Концепт Ревность

Актуальность темы исследования: лингвокультурологическая интерпретация содержательного наполнения концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского открывает перспективы изучения русской концепосферы на материале произведений великого национального писателя. - осмыслить предпринятый Ф. М. Достоевским в рассказе «Вечный муж» опыт художественно-психологического исследования концепта ревность. 1) Эмоциональные концепты «зависть» и «ревность» являются этно-маркированными семантическими образованиями.

Лексические средства представления концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского В первом параграфе описывается лексико-семантическое поле «ревность» в прозе Ф. М. Достоевского. Общими признаками концепта «ревность/jealousy» для русского и английского языков являются: «сомнение в верности, любви (чувство)», «боязнь чужого успеха», «зависть к успеху к-л», «желание безраздельно владеть». Выявить особенности собственно языковой семантики слова ревность как имени концепта по данным словарей, определить специфику лексикографического представления исследуемого концепта. Объект исследования – речевые средства вербализации концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского. Второй шаг: предмет анализа – слова с семой ревностьупотребление которых так или иначе отражает данный концепт в картине мира Ф. М. Достоевского.

Осмыслить предпринятый Ф. М. Достоевским в рассказе «Вечный муж» опыт художественно-психологического исследования концепта ревность. Уточнить важные для лингвистического анализа аспекты исследования концепта ревность, установить возможности комплексных интерпретаций. Изучение понятийной, образной и значимостной составляющих концептов «зависть» и «ревность» позволяет сделать следующие выводы. Лексико-семантическая интерпретация концепта ревность В первом параграфе содержится анализ лексикографических источников, позволяющий проследить вербализацию концепта ревность в системе языка. Лингвокультурологическое изучение эмоциональных концептов «зависть» и «ревность» в синхронии и диахронии позволило выявить их сущностные характеристики, сходства и различия в лингвистической обективации, проследить общие и специфические черты функционирования в сопоставляемых лингвокультурах.

Актуальность темы исследования: интерпретация содержательного наполнения концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского открывает перспективы изучения русской концептосферы на материале произведений великого национального писателя. В ходе исследования значимостной составляющей концептов «зависть» и «ревность» было обнаружено, что современная «зависть» соотносится со значением «чувство недоброжелательства и нерасположения к кому-л». В текстах Ф. М. Достоевского можно отметить случаи собственно авторской интерпретации концепта ревность. Концепт ревность в интерпретации П. А. Флоренского и Ф. М. Достоевского // Язык.

Концепт ревность: аспектная интерпретация Объективная лингвокультурологическая интерпретация концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского не может быть осуществлена без обращения к социологическим и психологическим исследованиям эмоционально-психологических феноменов. Речевое воплощение концепта ревность в рассказе Ф. М. Достоевского «Вечный муж» // Русский язык в контексте современной культуры: Тез. В настоящем исследовании приводится анализ паремиологических единиц, объединенных концептами «зависть» и «ревность», реализация которых происходит в сфере межличностных отношений представителей английской и русской лингвокультур. Диссертационное исследование посвящено выявлению особенностей речевого представления эмоционально-психологического концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского. Цель диссертационного исследования – выявление особенностей лексического обозначения и представления концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского.

Цель исследования – выявление особенностей лексического обозначения и представления концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Эмоциональные концепты «зависть» и «ревность» представляют собой этнически и культурно обусловленные, сложные структурно-смысловые, вербализованные образования, базирующиеся на понятийной, образной и значимостной основе. Для осмысления приращений концептуальных смыслов необходимо было обратиться к представлению в тексте прецедентной ситуации ревности. В целом результаты исследования в своей совокупности свидетельствуют о лингвистической, культурологической и социальной значимости эмоциональных концептов «зависть» и «ревность» в русской и английской лингвокульту-рах.

Получив общее, закрепившееся в языковом сознании представление о содержании концепта ревность, мы сочли возможным перейти к исследованию данного эмоционально-психологического концепта в художественной картине мира Ф. М. Достоевского. Кроме того, рассказ «Вечный муж» является «специальным» художественным исследованием ревности, что позволяет осуществить анализ концепта в границах отдельного текста. Осмыслить предпринятый Ф. М. Достоевским в рассказе laquo-Вечный муж raquo- опыт художественно-психологического исследования концепта ревность.

Художественная проза Ф. М. Достоевского может выступать в качестве источника изучения культурологического содержания основных эмоционально-психологических концептов, в том числе концепта ревность. Семантическая специфика слова ревность как имени концепта определяет структурацию ЛСП «ревность» в русском языке, а также место данного поля в системе лексических объединений, включающих номинации эмоциональнопсихологических понятий. Предмет исследования составляют универсальные и специфические характеристики языковых средств, реализующих значение концептов «зависть» и «ревность» в русском и английском языках. Анализ понятийной составляющей концепта «ревность/jealousy» показал наличие общих признаков: «сомнение в верности, любви», «боязнь чужого успеха», «зависть к успеху другого», «желание безраздельно владеть». Выявить особенности собственно языковой семантики слова ревность как имени концепта по данным словарей, определить специфику лексикографического представления исследуемого концепта.

Третий этап исследования был связан с осмыслением предпринятого Ф. М. Достоевским опыта художественно-психологического исследования концепта ревность. Лингвокультурологическое исследование концепта ревность предполагает применение комплексных подходов. Вместе с тем исследование эмоциональных концептов «зависть» и «ревность» в сравнительно-сопоставительном аспекте на материале английского и русского языков до сих пор не предпринималось, что и предопределило выбор темы диссертации.

Лингвокультурологическое исследование концепта ревность предполагает применение комплексных подходов. Концепта ревность. Акцентируется внимание на том, что предметом данного диссертационного исследования является не поэтика, не идиостиль писателя, а особенности представления в его творчестве эмоционально-психологического концепта ревность. Прототип концептов «зависть» и «ревность», смоделированный в результате изучения философских, психологических и религиозных текстов, отражает главные характеристики концептов «зависть» и «ревность».

Объектом данного диссертационного исследования являются эмоциональные концепты «зависть» и «ревность», вербализованные посредством лексических, фразеологических и паремиологических единиц в русском и английском языках. Общими признаками концепта «ревность/jealousy» для русского и английского языков являются: «сомнение в верности, любви (чувство)», «боязнь чужого успеха», «зависть к успеху к-л», «желание безраздельно владеть». Художественная реконструкция концепта ревность в рассказе Ф. М. Достоевского «Вечный муж» // Теория языкознания и русистика: наследие Б. Н. Головина: Сборник статей по материалам международной научной конференции, посвященной 85-летию Бориса Николаевича Головина.

Прототип концептов «зависть» и «ревность», смоделированный в результате изучения философских, психологических и религиозных текстов, отражает главные характеристики концептов «зависть» и «ревность». Введение к работе Актуальность темы исследования: лингвокультурологическая интерпретация содержательного наполнения концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского открывает перспективы изучения русской концепосферы на материале произведений великого национального писателя. Второй шаг: предмет анализа – слова с семой ревность, употребление которых так или иначе отражает данный концепт в картине мира Ф. М. Достоевского.

- В текстах писателя присутствует языковое лексико-семантическое поле «ревность», наблюдаются богатые коннотативные приращения семантики базовых элементов поля, важные для понимания эмоциональнопсихологической сущности концепта ревность. Актуальность темы исследования :интерпретация содержательного наполнения концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского открывает перспективы изучения русской концептосферы на материале произведений великого национального писателя. Художественная проза Ф. М. Достоевского может выступать в качестве источника изучения культурологического содержания основных эмоционально-психологических концептов, в том числе концепта ревность. Анализ данных единиц показывает наличие прямой лексической репрезентации концепта «ревность».

Второй шаг: предмет анализа – слова с семой ревность, употребление которых так или иначе отражает данный концепт в картине мира Ф. М. Достоевского. Анализ понятийной составляющей концепта «ревность/jealousy» показал наличие общих признаков: «сомнение в верности, любви», «боязнь чужого успеха», «зависть к успеху другого», «желание безраздельно владеть». - Ф. М. Достоевский в значительной степени определил тенденцию развития концепта ревность, разработал целый ряд ментально значимых концептуальных признаков, которые впоследствии закрепились в языковом представлении как общенародные. Диссертационное исследование посвящено выявлению особенностей речевого представления эмоционально-психологического концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского.

Основная масса единиц, объединенных концептом «ревность» в русском языке (5) и в английском языке (11) представлена паремиями, не имеющими семантических эквивалентов в языке сравнения, что отражает различный социальный уклад и быт двух народов. Психологическое содержание концепта ревность: от общего языка к идиостилю писателя // Язык и мышление: Психологические и лингвистические аспекты. Материалы Всероссийской научной конференции (Пенза, 15-19 мая 2001г). В статье проводится анализ паремиологических единиц, объединённых концептами «зависть/ envy» и «ревность / jealousy» в русской и английской лингвокультурах с целью выявления особенностей их семантического структуры. Объектом данного диссертационного исследования являются эмоциональные концепты «зависть» и «ревность», вербализованные посредством лексических, фразеологических и паремиологических единиц в русском и английском языках.

4) Провести анализ понятийной, образной и значимостной составляющих концептов «зависть/envy» и «ревность/jealousy» в английском и русском языках. Юшкова Н. А. Концепт ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского: лингвокультурологический анализ: Дис. Лексические средства представления концепта ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского.

Паремиологическое представление концептов «зависть» и «ревность» в английском и русском языках

она защищает Я—концепгщю человека. Вспоминается случай из «Лекций по введению в психоанализ» (1916/17) З. Фрейда, он рассмотрел случай заболевания одной женщины, связанный с развитием у нее бреда ревности. Средства, обозначающие внешнее проявление чувства, оказываются парадигматически организованными (рассматривается, в частности, парадигма лексических единиц изображающих смех ревнивца). Так, одному измоих клиентов постоянно снились нацисты, внезапно вторгающиеся вселение, где онкогда-то жил.

Анализ показывает, что в тексте – специальном исследовании ревности – практически не представлено ЛСП «ревность». Здесь можно обратиться кклиническим наблюдениям Балинта, где автор употреблял понятие первичных субстанций, для объяснения генетически ранних конфигураций взаимоотношений (если понятие «взаимоотношение» здесь вообще приемлемо). Актуальность данного диссертационного исследования объясняется необходимостью изучения эмоциональных концептов «зависть» и «ревность» как элементов этнического самосознания говорящего индивида и коллектива в условиях прогрессирующего диалога культур.

В ядре ЛСП находится имя концепта – существительное ревность. Несмотря нато, что само понятие употребляется очень часто, являясь элементом структуры иных понятийных образований иконцепций (вчастности, ревность занимает центральное место вструктуре Эдипова комплекса). Вместе стем аналогичные проективно-интроективные тенденции с«хорошим объектом» создают почву для доверия, веры влюбовь иблагодарности. Ибо ревность является более законным и социально приемлемым чувством, нежели зависть (см.

Образно-метафорическая составляющая концептов зависть и ревность в английской и русской лингвокультурах

«Омонимический разрыв» (О. С. Ахманова) получает неоднозначную лексикографическую интерпретацию: в «Толковом словаре русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (СОШ) значение мучительное сомнение в чьей-либо верности и любви и значение усердие, старание, рвение трактуются как омонимы, в МАС и БАС – как значения одного слова. Иерархическая организация элементов поля воспроизводит общеязыковую.

Эмоции «проникают» в семантику слова и закрепляются в денотативных, коннотативных компонентах значения. и др) не контролируется сознанием, не сдерживается волей (тупая и бессмысленная ревность побежал внезапно, нечаянно, в ревнивом бешентве) не имеет реальных оснований, причин (Ты мнителен и ревнив, потому и преувеличил все, что заметил дурного и др) как чувство постоянное, лишенное возможности удовлетворения (Все ревнует, все ревнует. специальное исследование: Слоним 1991, а также: Воспоминания современников.

Динамическая модель ревности: концептуальные, клинические и функциональные аспекты

Мучение, сила которого приводит ревнивца к потере человеческого самообладания, ставит человека перед внутренним выбором: мстить или простить, зарезать или laquo-обняться и заплакать raquo-.

Метафорически концепт «зависть» представлен персонификацией. Пока непонимал, что змеи нет. Изучение понятийной составляющей концепта «ревность» в прозе и поэзии позволяет выделить признак «ревность-любовь», который не находит отражения в словарных дефинициях ни русского, ни английского языков. При этом наибольшую аффективную силу имела его неспособность куда-то сбежать, так как его близкие, «непонимали его слов» итого, что надвигается угроза.

Ондаже вскакивал ночью скровати впаническом ужасе, включал свет ивидел эту змею. Интерпретационным полем концептов могут служить произведения выдающихся национальных писателей, в творчестве которых с наибольшей полнотой и достоверностью отражаются те или иные ментально значимые концепты. Кроме того, некоторые обстоятельства личной судьбы писателя (см. Волгоград, декабрь 2008). Эмоции «проникают» в семантику слова и закрепляются в денотативных, коннотативных компонентах значения. Отношение между всеми элементами ситуации (субъект -партнер – соперник – публика) «регулируется с помощью традиционных прав и обязанностей данной культуры» (Kingsley 1977: 132).

Эту ситуацию можно назвать социальной. Он мог позволить себе поступать так, как чувствовал, – а значит и быть ревнивым и проявлять ревность с таким неистовством, каким отличались все его эмоциональные взрывы» (Слоним 1991:229). Исследование затрагивает проблемы сопоставительной лингвистики, философии, социальной психологии, следовательно, языковое отражение концептов «зависть/envy» и «ревность/jealousy» как фрагментов эмоционального, внутреннего мира человека может стать частью исследования языковой картины мира в целом и внести вклад в изучение этносемантической личности в русской и английской лингвокультурах. Так, М. Слоним пишет: «Ревность его была показательна /. / беспрерывною ревностью и др). Так, М. Балинт изучая ранние объектные отношения через призму клинического опыта, приходит кидее первичной любви, одной изхарактеристик которой является пассивный характер.

Интенсивность глубоко скрываемых иногда даже не до конца осознаваемых субъектом ревности эмоциональных процессов, ярко проявляется в изображении паралингвистических сигналов ревности (кинесических, жестовых, мимических). Каждый пример персонификации отличается от остальных теми свойствами человека, которые выбираются в процессе метафори-зации. Фактор контроля ислияния субъекта собъектом отчетливо отражен также впонятии «проективная идентификация». Появление соперника/соперницы усиливает внимание иповышает ценность объекта. Соотнося содержательное наполнение регистров слияния ивторжения, бросается вглаза следующий диссонанс, аименно диссонанс «обезличенного» регистра слияния и«очеловеченного» регистра вторжения. Отношения зависти иревности очень связанные, ноиодновременно противоречивые. также: Верещагин, Костомаров 1980 Кузнецова 1982 Шмелев 1964 и др. ).

Основные положения и выводы диссертационного исследования были изложены на IV международной научно-практической конференции «Концепции преподавания иностранных языков, литератур и культур» (г. Процессы проекции иинтроекции охватывают первичный объект, который, благодаря антагонистическим тенденциям любви иненависти, приобретает функции «плохой груди» и«хорошей груди». Кроме того, рассказ «Вечный муж» является «специальным» художественным исследованием ревности, что позволяет осуществить анализ концепта в границах отдельного текста. Основанием для выделения ЛСП служит представленность в данном системном объединении слов различных частей речи: глаголов (ревновать, взревновать, возревновать, заревновать, поревновать, приревновать, приревноваться), существительных (ревность, ревнивец, ревнивица, ревностность), прилагательных (ревнивый, ревностный), наречий (ревниво, ревностно). С точки зрения психологов, это далеко не всегда так. В «Вечном муже» зафиксировано всего одно употребление наречия (- И неужели она так его любит ревниво и завистливо думал он), не связанное с обозначением ситуации «любовного треугольника», центральной для данного рассказа.

Эмоциональные концепты «ненависть», «злость», «печаль», «ревность», «боль» в английском языке

Во втором параграфе исследуется функционально-смысловое поле (ФСП) «ревность» в художественной прозе Ф. М. Достоевского. Стоит отметить, что навсе вышеотмеченное накладываются социальные мифы ревности, делающие еееще более «понятной». Так же как и у человека, у зависти имеются глаза и руки, но глаза у нее всегда голодные, бесстыдные, дерзкие, а руки – длинные, загребущие: завидливые глаза всегда не сыты сытых глаз на свете нет завидущи глаза не знают стыда глаза (очи) завидущи, руки загребущи глазы – ямы, а руки – грабли/ envy has smarting eyes cast no greedy eye at another man39s pie envy is blind greedy folk have long arms. Однако идеал – это всегда нечто желаемое, но недостижимое.

Данный регистр является наиболее ранним вгенетическом отношении. lucta, борьба.

В данном случае не учитывается тот факт, что эмоционально-психологические концепты имеют развернутый набор концептуальных признаков, достаточно подвижных и гибких, по-разному комбинирующихся в каждом случае объективации (представления в языке) концепта. «Опознавательными знаками» ревности в рассказе, как и в других романах писателя, являются единицы, входящие в функционально-смысловые лексические объединения (ФЗ) «Соперничество», «Измена», «Внутренний мир ревнивца», «Внешние проявления ревности». Однако эта фиксация вбольшинстве случаев несодержит всебе попыток контроля. Бредовая ревность имеет схожие механизмы спроективной. В понимании прецедентной ситуации (далее – ПрС) придерживаемся точки зрения, в соответствии с которой ПрС – некая «идеальная» ситуация, связанная с набором определенных коннотаций.

Таким образом, поскольку эти негативные состояния преходящи, хороший объект восстанавливается снова иснова. использование эмотивных «маркеров» в большинстве случаев смоделировано – этот факт лежит в основе изображения эмоций в художественном тексте (В. И. Шаховский). Выражение эмоции осуществляется различными группами лексики, к которым подключаются и другие языковые средства. При этом создается иллюзия, что оно итак уже понятно.

Ревность осложняется в «Вечном муже» введением в рамки конфликтной ситуации позиции объекта-лица – ребенка, девочки Лизы. Именно на нее направлена ревность оскорбленного «вечного мужа».

Именно для его защиты отдеструктивных импульсов «включается» примитивный механизм расщепления. Согласно Кляйн, ранние формы Эдипова комплекса обнаруживают себя уже вовторой четверти первого года. Эта форма отношений отличается односторонним характером, где первичны иединственны потребности одного. Учитывая традиционную инертность построения словарных дефиниций, можно говорить о том, что в современном русском языке концепт ревность представлен одной семемой, не имеющей соответствующих оппозиций (об этом свидетельствует отсутствие у слова ревность антонимических и синонимических связей).

Паремиологическое представление концептов «Зависть» и «Ревность» в английском и русском языках

1990 Летопись жизни и творчества. Образ вэтом случае представлен кропотливым анализом имеющим достаточно сложную структуру. По своему гносеологическому статусу языковое значение является промежуточным образованием, занимающим серединное место между представлением как формой образного знания и понятием как формой абстрактного мышления.

«Это дает возможность ребенку, быть изкоторого затем вырастает способность действовать ииспытывать воздействие»— заключает Винникот3, с. 10. «Также иона происходит извытесненных стремлений кневерности, — рассуждает Фрейд, — нообъектами этих фантазий являются лица тогоже пола. И с самооценкой у них не все в порядке. Данный тип ревности мыобозначили вкачестве первичной.

Вербализация концепта ревность в системе языка

Э. Кингсли к этой триаде добавляет четвертый элемент – публику. В частности, К. Муздыбаев доказывает это тем, что некоторые аспекты представления человека о своем Я связаны прежде всего с сексуально-половыми отношениями. Названные ФЗ в данном тексте отличаются определенной спецификой.

Наряду с лексико-семантическим полем «ревность» в художественной прозе Ф. М. Достоевского активно функционирует функционально-смьсловое поле, которое формируется функционально-смысловыми зонами «Соперничество», «Измена», «Внутренний мир ревнивца», «Внешние проявления ревности». Более того, любой намек наотдельность объекта (будьто несвязанные ссубъектом интересы илиже реальные объекты) воспринимается как угроза фрагментации: «Часть меня действует без меня. ». Так, при недостаточно прочно установленном «хорошем объекте» врезультате чрезмерной зависти, акак итог— нарушенных отношениях сматерью, соперничество сотцом возникает преждевременно. символ) – «для целей концептуального анализа наиболее важной считается последняя функция, поскольку именно сигнификативная функция значения связана с актуализацией национальных концептов в слове» (Колесов 1995:15 ср.

Учитывая традиционную инертность построения словарных дефиниций, можно говорить о том, что в современном русском языке концепт ревность представлен одной семемой, не имеющей соответствующих оппозиций (об этом свидетельствует отсутствие у слова ревность антонимических и синонимических связей). Ревность является неизменной характеристикой Эдипова комплекса иоснована насоперничестве сотцом, апозднее иссиблингами. Торегистр вторжения позволяет «любить объект спомощью другого» (. ), так как при нарциссическом слиянии собъектом, любить его вкачестве объекта как такового (вклассическом понимании) почти невозможно (так как для этого необходим сам объект сосвоими границами). never has a holiday. Ф. М. Достоевским прежде всего изображается трагическая, мучительная сторона чувства.

Лексико-семантическое поле «ревность» и его составляющие

Но приходит опыт, а с ним и чувство самодостаточности – и ревность потихонечку удаляется. Ревность становится причиной смерти невинного ребенка. Di ctionnaire etymologique de la langue grecgue Heidelbergg G. Curcius. Что представляет собой базальная тревога.

Глаз – первый ворог глаза даны на пагубу человеку (что ни видят, все бы захватили) глаза разбежались душа не принимает, а глаза все больше просят дядя поглядыват, словно рыбку поса-ливат заглядывает как собачка в кувшин зоб полон, а глаза голодны (да глаза полы) сам-mo наелся, да глаза не сыты (сам сыт, глаза голодны) лихих глаз стыд (и чад) негшет (лихих глаз стыд не берет) не коси глаз на чужой квас на чужую кучу нечего глаз пучить чужое добро в глазах рябит на чужое добро и глаза разгораются на чужой живот гляди да сохни не насытится око зрения, а сердце желания нет пропасти супротив завистливых глаз на что мир не зинет, то и гинет охал дядя на чужие деньги (достатки) глядя и мы видывали, да не завидывали Касьян (завистливый) на что не взглянет, все завянет сытых глаз на свете нет у него поповские глаза на поповские глаза не наямишься добра очи видят, да зуб негшет не зарься на чужое, свое береги. Философский потенциал художественных идей писателя получил разностороннюю интерпретацию в трудах русских мыслителей (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, А. Л. Волынский, Б. П. Вышеславцев, Л. П. Карсавин, К. Н. Леонтьев, Н. О. Лосский, Д. С. Мережковский, Н. К. Михайловский, В. В. Розанов, В. С. Соловьев, С. Л. Франк и др. ). Это чувство, которое побуждает человека совершать злонамеренные действия по устранению чужого успеха, вплоть до человекоубийства. Вэтом случае разрушение границ между субъектом иобъектом, атакже выраженный контроль являются важнейшими характеристиками происходящего.

Важнейшей задачей развития личности наранних этапах онтогенеза является интеграция, которая заключается впреодолении антагонизма конституционально обусловленных деструктивных (инстинкт смерти) иконструктивных (инстинкт жизни) тенденций, разворачивающихся всистеме изначально существующих объектных отношений. Изтрех выделенных регистров его наиболее сложно описать или подобрать наиболее точные обозначения. Аязык взрослого несовсем подходит для описания. Ревность как более сложный именее деструктивный механизм, нежели зависть, способствует перераспределению деструктивных импульсов спервичного объекта наиные объекты (отец, сиблинги идр. ), нарушающие диадическое единство сматерью.

По характеру концептуализируемой информации концепт ревность относится к гештальтам (Лакофф 1981) – комплексным, целостным функциональным мыслительным структурам, упорядочивающим многообразие отдельных явлений в сознании. Выявленные смыслы коррелируют с соответствующими базовыми эмоциями. Феноменология зависти представлена в виде «белой» и «черной» зависти. ФЗ – часть текстового пространства, занимаемого совокупностью текстовых единиц, объединенных общностью инвариантного значения и коммуникативным назначением (Т. Н. Колокольцева). Вот таким образом неудивительно, что пациент неможет неповторять снова образование симптома также, как делал это вначале своей болезни»1, с. 203. Исследование образно-метафорической составляющей концептов «зависть» и «ревность» позволяет утверждать, что в русских и английских текстах широко представлены антропоморфная, зооморфная, растительная метафоры.

Динамическая структура ревности: клинические иконцептуальные аспекты

Анализ показывает, что в тексте – специальном исследовании ревности – практически не представлено ЛСП «ревность». Сербское рвати имеет смысл miti, рвати се certare. Говоря орегрессивной природе регистра исложности его лингвистического описания, можно вернуться кклиническим наблюдениям Ш. Ференци относительно «языка взрослого» и«языка ребенка». Как «иметь ревность», так и «иметь рвение», по своему корню означает лишь наличность силы, мощи, стремительности. Знаменательно, что обширные этимологические наблюдения, основанные на анализе словарей (E. Boisacg. Дифференциальные признаки ПрС входят в когнитивную базу означающим прецедентной ситуации может быть прецедентное высказывание, прецедентное имя или же прецедентный феномен как атрибуты одной ситуации (Красных 2002: 47).

В обеих лингвокультурах осмысление зависти и ревности происходит посредством апелляции к цветоощущению.

Зависть и ревность как эмоциональные концепты русской и английской лингвокультур

Важно, что в изображении ревности (внутренней сущности переживания и особенностей его внешнего проявления) Ф. М. Достоевский использует весь лексический потенциал русского языка, представляет все слои концепта, все смыслы, сопровождающие развитие концептуального содержания. При этом важнейшим условием благоприятного развития личности является прочно интроецированный первичный «хороший объект». Отмечается, что эмоциональные процессы, преломляясь в языковом сознании человека, отображаются в его картине мира концептуальной и языковой. Концептуальная и языковая картина мира находятся в отношениях постоянного взаимодействия. Наряду с этим наблюдаются семантические «несовпадения», которые отражают особенности авторского мировосприятия и обусловливают смысловую осложненность текста.

Адругой является объектом или даже своего рода средой для удовлетворения потребности ребенка или регрессировавшего взрослого вслиянии, скрещении или объектной гармонии2. Во втором параграфе рассматриваются основания лингвистического анализа концепта ревность. Во-вторых, при закономерном вплане развития появлении структурированного мира (главной характеристикой данного процесса является дифференциация объектов, выражающаяся всозревании, прежде всего, перцептивных механизмов) ребенок пытается сохранить предструктурированное состояние, путем «цепляния» или «слияния» собъектами. Онявляется отражением интрапсихической структуры, — структуры самости субъекта. Именно этим объясняется таострота боли, тревоги иагрессии, которую испытывает субъект ревности при малейшем намеке на«отдельность» объекта.

Содержание концепта может по-разному выражаться в конкретных речевых проявлениях, актуализирующих те или иные смыслы (слои, концептуальные признаки), важные для понимания концепта. Различные аспекты поэтики и эстетики идиостиля Ф. М. Достоевского также достаточно хорошо изучены (Бахтин 1975, 1979 Виноградов 1976 Гарин 1997 Гачев 1988 Гроссман 1959 Днепров 1978 Долинин 1963, 1989 Жилякова 1991 Иванчикова 1979 Кирпотин 1980, 1983 Чичерин 1972 Щенников 1987, 1991, 2001 и др. ). В текстах писателя слова с cемой ревность объединяются в фунционально-смысловое поле (ФСП) – сложноструктурированное единство лексических единиц, относящихся к различным частям речи. Чувство ревности возникает, когда индивид боится потерять или уже потерял значимое для него отношение с другим человеком из-за соперника» (Titellman 1982:4). Достоевский единственный, кто вполне постиг возможность предельной искренности.

При этом, втрадиционном смысле, объект самости неявляется объектом как таковым. В изображении внутренней сущности переживания и особенностей его внешнего проявления писатель использует весь лексический потенциал языка, представляет все слои концепта, все смыслы, сопровождающие развитие концептуального содержания. Психологическая категория эмоциональности, понимаемая как способность человека реагировать на эмоциональные ситуации, коррелирует с лингвистической категорией эмотивности. ФЗ «Внутренний мир ревнивца» «наполняется» именами эмоций, которые распределяются по трем лексико-смысловым группам: 1) лексические единицы, объединенные семой страх (опасение, смятение, тревога испуг, страх, ужас и др) 2) лексические единицы, объединенные семой гнев (раздражительнось, озлобление, негодование, злость/злоба, гнев, ярость, бешенство, ненависть исступление и др. ) 3) лексические единицы, объединенные семой мука (огорчение, страдание, мучение/мука, скорбь, отчаяние и др. ). Гештальт-структура обозначает типовое представление объекта из внешнего мира в идеальном мире, передает «целостный образ, совмещающий чувственные и рациональные элементы, а также объединяющий динамические и статические аспекты отображаемого объекта или явления» (Попова, Стернин 2001: 74).

«Омонимический разрыв» исторически существует на уровне имен прилагательных ревнивый – ревностный, что отражается уже в «Словаре Академии Российской» (1822). Флоренский). Эти отношения неоднозначны: «органическое сплетение концептов имеющих языковое основание, с концептами иной природы делает дифференциацию или протовопоставление концептуальной и языковой моделей мира сложной задачей» (Кубрякова 1988: 144). Кроме того, в СОШ значение боязнь чужого успеха, зависть к успеху другого уже не фиксируется. Идеальных человеческих взаимоотношений достичь невозможно.

• Электронный каталог диссертаций
• Деструктивное общение в когнитивно-дискурсивном аспекте
• Ревность в трактовке социологов и психологов
• Оглавление диссертации кандидат филологических наук Несветайлова, Ирина Валентиновна

Юшковой Н. А. Было выполнено исследование «Концепт ревность в художественной прозе Ф. М. Достоевского: Лингвокультурологический анализ». Апробация работы.

Поцепня). Включение четвертого элемента придает ревности социальный характер. Рациональный компонент переживания достаточно специфичен: отличается фрагментарностью, напряженностью, стремительностью (идея загорелась в мозгу, мелькнуло, пронеслось в голове, задуматься на мгновенье и др. ) Эмоциональный и рациональный компоненты чувства ревности оказываются в отношениях двунаправленной зависимости, что отражает внутреннюю специфику ревности как «интимнейшего чувства». Для Ф. М. Достоевского ревность – это и разрушительная, темная сила, погружающая человека в стихию инстинктов и laquo-показатель любви raquo- (Г, К, Пленников), признак неравнодушного отношения к другому. Здесь мысталкиваемся сцентральной амбивалентной осью регистра вторжения.

Именно здесь, выражаясь языком Ш. Ференци, царствует язык ребенка1. По характеру концептуализированой информации исследуемый концепт представляет собой гештальт (Дж. Лакофф) – комплексную мыслительную структуру, совмещающую чувственные и рациональные компоненты, объединяющую динамические и статические аспекты отображаемого явления действительности в их функциональной целостности. Конкурирующая ревность, согласно Фрейду, «состоит восновном изпечали, боли из-за предполагаемой потери объекта любви инарциссической обиды, насколько одно можно отделить отдругого, далее извраждебных чувств кпредпочтенному сопернику иизболее или менее большого вклада самокритики, которая хочет сделать собственное я ответственным запотерю любви»14, с. 219. Материалом исследования послужили романы Ф. М. Достоевского «Идиот», «Подросток», «Бесы», «Братья Карамазовы» и рассказ «Вечный муж». Рационализированная оболочка создает порой сложно преодолимую пропасть между глубокой тревожностью иинтерперсональной тенденцией кобладанию объектом. Список основных единиц, составляющих ЛСП «ревность», содержит «Словообразовательный словарь. » А. Н. Тихонова.

С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой (СОШ) значение мучительное сомнение в чьей-либо верности и любви и значение усердие, старание, рвение трактуются как омонимы, в МАС и БАС – как значения одного слова. Армавир, октябрь 2006, 2007, 2008), конференциях профессорско-преподавательского состава АГПУ (г. Гибель ребенка, оказавшегося жертвой губительной страсти, подчеркивает разрушительность «ревности любви», «ревности самолюбия».

Образно-перцептивные характеристики концептов «зависть» и «ревность» были выявлены в результате анализа данных свободного ассоциативного опроса, в котором участвовали русскоязычные респонденты. Особо значимым является введение в текст прецедентного жеста (рога), прямо соотосимого с ситуацией супружеской измены. Это звучит как парадокс. Действительно, повторимся, парадоксален факт расхождения частоты употребления понятия ревности счастотой психологических исследований ейпосвященных.

В триадические отношения (ревнующий субъект – партнер – соперник) включаются и окружающие, наблюдатели (D. Kingsley). Связь между компонентами представляет собой осознание ситуации, которое относится к ментальной сфере, что приводит к объединению двух аспектов внутренней жизни человека – эмоционального и ментального (Е. М. Вольф). Представление о концептуализации эмоций связано прежде всего с работами А. Вежбицкой. Ивпятых, нереализованный объектный катексис, нуждается вреализации. Психологическая категория эмоциональности, понимаемая как способность человека реагировать на эмоциональные ситуации, коррелирует с лингвистической категорией эмотивности.

Армавир, февраль 2007), межрегиональных научных семинарах «Язык и национальное сознание: проблемы сопоставительной лингвоконцептологии» (г. Стоит отметить, что достаточно часто эта защитная форма практически неосознается. Вот таким образом ревнуют чаще особы впечатлительные, ранимые, мнительные. Иерархическая организация элементов поля воспроизводит общеязыковую. Так же как и у человека, у зависти имеются глаза и руки, но глаза у нее всегда голодные, бесстыдные, дерзкие, а руки – длинные, загребущие: завидливые глаза всегда не сыты сытых глаз на свете нет завидущи глаза не знают стыда глаза (очи) завидущи, руки загребущи глазы – ямы, а руки – грабли/ envy has smarting eyes cast no greedy eye at another manx27s pie envy is blind greedy folk have long arms.

• Аннотация научной статьи по языкознанию, автор научной работы — Несветайлова Ирина Валентиновна
• Похожие темы научных работ по языкознанию, автор научной работы — Несветайлова Ирина Валентиновна,
• Оглавление научной работы автор диссертации – кандидата филологических наук Несветайлова, Ирина Валентиновна
• Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Несветайлова, Ирина Валентиновна
• КОНЦЕПТ РЕВНОСТЬ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЕ

Для получения эффективного результата была составлена анкета, включающая две (условные) части Первая часть представляет собой «паспортные» вопросы (возраст, пол, образование, род занятий), необходимые для определения, к какой возрастной и социальной группе принадлежат испытуемые Вторая, основная часть, состоит из четырех этапов, где испытуемым было необходимо 1) дать до пяти первых возникших реакций на слова-стимулы зависть и ревность, 2) дать до пяти первых возникших реакций на слова-стимулы завистник (завистница) и ревнивец (ревнивица), 3) ответить на вопросы, существуют ли различия между мужской и женской ревностью и завистью7 И если какие-либо различия существуют, то указать, в чем они проявляются, 4) назвать имена литературных героев, с которыми ассоциируются зависть и ревность. Так, Н. А. Кузьмина отмечает, что «реконструкция языковой картины мира направлена от фактов языка к некоторым когнитивным категориям, тогда как представление концептуальной модели мира начинается с этих самых категорий и заканчивается описанием их воплощения в языковом материале» (Кузьмина 1999: 26). Вслед за С. Г. Впервом случае— это нарциссический катексис, авовтором— объектный. Мучение, сила которого приводит ревнивца к потере человеческого самообладания, ставит человека перед внутренним выбором: мстить или простить, зарезать или «обняться и заплакать».

Кроме того имена эмоций имеют низкий прагматический потенциал, являются слабым средством их выражения (Н. А. Лукьянова, В. И. Шаховский). Ниже, мынадеемся, станет понятным подобное дифференцирующее обозначение ревности. В результате был сформулирован развернутый список системных значений слова ревнивый. Учитывая тот факт, что концепты соотносятся с закодированными в памяти пропозициями (Н. Д. Арутюнова, А. А. Залевская, Ю. Н. Караулов, С. Д. Кацнельсон, Е. С. Кубрякова, Дж. Лакофф, О. А. Михайлова, Е. В. Падучева, Ю. Г. Панкрац, Б. Рассел, Ю. С. Степанов и др. ), мы анализируем пропозициональную структуру исследуемого концепта. Лингвистическое прогнозирование писателя обнаруживается в произошедшей переструктурации значений слова ревность, фиксируемой во всех современных словарях и объясняет тот факт, что в большинстве случаев употребления единиц лексико-семантического поля «ревность» в текстах Ф. М. Достоевского реализуются современные словарные значения.

• ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
• Ревность всвете психоаналитических концепций
• Пролистайте работу и убедитесь в качестве
• Узнай стоимость написания твоей работы
• Подождите идет оформление заказа

Еще одно отличие ревности и зависти традиционно отмечается исследователями: зависть существует в диадических отношениях (завидующий субъект – объект зависти), а ревность – в триадических (ревнующий субъект – партнер – соперник). об этом: Муздыбаев 1997). Во втором параграфе исследуется поле «ревность».

Различия, обнаруженные в результате изучения способов метафорической реализации в русском и английском языках не представляются значительными с точки зрения проявления этноспецифики. Это необходимый фактор вего укреплении изакладке основы стабильности исильного Эго. Языковые данные (базовые единицы эмоционального лексикона, слова, в значениях которых содержится указание на эмоциональное состояние, а также метафоры) позволяют реконструировать наивную картину мира эмоций, ее отражение и концептуализацию в русском языке (Ю. Д. Апресян).

Кроме того, ФЗ (Измена raquo- в тексте ограничена темпоралыто (факт реальной измены отодвинут далеко в прошлое) и ситуативно (отсутствует объект ревности). Тогда ревность преобразуется в черту характера и при удобном случае дает о себе знать. Вкрайнем варианте последнее может выразиться вформе параноидальной ревности.

Существование функционально-смысловой зоны «Соперничество» в текстах позволяет говорить о том, что ревность в ряде случаев сближается с рвением. Инаходит окольный способ, достаточно часто используя для этого агент вторжения. Вместе стем, даже эти события воспринимаются субъектом ревности как «измена». Многие концепты, тесно связанные с глубокими внутренними переживаниями человека, могут быть описаны laquo-лишь до определенной черты, за которой лежит некая духовная реальность, которая не описывается, но лишь переживается raquo- (Степанов 1997: 76).

Рассмотренные словарные материалы позволили достаточно четко определить ядерные (денотативно-сигнификативные) и коннотатиные компоненты значения слова ревность, представить комплекс семантических компонентов (категориальных, дифференциальных и потенциальных), выявить те концептуальные признаки, которые являются наиболее значимыми в национальной картине мира. Аналитик вэтом контексте зачастую выполняет роль первичных субстанций, рассматриваемых врамках «теории первичной любви». Это сила, разрушающая любовь, дружбу, привязанность. Согласно Хорни, вэтом случае уместна следующая формула: «если выменя любите, вынепричините мне зла»12. В них обосновывается гипотеза существования эмоциональных концептов. Армавир, 2007, 2008, 2009), всероссийской научно-практической Интернет-конференции «Современный русский язык: динамика и функционирование» (г.

Это чувство, которое проявляется в результате страстного желания сравняться с кем-либо в достоинствах или положительных качествах, но не за счет саморазвития, а за счет приуменьшения достоинств другого. Эта иллюзия кроется вособенностях человеческой ментальности, которая часто прибегает ксемиотическому обозначению круга явлений впопытках этот круг явлений контролировать— «если язнаю, как это называется, стало быть, язнаю что это». Феноменология зависти представлена в виде «белой» и «черной» зависти. Онневоспринимается отдельно.

Опознавательными знаками raquo- ревности в рассказе, как и в других эоманах писателя, являются функционально-текстовые лексические объединения (ФЗ) laquo-Соперничествоraquo-, laquo-Изменаraquo-, laquo-Внутренний мир ревнивца raquo-, lt-Внешние проявления ревности raquo-, которые отличаются определенной спецификой. Нет, речь идет не о сумасшедших, это просто подчеркнуто ревнивые люди. «Белая зависть» – мотивация личности, когда признание чужого успеха оказывается для нее стимулом творческой активности и стремления к соревнованию (ревность). Для этого используется агент вторжения.

Ялюбила себя спомощью него». /. Порой навязчивая фиксация наконкретном образе неограничена нивовремени, нивпространстве.

Другому клиенту впериоды нарастания приступов ревности несколько раз снилась змея. Если первая осуществляется «сцелью удовлетворения», товторая— «сцелью признания».

Здесь осуществляется попытка преодоления дифференцированности засчет процессов ассимиляции, — чтобы ниделал ребенок, онзнает, что будет снисходительно принят объектом «амаэ»2 8. never has a holiday. С позиций социальной психологии зависть рассматривается как чувство, в структуре которого имеется «соревнование, страдание» как социально-психологическая черта личности, которая проявляется недовольством, недоброжелательством к успешным людям как проявление «мотивации достижения». Она скорее знак, метящий человека, еще не переборовшего юношеские комплексы. И говорит это только об одном: комплексы «ущербности» не ушли бесследно. Щур и др. ) мы приходим к выводу о том, что в современном русском языке существует лексикосемантическое поле (ЛСП) «ревность».

В некоторых пословицах глаза – бездонный сосуд, на что ни посмотрят (взглянут, пучатся, окинут), всего хотят, разгораются желанием, глядя на чужое добро. Японский психоаналитик Т. Дои всвоей знаменитой работе «Анатомия зависимости» предложил концепцию «амаэ», отражающую ориентацию напринятие состороны объекта. Концепт ревность в рассказе воплощается с помощью развития и интенсификации микрополей «Измена», «Внутренний мир ревнивца», «Внешние проявления ревности», а также многократного осложнения прецедентной ситуации ревности.

Это уточнение является важным ипозволяет отделить данный тип ревности отиных еепроявлений иформ (например, генетически более поздних, — экзистенциальных). Куттер считает, что «стержневым комплексом» невроза является неЭдипов комплекс, ачувство заброшенности. Одной изфундаментальных психоаналитических работ, раскрывающих психоаналитические корни ревности является работа З. Фрейда «Онекоторых невротических механизмах при ревности, паранойе игомосексуализме» (1921). Неожиданным оказалось отсутствие в тексте – специальном исследовании ревности – единиц соответствующего лексико-семантического поля, что, с одной стороны, передает реальную природу эмоционально-психологического состояния (ревность – чаще всего скрываемое чувство), с другой стороны, способствует усилению эмоциональной напряженности прецедентной ситуации ревности.

В большей степени это свойственно людям, которые склонны застревать на мелочах, долго и «вкусно» переживать обиды. Цветовая метафора в русском языке представлена в черном и сером цвете, английская цветовая метафора представлена в черном, желтом, зеленом и бледном (сером) цвете. Существительное «амаэ» является производным отглагола «амаэру», отражающим состояние желания или надежды напринятие илюбовь состороны объекта. «Белая зависть» – мотивация личности, когда признание чужого успеха оказывается для нее стимулом творческой активности и стремления к соревнованию (ревность).

Прагматический потенциал эмотивности рассматривается как значимый компонент экспрессивности (Л. Г. Бабенко, Н. А. Лукьянова, Т. В. Матвеева, В. Н. Телия, В. И. Шаховский и др. ). В данном произведении концепт ревность многократно и детально репрезентируется. вербализованным (имеющим системные языковые средства выражения) и устойчивым (регулярно объективируемым в стандартной языковой форме) концептам. С позиций социальной психологии зависть рассматривается как чувство, в структуре которого имеется «соревнование, страдание» как социально-психологическая черта личности, которая проявляется недовольством, недоброжелательством к успешным людям как проявление «мотивации достижения». Новся проблема заключается втом, что помимо этой функции идаже, прежде всего, агент вторжения вызывает невыносимую боль, связанную сугрозой разрыва собъектом, апосути— расщепления собственной самости (так как объект является продолжением собственной самости).

Однако современ З. Фрейда (1921) системных концепций ревности почти нет. Однако ревность и зависть следует отграничивать, поскольку они отражают и регулируют разные сферы межличностных отношений. Ревность характеризуется в рамках традиционного «любовного треугольника» как регулятор брачно-сексуальных отношений (Р. Salovey, I. Rodin, P. Titelman, G. Clanton, L. Smith, К. Муздыбаев и др. ). Иными словами, здесь происходит своеобразное проективное отыгрывание собственных влечений вотношении объектов тогоже пола спомощью партнера/партнершы, где уже саму ситуацию, как уточняет Фрейд: «можно былобы описать (умужчины) формулой: Яего нелюблю, она его любит»14, с. 221.

Черный цвет выступает как символ греховности, свойственный европейским культурам. Так, в художественном мире Ф. М. Достоевского ревность – бурная страсть и в этом можно обнаружить скрытое этимологическое значение (М. Фасмер, П. Флоренский): стремительность, взволнованность, растроганность – существенные черты эмоционально-психологического переживания. «Обида», «жалость», «досада» и «ненависть» также являются дефиниционными признаками зависти.

В некоторых пословицах, они – вороги, данные человеку на погибель: у зависти глаза рачьи завистливое око видит широко (далеко) завидли-вы глазища колом тычут завидливые глазки все съесть хотят завидливые глаза всегда не сыты завидущи глаза не знают стыда завистливый своих двух глаз не пожалеет в зависти нет корысти – глазом не заворотишь где глаза окинут, тут жаль покинуть завистлив, что поповские глаза глаз не накормишь глаза человеку вороги. Ф. М. Достоевский в рассказе «Вечный муж» демонстрирует возможность углубленного художественно-психологического исследования концепта без экспликации базовых элементов лексико-семантического поля. Проявления индивидуально-авторской интерпретации мира в художественном тексте активно изучаются в современной стилистике и лингвокультурологии Н. Б. Воронинская, Т. Н. Данькова, (М. Б. Борисова, Е. В. Дзюба, Л. И. Донецких, А. М. Захарова, О. В. Мякшева, Е. В. Нагибина, Д. М. Поцепня, О. В. Пушкарева, В. Н. Пугач, Т. В. Романова, Ю. Д. Тильман, З. Е. Фомина и др. ). Во втором параграфе рассматриваются основания лингвистического анализа концепта ревность.

Так как достаточно часто только «колебания» объекта вконтексте демонстрации своей автономности заставляют активироваться механизмы тревоги усубъекта ревности. Метафорически концепт «зависть» представлен персонификацией. Лексические единицы, образующие поле «ревность», способствуют разностороннему представлению «семантического мира» (А. Я. Шайкевич) ревности в художественной прозе Ф. М. Достоевского. Известный британский психоаналитик Дональд Винникот применил термин «холдинг» (отанглийского hold— держать), определяя под этим заботу иподдержку ребенка состороны матери. Первая часть представляет собой «паспортные» вопросы (возраст, пол, образование, род занятий), необходимые для определения, к какой возрастной и социальной группе принадлежат испытуемые.

Феномен Ф. М. Достоевского как личности, мыслителя и художника, чье творчество стало откровением для человечества, вызывает пристальный интерес многих исследователей (обширная русская и зарубежная библиография представлена в). Угроза потери партнера вот таким образом оборачивается угрозой разрушения личности» (Муздыбаев 1997: 8). Проявления индивидуально-авторской интерпретации мира в художественном тексте активно изучаются в современной стилистике и лингвокультурологии (М. Б. Борисова, Н. Б. Воронинская, Т. Н. Данькова, Е. В. Дзюба, Л. И. Донецких, А. М. Захарова, О. В. Мякшева, Е. В. Нагибина, Д. М. Поцепня, О. В. Пушкарева, В. Н. Пугач, Т. В. Романова, Ю. Д. Тильман, З. Е. Фомина и др. ). Зависть не знает благодарности и признательности, ее невозможно усмирить: не то забед-но (досадно), что воз велик наклал, а то забед-но, что сам сидит (сказала жена, по совету коей муж продал лошадь и купил ожерелье, а после на жене дрова возил) не то обида, что вино дорого, а то, что целовальник богатеет Господи, Господи свою часть проспали, к людям приваливат, от нас отваливат завидки берут, что нам не дают жалеть будешь сусла, когда брага кисла. Помимо свойственной ревности общественной функции, выделяется также личностная функция, которая в ряде исследований считается первостепенной, т. к. Термины для обозначения эмоций (эмоциональных концептов), по мнению А. Вежбицкой, «сокращенно обозначают ситуации, которые воспринимаются носителями данной культуры как самые общераспространенные и заметные» (Вежбицкая 1996: 327).

Согласно Хорни, базальная тревога несет всебе изначальный антагонизм «между желанием полагаться надругих иневозможностью сделать это вследствие идущего изглубины недоверия ивраждебного чувства кним»12. Данное ФСП формируется на основе различных функционально-смысловых зон (ФЗ). Вконцепции Мелани Кляйн ревность рассматривается вконтексте анализа зависти. Вторая, основная часть, состоит из четырех этапов, где испытуемым было необходимо ответить на основные вопросы анкеты. «Черная зависть» – негативная эмоция, побуждающая субъекта совершать злонамеренные действия по устранению чужого успеха, благополучия, радости.

Отмечается, что концепт ревность согласно существующим типологиям (А. П. Бабушкин, З. Д. Попова, И. А. Стернин и др. ) относится к абстрактным, вербализованным (имеющим системные языковые средства выражения), устойчивым (регулярно объективируемым в стандартной языковой форме) концептам. Во-первых, вгенетическом отношении регистр нужности является первичным. Подобное смешивание понятий, обусловлено тем, что оба чувства имеют межличностный характер, в них можно обнаружить некоторые сходные черты. Серый цвет (бледный, синий) символизирует безликость, неприметность, непримечательность и сокрытие злого умысла.

При этом активация одного регистра, путем «цепной реакции», приводит кактивации двух остальных. Анализ эмоционального лексикона позволяет обнаружить, что ревность, будучи сложной эмоцией, представляет собой одномоментное существование и /или быструю смену таких эмоций, как страх, гнев, мука. Представлялось необходимым обобщить имеющиеся словарные дефиниции. Общие для обеих культур цвета (черный, серый, бледный, синий) несут на себе символический смысл. «Черная зависть» – негативная эмоция, побуждающая субъекта совершать злонамеренные действия по устранению чужого успеха, благополучия, радости.

Связано это главным образом с тем, что в это время все мы ощущаем некое свое «несовершенство», незрелость, некую «незаконченность». В. В. Колесов отмечает, что из различных функций слова как знака, а именно номинативной (знак обозначает), коммуникативной (знак как средство общения), прагматической (знак как средство воздействия), сигнификативной (как обобщающий знак, как знак знака, т. е.

Неутоляемость ревности как существенная особенность переживания с поразительной адекватностью передается в художественной прозе Ф. М. Достоевского, но наиболее эффектно изображается в рассказе «Вечный муж». Прагматический потенциал эмотивности рассматривается как значимый компонент экспрессивности (Л. Г. Бабенко, Н. А. Лукьянова, Т. В. Матвеева, В. Н. Телия, В. И. Шаховский и др. ). Вэтом отношении ключевой задачей, как уже отмечалось выше, необходимой для нормального развития, является установление винтропсихической структуре младенца прочного «хорошего объекта».

Кроме того имена эмоций имеют низкий прагматический потенциал, являются слабым средством их выражения (Н. А. Лукьянова, В. И. Шаховский). Всвою очередь, подобная оккупация объекта, приводит кусилению страха вторжения. Описание словесного материала в ориентации на концепты национального менталитета соответствует принципу двустороннего анализа слова, которое «выступает материалом (материей) концепта наряду с содержательной его формой в виде образа, понятия, символа» (Колесов, 1992, 79). Компоненты Я-концепции «создаются и поддерживаются во многом партнером /партнершей/. В данном произведении концепт ревность многократно и детально репрезентируется.

Это – противоположность вялости, бессилию, слабости» (Флоренский 1990: 478). И спит и ест ревнует князь глубоко оскорблял ее /.

использование эмотивных «маркеров» в большинстве случаев смоделировано этот факт лежит в основе изображения эмоций в художественном тексте (В. И. Шаховский). Выражение эмоции осуществляется различными группами лексики, к которым подключаются и другие языковые средства. «Вэтом случае, — отмечает Х. Кохут, — ожидаемый контроль над другими людьми больше напоминает контроль над своим телом иразумом, которым хочется обладать взрослому человеку, нежели контроль, который оннадеется получить над другими людьми»5, с. 43. При таком подходе утверждается некоторое сходство брачно-сексуальной и экономической собственности: и та и другая устанавливаются и регулируются институционально (Д. Кингсли 1977: 135). Концепт ревность в рассказе воплощается с помощью развития и интенсификации микрополей «Измена», «Внутренний мир ревнивца», «Внешние проявления ревности», а также многократного осложнения прецедентной ситуации ревности. Вэтой работе отец психоанализа выделяет три уровня «ненормально усилившейся ревности, скоторыми приходится иметь дело анализу».

стоят разные концепты. Это в некоторой степени отражает реальную природу данного эмоциональнопсихологического состояния / переживания (ревность – тщательно скрываемое чувство), а также способствует усилению эмоциональной напряженности соответствующей ПрС. Здесь мынаблюдаем явные параллели смоделью ревности, предложенной З. Фрейдом. Репрезентации вторгающегося агента достаточно часто проявляются ивматериале сновидений. Результаты данного исследования не отражают тендерной дифференциации. Содной стороны, актуализация регистра посягает, апорой иразрушает состояние нарциссического цепляния, слияния или оккупации (регистр слияния), тем самым вызывая тревогу иагрессию, — как следствие угрозы собственной фрагментации (часть меня действует без меня).

Кроме того, ФЗ «Измена» в тексте ограничена темпорально (факт реальной супружеской измены умершей женщины отодвинут в прошлое), ситуативно (отсутствует объект ревности). Обращает на себя внимание самобытная авторская интерпретация исследуемого концепта: на лексическом уровне противопоставляются ревность, возникающая на фоне любовных переживаний (ревность любви) и ревность, появляющаяся в результате ущемления чувства собственного достоинства (ревность самолюбия). Именно здесь актуализируется «другой/другая», нарушающий нарциссическое слияние, переходящее вконтроль. Вышеотмеченное характеризует базисную структуру отношений матери иребенка. Под «хорошим объектом» понимается объектная репрезентация конструктивных тенденций локализованных напервичном объекте— материнской груди. Анализ выявленных паремий обнаруживает высокую степень распространенности антропоморфной метафоры в паремиях обоих языках.

Его самого практически инет, его репрезентация слита сбессознательными генетически ранними конфигурациями (втеории Кохута— это «грандиозная самость» и«идеализированное родительское имаго»), которые наиболее остро итонко активизируются впсихотерапевтическом процессе. Гибель ребенка, оказавшегося жертвой губительной страсти, подчеркивает разрушительность «ревности любви», «ревности самолюбия». Помимо этого, ревность может являться следствием проекции собственных интенций кизмене. Список включает 15 единиц, способных осуществлять базовую вербализацию концепта. Именно здесь актуализируется регистр, который мыобозначили вкачестве регистра вторжения.

Всоответствии сэтим, Хорни выделяет две формы проявления «ненасытности влюбви»: ревность итребования совершенной ибезусловной любви. Ситуации подобного типа определяется в ряде лингвистических исследований (Гудков 1985 Караулов 1987 Красных 2002 Сорокин, Михалева 1993 и др. ) как прецедентные. Подобная мысль содержится также в следующих рассуждениях: «Чувство зависти возникает, когда индивид не имеет того, что имеет другой человек и страстно желает иметь этот предмет (это качество, это достижение, этот успех). Эти регистры представляют собой динамическую триаду первичной ревности. Вместе с тем наблюдаются семантические «несовпадения», которые отражают особенности собственно авторского мировосприятия и «обусловливают смысловую осложненность текста» (Д. М. Поцепня).

Так как любой элемент, нарушающий отмеченное слияние, вызывает острые чувства тревоги иагрессии ивоспринимается как вторгающийся агент. Более сложный вариант – это ревность людей, образующих так называемые «сверхценные» идеи, которые, в свою очередь, всплывают, доминируют, подчиняют себе общий настрой личности и в целом самоощущение человека. - Ф. М. Достоевский в рассказе «Вечный муж» демонстрирует возможность углубленного художественно-психологического исследования концепта без экспликации базовых элементов лексико-семантического поля. Проведенный анализ текстов Ф. М. Достоевского свидетельствует о том, что в них содержится полное, разностороннее художественное изображение «семантического мира» ревности. Однако нарциссический катексис объекта затрудняет его объектный катексис. Ф. М. Достоевским прежде всего изображается трагическая, мучительная сторона чувства.

Обращает на себя внимание самобытная авторская интерпретация исследуемого концепта: на лексическом уровне противопоставляются ревность, возникающая на фоне любовных переживаний (ревность любви) и эевность, появляющаяся в результате ущемления чувства собственного достоинства (ревность самолюбия). Проблема ревности занимает исключительную роль вконтексте проблематики отношений. Важно, что в изображении ревности (внутренней сущности переживания и особенностей его внешнего проявления) Ф. М. Достоевский использует весь лексический потенциал русского языка, представляет все слои концепта, все смыслы, сопровождающие развитие концептуального содержания. Э. В. Кузнецова, Проблемы функциональной грамматики Теория функциональной грамматики А. П. Чудинов, Г. С.

Иными словами, этот регистр отражает нарциссически инвестированное содержание. Таким образом, согласно Фрейду, воснове этой ревности лежат скрытые гомосексуальные мотивы.

---