Фотографии Валерия Валюса. Валюс Валерий Петрович родился в 1939 году в Москве и жил в ней до 1977 года. На выставке представлены работы двух художников: Петра Валюса и Валерия Валюса.
Глядя на картины Валерия Валюса, порaжаешься: откуда художник берет подобные образы. В книге использованы рисунки отца Валерия Валюса – Петра Адамовича Валюса (1912 – 1971 гг. ). А я напоминаю, что сегодня в гостях у нас был художник Валерий Валюс.
Каталог художника Валерия Валюса содержит информацию о нем, статьи о его творчестве, список выставок иллюстрации, ссылки на авторские видео. И сегодня Валерий Валюс у нас в гостях и мы с ним будем беседовать. А я напоминаю, что сегодня в гостях у нас был художник Валерий Валюс.
Валерий: Названия нужны. В последнем случае причина, правда, обычно бывает известна. Ну, это так как идея – это как бы как женщина, которая вас любит. Сейчас мне это самое интересное, что я знаю. Возможно проблема не в книге, а в свободном времени.
С этой книгой так не получилось. У отца не было возможности сказать: «Мы вместе». Это раньше только в книгах для докторов их можно было найти. И смотреть.
Причем, вне всякого сомнения. Иначе, почему бы остыло реликтовое излучение почти до совершенного нуля. И сейчас, будучи работающим художником, я стараюсь придерживаться того же принципа. Неплохое ЛитРпг (или ДримРпг. ).
Да и свои. Например, в суде откровения следователя не заменяют доказательств. Как отец чуть сына не принёс в жертву по приказанию Бога. В процессе работы – да, конечно, возникают идеи, мысли, образы.
Валерий: По-моему, мы с ним уживаемся хорошо. Валерий: Ну, картины Ну, что значит Картины – это не видения. Тогда воспринимается работа полностью. Ну, это примерно та же тайна, как если спросить какого-нибудь поэта, как ему в голову приходят стихи. Так как я много показывал ещё папины картины после его смерти. Теперь c его работами знакомы и жители Рахманова. Предположим, что фотон расширяется вместе со Вселенной.
Да и мое творчество началось отнюдь не с реализма. Тонкий желтый контур в середине картины погас. Так как Господь в откровениях может и соврать (ох и ересь же это для христиан. ). Автор при этом, увы, выглядит несколько зверовато: воспринимает и чувствует отчётливо, даже обострённее других людей, но ничего не понимает (дабы не впасть в литературщину). С которыми я и имел дело. Я возражаю этой теории – Бог вовне, хотя и имеет доступ внутрь человека. Отдельный плюсик книге даёт идея игры в осознанных сновидениях.
Людям нужен толчок, который бы как-то направил их мысль. И, наконец, несколько слов об откровениях. Но это совсем другая живопись, чем та, которой меня можно было обучить в детстве. Я пишу идеи, проблемы и не пишу объекты. Они уже были написаны, художник умер, менять нечего.
И отец сбылся как совсем другой художник, чем он был в ту пору, когда пытался меня учить. В отличие от женщины, которая вас не любит. Но вот чертей можно поселять внутрь психики сколько угодно. Я заметил. Значит, речь идёт об особых видениях из которых потом можно сделать картину. – короче, тяжелого психоза.
И я взял в своей жизни у папы и в его творчестве всё, что мог, естественно. Когда вы выходите на изображение идей, вы уже знаете для чего вы в этом мире. И в этих работах как раз впечатление о творчестве вполне конкретных людей. Существует теория и не одна, что Бог, боги, черти – в психике человека. Картины начал писать в 1986 году еще в Германии и больше профессии не менял. Хотя, конечно, не только там. Думать, оказывается, надо.
Ha счету B. Валюса более полусотни выставок: в Мюнхене, Штутгарте, Тюбингене, Москве, Казани, Санкт-Петербурге. Которых как-бы не было до этого в действительности. И так ну, там ведь остаётся, конечно, значительный элемент тайны – в процессе творчества. Я узнал, что картины не умеют, да и не должны изгибаться на манер «Чего желаете. ».
Пусть это относится ко всем фотонам, а не только очень старым. Как наследие эволюционного развития, например. Или больных белой горячкой. А душевные порывы, служение – это для менее профессиональных людей. Я с детства усвоил, что ничего более скучного, чем занятия живописью нет. Ну, разницы у нас большие.
Вы перестраиваетесь, осваиваете новую реальность в вашей жизни — умершего человека. Тоже ведь мистики. Остывает таким образом.
В1991 году вернулся в Россию, поскольку Горбачев ввел разрядку и гласность. Исчез стержень, центр композиции. И думать и чувствовать. Разумеется «мы вместе» также потому, что я «украл» у отца все живописные приемы, которые только сумел (увы, удалось далеко не все), впрочем я это сделал по отношению к самой разной живописи, начиная где-то с наскальных рисунков и далее по времени вплоть до впечатлений сегодняшнего дня.
Теории, по существу, не религиозные. Те, кому интересно, пусть сами разбираются. Так как я совсем не реалист. – короче бреда. Пусть это иногда не поднималось выше, чем: «Здравствуйте, пальто можно повесить здесь, проходите в комнату, пожалуйста», — но я делал это с отдачей и ощущением «если не я, то кто же. » И за это время я твердо усвоил, что картины пишутся для зрителей, для ума и сердца, чтобы зритель увидел их и они бы запали ему в душу. С 1972 года менял места работы и профессии. А сейчас для меня нет ничего более интересного.
Вот только искусствоведы среди них встречались редко. Поскольку я никудышный гид по этим книгам, свой мистический опыт получил независимо. А душевные порывы, служение – это для менее профессиональных людей. Такая вот у меня привилегия — говорю: «Мы вместе». И стояли на своем. В общем книга получилась нормальная и читабельная.
Простой возьмём пример. Но вообще мы близки: оба стараемся – оба экспрессивны и оба социально ориентированы часто. С моральными критериями тоже неплохо сверяться. Был геофизиком до 1972 года и изредка позже. Много воды утекло.
Где тут элемент творчества. При этом темная энергия и темная материя оказываются фикцией. Вы же знаете, что видели ответ. Тема виртуальных капсул и вирт-игр уже приелась, а тут всё действие во сне – прикольно. С которыми я и имел дело.
Или как его собственные достижения, без помощи высших сил. Член Союза художников Баварии, член Международной федерации художников в Москве. Картины смотреть я любил, а вот студии никак. Которые изображают не то, на что направлен фотоаппарат.
Они писали проблемы. Родился в 1939 году в Москве и жил в ней до 1977 года. Изображать идею, на самом деле, приятнее, чем объект существующий. Вот только искусствоведы среди них встречались редко. Те из них, которые представлены на выставке (90 работ компьютерной графики и 26 картин, написанных маслом), – лишь малая часть художественного айсберга – остальные «полтыщи» лежат в склaдском помещении.
А они оказались неверны. Осталось только светлое струящееся пустое место. С 1977 по 1991 годы жил в эмиграции в Германии. Папа очень хотел, чтобы я был художником, но, конечно, заставить меня не мог.
За прошедшие годы мне помогали в этом сотни людей. Это вынесло меня. Могу их даже называть, но, наверное, не стоит. Как же быть-то. » И медлите, медлите среди картин. Не говоря уже о маньяках-злодеях.
Читал её долго и постоянно прерываясь. Я думаю, что Моисей записывал откровения книги Бытия добросовестно. В Библии попадаются и другие примеры.
Тема рождается внезапно и тут же просится на полотно. И вдруг замечаете, что зачерпнули не пригоршню, а всё целиком, то, что охватил взгляд и ум. Валерий: Видение Во-первых, можно назвать видением всё, что угодно. Они не заменяют знания. Пишет художник быстро – предпочитает «энергичное творчество». Когда он был жив, я не был художником.
Короче, ходил туда, не знаю куда (это об эмиграции), приволок то, не знаю что (это о творчестве). Картины находятся в галереях и частных коллекциях России, Германии, США, Канады, Израиля, Англии, Голландии, Швейцарии, Дании, Норвегии, а также в музее г. Богородицк (Тульская область) и в Музее Человека в Москве. Около 100 выставок персональных, групповых в России и за рубежом. Отчасти против моей воли, отчасти ввиду довольно тяжёлых обстоятельств в жизни. Картин очень много. Вы со стыдом поднимаете глаза и видите, что всё осталось, как было.
Хотя годная книга затягивает так, что читаешь её везде и всегда пока не прочтешь до конца. Картины такие открытые — бери у них что хочешь, что можешь. Может быть, в Начале, посмевшем быть, может быть, в осознанном Конце, может быть, где-то в середине или не в середине, а в промежутке, в цветах, написанных после операции, но перед «Концом», в конце лета — начале осени 1970 года, наверное, даже не в цветах, а в самой осени, прозрачной, как после дождя, возможно и правда после дождя, солнечной и последней. Да, в общем-то, это в традициях русского, да и не только русского искусства.
Художник его выполняет. Вспомните Перова, Федотова, Верещагина, передвижников, в конце концов. В общем-то, для того, для чего мы привыкли ходить в музеи. Картины и легкий свет пустоты на прежнем месте.
Или прозаику идея произведения.