Апостол Петр И Павел Эль Греко

апостолы петр и павел эль греко

Она в чем-то перекликается со «Страшным судом» Микеланджело в Сикстинской капелле. Да, визионер, если угодно, но не грезящий наяву мечтатель, а творящий, так сказать, в свете «естественного света», как Св. Сам же он чудесным образом обращается ко Христу.

Нижний мир трактован в тёмно-золотистой венецианской гамме имеет один источник света (сверху), строго подчинён линейной перспективе. Со временем он внутренне разошелся с Тицианом. У Бога ничего случайного не бывает. Вкус нормативен, поскольку антинормативен: всякое произведение он судит, значит, разлагает, подвергает уничтожающей критике, чтобы затем «собрать» его на новой – только в ходе этого критического анализа и обнаружившейся – основе, – на основе суждения вкуса.

В другой своей работе Сюжет картины Эль Греко Апостолы Петр и Павел Каганэ доказывает, что Эль Греко посвятил свое полотно конкретному эпизоду из жизни двух главных Апостолов христианской церкви. Католическая церковь не могла найти лучшего распространителя своим идеям «в массах», чем Пульцоне ибо у него, как выразились бы идеологи соцреализма, «форма» была подчинена «содержанию».

Апостолы петр и павел эль греко

Сами по себе это первоклассные мастера, например, такая европейская знаменитость как Федерико Цуккаро (1542-1609), художник, архитектор, скульптор и теоретик искусства, расписывавший для папы Capilla Paolina, сбежавший в Лондон и написавший там портреты королевы Изабеллы и Марии Стюарт, вернувшийся через 6 лет в Италию (в Венецию, где работал во дворце Дожей), возвращённый папой в Рим для окончания росписей и отправившийся в 1586 г. по приглашению Филиппа II в Мадрид. Отметим, что «второсортность» этих художников есть результат сравнения их с великими – Рафаэлем, Микеланджело и др. Собственно говоря, "Пётр" – это не имя, а прозвище, которое в переводе означает "камень". Фигура святого, в тяжелом бархатном, шитом золотом облачении, на фоне светлого пейзажа с низкой линией горизонта, кажется особенно значительной.

Не осталось у него и учеников. Переведя с этого портрета взгляд на «Апостолов», мы сразу обнаруживаем, что это не совсем портрет и даже вовсе не портрет, хотя и портрет тоже. Контрастом ему выступает апостол Петр.

19 Интересный исторический экскурс в традиции изображения двух миров можно найти в статье американского исследователя Сары Шрот, в которой она, в частности, пишет: «В тринадцатом веке в связи с необходимостью иллюстрировать сочинение святого Августина «О граде Божьем» возник новый стиль изображения святых. Так, фигуры апостолов расположены рядом, они изображены почти en face, светлая вертикальная полоса фона правой границей «разрезает надвое» изображение. Относительно нижнего мира можно с полным правом сказать, что он писан блестящим мастером позднего Возрождения, учеником Тициана, автором толедских портретов и т. д. Что касается civitas dei, верхнего мира, то это нечто принципиально иное: верхний мир пребывает в состоянии полёта, границы между предметами неустойчивы, фигуры и вещи постоянно тяготеют к превращению во что-то другое20, одного источника света нет – всё светоносно фона соответственно тоже нет, он весь «включён» в действие холодный жемчужный колорит сочетается с более локальным (символическим) использованием цвета. Она включала 131 том только наиболее ценных книг на разных языках, не считая прочих книг.

– В 1587 году (а закончил в 1592-м). Пребывание Эль Греко на своем родном острове не было продолжительным.

В некотором смысле Эль Греко можно сравнить с Ван Гогом – тот тоже был совершенно самобытен и лишь условно связан с предшественниками и современниками. Известно, что Доменикос Теотокопулос (1541-1614), прозванный в Италии Греком, родился в городе Кандии на Крите и, прежде чем обосноваться в Толедо, довольно длительное время совершенствовал своё мастерство в Венеции и Риме2. Ведь и романтики, за редким исключением, не признали Эль Греко «своим». Вот таким образом-то «нормальны» все земные толедские портреты и страдает аномалиями Святой Андрей, да и все святые, коль скоро они принадлежат верхнему миру. Монументальное полотно Франсиско Сурбарана (ок. Меж тем известно, симметричность иконописного изображения как раз и препятствовала созданию иллюзии реальности, «окошка в стене», одновременно упраздняя необходимость рамы.

Но, как известно, Филиппу не понравилась ни одна из выполненных для Эль Эскориала картин – ни «Поклонение имени Иисуса», так называемый «Сон Филиппа II», ни «Мученичество св. Трудно представить, что с такими глазами человек может обращаться к аудитории, тем более со страстью проповедника. Апостолы прекрасно это понимают. Так, фигуры апостолов расположены рядом, они изображены почти en face, светлая вертикальная полоса фона правой границей «разрезает надвое» изображение. Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали.

Святые апостолы Петр и Павел: их образы в искусстве

Он обнаруживает в образе поэта непосредственность, мятежность духа и внутреннюю свободу. Эль Греко – визионер. Апостол Павел обличил его: сказал, что Петр сделал это из лицемерия.

Но цель его одна – проповедь Христа, призвание людей в лоно Церкви. Не случаен и выбор места жительства. Католическая церковь не могла найти лучшего распространителя своим идеям «в массах», чем Пульцоне ибо у него, как выразились бы идеологи соцреализма, «форма» была подчинена «содержанию». Было бы, однако, весьма наивным полагать, что частичный отказ от перспективности при письме «божественной» части картины представляет собой некое непосредственное возвращение к принципам средневековой изобразительности. Как уже говорилось, он всю жизнь учился.

Но картина Эль Греко — гораздо сложнее. Доменикос не был исключением. В Венеции он из иконописца сделался живописцем, в Риме продолжил «образование» (кавычки говорят не просто об усвоении навыков, но об образовании самого себя), в Толедо он стал подлинным Греком.

Видео: Апостолы петр и павел эль греко

Нижнюю зону, нижний город, населяли обыкновенные человеческие существа, а верхняя зона, небесный город, населялась святыми». Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять. За его неугасимую веру и преданность себе Господь сказал о нем: Ты еси Петр и на сем камени созижду Церковь мою и врата адова не одолеют ей (Матф.

Он говорит: Симон, ты – Петр, то есть камень и на этом камне Я созижду Свою Церковь. Холст, масло. К тому же неискушённого зрителя неизбежно поражала разница между тициановским по характеру письмом и острой портретностью Великого инквизитора Ниньо де Гевара (по последним предположениям на портрете изображён кардинал-инквизитор Сандоваль и Рохас) и деформированным обликом, например, Святого Андрея в картине «Святой Андрей». И причина такого положения дел не только в религиозной тематике. Диего де Сильва Веласкес (1599—1660)—один из величайших живописцев прошлого — представлен в Эрмитаже двумя картинами.

Одновременно «натурализм» Пуль-цоне также был стопроцентной «манерой». Она в чем-то перекликается со «Страшным судом» Микеланджело в Сикстинской капелле. Если сосредоточиться на «странностях» или, лучше сказать, на особенностях зрелого и позднего творчества художника, то они в «Апостолах» налицо, хотя и в смягчённом виде.

1. Апостолы Петр и Павел, Эль Греко
2. Апостолы Петр и Павел Эль Греко
3. Святые Апостолы Петр и Павел (1587-1592)
4. Описание картины «Апостолы Петр и Павел»
5. Пётр и Павел: размышление перед картиной Эль Греко
6. Эль Греко Апостолы Петр и Павел
7. Апостолы Петр И Павел Эль Греко

11. Иконописное пространство «вбирает» созерцающего, отсюда и «обратность» перспективы. Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати». 121, 5x105 Уроженец Крита, Эль Греко относится к испанской школе живописи.

Петр трижды отвечает утвердительно. Однако о Риме все же стоит сказать несколько слов. На «вкусе» надо остановиться чуть подробнее. В «Погребении графа Оргаса» не очень трудно разобраться именно потому, что мир верхний – наверху, а мир нижний – внизу.

Да и как же иначе – ведь по ренессансным меркам художник имел право на странность, а избранность осознавалась ценностью не в сакральном или феодальном смыслах, но в качестве «природной заслуги», если воспользоваться парадоксальным словосочетанием Гёте. Тереса39. В «Погребении графа Оргаса» не очень трудно разобраться именно потому, что мир верхний – наверху, а мир нижний – внизу. А в четвёртом столетии святой император Константин Великий построил в честь них два великих храма в столицах Римской империи — Риме и Константинополе. Его картины Св. Представляется очевидным, что Эль Греко испытал влияние классических маньеристов чисто поверхностно, лишь со стороны их внешних художественных приемов.

Речь идет о книгах, лежащих на столе. Однако вряд ли это справедливо. «Cada uno es hijo de sus obras» («Каждый – сын своих дел») – гласил ренессансный принцип, сформулированный (и одновременно спародированный, карнавально «перевёрнутый») Сервантесом. Мясистое, грубое лицо, колючий взгляд темных глаз, плотоядная улыбка выявляют черты властной, низменной натуры могущественного министра, фаворита короля Филиппа IV. Но когда из Иерусалима приходят евреи, которые приняли Христа и продолжали соблюдать Закон Моисея, Петр начал есть и пить с обрезанными и чуждаться необрезанных.

Vol. Оно избегает всех «несовершенств зрения» (Плотин) исключая передачу рефлексов, эффекта многослойности воздуха, приглушающего цвет удалённых предметов, – всего того, что граничит с непосредственным зрением. Как бы то ни было, с 1575 года и до конца своих дней – до 1614 – он прожил в Толедо. Конечно, не на пустом месте, а используя репертуар возможностей, предоставленный художественной практикой. Искусствоведы, анализировавшие картину, мало задумывались о том, что это может быть. XXI, 42) – читаем мы Евангельские слова, сказанные Господом о Самом Себе.

1. Эль Греко «Апостолы Петр и Павел» (между 1587-1592)
2. Художественная культура Испании века
3. Записки переводчика с Андреем Десницким
4. Эль Греко: Картина «Апостолы Петр и Павел»

Среди учеников Христа начались разногласия по поводу того, можно ли нести учение Христа "язычникам" из числа других народов – и апостол Пётр проявил колебания в этом вопросе. Тогда Господь послал оробевшим и колеблющимся ученикам Павла – которого сам призвал на служение. Апостол Павел (тогда его звали Савл), при земной жизни Иисуса – не был учеником Христа. Того, на чем строится совокупность приёмов прямопер-спективного изображения. Его последователи, понимая, что святого ждет смерть на кресте, умоляют его бежать. Однако о Риме все же стоит сказать несколько слов.

Согласно церковному преданию считается, что святые апостолы Петр и Павел погибли в один день – 29 июня (12 июля по новому стилю) в Риме, в 67 год от Рождества Христова, в 12-й год правления императора Нерона. Schroth S. Burial of the Count of Orgaz // Studies in the History of Art. Одна рука лежит на книге Святого Писания, указующий жест другой как бы подтверждает написанные им проповеди христианской веры. Здесь противопоставлены разные типы людей. Что же касается самого способа отсылки к миру ушедшей «орфографии», то этот приём значащих реминисценций сделался приметой искусства XX в., признавшего великого мастера «своим». Но это только на первый взгляд. Двухфигурная композиция обычно не подразумевает сложности прочтения.

Лица – несомненно, портретны, поскольку изображение Павла воспроизводит более ранний автопортрет (в облике апостола Павла) из собрания маркизы де Нарраес и рядом с ним Пётр, не имеющий реального прототипа, смотрится тоже вполне «портретно». Икона самодостаточна и не нуждается в зрителе. Маврикия». Об идее светоносности см. Washington, 1982. Иеро-ним, внимающий звуку трубы, Св.

Двенадцать произведений знакомят с творчеством Мурильо (1618—1682), младшего современника Веласкеса и Сурбарана. Одним из крупнейших мастеров испанского искусства рубежа XVI—XVII вв. XVI, 18).

Да и когда читаешь книгу Деяний апостольских, очевидно, что это в основном деяния Павла: он повсюду перемещается, везде основывает общины. Однако, скажем, если в дюреровском «Прославлении Троицы» (1511 г. ) идея «двоемирия» воплощена по преимуществу на уровнях сюжета и композиции (положение в пространстве) и не нарушается единственность точки зрения, т. е. прямая перспектива, то у Эль Греко – абсолютно иное решение. Умер он с долгами, в возрасте 73 лет. Об идее светоносности см.

Известно, что Доменикос Теотокопулос (1541-1614), прозванный в Италии Греком, родился в городе Кандии на Крите и, прежде чем обосноваться в Толедо, довольно длительное время совершенствовал своё мастерство в Венеции и Риме. Вот что справедливо, хотя и неодобрительно, писал по этому поводу П. А. Флоренский: « когда разлагается религиозная устойчивость мировоззрения и священная метафизика общего народного сознания разъедается усмотрением отдельного лица с его отдельною точкою зрения в этот именно данный момент, – тогда появляется и характерная для отъединённого сознания перспективность». Масштаб художника (возрожденческого и поствозрожденческого) измеряется «широтой шага», тем, насколько широко он «шагнул» – от себя к себе, насколько хватило его дарования на то, чтобы «найтись» в открывшемся разнообразии «манер» и, оставив позади их все, открыться «естественному свету».

• Наталья Буяновская: Пастель (май 2018)
• Наталья Буяновская: Новые картины (май 2018)
• Наталья Буяновская: Пастель (часть 2-я)
• Наталья Буяновская: Акварель (часть 6-я)
• Наталья Буяновская: Акварель (часть 5-я)
• Наталья Буяновская: Акварель (часть 4-я)

Но это означает, что искусство, родившееся в это время, с искусством прежним имеет общим едва ли не одно только название. Он работал не ради «манеры» и не ради «идеи красоты», но ради идеи. Если соотнести эти работы, то будет очевидно: Петр и Павел стоят там же, у Распятия. И причина такого положения дел не только в религиозной тематике.

Возвратившись к «верхнему» и «нижнему» (кстати, мы пользуемся терминологией очень популярного в Испании XVI в. философа-неоплатоника Леона Еврея) мирам «Погребения графа Оргаса», мы увидим не что иное, как пронизанное сознательностью рядоположение различных методов изображения соответственно сущности изображаемого объекта. Разумеется, многие приёмы использованные художником при изображении этого мира, заимствованы Эль Греко у так называемых маньеристов (сейчас мы не намерены касаться этой обширной темы) но маньерист пребывает таковым во всех картинах, а Эль Греко определенной манерой не скован и позволяет себе свободно мыслить в каждом случае по-особому. Не осталось у него и учеников. Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати».

Например, в церковной.

В православной иконографии святых апостолов Петра и Павла чаще всего изображали вместе (хотя можно найти немало икон, на которых святые представлены по отдельности). Подозрительный тяжелый взгляд искоса преследует зрителя. Если в части работ Эль Греко считал нужным придерживаться прекрасно им усвоенных перспективы и возрожденческих установок на «натуральность» изображения, то в другой части он ими абсолютно явно и сознательно пренебрегал.

1. Эль Греко Похороны графа Оргаса
2. Эль Греко Апостол Андрей и святой Франциск
3. Эль Греко Сошествие духа Святого
4. Хусепе Рибера Мученичество Святого Варфоломея
5. Картина Апостол Петр и Павел – Эль Греко

Вероятно, этим и объясняется двойственное отношение публики к его творчеству, неприятие, особенно усугублявшееся с течением времени в конце XVII и в XVIII вв., по мере того как «религиозный сюжет всё более и более становится только предлогом для изображения тела и пейзажа». Положение их рук образует как бы золотое сечение, они почти в центре картины. Вкус не исходит из какой-либо существующей нормы он её устанавливает. И даже была закреплена на высоком государственном уровне. Причём поступает с самых ранних веков существования христианства.

Это-то и придаёт картинам Эль Греко особую убедительность» 22. Да и как же иначе – ведь по ренессансным меркам художник имел право на странность, а избранность осознавалась ценностью не в сакральном или феодальном смыслах, но в качестве «природной заслуги», если воспользоваться парадоксальным словосочетанием Гёте. Само слово "христиане" – появилось в Сирии, где проповедовал Павел. У каждого человека свой путь в жизни, свой порой очень нелегкий, выбор. ниже. Разделения мира на град земной и град божий сохраняется до Страшного суда.

Апостол Павел обличил его: сказал, что Петр сделал это из лицемерия. Нижний мир трактован в тёмно-золотистой венецианской гамме имеет один источник света (сверху), строго подчинён линейной перспективе. был Франсиско Рибальта (1551/55—1628), представленный самой ранней из датированных им картин Поднятие на крест и портретом великого испанского драматурга Лопе де Вега. Масштаб художника (возрожденческого и поствозрожденческого) измеряется «широтой шага», тем, насколько широко он «шагнул» – от себя к себе, насколько хватило его дарования на то, чтобы «найтись» в открывшемся разнообразии «манер» и, оставив позади их все, открыться «естественному свету». Вот таким образом ограничимся замечанием, что косвенным свидетельством радикального переосмысления «искусства», включившего это понятие в абсолютно новые – привычные для нас, но неожиданные для того времени – контексты, служит появление множества трактатов, в которых сами художники, скульпторы, архитекторы выступают уже не как члены цеха, корпорации, составляющие сборник рецептов своего ремесла, но как теоретики-созерцатели, задающиеся вопросом о смысле того, чем они занимаются и вообще, кто они такие35. Сравнительное описание преображения искусства увело бы нас слишком далеко от «Апостолов» Эль Греко. Ведь недаром век, ориентировавшийся в эстетическом плане на «идеалы благородной простоты и спокойного величия», а именно XVIII век, счёл его творчество патологическим казусом.

Христианство как таковое, было сформировано при активнейшем участии Павла. Затем по приглашению кардинала Форнезе он работает в Риме и шокирует итальянцев критикой в адрес Микеланджело. Духовный мир человека, который всегда был в центре внимания Эль Греко, художник раскрыл в становлении изменчивости, в этом он намного опережал свое время. 21 Этот приём, прежде всего, нарушает линейную перспективу, создавая впечатление анатомических аномалий и «змеевидного» облика (figura serpentinata – термин Джованни Паоло Ломаццо, 1538-1600).

Возвратимся к временам Эль Греко и посмотрим, что отличало изобразительное искусство той эпохи и какие его образцы могли бы быть признаны ею безоговорочно «своими». А на него Эль Греко поначалу и рассчитывал. Картина примыкает к так называемому циклу «апосто-ладос», т. е. изображений Христа и двенадцати апостолов, создававшихся по заказам церковных иерархов и призванных украшать алтари интерьеры соборов, госпиталей и т. д. Один из циклов апостоладос (1602-1605), украшающий собор в Толедо, бесспорно, принадлежит кисти самого мастера, в некоторых поздних работах ему, возможно, помогала мастерская. Не зря Николай Бердяев называет его религиозным гением. Почему же Церковь с таким постоянством хотела поминать апостолов Петра и Павла именно вместе. Не вызывает сомнения, что «Апостолы» в общих чертах принадлежат описанной выше норме. Отныне ограниченное рамой или стеной живописное пространство призвано создавать иллюзию «окошка в стене».

Изображение мира в целом, т. е. так, как мы его не видим, но знаем, пиктографично, это своеобразное рисуночное письмо, оперирующее готовыми «буквами». Или взять, к примеру, картину «Куда ты идешь, Господи. » Аннибале Карраччи 12-й год правления императора Нерона. Расстановка закладок в Апостоле также неслучайна. Эль Греко считал, что язык (или «орфография» в значении Флоренского) может и должен быть различным применительно к изображению столь различных сфер. Ведь он её использует при изображении «верхнего мира», августинова «небесного града», оставляя для «града земного» технику вполне неманьеристской ренессансной живописи38, конечно, тоже преображенную под его кистью. Но чтобы мочь на себя положиться, надо в определенной мере возвыситься над собой.

В парадном портрете инквизитора Ниньо де Гевара (1601, Нью-Йорк, Метрополитен-музей) дан исторически достоверный образ страшного судьи. Если только заказчиком не был сам король. Он вырос в среде римо-католиков и ему равно близки были и иконопись и западная живопись.

«Domine, quovadis. » («Господи, куда ты идешь. ») – обращается Петр к Спасителю. Таким образом, в самом главном апостолы все же едины. Город оказал на Эль Греко огромное воздействие.

Интересный исторический экскурс в традиции изображения двух миров можно найти в статье американского исследователя Сары Шрот, в которой она, в частности, пишет: «В тринадцатом веке в связи снеобходимостью иллюстрировать сочинение Святого Августина «О граде божием» возник новый стиль изображения святых. Что касается рук и голов апостолов их «слишком человеческая орфография» смотрелась бы абсолютно уместно в любом портрете Нового времени. Именно мистическая традиция подсказала философу Декарту название этого состояния: «естественный свет». И тогда возникает один из самых главных вопросов, что же такое было в живописи Эль Греко, что, при всём признании живописного таланта автора, ощущалось зрителями как некое нарушение норм и вызов общественному вкусу.

P. Судить, полагаясь на вкус, значит судить, полагаясь на себя. В нём скрупулёзно соблюдены все требования возрожденческой нормы (кстати, портрет горизонтален по композиции, эта горизонтальная композиция, создающая впечатление целостности и устойчивости, в общем, не характерна для Эль Греко, живописца, тяготевшего к неустойчивости и изменчивости сливающихся форм) и сходство с живописью Тициана дополняется поразительным сходством головы Кловио с тициановским же портретом папы Павла III в кресле. Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять.

Возвратившись к «верхнему» и «нижнему» (кстати, мы пользуемся терминологией очень популярного в Испании XVI в. философа-неоплатоника Леона Еврея) мирам «Погребения графа Оргаса», мы увидим не что иное, как пронизанное сознательностью рядоположение различных методов изображения соответственно сущности изображаемого объекта. Это было искусство, чуждое всяким «странностям», доступное «простому человеку», неискушённому зрителю, без ухищрений маньеризма и в то же время профессионально безупречное как с точки зрения рисунка, очень крепкого, так и колорита. Господь трижды спрашивает Петра: любишь ли ты Меня. Не осталось у него и учеников. Но почему же Церковь поступает наоборот.

Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали. Неизвестно, что сподвигло художника практически повторить свою раннюю работу. Руки Петра находятся на том же уровне. Различие бросается в глаза: портрет знаменитого миниатюриста, обладающий всеми приметами живописной манеры Эль Греко, «нормален» во всех отношениях. Ведь и романтики, за редким исключением, не признали Эль Греко «своим».

Для того, чтобы не грешить, надо быть Богочеловеком, каким и был Господь Иисус Христос, Единый непогрешимый среди земных людей. National Galery of Art. Шедевром эрмитажного собрания является картина Апостолы Петр и Павел исполненная в 1614 г. художником Доменико Теотокопули (1541—1614), прозванным за греческое происхождение Эль Греко. Здесь он знакомится с Иеронимой де лас Куэвас, у них рождается сын Хосе Мануэль. У Эль Греко это показано, например, через цвет одежды. Рыбак Симон, нареченный Христом после призвания на служение Петром, что значит камень, был вернейшим учеником Спасителя во время всей Его земной проповеди.

Встречается подобное и в реальной истории. Для этого стоит вспомнить о том, что в 1577 г. в Испанию приехал не новичок, а 36-летний мастер с блестящей выучкой и обширными знаниями, входивший в кружок Фульвио Орсини известного эрудита, библиотекаря кардинала Алессандро Фарнезе приехал профессионал, настолько уверенный в себе, что молва приписывала ему утверждение, что он-де расписал бы Сикстинскую капеллу получше Микеланджело художник, впитавший атмосферу позднего итальянского Ренессанса и заявлявший, что живопись – вовсе не ремесло (скорее, наука) и написавший позже утраченный трактат о живописи, архитектуре и скульптуре мастер, убеждённый в своих правах на большие гонорары и на особый образ жизни, оправдываемый избранничеством. Вполне справедливо будет сказать, что он действительно потрудился более других апостолов.

Сравнительное описание преображения искусства увело бы нас слишком далеко от «Апостолов» Эль Греко. Однако, скажем, если в дюреровском «Прославлении Троицы» (1511 г. ) идея «двоемирия» воплощена по преимуществу на уровнях сюжета и композиции (положение в пространстве) и не нарушается единственность точки зрения, т. е. прямая перспектива, то у Эль Греко – абсолютно иное решение.

Регламентация церковного искусства в католических странах распространялась не только на тематику, но и на исполнение. Усвоив уроки фламандского «натурализма», Пульцоне через головы старших современников вернулся к Высокому Возрождению, ориентируясь на Рафаэля. В общих чертах, да, но присмотримся повнимательнее к картине, чтобы попытаться понять, что удивляло современников в творчестве живописца, при том, что абсолютно очевидно, что «Апостолы» далеко не самое странное из его произведений.

Две «орфографии» картины, очевидные и не очень подготовленному взгляду, обретут ещё больший смысл, когда мы вспомним, что апостолы суть земные существа, люди, приобщённые к верхнему миру посредством особой благодати. И, наконец, отдельно мне хотелось бы упомянуть еще одного великого живописца. К примеру, когда он уже жил в Толедо, к нему явился один искусствовед, человек весьма современного мышления. Многие молодые критские художники ехали совершенствовать свое мастерство в Италию. Одновременно «натурализм» Пульцоне также был стопроцентной «манерой». Не вызывает сомнения, что «Апостолы» в общих чертах принадлежат описанной выше норме.

Это черты, повторим, не очень явные, сводящиеся в данном случае к выразительному «смятению» тяжёлых одежд, ниспадающих контрастными складками, движению рук, типично грековским зелёному и красному. P. 9.

Центральное положение этого столба в картине Греко, конечно, неслучайно. Основное место там занимали труды деятелей Возрождения. Вот какую характеристику она дает тому, что происходит на картине между Апостолами: Петр как будто обращается с вопросом к Павлу, а тот отвечает ему и одновременно апеллирует к широкой аудитории, к зрителю12.

Но самому спору между Петром и Павлом уделялось много внимания и их современниками и позже, на протяжении многих последующих веков. Композиционно единство Апостолов передается обращенностью их корпусов друг к другу. Справедливости ради надо сказать, что многие искусствоведы с вами согласились бы. К 26 годам Эль Греко почувствовал необходимость внутренне и профессионально расти. Город оказал на Эль Греко огромное воздействие. Кстати имя Эль Греко – всего лишь прозвище, в переводе означает «Грек».

Апостол Петр искренне раскаялся и осознал свою вину. А на него Эль Греко поначалу и рассчитывал. Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали. Но чтобы мочь на себя положиться, надо в определенной мере возвыситься над собой.

Того, на чем строится совокупность приёмов прямоперспективного изображения. Что это значит. National Galery of Art.

Таким образом, в основе всех уровней текста «Апостолов Петра и Павла», уровней рисунка, композиции, цвета, персонажа лежит оппозиция «земное – небесное» и она-то, проявляясь на всех уровнях и рождает особую экспрессию этого завершённого в себе и внешне уравновешенного полотна. Иконопись широко пользуется возможностями, которые предоставляет ей обратная перспектива. Плюс, ко всему прочему, он был человеком Ренессанса.

Как бы то ни было, с 1575 года и до конца своих дней – до 1614 – он прожил в Толедо. Тереса. Она в чем-то перекликается со «Страшным судом» Микеланджело в Сикстинской капелле. Слева задумчивый Петр с тонкими изможденными чертами.

Если только заказчиком не был сам король. В отличие от апостолов, которые были учениками Христа при его земной жизни – Павел был высокообразованным человеком, который родился за пределами Палестины, являлся Римским гражданином, хорошо знал латинский и греческий языки, его кругозор был неизмеримо шире, чем у других апостолов. Он решительно, бескомпромиссно отверг все колебания прочих учеников, обличил слабых и колеблющихся (в том числе и самого Петра) – и понёс учение Христа всему миру. Но поскольку требования носили достаточно общий характер: благочестие (церковь не одобряла крайностей маньеризма) и соответствие ортодоксии, а жёсткий канон отсутствовал, то оценка того или иного произведения была в значительной мере делом вкуса. И даже как раз наоборот – принимал косвенное участие в преследовании его учеников. Но однажды, когда Савл (будущий Павел) ехал в Дамаск – Господь поразил его ударом, ослепил (на некоторое время) и лично обратился с повелением служить ему. Этот принцип лежал в основе всего его искусства, наиболее очевидным образом воплотившись в пространственно-нарративных категориях «Погребения графа Оргаса», где двоемирие как раз и составляет сюжет картины, которая по этой причине является наиболее удобным иллюстративным материалом.

Художнику вменялось в обязанность владение анатомически правильным рисунком головы и фигуры, соблюдение законов линейной перспективы, цвет по преимуществу использовался тонально, одновременно рекомендовалось избегать строгой симметрии (в связи с этим художники постепенно отказываются от чисто профильных или фасных изображений), чтобы придать человеческой позе «естественность», т. е. оправданность конкретной ситуацией в отличие от исключительно символического жеста, обязательного для того или иного персонажа в средневековом искусстве, которая должна создать иллюзию «случайного взгляда». Ведь он её использует при изображении «верхнего мира», августинова «небесного града», оставляя для «града земного» технику вполне неманьеристской ренессансной живописи, конечно, тоже преображенную под его кистью. Повелительно-властный Павел строг и сдержан, но полон душевного горения. Это было искусство, чуждое всяким «странностям», доступное «простому человеку», неискушённому зрителю, без ухищрений маньеризма и в то же время профессионально безупречное как с точки зрения рисунка, очень крепкого, так и колорита.

Главное песнопение этого дня — тропарь — говорит о величии святых апостолов и силе их молитвы к Богу. Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати». – Сюжет он выбрал неслучайно. Свободно владел четырьмя языками – греческим, латынью итальянским, позднее и испанским.

Эль Греко – визионер. И вообще все великие трудились для идеи. В результате живопись стала, собственно, живописью, т. е. картиной, значительно менее декоративной, но эта утрата в свою очередь компенсировалась иллюзией глубины изображения, обогатившей возможности передачи «естественного сходства», причём имеются в виду не только портретная живопись или натюрморт, которые отпочковались именно в итоге секуляризации изображения. Изображение мира в целом, т. е. так, как мы его не видим, но знаем, пиктографично, это своеобразное рисуночное письмо, оперирующее готовыми «буквами». Страшные гонения на христиан в Риме. Думаю, оно свойственно не только апостолам, но и каждому христианину. Вот почему он католик, хотя на Крите доминировали греческие культурные традиции.

– В 1587 году (а закончил в 1592-м). В своем очерке Испанский портрет XVI века. Это черты, повторим, не очень явные, сводящиеся в данном случае к выразительному «смятению» тяжёлых одежд, ниспадающих контрастными складками, движению рук, типично грековским зелёному и красному Лица – несомненно, портретны, поскольку изображение Павла воспроизводит более ранний автопортрет (в облике апостола Павла) из собрания маркизы де Нарраес и рядом с ним Пётр, не имеющий реального прототипа, смотрится тоже вполне «портретно». И это тоже передано, в том числе, через одежду. Отрешённость освобождает от «рабства себе», привычного полуавтоматического функционирования, впервые приводя таким образом «в себя», т. е. в сознание, если под «сознанием» понимать некоторое «трезвение ума», которое как раз и позволяет быть судьёй себе и своим поступкам. Фигуры Апостолов равноправны на полотне. К тому же неискушённого зрителя неизбежно поражала разница между тициановским по характеру письмом и острой портретностью Великого инквизитора Ниньо де Гевара (по последним предположениям на портрете изображён кардинал-инквизитор Сандоваль и Рохас) и деформированным обликом, например, святого Андрея в картине «Святой Андрей».

Павел умен, категоричен и беспощаден, решителен и эмоционален. Этот фрагмент можно интерпретировать как гармонию и внутреннее единство в служении Церкви. Однако есть замечательная работа тонкого искусствоведа А. Васильевой, которая оспаривает эту мысль. Судить, полагаясь на вкус, значит судить, полагаясь на себя.

Внутренняя экспрессия как бы прорывается в движении разлетающихся складок светло-малиновой мантии — с преломляющимися в ней лучами света, с черными тенями судорожный жест руки, схватывающей ручку кресла, выдает бушующие страсти фанатика. Регламентация церковного искусства в католических странах распространялась не только на тематику, но и на исполнение. К этому времени Эль Греко успел пожить в Риме и перебраться в Испанию, в Толедо, который в каком-то смысле стал его второй родиной.

Эль Греко оставил после себя библиотеку из 130 книг на четырёх языках о литературе, живописи и архитектуре (для XVI века — целое богатство). Важно то, что они сумели сделать. В результате живопись стала, собственно, живописью, т. е. картиной, значительно менее декоративной, но эта утрата в свою очередь компенсировалась иллюзией глубины изображения, обогатившей возможности передачи «естественного сходства», причём имеются в виду не только портретная живопись или натюрморт, которые отпочковались именно в итоге секуляризации изображения.

К примеру, когда он уже жил в Толедо, к нему явился один искусствовед, человек весьма современного мышления. Лаврентий напоминает героев испанских народных сказаний. Обязанность следить за соблюдением требований возлагалась на епископов. В своем произведении художник раскрывает два сложных характера, две противоречивые натуры. Так полагал Мейстер Экхарт. «Шаг» Эль Греко был очень широким: он «шагнул» из одной эпохи прямо в другую и не исчез. Церковное искусство – всегда и неизбежно искусство регламентированное.

К этому надо добавить «символическую» функцию цвета (локальный – чистый, беспримесный – цвет в отличие от тонального, учитывающего рефлексы, освещённость, удалённость предмета), также усиливающую декоративный эффект. Эволюция творчества Греко определяется этапами его жизненного пути. Этот приём прежде всего нарушает линейную перспективу, создавая впечатление анатомических аномалий и «змеевидного» облика (figura serpentinata – термин Джованни Паоло Ломаццо, 1538-1600). Отсюда их внимание ко Кресту. Кстати, Эль Греко позже вступил в соревнование с Микеланджело – когда писал свою знаменитую работу «Снятие пятой печати». Самое распространенное мнение – то, что книга, на которую опирается рука Апостола Павла, – Евангелие.

Церковное искусство – всегда и неизбежно искусство регламентированное. Она в чем-то перекликается со «Страшным судом» Микеланджело в Сикстинской капелле. Кроткий, нерешительный взгляд говорит о колебаниях и внутреннем разладе. Оно избегает всех «несовершенств зрения» (Плотин) исключая передачу рефлексов, эффекта много-слойности воздуха, приглушающего цвет удалённых предметов, – всего того, что граничит с непосредственным зрением.

Возвратимся к временам Эль Греко и посмотрим, что отличало изобразительное искусство той эпохи и какие его образцы могли бы быть признаны ею безоговорочно «своими». В этом городе, где смешались гуманизм, мистицизм и контрреформация, возможность сделаться «своим» казалась наиболее вероятной. Он работал не ради «манеры» и не ради «идеи красоты», но ради идеи. Но это принципиально другие возможности. Но «Апостолы Пётр и Павел» – одно из немногих полотен Эль Греко, где двоемирие «упрятано» глубже, поскольку связано не с непосредственным уровнем сюжета, а с персонажами произведения.

Духа», «Вид Толедо» и другие его произведения явно распадаются – каждое на несколько, не менее двух пространств, причём пространство духовной реальности определённо не смешивается с пространством реальности чувственной. Сами по себе это первоклассные мастера, например, такая европейская знаменитость как Федерико Цуккаро (1542-1609), художник, архитектор, скульптор и теоретик искусства, расписывавший для папы Capilla Paolina, сбежавший в Лондон и написавший там портреты королевы Изабеллы и Марии Стюарт, вернувшийся через 6 лет в Италию (в Венецию, где работал во дворце Дожей), возвращённый папой в Рим для окончания росписей и отправившийся в 1586 г. по приглашению Филиппа II в Мадрид. Эта линия проходит не по центру полотна. Но это не так.

В Венеции он из иконописца сделался живописцем, в Риме продолжил «образование» (кавычки говорят не просто об усвоении навыков, но об образовании самого себя), в Толедо он стал подлинным Греком. Фигуры апостолов объёмны и, вместе с тем, в высшей степени декоративны. Но это принципиально другие возможности. Петр смиренно принимает свой жребий и со словами: «Domine, tecumveniam» («Господи, позволь и мне с Тобой») – поворачивает назад в Рим, где его ждет арест и мученическая смерть на кресте. Петр ни о чем не спрашивает Павла, а тот ничего ему не отвечает.

Это знаменитый испанский художник Эль Греко. И вообще все великие трудились для идеи. Вкус нормативен, поскольку антинормативен: всякое произведение он судит, значит, разлагает, подвергает уничтожающей критике, чтобы затем «собрать» его на новой – только в ходе этого критического анализа и обнаружившейся – основе, – на основе суждения вкуса. Вот таким образом ограничимся замечанием, что косвенным свидетельством радикального переосмысления «искусства», включившего это понятие в абсолютно новые – привычные для нас, но неожиданные для того времени – контексты, служит появление множества трактатов, в которых сами художники, скульпторы, архитекторы выступают уже не как члены цеха, корпорации, составляющие сборник рецептов своего ремесла, но как теоретики-созерцатели, задающиеся вопросом о смысле того, чем они занимаются и вообще, кто они такие. – Обычно считается, что это Евангелие.

Петр же находится как бы в глубине и его лицо и правда кажется немного виноватым. ниже. Нелишне напомнить, что официальным центром католицизма в Испании было как раз толедское архиепископство, религиозная столица страны, а совсем недавно (до 1561 г. ) просто столица. Вот что справедливо, хотя и неодобрительно, писал по этому поводу П. А. Флоренский: «.

Вкус не исходит из какой-либо существующей нормы он её устанавливает. Это случилось по дороге в Дамаск. Среди них так называемая теория византизма, само название которой говорит о том, что ее приверженцы определяющее место в творческом методе Эль Греко отводят иконописным традициям, усвоенным мастером в ранней юности из обучения у критских художников. Доменикос Теотокопулис (1541-1614) – настоящее имя Эль Греко – уроженец Крита, обучался в мастерских известных иконописцев своего времени – Михаила Дамаскиноса, Андреаса Рико испытал косвенное влияние Феофана Грека, в середине XVI века определявшего художественную жизнь критской школы, которая благодаря ему вышла за пределы Крита и получила свое дальнейшее развитие уже на Пелопонессе. Вообще, даже несмотря на то, что между Петром и Павлом имел место описанный конфликт, они все равно относились друг к другу с большой братской любовью. О почтительном восхищении молодого художника творениями великих мастеров свидетельствует один из вариантов его картины итальянского периода «Изгнание торгующих из храма», в которой на первом плане изображены Тициан, Микеланджело, предположительно Рафаэль, а также покровитель Теотокопулоса миниатюрист Джулио Кловио. Как писал Павел: помните, мы куплены дорогой ценой. «Раз ты, Петр, оставляешь народ Мой, Я иду в Рим на новое распятие», – отвечает Христос.

Чтобы развиваться как художник, он в 1567 году переехал в Венецию. Иногда («Погребение графа Оргаса», «Коронация Девы Марии») Эль Греко прибегает к созданию особого оптического эффекта – «закругления» линейной перспективы. Вот таким образом-то «нормальны» все земные толедские портреты и страдает аномалиями святой Андрей, да и все святые, коль скоро они принадлежат верхнему миру. Апостолы Петр и Павел – одно из самых спокойных полотен религиозной живописи Эль Греко. День апостолов Петра и Павла завершает собой Петров пост (сам праздник не входит в число дней этого поста). День памяти двух апостолов известен со времён раннего христианства и отмечался в Римской империи, как на Востоке, так и на Западе. Апостол Пётр был распят головой вниз, апостол же Павел, как римский гражданин, не мог быть казнён на кресте и ему отсекли голову. Следует отметить, что апостол Пётр, был особо выделен из числа учеников, самим Иисусом Христом. Бывшая столица в ту пору представлялась как бы островком, откуда ещё не улетучилась атмосфера арабо-еврейских культурных традиций, город отличался особым повышенным «полиглотизмом» культуры (термин Ю. М. Лотмана) и как следствие такого полиглотизма напряжённостью духовной интеллектуальной и религиозной жизни и, кроме того, политическим нонконформизмом.

Вероятно, этим и объясняется двойственное отношение публики к его творчеству, неприятие, особенно усугублявшееся с течением времени в конце XVII и в XVIII вв., по мере того как «религиозный сюжет всё более и более становится только предлогом для изображения тела и пейзажа» 17. Ведь недаром век, ориентировавшийся в эстетическом плане на «идеалы благородной простоты и спокойного величия», а именно XVIII век, счёл его творчество патологическим казусом. Washington, 1982.

Впрочем, некоторые приёмы использованные живописцем, продиктованы явно не той общеренессансной нормой, о которой шла речь выше, являя собой некоторое отступление от действующих «правил правописания» в сторону ушедшей в прошлое «орфографии», а именно, орфографии иконы. Гордый и независимый, но вместе с тем трудолюбивый и просвещённый. Показательно, что и уста его плотно сомкнуты, что исключает возможность говорения. Да, характеры и темперамент у всех различны, служение может быть разным.

Не случаен и выбор места жительства. Они у подножия Креста. Cada uno es hijo de sus obras («Каждый – сын своих дел») – гласил ренессансный принцип, сформулированный (и одновременно спародированный, карнавально «перевёрнутый») Сервантесом.

Когда он написал картину для дворца Эскориал, консервативный Филипп II не оценил гения. 1638 г. ) внешне лаконичен, но глубок по характеристике. Переведя с этого портрета взгляд на «Апостолов», мы сразу обнаруживаем, что это не совсем портрет и даже вовсе не портрет, хотя и портрет тоже.

В том же 1577 г., когда художник поселился в Толедо, в местной тюрьме из-за распрей в кармелитском ордене, вылившихся в спор между «разутыми» и «обутыми» (descal-zos у calzados), сидел один из выдающихся испанских мистиков, поэт Хуан де л а Крус. Лично мне кажется, что судя по закладке, которую мы видим в раскрытой книге, это, скорее всего, Послание апостола Петра. Они, оба люди эпохи Возрождения, беседовали об искусстве, философии, богословии. Произведением, в котором Эль Греко одновременно являет себя в обеих ипостасях, в котором «лицом к лицу» сходятся два явно различных живописных принципа, является уже упоминавшееся «Погребение графа Оргаса» (1586 г. ).

Тонкая проницательность художника проявилась в замечательных портретах, зорко схватывающих приметы внешности и особенности духовного облика людей. Скажем, цветом одеяния – туники, далматики (длинного верхнего одеяния, которое носили поверх туники) или гиматия (плаща). Одну представлял апостол Петр, другую – апостол Павел. Приземистый, с простым, но вдохновенным лицом, св. Петр в одной руке держит ключ – часть его видна зрителю, а вторая рука развернута к Павлу.

Не осталось у него и учеников. – Его путь ко Христу был очень своеобразным. 1598—1664) Св. Это схождение обусловлено задачей пространственно свести два мира, «нижний» и «верхний», воплотить традиционную идея противостояния «земного» и «небесного» 19. Обязанность следить за соблюдением требований возлагалась на епископов.

Такие «совпадения» подчеркивают, как мне кажется, духовное единство двух апостолов. Впрочем, некоторые приёмы использованные живописцем, продиктованы явно не той общеренессансной нормой, о которой шла речь выше, являя собой некоторое отступление от действующих «правил правописания» в сторону ушедшей в прошлое «орфографии», а именно, орфографии иконы. «Духу» контрреформации и установкам Тридентского собора идеально соответствовала живопись отличного итальянского мастера Шипионе Пульцоне, прозванного Гаэтано (1544-1598), чье творчество могло бы считаться в указанном смысле образцовым.

А если нет Что же, в этом случае Эль Греко через своих «Петра и Павла» задает каждому из нас высокую, но необходимую планку. В нём скрупулёзно соблюдены все требования возрожденческой нормы (кстати, портрет горизонтален по композиции, эта горизонтальная композиция, создающая впечатление целостности и устойчивости, в общем, не характерна для Эль Греко, живописца, тяготевшего к неустойчивости и изменчивости сливающихся форм) и сходство с живописью Тициана дополняется поразительным сходством головы Кловио с тициановским же портретом папы Павла III в кресле. И Господь трижды говорит ему: паси овец Моих. Если в части работ Эль Греко считал нужным придерживаться прекрасно им усвоенных перспективы и возрожденческих установок на «натуральность» изображения, то в другой части он ими абсолютно явно и сознательно пренебрегал. Именно мистическая традиция подсказала философу Декарту название этого состояния: «естественный свет».

Сам Петр стоит несколько глубже. Это произошло уже после Вознесения, после Сошествия Святого Духа на апостолов, которые уже начали проповедовать. Икона самодостаточна и не нуждается в зрителе.

Но там он долго не задержался – не очень ему понравилась обстановка. В искусстве он пошел своим самобытным путем. Жесты рук, образующих композиционный узел, выражают не действие, а внутреннее переживание, диалог, который объединяет обоих апостолов.

Ориентация художника на выработанный итальянским Ренессансом стереотип поведения, при котором успеху способствовала индивидуальная эстетическая платформа (индивидуальная в узком смысле), провозглашение примата личных достоинств над родословной, – всё это на земле Испании обрекало и кружок и самого художника на известную замкнутость и нелёгкое существование. Арест святого Петра ожидается со дня на день. Иконопись широко пользуется возможностями, которые предоставляет ей обратная перспектива.

Крит, Италия, Испания – это его «морады», остановки-ступени итинера-рия, жизненного пути37, каждая из которых была снятием, т. е. «отрицающим сохранением» предыдущих, преодолением, сделавшим его искусство в высшей степени естественным. Различие бросается в глаза: портрет знаменитого миниатюриста, обладающий всеми приметами живописной манеры Эль Греко, «нормален» во всех отношениях. Об этом пишет апостол Иоанн, в последней главе своего Евангелия. Две «орфографии» картины, очевидные и не очень подготовленному взгляду, обретут ещё больший смысл, когда мы вспомним, что апостолы суть земные существа, люди, приобщённые к верхнему миру посредством особой благодати.

Маврикия». Как и в случае с Ван Гогом, Эль Греко многие не понимали. По этим стихийно и одновременно целеустремлённо вырабатывавшимся нормативам строилось всякое изображение человека, независимо от того, соотносилось ли оно с реальным прототипом и художнику вменялась задача передать портретное сходство или же оно было изображением персонажа, возможно, вымышленного, внешность которого могла интерпретироваться по-разному.

Нелишне напомнить, что официальным центром католицизма в Испании было как раз толедское архиепископство, религиозная столица страны, а совсем недавно (до 1561 г. ) просто столица. Больше заказов от короля он не получал. Да, визионер, если угодно, но не грезящий наяву мечтатель, а творящий, так сказать, в свете «естественного света», как св. Иногда («Погребение графа Оргаса», «Коронация Девы Марии») Эль Греко прибегает к созданию особого оптического эффекта – «закругления» линейной перспективы.

Камень, Его же небрегоша зиждущие, Сей бысть во главу угла. На «вкусе» надо остановиться чуть подробнее. «Шаг» Эль Греко был очень широким: он «шагнул» из одной эпохи прямо в другую и не исчез. А усталый Петр смотрит на происходящее с бесконечным разочарованием уже наступившего на все грабли, знает, что ничего нельзя изменить и понимает, что будет, возможно, даже поднимает руку, чтобы утешить (остановить) брата.

Логичнее думать, что именно это и есть Евангелие. В общих чертах, да, но присмотримся повнимательнее к картине, чтобы попытаться понять, что удивляло современников в творчестве живописца, при том, что абсолютно очевидно, что «Апостолы» далеко не самое странное из его произведений. Некоторые искусствоведы даже полагают, что Эль Греко копировал Тициана. Наконец, Доминикос поселяется в испанском Толедо, где и получает прозвище «грек» (Эль Греко).

Разделения мира на град земной и град божий сохраняется до Страшного суда. У них и день церковной памяти совпадает – 12 июля по новому стилю. Что касается рук и голов апостолов их «слишком человеческая орфография» смотрелась бы абсолютно уместно в любом портрете Нового времени. Если сосредоточиться на «странностях» или, лучше сказать, на особенностях зрелого и позднего творчества художника, то они в «Апостолах» налицо, хотя и в смягчённом виде.

Так полагал Мей стер Экхарт. Апостол Павел здесь никого не обличает. Эрмитажная картина не единственное двойное изображение апостолов Петра и Павла, существует стокгольмский вариант, картина на аналогичный сюжет есть в каталонском музее изобразительных искусств в Барселоне известен ряд реплик4. Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять.

Композиция произведения тщательно выверенная. Образование он начал получать на Крите, продолжил в Венеции, позднее переехал в Рим. Это схождение обусловлено задачей пространственно свести два мира, «нижний» и «верхний», воплотить традиционную идея противостояния «земного» и «небесного». И в Западной и в Восточной традиции эти два человека считаются основателями Церкви. К раннему периоду творчества художника относится Завтрак (ок. Но несмотря на то, что Павел был призван позже всех, потрудился он, пожалуй, более всех. Разумеется, многие приёмы использованные художником при изображении этого мира, заимствованы Эль Греко у так называемых маньеристов (сейчас мы не намерены касаться этой обширной темы) но маньерист пребывает таковым во всех картинах, а Эль Греко определенной манерой не скован и позволяет себе свободно мыслить в каждом случае по-особому.

Однако на Крите он пробыл только часть жизни. дети» 31. Vol.

О почтительном восхищении молодого художника творениями великих мастеров свидетельствует один из вариантов его картины итальянского периода «Изгнание торгующих из храма», в которой на первом плане изображены Тициан, Микеланджело, предположительно Рафаэль, а также покровитель Теотокопулоса миниатюрист Джулио Кловио. 11. В этом городе, где смешались гуманизм, мистицизм и контрреформация24, возможность сделаться «своим» казалась наиболее вероятной.

в 1633 г. ) в одном из сонетов, посвященных художнику, а всего их – четыре, определяет его живопись с помощью слова «extraneza», т. е. как необычную14. Но, как известно, Филиппу не понравилась ни одна из выполненных для Эль Эскориала картин – ни «Поклонение имени Иисуса», так называемый «Сон Филиппа II», ни «Мученичество Св. Вспомним, что один из близких друзей мастера, послуживший моделью для знаменитого портрета (около 1609 г. ), по справедливости считающегося едва ли не лучшим произведением данного жанра в мировой живописи, прелат и придворный проповедник Филиппа III, поэт Феликс Ортенсио Парависино (ум. Крит, Италия, Испания – это его «морады», остановки-ступени итинерария, жизненного пути, каждая из которых была снятием, т. е. «отрицающим сохранением» предыдуших, преодолением, сделавшим его искусство в высшей степени естественным. Конечно, мы не найдём в «Апостолах» оптической обратной перспективы, тем не менее, эффект прямой тоже сильно ограничен. Заметим, однако, что когда здесь и ниже мы ссылаемся на трактаты, т. е. на тексты, представляющие собой теоретическое самопрограммирование культуры, мы отдаём себе отчёт в том, что творчество художника и самоописания культуры – суть явления разных уровней.

Отрешённость освобождает от «рабства себе», привычного полуавтоматического функционирования, впервые приводя таким образом «в себя», т. е. в сознание, если под «сознанием» понимать некоторое «трезвение ума», которое как раз и позволяет быть судьёй себе и своим поступкам. Фактически, он принёс учение Христа европейцам. Художнику вменялось в обязанность владение анатомически правильным рисунком головы и фигуры, соблюдение законов линейной перспективы, цвет по преимуществу использовался тонально, одновременно рекомендовалось избегать строгой симметрии (в связи с этим художники постепенно отказываются от чисто профильных или фасных изображений), чтобы придать человеческой позе «естественность», т. е. оправданность конкретной ситуацией в отличие от исключительно символического жеста, обязательного для того или иного персонажа в средневековом искусстве, которая должна создать иллюзию «случайного взгляда». Произведением, в котором Эль Греко одновременно являет себя в обеих ипостасях, в котором «лицом к лицу» сходятся два явно различных живописных принципа, является уже упоминавшееся «Погребение графа Оргаса» (1586 г. ).

Ориентация художника на выработанный итальянским Ренессансом стереотип поведения, при котором успеху способствовала индивидуальная эстетическая платформа (индивидуальная в узком смысле), провозглашение примата личных достоинств над родословной, – всё это на земле Испании обрекало и кружок и самого художника на известную замкнутость и нелёгкое существование. И всё же это была Испания, страна, в которой живописные произведения всё ещё в основном предназначались для украшения алтарей, а культовая скульптура и резьба по дереву ценились выше живописи. Конечно, не на пустом месте, а используя репертуар возможностей, предоставленный художественной практикой.

Духовная ситуация в Толедо была сложной, при этом не следует забывать и о том своеобразном факте, что самая благая ориентация художника на аутентичное религиозное возрождение приходила в противоречие с реальным положением дел и что именно при «Савонаролах» художников притесняли значительно больше, чем при своенравных и деспотичных папах. 9. Апостол Петр искренне раскаялся и осознал свою вину. Усвоив уроки фламандского «натурализма», Пульцоне через головы старших современников вернулся к Высокому Возрождению, ориентируясь на Рафаэля. – В своем творчестве, как и в жизни, Эль Греко стремился к гармонии. Интеллектуальной и душевной тонкостью, трепетом жизни отмечен романтический образ ученого и поэта-мистика Парависино (1609, Бостон, Музей изящных искусств) с мужественным, но тонким, встревоженным лицом, с мечтательным взглядом портрет написан стремительным мазком. Это произошло в Риме во время гонений на христиан императора Нерона.

И всё бы хорошо с Павлом: красная тога, яркая лысина, великая Книга и мощные руки (вспомним Маяковского — «прибирала партия к рукам»). Пылающий цвет темно-красного плаща способствует раскрытию его характера. Собственно, как и глаза апостола Петра.

Кроме того, огромное влияние за время пребывания в Венеции на него оказал Тинторетто. Конечно, мы не найдём в «Апостолах» оптической обратной перспективы, тем не менее, эффект прямой тоже сильно ограничен. Меж тем известно, симметричность иконописного изображения как раз и препятствовала созданию иллюзии реальности, «окошка в стене», одновременно упраздняя необходимость рамы. Эрмитажный Портрет Оливареса (ок. Для этого стоит вспомнить о том, что в 1577 г. в Испанию приехал не новичок, а 36-летний мастер с блестящей выучкой и обширными знаниями, входивший в кружок Фульвио Орсини известного эрудита, библиотекаря кардинала Алессандро Фарнезе приехал профессионал, настолько уверенный в себе, что молва приписывала ему утверждение, что он-де расписал бы Сикстинскую капеллу получше Микеланджело художник, впитавший атмосферу позднего итальянского Ренессанса и заявлявший, что живопись – вовсе не ремесло (скорее, наука) и написавший позже утраченный трактат о живописи, архитектуре и скульптуре мастер, убеждённый в своих правах на большие гонорары и на особый образ жизни, оправдываемый избранничеством. Всё конкретно-определённое в Ренессансе, – пишет Л. М. Баткин, – собственно не-ренессансно (христианство, платонизм, аверроизм и т. д. ) ибо «Ренессанс – это культура общения культур» 33.

Павел умен, категоричен и беспощаден, решителен и эмоционален. К этому надо добавить «символическую» функцию цвета (локальный – чистый, беспримесный – цвет в отличие от тонального, учитывающего рефлексы, освещённость, удалённость предмета), также усиливающую декоративный эффект. В самом углу полотна поместил Евангелие и Эль Греко. Отныне ограниченное рамой или стеной живописное пространство призвано создавать иллюзию «окошка в стене».

Заметим, однако, что когда здесь и ниже мы ссылаемся на трактаты, т. е. на тексты, представляющие собой теоретическое самопрограммирование культуры, мы отдаём себе отчёт в том, что творчество художникаи самоописания культуры – суть явления разных уровней. Но, наверное, не это главное. Фигуры апостолов объёмны и, вместе с тем, в высшей степени декоративны.

Он — весь в сомнениях и размышлениях. Schroth S. Burial of the Count of Orgaz // Studies in the History of Art. Уже упоминавшийся нами П. А. Флоренский пишет по этому поводу: «Но и пользование двумя пространствами зараз, перспективным и неперспективным, встречается тоже. » и далее: «Этот приём составляет характерную особенность Доменико Теотоко-пуло, по прозванию El Greko, «Сон Филиппа II», «Погребение графа Оргазе», «Сошествие св. – и Павел вдруг видит Самого Бога. Конечно, такое заявление выглядело, мягко говоря, смело, не всякий смог бы его понять.

10 Отметим, что «второсортность» этих художников есть результат сравнения их с великими – Рафаэлем, Микеланджело и др. Но иконописное тяготение к вертикали, симметричность композиции, рудиментарный геометризованный по сравнению с одеяниями интерьер – всё это знаки верхнего мира, а также свидетельство того, что византийская традиция осознана мастером как определённая система приёмов, пригодных для определённой цели. Или цветом волос – Петра и Павла рисуют то темноволосыми, то седыми, то лысоватыми. Относительно нижнего мира можно с полным правом сказать, что он писан блестящим мастером позднего Возрождения, учеником Тициана, автором толедских портретов и т. д. Что касается civitas dei, верхнего мира, то это нечто принципиально иное: верхний мир пребывает в состоянии полёта, границы между предметами неустойчивы, фигуры и вещи постоянно тяготеют к превращению во что- то другое, одного источника света нет – всё светоносно фона соответственно тоже нет он весь «включён» в действие холодный жемчужный колорит сочетается с более локальным (символическим) использованием цвета. Относительно верхнего мира тоже можно с уверенностью сказать, что он писан блестящим мастером, прекрасно усвоившим все уроки ренессансной живописи и использовавшим этот багаж применительно к традициям византийской иконописи, в которой, в частности, трансцендентная светосреда противополагалась земному человеческому лицу и трансформации «золотое – жёлтое – земное – богатство – власть» противостояли холодной отчуждённости голубого цвета, символизирующего высшее начало.

Апостол Пётр был распят на кресте вниз головой, а апостол Павел был обезглавлен. Вглядимся в их глаза. Взоры их сосредоточены, уста сомкнуты, они молятся. Эль Греко считал, что язык (или «орфография» в значении Флоренского) может и должен быть различным применительно к изображению столь различных сфер. Бывшая столица в ту пору представлялась как бы островком, откуда ещё не улетучилась атмосфера арабо-еврейских культурных традиций, город отличался особым повышенным «полиглотизмом» культуры (термин Ю. М. Лотмана) и как следствие такого полиглотизма напряжённостью духовной интеллектуальной и религиозной жизни и, кроме того, политическим нонконформизмом. С портретной живописью, долгое время остававшейся в Испании единственным видом светского жанра, знакомят также два парадных репрезентативных портрета кисти Хуана Пантохи де ла Круса (1551—1609).

По преданию, апостолы Пётр и Павел мученически закончили свою жизнь в один и тот же день. Большое место в творчестве Веласкеса занимал портрет.

Хорошо представлено творчество старшего современника Веласкеса Хосе Риберы (1591—1652). Но поскольку требования носили достаточно общий характер: благочестие (церковь не одобряла крайностей маньеризма) и соответствие ортодоксии, а жёсткий канон отсутствовал, то оценка того или иного произведения была в значительной мере делом вкуса34. В месте их зрительного соприкосновения (его нет на самом деле, так как Петр стоит глубже) фигуры Апостолов сливаются в единую линию. Известно, что в круг избранных входили представители интеллектуальной элиты, например, Гонгора и Парависино, просвещённые представители клира, например, Антонио Коваррубиас. И здесь, на первый взгляд, композиционное решение картины также просто. Здесь же в зале работы учеников Веласкеса — Хуана Масо Портрет Филиппа IV и Хуана Парехи Портрет командора ордена Сант-Яго де Ком-постела, а также работы его последователей Антонио Пуга (Точильщик) и Антонио Переда (Натюрморт).

«Духу» контрреформации и установкам Тридентского собора идеально соответствовала живопись отличного итальянского мастера Шипионе Пульцоне, прозванного Гаэтано (1544-1598), чье творчество могло бы считаться в указанном смысле образцовым. Этот принцип лежал в основе всего его искусства, наиболее очевидным образом воплотившись в пространственно-нарративных категориях «Погребения графа Оргаса», где двое-мирие как раз и составляет сюжет картины, которая по этой причине является наиболее удобным иллюстративным материалом.

Столкнулись две точки зрения. С Петром ситуация понятна: Сам Христос особо выделяет его из числа других апостолов. Взгляд обращен к другой точке или же внутрь себя. Себастьян и св. Именно его кисти принадлежит знаменитая картина «Апостолы Петр и Павел», которую можно увидеть в Эрмитаже в Санкт-Петербурге. Но «Апостолы Пётр и Павел» – одно из немногих полотен Эль Греко, где двоемирие «упрятано» глубже, поскольку связано не с непосредственным уровнем сюжета, а с персонажами произведения.

Иконописное пространство «вбирает» созерцающего, отсюда и «обратность» перспективы. Больше заказов от короля он не получал. Претензии Эль Греко на высокую оплату изумляли церковных иерархов25, а тот факт, что художник снял для себя часть роскошного дворца маркиза де Вильены, да ещё нанял по венецианскому образцу музыкантов, чтобы они услаждали его и узкий круг избранных друзей во время обедов, вызвал повсеместное удивление в Толедо. Ученики Эль Греко, как например, Хуан Баутисто дель Майно (1568—1649), в картине которого Поклонение пастухов явно чувствуется стремление запечатлеть простые жизненные наблюдения, пошли по пути реалистических исканий.

---