Невесте, одетой в белое расположенной около Купидона, помогает Венера лично. Вряд ли юная Виоланта была знакома с поэзией Сапфо, но ее образ еще долго будет будоражить воображение Тициана, а черты этой девушки узнаваемы в «Любви небесной и Любви земной» (Рим, галерея Боргезе), в «Портрете молодой женщины», которую в литературе принято называть «прелестная кошечка» (Вена, Музей истории искусств), в «Саломее» (Рим, галерея Дориа Памфили) и в великолепной «Даме с зеркалом» (Париж, Лувр). У него и раньше было немало женщин, в основном натурщиц. Но это не что иное, как отражение страниц романа о любовных сновидениях Полифила – прежде всего известного эпизода с Венерой, которая, желая спасти от неминуемой гибели возлюбленного Адониса, так торопилась, продираясь через заросли колючего кустарника, что до крови поранила руку о куст белой розы. В свободное время Тициан увлеченно рисовал.
Ей исполнилось уже пятьдесят лет. В Венеции был – Тициан. Но если присмотреться, то нетрудно обнаружить, что Ульф как две капли воды похож на Роха, которого раньше можно было увидеть на картине «Святой Марк на троне». Он был очень доволен работой художника. Для них он создавал свои самые блистательные портретные шедевры.
«Золотоволосость» венецианок была искусственной – соотечественницы Дездемоны (не исключено, что и она тоже) волосы попросту красили. Его кисть рождала шедевр за шедевром. Его сердце в те годы было отдано «Виоланте». Рассматривая созданные в Венеции удивительные по радостному звучанию «Любовь земную» или «Флору», пожалуй невозможно согласиться с утверждением П. П. Муратова в его книге «Образы Италии», что «в тициановской Венеции нет вообще никакой печали и никакой улыбки и оттого так трудно чувствовать сердцем ее восхищающую глаз пышность».
Да и само произведение можно рассматривать как гимн женской красоте. И стала Екатерина Корнаро официально зваться Екатериной Венетой, дочерью Венеции. В общем, рисунок у Тициана не получился.
На боковой стенке бассейна был выбит барельеф с соответствующей сценой из «Метаморфоз» Овидия и герб рода Аурелио. Визави Любви земной является Любовь небесная, которая изображена обнаженной.
Итак, с большОй долей вероятности можно сказать, что «при» этой картине происходило посвящение в члены Ордена Розенкрейцеров. Одни говорят, что это – чаша, другие – мандолина. Если в других областях, к примеру, во Флоренции, художник получал заказ от цехов и религиозных братств, то в Венеции мастера призваны были непосредственно прославлять её государственную суть, вот почему главным фронтом работ для венецианских художников является Дворец Дожей и другие государственные учреждения. Все же Тициан считал себя венецианским художником и оставался патриотом этого города до конца своих дней. Позднее свои впечатления Вазари изложит в книге, дав описание высоко оцененной им картины.
Сторонники этой версии связывают изображенную сцену с изложенной в платоновском «Пире» концепцией существования двух Венер, небесной и земной, которые символизируют божественную и земную любовь. Таинственный момент затишья, передышки. Поэт Торквато Тассо (1544-1595) назвал город украшением и блеском Италии. В четырнадцать лет Катерину Корнаро выдали замуж за короля Кипра, Иерусалима и Армении. Ожидания заказчика были превзойдены. На том и расстались.
С этой картины началась его слава лучшего колориста Италии. Считалось, что это было сделано для того, чтобы благородный король Кипра (тут Тициан вспомнил, что король был из рода Лузиньянов, те самые Лузиньяны, что вели родословную от змееподобной феи Мелюзины) не оскорбил мезальянсом свое порфироносное величество. Поэт Торквато Тассо (1544-1595) назвал этот город «украшением и блеском Италии». Иначе говоря, слух является основополагающим, а зрение вторично. Он обратился к популярной в Венеции поэме «Алозанцы», автором которой был его покровитель кардинал Пьетро Бембо.
В середине тридцатых годов шестнадцатого столетия в его творчестве получила продолжение тема «любви небесной и земной», начатая им пятнадцать лет назад картиной для Никколо Аурелио. Первая (обнаженная фигура справа) направляет помыслы к возвышенной красоте, существующей вне пределов чувственно постигаемой реальности, вторая — в сторону красоты, находящейся в материальном мире и воспринимаемой органами чувств.
Хотя, что греха таить, весьма лестно, когда тебя так ценят. Однажды, когда он сидел над картиной для Аурелио, к нему зашел на огонек Бастьяно Лучани. Аурелио пояснил также, почему не стал обращаться к избалованному капризному Беллини. По матери Катерина была связана с родом византийских императоров, однако тонкостей и фамилий Тициан не помнил. Кстати, Альбрехт Дюрер (Альберо Дуро, как его звали в Венеции) тоже рисовал лицо Катерины, не приукрашивая, а вот все другие многочисленные ее портреты последние тридцать лет изображали цветущую красавицу.
Что удалось ему в стихах, Тициан воплотил на картине. Ей он принадлежал безраздельно. Однако Тициану стало скучно. Но роль придворного художника, пусть даже щедро оплачиваемого, его не очень привлекала. О патриотизме венецианцев составлялись легенды.
Замужние матроны, а также и куртизанки спешили увидеть выход золотых дел мастеров. В жены он взял себе дочь скромного цирюльника Чичилию да Кастельболоньезе. Вот таким образом талант этого художника можно считать достоянием всего европейского искусства. Имя его стало известным.
Марка. Тициан не вспомнил с ходу, как звали ее супруга, но главное знал: Совет Республики накануне свадьбы провел уникальную церемонию – Республика Венеция «удочерила» Катерину Корнаро. Ее сын-младенец погиб, не отметив свой первый день рождения. Там упоминался знаменитый «Пир» Платона и его теория возвышенной «платонической» любви.
Видимо, не случайно Вазари в первый приезд в Венецию, познакомившись с Тицианом через своего приятеля Аретино, тотчас отметил в алтарном образе признаки «портретности» в лицах святых. Только золототысячник сорняком произрастал в Италии повсюду. Но его предложение было отклонено.
Долгое время имя автора оставалось неизвестным. Он уже не искал состоятельных клиентов – они сами осаждали его с просьбами написать для них портреты и аллегории. Видимо, Тициан не стал развивать далее мотивы книги о снах Полифила и увлекся темой «фонтана любви», чья влага обладает чудодейственной очистительной силой, помогая Любви земной возвыситься до Любви небесной. Заячья плодовитость никак не вяжется с понятием о любви возвышенной. У нее в руках розы (один цветок лежит рядом на краю саркофага), а на голове — венок из листьев мирта, как и роза издревле посвященного Венере и традиционно служившего символом брака это является дополнительным подтверждением гипотезы о выполнении картины в ознаменование заключения супружеского союза. Он просто наслаждался ею.
Настоящим триумфом Тициана стала его алтарная композиция «Ассунта» — «Вознесение Мадонны», — которую он написал по заказу францисканцев для церкви Санта Мария деи Фрари. Что это – неведение или нечто умышленное. Сначала учился у Джентиле, потом у Джованни. Только так она смогла сохранить собственную жизнь. Безусловно, он не мог тогда не уловить сходство между святым Рохом и возмужавшим автором. Те же чувства разделял и Аурелио.
Отходит к покою людская суета, спешат путники восвояси и наступает час Венеры, держащей в руке лампаду, чтобы светить во мраке, час Эрота, баламутящего волшебный водоем и превращающий его темные воды в чудесное зелье. Тициан долго раздумывал над сюжетом. Класть мозаику в Сан-Марко – это действительно работа бесконечная, республике всегда нужны будут мозаичисты, чтобы выкладывать новые композиции и реставрировать старые, выложенные византийцами столетия назад. В этом образе она появлялась на его полотнах, соединяя в себе небесное и земное. Одна из них порождает возвышенные чувства, а другая возбуждает низменные, плотские желания, отражая извечную этическую дилемму Virtus – Voluptas.
А Серениссима, «удочеряя» Катерину, заботилась о том, чтобы права наследования новой королевы никем не могли быть оспорены. Имя этой женщины осталось неизвестной.
Она парила над толпой, как грозный корабль над людским морем. Небесная Венера символизировала любовь, которой возбуждались раздумья о вечном и божественном, земная Венера представляла красоту, созданную в материальном мире, а также принципы продолжения рода человеческого. Пожалуй, ни о какой другой картине Тициана не было написано так много, как о «Любви небесной и Любви земной». Обе они рельефно выступают на затемненном фоне задника. Любовь «земная и небесная» слились в нем и его творениях воедино.
Королева Катерина Венета могла выйти замуж за любого из европейских аристократов, но Серениссима (ее названная мать) не могла и не хотела допустить потерю вожделенной территории. Как и в «Сельском концерте» Джорджоне, основу композиционной схемы этой картины составляет изображение на переднем плане одетой и обнаженной фигур у водоема. Все же Тициан считал себя венецианским художником и оставался патриотом этого города до конца своих дней.
Как считают некоторые исследователи, таким он изобразил себя на картине «Мадонна с младенцем и святыми» (Мадрид, Прадо). К тому времени она родила ему двух сыновей – Орацио и Помпония. То есть, небесное отражается в земном, а земное – в небесном. Ее сюжет частично использовал Джорджоне в своей «Венере». Будущая картина должна была повлиять на решение красавицы.
Второй раз Тициан так и не женился. Название – результат конца интерпретации 18-го века живописи, которая дает моралистическое чтение нагой фигуры, тогда как художник предназначал это, чтобы быть возвеличиванием и земной и небесной любви. Однако и в последние годы творчества увлечение античностью не помешало ему поместить типичную венецианскую ключницу рядом с Данаей, рядом с Антиопой представить охотников в современных костюмах, рядом с мадридской Венерой изобразить кавалера в коле те, воротничках и при шпаге, под видом Венеры (Эрмитаж) представить тип венецианской куртизанки, дать готический щит с гербом Священной Империи в руки солдату у Гроба Господня, дворец Пилата изобразить в виде сооружения Палладия жителей Иерусалима в виде тех характерных фигур, которых можно было встретить в праздничный день на Пьяцце, учеников в Эмаусе – в самых обывательских костюмах и т. д. и т. д.
Выгнал с позором. «Гиперэротомахия» — «Битва Любви в сновидениях Полифема» — была, как считал Тициан, ближе Аурелио в его состоянии — не трудно было догадаться, какие сны того одолевали.
Обнаженная красавица, по-видимому, сама Венера, уговаривала «венецианку» сдаться всепобеждающему чувству любви и обещала тихие радости супружества, которые олицетворяли картины мирной сельской жизни у нее за спиной, в первую очередь кролики – старинный символ плодородия. Две дамы похожи друг на друга, они «связаны» саркофагом и приближены к зрителю в равной мере.
Увлечение было настолько велико, что стало бросаться в глаза окружающим. Свое обучение начал у известного мозаичиста Себастьяна Дзуккато. Понятие «тициановская женщина» пришло к нам из XIV века. Вот таким образом талант этого художника можно считать достоянием всего европейского искусства. Размах торговых связей Венеции был огромен.
Не это ли отношение выразилось, например, в его карикатуре на группу Лаокоона с сыновьями, открытую в 1506 г. и изображенную им в виде судорожно корчащихся обезьян (нам известен этот рисунок мастера по деревянной гравюре Больдрини). Происходил процесс инициации.
Но не успел. Он превыше всего ценил свободу выбора и свое независимое положение.
«Возьмите», — говорилось в одной старинной книге, — «четыре унции золототысячника, две унции гуммиарабика и унцию твердого мыла, поставьте на огонь, дайте вскипеть и затем красьте этим свои волосы на солнце». Катерина Венета стала единовластной правительницей Кипра в шестнадцать лет. Буду благодарна за все замечания уточнения, дополнения и возражения. Ее черты узнаваемы в образах богинь и вакханок в целой серии картин, написанных им на мифологические сюжеты для феррарского герцога Альфонсо дЭсте. И особенно поражает в ней характер какой-то массивности, плотности. В конце первого десятилетия XVI века Венецию ожидали серьезные испытания.
И также вероятно, что этот процесс включал в себя обряд целования кончика красной туфли. В начале XVI века она продолжала царить на Средиземноморье. В море ей угрожали только турки-османы и шайки разбойников-пиратов. За последние годы он научился умело их обходить.
А может быть и влюбленный Тициан сам осознал, что «желание не всегда есть любовь». Я внимательно прочитала посты олега Насобина и комментарии к ним. Вот только новый плащ – это еще не весь костюм.
Одновременно капитан галерного флота Венеции парадным строем провел корабли, украшенные цветами и лентами, по Гранд-каналу. «Земная» дама держит в руке цветок пятилепестковой розы. В нем дается всесторонний анализ непростого для понимания тициановского произведения, в котором зашифровано множество мыслей и сложных символов, почерпнутых художником из литературы. Высказывается предположение, что в «Саломее» Тициан изобразил самого себя в образе Иоанна Крестителя, чью отрезанную голову держит на блюде красавица Саломея.
Строгую композиционную схему классического стиля Тициан несколько смягчает асимметрией. В них ему удалось запечатлеть «лицо времени», облик Венецианского Возрождения, даже если имена их моделей так и остались нам неизвестны. Иногда на его крик прибегали стражники проверить, все ли в мастерской остались живы. Идея двух Венер сестер, которые олицетворяют два разнообразия любви, была впервые признана флорентийскими гуманистами XV столетия. Бембо знал толк в живописи – на его глазах вырос Рафаэль. Тициан – мастер цвета. Ожидания заказчика были превзойдены.
От Джорджоне здесь почти ничего не осталось. Его работоспособность была чудовищной.
Небесная Любовь обнажена (по мнению Платона истинная любовь не нуждается в украшениях) и держит в руке сосуд, в котором пылает священное пламя божественной любви. Ближайшие к Венеции города Верона, Падуя и Виченца перешли на сторону противника. Это прежде всего «Азоланские нимфы» Бембо и роман «Нурnеrоtоmасhiа Poliphili» (Любовные битвы в снах Полифила), о котором в то время велось много разговоров и споров в венецианских салонах. В соответствии с неоплатоничной теорией обе Венеры были добродетельными. Какие-то находки и детали я взяла на вооружение. Сам Тициан женился только через десять лет после описываемых событий. Осталось найти себе влиятельных и богатых покровителей.
Это был прямой намек на то, что в случае отказа, Никколо Аурелио могла бы ожидать столь же печальная учесть. Не следует забывать, что он был хорош собой и любвеобилен. Дож Республики Леонардо Лоредан, старик с лицом умного верблюда, – в золотом одеянии, в однорогой шапочке, – поднявшись со своего трона, бросил перстень в море, произнеся традиционное: «Мы обручаемся с тобой, о море, в знак истинного и вечного владычества светлейшей Республики Венеции».
Тициан – мастер цвета. В фигуре же святой Екатерины угадывается то, что было с блеском осуществлено Тицианом в картине «Флора». Небесная Любовь обнажена (по мнению Платона истинная любовь не нуждается в украшениях) и держит в руке сосуд, в котором пылает священное пламя божественной любви. Ситуация деликатная для него, видного государственного чиновника и потому в качестве свадебного подарка он хотел бы заказать не портрет своей возлюбленной падуанки, а какую-нибудь аллегорическую картину на одну из тем своего близкого друга поэта Бембо, например, какую-нибудь сцену из его знаменитой книги «Азоланские нимфы» или из поэмы «Аркадия» Саннадзаро. Произведение действительно содержит ряд бесспорных аллюзий на тему супружества.
Влияние Востока, особенно Византии, к тому времени попавшей под власть турок, ощущалось во всем. Знакомый как-то подсказал, что мастеру Джентиле Беллини нужен подмастерье и Тициан рискнул уйти. Встречая на своем пути молодую красивую женщину, он влюблялся в нее и обращал в богиню. Со временем асимметрия станет излюбленным приемом Тициана. Ожидания заказчика были превзойдены.
Так утверждали венецианские знатоки. Нагая женщина – Венера, одетая – Медея, которую богиня уговаривает отдаться любви Язона. Исходя в работе над картиной из этой дилеммы, Тициан вступает также в негласную полемику с автором «Азоланских нимф» Бембо и с близкими ему поэтами-петраркистами, а также с музыкантами.
Моделью или возлюбленной художника. Нечего и говорить, что его живописное мастерство в передаче всех этих роскошных тканей, золота, драгоценностей, тончайших кружев, доспехов и оружия было непревзойденным.
То есть символически после этой процедуры отцом ее стал считаться Святой Марк (Тициан усмехнулся, вспомнив шутки венецианцев, а особенно флорентийцев и иностранцев по этому поводу), а матерью – да, сама Серениссима. «Глядя на такое лицо, на маленькие умные глаза, – подумал Тициан, – вспоминается библейское изречение: «Во многой мудрости много печали». Их было тогда трое в Венеции, самых знаменитых представителей «изящных искусств»: он, Тициан, Пьетро Аретино, блестящий писатель-памфлетист, обладавший неуемным характером и сочным язвительным языком сатирика и Якопо Сансовино прославленный архитектор, украсивший берега Большого Канала фасадами своих великолепных творений. Что послужило причиной такой длительной отсрочки их брачного союза.
Хотя Аурелио наведывался чуть ли не каждый день интересуясь ходом работы над заказанной картиной, Тициан не мог отказать обратившемуся к нему Доменико Бальби, венецианскому потомку старинного генуэзского рода и довольно быстро, что необычно для него, написал «Мадонну с младенцем и святыми Екатериной, Домиником и донатором» (Реджо-Эмилия, частное собрание). Небесная Любовь обнажена (по мнению Платона истинная любовь не нуждается в украшениях) и держит в руке сосуд, в котором пылает священное пламя божественной любви. В соответствии с неоплатоничной теорией обе Венеры были добродетельными. Достаточно упомянуть хотя бы известный труд искусствоведа Эрвина Панофского. Солнце с самого утра будто светило не всему миру, а лишь Серениссиме. «Мы просим тебя, Боже, даровать нам это море, просим ниспослать всем, кто плавает по нему, мир и спокойствие»– так молились венецианцы, так завершил епископ торжественную мессу.
Лодовико Дольче рассказывал, что Тициан «нарисовал Юдиф, достойную восхищения с точки зрения как рисунка, так и колорита, а все друзья Джорджоне, считая, что этот шедевр принадлежит его кисти, поздравляли мастера и говорили, будто бы это лучшее из всего, что он создал за свою жизнь». Тициан спрятал паленые пряди под потертый берет, чувствуя, что выглядит нелепо. Столь же статным и привлекательным Тициана можно увидеть в ярком парчовом камзоле с виолоне (разновидностью контрабаса) в руках на картине Веронезе «Брак в Кане Галилейской» (Париж, Лувр). Тяжелое платье Медеи должно сдерживать ее порывы, делать ее движения медленными3. Лотто и сам уже несколько лет работал в этой мастерской.
Что-то, однако, помешало дальнейшему развитию бурно начавшейся любовной истории. Но для «легенды прикрытия» – картину заказывал Аурелио в качестве подарка невесте – молодой вдове Лауре Богаратто, на которой он впоследствии и женился. Герцог дЭсте порекомендовал Тициана мантуанскому маркизу Франческо Гонзага и правителю Урбино Франческо делла Ровере, с которыми был связан родственными узами. Тициан и сам тогда был влюблен. В то время тот работал над мозаиками собора Св.
О патриотизме венецианцев составлялись легенды. В 1557 году, еще при жизни художника, Лодовико Дольче писал: Слава о Тициане распространилась не только за границы Венецианской республики, но и за границы Италии. Он был оптимист и доверял своим ощущениям, не теряя при этом трезвости прагматика. Поэт Торквато Тассо (1544-1595) назвал этот город украшением и блеском Италии. Катерина так устала от придворных и политиков, что, вернувшись в родную Венецию, общалась только с учеными, философами, художниками, поэтами, с нобилями из числа самых просвещенных.
Мастер Дзуккато сразу взял на место Тициана другого парня. Венецианцев особенно привлекали пышность и зрелищность византийских традиций.
При первом же взгляде на картину «Любовь небесная и Любовь земная» поражают ее удивительно праздничный просветленный колорит и поистине полнокровное мировосприятие. Для него он создал свою «Венеру», решительно переосмыслив образ богини красоты на свой «венецианский» лад.
За что бы Тициан ни брался, мысли о Виоланте не давали ему покоя. Он сознательно ограждал свою личную жизнь от любопытных взоров. Сколько мучились комментаторы, чтобы понять настоящее значение картины Тициана, значащейся под названием Любовь небесная и любовь земная (галерея Боргезе в Риме). Мраморный бассейн своими очертаниями напоминал саркофаг Адониса, мифического возлюбленного Венеры, убитого на охоте разъяренным вепрем.
Кто была эта золотоволосая незнакомка.
Но все это «дымовая завеса», призванная отвлечь от настоящего смысла картины и от настоящих «заказчиков». Портретный жанр сделал Тициана европейским королем живописи. Его среди главных персонажей упоминал Кастильоне в своей книге «Cortegiano» — «Придворный». Ведь лучше всего, полнее, воодушевленнее других изображали это наслаждение землей именно те венецианцы, которые родились среди Альп или на склоне их: Тициан, Пальма, Джорджоне и Бассано. Для полноты картины порхают две бабочки как символ чего-то возвышенного, неземного. Для укрепления «легенды» на передней стенке саркофага был изображен герб Аурелио. По мнению одного из исследователей, художественный язык произведений Тициана всегда более энергичный, формы более грубые, а композиция более декоративная, чем это было в работах Джорджоне: легкости и непринужденности манеры Джорджоне противостояла, склонная к пафосу и монументальности, натура Тициана.
И вот три года уже как Тициан трудится в мастерской Джамбеллино на Сан-Лио. Позже Тициан не раз будет давать собственное изображение, в основном на картинах сугубо религиозного содержания, как бы подчеркивая свою глубокую приверженность вере. С этого времени на его картинах все чаще и чаще стал появляться облик молодой цветущей женщины с обольстительными формами, глубокими темными глазами и румяным лицом, схожим с «венецианкой», написанной для Аурелио. Но раз это стало так престижно, можно было написать и на эту тему, только не забыть бы еще «Гиперэротомахию Полифема», поэму Франческо Колонны.
Но вернемся к самой картине. Работа имела большой успех. Тициан чуть было не остался без работы. Вдали расстилается просторный пейзаж с золотистым небом и кристально чистым воздухом.
Дом его сделался одним из самых богатых и посещаемых в Венеции. Таким образом, Тициан «намекает» нам на чашу. Ожидания заказчика были превзойдены.
Скорее, дело было не в приданом, а в чувствах. И ни в одном городе Италии не было художника, который воспел бы всю эту роскошь и великолепие женской молодости с такой осязаемой чувственностью. Точнее – «венецианская», поскольку статные золотоволосые красавицы заполняли полотна живописцев Венеции еще со времен Карпаччо.
Тициан обрел признание и заказчиков в кругах венецианской аристократии. Несколько дней юноша был в отчаянии, плакал, чего с ним не случалось с раннего детства. Тициану повезло сказочно, так как работы Джамбеллино, как все называли младшего Беллини в городе, нравились ему гораздо больше, чем «засушенные», как и его физиономия, творения старшего из братьев.
Он насчитывал более трех тысяч судов. Расходы значения не имели. «Благодарение Богу, а также тебе, о прославленный дож Венеции, Далмации и Кроации, – спасение, честь, жизнь и победа и помоги тебе Святой Марк. »– скандировала толпа.
Вот таким образом они щедро отдавали дань всем видам торжеств и театрализованных представлений от освященных церковью христианских праздников до церемонии «обручения с морем» венецианского дожа, главы Республики. Небесная Любовь обнажена (по мнению Платона, «истинная любовь не нуждается в украшениях») и держит в руке сосуд, в котором «пылает священное пламя божественной любви». Модель, которая позировала Тициану для «Венеры Урбинской», стала его новой сердечной привязанностью. Внизу вместе с прихожанами взирали на нее потрясенные апостолы. Вместе с ним был арестован и Франческо Борромео, муж Лауры. Заказы богатых венецианских нобилей, послов, аккредитованных в Республике, многочисленных «скуол» — городских корпоративных и религиозных объединений чередовались с работой над портретами итальянских вельмож из сопредельных с Венецией земель. В соответствии с неоплатонической теорией обе Венеры были добродетельными. Однако Земная и небесная (Священная и Светская Любовь) Тициана осталась и фактически стала символом самой галереи Боргезе.
Новые морские пути еще только-только осваивались. Они обеспечивали ему относительную независимость и он научился их зарабатывать. Хотя было ясно, что просто ее дзокколи (туфли на высокой подошве, которые венецианцы называли попросту «копыта») выше, чем у других дам, тоже господствовавших над толпой. Вот таким образом в руке Любви небесной пунцовая накидка, а у Любви земной алые рукава платья. Ныне как будто, благодаря изысканиям Викгофа, энигма разгадана.
Все они были для него «Le Belle» — «красавицами», олицетворявшими чувственную прелесть любимой Венеции, воплощением светлой жизненной радости. После разнообразных, в том числе кровавых маневров Совета Десяти, Катерина отреклась от престола в пользу Венеции и отдала королевство «приемным родителям». В тюрьму и ссылку попали многие родственники Лауры. Наконец, после витиеватого вступления он перешел к сути дела, по которому явился.
Превосходно изданная книга являла собой подлинный шедевр искусства книгопечатания. Хотя возможно Тициан нарочно «зашифровал» чашу. Во время своего пребывания в Риме, в 1545 г., он пришел в восторг от тех сокровищ искусства, которые он здесь изучал (об этом Тициан сообщает Аретину в своих письмах) и даже заявлял Карлу V, что он учится на чудесных античных камнях, дабы более достойным образом изображать виктории императора на Востоке. Чудо случилось.
Душа — навсегда — живописи. Роман пользовался шумным успехом. Но в действительности дела обстояли иначе.
Он был и льстец и тонкий психолог. Если бы он хотел изобразить мандолину так, чтобы не оставалось «просторов» для иных толкований, он бы это сделал. Спасибо за них. Возможно, тут сыграло роль недовольство отца девушки, считавшего, что его юная Виоланта годится в дочери потерявшему голову ухажеру. Споры вызвает предмет под рукой Любви земной.
А заказов ему и здесь хватает. Богатство Республики росло.
Небесная Любовь обнажена (за мыслью Платона истинная любовь не нуждается в украшениях) и держит в руке сосуд, в котором пылает священное пламя божественной любви. А венецианские женщины. Следовательно, основой восприятия красоты, по их мнению, является поэтическое слово и мелодия, а не зримый образ. Сложность, даже некоторая пикантность, ситуации, с которой столкнулся Тициан, получив заказ от Аурелио, состояла вот в чем. В Риме.
В самой композиции, в этом перевесе одной (левой) части картины над другой сказывается та же склонность к тяжести, к какой-то материальности, которая уже проглядывала в поздних картинах Джамбеллино и которая, как мы видели, превратилась в апатичную скуку у Пальмы. На сей раз его заказчиком стал Гвидобальдо делла Ровере, будущий герцог Урбинский.
Незнакомка была явно нездешней. Не дождавшись приговора, он умер в тюрьме. Рассказывали, что однажды султан заметил Джентиле, что артерия на отсеченной голове Иоанна Крестителя написана им неправдоподобно. «Ассунта» Тициана произвела на него сильное впечатление, он обратил внимание на редкостный талант молодого венецианца.
Подростком перешел в мастерскую к братьям Беллини. Если хотелось, чтобы волосы стали рыжими, в состав добавляли хну. Гуммиарабик привозили из Северной Африки, хну – через Персию из далекой Индии. Символ тайных мистерий остается на территории Италии. Строптивый Джентиле возражал султану, утверждая, что на его картине все прописано верно.
Но по каким-то причинам однозначная трактовка предмета под рукой Любви земной – затруднительна. В молодости Бембо входил в «кружок интеллектуалов» при дворе герцога Урбинского. Ему охотно позировали куртизанки, равно как и дамы из знатных венецианских домов, которым льстило быть запечатленными известным художником.
заказчик выступал явно не от себя, а от других сил, которые пожелали остаться неизвестными. Но, видно, «венецианка» с трудом поддавалась увещеваниям богини. Поэт Торквато Тассо (1544-1595) назвал этот город украшением и блеском Италии. Можно сказать, что в таком зашифрованном виде заключен главный постулат Герметизма: «что наверху, то и внизу, что внизу, то и наверху». Любопытно отметить, что свое название «Любовь земная и любовь небесная» картина получила почти спустя два века после ее создания. Он написал целую серию ее портретов, один из которых назвал просто – «La Bella» — «Красавица».
Небесная Венера символизировала любовь, которой возбуждались раздумья о вечном и божественном, земная Венера представляла красоту, созданную в материальном мире, а также принципы продолжения рода человеческого. Они были знакомы еще с ученичества в мастерской Беллини. Однако сама тема будущей картины его заинтересовала. Картина была им приобретена в 1952 году у наследников генуэзского рода Бальби. Тогда-то и появилась на земле алая роза или шиповник, чей цветок лежит на парапете фонтана.
Тициан — мастер цвета. Мой друг Маньяни был профессором Римского университета, автором замечательной книги «Разговорные тетради Бетховена». Как отмечал венецианский хронист того времени Марин Санудо, эту свадьбу «обсуждали повсеместно» — слишком уж непростое прошлое было у новобрачной. Ее назвали «Виоланта» — на одном из портретов вырез ее платья был украшен букетиком фиалок.
Совет десяти – орган управления могущественной Венецией, жемчужины Адриатики. Вот таким образом талант этого художника можно считать достоянием всего европейского искусства». Городе, где находится Ватикан – один центров управления миром. У них две ноги на двоих, так как нога «небесной любви» спрятана от глаз зрителя, а ногу второй символизирует кончик красной туфли. В городе вскоре заговорили об этой истории и даже о намерении Тициана жениться.
Лишь композиционно она напоминала «Спящую Венеру» Джорджоне. Джентиле Беллини так же не приукрасил и знаменитую Катерину, написал ее отяжелевшей матроной, проницательной и уставшей. «Ариосто», «Портрет молодого человека с перчаткой», «Портрет англичанина», «Мужчина в красной шапке» явились подлинным искусством «ritratto damina» — портрета души. По составляющим рецепта нетрудно было отследить географию венецианской торговли.
Тут же, на лугу, паслось стадо овец, шла охота на кроликов, «под сенью дерев» целовались влюбленные.