«огюст и Эжен Мане, родители художника»— двойной портрет, который создал французский художник Эдуар Мане (1832—1883). В этом году жюри официального Салона приняло к участию в выставке картины Мане «Портрет родителей» и «Гитарреро».
Эдуард Мане родился 23 января 1832 года в Париже, в буржуазной семье. Пребывающая не в идиллической обстановке «Завтрака на траве», а в банальном интерьере спальни, Олимпия поднята на пьедестал своего ложа. Это путешествие по океану в последующем сыграло не последнюю роль в творчестве художника. Появляются картины «Аржантей», «Партия в крокет», «В лодке». В начале 60-х годов художник порой близко пересказывает в своих произведениях работы велики испанских художников, а во время гастролей в Париже мадридской балетной труппы (1862) Мане пишет серию картин с живых испанских моделей (Лола из Валенсии, Гитарист, Испанский балет).
Какой натурщицей была бы эта девушка. В 1862 году Мане создает своих «Гитанос», впоследствии уничтоженных. Творческое сотрудничество мастера с молодым импрессионистом Клодом Моне (а также и другими его коллегами, в частности с Бертой Моризо) обоюдно воздействовало на художников.
Гонсалес выросла в среде ценителей искусства. Он приближается к самому краю картины и становится ее монументальным стержнем. Дальнейшее творчество Эдуарда Мане не изменяет своей направленности и продолжает свою линию. Самые известные импрессионистские работы Мане – «Аржантей» и «В лодке» (обе 1874 года) написаны художником, придерживающимся принципиально иных позиций. Если Золя в опубликованной в 1871 году «Карьере Ругонов» вспоминал о торжестве бонапартистского переворота «над еще не остывшим трупом Республики», что так напоминало «версальский Париж», торжествующий над трупом Коммуны, то во французской живописи тех лет не было, помимо Эдуарда Мане, художника, так негодующе и точно показавшего дно «большого света».
К вопросу об источниках ранних произведений Мане. Но Эдуард попытался стать моряком (и даже совершил в качестве юнги путешествие в далёкре Рио-де-Жанейро). В течение шести лет (1850-1856) Эдуард Мане посещал мастерскую известного в то время исторического живописца Тома Кутюра, с которым у молодого художника вскоре сложились весьма напряженные отношения.
Дерзкий и непосредственный взгляд обнажённой женщины (художник написал её со своей любимой натурщицы Викторины Меран) устремлён прямо на зрителя. Это ихпервая ночь, закоторой следуют месяцы любовного опьянения. Они заново открывают друг друга. Кристина уходит отсвоей генеральши, Клод отыскивает дом вБеннекуре, пригороде Парижа, всего задвести пятьдесят франков вгод. Необвенчавшись сКристиной, Клод называет её женой, авскоре его неопытная возлюбленная обнаруживает, что беременна. Мальчика назвали Жаком. После его рождения Клод возвращается кживописи, нобеннекурские пейзажи уже наскучили ему: онмечтает оПариже. Кристина понимает, что хоронить себя вБеннекуре для него невыносимо: втроем они возвращаются вгород. Но потом он поторопится вернуться в город и будет искать сюжеты в кафе, на подмостках сцены, на улицах или на катке, чтобы наконец кистью, омытой в процессе пленэрных экспериментов, написать свою «Нана» (1877 г. ) в абсолютно ином, лишенном натуралистической заземленности духе, чем это уже делал тогда в своем одноименном романе Золя.
Импрессионисты. Возможно вот таким образом настроение в картине грустен, подавлен. Мане утверждал право художника на свободу видения, свободу выражения, ставшие основой современного искусства. Весь Париж стоял на голове. Кстати, сам шведский король Карл XIII был крёстным отцом матери Мане. Чаще – хроникально-светскую, описательную (Гаварни), реже – сатирическую (Домье), еще реже – отстраненно-аналитическую (Гис).
Здесь наряду с немногочисленными трудами западноевропейских искусствоведов важную роль сыграли исследования советских ученых. Мане был поражен и оскорблен реакцией на свое произведение. Господство буржуазии резко изменило отношение к искусству. Вместо того чтобы, подобно другим мечтающим об артистическом призвании, поступить в Школу изящных искусств (на этом настаивал и отец Мане), он пошел учиться в мастерскую Тома Кутюра, незадолго до того прогремевшего в Салоне 1847 года своей картиной «Римляне эпохи упадка» с изображением античной оргии.
Через год он снова энтузиазмом пишет на страницах «L39Artiste». Это «одиночество в толпе» мастеру удалось передать просто гениально. Она стала его студенткой, моделью и другом. Пикассо написал сотни графических и живописных работ на эту тему.
Еще во времена романтизма зародилась идея своеобразной корпоративности людей, присягнувших творчеству, – «артистов», как называли они себя, – богемы, как называл их обыватель. Ее акварельные работы с их яркими цветами и мягкими формами пользовались большим успехом. Вскоре открылось, что старый – тяжело болен. Эрмитажа, т. VIII, вып. Сравнительно новым лицом была Берта Моризо, третья и центральная фигура на картине.
Да и так ли случайно возникли картины 1874 года. Эдуард Мане родился 23 января 1832 года в Париже. Так ли уж «радует его взор зрелище светского гулянья», как утверждает Перрюшо. Гонкуровский художник Кориолис из романа «Манетт Саломон» мечтал «на лету уловить красоту парижанки, которая не поддается определению». И после переговоров с Шарлем Бланом и писателем Проспером Мериме (знакомым отца) Эдуару разрешено учиться в мастерской Тома Кутюра.
После смерти поэта художнику посчастливилось встретить только одного человека, чей самобытный талант был ему так же дорог и необходим. Она умерла во время родов, через пять дней после Мане. Ева Гонсалес (19 апреля 1849 г. – 5 мая 1883 г. ), французская художница, родилась в Париже.
А что представляет собой «Флейтист». Скорее всего замысел картины «Нана» возник там во время одной из бесед. О месте человека в природе Мане размышлял, помнится, еще в «Завтраке на траве». Первой подлинно масштабной работой Мане явился Завтрак на траве (1862). До этого времени Испания еще не сыграла во французской живописи предопределенной ей роли. Они искали единомышленников, отчаявшись, замыкались в одиночестве. Вступительная статья к сборнику «Эдуард Мане.
В эти годы написаны Флейтист (1866), Портрет Эмиля Золя (1868), Балкон (1868—1869, все — Париж, Музей Орсэ), Завтрак в мастерской (1868, Мюнхен, Новая пинакотека), Вокзал Сен-Лазар (1873, Вашингтон, Национальная галерея искусства) и другие. Портрет Стефана Малларме 1876 года вдруг дезориентировал Перрюшо. Путешествие через Атлантику и пребывание в Рио оставили глубокий след в сознании Мане. Они не воспринимают окружающий мир как нечто многообразное и непрерывно изменчивое.
Эдуар родился в Париже в состоятельной буржуазной семье. Темный фон подчеркивает великолепие живописи: белый цвет ткани, которой задрапировано ложе, разработан тончайшими оттенками голубого, бледно-зеленого, розового, столь же богата нюансами цветовая гамма золотистого покрывала, розовая одежда негритянки. Вместе с тем его никак не устраивала та незначительная роль, которую они подчас отводили человеку, рассматривая его или как цветовое пятно (Клод Моне) или, в оптимальном варианте, как часть однозначно ликующей природы (Ренуар).
Сюжет всегда переплавлялся Мане в живописно-пластические и психологические ценности. Оно было молодо, честно и непримиримо. возродить" и ".
А. Д. Чeгодaeв. Викторина Меран тотчас же начинает позировать в мастерской на улице Гюйо. Д. Чегодаев.
Мане с ней познакомился годом раньше в Лувре, где она копировала Рубенса. поднять с колен", ага чтобы он тут же опролкинулся на задницу от ". Не забудем, что Мане высоко ценил принцип искусства «интеллектуального уровня», означавшего в то же время правдивость и неприкрашенность в изображении действительности, о котором не уставал говорить его друг и наставник Бодлер.
Эти, по определению Флобера, «маленькие статуэтки, маленькая музыка, маленькая литература» маячили прообразом поп-культуры XX века. ". Картина Эдуарда Мане «Казнь императора Максимилиана Мексиканского» в свете некоторых фактов и событий. Когда Курбе писал «Похороны в Орнани», где включил французских провинциалов в заведомо драматическую ситуацию, он в конечном счете пришел к отрицанию драматизма, обнаружив зато в своих моделях иные глубины.
У нее – так ей кажется – артистическая натура. Тогда в декабре 1848 года он отправляется в плавание в качестве юнги. То, что в Париже конца 30-х годов называли «франко-испанской» школой, представляло собой или эклектические перепевы формальных открытий испанского искусства XVII века или спекуляцию на занимательном этнографизме (Сиглер, Адольф Брюн, Деоденк). Зато мы следим за всеми событиями жизни Мане, получаем возможность, выражаясь неакадемическим языком, «влезть в его шкуру», видим его неравную битву с косностью и предрассудками глазами современников, хотя как раз они-то и выступали тогда носителями этой косности и этих предрассудков.
Худшим было непризнание в семье родителей. Вот таким образом травлю Мане и «батиньольцев» объясняли как реакцию на эпатаж, хулиганство, оскорбление эстетических чувств зрителей нарочитым живописным оригинальничаньем, не имеющим ничего общего с высоким искусством. Тридцатичетырехлетнему Мане не нужно больше окружать такого человека романтическим ореолом, не нужно примерять к нему истины возвышенных идеалов.
Эдуард Мане дерзает изобразить на ней обнаженную женщину в современном ему интерьере, а не в классическом стиле древности, принятом среди французских художников. Учился в парижской Школе изящных искусств у Т. Кутюра (1850-1856). С согласия отца Мане даже намеревается стать моряком.
Эти испытывают экстаз от любой беды в государстве. Письма. Однако сфера интересов Мане была куда шире и многообразнее, чем у Клода Моне, для которого пределы поисков исчерпывались главным образом пейзажной картиной. Перрюшо всегда увлекателен, когда ведет рассказ о личной жизни Мане и особенно о последних его годах, омраченных смертельной болезнью исход которой был заранее известен художнику. Если бы их увидел Делакруа, то он не смог бы больше утверждать, что в живописи Мане есть «терпкость зеленых фруктов» или что ее «пронзительный колорит режет глаза».
Как и обнаженная в Завтраке, Олимпия (моделью для нее послужила опять же Викторина Меран) смотрит на нас взглядом, словно олицетворяющим загадочную и победную силу искусства Мане. Бодлер не случайно посвятил ему в 1859 году статью «Художник современной жизни», где имя Гиса, однако, не фигурировало и где силою предчувствия поэта возникал не столько Гис, сколько прообраз художника будущего: человек, одаренный живым воображением, одиночка, без устали странствующий по великой человеческой пустыне. Картину сочли «непристойной». Его родители надеялись, что их сын получит респектабельное юридическое образование. Любимыми композиторами Сюзанны были Роберт Шуман, Бетховен и Рихард Вагнер.
Ведь Мане был первым, кто еще в 1860 году подошел к проблеме фиксации динамично изменчивой во времени среды, жизни воздуха и его взаимодействия с цветом. Сюзаннабыла известна, как замечательная пианистка.
Впервые она участвовала в выставке-салоне в 1870 году. Может показаться, что Мане ставил перед собой и решал только чисто формальные задачи. Однако на раннем этапе идеал этот имел отнюдь не первостепенную значимость. Мане был опален «смерча и пламени круженьем» (Готье), вспыхнувшим на парижской сцене в дни гастролей испанцев. У них в голове есть некий мифичекий "образ народа", который ". ему нравилось больше рисовать.
После смерти Мане Леон помогал в организации большой выставки памяти художника. Нежный тон кожи, две, много – три краски, чтобы оттенить лицо. Мане не волнуют индивидуальные черты модели. Уже с первых его шагов стало ясно, что широкая публика не способна разделить с художниками радость нового этапа в познании мира и всех связанных с этим открытий молодой живописи.
Но и Энгр и Делакруа подвергались атакам преимущественно со стороны профессиональной критики институтского ареопага. Зрители не заметили «сочной, смелой живописи, вдохновения, неожиданности» полотна. Мы помним, как «Олимпия» вывела из себя Париж Второй империи. Сравнительно новым лицом была Берта Моризо, третья и центральная фигура на картине.
Ее признают неприличной, а сам Эдуард Мане упрекается в безнравственности за ее написание. При этом Мане строит композицию холста «В лодке» так, что кадровость не разрушает глубины пространства в этом «пейзаже света и воды» и одновременно воссоздает отчетливо-преходящий эффект движения скользящего по реке ялика. Глава семьи сидит у стола, а жена вежливо стоит рядом. «Завтрак на траве» вызвал яростные нападки публики — среди одетых мужчин сидела нагая женщина.
Изначально барменша и клиент были изображены стоящими друг напротив друга. Поощряя огромные полотна с фигурами в натуральную величину, представляя их как образцы высокого искусства, государство создало условия для производства того, что рапэны столичных ателье окрестили на профессиональном жаргоне словечком «махина». С помощью зеркального отражения (прием, по всей вероятности, заимствованный из Менин Веласкеса) художник раздваивает свой образ – вводит его в текущую мимо жизнь и ставит над временем. Как можно классифицировать, например, «Завтрак в мастерской» 1868 года. О жизни Сюзанны того периода почти ничего не известно.
Непосредственный переход от тени к свету был предметом его постоянных поисков. В то же время Мане сохраняет ясность рисунка, серые и черные тона в колорите, отдает предпочтение не пейзажу, а бытовому сюжету с выраженной социально-психологической подосновой (столкновение мечты и реальности, призрачность счастья в сверкающем и праздничном мире – в одной из последних картин Мане Бар в Фоли-Бержер, 1881-1882, Институт Кортолда, Лондон).
Но когда в 60-70-е годы начинаются выступления Мане и «батиньольцев» (импрессионистов), французская публика почувствовала, что время компромиссов миновало. Однако, попытки поступления Мане не увенчались успехом. С этого и начался неразрешимый конфликт Эдуарда Мане с официальным искусством. Не слишком ли перегружен интерьер кабинета Золя деталями и атрибутами. Светящиеся тени Тициана вдохновляли его, а примитивисты выводили из себя».
То, что Перрюшо называет «топтаньем на одном месте», предшествующим возникновению «Музыки в Тюильри», представляется не совсем верным. Этот город переставал быть только фоном человеческих поступков. Эдуард Мане считается одним из зачинателей импрессионизма. Но в 1874 году, когда его друзья-импрессионисты решили выставиться вместе, Мане отходит от них, оставляя место главы движения заКлодом Моне. Он создает серию картин, отмеченных натурализмом Золя (портрет которого он написал в 1868) и Мопассана: «Нана» (1877), «Официантка в пивной» (1878), «В кабачке папаши Латюиля» (1879), Бар в «Фоли-Бержер» (1881 – 1882). Она наверняка могла бы помочь создать большую картину, о какой он давно мечтает. Это плавание произвело на него глубокое впечатление, Мане увидел Бразилию, Атлантику, экзотическую природу, других людей, другую жизнь.
Так появляются портреты Астрюка, Дюре и Золя кисти Эдуарда Мане. 9 декабря в качестве юнги он поднимается на борт корабля Гавр-и-Гваделупа. Оно стало экспонатом еще одного Парижского салона (1882-го года). Во многом являясь предшественником вдохновителем импрессионистов, Мане в то же время расходится с ними в некоторых важных моментах: в своих произведениях он сохраняет конструктивную ясность рисунка, ритмически организующего плоскость, оставляет в своей палитре серые и чёрные тона и в целом не изменяет бытовому жанру с его литературно-ассоциативной подосновой. Он не просто созерцает происходящее, но оставляет рисунок, запечатлевший результаты страшного, но великолепно выполненного преступления (слова одного из современников), фиксирует чудовищно продуманный прозаизм массового истребления республиканцев.
Юношу привлекла эта скандальная слава. В 1874 году Мане отказывается участвовать в первой групповой выставке импрессионистов. Эдуард Мане родился 23 января 1832 года в Париже, в семье Огюста Мане, чиновника Министерства юстиции и Эжени-Дезире Фурнье, дочери дипломата. Под впечатлением от общения с ним Б. Моризо примыкает к импрессионистам и на знаменитой выставке 1874 г. показывает 9 своих работ, одной из которых была картина У колыбели (1872, Музей Орсэ, Париж). Важно, вероятно, не то, кого персонально видел Мане в тот момент, но его ощущение зрительного единства, нерасщепленной множественности людей в городском саду.
Его «Любитель» может быть поэтом, рапэном, артистом, ныне опустившимся, неопрятным ищущим забвения в алкоголе. Но подлинным центром притяжения стала картина Эдуарда Мане Завтрак на траве. Это работы А. Д. Чегодаева, В. Н. Прокофьева, А. Г. Барской (А. о которой грезил его друг Бодлер.
1863 год стал для живописи переломным. Путешествие через Атлантику и пребывание в Рио оставили глубокий след в сознании Мане. Достаточно вспомнить поведение юноши во время июньских событий 1848 года или эпизод в дни декабрьского переворота, когда девятнадцатилетний Мане вместе с Антоненом Прустом, рискуя жизнью, не побоялся стать свидетелем разыгрывающейся на улицах Истории одного преступления (Гюго) – расстрелов в упор среди бела дня, актов варварской жестокости, совершенных в цивилизованной Франции. Центральная фигура – девушка-барменша за стойкой, смотрящая на зрителя с тоской во взоре, а на заднем плане кутит разношерстная публика. Ну, разумеется. Портрет родителей художника, 1860, Париж, Музей Орсэ) и человека с гитарой (Испанский гитарист, 1860, Нью-Йорк, Музей Метрополитен), удостоенного награды. Эдуарду это так наскучило, что он только и мечтал, как бы убежать в гимнастический зал.
Чрезвычайно талантливая внучка Ж. О. Выбранное по примеру Джорджоне, Тициана и Гойи (В период увлечения испанской труппой Мане написал «Лежащую женщину в испанском костюме», прямо идущую от гойевской «Махи одетой», которую он мог знать по гравюрным воспроизведениям. ) явление лежащей обнаженной женщины заведомо очищалось от всего случайного, от прямой взаимосвязи с конкретным окружением, от каких бы то ни было сюжетно-ситуационных разночтений. В основе композиции картины положено многократное повторение треугольноеформы. Для написания картины Мане попросил позировать ему барменшу Сюзон и художника Анри Дюпре.
Художнику становилось всё труднее не только работать, но и передвигаться. Ибо смысл их существования – нытье и все те же Инет-сопли. Одновременно с «Любителем» Мане создает диаметрально противоположный образ: доверчиво-приближенного к зрителю «Мальчика с вишнями». В конце 1860-х годов Мане сблизился с Эдгаром Дега, Клодом Моне, Огюстом Ренуаром, перешел от глухих и плотных тонов, напряженного колорита с преобладанием темных цветов к светлой и свободной пленэрной живописи (В лодке, 1874, Метрополитен-музей В кабачке папаши Латюиль, 1879).
Позднее в семье родилось еще двое мальчиков. В империи Наполеона III, погрязшей в финансовых спекуляциях, коррупции, продажном политиканстве, самом беззастенчивом разврате и низменных оргиях, реализм означал бунт против того самодовольства и показного процветания, которыми прикрывался «Вавилон, населенный бездельниками и тупицами» (Бодлер) и по которым через несколько лет нанесет удар Парижская коммуна. Викторина родилась в семье гравёра Жана-Луи-Этьенна Мёрана и его жены Луизы-Терезы.
Для широкой публики, привыкшей к тому, что в картине обязательно должен быть интригующий литературный сюжет, Завтрак на траве оставался непостижимым. В сентябре 1879 года у Мане случился первый острый приступ ревматизма.
Но по возвращении вновь терпит неудачу на приемных экзаменах. Здесь преломились его знание и осмысление заветов испанцев и Курбе, Луи Ленена и Ватто. То были снова умозрительные иллюзии, не замедлившие обернуться против художника.
Через год он снова энтузиазмом пишет на страницах LArtiste. И это не случайность, а точка зрения. Художник 60-70-х годов не просто противопоставляет обществу самого себя, свое место, свое отношение к миру он ищет аналогий в себе подобных он хочет утвердить и их индивидуальную значимость и свою солидарность с ними и сделать это со спокойной уверенностью человека, без колебаний верящего в правоту общих убеждений, чуждых официальному искусству. Каким поразительным мужеством обладал этот погибающий и совсем еще нестарый человек. Не найдя в современнике героического волнения, Мане решает теперь испытать его в обстоятельствах идиллических, так сказать «руссоистских».
«Парижский свет», собравшийся в летнем парке, видится художнику единой, нерасчлененной и достаточно безликой массой. Но, в конце концов, тяга к творчеству победила. Как известно, в дальнейшем пути Мане и Золя разойдутся. Эдуард Мане не проявляет попыток к новаторству с первых своих самостоятельных работ.
При этом манера «Любителя абсента» сохраняет пока зависимость от пластических ощущений не столько Кутюра, как пишет Перрюшо, сколько опять-таки Курбе, усвоившего опыт Риберы и Сурбарана. Веласкес, который был величайшим примером для Мане, копировал многие полотна Тициана. Крепло, распространялось искусство «золотой середины» – эклектичное, неглубокое, развлекательное. Зрителю видна и тёмно-красная обивка кровати. Но в семье были дети, а юридическая карьера – обеспечивала благосостояние. Государство призывало искусство быть «украшением и развлечением духа» (Эта вполне потребительская формулировка взята из обвинительного приговора другу Мане Шарлю Бодлеру, вынесенному в 1857 году на процессе против «Цветов зла». ).
Не прав Перрюшо, когда говорит, что «эта живопись вытеснила человека». Но тем более потому Мане не хочет лишать свою маленькую, «среднюю» героиню права на соприкосновение с иной, не столь холодной и эгоистичной жизнью. Зднесь кисть Мане передает текучий блеск хрусталя, нежное свечение цветов и кружев, тяжелое рдение плодов, утонченные сочетания лилово-черного, оранжевого, розового,, желтого, серебристо-сиреневого – а отражения и отблески в зеркале придают всему феерический характер. Т. Готье писал о картине: «Веласкес дружески ему бы подмигнул, а Гойя попросил бы огонька, чтобы раскурить свою papelito (самокрутку) Чувствуется бездна таланта в том, как написана эта фигура, в сочности фактуры, стремительности мазка, удивительной правдивости цвета». Мане разглядел это чудесное извлек его из потока реальной жизни. Меньше чем за десятилетний период творчества (если ограничить его «Любителем абсента» 1859 года и «Казнью Максимилиана», 1867) Мане успел испробовать почти все возможные в живописи жанры, включая бытовой исторический, «nu», пейзаж, марину, портрет, натюрморт.
Напротив этой толпы, за стойкой, стоит задумавшаяся барменша. Но еще большее негодование в Салоне 1865 года вызвала «Олимпия» (1863, Париж, Музей Орсэ). Именно это стремление облагородить саму окружающую действительность привлекало к Мане молодых новаторов, за которыми вскоре утвердилось название "импрессионисты". В живописном отношении Олимпия – одна из вершин творчества художника.
Однако более всего его притягивает Париж. То, что Мане искал в спектаклях испанских гастролеров, раскрылось ему не в массовой сцене, но в явлении отдельного героя: такого, как «Лола из Валенсии». В устремленном прямо на зрителя взгляде обнаженной женщины (художник написал ее с Викторини Меран, своей любимой натурщицы) есть и дерзкая непосредственность и глубокая мечтательность. Очевидная демонстративность сцены, вызывающе независимый взгляд и поза нагой женщины рядом с одетыми мужчинами, отсутствие контакта в поведении всех их, вместе взятых их психологическая разобщенность теперь где-то уже иронически дезавуировали попытку Мане соразмерить современника с вечными идеалами.
Увидев свою мечту «глазами ясными, как влага ключевая» (Бодлер), художник вынужден будет впоследствии понять, что не здесь таится искомая им в современности ценность и неповторимость человека. Сколько же идиотов на свете.
Одновременно он работает над большим полотном, своего рода «махиной», задуманной не без тонкой полемики с «Мастерской художника» Курбе. Болезнь быстро прогрессировала, ограничивая творческие возможности художника. Возле ложа едва различима на темном фоне негритянка с букетом, в ногах — черный кот. Одни верили в силу искусства, другие ограничивались лишь стремлением «эпатировать буржуа». Даже в этом портрете Эдуар делает уступки буржуазной добропорядочности.
Правда, там Леон был представлен всем как младший брат Сюзанны. Новое поколение вознамерилось обратиться к жизни сегодняшнего города, к бытию людей в той специфической, пока еще совсем не освоенной живописью городской среде, которой свойственна особая подвижность, калейдоскопичность, стремительность и уже с этой «городской точки зрения» оценить жизнь остальной природы в ее изменчивых, временных перетеканиях. Уязвимость живописи «Завтрака», как и «Викторины Меран в костюме эспада», в отсутствии пленэрного единства, в разграничении на две световоздушные зоны: главной, где абрисы фигур ясны и замкнуты и второплановой с ее растворяемостью цветового мазка в солнечном сиянии, сверкающем во влажном отражении реки. Его увлекают возможности пленэрной живописи, мазок в его картинах становится более дробным, способным чутко улавливать и передавать нюансы изменчивой жизни природы. Армия творческих посредственностей, тех, кто, по выражению Бодлера, свято исповедовал принцип «следует нравиться тем, на чьи расходы хочешь жить».
Слово это, первоначально означавшее помощника живописца, подмастерья, вскоре превратилось в определение заурядного художника, ремесленника, «мазилы». И «Студенты Саламанки» и картины «в манере Веласкеса», сделанные, по-видимому, по мотивам офортов с «Менин» и еще каких-то испанских полотен, были необходимы Мане.
Мане явно скучал в мастерской Кутюра. В сборнике «Западноевропейское искусство второй половины XIX века». Этот конфликт еще больше обострился после создания в 1863 году знаменитой картины Олимпия.
Здесь он еще раз убедился, что современную палитру должен очистить пленэр. У французского живописца Эдуарда Мане тоже была такая любимая модель. Фрагонара, училась живописи у К. Коро, работая с ним на пленэре.
Её дядя был скульптором, а сама она хорошо играла на гитаре. В ней художник также модернизировал классические мотивы (прототипом служила Венера Урбинская Тициана). Критика современников».
Вскоре после знакомства, она начала позировать ему для будущей картины «Балкон». Сделав уже в 1860 году эпохальные открытия, Мане не торопится их немедленно продолжать. Как правило, сталкиваясь с многолюдным объектом, художник испытывал чувство отчужденности. Ставшее еще более тесным соприкосновение с реальной действительностью натолкнуло Мане на мысль создать единственную (если не считать батальной марины «Битва Кирсэджа и Алабамы, 1864 г. ) историческую картину – Казнь императора Максимилиана Мексиканского. «Любитель абсента» (1858-1859 гг. ) имеет, с одной стороны, прямое отношение к романтизму, воспринятому сквозь призму автопортретного цикла Курбе, который в 40-е годы толковал романтизм как вызывающую позу одинокого отщепенца, человека, знающего себе цену и сознающего, что мещанину его не понять. Желание искусственно наделить этого человека большими страстями, примыслить его к воображаемому героическому действию обернулись в сознании художника охлажденным романтизмом. Дядюшка был добродушным низеньким толстяком с маленькой бородкой и всегда смеющимся лицом.
Какая тонкость цветовых градаций и валеров в передаче тела, объем которого понят так деликатно, что в репродукциях кажется почти нерельефным. Всю барную стойку, натюрморт на переднем плане художник соорудил самостоятельно.
У нее маленькое, но сильное, тонкое изящное тело. Тогда же Бодлер пишет одноименное стихотворение, вошедшее в сборник «Цветы зла». Вернулся в Париж он 13 июня 1849 года, с чемоданом полным рисунков и зарисовок. Хотел ли он разоблачать Рошфора.
В этом произведении впервые возникают реминисценции французской живописи XVIII века. По-видимому, обращение к Делакруа диктовалось не одними живописными поисками. Десятки ясных, гармоничных, просветленных образов. ищущий нечто такое, что позволено назвать эссенцией современности» (Опубликованная только в конце 1863 года эта статья прозвучала своеобразным напутствием Мане после скандалов, разразившихся на выставке у Мартине и в «Салоне отвергнутых». ). Мане лишь превратил героев древнего мифа в современников. 9 декабря в качестве юнги он поднимается на борт корабля «Гавр-и-Гваделупа». Чтобы задобрить отца, Эдуард подал портрет еще и на выставку в Парижский салон 1861 г. Эдуард Мане (douard Manet, 23 января 1832, Париж – 30 апреля 1883, Париж) – французский художник, гравёр, один из родоначальников импрессионизма родился в доме 5 по улице Бонапарта в парижском квартале Сен-Жермен де Пре.
Структуpa произведения создается в диаметральном отличии от прежде решенных задач. Ту же геометрическую форму образует и зелёная драпировка над ними. Если допустить, что романтический пафос искусства Делакруа был вообще чужд Мане, то никак не объяснимы ни его интерес к «Ладье Данте» (картине излучающей такую кипучую страстность, такое трагическое мужество), ни бесспорная адекватность копии эмоциональной и живописной структуре подлинника. И это тогда, когда Мане, предпочитающий, по словам Перрюшо, «сюжеты спокойные», мог копировать в том же люксембургском музее «Алжирских женщин» – самое умиротворенное произведение великого романтика. «Портрет родителей» раскрывает характеры французов, еще в чем-то бюргерские, добропорядочные, суховатые, кастово-сдержанные, хотя по-своему и привлекательные он согрет какой-то печальной добротой и вместе с тем явной нелицеприятностью отношения. За барменшей расположено зеркало, в котором отражается толпа людей. «Старый музыкант» не только образно-эстетическое, но и живописное кредо Мане.
«Флейтист» очищен от примет места и времени он оказывается наедине с самим собой – среда, его окружающая, неконкретна, это скорее эманация его ничем не выдающегося, но такого поэтического и всепоглощающего состояния. Внимание живописца концентрируется на жизни города, цивилизация которого как раз в то время и получала свои специфически-зримые черты. М., «Искусство», 1971. Кто такой этот Коэл – об этом история умалчивает. Но это не так.
Кто же обслуживал эту новую, год от года умножавшуюся клиентуру. Сюзанна – уроженка Голландии. Кто-то с издевкой сказал, что картины Эдуарда Мане похожи на эпинальские народные картинки. Предложение Мане ее не шокирует, не удивляет – она ждала его, это знамение судьбы.
С годами характерная для Мане ирония приобретает очевидную социальную направленность. Моделью для Олимпии также служила Викторина Меран. В 1870-1880-е годы Мане много работал в области портрета, расширяя возможности этого жанра и превращая его в своего рода исследование внутреннего мира современника (портрет С. Малларме, 1876, Музей дОрсэ, Париж), писал пейзажи и натюрморты (Букет сирени, 1883, Картинная галерея, Берлин-Далем), выступал как рисовальщик, мастер офорта и литографии. Таким образом, Мане не просто перерабатывает уроки Курбе, но создает принципиально новый образ «маленького», одинокого, безымянного человека, коротающего затянувшийся «досуг» в компании с бутылкой вина, образ, который надолго вошел во французскую поэзию и живопись. Омрачил все впечатления от Рио-де-Жанейро укус змеи.
Быть может. До 1875 года Викторина позировала Мане для многих полотен, в том числе его известных шедевров «Завтрак на траве», «Олимпия» и «Железная дорога». И подростку, облик которого портретен (это Леон Коэлла), дано услышать их таинственные, то здешние, а то и нездешние (шлем, ятаган на кресле. ) голоса. В работах конца 1850-х – начала 1860-х годов, составивших галерею остро переданных человеческих типов и характеров, Мане сочетал жизненную достоверность образа с романтизацией внешнего облика модели (Лола из Валенсии, 1862, Музей дОрсэ, Париж).
М., «Искусство», 1965. Последним художником, которому позировала Викторина в 1890 году, был Норбер Гонетт. А. Г. Барская. Все это богатство светлых тонов служит как бы рамой для Олимпии. Почему бы и нет.
В итоге картина не только приобретает законченность стиля, но при этом превращается, в значительной степени из ренессансного окна в мир в поэтический образ мира. Уроженка Монмартра – Викторина-Луиза Мёран – мечтала только об одном: вырваться из нищеты. Остается фактом, что в начале 1852 года у Сюзанны родился сын Леон Леенхофф (Lon Leenhoff, 29 января 1852, Париж – 1927, Бижу). Среди ее учеников были младшие братья Эдуарда Мане – Эжен и Гюстав. Картину он заканчивал уже будучи прикованным к постели и в таком положении, естественно, различные несоответствия просто неизбежны. Художника не случайно называли живописцем современной жизни.
(Уже в самом названии виделся намек на имя персонажа Дамы с камелиями Дюма-сына. ) Мане изобразил свою любимую натурщицу Викторину Меран, современную парижанку с худым бледным телом, в позе, освященной традицией, — так некогда великие мастера писали прекрасную Венеру. Главной достопримечательностью этого заведения были выступления артистов цирка. Художник не стал подгонять облик натурщицы под классический идеал, а написал ее несколько угловатую фигуру так, как он ее видел. На этом фоне положение истинно талантливых живописцев приобретало едва ли не трагическую окраску. Иная ситуация складывается в эпоху Июльской монархии и особенно – Второй империи.
Гвоздём выставки стала картина Эдуарда Мане «Завтрак на траве». Так отчего бы ей не стать музыкантшей. Но отец противится желанию юноши стать художником и вот таким образом Эдуард сдает экзамены в Мореходную школу, но безуспешно. Скандалы, сопровождавшие произведения Мане на «Выставке отвергнутых» и в Салоне 1865 года, где они всякий раз становились гвоздем экспозиции, объяснялись теми же причинами, которые спровоцировали в свое время процесс против авторов «Мадам Бовари» и «Цветов зла», обвиненных в том, что они «наводняют печать нечистотами беспутства и реализма». На свидание с Сюзанной Эдуар бегал тайком, тщательно скрывая отношения с любимым. Так, в картине «Балкон» (1868 г. ) в образе одной из женщин художник поведал о той скрытой драме отчужденности, тайном разладе с пошлостью и прозой окружающего, которые превращают ее из заурядной (подобно другим, находящимся рядом персонажам) в томимую неудовлетворенностью, ранимую, восприимчивую героиню, живущую, оказывается, прямо у распахнутых дверей обычного дома. Именно она и гипнотизировала Мане.
В этой шутке есть большая доля правды и неменьшая похвала методы сходны: и тут и там краски наносятся плоскими мазками, только эпинальские мастера используют чистые тона, не обращая внимания на валёры, тогда как Мане усложняет свои цветовые тона и их соотношения. Творческая свобода художника в 1863 году являет миру первый из скандальных его шедевров – «Завтрак на траве» изображающий обнаженную женскую натуру в обществе одетых мужчин.
При этом из страны они не валят и революцию делать не спешат. Оно готовило и совершало революцию в складывающейся веками системе живописных методов. М-сье Мане весьма плохо встретил этот совет. ". Сюжет исторической картины «Казнь императора Максимилиана Мексиканского», созданной как отклик на очередную политическую авантюру Наполеона III (начатую в 1862 году и закончившуюся в 1867-м гибелью французского ставленника, эрцгерцога Максимилиана), Перрюшо вслед за многими рассматривает как «предлог для тональных вариаций». Отец мог дать деньги сыновьям на путешествие в Италию, но одобрять выбор Эдуара – не мог. Это подтверждают наброски и рентгеновские снимки картины.
Однако через некоторое время восстает против его обучения ибо в мастерской царил дух рутины, процветали традиции школы здравого смысла или золотой середины, которая находила Энграслишком холодным, а Делакруа слишком горячим и самодовольно мнила себя способной соединить в себе все достоинства классиков и романтиков. Умаляет ли это ценность его книги. В 1869 году она встретила Эдуарда Мане. В этот период появились многочисленные натюрморты и акварели. Л., 1965. «Обнажить жестокую реальность» – такова была задача и гонкуровской «Девки Элоизы» (1877 г. ) и «Западни» (1877 г. ) Золя.
Затем она выставляла свои работы каждый год. Кончик покрывала девушка придерживает рукой. В 1868 г. в Лувре она знакомится с Э. Манэ, а в 1874 г. выходит замуж за его брата Эжена. Композиция картины была навеяна рисункомРафаэляи образами картины КонцертДжорджоне. Тайна рождения мальчика «мучает» долгие годы историков и исследователей. От Огюста Мане скрыли рождения ребенка, чем тайком занимались мать Сюзанны и сам Эдуард.
Тем более, что мастерская Кутюра была недалеко от дома семьи Мане. «Флейтист» 1866 года – безукоризненное по цельности произведение. Мане, подобно импрессионистам, пробует писать на открытом воздухе, на пленэре, всю картину целиком иногда он работает вместе с Клодом Моне над одним и тем же пейзажным мотивом или пишет товарища на природе: Клод Моне в своей лодке на Сене (1874, Мюнхен, Новая пинакотека). Для работы над ней он собрал в своей мастерской на улице Гио трех своих приятелей, чтобы они позировали ему для картины, которую он успел закончить весной следующего года, как раз к открытию Салона. Он едет в Аржантей, где работает с Моне и Ренуаром. По-видимому, молодой Мане хотел пройти через испытание романтическими чувствами и это не так уж и неожиданно, если вспомнить, каким характером он был наделен. Многим произведениям Мане свойственны импрессионистические живописная свобода и фрагментарность композиции, светонасыщенная красочная вибрирующая гамма (Аржантёй, Музей изящных искусств, Турне).
Так кристаллизуется идея группового портрета, реализованная Фантен-Латуром в «Апофеозе Делакруа» (1864 г. ) и «Мастерской в Батиньоле» (1870 г. ). Буржуа называли их рапэнами. Эдуард Мане привлекал сверстников своей простотой и открытой манерой. Вовсе нет.
Взаимодействуя, оба эти импульса – «пустыня» города и всплеск иной, полнокровной жизни претворяются в картине 1862 года – «Викторина Меран в костюме эспада». Несколькими годами раньше Бодлер писал: «Чудесное окружает нас, питает как воздух, но мы не видим его». Так возникает остродостоверная реалистическая «экспозиция» образа Олимпии. Человек здесь – главный и сохраняющий свою неповторимо характерную ценность герой.
На чем бы она ни паразитировала. Родителями художника были французский юрист Огюст Мане (Auguste Manet, 1797, Женвилье — 1862, Париж) и дочь французского дипломата, консула в Гётеборге Жозе-Антуана-Эннемо Фурнье – Эжени-Дезире Фурнье (Eugnie-Desire Fournier). На заднем плане едва виден с графином в руке Леон Леенхофф, предположительно, сын Мане. Каждый из них и все вместе олицетворяют круг образов и тем живописца: прямо повторенный любитель абсента, музыкант, смысловым прообразом которого маячит «Гитарреро», трогательные, наивно-сосредоточенные дети, экзотический старец.
Однако творчество Мане отнюдь не исчерпывалось созданием больших программных композиций. Отец навел справки о возможности художественного обучения для сына.
Опыт последнего был особенно интересен. Считается, что именно тогда Эдуард и познакомился с Сюзанной. Для автора книги перечисление их было удобным поворотом в ходе изложения. Однако через некоторое время восстает против его обучения ибо в мастерской царил дух рутины, процветали традиции «школы здравого смысла» или «золотой середины», которая находила Энграслишком холодным, а Делакруа «слишком горячим» и самодовольно мнила себя способной соединить в себе все достоинства классиков и романтиков.
Мать изображен с корзинкой в руке, перебирает клубки. Оно не только хотело познать новое – оно хотело видеть по-новому. Не это ли была та «идея современности», связанная с блужданием «в человеческой пустыне», о которой писал в 1859 году Бодлер, но которая в 1860-м ускользнула от него, когда он судил картину друга. нужно неизменно. Ноги девушки украшают изящные туфли-панталеты.
На заднем плане едва виден с графином в руке Леон Леенхофф, предположительно, сын Мане. Бонапартизм, уповавший на то, что с деньгами в одной руке и железом в другой «можно повести страну далеко», привел Францию к катастрофе, во время которой художник находился среди настоящих, а не казенных патриотов. Эта выставка вошла в историю как «Салон отверженных». Они во всех видят русофобов и врагов народа. Отчасти. Именно он познакомил Сезанна с Мане. Скандал был полным.
Впервые ее работы были выставлены в Салоне в 1864 г., когда Берте было всего 23 года. Эдуар Мане работал преимущественно в Париже, посетил Бразилию (1848-1850), Германию, Испанию (1865), Великобританию (конец 1860-х годов), Голландию (1872). Эстетика Бодлера, в свою очередь, перекликалась с флоберовским методом беспристрастного познания жизни, отвергавшим и бесчувственность и тем более морализирование. Но в интерпретации художника этот «люмпен» не вызывает ни жалости, ни презрения. В конце 70-х годов тема куртизанки, памятная французским читателям по «Даме с камелиями» Дюма-сына, вновь проникает на страницы романов.
Правда, потом досужая на вымыслы публика, стала предполагать, что к рождению мальчика причастен Огюст Мане – отец Эдуарда. Мане, однако, был единственным среди импрессионистов, кто писал военные сцены.
Здесь же рушатся все преграды и художник будто остается один на один с горделиво взирающей на него народной плясуньей – отнюдь не прекрасной с точки зрения европейца, зато раскованной, пылкой, чувственной, дразнящей и вызывающей в своей естественности (что особенно задело зрителей). Там, он подружился с Антоненом Прустом.
И нет ли оттенка иронии в названии картины. Персонажи картин 1874 года естественны их взаимоотношения с природой почти гармоничны но они в первую очередь сохраняют за собой право быть ее средоточием. В работе видны характерные для Мане тенденции: стремление к мгновенной фиксации увиденного и, в то же время, к статичной манере письма.
Однако признать свою беспомощность общество это категорически отказалось. Фигура негритянкив розовом справа также вписана в треугольник.
Изобразительное же искусство пыталось познать его главным образом через графику. Он обобщает форму, пренебрегает светотенью и третьим измерением (Курбе не случайно сравнивал Олимпию с игральными картами), добивается особой интенсивности цвета. М., «Искусство», 1975. ). Он вынужден признать, что это полотно не только «великое по исполнению», но «еще более великое по бесконечности мыслей и ощущений, заложенных и сплетенных в нем».
Скрипачка Фанни Клаус позировала для стоящей фигуры. Перед безвременной кончиной маэстро создал свое последнее полотно – «Бар в «Фоли-Бержер». Светящиеся тени Тициана вдохновляли его, а примитивисты выводили из себя. В. Н. Прокофьев. Он отваживается ввести в классическую галерею образов, воспевших этот идеал, свою «Олимпию», моделью для которой послужила его любимая натурщица тех лет Викторина Меран. Уже сам круг моделей красноречиво характеризует время и атмосферу их возникновения.
Более того, под кистью Мане жанры начинали взаимодействовать, переплетаться. Бедная красавица изображенная на полотне, тут же обрела нелестные эпитеты «потаскухи, возомнившей себя королевой» и «бесстыжей девки, вышедшей из-под кисти Мане». Легко сказать, что «все в этой картине служит лишь поводом для натюрморта», но ведь это явное упрощение. Именно благодаря своей проницательности и внутренней честности Мане каждый раз испытывал затруднения, вынужден был конфликтовать, а зачастую и бросать начатое, когда имел дело с заказными работами. Однажды он попробовал поговорить об этом с отцом Эдуарда.
Звали ее Сюзанна Мане и была она женой мастера. Ведь именно Золя принадлежит хрестоматийная формула: «Мане не умеет ни петь, ни философствовать» Мане – раб «бессознательности творческого процесса». Воспоминания. Она умеет бренчать на гитаре.
Своим творчеством Эдуар Мане предвосхитил возникновение, а затем стал и одним из основоположников импрессионизма. Сам же Мане говорил, что существует только одна правда – сразу передать то, что видишь. Они одинаково ненавидят и власть и оппозицию.
Но о связи его с Сюзанной в тот период никто ничего не знал. Много ли в живописи прошлого века найдется аналогий, достойных портрета Малларме. Еще одна категория идиотов, больных на всю голову, это оппозиционеры-отрицалы. Пространство картины пронизано светом, наполнено воздухом. Мане не успел сделать живописного портрета Бодлера. Он закончил у Кутюра полный шестилетний курс обучения (1850—1856), однако все это время отношения между учителем и учеником оставляли желать лучшего.
Жизнь. Картина «Бал-маскарад» еще раз развенчивает легенду о Мане как о бездумном и легкомысленном живописце, поверхностно относящемся к современности. Прямо там художник начинал работу над своим творением. Картина эта – подлинная фантасмагория света и цвета.
На картине изображён балкон, на котором мы видим нескольких человек. Сюзанна признала свое материнство только в мэрии. Воистину художник не просто шел на открытый конфликт с так называемым обществом, но бросал ему вызов.
Своеобразным итогом импрессионистических поисков и всего творчества Мане становится его работа Бар в Фоли-Бержер (1882). Ее работы напоминали раннего Мане (Испанский период), прославившиеся темной палитрой с резким контрастом светлых и темных пятен. Образ «Флейтиста» волшебно двойствен: впечатление от него, казалось бы, мимолетно, почти неуловимо и вместе с тем крайне отчетливо.
За более чем десятилетний срок столкновений с проблемами пленэра (От «Музыки в Тюильри», «Завтрака на траве», жанра морского пейзажа, к которому художник периодически возвращался уже с 1864 года, сцен корриды, навеянных поездкой в Испанию, скачек, городского ландшафта до «Балкона». ) Эдуард Мане выработал собственную точку зрения, обусловившую своеобразное решение им тех задач, которые встали к началу 70-х годов уже перед всеми импрессионистами. В 1852 году Мериме переводит пушкинских «Цыган». Удачливые авторы «махин» получали звания академиков, членов Института, за ними закреплялись государственные заказы, они преподавали в Школе изящных искусств, получали ордена, становились модными художниками. 1865 год является годом рождения «Олимпии», вызвавшей еще более нещадную критику и непонимание со стороны поклонников изобразительных искусств. В длительном плавании в его душе родилось какое-то особенное ощущение моря.
Приблизительно одна десятая часть всех его картин – это морские пейзажи. Не довольствуясь опытами Константена Гиса, равно как и графическим наследием предшествующего столетия (в частности, возможно, офортом Габриэля де Сент Обена «Стулья в Тюильри») (Заметим, что именно с 1859 года братья Гонкуры начинают публикацию своего «Искусства XVIII века», реабилитируя его в глазах современников. ), Мане уверенно идет к самостоятельному овладению проблемой и решает ее, перешагнув через всех своих предшественников. Одна из таких работ «Балкон». Мане Эдуар (Manet Eduard), французский художник. восторга за рашу.
Мане оказал влияние на импрессионистов, но и сам подчас увлекался их открытиями. Всё воспитание Эдуарда проходило в буржуазной среде под дымчатым парижским небом. Несомненно, главной фигурой является сидящая Берта Моризо. Отец во время создания портрета уже был в отставке и находился дома. Ее отец известный писатель Эммануэль Гонсалес, а мать музыкант. Статья «Импрессионисты» в книге «Мои художники».
После «Музыки в Тюильри» – это вторая многофигурная картина. Он, родившийся под дымчатым небом Парижа и воспитывавшийся в чинной и скучноватой среде, впервые открыл для себя красоту солнечных просторов, сияние красок. В общем, этот вопрос так и остался без ответа. В области портрета Мане особенно активно работал со второй половины 60-х годов. В декабре 1848 года Мане юнгой поднялся на борт парусного судна «Гавр и Гваделупа».
Перрюшо характеризует его фарисейское общество еще слишком мягко. Между персонажами не видно явной связи, но от их сочетания рождаются неоднозначные ассоциации.
И все эти «маленькие» люди – бродяги избавленные от связей с цивилизованной жизнью, все несут бремя своей свободы с мудрой и печальной горделивостью. Это был знаменитый Салон отверженных 1863 года. 1860—1870-е годы были наиболее плодотворными в творчестве мастера. Место действия картины – бар, находящийся на первом этаже популярного столичного варьете. Его герой снова один из тех «маленьких» людей, каких много мелькает в большом городе и кого художник искал, начиная с «Любителя абсента» вплоть до «Олимпии».
Эта работа была выставлена на Парижском салоне 1869 года. Труды Гос. Именно он познакомил Сезанна с Мане. В конце концов победила его приверженность к искусству. Однако было бы неверно считать, что она не встречала противодействия.
III. Но вот об именах тех, кто на этих работах изображен, мы почти ничего не знаем. В полотне 1873 года «Бал-маскарад в парижской Опере», написанном через некоторое время после разгрома Коммуны, глубоко потрясшего художника ирония эта перерастает в откровенный сарказм. В 1879 году она вышла замуж за Анри Герарда, графического художника. Натурализм, проповедуемый Золя и выросший на почве позитивистской философии Тэна, не мог иметь к Мане никакого отношения, как, впрочем, не имело отношения и утверждение писателя, что искусство его друга находится «вне всяких моральных претензий». В 1865 году она начала свою профессиональную подготовку и взяла уроки рисунка.
Его отец руководил департаментом в Министерстве юстиции, мать была дочерью дипломата. Не столько живописные новации, куда более умеренные, чем, например, в «Музыке в Тюильри», сколько сюжетно-смысловая концепция озадачила и разъярила посетителей «Выставки отвергнутых». Обратим внимание на то, что мастера потянуло на пленэр, к естественной, чистой жизни вскоре после создания «Бала-маскарада». Готовясь к Салону 1861 года, Мане пишет портреты родителей (Господин и госпожа Мане. Но по возвращении вновь терпит неудачу на приемных экзаменах.
Другие крупные произведения Мане 60-х годов – Завтрак в мастерской (1868) и Балкон (1869), явившийся своеобразным современным переосмыслением картины Франциско Гойи. Клод работает, забывая оеде исне, нонеидет дальше набросков— ничто неудовлетворяет его. Зато вся компания молодых живописцев искульпторов— легкий ициничный насмешник Фажероль, честолюбивый сын каменотеса Магудо, расчетливый критик Жори— уверены, что Клод станет главой новой школы. Жори прозвал её«школой пленэра». Вся компания, разумеется, занята нетолько спорами обискусстве: Магудо сотвращением терпит рядом ссобойшлюху-аптекаршуМатильду, Фажероль влюблен впрелестную кокотку Ирму Беко, проводящую время схудожниками бескорыстно, вот ужподлинно излюбви кискусству. «Старый музыкант» – это тоже своего рода «реальная аллегория» и, как всякая аллегория, – а особенно в условиях второй половины позитивистского XIX столетия, – она предполагает условность. Эдуар Мане остро чувствовал свою одиночество и непризнанность как художника.
А. Г. Барская. Пусть рассудочность стимула, породившего замысел «Олимпии», снова, как и в «Завтраке на траве», не освободила композицию от налета подчеркнутой рационалистичности. Человек, воспринимаемый в такой проекции, оставался неразгаданным до конца, но приобретал благодаря этому особую многоплановость, впитывал множество ассоциаций, звучащих «под сурдинку» отголосков ощущений, воспоминаний, чувств инстинктов он оказывался незримыми, но очевидными нитями связанным с той средой из которой сформировался. Это было воспринято критиками как неслыханное ханжество.
В последний апрельский день 1883-го не стало Эдуарда Мане, картины же его – бессмертны. Не считая себя импрессионистом и отказываясь участвовать в выставках этого объединения, Мане тем не менее дал толчок импрессионизму, став его вдохновителем. Эдуард Мане родился в Париже, в богатой буржуазной семье. Торговала ли она собой.
Но это ничуть не лишает его конечную оценку иронического подтекста. В картине «Музыка в Тюильри» (1862, Лондон, Национальная галерея) на переднем плане представлены сам художник, его брат, Бодлер и другие. Мане писал парижские улицы и кафе, скачки, морские сцены, обнажённых женщин за туалетом, портреты и натюрморты. Непосредственный переход от тени к свету был предметом его постоянных поисков. Живописи это тоже коснулось.
Таким образом, с 1849 года Сюзанна стала учительницей фортепиано у младших братьев Эдуарда Мане – Эжена (1833-1892) и Гюстава (1835-1884). М., «Советский художник», 1974. Используя и переосмысляя сюжеты и мотивы живописи старых мастеров, Мане стремился наполнить их актуальным содержанием, полемически иногда эпатирующим образом внести в известные классические композиции изображение современного человека (Завтрак на траве, Олимпия – оба 1863, Музей дОрсэ).
«Мало знать свое ремесло, — говорил Мане, — нужно быть взволнованным своей темой». Он не хочет контакта со зрителем и не ищет его. Мане спрашивает, не согласилась бы она ему позировать. Вскоре оказалось, что он болен атаксией — нарушением координации движений. Сам же Мане говорил, что существует только одна правда – сразу передать то, что видишь.
Отношения зашли далеко и страстный Эдуар стал отцом внебрачного ребенка.