Ван Гог Пшеничное Поле

27 июля 1890 года Винсент Ван Гог вышел на пшеничное поле, раскинувшееся позади замка во французской деревушке Овер-сюр-Уаз в нескольких километрах от Парижа и выстрелил себе в грудь. Картина Винсента ван Гога Пшеничное поле с воронами: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора. В серии картин о пшеничных полей, Ван Гог выражает через символики и использования цветовых его глубоко чувствовал духовных убеждений, признательностью чернорабочих и связь с природой.

«пшеничное поле с воронами» – картина великого художника постимпрессиониста Винсента Ван Гога (1853-1890). В работах последних недель жизни Ван Гога – таких как Пшеничное поле с воронами или Пшеничное поле под грозовыми тучами – заметно сильное эмоциональное возбуждение, – поясняет она. Среди таких картин на особом месте находится творение выдающегося Ван Гога «Пшеничное поле с кипарисами».

Xix, разнообразные художники и направления в микеланджело буонарроти мадонна младенцем творчестве в xviii, ван гог вороны над пшеничным полем xx веках и ранее. Пшеничное поле с жаворонком – одна из самых хорошо изученных картин Винсента Ван Гога, в то же время это одна из его самых любимых картин. «пшеничное поле с воронами» (нидерл. Korenveld met kraaien, фр. Champ de bl aux corbeaux)— картина нидерландского живописца Винсента Ван Гога, написанная художником в июле 1890 года и являющаяся одной из самых знаменитых его работ. Картина ван Гога «Пшеничное поле с воронами» написана в 1890 году за две недели до трагической гибели художника.

Картина «Пшеничное поле с воронами»

Но прогнать демонов из больного сознания помогала только работа. Для Ван Гога, который и сам всегда был склонен мыслить сериями и выделял серии работ в творчестве других художников, эти плавно переходящие одна в другую панорамы могли казаться единым ансамблем – «хором образов». На эту композицию он переносит свою печать и беспредельное одиночество. Хотя «Поля» стали последней работой художника, они абсолютно не указывают на то, что он пребывал в депрессии или хотел покончить с собой: картина очень светлая и яркая. Не поставит ли этот «безрассудный прыжок в неизведанное» под угрозу жизнь молодой семьи. «Я рада, – писала Лис брату Тео, – что Винсент снова окружен здравыми людьми и может наслаждаться жизнью в ее более естественных проявлениях».

Винсент написал-таки одну крестьянскую девушку, усадив ее среди колосьев спелой пшеницы. Именно кипарисы и изображал художник в конце восьмидесятых годов в своих произведениях. Вновь вину за все свои беды он возлагал на «южный климат» иклялся: «Возвращение на север освободит меня от болезни».

Винсент по-прежнему чувствовал, что в «Гупиль и K» ему не будут рады и потому не посетил выставку Рафаэлли. В общем и целом, считал Винсент, брат с женой рисковали обречь сына на жизнь, полную «страданий» и «неудач», то есть похожую на жизнь его дяди. Тео даже затронул самую деликатную тему – свое ухудшающееся здоровье, в душераздирающем пассаже рассуждая о том, как ему хотелось бы дожить и увидеть, как сын «вырастет и станет Кем-то» вотличие от неудачника-отца и беспутного дяди, которые так и остались «никем». Все остальное, взаимоотношения с людьми например, второстепенно и к этому у меня нет таланта – тут уж ничего не поделаешь».

Напряжённая работа и разгульный образ жизни Ван Гога (злоупотреблял абсентом) в последние годы привели к появлению приступов психической болезни. В Овере художник вернулся к идее искупления грехов через художественное обновление. Результат своих размышлений Винсент пожелал зафиксировать в живописи. 16мая доктор Пейрон написал на больничной карте Ван Гога «излечен». «Я был подавлен, когда узнал о случившемся, – писал Винсент в 1878г., услышав о смерти Добиньи. – Должно быть, отрадно умирать с сознанием, что ты занимался праведным трудом и знать, что память о тебе не умрет, а сам ты станешь примером для тех, кто придет после тебя».

Описание картины «Пшеничное поле с воронами»

Восемнадцатилетний Гастон – чувствительная, поэтическая натура, полная противоположность брату – находил рассказы Винсента о новом парижском искусстве невероятно увлекательными в отличие от Рене, которому казалось, что власти вот-вот должны выгнать этого ненормального из города «за безумные идеи и подозрительный образ жизни». Увы, как и все прочие мечты Винсента о воссоединении с братом, кампания по привлечению Тео в Овер снова агитировала больше за прошлое, чем за будущее. Всего за пару дней до этого Винсент получил письмо от матери и сестры – обе с радостью ждали скорого приезда Тео с женой и сыном: воссоединение на пустоши все же должно было состояться. Винсент и Йоханна впервые увидели друг друга. Он также понимал, что намерение брата расстаться с «Гупиль и K» неминуемо ставило под угрозу мечту о совместной жизни в Овере. «Жизнь, причины расставаний, кончина, неизменный хаос – нет ничего больше».

Именно такие минуты единения с природой ждали Тео и Йоханну в долине реки Уаза. Он пытался увлечь брата поистине безумной идеей отправить Йоханну с ребенком, где они могли бы занять комнату Винсента в пансионе Раву, а сам художник приехал бы в Париж, чтобы брат не «чувствовал себя слишком одиноким». В качестве дополнительного штриха, чтобы выглядеть более достоверно и наверняка уж устрашить врагов, юноша добавил к костюму антикварный кольт калибра девять миллиметров, который, по воспоминаниям самого Рене, «стрелял, когда ему вздумается». У Винсента была совсем другая версия происшедшего. Эти люди были свободны от предрассудков, прежде отравлявших жизнь Винсента в провинции.

Описание картины Винсента Ван Гога «Пшеничное поле с кипарисами»

Прошлое для Винсента никогда не оставалось в прошлом. Посыл был ясен: если Винсент хотел иметь семью, он должен был завести собственную. Ваг Гог стал проводить много времени за рисованием. Лучше всего в новый формат вписывались поля, расположенные над кромкой речной долины. Вместе с Гогеном собирался поехать туда и Бернар.

Некоторые исследователи даже видели в ней предсмертную записку художника. 14 июля, в День взятия Бастилии, Тео объявил, что все готово для отъезда в Голландию. Мастер устал от своего заключения и эта картина была его попыткой вернуться к искусству. Сын Гаше, Поль, впоследствии описывал «комичную» манеру поведения Винсента во время работы: «Странно было наблюдать за ним.

«Поля» были написаны в Овре-сюр-Оз, деревеньке, расположенной на северо-западе от Парижа, где Ван Гог жил последние месяцы. Винсент бежал из Парижа столь поспешно, что не договорился с братом о новых «условиях» и первое же письмо из Овера снова ставило его в мучительную зависимость. «Я был бы счастлив навестить вас но меня смущает мысль, что мое присутствие лишь усугубит ситуацию, явись я прямо сейчас», – ответил он брату в тот же день, когда получил от него письмо. Раву спросил, в чем дело. Каждый лист на каждом дереве излучал трепещущий свет. «Полностью сосредоточился на своих картинах», – сообщал он Тео.

Но главной угрозой в глазах Винсента являлось, несомненно, намерение Тео переехать в квартиру на первом этаже того же дома, чтобы у них с четой Бонгер (Андрисом и его женой) был общий сад. В доказательство Винсент привез с собой мольберт, холст, подрамник, краски, кисти – уже «на следующий день после приезда» он планировал выйти со всем своим скарбом на улицы и написать все самое современное, чем только мог похвастаться Париж («Оказавшись в Париже, я немедленно напишу желтый книжный магазин в свете газовых фонарей») и о чем он мечтал во время своего изгнания. «Пришли мне немного денег к концу недели, – писал он брату в день приезда. – Того, что у меня осталось, хватит только на это время». Винсент прошел мимо трапезничающих и направился прямиком к себе в комнату. Местное хулиганье гнало его по улицам со знакомым криком fou – псих.

Тем не менее, нет никаких доказательств в поддержку данной теории. Обиды минувших дней еще не были забыты – прошло слишком мало времени. В июне еще один удар из прошлого нанесла Винсенту мать.

«Часто думаю о вас обеих, – уныло писал Винсент в ответном письме в Голландию, – как бы мне хотелось увидеть вас снова». Подножие церкви обнимала «солнечно-розовая» песчаная тропа. Он винил хозяев бизнеса, под началом которых проработал семнадцать лет, – «этих крыс»– за то, что они платили ему так мало и обращались так, «будто я только начал этим заниматься». Он оплакивал иссякшие честолюбие и мужественность и протестовал, точно дряхлый старик, против «неумолимой быстротечности современной жизни».

С тех пор Винсент успел заново переписать роскошный вид на горизонтальном холсте. Местные жители относились к странному поведению чужака с еще большей нетерпимостью. Тео рассуждал о возможности разделить свой летний отпуск на несколько частей (и сделать короткую остановку в Овере по пути в Голландию), но не обещал ничего конкретного.

Поначалу Винсент боролся с побуждением броситься в Париж ближайшим поездом. Отобедали все вместе на террасе у Гаше с видом на Уазу. Но не все были столь же снисходительны. Долгое время считалось, что это последняя работа Ван Гога, но исследование писем Ван Гога с высокой долей вероятности свидетельствует, что последней работой художника была картина «Пшеничные поля», хотя в этом вопросе всё ещё существует неоднозначность. Ребенок тяжело болел – «он все время плачет, днем и ночью».

«Я и в самом деле слишком измучен своим несчастьем и абсолютно не чувствую в себе сил встретиться лицом к лицу с публикой, – признавался он накануне отъезда из лечебницы. – Работа над картинами развлекает меня, но когда я слышу разговоры о них, это ранит меня сильнее, чем он может себе представить». «Хотел бы написать тебе о многом, но чувствую, что это бесполезно», – признавался он в одном из таких черновиков. В их создании принимали участие все члены семьи художника – Ван Гогу это могло казаться отголоском дрентской мечты о «семье художников», живущей в доме, затерявшемся среди пустошей. Над ярко-желтым пшеничным полем нависает свинцово-синее небо, создающее гнетущее ощущение. Однако, даже приняв приглашение, младший Ван Гог не хотел давать «твердых обещаний», пока не наступит назначенный день и отменил бы поездку в случае неподходящей погоды.

Это, однако, не помешало Винсенту планировать встречу с критиком в Париже («Если весной я окажусь в Париже, я, несомненно, не премину поблагодарить Вас лично»)– встречу, которая, впрочем, так и не состоялась. Коробку с красками Винсент даже не раскрыл. «Как бы сквозь тусклое стекло, гадательно», – цитировал он стих Первого послания апостола Павла к Коринфянам, напоминающий о существовании высшей цели, ради которой можно вынести любое бремя. Пытаясь уменьшить горечь от пренебрежения со стороны брата, Винсент говорил от лица всех художников: «У меня создалось впечатление, что художников все сильнее загоняют в угол» алюбой «союз» художников с торговцами представлял как обреченный на провал.

Картина Ван Гога «Пшеничное поле с воронами»

«Ты будешь, как и раньше, выплачивать мне 150 франков в месяц в три приема. »– вынужден был интересоваться Винсент. За две недели до приезда Винсент писал: «Единственное, что меня поддерживает, – это горячее желание повидаться с тобой, твоей женой и малышом». Винсент немедленно отложил в ящик письмо с упреками в адрес Гаше («один слепой ведет другого») и вместо этого принялся расписывать дружбу с доктором: «Местный доктор очень добр ко мне ямогу приходить к нему в дом когда только пожелаю».

Следующим объектом этой новой широкоформатной живописи стал лес. По прибытии Винсент застал пару в «измученном» и «нервном» состоянии: супруги яростно ссорились, обсуждая решение, последствия которого могли стать критическими – для них самих не в меньшей степени, чем для Винсента. «На сегодня все, до свидания, мне надо идти работать»– это были последние слова, которые старший сын и старший брат адресовал матери и сестре.

Вороны над полем пшеницы – 1890 Ван Гог

Выйдя на прогулку с материалами для рисования, выстрелил в себя из пистолета в область сердца (купил его для отпугивания птичьих стай во время работы на пленэре), а затем самостоятельно добрался до лечебницы, где, спустя 29 часов после ранения, скончался от потери крови (в 1:30 ночи 29 июля 1890 года). В следующем письме Винсент снова с обидой напомнил брату об ужасных событиях 6 июля. В семействе Гюстава Раву Винсент обрел иной, более насущный вариант пасторального идеала. Давняя мечта о семейном единении на пустошах гибла на глазах.

Аделин тоже отказалась позировать второй раз. Они подсыпали соль ему в кофе, подкладывали змей в коробку с красками (Ван Гог чуть сознание не потерял, обнаружив змею). Простейшая задача – перевезти мебель из Арля – превратилась в муки памяти.

Зеленое пшеничное поле с кипарисом, 1889, Ван Гог

Мы предлагаем Вам постеры различных форматов и широкой тематики. Примерно через час поезд прибыл в Овер. Однако новая фантазия на тему воссоединения семьи изменила все. Йоханна могла не знать об истинной природе болезни Тео, но Винсент определенно был в курсе и лучше кого бы то ни было понимал, как страшно она воздействует на разум и мировосприятие человека. Почти всегда это – женщины или девушки, прогуливающиеся по две, склоняющиеся друг к другу, увлеченные беседой (намек молодой голландке, оставшейся в Париже без подруг, на возможность дружеского общения). Тео, без сомнения, надеялся, что короткий визит успокоит требовательного брата.

Так и попытался изобразить их автор с правого края своего полотна. Его здоровье ухудшалось и в итоге он оказался в клинике для душевнобольных в Арле (врачи поставили диагноз «эпилепсия височных долей»), затем в Сен-Реми-де-Прованс (1889--1890), где познакомился с доктором Гаше (художником-любителем) и в Овер-сюр-Уаз, где он предпринял попытку покончить жизнь самоубийством 27 июля 1890 года. Если не считать торопливого свидания в арльской больнице, до этого братья не виделись более двух лет. Угасающий свет превращает два грушевых дерева на переднем плане в эффектные силуэты цвета берлинской лазури.

Хижины и Пшеничное поле с воронами – одни из самых сильных картин Ван Гога

«Искренне надеюсь, что у тебя тоже когда-нибудь появится жена», – писал он. Но вскоре уже предлагал «месяц совершенного отдыха в деревне».

В то время Винсент намеревался переписать заново все темные картины своего прошлого, включая «Едоков картофеля», чтобы с помощью южного цвета превратить их в иконы нового времени. Для новой грандиозной фантазии на тему семьи и домашнего очага необходим был новый размер. Последующие два дня Винсент метался из галереи в галерею – от скромной выставки японских литографий до величественных залов на Марсовом поле, где еще можно было посмотреть выставку весеннего Салона. С аналогичным смирением Винсент рассуждал теперь и о личной жизни, ощущая себя слишком старым не только для Мадагаскара, но и для того, чтобы завести жену и детей. Он снова и снова взывал к материнскому долгу: «Часто думаю о тебе, Йо и малыше, когда вижу, какими здоровыми растут здешние дети, проводящие жизнь на воздухе».

Эксперты объясняют, что кипарис стал для художника символом печали и упадка. Когда же ни Гоген, ни Бернар не соизволили прийти повидаться (оба в это время находились в столице), Винсент впал в отчаяние. Целое десятилетие это была самая дорогая картина в мире. Предложение товарища приехать в Бретань Поль отверг как «неосуществимое», ведь его мастерская располагалась «на изрядном расстоянии от города, – объяснял он, – а для человека больного, периодически нуждающегося в помощи врача, это было бы рискованно». их парижских школ. Но имя это Винсент произносил неправильно – у него получалось «Пуффало Пилл» и эта ошибка лишь провоцировала Рене на новые агрессивные выпады и глумление.

Ван Гог «Пшеничное поле с воронами»

«Ведь сейчас малышу всего лишь три месяца, а у Вас, кажется, уже пропадает молоко, – отчитывал он невестку, – и Вы, подобно Тео, уже слишком утомлены я не хочу сказать – измучены, но, как бы то ни было, проблем множество и они отнимают слишком много сил». Досталось молодым родителям и за то, что они уклоняются от выполнения долга перед ребенком, желая жить в городе, где все трое вечно «взвинчены и утомлены». А потом вдруг объявил, что приедет. Весь привезенный скарб он забрал с собой, прихватив в придачу несколько картин из Сен-Реми.

Желтая пшеница сгибается под порывами ветра. Винсенту должно было казаться, что от брата его отделяет целый континент. Что еще оставалось Винсенту, кроме как лепетать бессвязные слова раскаяния. В Париже Винсент сам имел возможность слышать неослабевающие крики ребенка и видеть раздражение матери маленького «забияки»– малыш Винсент имел обыкновение «орать, точно его убивают». Несмотря на многочисленные просьбы и предложения оплатить транспортные расходы, супруги Жину то увиливали от прямого ответа, ссылаясь на абсурдные истории в духе Тартарена («По крайней мере, я получил новости о моей мебели: человека, у которого она хранилась, забодал бык»), то демонстрировали явное пренебрежение («традиционная лень южан», ворчал Винсент) каждая отсрочка грозила пробудить демонов, с которыми он горячо надеялся никогда более не встретиться (происшедшее на юге он называл «та история, о которой столько говорили в Арле»). Один за другим Винсент вытаскивал их наружу и рассматривал каждую картину с «пристальным вниманием», – вспоминала она.

Тео тоже мог бы разделить эту красоту с братом – намекала каждая новая картина. По его словам, несмотря на то, что Ван Гог в те дни «еле-еле цеплялся за жизнь», он все-таки сумел освободить свою творческую энергию и сфокусировать ее на том, что было выше его.

В отличие от арлезианцев жители Овера были свободны от провинциального предубеждения против художников, но и их отпугивали неопрятная одежда, неряшливая борода, кое-как подстриженные волосы и неразборчивая речь – то ли с немецким, то ли с английским акцентом. Полотно выражает тревожное состояние, полное смятение души художника. Ван Гог писал: Создавая такие картины, я стараюсь выразить свою печаль и невероятное одиночество. Ирландский художник в дальнейшем отождествил себя с теориями Ван Гога в искусстве и процитировал строки, написанные Ван Гогом в письме к Тео, что «настоящие художники не рисуют вещи такими, как они есть Они рисуют их, поскольку сами чувствуют себя ими». «Этот господин хорошо разбирается в живописи, – писал Винсент, – и ему очень нравятся мои картины». Тео же упрямо хранил молчание. Вечера на вилле, по описаниям Винсента, напоминали ему старые добрые времена, «те семейные ужины, которые нам так хорошо знакомы».

Тео принял брата с радостью, даже со слезами на глазах, но годы жертвенной помощи и болезнь, которую младший Ван Гог сохранял в тайне, делали свое дело – изможденное бледное лицо и хриплый кашель выдавали состояние брата. Ведь здесь лучше всего растить детей». Чтобы подкрепить свои заманчивые фантазии делом, Винсент пришел к Гаше с мольбертом, устроился в саду большого дома на склоне холма и в окружении кур индеек и уток начал писать портрет странного человека, ставшего ему защитой от житейских бурь и надеждой на обретение собственной семьи. «Картины представляются мне пока что еще очень туманно, обдумывание моих замыслов потребует времени, но постепенно все прояснится». Сына супругов Раву «перевезли сюда, когда ему было два месяца, – подчеркивал Винсент, – и его мать испытывала трудности с кормлением, а здесь все почти сразу пошло на лад». Как уже бывало раньше, Винсент винил в своем поспешном отъезде Париж.

Однако втайне от Тео он представлял, как проведет в столице хотя бы «две недели», – этого времени хватило бы на то, чтобы восстановить связь с любимым братом и подружиться с его молодой супругой, которую прежде он видел только на фотографии. Чем-то испуганные вороны стаей рвутся к небу, выписывая на холсте буквы «М». В попытке усыпить опасения Тео – тот боялся, как бы у брата не случился новый приступ вдали от врачей и лечебницы, – Винсент сразу по прибытии заявил, что намерен перебраться в Овер «как можно скорее». Исследуя переписку Винсента Ван Гога в последний период жизни, было выяснено, что, скорее всего, после картины «Пшеничное поле с воронами» Ван Гог написал ещё одну картину «Пшеничные поля». Винсента встревожили и содержание и тон послания.

Ван Гог – Пшеничное поле с кипарисами

Три извилистые неровные дороги как будто уходят в никуда, теряясь среди колосьев. «Как же мы доводили бедного Тото» (так странного художника называли местные жители – еще один синоним к слову «псих»), – хвастался потом один из оверских мучителей Винсента. Свобода мешала решиться на что-то конкретное. Безжалостный рынок предал всех импрессионистов, успокаивал Винсент брата даже самая искренняя «личная инициатива»– вроде того, что затевал Тео, – кажется ему «бессильной». На платформе брата ждал Тео. До начала июня Тео вообще не писал, а когда начал-таки отвечать на письма (к тому моменту Винсент уже на протяжении нескольких недель бомбардировал Париж пламенными призывами-приглашениями), то не торопился сообщать ничего конкретного. Три года спустя эксцентричный миллиардер Риото Сайто, который ассоциировал себя самого с художником, заплатил на аукционе в Нью-Йорке 82 млн за «Портрет доктора Гаше».

«От воскресенья у меня остались очень приятные воспоминания, – писал он брату вдогонку, – вы должны вернуться и поскорее». Картина была закончена предположительно 10 июля 1890 года, за 19 дней до смерти Ван Гога в Овер-сюр-Уазе. Вообще все в новой парижской жизни Тео было словно направлено против Винсента: болезненное состояние брата, груды непроданных картин, пылившихся под кроватями и в засиженном клопами чулане Танги, светлая буржуазная квартира на Сите-Пигаль, даже нидерландский язык, на котором они говорили по настоянию Йо (которой казалось смешным, что трое голландцев беседуют друг с другом по-французски). Образ семьи, эту притягательную картину утраченного времени, Винсент запечатлел в портрете «папаши» Гаше изобразив его одновременно как целителя, доброжелательного отца, всегда готового выслушать своих детей и как состоятельного покровителя нового искусства.

Я очень интересуюсь моим маленьким племянником и беспокоюсь о его благополучии. «Если приедешь сюда с Йо и малышом, – подытоживал Винсент, – ничего лучше этой гостиницы ты не найдешь». Экспрессивное поведение Винсента во время работы напугало и Аделин Раву. Модное и современное направление дизайна арт обои различного размера. На заднем фоне изображены две развевающиеся, как пламя, кроны кипариса. Он наверняка слышал о росписях на стенах другой оверской мастерской Добиньи.

Отвергая любые притязания на некую высшую, трансцендентальную связь из прошлого («маргаритки и комья земли, только что вывороченные плугом», – иронизировал он), Тео подчеркивал: не что иное, как любовь к Йоханне, есть обязательное условие его счастья и истинное основание его семьи. Именно Рене, обнаружив пристрастие Ван Гога к порнографии, которой сам же и приторговывал, выгуливал своих парижских подружек в присутствии художника, целовал их, чтобы помучить несчастного Тото и подговаривал красавиц (некоторые из них танцевали в «Мулен Руж») раздразнить Винсента притворными авансами. По воле фантазии Винсента все растения в этом саду расцвели. Художник давно не видел ничего, кроме собственных работ и был абсолютно потрясен гигантским живописным панно Пюви де Шаванна «Inter artes et naturam» («Между искусством и природой»), объединившим «примитивную» архаичную форму и современную простоту.

После чего Тео с женой погрузили детскую коляску в поезд и уехали. Золотой свет струился сквозь невидимые зрителю кроны, оставшиеся где-то за краем картины. Именно таким видел Винсент жизнь в райской долине Уазы для себя, Тео и Йоханны. В реальности жизнь Винсента в Овере была далека от идиллии. Она встретила братьев в дверях. адам и Ева созданы богом. «Оно было похоже на ухо гориллы». Для успокоения нервов под рукой всегда был алкоголь (стакан перно в распивочной с юным Рене Секретаном или абсент в придорожном кафе с местным жандармом).

Странное поведение Ван Гога и его резкие суждения об искусстве (а возможно и чрезмерное внимание к Маргарите Гаше) вызвали переполох в доме доктора. – писала Йоханна впоследствии. – Как я сожалела потом, что была нетерпелива с ним». Существует версия, что Винсент покончил с собой в процессе написания этой картины такая версия финала жизни художника была представлена в фильме «Жажда жизни», где актёр играющий Ван Гога (Кирк Дуглас), стреляет себе в голову в поле, завершая работу над полотном.

Картины ню достаточно популярны и хорошо продаются. Они видели, как Ван Гог приближался к ним из темноты улицы. Особено его привлекало и успокаивало изображение природы.

ван гог вороны над пшеничным полем

Вихри цвета и трепет теней оживили унылые кусты. Каждой строчкой своего письма Тео протестовал против несправедливости долга – семейного и братского («Я не позволяю себе никаких излишеств и все равно мне не хватает денег»). Пространство представлено таким образом, будто перспективный центр отсутствует. Он называл их великолепными. Очень контрастно смотрится, по сравнению с пшеничным полем изумрудная трава. Начал он вполне рационально (спустя всего день после отъезда из Парижа) с незатейливого: «Буду очень рад, если ты как-нибудь приедешь сюда на воскресенье с семьей». «Я остро почувствовал, что весь этот шум не для меня», – объяснял он брату уже из Овера.

Это была Йоханна Бонгер, мадам Ван Гог. Рядом – две книги, на корешках которых недвусмысленным посланием для Тео тщательно выведены названия: «Жермини Ласерте» и «Манетт Соломон»– поучительная история о болезни и смерти в городе и история о спасении через искусство. Но слишком правильную Йоханну куда больше волновал ультиматум и конфронтация с Гупилем. Ничто так не угрожало его рассудку и стабильности, как отказ Тео от общения. «Владельцы гостиницы раньше жили в Париже, где постоянно болели – и родители и дети, – многозначительно сообщал он Тео. – А здесь у них все хорошо». Это был настоящий крик души – ничего подобного Тео никогда еще не писал.

То есть в Арле. Винсент попытался успокоить племянника, подражая петушиному «кукареку», но от этого малыш заплакал еще громче. Плакаты большого формата. Художник тщательно фиксировал «усеянную цветами траву – розовые, желтые, белые и различные зеленые тона». Вэтой картине художник создает иллюзию перевернутого пространства изритель неможет отыскать, где находится перспективный центр композиции. Это созданная богом натура совершенна и прекрасна.

Заядлый рыболов и охотник Рене никогда не упускал возможность прогулять урок в престижном лицее, что же до живописи – его восхищали лишь картины с обнаженными женщинами и если бы не старший брат Гастон, начинающий художник, Рене, возможно, никогда не познакомился бы с Ван Гогом. То же происходило и с работой. Получив от матери совет проводить больше времени в саду для поправления здоровья – чтобы видеть, как растут цветы, Винсент в письме предлагал собственное ощущение природы, куда более мрачное и противоречивое: «Я без остатка поглощен бескрайними просторами пшеничных полей на фоне холмов». После его смерти, мемориальные выставки были организованы в Брюсселе, Париже, Гааге и Антверпене. На обратной стороне одного листа он уверенной рукой набросал самое вдохновенное из этих приглашений в новую жизнь: «Сад Добиньи». В«Пшеничном поле» Ван Гог смог при помощи всего четырех красок передать напряженную атмосферу ипридать картине по-настоящему сильную эмоцию.

Начав рисовать поля (пшеничные особенно занимали автора), художник стал часто добавлять в свои композиции и деревья. Оторопев от неожиданной самостоятельности, Винсент написал брату: «Надеюсь, встреча с самим собой после долгой разлуки не принесет огорчений». В доме было множество кошек и собак, по двору разгуливали куры и утки.

Винсент умолял брата «серьезно поговорить» сОрье и убедить не писать больше статей о его живописи. Стволы деревьев – лиловые полосы, уменьшающиеся в перспективе, – ряд за рядом исчезали за высоким темным горизонтом густого леса.

Винсент Ван Гог – Пшеничное поле со жнецом

На следующем этапе скандала претензии Винсента к Йоханне как к нерадивой матери (готовой растить ребенка в городе) и возмущение самой Йоханны относительно денег, которые Тео тратил на брата-бездельника, очевидно, были предъявлены, произнесены вслух. Как уже сообщал "Вокруг Света", в 1987 году компания «Ясуда» купила на аукционе в Лондоне «Подсолнухи» Ван Гога за 40 млн. Насколько велики были шансы Тео на успех собственного предприятия. Доктор Гаше рекомендовал то же самое лекарство: «Он говорит, что в моем случае работа – лучший способ пересилить болезнь что я должен с головой уйти в работу».

Долгое время считалось, что это последняя работа Ван Гога, но исследование писем Винсента с высокой долей вероятности свидетельствует о том, что его последней работой стала картина «Пшеничные поля», вероятно достоверность этого факта всегда будет сомнительна. Без его работы, без галереи в мансарде Тео пришлось бы мобилизовать все свои средства на открытие собственного дела. Ван Гог дал Рене прозвище Буффало Билл – за показное ковбойское лихачество и из-за костюма (полное ковбойское снаряжение – сапоги, куртку с бахромой и ковбойскую шляпу подросток приобрел на шоу Уильяма «Буффало Билла» Коди «Дикий Запад» на Всемирной выставке в Париже в 1889г. ). Это был восхитительный образ – созданный красками и словами. Матери, конечно, будет не хватать встречи с внуком, допускал Винсент, но она «наверняка поймет, что это исключительно в интересах малыша».

Картина Пшеничное поле с воронами Винсента ван Гога

С такой никакой жизни». Korenveld met kraaien, фр. «Да, есть способ увидеть Париж прекрасным», – утверждал он. Свое полотно Ван Гог создал на исходе 19 века.

«Однажды мне придется приехать и я буду рад выслушать твои предложения насчет того, чтобы взять с собой Йо и малыша». Долгое время считалось, что это последняя работа Ван Гога, но исследование писем Винсента с высокой долей вероятности свидетельствует о том, что его последней работой стала картина «Пшеничные поля», хотя в этом вопросе всё ещё существует неоднозначность. Он мог покупать любую еду, выбрать гостиницу, где остановиться, но по счетам по-прежнему приходилось платить Тео. Все это свидетельствовало о трудной жизни, лишенной всяких корней. Петухи, куры и утки бросились врассыпную, напугав ребенка своими криками. Но у Винсента для Тео было особое предложение.

Однако в его представлении об идеальном пристанище семейство Раву, недавно переехавшее в Овер из города, служило примером «благотворного действия здешнего воздуха». «Он сообщил мне, что находит тебя абсолютно выздоровевшим, – сообщал Тео в связи с кратким визитом Гаше, – и что он не видит никаких причин возвращения твоей болезни». Крашенный в блондина Гаше встретил пациента жалобами на свою профессию и щедрыми обещаниями («Он посоветовал мне работать смело и много») и предложил таинственное «усиленное» лечение на случай депрессии или «если моя меланхолия станет нестерпимой». «Думаю, Йо быстро бы с ней подружилась», – писал Винсент брату.

Пшеничное поле с воронами картина Винсента Ван Гога

Главным же объектом его любви и восхищения являлся Шарль Добиньи. Но звезды неумолимо напоминали об одиночестве и далеких любимых.

Йоханне Винсент обещал, что переезд в деревню станет спасением от удушающего и шумного города, даст передышку измученному работой Тео, обеспечит «хорошее питание» издоровье всем – особенно ребенку: «Я искренне верю, что у Йо было бы здесь в два раза больше молока». Но старший брат, как всегда, требовал слишком много. Юноша хотя и согласился позировать как минимум один раз, пока ловил рыбу («ни малейшего сходства, если не считать цвета одежды: красная куртка и белые брюки»), но использовал «дружескую» дистанцию между собой и Винсентом как прикрытие для более изобретательных шалостей и провокаций. «Куртка его была застегнута»– что было странно для столь теплого вечера. Затем он собирался написать портрет Йоханны.

И действительно, в этом враче со странностями Ван Гог обрел очередного утраченного брата. В результате одного особенно резкого спора, разгоревшегося после того, как Йоханна попросила Винсента не вешать картину туда, куда ему «вздумалось ее повесить», Винсент покинул квартиру и в тот же день уехал из Парижа, даже не встретившись, как собирался, со старым приятелем Гийоменом. Тонкая полоска неба наверху была смело намечена широкой кистью сияющим голубым цветом. Авторитетный, доброжелательный, внимательный (и состоятельный) врач – кто мог послужить лучшей приманкой для недомогающего брата. Так сложилось, что в воскресенье, 8 июня погода стояла прекрасная и Винсенту удалось провести великолепный день с немногочисленной семьей брата в оверском раю.

«Папаша Гаше во многом, очень во многом напоминает нас с тобой, – писал он Тео, переходя на братское мы, которым часто пользовался раньше. – Чувствую, что он сможет понять нас и будет работать с тобой и со мной без всяких оговорок, применяя все свои знания, ради любви к искусству и во имя его». Предводителем «летних мальчиков» был Рене Секретан, шестнадцатилетний сын состоятельного парижского аптекаря. Сетовал на то, как «нелегко растить» детей в городе и «сохранить им здоровье в Париже, на пятом этаже». «Часы, проведенные с вами, были слишком тягостны и мучительны для всех нас», – писал он позднее брату, называя свой короткий – и последний – визит в Париж «агонией». По возвращении Винсент признавался Тео в том, что боится «не слишком, но все-таки, что я вам в тягость».

Тео слышал и видел мольбы Винсента. Из всех работ Винсента, появившихся на свет с января, Гоген особенно выделил «Арлезианку», «холст с мадам Жину очень красивый и самый занятный из всех» (основой для портрета послужил рисунок самого Гогена). Существует версия, что Винсент покончил с собой в процессе написания этой картины такая версия финала жизни художника была представлена в фильме «Жажда жизни», где актёр играющий Ван Гога (Кирк Дуглас), стреляет себе в голову в поле, завершая работу над полотном. Винсент нередко принимал участие в затейливых трапезах в доме доктора («Ужин из четырех или пяти перемен», – с придыханием отмечал Ван Гог в письме), где познакомился с детьми Гаше (доктор был вдовец): шестнадцатилетним сыном Полем и дочерью Маргаритой двадцати одного года. За прошедшие годы Винсент видел немало грандиозных панорамных полотен, но ни одно из них не могло сравниться по мощи с монументальным произведением Пюви де Шаванна «Между искусством и природой», выставленным в Парижском салоне.

Когда Тео, перечисляя рты, которые ему приходится кормить, называл брата или описывал себя в виде лошади-тяжеловоза, влачащей повозку, на которой восседает старший брат или предрекал, что «пойдет по миру как последний бродяга», мстительные демоны вины вновь начинали кружить вокруг Винсента. И наконец Винсенту пришла в голову мысль, как прекрасно было бы «жить вместе долгие годы». Описание картины: «Пшеничное поле с воронами» (нидерл. Винсент писал стога, больше напоминавшие дома, обращенные в сено посредством какой-то древней магии и дома, казавшиеся частью мозаики окружающего их пейзажа.

Свежий деревенский воздух, настоящее молоко, успокаивающее присутствие животных и цветов «и, главное, возможность побегать с деревенскими ребятишками» благотворно подействуют на наследника, настаивал старший Винсент. Вернувшись из Нюэнена, где навещала могилу мужа в пятую годовщину его смерти, Анна прислала сыну сокрушительный отчет о своем паломничестве («Я с радостью и благодарностью в сердце вновь повидала то, что когда-то принадлежало мне»). На протяжении нескольких последующих недель Винсент с неугасающим пылом продолжал убеждать брата: «Овер очень красивое место в самом деле, по-настоящему красивое» «в Овере определенно очень красиво это настоящая деревня, самобытная и живописная» «мы здесь настолько удалены от Парижа, что чувствуешь себя как в настоящей деревне это процветающая сельская местность в воздухе здесь буквально разлито благосостояние». «Может быть, ты посмотришь набросок к Саду Добиньи.

Поиск мастерской превратился в охоту за домом, где могли бы поселиться все. И это была не только призрачная фигура мадам Добиньи вдалеке (на женщине вдовьи одежды, она одиноко стоит рядом с пустым столом и стульями)– очередной отголосок прошлого, воспоминания о саде родительского дома. Гоген тоже не давал Винсенту забыть прошлое. Словно проводя для брата экскурсию, Винсент написал виды каждого переулка и изрезанной колеями проселочной дороги в окрестностях Овера. Просьбы художника попозировать второй раз остались безответными. В том варианте, который Винсент отправил в Париж – его последнем письме к «дорогому Тео», – призывный образ чудесного сада занял место словесного приглашения.

Но мысли его были рассеянны, а рука теряла уверенность. Измучеах вытянутого горизонтального формата – формата его воображения. Обеспокоенный странным поведением постояльца, Гюстав Раву внимательно прислушивался, стоя внизу, у лестницы. Винсент пытался перенести на свои полотна это уникальное соединение деревни и города.

Ван гог жнец на пшеничном поле, Ван гог вороны над пшеничным полем

В нижней части полотна изображены светлые поля, пшеничные или ржаные. «Наша любимая игра, – признавался Рене, – состояла в том, чтобы разозлить его, что было нетрудно». Винсент немедленно вообразил, как Тео с семьей будет приезжать к нему чуть ли не каждые выходные, пользуясь тем, что теперь «я снова живу по соседству». В 1957 году ирландский художник Фрэнсис Бэкон (1909--1992) на основе репродукции картины Ван Гога «Художник на пути в Тараскон», оригинал которой был уничтожен во время Второй мировой войны, написал серию своих произведений. Что будет, если они вдруг останутся без гроша. Он решил не отсылать письмо, в котором запальчиво оспаривал предложенную братом версию событий 6 июля («Я собственными глазами видел хорошее, но также и оборотную сторону вашей жизни») и вместо этого послал предложение «начать сызнова».

«Чтобы делать портреты на заказ, нужно иметь возможность показать клиентам уже готовые, – писал он в начале июня. – Это единственная возможность что-то продать». Не взглянул он и на последние картины Гогена, присланные из Бретани. В начале XX столетия были ретроспективы в Париже (1901 и 1905) и Амстердаме (1905) и значимые групповые выставки в Кёльне (1912), Нью-Йорке (1913) и Берлине (1914).

Винсент утверждал, что Гаше с большой симпатией относится к его работе и навещает импровизированную мастерскую в гостинице два, а то и три раза в неделю «на несколько часов – посмотреть, чем я занимаюсь». «держался за живот и как будто прихрамывал», – вспоминал один из очевидцев. В зачарованном Овере Винсента никто не работал. «Я рискую жизнью ради своей работы, в ней осталась половина моего рассудка», – горько признавал Ван Гог в одном из неотосланных писем. С надрывом и мольбой («Я что-то сделал не так. ») он изливал брату свои самые мрачные опасения и страхи: сетовал на то, что стал причиной «раздора» между супругами, на вечную нехватку денег в столь непростое время и «ужасную опасность», грозившую ему отовсюду. Винсент ненадолго позволил себе помечтать о возможности присоединиться к товарищам («Туда надо ехать вдвоем или втроем»), но тут же вынужден был признать очевидное: «Будущее живописи определенно граничит с тропиками но я абсолютно не уверен в том, что ты, Гоген или я и есть люди, принадлежащие этому будущему», – писал он Тео.

База 19414 Ван гог вороны над пшеничным полем

Идея оформилась у него в голове к концу пребывания в Париже, а то и раньше. Густые, почти черные мазки неба создают в верхней части нервозную динамику. Сам художник признавался, что очень увлекся этими деревьями. «Мы не знаем, что делать и, что бы мы ни делали, все, как кажется, лишь усугубляет его страдания».

В тот день он уехал из Парижа раздавленный, но совсем по другой причине. Вкаждом мазке краски сквозит отчаяние иполное одиночество. «Париж так плохо на меня подействовал, что я решил бежать в деревню, – так будет лучше для моей головы». Позади дома закатное солнце заливает горизонт сияющими волнами цвета. Картины НЮ Картины художников о красоте обнаженного человеческого тела.

Обаяние Овера действовало неотразимо и даже столь ненавидимые Винсентом в других местах «виллы» новых буржуа превращались здесь в «прелестные деревенские домики». Винсент даже вызвался приехать к Гогену в Бретань, где, как он торжественно обещал, «мы постараемся создать что-нибудь продуманное и серьезное, так бы, наверное и случилось, если бы мы могли продолжить там, на юге». Один из прохожих услышал, как после подобного «отказа» Ван Гог бормочет себе под нос: «Это невозможно, невозможно. » В Овере почти никто не знал о происшедшем в Арле или о пребывании художника в лечебнице Сен-Поль, но изуродованное ухо было не спрятать. Но эффект оказался противоположным. «Никогда не буду считать тебя просто торговцем картинами, – заверял он Тео, напоминая призывы, с которыми обращался к брату из Дренте. – При моем посредничестве ты принимал участие в создании кое-каких полотен, которые даже в бурю сохраняют спокойствие».

«Если смотреть на нее долго, – писал он в исступлении, – создается впечатление, что присутствуешь при благодатном возрождении всего, во что стоит верить и чего следует желать». К охваченному творческим возбуждением художнику вернулась старая фантазия. Из окна им помахала женщина. Видимо, это все и послужило причиной его решению покончить с собой.

1. На аукцион выставлена последняя картина Ван Гога
2. Знаменитый кулинарный конкурс «Золотой Бокюз» прошел в Лионе
3. Каньо-Кристалес — река пяти цветов
4. Художественно-исторический музей Арт-Рисунок
5. Русская служба Навигация на сайте
6. Поделиться ссылкой О том, как поделиться
7. Словари и энциклопедии на Академике
8. Общееколичествопросмотровстраницы

Пласт ярко-оранжевой крыши оживлял огромное беспорядочное строение. Повсюду в ткань города вторгалась природа. С приездом Андриса Бонгера Винсент обратил свою злость и подозрительность на него: он подвергал сомнению намерения Андриса помочь Тео в организации собственного дела, приводя в качестве оправдания своих подозрений предыдущий отказ брата Йоханны (в 1886г. ) поддержать тогда еще будущего зятя.

Робкими намеками Винсент просил брата поделиться хоть какими-то новостями («Надеюсь, эти господа по-прежнему расположены к тебе. ») и все чаще оставлял письма в черновиках, так и не решаясь отправить их в Париж. Многих из них Добиньи завлек в Овер, где сначала пришвартовал свою плавучую мастерскую «Le Botin», а затем один за другим построил на зеленом берегу Уазы несколько домов. Письмо это Винсент так и не отправил. В 2007 году группа голландских историков составила Канон голландской истории» для преподавания в школах, в котором Ван Гог был помещён в качестве одной из пятидесяти тем, наряду с другими национальными символами, такими как Рембрандт и художественная группа «Стиль». Вместо них Йоханна рассказывала безмятежную сказку о летнем обеде и присутствии на нем целого ряда выдающихся персонажей из-за чего Винсент «слишком устал и переволновался»– первый (и единственный) признак страшного конца, который наступил тремя неделями позднее.

«Я думаю, мы абсолютно не можем рассчитывать на доктора Гаше. По-прежнему пребывая в убеждении, что коммерческие перспективы связаны для него с Гогеном и открытыми ими совместно «южными» темами, Ван Гог обратился к бывшему соседу с льстивой почтительностью («Дорогой мэтр»), нежной симпатией («с момента моего возвращения на север я каждый день думаю о Вас») и мольбами о примирении. Картина «Вороны в пшеничном поле» (она же «Вороны на пшеничном поле») была написана Винсентом Ван Гогом в 1890 году, за пару недель до того, как он попытался застрелиться, в следствие чего умер от обильной кровопотери.

Это желание покинуло меня, но душевная боль на его месте осталась», – признавался он. «Пшеничное поле» несет чувство тревоги. «Это первое, что бросалось в глаза при встрече с ним, – вспоминал один из оверцев, – и выглядело это крайне уродливо».

Он сравнивал городок с монументальной работой Пюви де Шаванна – видами мирного, древнего, незапятнанного рая, больше напоминающего ухоженный голландский садик, нежели буйные заросли Параду у Золя, – «нигде не видно заводов, зато в изобилии красивая, аккуратно подстриженная зелень». «Жду не дождусь, когда смогу написать здесь, на открытом воздухе, ваши портреты – твой, Йо, малыша», – писал он Тео в предвкушении. Он жаловался, что мысли о будущем вызывают у него чувство «смутного страха». Винсент воображал, как бы он мог иначе провести предыдущее десятилетие своей жизни – выстроить свою художественную карьеру, – «знай я то, что знаю сейчас». Йоханна тоже была нездорова: ее до такой степени мучили тревоги и страх за жизнь ребенка, что она «стонала во сне».

По мере того как с его мольберта один за другим сходили вытянутые по горизонтали полотна, Винсент писал Тео: «Стараюсь сделать их не хуже, чем сделали бы художники, к которым я отношусь с любовью и восхищением». Винсент настоял на том, чтобы отнести младенца во двор и показать ему всех пернатых обитателей докторского дома, «познакомить с животным миром», как потом вспоминала Йоханна. Обидчивость и вспыльчивость старшего брата только обострили конфликт, который сам Винсент по горячим следам назвал «яростным». Брат жаловался, в какой ад превратилась его жизнь. Кроме того, Гоген уже нацелился на экзотические страны – на этот раз он собирался отправиться на Мадагаскар («Дикарь возвращается в дикую природу», – пояснял он). Но, увы, когда Винсент в день приезда посетил Гаше, доктор (которому на тот момент был шестьдесят один год) предстал перед ним таким же незаинтересованным и отстраненным, как и офтальмолог Пейрон. Неординарность Гога пугает горожан до такой степени, что в марте 1889 года горожане пишут прошение освободить город от «рыжего безумца».

Подобные мысли неизбежно возвращали Винсента к Полю Гогену, Милому другу из «южной мастерской», к тому, кто должен был стать его соратником по революции в области портрета. Не прошло и нескольких дней после окончания портрета, как он вновь послал Тео письмо с приглашением: «Я думаю, это отличный план – приехать с малышом и провести здесь, в его доме, по меньшей мере месяц». Он неопределенно рассуждал о желании «перевести» вживопись несколько своих старых рисунков и, возможно, «немного поработать над фигурой». «Если поддерживать их в порядке, будет больше шансов получить какую-то выгоду, – напоминал он Тео, защищая работы и самого себя. – Относясь к ним пренебрежительно, мы своими руками вводим себя в финансовые затруднения»– в этом обвинении звучала и личная обида. С начала июля (тогда художник впервые написал этот сад) он, вероятно, не раз возвращался в это легендарное место, расположенное всего в нескольких кварталах от пансиона Раву.

Особенно ему нравилось изображать кипарисы. В Овере письмо произвело убийственный эффект. Как говорил Ван Гог, такие поля требуют большой наблюдательности от художника.

Только так, по мнению Тео, Винсент смог бы «стать настоящим мужчиной» ипознать тяжкое бремя и счастье отцовства. В каждом слове Винсент слышал обвинение в свой адрес.

В течение следующего месяца, без устали трудясь над своими образами идеальной сельской утопии, Винсент декларировал решимость стать коммерческим художником, поставляя на арт-рынок натюрморты с цветами (их наверняка получилось бы продать) планировал выставку в парижском кафе написал письмо критику Йозефу Исааксону, в котором пространно изложил свои соображения, как организовать продажи «южных» картин (письмо, впрочем, так и осталось неотправленным) подумывал поэкспериментировать с новыми жанрами и техниками – офортом («Я действительно надеюсь сделать несколько офортов с моих южных сюжетов») и, судя по тому, что вдруг упомянул о возможности совместной выставки с Жюлем Шере, плакатом («Не имею ничего против идеи выставиться с Шере») придумывал сложные схемы выгодного обмена своих работ на работы других художников. Охваченный энтузиазмом, Винсент хотел запечатлеть каждый уголок Овера исследовал его вдоль и поперек, один за другим принимаясь писать затейливые домики с тростниковыми крышами, – в Европе таких уже почти не осталось, но вид их по-прежнему был красноречивым напоминанием о неких простых и спокойных временах (несмотря на то что художник брался за кисть каждый день в пять утра, его картины часто оставались незаконченными). В октябре 2011 года появилась альтернативная версия смерти художника. Однако недавние исследования переписки Винсента Ван Гога со своим братом Тео, который стал обладателем всех картин художника после его смерти, с большой долей вероятности подтверждают, что последним произведением были именно «Пшеничные поля».

Как и в «саду поэта» перед Желтым домом, в этом саду тоже бродили свои призраки, свои Петрарка и Боккаччо. Печать обоев с изображением на заказ. «Жизнь моя, вероятно, так и пройдет в одиночестве. При этом он не переставал надеяться осуществить мечту, владевшую его воображением со времен Антверпена: будто деньги можно было заработать тем, что ему больше всего нравилось, – изготовлением заказных портретов.

Бэкон был вдохновлен не только самим изображением, которое он описал как «навязчивое», но и самим Ван Гогом, которого Бэкон расценивал как отчужденного лишнего человека, положение, которое резонировало с настроением Бэкона. Волшебную страну должны были населять волшебные жители.

Долгое время исскуствоведы считали, что последняя картина, написанная Ван Гогом, 151 это более мрачная «Вороны над пшеничным полем». Зрителю трудно понять, где заканчиваются и горизонт и тропы. Винсент прислал заказ на краски, явно в надежде, что Тео лично привезет их в Овер – всего каких-то тридцать километров пути, – но брат лишь легкомысленно посоветовал: «Если что-то тебя беспокоит или идет не так загляни к доктору Гаше он даст тебе что-нибудь, что облегчит твое состояние».

Воспеваемые им домики с тростниковыми крышами в долине реки Уаза напоминали скорее не реальные прототипы, но те иллюстрации к сказкам, которые он писал и рисовал весной в Сен-Реми в период ностальгического бреда, – «Воспоминания о севере». Вороны с давних пор в живописи считаются символами беды, смерти, потустороннего мира. Выразительный силуэт трансепта, апсиды и башни вздымался на фоне неба цвета «простого, глубокого, чистого кобальта». Вдалеке Винсент изобразил знаменитый оверский замок, утопающий в зелени. Существует версия, что Ван Гог покончил жизнь самоубийством в процессе написания данной картины данная версия финала жизни художника была представлена в фильме «Жажда жизни», где актёр играющий Ван Гога (Кирк Дуглас) стреляет себе в голову в поле, завершая работу над полотном.

Это оказало заметное влияние на последующие поколения художников. «Художник пребывал 132на грани147, он был наполнен отчаянием и хотел покончить с собой, но тем не менее, продолжал рисовать используя лимонно-желтый изумрудный и лазоревый цвета», 151 подчеркивает Дэвид Норман (David Norman) исполнительны вице-президент аукционного дома Sothebys. Винсент остался в Овере, но отправил в Париж очередное приглашение – отчаяннее всех прежних – провести в Овере «по меньшей мере месяц», чтобы местный воздух благотворно подействовал на ребенка. Это у Тео была возможность помочь матери по саду, Винсент же был обречен бродить по безлюдным пустошам. Исследователи объясняют это сложными душевными переживаниями мастера.

Винсент снова оказался в одиночестве. Когда художник приехал сюда в мае, с реальностью его связывала лишь тоненькая ниточка. Свое отчаяние Винсент излил в письме – столь печальном, что автору не хватило духу отправить его адресату: «Я далек от того, чтобы обрести покой чувствую, что потерпел неудачу Перспективы мои все мрачнее, я не вижу для себя счастливого будущего». Картина «Пшеничное поле с воронами» предположительно была закончена 10 июля 1890 года, всего за 19 дней до гибели художника. Создается впечатление, что они клонятся от внезапно налетевшего ветра.

«Предвижу, что ребенок будет потом страдать из-за того, что вырос в городе», – предостерегал Винсент. «Ярость, с которой он писал, пугала меня», – признавалась она впоследствии в интервью сам же портрет стал для нее «разочарованием, поскольку не показался мне правдивым». «Если бы только я была к нему хоть немного добрее, пока он был с нами. Единственной причиной всех бед Тео считал нехватку денег. Имея неограниченный доступ к бумаге и перьям, он мог писать кому угодно.

Йоханна с ребенком собиралась провести в Голландии месяц. Долгое время считалось, что это последняя работа Ван Гога, но исследование писем Винсента с высокой долей вероятности свидетельствует о том, что его последней работой стала картина «Пшеничные поля»1, хотя в этом вопросе всё ещё существует неоднозначность. (Йоханна впоследствии признавалась, как, увидев братьев вместе, была поражена тем, что «Винсент выглядит намного здоровее Тео». ) Несмотря на годы, проведенные порознь, во время краткого визита Винсента младший брат каждый день допоздна задерживался в «Гупиль и K»– в мансардной галерее шла выставка Рафаэлли, а все мысли Тео были заняты Моне (он разрабатывал стратегию, позволившую бы заполучить его вновь в качестве клиента).

Однако на сегодня именно «Пшеничное поле с воронами» официально считается последней картиной Ван Гога. Художник и величайший карикатурист к старости потерял зрение.

Первые одинокие дни в Овере превратили эту мечту из смутной фантазии в навязчивую идею. Винсент написал доктору Пейрону, словно освобождая того от обязательств («Я его, конечно, никогда не забуду») и попытался доказать матери и сестрам, что выздоровел, призывая дать ему второй шанс. (Летом население Овера увеличивалось с двух до трех тысяч человек. ) Но даже прекрасные пейзажи («Здесь так много цвета», – описывал художник раскинувшийся на берегу реки живописный городок) не способны были отвлечь Винсента от мысли, что он изгнанник, – это чувство не покидало его, а потому, запершись в гостиничном номере, он в очередной раз решил перерисовать упражнения Барга. Последним и самым грандиозным из них стало узкое вытянутое сооружение с оштукатуренными стенами, крытое голубой черепицей из окон которого открывался вид на реку и прекрасный сад, больше напоминавший парк.

Как всё было на самом деле, была ли эта картина последней или существует ещё одна последняя картина, со стопроцентной уверенностью эксперты сказать не могут. Ничто не принесло бы ему большей пользы и не уберегло от ужасов внешнего мира лучше, чем возможность «провести несколько дней» сбратом, уверял Винсент.

---