Небесная Подруга

«небесная подруга» (в русском переводе М. Фромана) – стихотворение Россетти, написанное в 1850г. и его картина на тот же сюжет. Я назвал ее небесной подругой.

Рецензии на книгу «Небесная подруга»

Юноша повернулся к мужчине и что-то сказал. То, что внутри ее, помнит и она придет. Мир завертелся, словно карусель, от боли меня вырвало, я изверг на землю черную жижу. Наверное, самая упорная, настойчивая (и самая сильная) часть меня приняла это как вызов. Я попытался закричать, попытался что-то понять, упал, заметался, отвернулся от света.

Нас точно можно было принять за сумасшедших. Конечно к Розмари, но на этот раз тайно, осторожно, осознанно. Хочется добавить, что к концу книги, таинственный ореол вокруг Джинни очень надоел.

Джоанн Харрис – Небесная подруга

Я слышал ее дыхание, слишком резкое в ночной тишине. Я быстро съел весь кусок, неотрывно глядя на Роберта. Оба глядели на меня с любопытством, граничащим с невоспитанностью. Имени она не увидела, но по изяществу памятника предположила, что здесь похоронена женщина. Во мне поселился холод. Я стал спускаться по лестнице, заинтригованный, но удовлетворенный тем, что тайна моего друга раскрылась.

Скот чует нас, завидует и боится. Расследование дела о «мертвом теле в заводи» (его квалифицировали как убийство и призвали горожан держаться по ночам подальше от реки и пустынных мест) продолжалось, но я едва замечал это. Скрылся от всего – в ничто.

Отзыв: Книга Небесная подруга – Джоанн Харрис – То, что во мне, помнит и никогда не забудет (с)

Прозерпина задумчиво и печально смотрит на что-то, находящееся за пределами картины. Может, узнал ее походку, посадку головы. Кто станет пялиться на бас-гитариста. Осколки ее иллюзорного очарования осыпают меня (его), как стекло. Всего лишь фантастическое сочинение юного автора, которому еще предстоит найти свой стиль.

Она была сильно истощена, у нее выработалась зависимость от амфетаминов. Замысел был грандиозным, стиль – экспериментальным. Накренившийся мир постепенно выровнялся. Тонкая темная струйка крови из уголка его рта стекала по горлу под воротник рубашки.

Нелогичность их поступков просто зашкаливала. Я сжимаю горло Розмари (у меня в руке шприц), ее шея ломается (шприц пустеет). Но зачем. Элис одолела искушение. Элис вышла в узкий переулок вдоль торца здания.

Казалось, там всегда туманно. Элис думала, он никогда об этом не заговорит. Элис на мгновение встретилась с ним взглядом – и обнаружила татуировку в виде птицы на щеке. Когда Элис училась в университете, у нее в комнате висела плохонькая репродукция акварели Россетти «Первое безумие Офелии». Но их возобновившийся роман не продлился долго. Я задыхался и кричал: «Остановитесь. Я свободен.

Мы все – Дэниел, юный и старый. – Шли недели. Оглядываясь назад, я абсолютно не понимаю, как отважилась взяться за перо. Но он молчал.

Читать онлайн «Небесная подруга»

Его лицо с тонкими чертами казалось странно женственным. С этими словами она повернулась, вышла из церкви и почти бегом покинула кладбище. Совсем не нравилась. Во второй раз все оказалось легче, мясо было упругим и ароматным, его вид одновременно манил и отталкивал. Испытывая некоторую неловкость, Элис вынула вещи из шкафа.

Она рисовала рассеянно, почти бессознательно – руки двигались, а разум блуждал далеко. На секунду это напомнило мне школьные дни и аккуратно упакованные сэндвичи, приготовленные моей матерью, – с ветчиной, сыром, маринованными огурцами и луком или кусок кекса с изюмом, который я осторожно разворачивал и съедал под крышкой парты, в тусклом желтом свете, озарявшем классы зимой. Колесо сделало оборот, она возвращается. Мой народ. Сводил в театр.

Небесная подруга скачать книгу бесплатно

Всего лишь фантастическое сочинение юного автора, которому еще предстоит найти свой стиль. Родственные души – вдруг подскажут, как сбежать от нее. Он борется с этим страхом, от которого перехватывает горло. Он хотел отодвинуться, задрыгал ногами, но она не отпускала. Вытер о штаны вспотевшие ладони и подошел ближе. Они сделали из меня чудовище, но не убили.

Она была изящна и полупрозрачна, как тончайший фарфор, трагически бледна и нежна. Мы выпили кофе и я уговорил его уйти. Музыка ускоряла темп, ярмарочные мелодии раздавались все громче. Элис прошла по дорожке, читая надписи на надгробиях.

Воспоминание было столь неожиданным и неуместным, что я фыркнул от веселого изумления. Я хочу призвать его к осторожности. За сценой находится целый мир стремительного, лихорадочного бытия. Пару месяцев спустя я вновь обрел интерес к жизни (квартирная хозяйка ухаживала за мной во время болезни, ограждая от проблем и волнений), но опоздал на две недели.

И протянул к ней руки, как нищий. И все же, словно во сне, она была уверена, что переберется через ворота. Джинни смотрела на них не мигая. В худшем – нечто претенциозное и многословное. Так-то лучше.

И вот я ее прочитала, но думаю – зря я не послушалась предисловия:) Так что не рекомендую. К тому же Джо держал в руке шприц, в котором абсолютно точно был не витаминный коктейль. Заперла дверь и задернула занавески. Пешие прогулки всегда помогали справиться со стрессом.

И ранняя Харрис — все же Харрис, с ее образным языком, способным передать и страдания молодого мужчины в послевоенную эпоху и рассыпающуюся бессмысленную жизнь одинокой женщины «за тридцать». Некоторые уделяют немного времени бедному старому пьянице из девятой палаты, а в прошлый вторник одна из них – совсем девочка, наверняка собравшаяся на свидание, – подарила мне гардению, украшавшую ее прическу. Иначе я так и остался бы в полыхающем огнем баре до приезда полиции. Или все-таки проговорился, а мои стражи никогда не упоминали об этом. Как я сумел заметить это, бросив единственный взгляд в окно, до сих пор не понимаю.

У них не было ничего общего, они никогда не вели дружеских бесед. Зачем и кто стал бы это делать. На крыльце Джо снова оглянулся и дернул дверь.

Это было нечто большее, чем желание покаяться. В худшем – нечто претенциозное и многословное. Они загипнотизировали ее. Во время работы она обращала внимание только на отдельные детали – руку, островок травы, кусочек неба – и эффекты, создаваемые цветом и формой. Элис подошла ближе. Во-первых, это полезно для тебя – думаю, ты увидишь все с правильной точки зрения.

Н-да. И вот теперь, похоже история сорокалетней давности готова повториться. Охваченный гневом, я развернулся и резко ударил в дверь плечом.

Наоборот, она отчаянно – или дерзко. Огромным усилием Джо заставляет свое застывшее тело двигаться. Бедный мой друг. Кажется, Антон был братом Элейн – я так и не сумел выяснить это, – а может быть, ее сыном. Какие неземные наслаждения сокрыты до поры в этих зернах.

Они решили, что Джинни просто укололась сама. Ах да. Это вызвало у меня мрачное удовлетворение, но я промолчал. Они растерзали его, разодрали тело от горла до живота. Я нахмурился. Полагаю, вы видели ее изображения.

Может быть, они втроем сошли с ума. Вспоминая лицо девушки, нежные черты, невинность, сияющую в лиловых глазах, я хотел верить в ее чистоту, так как любил Розмари всем сердцем.

Значит, дом в моем полном распоряжении до вечера. Я окликнул их, но дождь поглотил мои слова. Я хотел рассказать вам о Роберте и о том, как он был обманут. Потом ее задела какая-то женщина – Элис оглянулась, но никого не увидела. Когда я закончил, она потянулась ко мне и нежно поцеловала в щеку.

Но у нее, царицы Подземного царства, множество обликов, в этом ее власть и ее очарование. Это сила и власть света – всего, что умирает и страдает, любит и жаждет недостижимого. Оглядываясь назад, я абсолютно не понимаю, как отважилась взяться за перо. Руки дрожали.

Она все время была там и глядела вниз, ее волосы развевались, глаза казались бездонными, как колодцы смерти и огромными – больше мира. Глаза заслезились, лицо покрылось коркой пыли. Мне не хватало опыта, чтобы обрести свой собственный голос и я решила вести рассказ «на два голоса»: от лица Дэниела Холмса, человека средних лет и более традиционно — от третьего лица. Не знаю, долгий ли путь мы проделали наверное, нет, но я мог бы бежать вечно.

Но ее красота заключалась не в этом. У одного инструмента заклинило усилитель и он издавал невыносимый гул. Даже тогда, вынырнув из пучины кошмара, я пытался рассматривать ситуацию объективно. В детстве у меня было много игрушек. Роберт слушал, слегка наморщив лоб.

Джоанн Харрис «Небесная подруга»

Или я сошел с ума. Потерял счет времени.

Хуже всего то, что Джо совсем не изменился. Может быть, я сошел с ума или смертельно заболел. Я пытался его успокоить, но не смог добиться никаких объяснений. Не было никаких причин думать, что там Розмари, но все же я был уверен. Он подхватил ее, не дав упасть под ноги толпе и шепнул что-то на ухо очень тихим, почти интимным голосом. В лучшем случае героическая неудачная попытка.

Книга Небесная подруга автора Харрис Джоанн – Купить и скачать, читать онлайн

Неплохо, подумала она, особенно если учесть, что Кэт и минуты не сидит на месте. Элис сбавила темп и огляделась. Густые темные брови придавали лицу суровое, даже отстраненное выражение сейчас они сошлись на переносице – преподобный Холмс нахмурился, подыскивая слова для ответа. В любой момент меня могли вызвать на допрос. Не знаю, зачем я подошел, ведь мог догадаться: ничего хорошего из этого не выйдет. И тут она обращается ко мне, обещает все сокровища мира и бессмертие. Они посмеялись вместе и Элис наслаждалась этими мгновениями сердечной близости.

Сейчас, глядя в прошлое, я понимаю: он был беззащитен. Затаив дыхание, Элис кралась за ними. Совсем не нравилась.

Отец разрешил – он был самым добрым отцом на свете. Сидел в кофейнях, надеясь мельком увидеть ее, как будто это могло мне помочь. Мучительная эрекция была подобна раковой опухоли. К счастью, «Семя зла» написана задолго до Стефани Мейерс, а вышла уже после первых Сумерек и воспринимать ее как мейнстримовое произведение по мотивам денежных интересов издательств нельзя.

Героизм и желание защитить слабых и угнетаемых прямо выпирают. Наконец я добрался до Роберта и понял, что он полулежит на кровати, полностью одетый. Ничего не объясняется. Они и сами были художницами, пленительные и неприкосновенные, безмятежные и волнующие.

Одно имя заставило меня покрыться холодным потом. И даже не упоминал о том, что сейчас назвал словом на букву «л». Не могу поверить в то, о чем ты говорила. Кошки настоятельно требовали еды.

Купол над головой вертелся быстрее, музыка играла все ритмичней. Размах потрясает: Мы дети Галактики, но самое главное – мы дети твои, дорогая Земля (С) Какой-то певец, типа Лещенко. Если убрать постоянно встречающиеся по тексту ОЧЕНЬ важные монологи разных персонажей об этике, доброте, справедливости и пр. Таким образом я закрыл глаза на истину и начал подбирать приемлемые факты.

Джефф обошел все библиотеки графства в поисках книг, о которых вечно просил Холмс. Сударыня. » – и не отводил от нее взгляда. Вполне разумно. К счастью, миссис Браун не оказалось дома.

То, что он увидел, осталось в памяти надолго, не исчезло после того, как карусель унесла его дальше, а потом остановилась. От него звенело в ушах и пересыхало во рту, а я ослабел. Похоже, оба погибли мгновенно.

Да, Розмари с ее прелестным личиком и ее странностями Розмари, которой не было дома всю ночь Розмари, ради которой я пришел сюда. Телефон предложит скачать и установить книгу. Когда ее бывший, в которого она все еще влюблена, звонит и просит приютить свою нынешнюю возлюбленную (Джинни, она же Розмари), беспрестанно при этом повторяя, как безумно ее любит и как на самом деле не любил саму Элис, что вы думаете делает последняя. То, что я принял за фонарь, оказалось сиянием, проникавшим сквозь щель в темноте. Краска с них облезала, частицы прилипли к пальцам.

Я предположил, что волосы у нее окажутся рыжими, когда высохнут. После чего улегся на кровать и заснул. Джинни не ждала ее на крыльце, но Элис и не надеялась на это, вопреки собственным словам. Знакомая манера – эдакое непринужденное высокомерие. Потом включил воду в раковине – пусть думают, что в кухне кто-то остался.

Харрис Джоанн – Небесная подруга

– Ты думал, нам легко. Взгляду открылся вихрь красок и форм, гармония и сила абсолютной композиции. Я никогда ее не видел, но мне показалось, что она очаровала Джеффа. На что я надеялся.

Но иногда я вижу ее, чувствую, как она ворочается в темной глубине земли. На горизонте разгорался бледный рассвет, хотя небо оставалось темным.

Небесная подруга – качать книгу бесплатно

Ей некуда было деваться и оставалось лишь взять ее в дом (Розмари, дрожа, неверным шагом дошла от такси до входной двери), объясниться с хозяйкой и беспомощно смотреть, как заботливая миссис Браун уводит девушку вверх по лестнице, в запретное царство горячей воды и мягких подушек. Конечно, это не настоящая литература. Он привел ее к себе домой девушка ни на что не реагировала, будто была в шоке или приняла слишком большую дозу галлюциногенов. Нет ни верности, ни ревности – я смеялся над собой и своими обывательскими предрассудками. Его госпожа не отличалась милосердием, она знала его слабости и смеялась над ними.

Сейчас она не в силах творить зло. Он даже приносит мне книги, которые я заказываю. Снимок был темный и нечеткий, короткая заметка явно написана второпях, но Элис, пусть не сразу, узнала это место. Компания незнакомых студентов поравнялась со мной, когда я вышел на главную дорогу в Кембридж.

Другие просто прочтут и, надеюсь, получат удовольствие. Я выбрала вычурную структуру – слишком вычурную для романа ужасов. Сложенная ночная рубашка осталась на прикроватном столике.

Мисс. Знаешь это место. Я еще не понимал, кого защищаю, его или ее. Не заводной и даже не тот, что надо тянуть за собой на веревочке, а настоящий: он летел вперед сам, оставляя за собой шлейф белого пара, все быстрее и быстрее стремился к недостижимому пункту назначения. Я спрыгнул с набережной в нескольких футах ниже по течению и сразу окоченел от холода. Потом, сидя у камина и пытаясь осознать случившееся, Элис снова почувствовала тихий, неотвратимый ужас. Я взялся разжигать камин, погасший за время моего отсутствия.

Я снова взялся за «Небесную подругу», не ведая, насколько истинно то, о чем пишу. Мы отделены от толпы. Может быть именно вера спасла меня тогда. Добрые сиделки в чистых белых халатах приходят и уходят.

Я решил отдохнуть там, где меня никто не увидит, не будет задавать вопросы. Я ощущал ее тепло шея, видневшаяся в узком просвете между платком и шалью на плечах, была бледной, сквозь прозрачную кожу я видел тонкий узор вен – живые реки и ручьи инопланетного пейзажа. Судя по безвольной позе, мальчик почти потерял сознание.

Мне не хватало опыта, чтобы обрести свой собственный голос и я решила вести рассказ «на два голоса»: от лица Дэниела Холмса, человека средних лет и более традиционно – от третьего лица. Я выругал себя за промедление. Остаток дня прошел как в тумане. Элис не заметила, как началась драка, но увидела ее следствие. Изящный витраж позади него отбрасывал разноцветные тени на странно детское лицо викария.

Небесная подруга – книга для телефона в формате, 2

Огромные тени ночных созданий легли на потолок. Наверное, самая упорная, настойчивая (и самая сильная) часть меня приняла это как вызов. Звук бьющегося стекла. Я глянул вниз. Он сказал, что преподает в колледже. Она нечаянно зашла дальше, чем надо и едва не налетела на тех, от кого пряталась.

Сударыня. » – и не отводил от нее взгляда. Прямо никогда не говорил, но – Она умолкла и вытерла глаза. Доктор молча сидит рядом, пока я занимаюсь своими исследованиями иногда я зачитываю ему фразы из книг на латыни, по-французски или по-немецки. Вскоре я дотянулся до нее, ухватился за платье и сжал пальцы, как тиски. И в тот миг и сейчас. Конечно, это не настоящая литература. Мужчина гневно махнул рукой, повернулся и слился с толпой.

Что ей до меня. На лестнице послышались ее шаги. Кое-как спустился на берег, оттуда под мост, где было темно и прохладно.

Описание книги Небесная подруга

Должно быть, я забрел сюда в пьяном беспамятстве, чтобы укрыться от холода и уснул, никем не замеченный. А ночью принял смертельную дозу снотворного. Он умудрился убедить себя в том, что вчера вечером был пьян. Я отказался садиться в машину, но глотнул бренди и почувствовал себя лучше. Она любила не ярмарки – ей нравилась сама мысль о празднике, оживляющая детские впечатления.

Наука превыше всего. Я долго сопротивлялась требованиям читателей переиздать «Небесную подругу» – возможно из-за суеверия, опасаясь чего-то вроде моего личного «проклятия мумии». Мои доказательства – книги и картины – ничего не значат для него.

Мысли заметались. Совсем рядом упал мужчина, какая-то женщина отлетела к стене от случайного удара. Роберт изучал английскую литературу. Может быть, я считала, что это романтично. Он привязался к старику.

Похожие книги на Небесная подруга

– Он говорил о смерти задолго до самоубийства. Я отправлялся к нему, как только остальные засыпали, приносил еду, одежду, вино. Используйте специальное программное обеспечение для установки – PC Suite для Nokia, PSTTools для Motorola и другие. Август 1948».

Джефф едва не попрощался с врачебной карьерой. Набравшись бодрости и сил после трапезы, я стал ждать, пока Роберт проснется. Не желая этого признать, она раздраженно ускоряла шаг и почти не удивилась, когда через час обнаружила, что добралась до самого Гранчестера. Должно быть, мне ввели какое-то зелье. Он покровительственно приобнял подростка и молча смотрел на меня.

Джо душит страх, затаившийся внутри с детских времен. Я глубоко вгрызся в упругую, как кожура, плоть, а потом хлынула кровь, чистая и соленая. Через несколько секунд я поднял голову и увидел три тени. Элис пила, ела, разговаривала легко и бездумно. Глаза покраснели, как у пьянчуги, лицо осунулось, резко выступили скулы. Как в той песне: она придет в апреле Сегодня утром мне почудилось, что я вижу Джинни в зеркале, смотрю в ее глаза под водой. «Именно то, что нужно, – удовлетворенно подумал я. – Хорошенько поесть, чтобы прийти в себя».

Отзывы о Джоанн Харрис – Небесная подруга

Кто-то метнул на сцену стакан и осколки стекла взвились фейерверком. Элис долго молчала. Прижалась спиной к грязной стене и огляделась по сторонам, сжимая рукоять ножа.

Качает головой, улыбается и говорит: «Мне оторвут голову, если узнают, что я вас поощряю». Апрель. Пришлось пройти мимо Джо так близко, что она почти коснулась его.

Небесная подруга – Джоанн Харрис

Ну, так уж сложилось. Она стояла перед церковным кладбищем. Она хромала и куталась в свое темное пальто, будто это могло ее защитить. Главное — никакой низости. До того, чтобы смириться и предложить свои «услуги» за деньги, оставался один ничтожно малый шаг, но Розмари никак не желала его сделать. Она смеялась и ее дыхание овевало кожу.

Я потянулся к Розмари и обнял ее, осязая гладкий шифон, воздух, вдыхая аромат лаванды. Я принял дар Розмари – голод. Она подобрала газету, лежавшую на коврике у двери и просматривала ее, пока жарился хлеб. Розмари появлялась очень ненадолго и всегда со спутниками. Двор окружала прочная вековая стена. Пока я спал, метался и стонал, не думая ни о ком, кроме себя, мой друг нуждался во мне как никогда.

Прямо перед ней из толпы вынырнул человек, заглянул в лицо. О том, что случилось, я рассказал трижды – студентам, которые мне помогли, полицейским, а потом суровому молодому инспектору – он брал у меня показания в участке, предложив чашку чая. Добрых десять минут я прятался в канаве, прежде чем набрался храбрости и продолжил путь. Они жили в моих грезах, гуляли по моим снам вместе с Розмари. Она смеется кивает втыкает длинную иглу в предплечье, а ее друзья смотрят и улыбаются.

Во-первых, я слишком боялся полиции, объявившей розыск в масштабах страны после «трагедии в кембриджском полицейском участке». Тело расслабилось, напряжение исчезло. Розмари и ее компания теперь казались далекими и ненастоящими. Чтобы, так сказать, увидеть истоки и посмотреть, как все начиналось.

Джоанн Харрис: Небесная подруга

Пока я спал, метался и стонал, не думая ни о ком, кроме себя, мой друг нуждался во мне как никогда. Прикосновение лезвия к коже изумленный крик и кровь хлынула на блузку. Я перестал встречаться с друзьями, отменил большинство лекций, сделался настоящим затворником, поглощенным одной страстью и надеялся закончить «Небесную подругу» к середине зимы. А она ждала, словно знала. Я пропитал бензином носовой платок, взял фонарь и стал спускаться по лестнице. Мой компьютер имел всего пятьсот байт оперативной памяти и весьма капризный нрав. Я предпочел бы поверить, что эта картина – плод моего воспаленного воображения. Я боялся, что он посмеется надо мной – иногда друг больно задевал меня своими шутками, хотя и ненамеренно.

«Наверное, замерзли», – подумала Элис. И гораздо опытнее. Введите ссылку в браузере Вашего мобильного телефона и установите соединение. На память пришел ангелоподобный Рэйф, представший передо мной под мостом.

Я подчинился. Щеки горели, будто на них отпечатались прикосновения Джавы. Он лежал, раскинув тонкие руки, кровь забрызгала его юное ангельское лицо. Я замер, когда во время второго поцелуя он крепко обнял девушку и уронил зонтик. Не помню, чтобы миссис Браун стучалась в дверь, хотя она должна была слышать мои стоны.

Бас-гитара висела у него на шее, одинокий софит озарял лицо. Джинни сидела на старом диване в углу, скрестив ноги и глядела на Элис со странным презрением. Но неожиданно, за один день и одну ночь, все переменилось. Часть меня, которую я не мог принять, переродилась в иную личность.

Бубенчики, резная грива – конечно же, это была деревянная лошадка. Что Розмари, что Элис, которой (подумать только. ) повезло справиться с несколькими вампирами не дюжей силы. Внезапно совсем рядом послышались звуки и Элис замерла. Помимо меня там было еще трое жильцов, как соизволил сообщить угрюмый хозяин дома.

Колесо вращается, часы тикают, девушка кружится на карусели снов, снова и снова возвращаясь под то же небо, под которым много лет назад ездил игрушечный паровозик. Вряд ли я мог избежать того, что задумала Розмари. Издатели хотели новую Энн Райс. Они медленно брели по дороге.

Силы возвращались в ослабевшее тело и измученный разум. У меня не хватит сил продержаться так долго. Результат ей понравился.

Я испугался и огляделся. Женских соплей с сахаром почти не заметно, что конечно не может не радовать. Счастье зарыто в землю на гранчестерском кладбище и никогда уже не расцветет. В моем сердце звучала музыка. Это повторялось много раз – как только он оборачивался, она исчезала. Идущий от парня жар ошеломлял. Не испытав, вы никогда не поймете неотвратимости этого призыва, его неодолимой власти.

Все они могли встречать Розмари в том или ином облике. Среди вещей постоялицы она обнаружила старый дневник человека, который однажды попал под чары некой Розмари эта роковая связь превратила его жизнь в ад и в конце концов погубила его. Когда мне стало легче, я рискнул приоткрыть глаза. Плиту венчала простая скульптура – полуоткрытые ворота, свободно болтающиеся на петлях, с надписью: «То, что во мне, помнит и никогда не забудет».

Это была юла с красным дном и прозрачным целлулоидным верхом, под которым крутился и сверкал, как драгоценность, целый мир: крохотные изгороди и дома, нарисованный край ясного, ослепительно синего неба. И отражения огней на металлическом носке тяжелого башмака. Мы пили виски и вино, смешанные с кровью. Я размышлял, остановившись у окна на нижней площадке и вдруг уловил движение снаружи. Должно быть, я сильно простудился, голова лихорадочно пылала, но я этого не замечал.

Я назвал эту личность Розмари. Нельзя сказать, что это невероятный поворот событий – ведь мне Розмари тоже изменила.

Джоанн Харрис "Небесная подруга"

Она приподняла ткань. Такой красивый город, подумала Элис город иллюзий, призраков и видений. Прозерпина задумчиво и печально смотрит на что-то, находящееся за пределами картины.

2. Она смеялась и ее дыхание овевало кожу. Он обернулся и тут я заметила, что на его руку опирается какая-то дама.

Узкая лестница вела на второй этаж. Роберт был уже мертв и похоронен на том же самом кладбище. Затянувшись сигаретой, Роберт выпустил дым через угол рта и нахмурился. На лестнице послышались шаги. Ну, так уж сложилось.

Электронный каталог : Харрис, Джоанн – Небесная подруга

На стенах висели картины, на полу лежал меховой коврик. Я вообразил, что именно она отвечает за темный остров в моей душе. Он по-прежнему был так добр Держал за руку, когда мы гуляли в парке. Элис даже прогулялась по залу в надежде отыскать Джинни, но тщетно.

Я тщательно оделся, побрился и направился в знакомый ресторанчик на Кингс-парад. Он был в состоянии шока после пережитого ужаса, но постепенно приходил в себя. Ее красота была словно бездна, словно душевная болезнь.

И не ошибся. Он не любил ярмарки. Думаешь, охота закончилась.

А сегодня вечером Роберт кое-что увидел и пошел меня искать, пьяный и напуганный. Расположившись у того же самого окна, выходящего на ту же самую улочку, вдыхая табачный дым, запахи шоколада и старой кожи, Элис смотрела на Кингс-парад, на сверкающее под солнцем белокаменное здание Сената, на золотистый фасад Королевского колледжа, на кирпичные стены колледжа Святой Екатерины. Она придет в апреле. Это возвращение в беззвучный мир за гранью памяти.

и пр. Помню узор каждой линии и вены на этом запястье. – вскрикнула и повернулась к своим преследователям. Я пошел в бар выпить пива, а она все смотрит, даже жутко стало. Джо окликнул ее, но карусель пролетела мимо. Что касается остального, то свои видения я склонен считать наркотической галлюцинацией.

Элис трясущимися руками прикоснулась к запястью Джинни, пощупала пульс – его не было. Не потому, что она до сих пор любила Джо, а потому, что все было как-то неправильно. Ну, я отводил глаза – думал, красотке это надоест и она отвалит. Мой предыдущий роман «Ведьмин свет» отвергли множество издательств.

1. Современная бесплатная библиотека электронных книг Скачать книги для,,
2. Бесплатная электронная библиотека

Связаться с полицией. Элис чуть не плакала от разочарования. Карусель крутилась слишком быстро, лошадка подскакивала, но я не мог оторваться от единственного устойчивого объекта своего мира, вот таким образом зажмурился и не смотрел вокруг, пока не привык к стремительному движению. Он увлекся этим занятием, как ребенок головоломкой. Всего лишь фантастическое сочинение юного автора, которому еще предстоит найти свой стиль.

Рука Джавы снова сжимает ее горло. Что-то большее, чем простое любопытство, заставило Элис снова подняться в комнату Джинни. Я почти поддался Встал.

Но эта девушка с первого взгляда показалась мне гостьей из иного столетия. Я написал сотни страниц о технике живописи. Причесала рыжие волосы так, что они стояли торчком. Кровь окрашивает все мои мысли о ней, вызывает тошноту и возбуждение полагаю, вы могли бы сказать, что меня отталкивает собственное представление о сексуальности. В страшном сне я шел вдоль дороги и голод следовал за мной по пятам.

Везде повторялось одно и то же лицо, как в бреду образы накладывались друг на друга, словно отражения в зеркальном зале. Не сразу, но чары исчезают и лицо дочери тьмы предстает перед нами, как оно есть. То ли мы не заметили опасности, увлекшись охотой, то ли Тернер тайно наблюдал за нами. Роберт терпеливо забрал у меня стакан и снова налил. Я знаю тебя.

Я всегда знал, что она великолепная актриса и умеет сочинять складные истории. Соседи называли нас «хиппи», так как я расписала стены психоделическими фресками с помощью акриловых и масляных красок. Хорошо реагирует на него – это больше похоже на правду. И потерял сознание.

Еженедельно машина ломалась. Изгиб ключицы, отблески света на волосах, рисунок губ Я встал и пошатнулся. Безусловно интересный мир, прикольные расы (не совсем люди, не совсем звери).

Кто-то ухмылялся мне, оказавшись рядом. Лик демона становится пылающей розой, чаша сия минует нас. Именно это, а не роман с женатым мужчиной толкнуло ее на попытку самоубийства. Но это был не просто роман ужасов.

В один прекрасный день Холмс окончательно рехнулся и повесился. Я посмотрел вверх и понял: она там. Мой разум в ужасе отверг эту мысль, но желудок сводило и я ускорил шаг. Пару раз он кивал и задавал вопросы. В голосе Тернера даже сейчас хватало властности, чтобы поднять жильцов с постелей. Она лежала в психиатрической клинике.

И эта таинственность просто сошла на нет. Там пиво пьют и стеклом закусывают. Я не знаю, как читатели воспримут ее. Розмари принадлежала всем нам, а мы принадлежали друг другу. Приходит осознание реальности.

Я нащупал в темноте какую-то твердую выщербленную поверхность и ухватился за нее. Окончив обучение в Кембридже, я работала учителем-практикантом и жила со своим бойфрендом (впоследствии мужем) в шахтерском городке близ Барнсли. Ведь он впервые увлекся женщиной до такой степени, что сделал ей предложение. Меня заботило лишь исчезновение Розмари. Для меня Розмари не имела прошлого, она родилась только что, как Венера из пены морской.

Конечно, для середины прошлого века – годная книга. Когда я об этом говорю, он выглядит очень несчастным – ему кажется, что он не оправдал моих надежд. Увидела и позвала по имени – на всю улицу.

А стоило бы прислушаться, ведь чистая правда. Эти тревоги постоянно терзали меня и вот наконец доктор позволил мне встать с постели. А я стал частью этого мира, зацепился за его колесо. Что за жизнь.

Возможно, мой смятенный разум просто не мог их вместить. Мы можем путешествовать, прятаться, но однажды нас настигнут. Я потерял голову от любви к Розмари, меня зачаровывало каждое ее движение. Мысленно она видит ярмарочное колесо, неподвижное, черное на фоне бледного неба.

Все это было несложно, мы репетировали каждый день на минувшей неделе. И с этим Харрис справилась. Я только что из космического путешествия на Юпитер. Мои босые ноги коснулись придонного ила – по крайней мере, место было не самое глубокое. Как всегда, она обманула меня – легко отпрянула и незаметно ускользнула.

Одну руку он держал в кармане плаща, в другой сжимал банку пива. Наши современный аффтары (рубители бабла) нафигарили бы восемь томов. Ну и, конечно, режет глаз разрыв в придуманных технических реалиях будущего. Вот подпись в углу. Дал ему валиум и уложил спать. Она не выпустит добычу.

Я представлял себе ее лицо. Она ослепляла, как солнце, как молния.

Не думаю, что смогу жить, как Дэниел. От одного слова, как на фотопластинке от одного луча света изменилась вся моя жизнь. Элис хотела узнать, что там находится, но боялась сойти с безопасной тропы.

Убийство. Элейн желала лишь одного – умереть. Он покачал головой и повернулся, чтобы уйти.

Я абсолютно не думал об угрозе скандала, о том, какая буря сплетен и пересудов поднимется в обществе, к которому я принадлежал. Или бредет под дождем, скрыв лицо под темным зонтиком. Сад у нее был довольно большой и запущенный, деревья росли, как им вздумается. Я не мог пошевелиться – некуда было двигаться, не на что надеяться.

Я высказал все свои открытия и теории, каждую свою мысль. Розмари рассказала, что она наркоманка, принимает наркотики уже несколько лет и ушла из дома, когда ей исполнилось шестнадцать. Он вернулся в Кембридж, желая забыть уродства войны и прилагал к этому все усилия. Сняла бледно-голубое платье, в котором казалась средневековой дамой. Я должна была понимать, что с моей книгой будут проблемы. При воспоминании о том, как она тихо плыла в воде, меня переполняли поэтические образы.

Шприцы все объясняли. Прилавки с попкорном, кегельбан, где надо сбивать кокосовые орехи, розовая сахарная вата, похожая на осиное гнездо, высокие люди с громкими голосами и холодными бегающими глазами, карусели, аттракционы, хот-доги, мусор и запахи, вагончики с позолоченными дверями и загадочными надписями Толпа, суета, малолетние карманники Резкая вонь от тесных клеток зверинца, катание на колесе обозрения Тир, где Элис тратила все карманные деньги, желая выиграть один-единственный желтый шарик, который непременно лопался по дороге домой Она вспомнила, как поздним вечером они гуляли по ярмарке и Джо, смеясь, выиграл кокосовый орех как он ел пиццу с жирной бумажной тарелки, как глядел на звезды, настоящие и электрические Воспоминания закружились, точно конфетти. Элис подавила вздох облегчения, когда они ушли.

Музыка оборвалась. Казалось, что это она, вся в черном, отвернувшись от меня, садится в такси. Розмари была сосудом вечной жизни мы все жадно пили из него, а она дарила нам эту милость. Сердце дрогнуло, но я решил, что это собака ищет объедки.

В этой постели никто не спал. Потом отряхнул и надел шляпу, после чего пошел дальше. Не вините меня – я был глупцом, но она была так прекрасна. Двор окружала прочная вековая стена.

В то время в Кембридже хватало красивых женщин. Но это был не просто роман ужасов. Голос звучал сильнее, чем помнилось Элис, северный акцент никуда не делся, но слегка смягчился. Однако даже под тугими струями душа не исчезло это настойчивое, странное, смутное желание Но чего ей хотелось. У Роберта было время успокоиться. Я держалась, сколько могла. Да, я побывал в переделке, но все позади. Меня терзали похоть и ужас, я совсем обессилел, в голове пульсировала боль.

Кувшин рядом с раковиной до краев наполняла густая темная жидкость. Розмари позаботилась обо мне, уложила отдыхать. Ни звука из комнаты, за дверью гудела пустота, как черный ветер или шум моря в ракушке. Сняла бледно-голубое платье, в котором казалась средневековой дамой. Темнота давит на него, как камень. Джо вышел вперед и запел.

Когда меня настигала «маленькая смерть», я выходил на улицы, охотился в одиночку или шел к Элейн за остатками добычи, но никогда не включался в игру вместе с остальными. Потом этот круг раздался в стороны, рябь покатилась к внешнему краю. Розмари казалась воплощением чистоты, а ее власть надо мной была безгранична. Элис потянула в сторону стебли плюща, чтобы рассмотреть надгробие целиком. Наверное, самая упорная, настойчивая (и самая сильная) часть меня приняла это как вызов. Может быть, после долгого перерыва она открыла новый источник вдохновения.

Как там говорил Джо – с Джинни случилось несчастье. Другие просто прочтут и, надеюсь, получат удовольствие. Порой случай приводит людей прямо туда, где им нужно быть.

Ни отзыва, ни взмаха руки, ничего. Роберт выпил.

Его охватила паника: Розмари выглядела измученной и разбитой. Такие женщины и в лохмотьях становятся только милее наверное, король Кофетуа2Легенда о любви короля Кофетуа к нищенке упоминается в нескольких пьесах Шекспира («Ромео и Джульетта», «Бесплодные усилия любви», «ГенрихIV») и в английской поэзии того времени она изложена в стихотворении Альфреда Теннисона «Нищенка». Чтобы не думать, какой он старый и дряхлый, опять сосредоточилась на дыхании. В воздухе стоял странный запах – очень сладкий, вроде ладана, от него кружилась голова. Она утоляла и другой мой голод, когда Розмари не было рядом. Где-то посередине книги я начала задаваться вопросом Зачем вообще я это читаю.

Внезапно ликование сменилось тоской. Распухшее горло тоже болело, лицо отекло. Не стоит об этом сейчас беспокоиться, беспокойство тут не поможет. В руке девушка держала нож.

Элейн ушла из жизни (или поверила, что ушла) пятьдесят лет назад, Джава еще раньше, Зак умер во Франции во время Первой мировой войны, но мало что помнил об этом или не хотел говорить. Слабый запах лекарств исходил от одежды, смешиваясь с куда более сильным запахом виски. Пару раз нас замечал какой-нибудь прохожий мы отвечали на его взгляд криками и воем.

Когда мы вошли в дом, Розмари там не было и меня мгновенно охватила паника. Она же говорила мало. Джефф утверждал, что пациент не опасен, несмотря на одержимость насилием. Когда я, полуодетый (ботинки, шляпа и галстук остались на берегу Кэм), втащил в такси мокрую девушку, завернутую в мое пальто, она мысленно улыбалась, как умеют только эти создания. Теперь я помню только вкус, напоминающий соленые слезы. Они увели меня с собой после той ночи, не бросили в одиночестве. Готический роман таким быть не должен быть.

Мои босые ноги коснулись придонного ила – по крайней мере, место было не самое глубокое. И тут я вижу тебя. Я жил в мире книг и абсолютных истин, что вполне подходило для моей замкнутости и некоторой одержимости. Это ее рук дело, я не сомневался, только она могла довести Роберта до такого состояния.

Его глаза закрыты, как двери в разум. Зрение прояснилось и я различил узор теней на неровной поверхности. Элис посмотрела на выцветшую вывеску в золотых и красных тонах: «Ярмарка. Выбрал именно его, так как мои знакомые редко заходили туда.

Плиту венчала простая скульптура – полуоткрытые ворота, свободно болтающиеся на петлях, с надписью: «То, что во мне, помнит и никогда не забудет». Дети ночи подошли ближе, уличный фонарь облил их лица и плечи тусклым, неверным светом. К тому времени я так устал, что яркие точки плясали перед глазами под закрытыми веками.

Я поискал новости о том, что произошло прошлой ночью в пивнушке и наконец наткнулся на сообщение – полдюжины строчек на четвертой странице под заголовком «Пламя унесло две жизни». Однажды возил меня в Лондон на своей машине но никогда не приглашал к себе домой. Я бросился к этой парочке, неуклюже разбрызгивая лужи и вдруг остановился. Элис вздрогнула и чуть не упала. Он потакает мне, но не слушает меня.

Я даже подумал, что она мне чудится, настолько нереально все выглядело. Погода становилась все жарче, повсюду толпились люди и мы переносили зной как могли. В детстве у меня было много игрушек. Я шел по пустынным улицам, как хозяин, смакуя прохладу и сумрак ночи.

Идеи вспыхивали фейерверком и в довершение всего Элис почувствовала голод. Отвернувшись от зеркала, я подошел к буфету, достал бутылку виски и кружку. Миссис Браун куда-то ушла.

Горло распухло и я подумал: не пытался ли кто-нибудь из дружков Розмари задушить меня. Самое главное – я с ним говорил. Возле одной из могил спиной ко мне стояла на коленях девушка. Я уже сказал, Розмари всех превращала в глупых, доверчивых детей. Я вырываюсь (мы вырываемся) наконец на свободу из этого замкнутого круга, как белка выпрыгивает из колеса. Элис рассмотрела Элейн, державшуюся в тени и Антона около нее. Когда Элейн пошла к воротам, я разглядел ее в слабом лунном свете и понял: дело плохо.

В детстве у меня было много игрушек. Я всегда гордился своим интеллектом и рациональным мышлением. Прошло много времени, прежде чем я снова увидел ее после той встречи под дождем. В этой жуткой молодежной одежде Джинни выглядела еще моложе и беззащитнее, чем раньше.

Я ушел, когда Роберт еще спал. Кто-то с силой толкнул Элис в спину и она полетела прямо на мужчину, стоящего у двери. Розмари отбросила осторожность. Элис пошла за ней. Мне было удобно на складе.

В ванне лежало тело. Пожалуй, это единственная на моей памяти книга, где раздражали совершенно все герои: и положительные и отрицательные и главные и второстепенные. Меня может увидеть, например, молочник, разносящий спозаранку молоко. Такую девушку нечасто встретишь в забегаловке вроде «Шлюза». В этой жуткой молодежной одежде Джинни выглядела еще моложе и беззащитнее, чем раньше. Конечно же, Джинни осталась с Джо, а ее приспешники отправились ночевать в убежище.

Я запинался, тщетно стараясь выразить свои чувства, но не находил нужных слов. И вдруг я ощутил ее присутствие, почувствовал ее ненависть и изумление. Я сама сшила лоскутные занавески и отремонтировала ванную.

Может быть, опухоль мозга рождает галлюцинации. Меня кружила ночная карусель, невообразимая и неописуемая. Потом отсоединил плиту от газовой трубы и открыл кран. Стараясь сохранять спокойствие, Джо подобрал с дорожки камень. Ах вот как, подумала Элис. Молодой месяц отбрасывал серебристые тени на траву и воду. Элис потрогала планки ворот.

А вдруг ее заподозрят. А может быть, все просто: стоит раз увидеть Розмари – уже не забудешь. Ух ты. Может быть, я считала, что это романтично. Элейн безмолвно подозвала меня. Хотел бы я сказать, что мной двигала любовь или верность Но это было не то и не другое. Обычно она смотрела в «Кембридж ньюс» расписание киносеансов и театральную программу, так что первая страница не привлекла бы ее внимания, если бы не фотография под портретом мужчины средних лет и заголовком «Сексуальный скандал: профессор умер в арендованной квартире».

Шло время. Простыни больше не были прохладными и свежими, они противно липли к вспотевшему телу. Призрак Розмари преследовал меня повсюду.

Офицер попытался удержать его, Джо резко стряхнул руку полицейского. Как-то раз, возвращаясь домой с покупками, я увидела его. Я полагаю, Юнг назвал бы ее злой анимой. Она была одета в серое, что подчеркивало ее хрупкость и призрачность.

Здесь тихо и мирно каждый день – новый вид покоя. Он был стройный изящный и грациозно угловатый, как подросток. То, что творилось вокруг, явно развлекало их.

Нимб света окружал его голову. Инспектор Тернер не расслышал ее сердцебиения под плотным пальто. Пришло понимание, кто она такая и что она делает, что из себя представляет.

Я ждал, что инспектор сообщит, какое у него дело. И как. Джинни выглядела точно так же, как Офелия на старой черно-белой репродукции.

Голод стал терзать меня, пустой желудок сводили судороги. Замысел был грандиозным, стиль – экспериментальным. Заколоченное окно хоть немного защищало от уличного холода. – Это правда. Комната внезапно показалась куда больше, чем она ожидала.

Перед сном сиделка приносит успокоительный ромашковый чай. Я больше не похож на обычного человека – мысль об этом жила во мне как проклятие. Дверь в морг была приоткрыта и я заглянул туда, проходя мимо. Я считаю, это ненормально.

Он отдернул голову и хлынула кровь, вымочила его рубашку, залила лицо девушки, закапала с волос. Похоже, дело «о теле в водосливе» отправили в архив, его сменило дело о пивной «Лебедь» – убийство и поджог, призванный, по мнению полиции, скрыть кражу со взломом. Слов не было слышно, но высокий парень улыбнулся и что-то ответил.

Я потерпел поражение на всех фронтах – как друг, как ученый, как любовник. Под взглядом моей небесной подруги. Тщательно вымылся, воспользовавшись антикварной ванной миссис Браун. Да именно такой и должна быть ее могила – напоминание, о котором говорил Роберт. Мой предыдущий роман «Ведьмин свет» отвергли множество издательств. Куда я направлялся.

Еще один полицейский, почуяв неладное, шагнул в их сторону. Он что-то говорил, его лицо исказилось от гнева. Я бы хотел, чтобы ты пришла. До весны я жил в преддверии ада. Боль угасала, слабела.

Хотел освободиться от ведьмы и испробовать зелья, которое она мне поднесла. Если ей скормили галлюциноген, это объясняет и сны и провал в памяти и саму картину. Под веками распускались темные цветы. Издатели хотели новую Энн Райс. Я жил в прошлом и был там счастлив. Казалось, там всегда туманно.

Молодой доктор кивает и вроде бы слушает иногда мне хочется предостеречь его. Захотел увидеть их лица, прикоснуться к ним, обрести утешение. Кругом высокая трава и цветы, на заднем плане два дерева и едва намеченная фигура, скорее мужская, притаившаяся под ветвями. Рядом на столе сидел Антон и скальпелем отрезал с лица кусочки плоти. Конечно, это не настоящая литература. Эта затея ей не нравилась.

Эй. В древности священнослужители знали, как его уничтожить. Я снова был в склепе. Зависть пришла позже, вместе с Розмари.

Всем остальным – почему бы нет. Ее красота была словно бездна, словно душевная болезнь. Придется действовать самостоятельно и как можно быстрее. После прошлогодней успешной выставки в галерее Кеттлс-Ярд с ней заключили выгодный контракт на создание иллюстраций для серии детских сказок, но вдохновение давно иссякло и в этом году выставлять почти нечего. Подозревал, что они держались поблизости от Розмари, чтобы ее охранять. Мисс.

Мимо прошли несколько полицейских, бросивших настороженные взгляды в мою сторону. Слово «спокойный» менее всего подходило ему, но теперь всякая неуверенность пропала, произошла какая-то чудесная перемена и он внезапно получил власть над собой. Элис обернулась и увидела, что к странной компании приближается немолодой мужчина.

В доме никого не было. Мне было двадцать пять лет, я оканчивал университет и писал диплом о прерафаэлитах (весьма опороченное на тот момент времени течение в изобразительном искусстве, которое я надеялся снова ввести в моду). Играя и дразня, Розмари заставила Роберта поверить в ее любовь и наступили несколько недель идиллического счастья. Думаю, тираж еще не распродан. Я не знаю, как читатели воспримут ее.

Но девчонка не уходила. Она превыше легенд, как Бог превыше наивных рассказов о хлебах и рыбах. Элис изворачивается, хочет укусить противника, смыкает зубы на кисти его руки. Стоит увидеть его – не сможешь забыть.

Все главы я пометила: «Один» и «Два», чтобы разделить два времени действия – современность и годы после Второй мировой войны. Голоса вдруг зазвучали невыносимо громко. Но девчонка не уходила. Элис очнулась, но слишком поздно – Джава здесь, он душит ее. Уже полгода Элис не рисовала ничего стоящего надо снова браться за дело. Копаться в прошлом опасно. Я не мог смотреть на это полотно без содрогания.

Вдруг выйдет целая серия, которую летом можно выставить в Кеттлс-Ярд. – Три года он не отходил от Холмса день и ночь.

На этот раз повествование было более связным. Он молод и силен, он любит посмеяться, совсем как Роберт до встречи с Розмари. Он ныряет в эту волну, занеся шприц над головой. Этот дикарский ритм толкал меня вперед. Элис говорила, что Джинни уходила из дому ночью, что ее ждали друзья, двое мужчин. Он был пьян и очень сильно.

«Семя Зла» (а я считаю, что называть ее стоит только так) действительно про вампиров, но еще она о творчестве прерафаэлитов (как и «Спи, бледная сестра», но немного в более аллюзорном, эмоциональном ключе), о после-студенческой жизни двух эпох — конца 40-х и начала 90-х годов. Розмари кое-как пришла в себя. Я не знаю, как читатели воспримут ее. В то время в Кембридже хватало красивых женщин.

У нее не осталось сил – только разум и пистолет. Любимая песня Джо, «Плач уроженца холмов Дейлз». Ведь мы должны питаться. «Черт бы тебя побрал. » – мысленно выругалась она.

Кроме того, у меня имелись собственные проблемы и справляться с ними нужно было наедине, в тишине своей комнаты. Элис отступила на шаг, полюбовалась законченным наброском и улыбнулась. Отчаяние переполняло мою душу, тьма манила, подобно материнскому чреву, обещая забвение. Отныне и впредь я был волен брать от жизни все, что захочу и никто не остановил бы меня. По записям дантиста установили, что это бармен и официантка.

А потом я действительно встретил ее и Роберта на Кингс-парад. Может быть, дело не ограничится одной «Офелией». Элис думала, он никогда об этом не заговорит. И какой картины.

Какое-то неопределенное, навязчивое впечатление. Мы, я и Дэниел, помним и знаем, что остается лишь ожидание. Классические готические романы встречаются довольно редко — нынче. Наверное, они думают, что здесь я в безопасности – от себя самого и своих фантазий. Он снова сворачивается в позу эмбриона. Что-то еще, особенное и жуткое, тревожило сильнее, чем отсутствие воспоминаний.

Но Джо растерялся и она заметила его неуверенность, скользнув мимо в полутьме. Вокруг – никого. Одного раза хватило.

Избранные не знают верности. Элейн стирала мою одежду и носила еду. Если бы в заведении, где я утолил голод накануне, оказался Роберт, если бы там пролилась его кровь, я пил бы эту кровь с той же жадностью. Было темно и тихо и эту тишину наполняли галлюцинации. Река неторопливо несла девушку ко мне.

Удивительно, почему яблоко в глазури так неудобно есть. По крайней мере, приложил все усилия.

Довольно того, что в итоге я сделал правильный выбор, независимо от его причин. Но я вообще не задумывалась о жанре, когда писала. Помоги мне, Господи. Пистолет выпал у него из рук.

Я пил, давился, кашлял, но все же ухитрился проглотить напиток. Отчеты о «мертвом теле в водосливе» перекочевали на третью полосу, поскольку расследование буксовало, хотя Скотленд-Ярд продолжал над ним работать. По-моему, Элис – просто уникальная девушка. Я шел над водосливом по мосту Магдалины – мы с Робертом собирались встретиться в кафе и пойти в библиотеку. Ах, Розмари-Вирджиния, пребудущая вечно и единая во всех временах, Розмари – первая среди избранных, Розмари, которая никогда не будет забыта (вот розмарин, это для воспоминания прошу вас, милый, помните), сводящая с ума любого, кто встретится с тобой взглядом Ах, прекрасная рыжеволосая Розмари, небесная подруга, загадочно улыбающаяся с полотен прерафаэлитов Ах, Розмари, я не знаю, чем ты настолько лишила разума всех этих мужчин – верно, у твоего биологического вида есть особые феромоны, – но меня, увы, твои чары оставили полностью равнодушной, хотя я и сама была бы рада очароваться. Он был красивый, умный и, как я считала, добрый.

Там пиво пьют и стеклом закусывают. Мы оставались вне подозрений. Не мое дело. Я побежал – она знала, что побегу. Элис двигалась к ним – сзади напирала толпа.

Несколько лет выживания на другой планете втиснуты в три сотни страниц. Обвела глаза черным, будто надела маску. Быстрые легкие шаги по лестнице, стук каблуков – и она вошла. И мне приснился сон.

Когда я жал на рукоятку («Будь осторожен, Дэнни, не раскручивай юлу слишком сильно. ») из тоннеля, дымя трубой, выезжал состав, похожий на уменьшенного с помощью колдовства и посаженного под стекло дракона. Преподобный Холмс оказался невысоким, худым, довольно невзрачным человеком. Внутри, небрежно завернутый в старые газеты, лежал ящик. Тот, кто будет лгать для нас, прикрывать нас и умрет за нас, если потребуется.

На этом моменте позитив заканчивается. Вот почему нам нужен защитник. Я натянул одеяло на голову и уснул в этой неверной темноте, подобной сумраку склепа. Размахнулся и ударил по стеклу. Вы знаете, как она красива и можете представить, как легко я сдался. Судя по часам, было около восьми вечера вечер после жаркого дня выдался душный, облачный.

И все же это очень похоже на отпечаток зубов. В газетах писали, что к расследованию дела о «трупе в заводи» привлечен Скотленд-Ярд. – на ходу избавляясь от пальто, пиджака и ботинок, а очки свалились сами.

Беру тебя за руку и даю силу и власть, которая принадлежит нам. Заполненное посетителями маленькое кафе внезапно показалось недостаточно людным и Элис выскользнула на залитую солнцем улицу, стараясь не попасться Джо на глаза. Пистолет выскальзывает, скользкий от крови и пота и падает так, что не дотянуться. В солнечные дни меня отпускают на прогулку, однако я предпочитаю сидеть в библиотеке. Я прижал его к себе, попытался согреть и успокоить, как ребенка и отчаянно гадал, что же сказала ему Розмари.

Их можно было встретить в театре, на приеме, на балу, они гуляли рука об руку со своими кавалерами в парках или катались на лодках по реке. Мы с Джеффом по-прежнему дружили, он рассказывал мне интересные случаи из практики. Эта мысль напугала меня я вдруг ужаснулся самому себе. Размяв онемевшие от холода ноги, я встал и почувствовал себя дураком. Поверьте мне – вопреки всему я был счастлив.

Когда я пришел в себя (судя по всему, через несколько минут), боль ушла, а улица по-прежнему была пуста. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Вокруг было пусто, никто не пришел мне на помощь.

Я встал. Следом за Элис через толпу пробирался какой-то мужчина. Но я вообще не задумывалась о жанре, когда писала. Я не осмеливался, так как боялся подставить под удар Розмари. Тогда я поглядел на нее и решил подойти поближе. Несколько раз он пытался оставить Розмари, но не сумел.

Другие просто прочтут и, надеюсь, получат удовольствие. Я говорю, что не следует эмоционально привязываться к пациентам. Третий распростерся поперек стола, голова его была повернута под неестественным углом. Снова тщательно прописаны мельчайшие детали.

А пока полиция изучала слухи и ложные следы, мы с Тернером вели лихорадочные разговоры. Нет никаких причин считать, что именно этот приходил к Джинни прошлой ночью. Большие скачки. » Она проверила кошелек и вошла. Джава так и смотрел в глаза мужчине за стойкой. И я благодарю судьбу хотя бы за это, так как знаю – она невиновна.

Городские пейзажи и лица проплывали мимо сознания. Элис отступила назад, снова слилась с толпой и попыталась сосредоточиться на музыке. Это не след от ногтя и не случайная царапина. Я улыбнулся. И кто знает, какие страсти, какие восторги таятся в этой алой плоти. Запрокинув голову и закрыв глаза, она сидела у закопченной стены забегаловки.

Разве что из большой любви к творчеству писательницы. Замок оказался слишком крепким, выбить его не получилось. Он чуть не плачет. Просто провал, головокружительный спуск в небытие, необозримый, как судьба.

И вот дошла до этой. Легионы Дэниелов шагают сквозь годы, проходят сквозь нарисованное голубое небо. Да и просто было интересно узнать, откуда вышли «Спи, бледная сестра» и «Леденцовые туфельки».

Они не разговаривали и не останавливались во время этой жуткой ночной прогулки. Но ее красота заключалась не в этом. Его замысел. На следующий день попытался поговорить с ним, но Джефф притворился, что ничего не помнит.

Например: ГГ взял форр и вышел из дома. Соседи называли нас «хиппи», так как я расписала стены психоделическими фресками с помощью акриловых и масляных красок. Могила оказалась более современной, чем можно было подумать. Кажется, я закричал, а может быть, мне только показалось. Ничто не могло от нее ускользнуть. По толпе пробежала рябь, словно дрожь предвкушения. Но эта девушка с первого взгляда показалась мне гостьей из иного столетия.

Совсем не нравилась. Вдруг выйдет целая серия, которую летом можно выставить в Кеттлс-Ярд. Никто не замечал, что состояние больного ухудшается, пока не стало слишком поздно. В лучшем случае героическая неудачная попытка. Это был рыжий мужчина с зачесанными назад волосами, с черными крестиками в ушах. Ведь я не мог.

Под взглядом моей небесной подруги. Делал распоряжения и все такое. Оглядываясь назад, я абсолютно не понимаю, как отважилась взяться за перо. Землю укрыла ночная тьма и я бежал в этой ночи. Внезапно она с хрустом вгрызлась в его горло. Гулкая пустота моря, шумящего в раковине. Запах довершил остальное и за несколько минут мы очистили здание.

В тот момент я и столкнулся с ними на улице. Так или иначе, он призвал ее – я уверена в этом не меньше, чем в том, что дышу воздухом. Я жил в прошлом и был там счастлив. Я аккуратно отрезал полосы ленты макетным ножом, чтобы края были ровными.

Замысел был грандиозным, стиль — экспериментальным. Чтобы скачать книгу на телефоне должен быть браузер и подключение к услуге WAP/GPRS. Мой предыдущий роман «Ведьмин свет» отвергли множество издательств. Что я написал прошлой ночью. Роберт был уже мертв и похоронен на том же самом кладбище.

Даже следы через пшеничное поле (три цепочки рядом и четвертая поодаль, осторожно петляющая по краю в тени) наверняка оставлены кем-то другим. Еженедельно машина ломалась. Отказать невозможно. Это было краткое, мимолетное ощущение совершенной власти.

Странно, но меня ужасали отнюдь не преступления, которые я совершил. Элис помогла Тернеру добраться до матраса и устроила его поудобнее. – что она различает выражение мертвого лица. Кажется, Зак и Элейн. Он имел все качества, какие я ценил и хотел перенять. Меня охватила ярость и ее целью вдруг стала Розмари. Белка пробежала по тропинке и увитой плющом стене.

Обрывок музыки, унесенной порывом черного ветра, шум закружившейся карусели. Я нащупал в темноте какую-то твердую выщербленную поверхность и ухватился за нее. Выпрямился, еще несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Не ощущал ни малейшей усталости, хотя было поздно, а я не привык бодрствовать по ночам. Она стояла перед церковным кладбищем.

Как-то раз отец взял его, мальчика, на ярмарку. Он налил еще виски и быстро выпил половину, чтобы она не заметила, как у него дрожат руки. Четкие контуры и игра света создают иллюзию совершенной реальности. Тот пожал плечами, не отводя глаз от окна.

Нераскрученное. Ну что сказать. Над деревьями возвышалась круглая башенка. Элис боялась потерять сознание и пыталась заговорить, но язык не повиновался. Я полностью разделся и положил одежду в камин. Я решительно шагал вперед, почти не двигая левой рукой – в рукаве скрывался нож. Значит, то, чего доктор боится, может быть правдой.

Я проделал примерно половину пути до центра города, когда ощутил судороги. Они стремительно пробежали через двор, выскочили в ворота и скрылись из виду на дороге. Как я уже сказал, она была очень хитра и слишком хорошо знала мои слабости. С появлением Розмари разрушилось все, что было мне дорого, – а я сам.

Так или иначе, я начала писать «Небесную подругу» — «эту ужасную книгу», как говорила моя мать, — и идея развивалась, пока не воплотилась в жизнь и не привлекла внимание литературного агентства, в конце концов заключившего со мной контракт. Я помню этот вкус. Прозерпина задумчиво и печально смотрит на что-то, находящееся за пределами картины.

Семя из царства Прозерпины, рождающее кроваво-красный плод. Она сияла: лицо оживленное, волосы как облако, каждый раз новое платье – тонкий флер с цветочными узорами, шелковый шифон, белый лен с бордюром из роз, экзотично до непристойности для тех суровых послевоенных лет.

Рана нанесена намеренно. Несмотря на то, что и она взялась за вампиров, на пошлость она ни разу не скатилась. Бесполезно. Заиграла первая группа и толпа притихла.

Что-то витало в воздухе, газеты были полны сообщений о преступлениях. Плод в руке Прозерпины ал, как ее губы, как сердцевина граната. Причесала рыжие волосы так, что они стояли торчком.

Что ей до меня. Я не решился выйти из дома – вдруг что-то случится, вдруг девушка исчезнет. Неужели это и есть настоящая Джинни. Вы тоже могли бы так поступить. Она сидела справа в первом ряду, одна и не сводила с меня глаз.

Уже полгода Элис не рисовала ничего стоящего надо снова браться за дело. Не знаю, почему я так решил. Джо сиял. Что я мог сделать.

Голод навалился на меня, как огромный зверь я зашатался. Раньше я в спешке не заметил ее, а теперь предположил, что это записка от миссис Браун. Любая другая послала бы бывшего куда подальше, а она легко соглашается.

Когда я жал на рукоятку («Будь осторожен, Дэнни, не раскручивай юлу слишком сильно. ») из тоннеля, дымя трубой, выезжал состав, похожий на уменьшенного с помощью колдовства и посаженного под стекло дракона. Быть может, он боялся бессмертия. Больше Элис не раздумывала. Он усадил сына в разукрашенное седло карусельной лошадки и пошел в торговые ряды. Прозерпина задумчиво и печально смотрит на что-то, находящееся за пределами картины.

Грязную комнату озарял огонек спиртовки, отбрасывавший на стены чудовищные тени. Он намекал, что хочет жениться на мне. Лихорадка трепала меня почти две недели, я мало ел, но много пил казалось, я никогда не утолю жажду.

Нельзя сказать, что я хорошо выглядел: бледный, небритый, с красными, лихорадочно блестевшими глазами. Я знала, что женитьба на мне возмутила бы его семью. Музыка сбилась, но не умолкла раздался женский крик, как голос птицы во тьме.

Очень люблю книги Джоан Харрис. Постепенно читаю одну за другой все, что есть. Высокие скулы, полные губы, детские черты лица. Мама, конечно, говорила, что если слишком быстро вращать юлу, она сломается (и я всегда был осторожен, на всякий случай). Возможно, Джинни явилась ему под боярышником, вся в белом, как послушница. Элейн сразил выстрел в голову ее бледное лицо казалось почти прекрасным.

Не стоит об этом сейчас беспокоиться, беспокойство тут не поможет. Я должна была понимать, что с моей книгой будут проблемы. Расспрашивал преподавателей, а они отвечали, что не видели моего друга почти две недели. Незнакомец вжался в кирпичную нишу, словно пытался пройти сквозь стену.

Вот каллиграфически выведенное название картины. Я даже подумал, что она мне чудится, настолько нереально все выглядело. Трава перед зданием была аккуратно подстрижена, могилы ухожены. Когда мне стало легче, я рискнул приоткрыть глаза.

Сначала в волнующейся толпе возникло нечто вроде воронки – круг склоненных голов. Все эти ощущения – иллюзии, помехи.

Одного-единственного. Очень приятная и перспективная задумка. Но вот исполнение. Она поступила к нам на несколько месяцев. Здорово.

Мысль о смерти уже не пугала меня. В два слоя проклеил стык двери и косяка, убедился, что внутрь не попадает воздух. Она стара, как порок, от которого произошла и в то же время чудовищно юна.

Азарт лишь усиливался из-за того, что город наводнили полицейские. Считал, что люди, которых он боится, приближаются и не позволят ему жить дальше. И даже не упоминал о том, что сейчас назвал словом на букву «л». Где обитали Рэйф и Джава, я так и не узнал.

Тогда я поглядел на нее и решил подойти поближе. Пошел в свою комнату переодеваться, но остановился, увидев записку на двери. Когда Элис оказалась у двери, послышался крик. За спиной раздался чей-то сердитый голос. Там стоял тот самый мужчина, в том же плаще с поднятым воротником, прикрывающим лицо.

Джинни выглядела точно так же, как Офелия на старой черно-белой репродукции. Как долго это могло длиться, я не знаю. Я сама сшила лоскутные занавески и отремонтировала ванную. Все не то.

Что я не должна работать в забегаловке. Я ничем не рисковал – обугленные тела не опознают. Только после этого она позволила себе ощутить изнеможение. Стоило ей коснуться холодными пальцами моей шеи и я таял от желания.

Элис брела домой, опустошенная и разбитая. Он был жуткий и странно красивый, этот чужак. Руки коснулись чего-то мягкого, мокрого и холодного, как глина. Может быть, пожирает свой саван, как ведьмы былых времен. Размер полотна такой же, как у предыдущей картины, ощущение пространства то же самое, детали быстро и уверенно прописаны акриловыми красками по светлой туши.

Каждую ночь Розмари являлась мне, внушая страсть и ужас. И тут игра моего воображения была грубо оборвана.

Я был несчастлив в любви да и кто в юности избежал этого. Ее осенила мысль, в равной степени нелепая и ужасная: конечно, она знает это лицо. Она с отвращением отвергала домогательства, однако хозяйка с мужем давили на нее, призывая быть «сговорчивее» с разного рода гостями, заходившими в дом. Элис долго рассматривала эту тревожную весть из страны снов. Конечно узнаю.

Мысль о том, что он похищает возлюбленную у друга (ведь он знал, как сильно я очарован), причиняла ему боль, но он надеялся, что я не затаю обиды. Все вертелось вокруг нее, моей небесной подруги. Из сочувствия к Холмсу он отказывался передать старика другому врачу.

Элис думала, он никогда об этом не заговорит. Могла бы хоть записку оставить. Лицо бледное, губы синие, глаза совсем закатились, так, что видны только белки. Наполовину ребенок, в тот день он веселился не меньше, чем Джо. Осторожно, чтобы не порезаться, Джо расшатывал и вынимал из рамы осколки.

Все главы я пометила: «Один» и «Два», чтобы разделить два времени действия — современность и годы после Второй мировой войны. Конец книги напоминает бред сумасшедшего. Он хотел отодвинуться, задрыгал ногами, но она не отпускала. Она не любила его. Над деревьями возвышалась круглая башенка.

Шерсть лезла ей в нос, лицо щекотали кошачьи усы. Я обегал все кофейни и пабы. Тернер взял два песочных колечка с глазурью.

Она не могла быть причастна к злодеяниям. Книга, безусловно, славная, учитывая время написания. Но это все равно не серьезная работа.

Когда я сунул руки в карманы, мои пальцы нащупали скатанную обертку от подарка Элейн. Ни отзыва, ни взмаха руки, ничего. Мой компьютер имел всего пятьсот байт оперативной памяти и весьма капризный нрав. Схватив какую-то деревяшку, она расчищала путь через обломки, пока не вывалилась в темную пустоту.

Я жалел его, но без малейшего проблеска доброты. Бедный Роберт. Я забыл, что случилось потом. Несмотря на частые прогулки, Элис плохо знала Гранчестер и эта небольшая церковь, окруженная тенистыми деревьями, привлекла ее внимание. и чем дальше, тем вопрос этот всплывал чаще. Натура хищника страстно желала этого. Для толпы это послужило сигналом: голоса тоже загудели, слились воедино.

Тень такой же снисходительной улыбки играет на губах «небесной подруги» с картины Россетти, молча взирающей на своего поверженного и страдающего возлюбленного. Она не просто поменяла одежду, но сбросила оболочку, открыв подлинное содержание. Я спрыгнул с набережной в нескольких футах ниже по течению и сразу окоченел от холода.

Глотая горячий чай, она думала: чем меньше я знаю о Джинни, тем лучше. Уже казалось, что я полностью оправился, у меня даже проснулся здоровый аппетит. Я долго сопротивлялась требованиям читателей переиздать «Небесную подругу» – возможно из-за суеверия, опасаясь чего-то вроде моего личного «проклятия мумии».

Я не боялся, так как знал: мне не стать таким, как Роберт, – преданным глупцом, который ест из рук Розмари. Под обложкой есть ссылка на страницу скачивания книги. Мой предыдущий роман «Ведьмин свет» отвергли множество издательств. Позову ее на другом круге, подумал Джо и глубоко вздохнул, готовый крикнуть громче.

Теперь Элис думала о другом. Элис вполне могла в это поверить. Кровь была силой, самой жизнью. Очень не хотелось привлекать внимание сыщиков к себе или Розмари. Я претворил это в фантазию об оборотнях, об убийстве и пожирании в ночи, о крови, мистической реке подсознания: Розмари – вампир, неотразимая и смертоносная Я заменил поцелуй актом агрессии, укусом (ведь любой сексуальный акт является актом агрессии, а я, в сущности, боюсь женщин), превратившим меня в подобие ее самой.

В лучшем случае героическая неудачная попытка. Он попытался закричать, вскочить, но боль, рывок, ее холодные объятия – все это осталось где-то в глубине темного тоннеля чувств, съежилось до искры света и тепла в ледяной тьме. Но если меня спросят, стоит ли читать сие произведение, ответ будет однозначным – нет. Розмари повернулась к Роберту, положила руки на отвороты его пиджака.

Так или иначе, я начала писать «Небесную подругу» – «эту ужасную книгу», как говорила моя мать, – и идея развивалась, пока не воплотилась в жизнь и не привлекла внимание литературного агентства, в конце концов заключившего со мной контракт. Я люблю Джинни и она любила меня. Я сама сшила лоскутные занавески и отремонтировала ванную. Картина была и похожа и не похожа на ее прежние работы. Это те самые адские семена (отсылка к оригинальному названию романа The evil seed), которые могут прорасти в душе каждого, дабы нести разрушение и погибель.

Однако я был слишком слаб и болен, чтобы исследовать свои раны подробнее. Зрители тоже нервничали, как овцы, почуявшие хищника. Элис вытащила его и распахнула с торжествующим возгласом. В худшем — нечто претенциозное и многословное. Я терпеливо ждала, ослепленная счастьем.

Склад был просторным и сухим, как больничная палата, мы удобно устроились. Тень такой же снисходительной улыбки играет на губах «небесной подруги» с картины Россетти, молча взирающей на своего поверженного и страдающего возлюбленного. Белка пробежала по тропинке и увитой плющом стене. Книга называется «Небесная подруга».

Гораздо больше пугала мысль о жизни – о жизни особого рода. Элейн вскрыла кассу, чтобы набить карманы монетами и банкнотами. Что хочет позаботиться обо мне. Возможно игрушка так нравилась мне еще и потому, что я знал: поезд – мой пленник и ему не сбежать, ведь я всегда начеку и могу наблюдать за ним, когда захочу. Во-вторых, нам нужно поговорить. Я чувствовал себя Иудой.

Я шел за Элейн в основное помещение участка и тер глаза. Ну, я отводил глаза – думал, красотке это надоест и она отвалит. Книга называется «Небесная подруга». Джо нуждался в поддержке и сам хотел быть нужным для кого-то, пока не добьется признания. – Быть избранным трудно.

Неужели это и есть настоящая Джинни. Вернувшись домой, она первым делом заварила чай. Ко мне вернулась полнота веры, которую я оплакивал в последние темные годы. Самая большая на юге.

Рэйф поднимался первым, освещая путь, Джава молча шагал позади. Мне было двадцать пять лет, я оканчивал университет и писал диплом о прерафаэлитах (весьма опороченное на тот момент времени течение в изобразительном искусстве, которое я надеялся снова ввести в моду). Боже, она сделала это за несколько часов. Думаю, Элейн заметила меня, но не выдала даже взглядом. Она сидела справа в первом ряду, одна и не сводила с меня глаз.

Причастна ли Розмари к гибели той женщины. Вот таким образом он и набросился на меня после вопроса о Розмари. Он был классическим «мужчиной из мира мужчин» в закрытой школе, в армии и университете он мало общался с женщинами и проявил себя на удивление неискушенным – идеальный вариант для соблазнения особого рода, в котором была так искусна Розмари.

Одна часть меня желает, чтобы меня хотели, любили, преследовали. Нахлынула усталость. Понял одно: он увидел кого-то или что-то и это его встревожило. Я пошел в бар выпить пива, а она все смотрит, даже жутко стало.

Я захлебывался от нетерпения, припадал к ране, по-собачьи вылизывал ее. Рэйф получил три или четыре пули в грудь. Паранойя заставила ускорить шаг – почудилось, что они заметили мое странное состояние. Может быть, я считала, что это романтично.

Я осторожно встал, стараясь не делать резких движений, чтобы боль не вернулась. Точно так же статуя мертвого командора звала Дон Жуана на последнюю трапезу. Розмари с Робертом поселились неподалеку, в Гранчестере. Остался только Джо, лежащий на полу рядом с телом Джинни. Пара бродяг сидела на лавочках на краю рыночной площади. Грехи мои были мелкими, рядовыми, душу не затрагивало ни отчаяние, ни высокомерие. Я побежал – она знала, что побегу.

Кажется, я в тот вечер не произнес ни слова. Если большинство из них можно списать на чары Розмари (ее чары – отдельная тема для обсуждения), то как объяснить поведение Элис. Мне было все равно.

Правда очень сухо всё описано: пришёл, увидел, победил, ушёл. Надо забыть тот сон – от воспоминания о нем пересохло в горле, бросило в жар. Их семя повсюду. ОК, первое и третье — совершенно верно, но вот насчет второго. Я довольно долго разыскивал его.

Его сопровождал белокурый юнец, которого Элис теперь хорошо разглядела. Я выпил, а потом закрыл глаза. Было интересно. Голод гнал меня вперед. Оно больше не повторилось, хотя я жаждал его вернуть.

Еженедельно машина ломалась. Он был мертв, бедняга. На внутренней стороне запястий виднелись отметины, словно от иглы. Лишь через полтораста страниц ввыясняется, что это такой зверь, типа курицы. Так же и с персонажами – появился (ни имени, ни рода, ни племени), что-то сказал, пригрозил ГГ исчез навсегда из книги. В целом на фоне, повторюсь, очень перспективной задумки, над текстом еще работать и работать, чистить и чистить. Злобного, но справедливого редактора этой книге не хватает. Несколько раз я сам встречался с Холмсом, но чаще обсуждал его с Джеффом.

Он складывал их на землю один за другим. Я инстинктивно понимал, что все они любили ее: и Зак и Рэйф и Джава и Элейн и Антон (семилетний на протяжении пяти десятилетий), отчего свобода и великолепие происходящего только преумножались. Длинное прямое лезвие отбросило в мою сторону блик отраженного света, как зеркало. Джава усмехается и обхватывает шею Элис обеими руками.

Пошатываясь, я отвернулся от света И вспомнил Роберта. И она протягивала мне кубок, в котором плескалась свобода, не больше и не меньше. Вокруг – никого. Jar-файл – это сам текст книги скомпонованный в Java-приложение (файл в формате jar), а jad-файл иногда бывает необходим для установки приложения в мобильный телефон. «Все ваши знания, – мог бы я сказать, – ничтожны перед лицом ее всеведения и ее голода. Взглянув на часы, Элис поразилась: почти десять.

Ему показалось, что он увидел Джинни. Она стоит, бледнее фимиама и свет квадратом обрамляет ее лицо, не касаясь кожи. Дверь была заперта, но он ожидал этого. Розмари выпила меня до дна, высушила мое сердце. Говорил, что влюбился в меня с первого взгляда.

После расставания с Джо она прошагала немало миль. Я не ищу встреч с Розмари (вижу ее каждую ночь), но хочу убедиться, что она еще там. Теперь Элис думала о другом. Мы почти подружились.

Не помню, кто первым подошел к этому человеку. Я заказал выпивку и бифштекс с кровью, откинулся на спинку мягкого стула и огляделся по сторонам. Вот тогда все открылось. Роберт поцеловал ее – спокойно, словно они были давно и близко знакомы. Ее немногочисленные друзья были в том же положении.

Роберт избегал меня и я его тоже. Если она покоится с миром, тем лучше но не мне, думал я, следует охранять ее вечный сон. Порой мне кажется, что он видит ее во мне. Я пришел к выводу, что происшествие имеет отношение к Джинни или ее друзьям. Я не мог думать об этом без содрогания.

– на ходу избавляясь от пальто, пиджака и ботинок, а очки свалились сами. Элис заказала еще напиток. Но это был не просто роман ужасов. Розмари тоже была юной невинной девушкой.

Джо отшатывается от этого зрелища и прислоняется к стене. Взглянув на часы, Элис поразилась: почти десять. Понадобилось много времени, чтобы осознать, где мне нужно быть. И он вздохнул – выразительно и иронически, как мог бы вздохнуть Китс или Бердсли.

С воодушевлением (в экстазе) я бросаюсь (он бросается) на Розмари. Она не просто поменяла одежду, но сбросила оболочку, открыв подлинное содержание. Он беседовал с доктором о психологии и читал отрывки из своей книги. Меня бил озноб. Никакие наркотики не заставят почувствовать такую эйфорию и полноту жизни.

Свет уличных фонарей стекал с лезвия, как ртуть, но я не боялся. Мне не хватало опыта, чтобы обрести свой собственный голос и я решила вести рассказ «на два голоса» : от лица Дэниела Холмса, человека средних лет и более традиционно – от третьего лица. Голод был сильнейшим наркотиком, он пел, как призывная музыка, под сводами моего черепа. Как они поведут себя, если я вдруг выйду из укрытия и поздороваюсь. Прядь каштановых волос небрежно спадала на глаза, ясные и чуть насмешливые. Поймите – мной двигало не сострадание и не верность.

Ну и что, подумала Элис сердито и сделала еще шаг к двери. Холмс был классический шизофреник и в то же время начитанный и интеллигентный человек. Глаза у них светились, как у котов, Антон шипел, показывая зубы. Она ненавидела себя за то, что прошлое по-прежнему волнует ее. Он свернулся под моим комковатым одеялом, по-детски подложив ладонь под щеку. Студенты изучающие литературу, могут оценить развитие автора за двадцать лет проб и ошибок.

Тебе лучше тоже его принять. Благослови ее Бог.

Он ничего ни для кого не делал, его не волновали переживания окружающих, он был поглощен собственными увлечениями. Роберт поверил ей – в тот момент он был готов поверить во что угодно. Глаза у него были круглые и очень серьезные.

Элейн не умерла, просто была без сознания. Я так старался сосредоточиться, что опять заболела голова. Знаете, я по-прежнему хожу на гранчестерское кладбище.

Вообще, по-моему, они все там сумасшедшие. Вот таким образом слова о том, что передо мной «в лучшем случае героическая неудачная попытка в худшем — нечто претенциозное и многословное», я как-то пропустила мимо ушей (точнее, разумеется, мимо глаз), посчитав проявлением приступа ложной скромности. Холодный пот стекал по лицу, зубы сжались от боли. Ей это понравилось. Я посмотрел вверх и понял: она там.

Этого вполне хватало, чтобы просунуть руку и открыть замок. Я рухнул на колени, едва способный дышать и ждал окончания приступа. Той, которая захватит всю душу — и уничтожит ее.

Высокие скулы, полные губы, детские черты лица. Держа нож перед собой, она спускалась по лестнице, напрягая зрение в темноте. Типа такого: Ты откуда. Протягиваю к тебе руку – ведь здесь все возможно. Но Джефф сам действовал как безумец.

Этот голод был острее паники, сильнее вожделения, непреодолимее наркотической ломки. Элис подошла ближе. Долгий медленный вдох, жжение в животе, в груди еще один вдох. Студенткой Элис сидела тут часами, пила чай, предавалась мечтам и наблюдала за толпой.

Она плакала и что-то бормотала, но я ее не расслышал. Элис инстинктивно отшатнулась. Так или иначе, я начала писать «Небесную подругу» – «эту ужасную книгу», как говорила моя мать, – и идея развивалась, пока не воплотилась в жизнь и не привлекла внимание литературного агентства, в конце концов заключившего со мной контракт. Так, по кусочкам, он вынул все стекло из одной створки. Джо вышел на улицу с новым ощущением благополучия. –Мы познакомились абсолютно случайно.

Мир накренился. Под воздействием галлюциногенных препаратов не могла отличить реальность от бреда. Роберт прихрамывал при ходьбе и в моих глазах это выглядело очень стильно.

Она искала новую работу, где могла бы получить больше. Я и вправду это видела. Он старается удовлетворить мой интерес к психологии и рассказывает о своих пациентах – например, о шестнадцатилетней девушке из соседней палаты. Далее книга просто напичкана всякими клише.

Элис взяла ее на руки. Вскоре я дотянулся до нее, ухватился за платье и сжал пальцы, как тиски. Как там говорил Джо – с Джинни случилось несчастье. Я заказал фрукты, пирожное, еще вина, а под конец – кофе и бренди. В ее отсутствие я сумел без особого труда взять такси и перевезти вещи в другую часть города. У моста Магдалины (ирония этого совпадения от меня не ускользнула) случился особенно сильный спазм, так что некоторое время я не мог дышать, только дрожал всем телом. Но когда пришла ночь из углов палаты выползли тени.

Более того – похоже, он был ранен. Тут я понял, что на каждой лошадке сидит всадник – мертвый всадник. Они старались оставаться незаметными, но были всюду. Элис долго молчала. С тех пор как мы отдалились друг от друга, он переехал и не оставил адреса.

Однако уверенность не пугала, словно об этом вещал далекий голос из-под толщи воды. Этот кошелек вдруг исчез. Странно, но меня до сих пор охватывает гордость при мысли о том, как долго я продержался.

Медленно, но неизбежно, как вера и судьба, колесо начинает вращаться. Окончив обучение в Кембридже, я работала учителем-практикантом и жила со своим бойфрендом (впоследствии мужем) в шахтерском городке близ Барнсли. Элис вскрикнула, почти вслепую полоснула ножом – и лезвие вспороло ткань. Но это все равно не серьезная работа.

Внезапно Элис осознала, что ее по-прежнему тянет к Джо. На кухне темно, Джо почти ничего не видит, пробираясь к груде одеял под окном. Она сидит на земле, обняв колени и странно, по-детски склонив голову. Я абсолютно точно знал, что надо сделать и мои мысли вновь устремились к Розмари. Она зашла в ванную и посмотрела в зеркало: лицо раскраснелось, как в лихорадке, в глазах застыло странное выражение.

Нож упал на пол, Элис чувствует рукоять под ребрами, но не может достать. Я обнял ее и прижал к себе. Все главы я пометила: «Один» и «Два», чтобы разделить два времени действия – современность и годы после Второй мировой войны. Сначала я не верила ему, но он казался таким искренним Меня убедили его доброта и участие. Небольшую комнату едва освещала лампа, прикрытая зеленым шелковым платком.

Конечно, соглашается. Небо за окном было серое – не хочется выходить из дому, подумала Элис. Цветовая гамма знакомая (на руках осталась краска, въевшаяся под ногти) и линии рисунка и игра света. Лицо молодого человека было обращено к девушке, а она застенчиво опустила взгляд. Дикий ужас охватил меня.

Он пытается помочь. Разозлившись на себя за такие фантазии, я решительно отвернулся. Под черной кожаной мотоциклетной курткой Элис заметила белую футболку с надписью «СЛАВА ИЛИ СМЕРТЬ» и вспомнила о Джинни. Головой вперед она нырнула в отверстие и пробилась сквозь отсыревший гипсокартон. Он дерзко, вызывающе ухмыльнулся и опять пропал. Очнувшись после странного обморока в «Хлебной бирже», она увидела, как Джо спорит с полицейским, уговаривающим его поехать в участок и дать показания. Ну, остальное, как говорится, всем известно.

Но тот же голод, ужасный и необузданный, завладел вдруг мной. Но я не привык. Остаток вечера она пребывала в смятении. Такую девушку нечасто встретишь в забегаловке вроде «Шлюза». Окончив обучение в Кембридже, я работала учителем-практикантом и жила со своим бойфрендом (впоследствии мужем) в шахтерском городке близ Барнсли.

Оглядываясь назад, я абсолютно не понимаю, как отважилась взяться за перо. Я борюсь с ночной тварью, очки падают на пол, ботинки давят стекла в пыль. Иногда, в минуты просветления, он сам не понимал, почему так нуждается в ней. Когда Элис училась в университете, у нее в комнате висела плохонькая репродукция акварели Россетти «Первое безумие Офелии».

Элис никогда в жизни не работала так быстро. Один поворот – небо над головой, другой – небо под синей гладью воды. Она готовила кофе для гостей и сама отмечала, что движется без всякой грации. Я не забыл ее (и кто мог бы забыть. ), но временами сомневался, не приснилась ли она мне и глушил тоску неустанной работой. Улыбка застыла на моих губах, я замер. Значит, в те дни и кровавые ночи мы действительно были как братья.

Когда мир восстал из хаоса, я пополз вперед. Не знаю, почему я так решил. Я сказал «мы», поскольку мое изгнание разделяли Зак, Элейн и малыш Антон – может быть, в качестве стражей. Я не мог смотреть на это полотно без содрогания.

Но уже слабеет, угасает, тает, сворачивается, как кровь. Элис не знала. Преображение девушки потрясло Элис, она потеряла дар речи. С другой стороны от церкви Элис обнаружила второе кладбище, скрытое в тени ветвей – там росли кедры и апельсиновые деревья.

Это единственное приемлемое объяснение. Это не улица, нет сомнений. Я задыхался и кричал: «Остановитесь. Они знали, что я не опасен.

Может быть, дело не ограничится одной «Офелией». Эй. Названия книг вытиснены красным на дешевых бумажных обложках черного цвета. Элис резко очнулась от созерцательного раздумья. Я понял, что это за место и почему мне снились столь жуткие сны. Могло ли мне присниться такое.

Кровь залила стекла моих очков, весь мир окрасился в оттенки алого. Натянула выгоревшие джинсы (на каждой штанине по длинной прорехе, открывающей белую кожу), футболку с черепом и яркой надписью «СМЕРТЬ». И гораздо опытнее. Ну, остальное, как говорится, всем известно. Комната походила на лавку мясника.

Порой они открыто проводили ночи у Розмари. Волосы она заправила под воротник сбоку и я видел стройную белую шею. Мои руки были почти по плечи в крови. Джава отпускает жертву. Она поставила цветок в стакан с водой у моей кровати.

Или дело было в чувстве вины. Роберт был моим давним, лучшим и единственным другом. Сделав два шага вслепую, чуть не скатилась с лестницы, но успела ухватиться за перила. Я услышал удаляющиеся шаги и снова забрался под одеяло, в блаженную полутьму. Он плохо видит после пребывания в темноте, но различает упавшую на колени Джинни – она шипит и полосует ногтями воздух.

Кто-то упал. Элис долго молчала. Вскоре стало ясно, что Розмари получает деньги из какого-то другого источника. Пару месяцев спустя я вновь обрел интерес к жизни (квартирная хозяйка ухаживала за мной во время болезни, ограждая от проблем и волнений), но опоздал на две недели.

Ведь я был избранным, а он – один из стада. Он ушел, оставив Джинни спать на диване. Джо захотелось защитить ее. Будто видит меня насквозь.

Я налил кофе, поставил чашку на блюдце, открыл коробку с печеньем. Сначала он двигался медленно, но постепенно набирал скорость, пока дома и деревья не сливались в одну сплошную линию, а скрип юлы не тонул в триумфальном свистке паровозика, как будто тот пел от счастья, приближаясь к цели. И тогда я заподозрил неладное. Но это неважно – возможно, оно вовсе не настоящее. Она замерла, погруженная в себя.

В следующий миг стало ясно: среди баков кто-то прячется и он явно крупнее собаки. По коже Элис побежали мурашки. Мой народ, думал я с мрачной гордостью. Элис всматривалась в нее, не в силах отвести глаз. Это были Рэйф, Джава и Розмари. Внезапно она с хрустом вгрызлась в его горло.

Джинни смотрела на него со смущенной улыбкой. Невольно облизнул пересохшие губы. Оставшись в одиночестве, я не стал утруждать себя переодеванием и спустился на кухню. Я предположил, что волосы у нее окажутся рыжими, когда высохнут. Восторг.

Плотина отражалась в черной реке с отблесками неоновых огней. Этому сюжету посвящена картина прерафаэлита Эдварда Бёрн-Джонса «Король Кофетуа и нищенка» (1884). думал о том же, когда глядел на нищенку. Вокруг цвело лето, а Кембридж становился все мрачнее и беспокойнее.

Быть может, это доставило им удовольствие. С самого первого взгляда, рассказывал Роберт, Розмари очаровала его. Мой друг вел Розмари под руку, держа над ее головой раскрытый зонт. Внезапно мои размышления прервал низкий, тягучий, скрипучий звук, невероятно глубокий исходивший из самых недр, будто отворились древние подземные кузницы. Они пошли в кино на вечерний сеанс – Элис не запомнила фильм. Думаю, тираж еще не распродан. Я мог бы найти одинокого пьяницу, сидящего на скамейке или официантку идущую домой с работы.

Элис представила себе Тернера, притаившегося в тени. Тайны Розмари мучили моего друга порой она не приходила на свидание если он требовал объяснений, смотрела на него своими лиловыми глазами и отвечала: «В моей жизни есть то, чего ты никогда не сможешь понять и даже вообразить». Когда я поднял руку, чтобы коснуться шляпы в знак приветствия, закружилась голова. Слева послышался какой-то звук.

Ворочаясь, я инстинктивно отворачивался от света. Я рискнул привстать и тут из-за угла показалась Элейн. Вечно вращаюсь во тьме по ее прихоти, под ее пристальным взглядом. Но на суде ничего не всплыло. Но я зря волновался. Я больше не спрашивал ни о чем.

Не потому, что она до сих пор любила Джо, а потому, что все было как-то неправильно. Я выбрала вычурную структуру — слишком вычурную для романа ужасов. Я испугался и огляделся. Я ездила на древней «воксхолл вива» по прозвищу Кристина (в честь героини Стивена Кинга). Это был мужчина. Счастье, что миссис Браун оказалась такой добродушной и покладистой. Или гуляет по набережной в одиночестве, набросив на огненно-рыжие волосы светлый шарф.

События предыдущей ночи подействовали на меня сильнее, чем я думал. У нее нет больше власти надо мной (над нами), говорю я себе. Наверное, я плакал.

Или это были не ветки. Я ездила на древней «воксхолл вива» по прозвищу Кристина (в честь героини Стивена Кинга). Лишь Розмари не коснулось это очарование невозмутимая, она вела стаю к избранному месту и голод подгонял нас, словно ураганный ветер.

Река неторопливо несла девушку ко мне. Роберт не мог справиться с ситуацией. «Она же замерзла. » – спохватился я, принес пальто, которое валялось первым в ряду моих брошенных на берегу вещей и кое-как натянул ей на плечи – теперь, когда опасность миновала, я боялся коснуться ее, словно она могла рассердиться за фамильярность. Она наклонилась, осторожно нащупывая деревянные створки и перелезла через ворота. Мужчины, женщины, знакомые и незнакомые.

Вечно вращаюсь во тьме по ее прихоти, под ее пристальным взглядом. Я посещал галереи, библиотеки и оксфордский Музей Ашмола, где было выставлено множество прелестных карандашных рисунков Россетти, ходил в кембриджский Музей Фитцуильяма – там, в подвальных запасниках, хранились его «Девушка у решетки» и «Мария Магдалина», а еще «Подружка невесты» Милле. Нагнулась еще ближе и ей показалось – нет, не показалось.

Я не собирался возвращаться к ее могиле. К тому же книга написана очень хорошим языком, а это для меня уже огромный плюс. Она беспомощно покачнулась и провалилась во внезапно обрушившуюся тишину. Идеи вспыхивали фейерверком и в довершение всего Элис почувствовала голод. Преображение девушки потрясло Элис, она потеряла дар речи.

К сожалению, я не знаю румынского языка, а многие нужные тексты не переведены. Я бы предпочел виски, но мне сказали, что он вызывает нервное возбуждение. Наверное, она была не в себе из-за наркотиков.

Ее поведение постоянно менялось: она была то невинна, как дитя, то порочна, как шлюха. Знаешь это место.

Похоже, я был внутри какого-то строения. Для Джо их разговор стал своего рода «изгнанием бесов» – избавлением от навязчивых мыслей о том, что подруга отвергла его, прощанием с тяжелым временем. Или это были не ветки. Не сознавая, что делаю, я оттолкнул Антона и бросился на жертву.

Бубенчики, резная грива – конечно же, это была деревянная лошадка. Теперь перед ней было законченное произведение, приковывающее взор. Я встал в полуобмороке, хотя уже привык к ужасам и без слов пошел за ней по коридору.

Но я был молод и видел только то, что лежало на поверхности, – небрежную изысканность. «Она же замерзла. » – спохватился я, принес пальто, которое валялось первым в ряду моих брошенных на берегу вещей и кое-как натянул ей на плечи – теперь, когда опасность миновала, я боялся коснуться ее, словно она могла рассердиться за фамильярность. До моего слуха донеслись отзвуки смеха и веселый выкрик: «Добрый вечер. ». Наверное, самая упорная, настойчивая (и самая сильная) часть меня приняла это как вызов. Август 1948».

Мама, конечно, говорила, что если слишком быстро вращать юлу, она сломается (и я всегда был осторожен, на всякий случай). Мой мозг вскипал от незаданных вопросов. Картина называлась «Раскаяние. Профессиональный интерес постепенно перерос в дружбу.

Меня отпускают – думают, мне от этого легче. Скорее всего, девушка ушла с друзьями – с теми, о которых Джо ничего не знал. У нее шизофрения, она страдает расщеплением личности.

Мы свободны. – спросила она. – Мы познакомились абсолютно случайно.

Может быть, после долгого перерыва она открыла новый источник вдохновения. Лачуга, подумал я или заброшенная ферма. Он уронил фонарь, осветивший дверной проем и башмаки Джавы. И даже не упоминал о том, что сейчас назвал словом на букву «л». Элейн тихо пела, тонкая трель ее голоса звенела в темноте. И вот теперь, похоже история сорокалетней давности готова повториться.

Толкнула дверь за спиной и отступила во тьму. Глаза наполнились слезами раскаяния: я предал ее в мыслях и она отвернулась от меня. Ведь я убил ее, понимаете.

За воротами была другая, темная сторона, как в глубине зеркала. Я должна была понимать, что с моей книгой будут проблемы. Розмари. Джо резко остановился, потом двинулся дальше. Соседи называли нас «хиппи», так как я расписала стены психоделическими фресками с помощью акриловых и масляных красок. Истина в том, что я жаждал власти.

Дети ночи растворились во тьме. Казалось, там всегда туманно. Я резко дернул рукой и пролил напиток. Будьте ко мне снисходительны – я сдался не сразу. Один взгляд на то, что мне было позволено узреть в последние сутки, сокрушил бы его.

Может быть, я знал это и раньше, но пытался укрыться от истины. Шантажируют. Могила оказалась более современной, чем можно было подумать.

Протянув руки к огню, я впервые попытался проанализировать кошмарное происшествие. Элис пошла за ней.

В «Медном чайнике» было хорошо. Представляешь. Но она уже знала, что пойдет следом – ее тянуло к этим людям, как и прежде. Посадили на наркотики. Чтобы не переиграть, я повернулся к раковине, сполоснул кофейную чашку и взял кофейник. Сила наполнила мой рот, потекла по подбородку, проникла в вены тайной музыкой кровотока. Когда я жал на рукоятку («Будь осторожен, Дэнни, не раскручивай юлу слишком сильно. ») из тоннеля, дымя трубой, выезжал состав, похожий на уменьшенного с помощью колдовства и посаженного под стекло дракона.

– Она была пациенткой Джеффа, – напомнил Менезис. Я подошел ближе, всматриваясь в темноту. Я поздоровался, они остановились. Розмари была убийцей.

Обаятельный и забавный, он умел очаровывать, но внутри неизменно оставался бессовестным эгоистом. Она лежала в психиатрической клинике. Только рельсы, деревья и отдаленный шум мотора. Похож ли я на него теперь, когда стал избранным.

Народу на улицах было меньше, чем я опасался. Мой компьютер имел всего пятьсот байт оперативной памяти и весьма капризный нрав. Взялся на свою голову почитать что-нибудь новенькое. Трава перед зданием была аккуратно подстрижена, могилы ухожены.

Я говорю себе: когда Розмари придет ко мне, я отвернусь от нее и буду молиться. Это чуждое слово, будто в сознание случайно залетела чья-то мысль. А она ждала, словно знала. Но я верую в Бога вера – ответ на все вопросы.

Он подошел так близко, что прядь его крашеных черных волос задела лицо Элис. Мысли заметались. Но я вообще не задумывалась о жанре, когда писала. Центр города был пуст темнели слепые глаза окон и дверных проемов. Забыв о еде и работе, я проводил дни в праздности и болезненных мечтах. Элис тотчас поняла, кто это, узнала копну рыжих волос.

Элис вполне могла в это поверить. Будто видит меня насквозь.

Он коснулся моей руки – его ладонь была холодна как лед. Это было бегство от действительности. В нем не должно быть пошлости — ни грамма. Два человека лежали на полу навзничь, в лужах липкой крови.

Утонувшая Офелия». Наступило лето, короткое, сырое и безрадостное. Звучит как обещание. А Джо – он видел. Пахнет пылью, застарелой грязью и болезнью – страшной болезнью.

Вдруг я остро осознал, что мне холодно, а пустой желудок вновь скрутила тошнота. Костюм без галстука выглядел так, будто Роберт спал прямо в нем. Наверно, меня должно было насторожить, что даже сама автор говорит в предисловии о своем дебюте в таком снисходительно-извиняющемся тоне, но что-то очень похожее было написано и во вступлении к ее другому готически-околопрерафаэлитскому роману «Спи, бледная сестра», который показался мне одним из лучших во всем творчестве Харрис. Взял пальто и шляпу, вышел и запер за собой дверь. Человек действия вполне способен выйти в ночь, замышляя убийство ради спасения дамы однако я не был человеком действия.

Вместо нас. Несмотря на ошеломление, я сумел разглядеть всех мертвецов и понять, что Тернера среди них нет. Я молча сел рядом. Мне хотелось найти логическое объяснение. Неплохо, подумала она, особенно если учесть, что Кэт и минуты не сидит на месте. Я выбрала вычурную структуру – слишком вычурную для романа ужасов.

Я покинул прохладный уютный мрак, положил руку на ворота и остановился. Элис открыла для них консервы, смешала рыбу с хлебным мякишем. Она ускорила шаг. Следовало уйти в полночь, когда закрываются бары. Я давно не видел Тернера и не встречал его имени в газетах.

Так или иначе, я начала писать «Небесную подругу» — «эту ужасную книгу», как говорила моя мать, — и идея развивалась, пока не воплотилась в жизнь и не привлекла внимание литературного агентства, в конце концов заключившего со мной контракт. Пришли все, кроме Джинни. Однако доктор уверен, что она полностью вылечится, поскольку хорошо реагирует на лечение. Жестокость развлекала ее, а она жаждала развлечений. Рядом было окно.

Обычно под них маскируются девчоночьи примитивные истории про вампиров, признаков (и т. д. ), где главной темой выступает романтический заскок героини. Я долго сопротивлялась требованиям читателей переиздать «Небесную подругу» — возможно из-за суеверия, опасаясь чего-то вроде моего личного «проклятия мумии». Или это лишь стечение обстоятельств.

И ради чего. Элис это было безразлично. Скорей всего, так.

Ни одно имя не подходит ей, отвечаю я и точно так же подходят все имена. За эти дни мой друг страшно переменился. Одно бесконечно долгое мгновение она не сомневалась: сейчас мужчина ее поцелует и она умрет. Представляешь. Было темно, но Элис почувствовала, что Джо вздрогнул. Тик-так, щелкало сердце, как лезвие ножа о камень, заглушая оцепенелые мысли.

Я силой развернул ее лицом ко мне, откинул назад волосы. Пахло плесенью и пылью, а еще веял отголосок какого-то сладкого аромата, похожего на духи. Розмари ненормальная, так как ради чего она живет. Вместо неба я видел раскрашенный синий купол юлы, вместо солнца сияли глаза Розмари, вместо луны мерцал круглый розовый отпечаток ее пальца, прижатого к стеклу.

Издатели хотели новую Энн Райс. В лихорадочном нетерпении я крепко сжимал руки под столом, чтобы справиться с волнением. Иногда приходит доктор, чтобы составить мне компанию я обыгрываю его в шахматы.

Он побывал на войне (меня признали негодным к службе из-за плохого зрения) и вернулся после сражения при Эль-Аламейне, раненный шрапнелью в ногу. Эта затея ей не нравилась. Он улыбался.

Может быть, я считала, что это романтично. Натянула выгоревшие джинсы (на каждой штанине по длинной прорехе, открывающей белую кожу), футболку с черепом и яркой надписью «СМЕРТЬ». Запер дверь и с облегчением вздохнул, потом пошел в комнату и уселся в кресло. В моей голове выстраивались нелепые утешительные гипотезы. Слишком много кошмаров. Это была ее работа, ее стиль и все же Элис ничего не помнила. Джо замечает шприц в собственной руке – он не осознавал, что давно держит его.

Ощущая звенящую пустоту в голове, я заставил себя проверить, закрыто ли окно. Не могу и не хочу верить в такие рассказы о ней. Нет, это точно был сон.

Вместо неба я видел раскрашенный синий купол юлы, вместо солнца сияли глаза Розмари, вместо луны мерцал круглый розовый отпечаток ее пальца, прижатого к стеклу. Главный зоотехник: Конечно. Она была изящна и полупрозрачна, как тончайший фарфор, трагически бледна и нежна.

Она умирает, возрождается, убивает, пьет кровь, обманывает мужчин, снова умирает. Десятки парней выглядят так же. Наконец-то Розмари покоится с миром. Но эта была не Розмари. Полицейские глупы, но однажды кто-то из них может подобраться слишком близко. Элис была очень осторожна – помнила, как он напал на нее дома. А это, оказывается, самая-самая первая ее книга.

Сзади, почти рядом, зазвучали голоса. В проблесках мигалки отъезжавшей «скорой» он напоминал ряженого на карнавале. В парке они втроем зашли в пиццерию (Элис ела без аппетита, с той же упорной сосредоточенностью, какую видела у матери), прогулялись вдоль берега, у моста. Музыка ускоряла темп, ярмарочные мелодии раздавались все громче. Боже, в этот предвечный священный миг я чувствую себя искупленным и благословенным. Обвела глаза черным, будто надела маску. Студенты изучающие литературу, могут оценить развитие автора за двадцать лет проб и ошибок.

Кто станет пялиться на бас-гитариста. Лицо оставалось на поверхности, обращенное к зрителю, бледное и раздувшееся. Приглядевшись к нему, я уверился, что пока вовремя вношу плату за жилье и не нарушаю спокойствие, любые мои странные привычки останутся незамеченными.

Первая группа покинула сцену и вышли ребята Джо. Эта затея ей не нравилась. Что такое этот форр: еда, предмет личной гигиены, прибор.

Останки были расчленены, руки и ноги отделены от туловища, как у забитой свиньи. Может быть, хлев. В глубине зала раскурили пару «косяков» и запах травки заполнял зал.

Нахлынула усталость. Из всех наслаждений она предлагала лишь страх, унижение да мрачное опьянение, приправленное звериным запахом пота – а зверем был он сам. Не могу выразить словами, какую власть Розмари обрела надо мной и какое отчаяние охватывало мою душу, монотонно нарезая круги, словно игрушечный поезд в детском волчке: она исчезла, она исчезла, она исчезла Обрывки стихов ранили мой мозг, как разлетающиеся осколки стекла, видения были подобны клочкам разорванного рисунка – мучили своей несвязностью. Мы питали друг друга. Я не из тех, кого украшает щетина, вот таким образом выглядел просто неопрятно, а царапина на щеке превратилась в уродливый рубец, усеянный выступившими капельками гноя. Попросил у официанта газету и за четверть часа прочел «Ивнинг пост», с некоторым удовлетворением отметив, что труп в склепе еще не найден.

Раз-два, вдох – выдох. Уже два часа, она должна быть дома. Элис прошла по дорожке, читая надписи на надгробиях. Если она вернется, я узнаю об этом.

Не хотелось бы снова падать в обморок, особенно в ее квартире. Женщина в маске послала воздушный поцелуй, дохнув тленом. Вчера я уже переправил в будущее кофейник и блок жевательной резинки. Только сумасшедший будет пить кровь если мальчик пил кровь.

И ради чего. Не потому, что она до сих пор любила Джо, а потому, что все было как-то неправильно. Кроме того, Джефф что-то бормотал о Дэниеле Холмсе, о его рукописи. Джава держал в руке нож. Разум, которым я столь неправедно гордился, пребывал в непривычном смятении. Удивительно, что в лихорадке, в бреду и смятении я не проговорился о своем мятеже.

Может быть, странная духовная связь между мною и Тернером была сильнее, чем я думал. Элис потянула в сторону стебли плюща, чтобы рассмотреть надгробие целиком. Точнее, то, что от него осталось. Купол над головой вертелся быстрее, музыка играла все ритмичней. Вероятно, она знала, что доза в шприце смертельная. Только рельсы, деревья и отдаленный шум мотора.

В итоге оказалось, что я терпел эти муки зря. Я ездила на древней «воксхолл вива» по прозвищу Кристина (в честь героини Стивена Кинга). Неужели полчаса назад я всерьез собирался убить ее. Элис рывком распахнула дверцы гардероба. Некоторое время я обдумывал ее слова боюсь признаться, но они меня не ужаснули.

Я заметил, что он совсем юный – белокурый растрепанный подросток. Мальчишка поежился, посмотрел на небо и плотнее запахнул куртку. Элис огляделась. А Джефф показывал их мне. Студент побежал в полицейский участок, привел двух констеблей и вызвал «скорую помощь». В академические сочинения я вкраплял фантастические истории, все более мрачные и дикие. Женщина схватилась за рану, глаза ее становились все круглее, кровь лилась ручьем.

Его волосы отросли, он был нечесан и небрит. Элис обогнула спящую собаку и обошла фургон.

---