Повествователь так или иначе намекает на это. Народ же сочинил прекрасную легенду. Каждый из них учится и по-своему постигает этот мир. Хоть бесстрастен, хоть безгласен, Но по-прежнему прекрасен, Он у ног твоих лежит. Итак, диегетический нарратор прежде, чем возобновить повествование, говорит о себе и о той роли, которую он играет в данной истории. Большего позора, чем тот, который пал на него, не существовало в древней Элладе.
«Геро и Леандр»). Большего позора, чем тот, который пал на него, — не существовало в Древней Элладе. (А.
Многие его романы имёют необычную форму. Далее эта идея излагается в отрывке из драматизированного текста поэмы Мусея «Любовь и смерть Геро и Леандра», напечатанном на плакате: «Однако имей в виду, твоя смерть может молодеть, она может стать гораздо моложе тебя. Она указывала ему путь зажженным факелом. До этого ещё пройдёт много времени, много скотины народится. Однако не следует забывать, что эти герои не просто живут в своё время и в своём пространстве – они Геро и Леандр, а значит, они одновременно существуют и в Греции, в мифе: он неизменно каждую ночь переплывает Геллеспонт, чтобы увидеть её.
И уже через несколько предложений вновь даётся ремарка «Геро зарабатывала на жизнь, занимаясь с отстающими школьниками», которая прерывается на половине и вторая половина предложения относится уже ко времени действия. Возвращение к первичному повествованию маркируется фразой «однако этим утром ей было не до снов». Небольшим, неопределившимся, не очень сильным или гармоничным целым, но целым». Особенно важно то, что по пути он строит монастыри, которые «обладали необычным свойством», – все они располагались на невидимой линии, «которая представляет собой увеличенные до невиданных размеров очертания греческой буквы ».
Пьёшь три дня и дожидаешься. Функциональная значимость письма в данном случае носит двойственный характер. Дальнейшие события (обустройство, знакомство с Яном Кобалой, смерть Геро и жизнь брата после этого, знакомство с доктором Альфредом Вежбицким) излагаются последовательно. Однажды он рискует плыть в бурю, но свет маяка гаснет и он тонет. Вот таким образом Леандр тоже предпочел уйти навсегда из родных мест.
Его работами восхищались Эжен Делакруа и другие художники-романтики. В «её» части романа эту тему продолжает вскользь обронённая фраза нарратора, что «каждые несколько веков некоторые женские имена превращаются в мужские, в то время как все остальные остаются тем же, чем были».
Этти часто обращался за вдохновением к классической мифологии и аллегорическим сюжетам.
Подробность в эпизоде поиска «Детского театра» (намеренное расширение) можно противопоставить лаконичности, с которой автор говорит о жизни в Риме вообще. Узкой горловиной, в которой соединяются эти два «сосуда», является Белград. Так как, вот, мне ясно видна и твоя голова.
Если сначала читать часть романа, повествующую о Леандре, то золотая кисточка на сабле и упоминание при описании Геро её «лебединой шеи», может натолкнуть на определённые мысли, но в любом случае, такие детали не останутся незамеченными. Так, отправляя в странствие сына, отец произносит: «У него такая красивая, длинная шея, как у лебедя не дай Бог от сабли погибнет» в путешествии с караваном он слышит истории про охотников за головами дешёвый прорицатель также обращается к нему «лебедь мой» Леандр встречает Исайю, который в красках описывает, что принято делать с отсеченной головой («ставишь на стол, причёсываешь, чтобы хорошо выглядела и начинаешь пить. И только после этого они расстались. Очевидное несоответствие разрешается очень легко: про первого пророка известно, что его прорицания распространяются на «очень далёкое будущее, на два или три столетия вперёд», а вот Беньямин Коэн – один из дорогих прорицателей, так как он знает, что «случится завтра или через год, а это нужно каждому, как лысому шляпа». Рубенс, Гверчино, Я. Йорданc, А. ван Дейк, Рембрандт. Но ее так никогда и не отыскали — она исчезла бесследно. Леандр жил по одну сторону Геллеспонта, в греческом городе Абидосе Геро — по другую, на малоазийском берегу, в городе Сестосе.
Море голубоеВзору жадному в покоеКаждый луч передает. Что ж там в море – чья победа. Утром обитатели храма хватились: где Геро. Его тоже, как ни искали, нигде не могли найти. Но он был известный лжец и ему никто не поверил.
Это объяснение Павич вкладывает в уста своего героя, когда русский учитель приносит на занятие латинский перевод греческой поэмы Мусея «Любовь и смерть Геро и Леандра»: «Он знал, что Европу от Азии отделяет не только вода, но и ветер, то есть время. Так происходит с романом «Ящик для письменных принадлежностей»: после прочтения не остаётся никаких непонятных моментов, всё достаточно прозрачно, в то время как документы из потайных ящиков, о которых официант предупреждает повествователя, могли бы придать тексту неожиданный поворот, заставить читателя думать над сюжетом. Большего позора, чем тот, который пал на него, – не существовало в Древней Элладе.
В своём повествовании нарратор сжимает время между предложением Манассия поехать вместе с ним в Польшу и самой поездкой, указывая лишь на то, что происходит это не сразу («В Польшу мы отправились лишь в 1937 году»). Настала ночь, на землю опустилась тьма. В третьей главе он едет в Дубровник, чтобы услышать вторую часть своего предсказания и «сложить целую картину, сшить лицо и подкладку своего ветра» и узнаёт точную дату: 22 апреля 1739 года.
Но он был известный лжец и ему никто не поверил. Таким образом, нарратор намеренно нагнетает атмосферу, закручивая интригу.
Геро является героиней трагедии Ф. Грильпарцера «Волны моря и любви» (1831 г. ). Как известно, её произведения были своеобразной перепиской с братом и они имели «какой-то тайный смысл, понятный только им двоим». В монастыре Богородицы Захумской Радача Чихорич постригается в монахи, принимает новое имя (Ириней Захумский) и начинает своё новое странствие. А ты пока береги шею, лебедь мой и от женщин и от сабли». Народ же сочинил прекрасную легенду. Есть описание несчастной любви Геро в «Корабле дураков» Бранта, наиболее известна в Германии баллада Ф. Шиллера «Геро и Леандр», которую проходят в школе. Сильной, красивой и даровитой половиной чего-то, что, возможно, было ещё сильнее, крупнее и красивее его.
Правый, женский глаз, пытался спасти ей жизнь. География текста про Леандра гораздо богаче: он родился в Герцеговине, затем Чихоричи «осели на Дунае под Белградом», вместе с музыкантами он отправляется в Константинополь, а с торговым караваном – в «опасное путешествие между двумя разными мирами – Востоком и Западом, Европой и Азией». Отсюда и сны, которые снятся обоим – герои будто ищут почву, чтобы до конца понять, что происходит в их жизни и достичь «соприкосновения», а пока они только предчувствуют друг друга, они замерли в ожидании. Может вернуться на сотни лет назад, в прошлое. Именно такой способ она сама себе выбирает для того, чтобы «проснуться, чтобы умереть, если бодрствует или чтобы жить, если спит», об этом в шутливой форме предупреждает её коллега, но в результате её смерть приходит от поручика Яна Кобалы, который «исключительно ловко брился своей офицерской саблей, употребляя золотую кисточку, висевшую на её рукоятке для того, чтобы намылить щёки».
Любовники показаны в момент последнего трагического объятия, когда жизнь уже покинула их. Роман «Внутренняя сторона ветра. Но ее так нигде и не отыскали – она исчезла бесследно.
Здесь образ часов, времени объясняет замысел автора, что героев разделяет не расстояние (Геллеспонт, который еженощно переплывал Геро, спеша к своей возлюбленной), а время. Первая часть книги заканчивается решением Геро уехать. В «Рассказе о капитане фон Витковиче», где Геро сама становится нарратором (вторичным, относительно текста всего произведения), она подчиняется традиции первичного нарратора и тоже ограничивает свой доступ только мыслями главного героя. На блюде, как голова Иоанна Крестителя. Может быть, даже смертью какой-то женщины».
В отличие от истории Геро, в повествовании, посвященном Леандру, события последовательно располагаются во времени и фабула, за исключением небольших ретроспекций, совпадает с сюжетом. Леандр нетерпеливо ходил по берегу и ждал, когда появится вожделенный сигнал. Таким образом, один прорицатель видит только внешнюю сторону ветра, а другой – внутреннюю». Геро, увидев труп Леандра, умирает, будто пораженная невидимой стрелой.
Для Леандра эта буква выражала идею, что «соединение возможно» в романе о Геро в прощальном письме Манассия Букура также звучит эта фраза: «Геро умерла с мыслью, что соприкосновение всё-таки возможно». Она спасает его от гнева верховного жреца и прячет в своей келье. Черные волосы и одеяние Геро как бы сливаются с ночной тенью. Разница между двумя частями заключается в том, что в истории про Геро нарратор является диегетическим, поскольку он находится с ними в одном фиктивном мире («до этого я никогда не видел его вблизи, но часто слышал о моём земляке из Белграда, Манассии Букуре и его красавице сестре Геронее»), а в повести о Леандре – недиегетическим, так как он никак не проявляется на протяжении всего повествования, занимая позицию комментирующего. С бездной споряУдушающего моря, На свиданье он спешит. И это не следует забывать».
Становясь одним из героев, он занимает чёткую позицию неведения по отношению к Манассию, но как только дело касается Геро (в первой главе), то он смело проникает в её сознание и описывает все ощущения, мысли и переживания. Где ж он, Геро. Интересно, что автор этой фразы не начинает новый абзац, а заканчивает старый. Вопреки ожиданиям эпиграф к «его» части взят не из истории о Геро, он является своеобразной квинтэссенцией данной повести: «Он был половиной чего-то.
Однажды ночью во время бури Леандр утонул и сраженная горем Геро выбросилась из башни. Сербского писателя Милорада Павича по праву называют отцом нелинейной прозы. В контексте идеи превращения души из мужской в женскую общее повествование представляется двумя подробно описанными, расширенными во времени эпизодами – жизнью Леандра, которая находит продолжение в жизни Геро, а два столетия их разделяющие, сжаты и о них можно судить по указанным ранее философским изречениям, посвящённым данной теме. В ретроспекциях, посвящённых жизни героев, отмечается особый ритм обоих: Леандр «съедал столько же, сколько и другие, в три раза быстрее», а Геро «переваривала пищу уже во рту», он «уже заранее видел из-за спины ветра», а она «была такой быстрой, что могла отгрызть себе ухо». Началась буря.
Географическое пространство этой части романа (но не истории самой Геро) расширяется благодаря ещё одной стране – Польше, в которую приезжают рассказчик (первичный нарратор) и брат Геро – Манассий Букур и где в этой истории ставится точка. Этот фрагмент начинается словами «Дело в том, что тогда, когда был пролит напиток за столом». Как только факел зажегся, Леандр бросился в темные воды и поплыл к своей возлюбленной. Развитие темы мы находим в написанной Геро новелле «Рассказ о капитане фон Витковиче». Один из жителей Абидоса, пробывший несколько дней в Афинах, рассказывал, что видел в столичном театре знаменитого актера, точь-в-точь похожего на Леандра.
В третьей главе он снова начинает заниматься торговлей и единственное место, которое упоминается, – это Дубровник, где Леандр получает своё второе предсказание, а по дороге домой его забирает в плен Дед-ага Очуз. Время между двумя встречами повествователя и Манассия Букура вводится фразой «пробежало немало дней» и перечислением основных событий (сдал экзамен и расстался с музыкой) жизни рассказчика (сжатие).
Для римских поэтов Леандр был примером героической любви, которая сильнее смерти. Но нет в мире такой радости, на дне которой не таилась бы капля печали. Утром волны прибивают его тело к берегу Сеста и Геро кончает жизнь самоубийством. Он пообещал, что, когда опустится ночь, незаметно переплывет Геллеспонт и придет к ней в ее уединенную башню.
В башне высокой меж тем Геро охраняла светильник (Мусей. Периодически его мучают вопросы о качествах этой новой души, о её бывшем владельце, но до определённого момента он абсолютно не сомневается в том, что он находится именно в мужской душе, как некоторое время спустя он приходит к выводу, что «новая душа была не мужской, а женской». Эпиграфом к «её» части является фраза из истории о Леандре, которая одновременно возвращает читателя и к самому названию и к смыслу, который вкладывал в неё пророк: «Внутренняя сторона ветра та, которая остаётся сухой, когда ветер дует сквозь дождь». Его тоже, как ни искали, нигде не могли найти.
Ждёшь, упорно ждёшь, а на третий день голова на твоём столе вскрикивает») и, наконец, последняя интрига в этой части – встреча с Дед-агу Очузом («Войдя в шатер, Леандр бросил взгляд на Дед-агу Очуза и на его саблю с золотой кисточкой на рукоятке»). Легенда о греческих Леандре и Геро в этой истории в каждой части повторяется не один раз. В его жизнь эта история вернулась во время урока с русским учителем. Показательно, что «на третий день, вечером, голова Геро крикнула страшным, глубоким и как бы мужским голосом». Леандр просил Геро, чтобы в последующую ночь она развела бы на вершине башни костер из сухих кустарников и из деревянных обломков, которых много валяется на берегу. В качестве примера приводится новелла Геро «Рассказ о капитане фон Витковиче», помещённая в текст очередного перевода, в которой события разворачиваются последовательно без каких-либо заметных перестановок.
Вот таким образом Леандр тоже предпочел уйти навсегда из родных мест. Но ее так никогда и не отыскали – она исчезла бесследно. (В Новое время один лишь Байрон рискнул переплыть Геллеспонт. ) Подробностей в этом предании было мало и Овидий творит, в сущности, все сам. Народ же сочинил прекрасную легенду.
Интересно, что Леандр выучился петь эту песню ещё в самом начале своих путешествий, когда он с остальными цимбалистами по дороге в Константинополь бывал на Геллеспонте и она так проникла в его сознание (хотя, очевидно, рефлексии это он не подвергал), что когда однажды он заснул на ходу, то «ему приснились волны, море и факел, видневшийся у самого горизонта, до которого нужно было доплыть». В дальнейшем название появится на страницах романа во второй главе, рассказывающих о попытках Геро с братом отыскать «Детский театр» и посмотреть эту постановку на сцене. Так даётся первая подсказка для читателя, чтобы он смог уловить идею романа.
Только на этот раз бежать ему приходится из-за военных действий между турками и австрийцами. Так, например, «Хазарский словарь» представляет собой словарь, «Пейзаж, нарисованный чаем» – кроссворд, к роману «Последняя любовь в Константинополе» прилагаются карты Таро, а «Уникальный роман» предлагает читателю 100 развязок истории. Шел резкий, злой дождь. А она была совершенным целым.
Вот таким образом Леандр тоже предпочел уйти навсегда из родных мест. Геро — жрица богини Афродиты, принявшая обет безбрачия. Разве не знаешь о том, что Киприда – волн порожденье.
Итак, он был волшебной половиной чего-то величественного и непостижимого. Наконец, он добрался до башни, где его с радостью встретила Геро, сердце которой замирало от ужаса, когда она думала о том, каким опасностям подвергал себя ее возлюбленный для того, чтобы снова увидеть ее. Опять же всё зависит от того, с какой части начинать читать роман. А причина в женщине Но ты не бойся, это будет не скоро. Так же как в тебе воплощается чья-то жизнь, в тебе же реинкарнирует и воплощается чья-то смерть В час смерти никто не может быть уверен, умирает он своей собственной или же чужой смертью. там любовь.
Возвращаясь к форме этого романа, необходимо упомянуть ещё некоторые его особенности. Интересно, как нарратор вводит эти письма в повествование: письмо Геро было найдено «в бумагах одной из подруг», а Леандр послал своё письмо «неизвестному нам лицу». Они оба видят сны, которые не дают им покоя.
Сюжет в 15-16 в. обрёл популярность в европейской литературе: следуя за Овидием, Вергилием и поэтом 5-6 в. Мусеем (поэма «Геро и Леандр»), его разрабатывали: Д. Поттер (поэма «Поприще любви»), Г. Сакс («История несчастной любви Леандра к госпоже Геро»), К. Маро («История Леандра и Геро»), X. Альмогавер Боска («Геро и Леандр»), К. Марло («Геро и Леандр»). Наверное, следует рассматривать этот фрагмент относительно первичного повествования и тогда то, что рассказывает Манассий про Геро до её поездки в Прагу, является смешанным аналепсисом, который в общем виде захватывает начало первичного повествования (до слов «Геронея в Белграде изучала химию и, когда она приехала сюда, в Прагу, продолжать учёбу, мы с ней сняли квартиру»). Утром обитатели храма хватились: где Геро. Значимый в повествовательном плане эпизод начинается с фразы «Однажды я и сам вернулся к музыке, но было это лишь раз». Это ещё одна из мотивных перекличек между двумя частями единого романа.
Тот момент, когда Геро отправила брату эту контрабандную рукопись, невозможно определить во времени – находится ли он в рамках первичного повествования или за ними (то есть, является внешним или внутренним аналепсисом). Только на этот раз выясняется, что умрёт он вовсе не от сабли, а от огня. Помимо всего прочего главным всё-таки остаётся миф. Его тоже, как ни искали, нигде не могли найти. Действие происходит на берегах Геллеспонтского пролива (Дарданеллы).
Тихо. Подобно песочным часам, автор переплетает смерти героев. Завязка этой линии происходит в доме у дешёвого пророка, который начинает своё предсказание словами: «Смерть может веками ждать твоего рождения ещё до того, как ты родился, а может вернуться за тобой, выйти тебе навстречу из далекого будущего», а развязка – у Беньямина Коэна: «Известно, что каждый человек – это чей-то ребёнок, но он же неизбежно и чья-то смерть. Повесть о Геро и Леандре» доказывает обратное. Но он был известный лжец и ему никто не поверил. Иль в зыбях, вторая Леда, Лебедь-бог к тебе плывет.
У Шиллера в балладе «тридцать дней необычайных протекло в усладах тайных» в трагедии время спрессовано по законам классицизма. Первичное повествование «её» части начинается с мысли Геро о женской судьбе и заканчивается фразой «На этом все запасы кончились». Нарратор точно определяет местонахождение Геро: в первой главе рассказывается о том, что она жила «на самом бойком в Белграде месте – снимала комнату над кафе «Золотой бочонок», занятия с мальчиком и Качуницей проходили по адресу «Добрачина улица, 6/111» и в одном эпизоде она находится на своём химическом факультете, адрес которого можно приблизительно определить через дополнительные координаты.
В свою очередь в исповеди Манассий Букур тоже становится вторичным нарратором. Бледен лик твой, бледен, дева. Он рассказывает, как познакомился с Манассием Букуром, братом Геро. В самом начале «Рассказа о брате и сестре», описывая Геро, Манассий Букур замечает, что она была ребёнком со «старой-престарой душой» и через несколько недель после своего рождения «начала умирать и незаметно умирала несколько десятилетий до того самого недавнего рокового дня, когда это умирание наконец закончилось. О чем размышляешь. Бледен лик твой, бледен, дева. Так классицистская трагедия вбирает романтическую тему «смерти тела, когда поражена душа».
Дул сильный восточный ветер. С одной стороны, оно характеризует отношения между братом и сестрой, а с другой – служит для объяснения идеи писателя (цитаты о переселении души в отрывке из пьесы Мусея). Времени этой новой повествовательной линии принадлежит исповедь брата Геро («рассказ о брате и сестре»).
Образ Геро в трагедии богаче и драматичнее, чем в античных версиях или у Шиллера. Но нет в мире такой радости, на дне которой не таилась бы капля печали. Пространство в романе играет функциональную роль. Утром обитатели храма хватились: где Геро.