«клевета» (итал. Calunnia)— картина известного итальянского художника периода Возрождения Сандро Боттичелли, написанная им в 1495 году. Картина Сандро Боттичелли Клевета Апеллеса: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора.
Эта история стала основой эпиграммы Пушкина на Н. И. Надеждина, после того как тот отрицательно отозвался о пушкинской «Полтаве». САПОЖНИК (Притча)Картину раз высматривал сапожникИ в обуви ошибку указалВзяв тотчас кисть исправился художник. Вот, подбочась, сапожник продолжал: «Мне кажется, лицо немного криво. Зависть. Эта история послужило для Апеллеса толчком к созданию картины «Клевета».
А сама композиция абсолютно антиклассична. Альберти советовал живописцам, желавшим написать картину на светский (тогда это было равнозначно античному) сюжет, обращаться к гуманистам. Они украшают Клевету, чтобы ее навет звучал более привлекательно. Из сочетания таких мотивов, как прозрачные одежды граций. У Боттичелли наоборот – факел у Клеветы в левой руке, а фигура юноши в правой.
Столь широкое использование аллегорических фигур, персонифицирующих абстрактные идеи (в противоположность образам богов), было чрезвычайно редким явлением до начала христианской эры. Когда его друг вернулся и увидел эту линию, он сразу понял, что к нему приходил Апеллес. Подле него стоят две женщины: одна, по-моему, Невежество, другая – Легковерие. История рассказывает следующий анекдот. Эта история послужило для Апеллеса толчком к созданию картины «Клевета».
Прославленны древнегреческий художник Апеллес был в большом почете у египетского царя Птолемея (из этой династии, кстати правившей в Египте, но бывшей вполне греческой, происходила прославленная Клеопатра), пока его не оклеветал его соперник художник Антифилом, ненавидевший Апеллеса. Ей (ему) нечего скрывать, ее (его) фигура, как и фигура Правды, обнаженная (лишь в набедренной повязке. Тогда он провел по верх этой линии еще более тонкую. Раздвигая рамки традиционного сюжета в своем «Поклонении волхвов», Боттичелли первым из художников Флоренции дерзает на равных изобразить себя среди знатнейших современников.
Да, действительно, его облик таков. От античности здесь только тема. Многих великих мастеров их современники называли Апеллесами, например, Дюрера. Инфернальное очарование миловидных обольстительниц «Клеветы» напоминает об особой популярности в конце XV века всего «сатанинского», популярности, породившей в германских странах демонические видения Босха, Шонгауэра и Брейгеля, а в Италии — особое неистребимое влечение причудников, подобных Леонардо да Винчи, к изображению огнедышащих драконов, паукообразных машин, звероподобных воинов и злобных уродов. В результате, царь поверил клеветнику и обвинил Апеллеса в предательстве.
В композиции «Клевета» (нач. На этот счет известна еще одна история, ее рассказывает тот же Плиний («Естествознание», XXXV, xxxvi, 81 – 83): Апеллес как-то навестил своего друга Протогена, тоже художника и, не застав его, оставил о себе знак, проведя на доске свою, так сказать, «фирменную» очень тонкую линию. Подозрение и Невежество. Что касается рассказа Лукиана о картине Апеллеса, то его приводит в своем «Трактате о живописи» (ок.
» (из книги «Трактат о живописи» (ок. Но, поскольку картина Боттичелли, воссоздающая, повторяем, картину Апеллеса, задуманную как аллегорическая иллюстрация эпизода из реальной жизни античного художника, глупый царь должен «читаться», во-первых, в ряду других аллегорических фигур на картине, то есть, как аллегория Глупости, во-вторых, как египетский царь Птолемей, поверивший – по глупости – клевете. Очищенный до жесткой ясности ритмический строй «Клеветы» всецело дает почувствовать человека как игрушку стихийности природы, судьбы и более всего — собственных страстей. 203 x 314 см.
В самом обширном греческом лексиконе – словаре «Суда» – говорится, что он был родом из Колофона. Поскольку оригинал Апеллеса не сохранился, Боттичелли воспользовался описанием апеллесовской картины, оставленным греческим писателем-сатириком Лукианом (Lucian, De calumnia, 5. ) Но сначала о том, что произошло у Апеллеса с царем Птолемеем. Художник использует резкие краски, запечатлевая судорожные движения персонажей. Хитрость и Обман величают ее, перед ней изображена Зависть в темных лохмотьях. Ни одна из картин Апеллеса не сохранилась.
Согласно описанию, она раздирала на себе одежды. Галерея Уффици. Согласно же Страбону («География», XIV, i, 25) и некоторым другим авторам, Апеллес родился в Эфесе. Около 1494. Перед Боттичелли стояла трудная задача написать очень красивую женщину (причем, речь идет именно о красивом лице), но при этом оно должно выражать всю ее коварность. Коварство и Ложь. Он заявил, что художник замешан в заговоре Теодота в Тире против Птолемея. По-латински она звучит так: Ne sutor supra crepidam.
Заканчивалось это шествие еще одной женщиной в очень скорбном уборе, в черных растерзанных одеждах она, думается мне, означала Раскаяние. Тут Апеллес прервал нетерпеливо: «Суди, дружок, не свыше сапога. » () Апеллес, по свидетельству все того же Плиния Старшего, «имел обыкновение, как бы он ни был занят, ни одного дня не пропускать, не упражняясь в своем искусстве, проводя хоть одну черту это послужило основанием для поговорки» («Естествознание», XXXV, xxxvi, 84). Она предстает, как и в описании Лукиана, в образе молодой женщины. Литературные описания, подобные лукиановскому (а он составил целый их цикл и предполагалось, что они характеризуют разные вполне конкретные произведения), безусловно, не были задуманы в качестве примеров художественной критики.
В результате, оставляя позади описания обоих первоисточников, создатель новой «Клеветы» творит уже свою собственную трагическую легенду, то и дело разрывая предписанную ими сюжетную канву так, как сам он считает нужным. Героем сегодняшней публикации станет еще один выдающийся художник эпохи Ренессанса известный всем как Сандро Боттичелли (1445-1510). Следовательно и эту фигуру можно считать аллегорией – Глупости. В трактате описана картина древнегреческого художника Апеллеса.
Приблизительно с 1460-х годов в итальянской живописи стал господствовать стиль, получивший название klassischer Idealstil (идеальный классический стиль), когда, как констатирует крупнейший искусствовед Эрвин Панофский, не только хорошо известные темы были переосмыслены allantica (в античном стиле), но неизвестные или забытые в Средневековье сюжеты (например, «Фасты» Овидия) были проиллюстрированы de novo (по-новому). Классические картины «реконструировались» на основе описаний античных подлинников. Однако она-то как раз и беспомощней всех. Боттичелли делает ее похожей на Раскаяние. Этот отрицательный персонаж довольно благообразен, в чем лишний раз сказывается открытая Сандро человеческая неоднозначность. Возрождение.
Позади – Раскаяние, в виде старухи, последняя – нагая и прекрасная Истина. Надо отметить, что изложение истории у Альберти отличается как от греческого подлинника, так и от перевода из Лукиана, сделанного Гварино Гварини еще в 1408 году. О картинах Апеллеса мы знаем только по их описаниям у античных авторов.
Флоренция. Художники предавались свободным вариациям, чаще всего это были тяжеловесные аллегории, которыми как образцами «античного искусства» предприимчивые итальянцы пытались заинтересовать северных путешественников. Во фрагментах и пересказах они попали в труды итальянских гуманистов. Это, по-видимому, Зависть.
Заказчик: Джованни ди Пьерфранческо де Медичи, для его городской виллы во Флоренции. С именем Апеллеса связано несколько поучительных историй и крылатых латинских выражений. Он заявил, что художник замешан в заговоре Теодота в Тире против Птолемея. И рассказывают, когда какой-то сапожник, порицавший его за то, что на одной санадалии с внутренней стороны сделал меньше петель, а на следующий день этот же сапожник, гордясь исправлением, сделанным благодаря его вчерашнему замечанию, стал насмехаться по поводу голени, он в негодовании выглянул и крикнул, чтобы сапожник не судил выше сандалий – и это тоже вошло в поговорку». И тогда им предлагался в качестве образца сюжет картины Апеллеса «Клевета».
Массы в большинстве своем уравновешены и по горизонтали и по вертикали. Впрочем, для Сандро «демонология» инфернальное начало странным образом обозначили мучительный поворот в нем от язычества к христианству, для которого милые его сердцу богини античности — всего лишь бесовские исчадия Vanitas. Присутствие подобных аллегорий гораздо характернее для христианских сюжетов, как, например, в «Мистическом Рождестве» того же Боттичелли, где три ангела на крыше хижины, одетые в белое, красное и зелёное, олицетворяют Благодать, Истину и Справедливость. В золоченых рельефах подножия разукрашенного трона, где современность причудливо спутана с древностью, смешение вавилонское священноцерковных и светских «языческих» сюжетов, в которых узнаются слегка преображенные реплики картин, вышедших в последние годы из мастерской художника: легенда о Настаджо дельи Онести по сюжету любовной новеллы Боккаччо, Кентавромахия и сюжеты Овидиевых «Метаморфоз» — Аполлон и Дафна, Вакх и Ариадна — и семейство Кентавров согласно описанию Лукиана. Картина таким образом — последнее у Сандро крупное произведение светской тематики источник которого точно известен: описание Апеллесова сюжета, сделанное Лукианом в трактате «О клевете».
Аллегория на тему «Клеветы» кисти греческого художника Апеллеса (IV век до н. э. ) была известна ренессансным гуманистам по описанию Лукиана сама картина, как и другие работы Апеллеса, не сохранилась. Известно, что Александр только ему доверял писать себя. Он вел Клевету и назывался Завистью. Боттичелли начал обучение у Филиппо Липпи и, сблизившись с кругами флорентийских интеллектуалов «золотого века», продолжил свое образование. Сандро Боттичелли.
Апеллес не подписывал свои картины, а, закончив их, проводил черту (отсюда выражение – подвести черту, то есть завершить какое-то дело). Джеймс Холл, автор классического «Словаря сюжетов и символов в искусстве», вскользь указывает на это обстоятельство: «Последние две фигуры (Раскаяние и Правда) пришли, кажется, слишком поздно, чтобы спасти Невинность». В результате, царь поверил клеветнику и обвинил Апеллеса в предательстве. Италия. Плиний Старший, утверждает, например, что свою Афродиту Апеллес писал со знаменитой натурщицы Кампаспы (в цитируемом нами русском переводе – Манаспа), наложницы Александра Македонского, который в знак своего восхищения картиной Апеллеса, уступил художнику саму Кампаспу. Плиний Старший («Естествознание», XXXV, xxxvi, 79) говорит об «Апеллесе с Коса», но это надо понимать не как указание на место рождения художника, а как то место, где находились его знаменитые картины и где он, как считается, умер.
Дерево, темпера. Ее облик соответствует приведенному выше описанию Лукиана. Клевета. Они похожи друг на друга как сестры и чертами своих лиц и поведением и своими одеждами.
Он вел Клевету и назывался Завистью. Со стороны подходила Клевета. «Клевета Апеллеса». Со стороны подходила Клевета.
А эта грудь не слишком ли нага. ». Художнику покровительствовал царь Птолемей I Сотер, с которым у него в какой-то момент произошла ссора, о которой речь будет ниже. Ее вопрошающе-злобный взгляд мало вяжется с идеей раскаяния, скорее эта фигура ближе Зависти. Опять-таки, в силу автобиографичности апеллесовской картины, которую «реконструирует» Боттичелли, в юноше, которого за волосы тащи к царю Клевета, должно видеть самого Апеллеса (не как портрет, а как персонаж). Монументальная фреска с его изображением во флорентийской церкви Оньисанти приносит Боттичелли широкое признание и в 1481 г. папа Сикст IV вызывает его в Рим в качестве «художника исключительного в стенописи и картинах». Именно из зависти Апеллес был оклеветан его соперником, тоже художником, Антифилом.
Тяжеловесная архитектура и оголенный пейзаж создают эмоциональное напряжение. Возле Клеветы её спутницы— Коварство и Обман, поддерживающие её и возвеличивающие. Слава Апеллеса зиждется на таких его картинах как «Афродита Анадиомена», портрет Александра в образе Зевса, «Аллегория Клеветы». Художников вдохновляла идея (частая в русле общего движения по возрождению классической античности) воссоздать картину по оставленному описанию. Описание картины Сандро Боттичелли «Клевета» Если внимать утверждениям Джордже Вазари, то виновником картины, написанной Сандро Боттичелли, стал его друг Антонио Сенъи, который посоветовал воссоздать утерянные образы. В «Клевете» два взаимосвязанных общею обнаженностью и угнетенностью героя не только удручающе пассивны, в отличие от всепроникающей динамической активности прислужников зла, но вдобавок еще и оторваны в композиции друг от друга. Это произведение, рожденное в древности жизненной драмой, ренессансный его толкователь Леон-Баттиста Альберти за давностью времени приводит уже в качестве красивого вымысла, «который нам мил сам по себе». Сохранилось описание Лукиана картины Апеллеса «Клевета», которое приводит в своем «Трактате о живописи» (ок. Плиний Старший рассказывает («Естествознание», XXXV, xxxvi, 84 – 85): «Он выставлял на балконе законченные произведения на обозрение прохожим, а сам, скрываясь за картиной, слушал отмечаемые недостатки, считая народ более внимательным судьей, чем он.
В ее построении использован принцип «полярной симметрии» – темному в разных частях соответствует светлое и наоборот. Справа на возвышении на троне восседает царь (мы идентифицируем его так по короне на голове). Естественным следствием зависти является клевета, вот таким образом и здесь Зависть приводит за собой к царю Клевету. 1453) Леон Баттиста Альберти. Весна вызвала немало споров по поводу ее символического значения.
Многие его картины содержат философский и аллегорический подтекст, в частности. В них он возвращает рассказу утраченное за «милым вымыслом» Альберти ощущение животрепещущей сиюминутности. На следующий день Апеллес, вновь посетив друга и опять не застав его, «и стыдясь своего поражения, разделил линии третьей краской, не оставив никакого больше места для тонкости».
Нижеследующая история связывается с Птолемеем I Сотером, выдающимся полководцем и телохранителем Александра Македонского, который после смерти Александра (323 до н. э) стал правителем Египта, а с 305 объявил себя царем. Умер Боттичелли в безвестности. Высказывалось утверждение, что Рафаэль изобразил самого себя как Апеллеса на ватиканской фреске «Афинская школа». Русская литература и здесь дает нам аллюзию на Апеллеса – повесть «Апеллесова черта» Бориса Пастернака (одна из первых его новелл (1915 – 1917), в которой эпиграфом служит вариант именно этой истории). Протоген признал себя побежденным. Раскаяние. Однако, классическое описание или экфразис (ekphrasis), которое было возрождено гуманистами еще в XIV столетии, стало популярным с начала XVI столетия у художников искавших античные сюжеты.
Сандро Боттичелли.