Картежники Поль Сезанн

Ничего подобного — у Сезанна. Когда цвет достигает наибольшего богатства, форма обретает полноту. Чем гармоничнее цвет, тем точнее рисунок. На этой картине карты используются людьми для развлечения. Впрочем, учитывая сказанное, не менее, а, может быть и более логичным кажется одинокий блеск лондонских «Игроков в карты» в Аполлоновом зале Зимнего дворца, которому нам предстоит быть свидетелями.

Природа всегда та же но ничего из того, что мы видим, не остается неизменным. Рисунок и цвет неразделимы. Возможно, зритель как раз наблюдает тот самый момент, когда решается судьба игроков. Это движение подхватывается движением диагоналей.

Когда цвет достигает наибольшего богатства, форма обретает полноту. Только тогда, когда 30-летний Сезанн смог наконец обуздать свою бушующую натуру, победить «бессилие» выражения кипящих эмоций на полотне, он становится Сезанном. «Чистый рисунок, – писал Сезан, – это абстракция.

1. 15 малоизвестных фактов о картине Поля Сезанна «Игроки в карты»
2. Картина Игроки в карты, Поль Сезанн
3. Описание картины «Игроки в карты»
4. Описание картины Поля Сезанна «Игроки в карты», 1896
5. Описание картины Поля Сезанна «Игроки в карты»

Одно из первых мест в длинном ряду подобных натюрмортов занимает картина «Персики и груши» (1888). Невозможно одновременно утверждать и свободу и каноны. В следующих картинах он уже использует меньшие полотна и сокращает число персонажей, сначала до четырёх, потом до двух.

Примкнул к их движению и стал участвовать в их выставках. Его уделом при жизни были насмешки и одиночество. В начале XX века Сезанн создает свою знаменитую теорию, по которой во многом пойдет развитие авангардного искусства. Подойдите к выбору творчески и получатель непременно оценит ваш подарок.

Органичное и своеобразное единство нюансов и стилевых особенностей, впоследствии развившихся в творчестве Пикассо, Кончаловского, Лентулова, даже получило название «сезаннизм», в подтверждение заслуг великого Мастера. Сезанн называл свой труд «воплощением», подчёркивая стремление передать на полотне открывшийся ему замысел Творца. Таково, быть может, открытие Сезанна, не лишенное перекличек с открытиями современной ему науки и такова суть его расхождения с импрессионистами, выраженного в широко известной фразе: «Их картинам не хватает основательности и долговечности музейного искусства».

В Париже Поль сближается с Писсарро, Моне, Сислеем, Ренуаром, Мане. Несмотря на некоторую скованность в движениях изображенных на картине людей, Сезанну удалось внести в работу своеобразную экспрессию за счет жестов и выражения лиц, неожиданно сплавив это с присущей художнику монументальностью. Поль Сезанн является художником, подытожившим путь, пройденный мастерами кисти в XIX столетии. Они написаны на идентичных холстах фактически идентичными материалами. Оно должно показать нам ее вечной.

• Искусство на миллион: Поль Сезанн «Игроки в карты»
• Продана самая дорогая в мире картина – Картежники
• Картина Картежники – Сезанн Поль
• Искусство за сотни миллионов: 10 самых дорогих картин в истории
• Поль Сезанн – Гора Святой Виктории, Игроки в карты
• : «Игроки в карты», Поль Сезанн
• Самое интересное в виде мозаики

Однако «сыновний порыв» оказался кратким – рутина и мертвые цифры, недоступные художественному уму стратегии ведения финансовых сделок только обостряют желание рисовать, глаз художника непроизвольно примеряется к формам, подыскивая цветовое решение. Точная хронология создания полотен не известна.

Не важно, приобрели вы оригинальную картину или сделанную художником копию. Сезанну по душе их сдержанность, степенность, склонность к долгим размышлениям. «Портрет Поля Сезанна» (1890–1894), быть может, самый человечный из всех автопортретов Сезанна. Одной из наиболее знаменитых является картина Сезанна «Картежники». многочисленных натюрмортах, — считает Н. Л. Именно вот таким образом не пунктуальное «копирование действительности» ведет кисть Сезанна, а цветовой контраст и игра с тонами выводит на передний план характеры играющих.

Одна из ярких работ Сезанна – «Гора Святой Виктории». (В верхней части картины он расположил кусок так называемой «Анатомии», приписывавшейся Микеланджело, но в манере, совпадающей со своим собственным стилем. ) Преобладание криволинейных линий можно видеть также в портретах Ортанс в красном платье. В двух сонетах 1880-х — начала 1890-х годов веер ассоциируется с биением крыла, любовным трепетом, россыпью световых отблесков или зеркальных отражений, «дробящих небо», — с мимолетным, случайным, неуловимым. Именно такой порядок работы над циклом «Игроков» выявляют новейшие радиографические исследования.

«Физика разобщенных тел» становится еще отчетливее в знаменитых «Купальщиках» и «Купальщицах», над которыми Сезанн начал работать примерно в это же время, в конце 1880-х годов (не находя удовлетворения, он возвращался к ним впоследствии вновь и вновь), а также в нью-йоркской и пенсильванской версиях «Игроков в карты». Его образование вполне соответствовало традиции и общественным и религиозным требованиям времени. На картине – любимый и часто изображаемый художником пейзаж в его родном городке Эссексе. Вскоре, однако, эти тенденции вновь попали под контроль строгих архитектонических конструкций, как, например, в поздних «Игроках» или в «Женщине с кофейником», «Гипсовый Купидон» является хорошим примером того, как Сезанн организовывал свои формы в пространстве. В конечной версии количество героев сократилось до четырех, а обстановка и фактура стали более упрощенными. Большинство из них было представлено на передвижной выставке 2010–2011 годов в Институте Курто и ряде других европейских и американских музеев, специально посвященной «Игрокам в карты».

• Поль Сезанн: жизнь и творчество
• Поль СезаннФранцузские ХудожникиХудожники ИмпрессионистыФранцузское ИскусствоИмпрессионизм«Монарх»«Трон»

Их связывает процесс, прочитываемый как история и характеризующий каждого персонажа по его действиям, атрибутам и т. д. из этих характеристик складывается мир — скажем, мир простонародья Центральной Франции времен Ленэнов (совсем не обязательно совпадающий с имевшим место в действительности), — который и представляет картина. Взгляд затем скользит вверх и обращается к пространству комнаты и к картине за торсом Купидона. Ясно, что критик имел в виду: разделенные столом с обозначающей композиционный центр и точку схода перспективных линий бутылкой, двое участников игры — они сидят друг напротив друга в практически одинаковых позах и полностью погружены в свои карты — никак не связаны между собой. Но не в пример сезанновским, как не в пример и другим работам этих французских жанристов XVII века, особенно самого известного из них — Луи (чьи превосходные работы есть и в Эрмитаже) их «Картежники» активно жестикулируют и обмениваются взглядами друг с другом и со зрителем. Мальцева.

В магазине каждый может выбрать картины, выполненные из разнообразных материалов. Не взаимодействуя, они не раскрываются в индивидуальных характеристиках, в психологии, зато приобретают черты незыблемой монументальности, которые позволяют критикам сравнивать «Игроков» с фигурами Джотто или Пьеро делла Франческа. Контрасты и соответствие тонов – вот весь секрет рисунка и моделировки». Вероятно, дело в том, что противоречива (или призвана разрешить противоречие) сама стоявшая перед ним задача: утвердить случайность.

Терпение крестьян, неподвижно позировавших в течение нескольких часов, поражало его. «Игроки в карты» Ленена в музее Экса отчасти вдохновили интерес Поля к этой теме и вызвали несколько композиций изображающих игроков в карты в кафе. Иначе, вместо радости вы подарите только разочарование. В ней зазвучали насыщенные зеленые и золотистые тона.

К тому же, эта серия полотен считается одной из важнейших для «заключительного периода» творчества художника. Молодой художник не выдерживает «парижского накала» и, собрав вещи, возвращается в дом отца, поступая на работу банковским служащим. Свои первые натюрморты «Черные часы» и «Натюрморт с оловянным чайником» Сезанн написал около 1869-1870 годов.

Однако Сезанн едва ли мог придавать какое-то значение подобному подтексту, равно как и другим, прочитываемым в «Игроках». Верный тон сразу дает цвет и рельеф.

По общепринятой версии, первой была самая крупная работа. «Игроки в карты» — это серия, которая включает в себя 5 картин.

И Сезанн вновь возвращается в Париж, в мастерскую. Может быть, всё» (Поль Сезанн, Переписка. В связи с этим интересно отметить, что веер — правда, на сей раз карточный — присутствует и в лондонских «Игроках» Сезанна, в руках у «папаши Александра» и, более того, образует единственный в очень сдержанном колорите картины яркий и даже пестрый, хоть и совсем небольшой, участок. Он работал над «картежным циклом» в 1890–1895 годах в своем имении Жас-де-Буффан в Провансе, куда удалился после неудачных попыток добиться признания в Париже.

Сюиса не давал своим ученикам никаких уроков, не читаллекций и не передавал «тайн» мастерства, но вместе с этим в мастерской велись бесконечные споры, возводилась крамола на существующую и уважаемую «официальную» живописную школу. Предметный мир в них раскрывается в движении и вместе с тем в незыблемости своего бытия». Художник называл Лувр «книгой, по которой мы учимся читать», особенно выделял он испанских и венецианских живописцев. В композиции с пятью фигурами упор сделан на криволинейные формы, которые напоминают барочные и позволяют связать эту картину с интересом Поля к композиции Пюже «Галльский Геракл». Или почти никак. При помощи тысячи нюансов эти тона создают объемность изображений.

Воспоминания современников, М., Искусство, 1972, с. 276). Сезанн начал работу над этой темой, возможно, осенью 1890 года и продолжал работу над ней в течение нескольких лет. Ему легко давалась математика, он увлекался поэзией, сам писал стихи и любил писать сочинения. Имея хорошую память, знал наизусть почти всего Вергилия и Гомера. Удивительно, но в школе уроки рисования Поль не особо любил, вот таким образом трудно было предположить, что из него со временем может выйти настоящий художник. Непростые отношения в семье оказывали не лучшее влияние на формирование характера юного Сезанна.

Все трудности стоящей перед ним задачи ему известны. Сезанн показывает собственным «видением» цельность и индивидуальность каждого из игроков. Последнее также не заставило себя долго ждать и уже в 1911 году еще один вариант «Игроков», близкий к лондонскому, был куплен в Лувр (ныне в музее Орсе). Он рос замкнутым и нелюдимым, таким он и остался на всю жизнь. (Всего известно пять живописных полотен на эту тему. ) Делались попытки усмотреть в «Игроках» символический смысл, дескать, карточная игра — это битва в искусстве и Поль здесь выступает победителем. То, что мы называем его творчеством, для него самого было не более чем опытом и попыткой подступиться к своей живописи.

Подзаголовком к этому событию могло бы стать определение, данное «Игрокам в карты» более полувека назад Мейером Шапиро: «a kind of collective solitaire» (Meyer Shapiro, Czanne, New York, Harry N. Abrams, 1952, p. 16) — «коллективный пасьянс», что можно прочесть и как «коллективное одиночество», в данном случае одиночество вдвоем.

Но вкусить плоды своих трудов Сезанн уже не смог. В итоге на свет появилось шесть вариантов данной картины. Сезанн родился в семье состоятельного банкира. Раму желательно подбирать под стиль квартиры, где она будет висеть. Так, в «Девушке с веером» Ренуара из собрания Эрмитажа большой веер на переднем плане соперничает по значимости с моделью и, смешивая на своей поверхности отголоски всех красок картины, служит, в некотором роде, ее цветовым камертоном.

Он всегда в тему, особенно с изображением цветов. В середине 1860-х годов Сезанн женился на Гортензии, матери своего сына, много лет бывшей его тайной женой из-за боязни отцовского гнева и послужившей ему моделью для более чем 40 картин.

Его палитра заметно посветлела, очистилась от черных тонов. Последним подтверждением высочайшей оценки наследия Сезанна во всех этих областях стало недавнее приобретение одного из вариантов «Игроков в карты» в собрание Катарского королевского двора за четверть миллиарда долларов.

Поль Сезанн Сезанн принялся за двухметровое полотно с огромным усердием и любовью. Он делал многочисленные наброски будущих персонажей, чтобы набить руку. Влияние Писарро сказалось в том, что пейзажи заняли ключевое место в творчестве Сезанна. Его живописи свойственно нечто абсолютно новое: полный отказ от использования светотеней и линий и отдача игре насыщенными цветами именно так он умел «организовать свои впечатления». Пожалуй, рассказать о значении Сезанна можно используя в качестве иллюстраций один этот картежный цикл, который составляют пять картин (три с двумя игроками и две — с компанией побольше: на холсте в Музее Метрополитен изображены четверо персонажей, а на большом полотне из собрания фонда Барнс в Пенсильвании — пятеро), не считая подготовительных рисунков, этюдов и тематически близких работ.

Его поэма «Бросок костей никогда не отменит Случая», написанная свободным стихом и изданная в 1897 году в виде неравномерно — в соответствии с продуманным визуально-типографическим замыслом автора — размещенных на книжных разворотах слов, была призвана, по мнению философа Кантена Мейясу, «передать нам (потомкам Малларме. Направление художественного выражения замысла живописца впервые было названо уже после смерти Сезанна экспрессионизмом – деформацией реальной действительности для более полного выражения внутреннего мира художника. Искусство все больше и больше увлекает его. Его палитра с образами Понтуаза заметно посветлела, очистилась от черных тонов. Может быть, ничего.

После сближения с импрессионистами Сезанн часто пишет картины на пленэре. Что за ней кроется. — А. Ш. ) идеальный образ Поэта посредством самораскрытия Случайности — открытия кода и одновременно его неподтвержденности, которые явят нам смешение человека и Случая» (Quentin Meillassoux, Le Nombre et la sirne: une dchiffrage du Coup de ds de Mallarm, Paris, Fayard, 2011, p. 143).

Желательно, чтобы подарки покупались не второпях. Мастерски используя игру света и тени, художник создает нечто материальное. Работа над «Броском костей» велась Малларме вполне научно и подразумевала, в частности, разрешение ряда противоречий между правилами классического стихосложения и свободным стихом, а также — в том, что касается упомянутого выше кода и согласно гипотезе Мейясу — «укладку» поэмы в точное и значимое число слов. В ней зазвучали насыщенные зеленые и золотистые тона.

В колледже Сезанн завязывает тесные дружеские отношения с «гонимым» неудачником Эмилем Золя, а затем и с Батистеном Байлем неразлучная троица скрепляет верность нерушимой клятвой дружбы, увлеченные, одухотворенные юноши останутся верны друг другу и в славе, пришедшей к ним еще при жизни. Один из лучших пейзажей – «Мост через Марну в Кретее» (1888). В «Человеке с трубкой» он изобразил папашу Александра, садовника в Жа де Буффан, который также позировал ему для левой фигуры в трех маленьких вариантах «Игроков в карты». Несомненно другое.

Через мастерскую Сюиса прошли в свое время и Писсарро и Мане и Моне. Вот таким образом, когда он перешел к работе над данным мотивом, модели, оставаясь недвижными, позволили ему успешно работать над их передачей. Интересно, что картина «Дом повешенного», выставленная на продажу, была куплена как раз таким «противником» таланта Сезанна – графом Арманом Дориа. Двое из них даже, кажется, оборваны картиной на полуслове. При этом все они отличаются по своим размерам и числу изображённых на них персонажей. Граф пытался убедить собственного сына в явных недостатках полотна, но в итоге рассуждений все же пришел к выводу о «важных особенностях», скрытых в работе Сезанна и, безусловно, заслуживающих самого пристального к себе внимания.

Контрасты и соотношения тонов — вот весь секрет рисунка и моделировки». Свое собственное кредо он излагал Воллару так: «Все, что мы видим, распадается, проходит. Так повторялось еще не раз. И со многими предосторожностями принимается за работу. Сезанн родился в Экс-ан-Провансе 19 января 1839 года.

Например, лишь досужий интерес вызывает сегодня догадка именитого Курта Бадта о том, что за карточным столом сошлись «представители» самого Сезанна и его отца, в свое время не одобрившего сделанный им выбор в пользу искусства, а ставкой в игре является ни больше, ни меньше, как новая живопись (Kurt Badt, The Art of Czanne, Berkeley, 1965, p. 118–119). Эрмитаж предоставил для нее своего «Курильщика», взамен, вероятно и получив возможность устроить нынешний показ — к несчастью, только одной картины, а не всей выставки. Полной нищеты он избегал только благодаря достатку родителей. Он умер в 1906 году, сильно простудившись во время работы на открытом воздухе.

В природе все лепится на основе шара, конуса и цилиндра. Объекты картин Сезанна настолько вещественны, что кажутся ирреальными. По мнению Л. Вентури: «"Картежники" (1890–1892), пожалуй, самая выдающаяся композиция Сезанна.

Париж поразил Сезанна своими музеями. Четыре картины выставлены в музеях Европы и Америки (одна постоянно находится в Метрополитен-музее в Нью-Йорке, вторая — в Фонде Барнса в Филадельфии, третья — Институте искусств Кутро в Лондое, четвёртая — в музее Орсе в Париже), а ещё одна до последнего времени времени хранилась в частной коллекции, пока власти Катара не выкупили её для Национального музея. Это вынудило начать работу сызнова.

Сам замысел картины уходит своими корнями во времена далекой юности живописца именно тогда «Игроки в карты» Луи Ленена произвели на него неизгладимое впечатление. И еще до «Броска костей» одной из ярких эмблем случайности, которая приобретала для Малларме чем дальше, тем большее значение, был у него веер. Статуэтка образует сильную вертикальную ось, вращающуюся вокруг себя. Игроки не составляют пары, у Сезанна 1 1 2, единицы очевидным образом суммируются, но так и остаются единицами, о чем, собственно и говорит парадокс Мейера Шапиро: «a kind of collective solitaire».

Моделями ему послужат крестьяне. «Женщина с кофейником», для которой Сезанну позировала служанка, написана в более сложном интерьере, но обнаруживает те же цели. Вместе с Писсарро художник работает в Понтуазе под Парижем (1872), а затем переезжает в Овер, где остается до 1874 года. В природе все лепится на основе шара, конуса и цилиндра. Ноги и база статуэтки являются кульминацией натюрморта на столе.

Странным обстоятельством является то, что происходит все это в какой-то забегаловке. «Женщина с кофейником» (1890 и 1894), обращенная лицом к зрителю, предстает перед нами как монументальная башня, поражая массивностью своих форм. После нескольких лет упорной «борьбы» с желаниями своего отца Сезанну все-таки улыбается удача – окрыленный надеждой Поль в возрасте 22 лет приезжает в Париж, где, готовясь к поступлению в Академию художеств, поступает в мастерскую Сюиса, там он проводит все свое свободное время. Контрасты и соотношения тонов – вот весь секрет рисунка и моделировки».

Геометрия пространства никогда не перестанет играть для него важную роль.

---