Они называли себя людьми. Ведь начертаны могут быть не только слова, а и любые условные знаки, доступные расшифровке, — рисунки, символы. И кто бы ни написал её, он обращался к путнику на человеческом языке.
Особая отделка нижней части древка неудобна и даже опасна для них. Путь направо заключает в себе потаённое зло, не явное, завуалированное. Витязь стоит на распутье, но выбирать ему нечего. И рассказал ему о трех дорогах, лежащих за мной и уходящих вдаль, за горизонт. «Поедешь направо — богатому быть». Либо, что более вероятно, герой и без надписи понял, что подстерегает его на каком пути.
На фоне большинства картин Васнецова – светлых, сказочных, завораживающих — «Витязь» выделяется своей гнетущей мрачностью и безысходностью. Двинувшийся в этом направлении вступает в сделку со злом. «Поедешь в такой-то лес — коня потеряешь» (в сказках и былинах, чаще — прямо поедешь). Боевой конь, его верный соратник, вторя чувствам и мыслям богатыря, тоже стоит с опущенной головой. В другом случае путнику предлагается спастись, пожертвовав конём.
Это тест на подвластность традициям демонической культуры толпо-«элитаризма». Это тест на подвластность половым инстинктам.
Из трех вариантов пути, начертанных на камне в былинных сказаниях, Васнецов в процессе работы над картиной, оставил только один – «прямо пойдешь – живым не бывать. ». «Задумалось» и припавшее острием к земле копье. Я имею в виду, между прочим, такие понятия, как «необходимый» и «прибавочный» труд, «необходимый» и «прибавочный» продукт, «необходимое» и «прибавочное» рабочее время.
Витязь вооружен копьем и булавой, за спиной – крепкий щит, лук и колчан со стрелами. Четвёртый тест возможно пройти с таким результатом, только будучи состоявшимся человеком. Сказка раскрывает два принципиальные варианта. Если поехать, то приедет богатырь к терему, где его уже ждут красавицы, у которых в обычае нежно заманить путника в роскошь, обезоружить, обласкать, накормить, опоить дурманом, после чего сонного ограбить, продать в рабство или убить. Камень-скрижаль.
Ты не решаешься. Он повелевает зверю просто как состоявшийся человек: «Завет Предвечного храня, мне тварь покорна там земная» (М. Ю. Лермонтов, «Пророк») и зверь ему служит, подчинившись предопределённому Свыше ладу в Природе, нарушенному нынешним человекообразием людей, цивилизация которых нечеловечна. Забота о государстве не должна минимизировать расходы на социальные нужды. В центре полотна художник изобразил могучего воина верхом на богатырском коне. Надпись на нём нерукотворная.
Несомненно, она сделана для людей. Ко мне подходит одна дорога, а от меня уходят три. «Поедешь прямо — женатому быть». Тяжелые думы одолели воина, заставив в задумчивости склонить голову. Позже я узнал, что это было.
Но настоящего Русского богатыря так не возьмёшь (хотя прикидывающегося Русским богатырём можно взять и на подставную «девку»): он поедет в предложенном направлении, доедет до терема, будет встречен красавицами, но подвох он за версту учует, а при встрече — насквозь увидит все их замыслы и потому косы на кулак намотает и порешит злобных дурёх без зазрения совести. Вы особо не старайтесь перековывать меня под принципы едрисни. Ошибка ли это. Виной всему преградивший путь всаднику мрачный камень с не предвещающей добра надписью «Как пряму ехати – живу не бывати – нет пути ни прохожему, ни проезжему, ни пролетному».
В нем чувствовалась огромная сила знаний и мудрость. Неискренность, обман и самообман. Это было очень – очень давно. Но именно эта поездка — тест на человечный строй психики. Стою, беседую сам с собой и указываю путь – дорогу путникам. Эти товарищи смешивают товарное производство с капиталистическим производством и полагают, что раз есть товарное производство, то должно быть и капиталистическое производство.
Этот подвиг тебя страшит, кажется тебе не по силам. Отказаться от плывущего само собой в руки богатства — желающих мало. Богатырь едет в указанном направлении и на коня под ним нападает волк. Понятно, что Маркс пользуется при этом понятиями (категориями), вполне соответствующими капиталистическим отношениям.
Праведный богатырь принимает богатство и отдаёт его обездоленным, после чего покидает город, предоставляя его жителям возможность управляться с их делами самим: нет хуже работы, чем пасти дураков, да и не входит это в нравственный долг Русских витязей, которые богатырствовали не ради обретения богатства, самоутверждения или благосклонности «прекрасной дамы» (это отличает Русский богатырский эпос от западных баллад про парней с головами, засунутыми в «чайники»).