда была школой величайших дарований» и даже известное высокомерие по отношению к другим городам (отзвуки традиционных распрей) нередко чувствуются в «Жизнеописании». И вот мы привязали фартуки за спиной и почти втихомолку дошли до Сиены.

Движения ног героя, попирающих Медузу Горгону, так выразительны, словно «Персей», объятый страстью боя, ещё и пританцовывает над поверженным врагом. Варки и Вазари с похвалой отзывались о его таланте ювелира.

«Нельзя давать законов тому, — иронично замечает он, — кто их хозяин». Почему он не остается во Франции и не обретает здесь второй родины, как, например, его соперник болонец Приматиччо, декоратор дворца Фонтенбло или художник Джованбатиста Россо, не менее известный под офранцуженным именем «мэтр Ру». «Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентинца, написанная им самим во Флоренции» открывается горделивой генеалогией потомственного горожанина, род которого восходит к полулегендарным временам, когда зачинался город. Они очень гордились, когда видели, как юноши вроде меня приходят учиться в их дом. И так как некий Джованбатиста, по прозвищу Тассо, резчик по дереву, юноша как раз моих лет, начал мне говорить, что если я хочу отправиться в Рим, то и он охотно пошел бы со мной этот разговор, который у нас с ним был, происходил как раз после обеда и так как я по причинам все той же музыки поссорился со своим отцом, то я сказал Тассо: «Ты мастер на слова, а не на дела».

Однажды была даже попытка убийства Челлини. К нему приходили Христос и Мадонна с двумя колиноприклоннимы ангелами по бокам. Видя это, я отошел от них и относился к ним как к мошенникам и ворам. Законы грамматические, как и законы юридические, явно его стесняют. На это папа сказал: «Так это сын маэстро Джованни. » Тот сказал, что это я и есть.

Так кончился этот превеселый ужин и этот день и каждый из нас вернулся по своим домам. Хроника доходит до 1562. Непревзойденный золотой пуговицу, сделанный Челлини для плаща Клемента VII.

Из созданных им произведений ювелирного искусства сохранилось немногое: солонка Франциска I (1540—1543, Вена, Художественно-исторический музей), медали и монеты, сделанные для папы Климента VII и Алессандро Медичи, а также эскизы декоративной застёжки для облачений Климента VII. Стояли эти два картона — один во дворце Медичи, другой в папском зале. Челлини жил и работал в замке Малый Нель. Рассвирепел епископ и угрозы и препирательства были великие.

По приезде Челлини в Париж король дарит ему свой замок Мель для мастерской.

Но наказание не было принято, возможно, по молодости Бенвенуто. Я пошел к Санта Мариа Новелла и, сразу же натолкнувшись на брата Алессо Строцци, с, каковым я не был знаком, я этого доброго брата именем божьим попросил, чтобы он спас мне жизнь, так как я учинил великое преступление. Затем она меня спросила, возьмусь ли я хорошо их оправить я сказал, что очень охотно и в ее присутствии сделал небольшой рисунок и сделал его тем лучше, что находил удовольствие беседовать с этой такой красивой и приветливой благородной дамой. Было среди них несколько замотанных куколей, которые, подвигнутые просьбами и наветами моих противников, будучи из этой партии Фра Джироламо, хотели бы посадить меня в тюрьму и наказать меня поверх головы всему этому делу добрый Принцивалле помог. 1562, Эскориал). Кстати, золотая солонка ФранцискаI — единственный дошедший до нас шедевр Челлини-ювелира.

Родился 3 ноября 1500 во Флоренции в семье плотника. Через жизнь он проходит «с открытыми глазами и с доброй охраной и отлично вооруженный, в кольчуге и наручах».

Не только «из края в край из града в град», но и от одной области искусства — к другой. Отдельную главу мастер посвятил жадности Медичи. Малое время спустя ему было возвращено место флейтщика.

Но только предупреждаю тебя об одном: что, если ты имел соитие, ты не жилец». Если мы рассмотрим постамент, то можем прийти к выводу, что роскошные украшающие его элементы (подробнее рассмотренные выше)— наложенный декор, за которым скрывается простой куб с четырьмя врезными нишами и профилированными углами. Если — принимая во внимание склонность автора мемуаров к хвастовству — можно и усомниться в совершенной точности передачи подобных дерзких выходок, то в общем свидетельства современников показывают, что он действительно «не умел изображать льстеца». Не менее возмущенный, я сказал, что всякая птица поет на свой лад что он говорит сообразно пещерам, откуда он вышел, но что я ему заявляю, что отлично справлюсь с выделкой его хлама, а что он никогда не справится с выделкой такого вот рода дряни. Колотушек им, видно, при вспыльчивом нраве маэстро достается во время работы немало (а рука у него тяжелая. ), но это тоже в духе обычая. Но из замечательных творений Челлини почти ничего не сохранилось. Но еще незадолго до рождения Челлини идеал этот красноречиво формулирует Пико делла Мирандола в речи «О достоинстве человека»: человек «по собственному произволу чертит границы своей природы», «по собственному желанию избирает место, дело и цель» своих занятий.

Джанъякомо ответил: «Всеблаженный отче, за это я вам не поручусь, что вы его залучите, так как его художество, которым он постоянно занят, это — золотых дел мастерство и в нем он работает изумительно и извлекает из него много лучшую прибыль, чем мог бы извлечь играя». Постамент украшен четырьмя небольшими скульптурами. Не слава Челлини-художника поддерживает интерес потомства к его «Жизнеописанию». Но художественный такт удержал гуманиста Варки от «подскабливания» и «подправки» неправильного, но сильного языка Челлини, что неизбежно повлекло бы за собой обеднение стиля автобиографии. Именно он сделал Бенвенуто управляющим римским монетным двором.

Челлини вручают повестки — и вот он в зале суда. Прекрасным примером флорентийского маньеризма является бронзовая статуя «Персей с головой Медузы», выполненная дляКозимо I. Это творение помогло Челлини добитьсявсеобщего признания по всей Италии. А толкователи Данте этого не поняли Вся эта глава мемуаров достойна занять место рядом с эпизодами о сутягах из «Гаргантюа и Пантагрюэля». Также и среди многих бронзовых медалей мне попалась одна, на которой была голова Юпитера. В отношениях с помощниками и слугами он верен традиции «доброго старого времени»: с Феличе (в Риме), с Асканио (в Париже) он обращается как с родными детьми.

Этот идеал великих дел предполагает натуры цельные и решительные. Мадонна Порция добавила, что таланты редко уживаются с пороками и что, если бы я это сделал, я бы сильно обманул ту славную внешность честного человека, какую я показываю и, повернувшись, взяв за руку благородную римскую даму, с приветливейшей улыбкой сказала мне: «До свидания, Бенвенуто».

Но и здесь он меньше всего ниспровергатель норм: он просто их еще не усвоил. Главное место занимает скульптурная группа Персей, что держит голову Медузы, работа, выполненная по заказу Козимо И Медичи, сейчас находится в Лоджии Ланци во Флоренции. Персея можно назвать прекрасным примером скульптуры Италии середины XVI века, замечательным образцом техники литья и выдающимся примером обработки металла (и камня) и причислить его к лучшим работам маньеризма. На русский язык «Жизнеописание» Челлини переводилось дважды, но не с оригинала, а с французского перевода, где язык книги сглажен в соответствии с нормами литературной речи.

Чем труднее задача, тем больше она его воодушевляет. Вокруг его головы появилось озарение. Когда Челлини получил прекрасный кусок мрамора, он считал себя недостойным даже прикасаться к нему и первым человеком, которого он хотел отдать мрамор, был Микеланджело.

Необычайно интересна и колоритна в этом смысле глава 27-я книги 2-й его мемуаров. Его творчество оказало влияние на развитие маньеризма.

Как я теперь могу явиться к кардиналу. » На что сын сказал: «Куда больше, отец, стоит этот мой учитель, чем сколько есть кардиналов в Риме». Я не хочу молчать о удивительной событии, которое когда-либо случалась с человеком. Это, скорее, подход не скульптора, но мастера небольших форм и декоративно-прикладного искусства, который легко разрабатывает изначально заданный объем (вазу, кубок, плакетку), но при построении многосоставной формы теряет общее единство. Джованни, который стал моим отцом, больше, чем который-либо из остальных, занимался им. Челлини испустил отчаянный крик и, забыв о своей болезни, бросился в мастерскую. На это Фиренцуола сказал: «Я у тебя просить тебя не желаю и ты ни за чем больше ко мне не показывайся».

Сам «Персей» был ему заказан Козимо I как символ победы над обезглавленной республиканской вольницей. Это, скорее, подход не скульптора, но мастера небольших форм и декоративно-прикладного искусства, который легко разрабатывает изначально заданный объём (вазу, кубок, плакетку), но при построении многосоставной формы теряет общее единство. Это я делал весьма охотно и этот славный мой учитель находил в этом изумительное удовольствие. Я сказал брату: «Иди со мной» и так мы расстались с бедным отцом и, вместо того чтобы дать нам сколько-нибудь денег, потому, что у него их не было, он дал нам свое благословение.

Книга «Жизнь Бенвенуто, сына маэстро Джованни Челлини, флорентийца, написанная им самим во Флоренции» является одним из самых замечательных произведений литературы XVIв.

Из чего проистекало, что множество раз я возвращался нагруженный прежирными голубями. Он несколько раз впадал в отчаяние и готов был бросить работу и уехать, но затем вновь обретал мужество, чтобы «сразиться со своей судьбой».

Тотчас же обернувшись к сыну, он сказал ему: «О сын предатель, ты меня разорил.

---