Сообщается, что именно под влиянием «Стога сена» Клода Моне и выставки импрессионистов в Москве в 1895 году Василий Кандинский решил стать художником. Картина Стог сена французского художника-импрессиониста Клода Моне была продана за 81, 4 миллиона долларов на торгах Christies в Нью-Йорке 16 ноября. Картина Клода Моне «Стог сена», написанная художником в 1891 году, продана на аукционе Christies в Нью-Йорке за рекордные для этого импрессиониста 81, 4 миллиона долларов, пишет ТАСС. Картина Клода Моне Стога сена, конец лета: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора. «стог сена» Клода Моне продан на нью-йоркских торгах Christies за 81, 4 млн, сообщает Associated Press.
Картина французского импрессиониста Клода Моне «Стог сена», написанная в 1891 году, была продана на аукционе Christies в Нью-Йорке за 81, 4 млн, сообщило в четверг, 17 ноября, агентство Bloomberg. Картина Клода Моне (1840-1926) Стог сена (La Meule, 1891) продана на аукционе в Нью-Йорке за рекордные для полотен этого французского художника 81, 4 млн Торги в среду провел аукционный дом Christies. Гуляя в окрестностях Живерни, внимание Клода Моне привлекли обычные стога сена и он решил изобразить их при разном освещении. Картина «Стог сена» известного французского художника Клода Моне реализована на торгах аукционного дома Christies.
Причем это не только вопрос искусства, но и вложения средств. Если Вам не интересно искусство, так и игнорируйте его, но зачем других называть психами на том основании, что Вас не трогают тих мысли и желания. За большим столом свободно усаживались 12 человек, но иногда его накрывали и на 16 персон.
Здесь же стояли два письменных стола — его и Алисы. Картина была приобретена в начале XX века немецким коллекционером Э. Л. Лоренц-Мейером, после его смерти унаследована его женой Алисой Мейер, во время Второй мировой войны была захвачена советскими войсками и отправлена в СССР в счет репараций долгое время хранилась в запасниках Государственного Эрмитажа и была показана лишь в 1995 году на Эрмитажной выставке трофейного искусства1 с 2001 года числится в постоянной экспозиции Эрмитажа2 и с конца 2014 года выставляется в Галерее памяти Сергея Щукина и братьев Морозовых в здании Главного Штаба (зал 403)3. Полотно Стога в Живерни поражает простотой и будничностью выбранного художником мотива.
В промозглые осенние дни воду для чая согревали в большом самоваре. Моне ответил гостю, что эта картина больше не продаётся ни за какую цену и напомнил Фору обстоятельства, при которых тот уже видел «Ветёй в тумане». Но иногда бывало, что многочисленные гости толпились именно в голубом салоне. В Лувре картина появилась только в 1907 году. Когда она ушла из Живерни и вернулась в родной Берри, она вспоминала: «работа в Живерни была очень тяжёлой, но когда я трудилась, передо мной всегда были два японских дерева».
На стене закреплены две коробки для их хранения, они могут вместить 116 штук. Китайский чай в конце XIX века ещё не пили, он появился в Европе лишь в начале ХХ-го. Шторы из органзы, также выкрашенной в жёлтый цвет раздвигали для лучшего освещения.
Яйца семья Моне не покупала, у них был собственный курятник во дворе. Спальня К. Моне расположена непосредственно над его первой мастерской-гостиной. Над этой студией располагалась его комната.
Она начала работать в доме ещё девочкой. Некоторым образам он может посвятить всего около 15 минут в день (настолько быстро меняется выбранное им освещение) он возвращается к ним каждый день в одно и то же время.
Работа на пленэре была художественной программой творчества Клода Моне. Оттуда вверх ведёт очень крутая лестница это единственный путь в комнату отдыха мастера. Оба они вели активную переписку, оба писали много и каждый день. В такие дни дом окутывала тишина. Таким может быть только дом художника. Сначала семья просто снимала этот единственный подходящий дом в Живерни.
Даже в столовой не раздавались голоса, если в ней не было хозяина. Например, Каролина и Мелани дали свои имена изобретённым им рецептам.
Когда знатоки говорят: «Стог», «Тополя», «Руанский собор», – они часто имеют в виду не одну конкретную картину из серии, речь идет об обобщенном образе, созданном художественным воображением Моне, – образе того, как можно увидеть, а не того, что было увидено. Специи были весьма редки и очень дороги в то время.
Большие вазы обычно заполнялись цветами одного сорта их расставляли по всей гостиной. Какая из гравюр появилось первой в его коллекции, теперь уже никто не скажет. А слова о бесценности в отношении предметов искусства — это высокопарно и пусто, эти слова картины не уберегут от небрежности, вандализма и забвения, а ценник убережет. Усадьба называлась довольно интересно — «дом яблочного пресса».
И чтобы Маргарет не ушла из дома, Моне взяли Поля на работу. Это значит, что если гость и не гурман, то, по крайней мере, знаток высокой кухни. Через год он возвращается к этой теме в период страды. Небольшой сарай, стоящий поблизости, соединили с домом и он стал первой студией художника.
Обычно она проводила здесь время за вышиванием, любила сидеть с детьми. К дому Моне это никак не относится.
Было собрано двести тысяч франков и в ноябре 1890 года «Олимпия» была подарена Люксембургскому музею. Когда Клод (так хочется поставить отчество ) Моне приобрёл его, дом выглядел по-другому. Чтобы попасть в спальню художника, нужно вновь вернуться в кладовую. Фасад дома Клода Моне очень прост, но вид обманчив. В течение нескольких месяцев Моне посвящает все свое время и энергию пропаганде дела «Олимпии» он считает это своим долгом по отношению к памяти Мане. На своём посту Маргарет оставалась и после смерти маэстро, до 1939 года.
Ему должно нравится всё японское. Под большим окном находится кубинский секретер из красного дерева. В дни отчаяния, сомнений, дурного настроения и болезни мэтр избегал любого общества, даже самых близких людей. Затем познакомила Моне со своим женихом, Полем.
Ответ мужа всегда был довольно холоден: «Подожди, когда я вернусь, нужно посмотреть, что получилось». Работа над «Стогами» прерывается из-за дела «Олимпии».
Здесь приглашённые ждали хозяина, болтали, пили чай. Но также известно, что Моне и прежде встречал такие рисунки. Нотку элегантности комнате придавали персидские коврики.
Не случайно художники стремились выставлять их как единый ансамбль. Ежедневная рутина была строгой и незыблемой. Так и вышло, позже его первая мастерская стала гостиной. Как и везде, в доме Моне служили несколько поваров иногда целые династии. В столовой, которая сама по себе выглядела как художественная галерея, собиралась вся семья их друзья и почётные гости, включая гостей из Японии — например господина Куроки Хайяси (Kurokis Hayashi).
И хотя Моне, в основном, работал на пленэре, в студии он завершал полотна, да и хранил их. В Живерни были написаны самые известные его картины: Стога, Кувшинки, Маки. Потолок, стены и мебель выкрашены двумя оттенками жёлтого цвета. Во времена Моне яиц ели значительно больше, чем теперь.
От сельских жителей их отделял обширный сад и высокий забор. Стены кухни отделаны голубой руанской плиткой. dianafetisova: Ну так я и говорю, что Вы похоже сторонница марксистской трудовой теории стоимости, а на мой (и не только мой) взгляд она бредовая и, кстати не работает, отчасти сгубила нерыночные системы советского типа.
Иногда она просто смотрела в сад, где две сакуры цвели белым и нежно-розовым цветом. Даже проходить по дому и саду следовало по тщательно выработанному маршруту. А самой знаменитой поварихой Живерни была Маргарет. На столе всегда была разложена жёлтая льняная скатерть, обычно ставили фаянсовый японский сервиз, который назывался «вишнёвое дерево» или белый фарфоровый сервиз с широкими жёлтыми каёмками с голубой отделкой.
Шкаф запирался на ключ, который всегда хранился у хозяйки дома. Друг напротив друга стояли два зеркала.
Но постепенно они познакомились с несколькими местными семьями.