А запись – это всё одноканальная штука, не больше вашего микрофона, с одним входом. Так никогда не бывает, но очень круто идти к этому.
А записывать я начал в 2009 году. Я недавно осознал, что уже ничего не изменится к лучшему. А идею обложки мне подкинул один радикальный дедушка, которого я сфотографировал на Чистых Прудах. Антон Макаров: «The Office Man» – это название, которое я придумал, когда я ехал в московском метро. Если брать какую-то классику кино, то подобная история есть в замечательной комедии «Римские Каникулы».
Я очень рад, что я пришёл эмпирическим путем к какой-то точке невозврата по звукозаписи. Меня всегда вдохновляла эмпирическая музыка. И сделал все в лучших традициях доброго старого (причем, западного) блюз-рока, примешав немного нервную гитару Джека Уайта, вкусные паузы в стиле Black Keys, тягучие ноты с хрипотцой как у Джо Коккера, чуть пыльной психоделики, романтичного фолка. Больше всего меня привлекло лицо: строгая армейская выборка лица. Я отправлял пятьдесят сообщений в разные издания, разным людям, а из этих пятидесяти мне пришло пять ответных сообщений.
Знаете, есть такой мем «грустная лягушка» с подпись «лучше не будет». Такой подход мне не нравится: это три часа какой-то нудятины. А он сказал, что у нас в таком случае обязательно должна быть песня «Saturday Joy» и «Bowie Dance». Есть такое понятие как идеалистический мир и материальный. Западная поэзия более экспансивная, а в России она всегда актуальна. В свои 19 лет Антон умеет играть на гитаре, бас-гитаре, мандолине, скрипке, ударных, губной гармошке (сюда уже просится интернетская фраза «А чего добился ты в свои 19 лет. »), а также обладает прекрасным, глубоким и экспрессивным голосом — и всё это он с успехом демонстрирует на своём альбоме.
Мне понравились эти названия и я решил с ними немного поиграть. Получилось многогранно, тепло, правдиво и очень музыкально.
Чем ответит «Салават». Конечно, я не могу сказать, что есть какие-то люди, достойные встать на уровне с классиками девятнадцатого века, но поэзия в России очень важна, так как через поэзию, через фильмы, через музыку люди общались. К примеру, первая песня в EP «Saturday Joy» – это небольшая история о статусе.
Я мог бы взять книгу «Как записать на миллион долларов», прочитать её и на следующий день сделать всё по инструкции, но на самом деле мне понадобилось для этого очень много времени. Я смотрел на него и мне казалось, что мы с ним создавали очень большой контраст. Мне нравится блюз традиционный, то есть Джон Ли Хукер, Мадди Уотерс, Сонни Бой Уильямсон – это чистая традиция блюза, так как она эмпирическая. Антон Макаров: Это очень трудно, это очень много работы и очень много опыта. Я был во Франции несколько раз и даже играл там свои концерты.
Для меня это чистый DIY с большим количеством бессонных ночей. Богатые аранжировки, приятная атмосфера и лёгкий, ненавязчивый дух блюза впридачу — так звучит одно из открытий 2015 года, которое, уверена, особенно удивит и обрадует тех, кто давно является сторонником лагеря «Хотим новую российскую музыку, но чтоб звучала как западная». А когда я начал заниматься своими песнями, то всё пошло по другому пути и я стал делать более сложные тексты.
Это был такой перспективный эксперимент. Антон сам записал вокал, гитары, бас, клавиши, мандолину, скрипку, арфу, барабаны и перкуссию. Текст песни «Saturday Joy» – это история о субботнем мальчике, который играет в песочнице с солнечной воскресной девочкой. Нельзя не отметить хорошее «американское» произношение музыканта.
Конечно, Франция очень имплицитная и она была всегда такой. Без опыта нельзя стать самим собой, а потерять себя, как я однажды в детстве услышал фразу, «как два байта переслать». Музыка должна заставлять думать и волноваться.
Допустим, у нас есть песня «I know you» и даже человек, очень далекий от английского языка, может осознать, что это значит или хотя бы прочувствовать. Я задумался, чем он может заниматься: наверняка, считает деньги, в банке работает, а в метро едет лишь только потому, что на дорогах пробки, а он не успевает на важную встречу.