Картина Ван Гога «Оливковые деревья» была написана знаменитым художником-постимпрессионистом 128 лет назад. Кураторы Музея искусств в Канзас-Сити (США) обнаружили на картине Оливковые деревья Винсента Ван Гога кузнечика, замурованного под слоем краски. Команда кураторов и хранителей Музея искусств Нельсона-Аткинса в Канзас-Сити недавно обнаружила в толстом слое краски картины Винсента Ван Гога "Оливковые деревья" деталь, которая оставалась незамеченной бесчисленными парами глаз на протяжении 128 лет. При снижении над Миссисипи в красивом пейзаже обнаруживается странное вкрапление – картина великого Ван Гога «Оливковые деревья». Ван Гог работал на природе, – рассказал изданию Хулиан Зугазагоишиа (Julian Zugazagoitia), директор Музея искусств Нельсона-Аткинса, где хранятся Оливковые деревья, – «И мы знаем, что он.
На картине Винсента Ван Гога «Оливковые деревья» обнаружили засохшего в слое краски кузнечика. Этот пейзаж с оливковыми деревьями, цепью Альп на горизонте и стилизованными облаками в верхней части холста стал одним из самых главных произведений, созданных Ван Гогом в Сен-Реми. Картину «Оливковые деревья» Винсент Ван Гог нарисовал на пленэре в Сен-Реми-де-Прованс в 1889 году (спустя год художник покончил с собой). Картину Ван Гога «Оливковые деревья с желтым небом и солнцем» можно увидеть, пролетая над одним из полей Миннеаполиса.
Картина нидерландского художника-постимпрессиониста Винсента Ван Гога 1889 года Оливковые деревья находится на постоянной экспозиции в музее современного искусства в Нью-Йорке, США. Картина Винсента ван Гога Оливковые деревья, ярко-голубое небо: описание, биография художника, отзывы покупателей, другие работы автора. Кураторы музея искусств Нельсона-Аткинса в США в ходе исследовательских работ обнаружили останки маленького кузнечика в слое краски на картине Ван Гога Оливковые деревья, написанной в 1889 году.
Ван Гог любил рисовать оливковые деревья и кипарисы. Напомним, картина нидерландского художника Винсента Ван Гога Оливковые деревья, созданная в 1889 году, находится сейчас на постоянной экспозиции в музее современного искусства в Нью-Йорке, США. Сотрудники американского музея искусств Нельсона-Аткинса в Канзасе обнаружили на картине Ван Гога «Оливковые деревья» фрагменты маленького кузнечика. 64-летний художник Стэн Херд (Stan Herd) превратил поле площадью полгектара в Игане, штат Миннесота, США, в масштабную копию шедевра мировой живописи кисти Винсента Ван Гога 1889 года «Оливковые деревья с желтым небом и солнцем».
Оливковые деревья необычайно характерны и я стараюсь это передать. Там Винсент обсудит вопрос о мебели с пастором Салем, а заодно захватит оставшиеся в Арле пять-шесть полотен, которые он не мог увезти сразу, так как к тому времени они еще не успели просохнуть. Ни за что на свете он не хочет жить, как другие пациенты больницы. Быть может, Винсент и не ошибался, считая работу лучшим громоотводом против болезни. В мои годы чертовски трудно начинать что-то новое, – с грустью признается он.
Оригинальные портреты найдены не были. Холодно. В последние дни у Винсента сразу две хорошие новости: во-первых, брюссельская группа Двадцати пригласила его принять участие в выставке, намеченной на начало будущего года (На этой выставке, состоявшейся в Королевском музее современного искусства, были представлены шесть полотен Винсента, среди них: Плющ, Хлебное поле при восходе солнца, Подсолнухи) во-вторых, в одной из голландских газет опубликована статья о живописи Винсента за подписью некоего Исааксона – первая печатная статья о Винсенте. Стена, тоже цвета красной охры, заслоняет горизонт, над нею высится только холм – лиловый с желтой охрой. Впрочем, что говорить, в моем положении не на что особенно рассчитывать, спасибо, что пока все остается хотя бы так, как есть.
Винсент подавлен, его гложет мучительная тоска. Тщетно Винсент боролся, хитрил, коварная болезнь вновь неожиданно схватила его за горло. Винсент сразу же принял предложение. Как-то после полудня надзиратель Пуле зашел за Винсентом, чтобы вывести его на прогулку. Я работаю как одержимый, – восклицает он.
В среду 14 мая Винсент закончил работу. Ему немедленно дают противоядие. Вернется ли к нему его мастерство. Доктор Пейрон отнюдь не чувствовал призвания к деятельности управляющего лечебницей. Ему хотелось бы, чтобы его выпускали почаще.
Они обнаружили остатки маленького кузнечика, погребенного в толстом слое масляной краски.
Если бы только состояние его здоровья было более устойчивым. Однажды Ван Гог писал своему брату о неудобствах живописи на открытом воздухе: «Я убрал уже больше сотни мух с четырех полотен, которые вы получите, не говоря уже о пыли и песке». У Винсента, настороженно прислушивающегося к тому, что происходит в нем самом и лишь отчасти доверяющего обманчивому спокойствию своего состояния (я чувствую себя превосходно, твердит он в каждом письме к брату), этому затишью, чреватому бурей, намеренный разгул воображения в живописи вызвал бы только ужас и отвращение. Но, главное, он старается привлечь внимание Орье к Монтичелли и Гогену. Винсент пытался их прочитать.
Пастор Саль, встревоженный письмом Тео, приехал навестить Винсента. Он занят делом, куда более важным, неотложным и мучительным. В эти же дни Винсент получил от Тео последний номер Меркюр де Франс. В знак благодарности он подарил пастору картину Розовые и красные герани на абсолютно черном фоне (Эта картина потеряна). Тогда Винсент давал себе срок от шести до десяти лет (См.
Эта напряженная композиция, с ее строгой архитектоникой и монументальной графичностью, в которой Винсент достиг высших пределов выразительности, убедительно свидетельствует о торжестве его творческой мощи, но тем мучительней подчеркивает трагический контраст между существом во плоти и крови, терзаемым недугом изможденным и растерянным, которое смотрит на нас с портрета и великим художником, которым этот загнанный человек хочет оставаться вопреки всему. Я еще раз повторяю тебе это. Так как, поверьте мне, мая роль в этом вопросе была и останется абсолютно второстепенной (Орье, посвятивший статьи Гогену, Моне, Ренуару, Писарро, Рафаэлли, в марте 1891 года написал о Монтичелли и о сверкающих видениях, которые великий алхимик извлекал из своего волшебного тигля, где плавились драгоценные камни эмали и металлы).
Неожиданно Винсент просит доктора Пейрона, который собирается в Париж, чтобы тот взял его с собой. Собственно говоря, он их попросту не видит, не хочет видеть. А это путешествие закончено – оно привело к кораблекрушению.
И во имя чего. Он делает копию с картины Делакруа Пиета, усиливая ее патетику, подчеркивая формы и придавая цвету всю полноту эмоциональной выразительности, – выброшенные вперед руки мученика Христа (у него есть некоторое портретное сходство с Винсентом) и руки молящей Девы их лики, равно склоненные и скорбные, словно взывают к милосердию и спасению. Таким образом, Винсент будет жить очень близко от брата. Нет, с его стороны было бы черной неблагодарностью дурно отзываться о юге. Винсент понимает, что в его мозгу творится что-то неладное.
К сожалению, время упущено. Но чаще всего они сидят сложа руки, погруженные в тупое бездействие. Талант мастера признали лишь после его смерти. Не лучше ли разом покончить со всем и сдаться.
Винсенту нужна свобода для творчества. В дни, когда он выходит, его сопровождает Трабю или другой надзиратель, по имени Пуле. Самое первое дерево – - громадный ствол, но он разбит молнией и спилен. Лечебница Сен-Поль – место отнюдь не веселое. В лечебнице было не меньше трех десятков свободных комнат. Как много я мог бы еще написать.
Вот теперь урок, преподанный антверпенскими полотнами Рубенса, принесет свои плоды. Несомненно, Трабю и его жена не видели в них никакой ценности). 5 июля из письма невестки Иоханны (в семейном кругу ее называют Ио) Винсент узнал, что молодая чета ждет ребенка и, если родится мальчик (Ио в этом уверена), его назовут Винсент в честь дяди. Но в особенности привлекает Винсента Милле.
В спокойные минуты пациенты играют в шары и в шашки. Такое необычное открытие было довольно неожиданным, но неудивительным. Винсент возмущен этими картинами – арльские дни миновали безвозвратно. Но сестры в один голос отговорили ее от этого намерения. Он почти не говорит, никогда не смеется.
Между стволами там и сям бродят черные фигуры. Винсент работает. И в особенности Монтичелли.
Письмо Винсента к Орье свидетельствует о смеси этих разнородных чувств. У Винсента были серьезные основания жаловаться на больничный стол. В феврале Винсент пишет свой потрясающий вариант этой вещи. Но он вылечится. Винсент убежден, что работа для него лучший громоотвод. Мрачные мысли одолевают Винсента.
Он подчеркивает формы, пр идавая им драматизм, движение и ритм. Безумие – со всех точек зрения. Он считает, что делает успехи, а они нам необходимы, – замечает он в письме к брату (это письмо он пишет урывками, наспех, в перерывах между сеансами (Это огромное письмо ( 604), напечатанное в голландском издании довольно мелким шрифтом, занимает больше восьми страниц), – мне нужно писать лучше, чем прежде, так как я писал недостаточно хорошо. Вот он на портрете, в котором он вновь пытается разгадать загадку собственной души на фоне бирюзовых языков пламени извивающихся в каком-то судорожном демоническом движении, – вот он во всем своем убожестве и во всем своем величии (Этот автопортрет, входящий в коллекцию, подаренную национальным музеям семьей Гаше (1949), находится в Париже в галерее Же де Пом).
Справа – серая терраса, часть дома. Только в первой половине апреля бред больного утих. разве я так бы писал. Он закончил пейзаж со жнецом, начал другие полотна. На беду, закон 1838 года отменил инспектирование подобного рода заведений. Куда там.
Винсент очень страдает от отсутствия моделей. Самое дорогое, что есть у Винсента в Провансе, – это его друзья. Его ждали письма от брата. Других дел у них нет.
Конечно, статья Исааксона была ему приятна, но в то же время она смутила художника. Работать надо так, будто тачаешь сапоги, утверждал Винсент. Он из тех, кто видит истеченье небывалых соков (Слова Артюра Рембо. Впрочем, к чему. Пришла зима.
Полотно Винсента разрушает гармонию этих линий. Ах, будь они у меня хоть изредка. Поверь мне, север интересует меня как абсолютно новая страна, – пишет он брату.
Мои картины, – говорит Винсент, – напоминают отчаянный тоскливый вопль. Фактура его живописи меняется. Но можно ли сказать, что Винсента по-настоящему обрадовал этот отклик. Сохранилась только одна картина, подаренная другу дома, мадемуазель Мари Жирар, которая позднее стала королевой новопровансальской группы поэтов Фелибриж, а ныне (в 1939 году) – вдова известного поэта Жоакима Гаске. Работа, принося Винсенту временное облегчение, в то же время обостряла его впечатлительность, нагнетала эмоциональное напряжение. Винсент прошел сквозь непроглядный, слепящий мрак безумия. Мрачная, удручающая обстановка.
И в самом деле, что дает Винсенту Сен-Поль. Раньше у Винсента не было ни малейшего желания выздороветь. В течение многих лет, с тех пор как он жил в Брюсселе, а может, еще и в Лондоне, Винсента преследует гравюра на дереве Гюстава Доре из серии Лондон – Прогулка заключенных (Серия гравюр Лондон Гюстава Доре вышла в Англии в 1872 году по Франции эта серия опубликована издательством Ашетт в 1876 год). Уехав из Арля в Сен-Реми, Винсент, собственно говоря, уже расстался с югом. Больного немедленно отвели назад в его комнату. С тех пор прошло двадцать лет. Сторож следует по пятам за художником, пока тот не облюбует себе место по вкусу иногда это оливковая роща иногда овраг вроде так называемого Перуле (по-провансальски это означает Котел дьявола) в полутора километрах от больницы.
– пишет он матери. Едва оправившись после приступа, Винсент взялся за работу.
Но, занимаясь живописью, он все равно шел к гибели. Однажды ночью Винсент встал, чтобы из окна полюбоваться падающим снегом. Тео в Париже переговорил с Писарро, выставку которого он собирается устроить в своей галерее в феврале-марте будущего года.
Но сознание Винсента еще не настолько прояснилось, чтобы он мог понять эти письма. Очень многие подходили ко мне и просили передать тебе поздравления. Неравная изнурительная борьба, заранее проигранная битва.
Ах, если бы Винсент мог быть в Париже, – нет, не в Париже, а в его окрестностях, когда у Тео родится ребенок. Картины Винсента даже не возмещают затраченных на них денег. Он вдруг находит то, чего тщетно искал годами, достигает недоступных ему прежде высот.
Земля была умыта дождем и вся в цвету. Страх этот неискореним. Винсент собирался провести два-три дня в Париже, а потом уехать в Овер-сюр-Уаз. Дует мистраль. Овер-сюр-Уаз находится в каких-нибудь тридцати километрах от Парижа.
Неординарность Гога пугает горожан до такой степени, что в марте 1889 года горожане пишут прошение освободить город от «рыжего безумца». Доктор уклонился от ответа. С каким трепетным напряжением изучает самого себя художник. Живопись все-таки остается единственным возможным для него родом деятельности.
Винсенту казалось, что он в Арле и его преследует полиция (Воспоминания Пуле переданные с небольшими вариантами Яном де Бэкенсм и Луи Пьераром). Гоген сказал, что твои полотна – гвоздь выставки. Работать и снова работать – вот его единственный шанс. Парк заглох и зарос сорняками.
Я полагаю, что это должно стать главным из всего того, что я сделал в Провансе и тогда в любую удобную минуту можно будет положить конец здешнему пребыванию. Если бы Винсент не писал, он, вероятно, погубил бы себя. Он по-прежнему необычайно впечатлителен. Вот такая лечебница была бы по душе Винсенту.
Их линии и пропорции прекрасны, точно у египетских обелисков, – восторгается Винсент. Винсент считает, что лечебница обходится очень дорого. Он снова искал спасения в работе, еще более напряженной. Пора с этим покончить.
Теперь Винсент не сомневается, что безумие угнездилось в нем навеки. С неотступным вниманием изучает он каждое движение, каждый поступок безумных. Наверно, это эгоистично, – признается он брату. Вернувшись в лечебницу после того, как он сдал свои чемоданы в багаж, Винсент в последний раз огляделся вокруг. Винсент взял с собой краски и холст. Оно не может развиваться в стороне от живых людей.
Этот натурщик приводит Винсента в восторг. С тяжелым сердцем возвращается он на север. Тут Винсент ставит свой мольберт и работает. Как долго можно примирять эти противоречия. На другое утро Винсент пытался вспомнить, что произошло накануне и просил прощения у Пуле.
Наконец с недовольным видом он складывает мольберт. Работа как бы помогала рассасывать сгустки его эмоций.
Они серебряного цвета иногда впадающего в синеву иногда с зеленым оттенком, с бронзой и белеют на фоне земли желтого, розового, фиолетового или оранжевого цвета, вплоть до цвета тусклой красноватой охры. Но довольно много работ утрачено. Луч солнца, последний его отблеск, доводит темную охру до оранжевого цвета. Доктор не уделял почти никакого внимания своим пациентам, да он, кстати сказать, мало смыслил в душевных болезнях и почти не лечил больных (единственное лечение, какое он назначил Винсенту, – два раза в неделю двухчасовые ванны). Сможет ли он вновь взяться за работу.
Винсент снова с головой окунулся в работу. Винсент провел в Арле два дня, навестил пастора Саля и других своих знакомых.
Не знаю, где взять мужество и надежду. Винсент, само собой, стремится к иной цели. Поступай так, как если бы я не имел к этому никакого отношения, – пишет Винсент брату. Он чувствует в себе глухие предвестники нового катаклизма. Зачем.
– Я почти не помню, что я сделал, но я плохо обошелся с вами. Винсента самого поражает легкость, с какой ему теперь даются картины. Винсент работает все более увлеченно. Доктор Пейрон наконец позволил Винсенту вернуться в мастерскую. Неужели приступ опять повторится.
Его произведения являют собой воплощение мирской неудовлетворенности, которая теперь охватила всех нас снова. Когда кураторы Музея искусств Нельсона-Аткинса начали рассматривать полотно «Оливковые деревья» Винсента Ван Гога под микроскопом, чтобы лучше понять, как проходила прорисовка картины. Вот так неожиданность. Дни вынужденного безделья для него невыносимы. Винсент возвращается к своим истокам. Лечебница Сен-Поль скорее напоминала постоялый двор с больничным уклоном.
Винсент намеревался всю эту осень писать только виноградники. Это очень, очень трудная штука. И тогда кисть ходит в моих пальцах, как смычок по скрипке и доставляет мне только удовольствие.
И вдруг неожиданная мысль мелькает в мозгу больного. К рождеству, как Винсент и предвидел, его настиг приступ – вернее, два коротких приступа, продолжавшихся всего неделю. Рождественская драма освободила Винсента, вернула художника его северному гению. С той минуты, как вопрос о его отъезде наконец решен, он работает с удвоенной энергией. Тео, как и за год до этого, собирается выставить произведения Винсента у Независимых (В Салоне Независимых 1889 года были выставлены Звездная ночь (написанная в Арле) и Ирисы).
Слишком многое роднит этот портрет с другими произведениями, написанными в этот же период. Но он будет сопротивляться до конца. Некоторые из них погибли самым нелепым образом. Тео действительно по-настоящему приобщился к природе. Только что прошел дождь. И наоборот, пишет ночь, – ночь, усеянную звездами, которые в своем вихревом полете свивают виток за витком над спящей землей, озаряя небо отсветом какого-то апокалиптического катаклизма. К тому же близость других больных стала для него невыносимой. Доктор Пейрон разрешил ему с этой целью на один день поехать в Арль.
Он пишет оливковые деревья, кипарисы. он нуждается в длительном наблюдении в стенах лечебницы. Мне вдруг почудилось, что за мной гонится толпа.
Краски становятся глуше, а форма еще выразительнее. На питании больных он всячески экономил. Но что делать Винсенту. Все-таки ему будет нелегко покинуть эти края. Вместе с последними своими картинами он посылает брату Кипарисы, предназначенные для Орье, со следующим горестным напутствием: Пожалуйста, попроси г-на Орье не писать больше статей о моей живописи, настоятельно объясни ему, что, во-первых, он заблуждается на мой счет и потом, я сейчас слишком несчастлив, чтобы выдержать толки вокруг своей особы.
Жизнь этого человека, на истерзанном лице которого написано мучительное недоумение, не просто жизнь – это вызов судьбе. От процветавшего некогда санатория, при котором была даже своя молочная ферма, осталось одно воспоминание. Какие-то фантазии и кошмары.
Только бы ему дали возможность взяться за кисть. Чем кормить всех этих монахинь (чтобы не раздражать Винсента, Пейрон дал ему понять, что он не полновластный хозяин в лечебнице), было бы куда лучше употребить деньги на помощь кому-нибудь из художников, например Писарро, о несчастьях которого ему написал Тео или Виньона, а те могли бы взять Винсента на пансион. Это обещание ничуть не улыбается Винсенту. Благотворное июньское тепло отчасти развеяло тоску Винсента. Два-три раза в неделю Винсенту позволяют выходить. Впервые о работах Винсента Альбер Орье узнал от Эмиля Бернара.
Здешняя администрация держит Винсента в плену и сознательно культивирует этот болезненный религиозный бред, а она должна была бы стараться избавить от него больных. Но, поднявшись по лестнице на три ступеньки, он вдруг остановился и изо всей силы лягнул Пуле, который шел следом за ним, – удар пришелся надзирателю прямо в грудь. Винсент сразу окрестил ее зверинцем. Парижская борьба, грызня между школами для него лишь буря в стакане воды. Он подчеркивает кривизну их очертаний, придавая ей особую выразительность.
Наконец в октябре Винсента вновь выпустили на свободу из его камеры. Когда он рвется на прогулку, а ему почему-либо в этом отказывают, он нервно расхаживает по парку до самых ворот, бормоча себе под нос ругательства. Простите меня, – говорил он. Дело идет на поправку, Винсент пишет, что чувствует себя прекрасно.
За зря. Винсент прочел статью Орье с изумлением. Круг замкнулся. Он согласился только на то, чтобы его проводили до Тараскона. Гоген и Бернар, продолжавшие работать в своей прежней манере, которую Винсент называл абстрактной, прислали ему наброски и фотографии своих последних картин изображавших Христа в роще на горе Елеонской. Не сердитесь на меня.
Он чувствует себя абсолютно здоровым и со всей страстью отдается живописи. От всего этого у меня пролегли морщины, которые не скоро сотрутся. Все его раздражает – жизнь в лечебнице и даже самый юг. Все, что он говорит обо мне, страшно преувеличено, – сконфуженно уверяет Винсент. Нет другого колориста, который бы так непосредственно шел от Делакруа. С утра до вечера он не выпускает кисти из рук.
Да и вообще, он совсем забросил Сен-Поль, доверив его попечению надзирателя и монахинь. Безумие – заниматься живописью. – Меня, как никогда прежде, снедает глухая жажда работы. И посреди этого великолепия гордые и невозмутимые сосны.
Внешне он успокоился, но страх не покидает его. На мой взгляд, трудно с ним не согласиться. Мужество покинуло художника. Куда труднее, – пишет ему Винсент, – попытаться отдать себе ясный отчет в несчастье.
Опасения Тео напрасны. В начале ноября Винсент снова получил разрешение съездить в Арль. Кто-то из местных служащих рассказал ему о лечебнице в Мондеверге в Воклюзе, где содержание будто бы стоит всего двадцать два су в день и больные заняты полевыми работами.
Уроки классики, полученные в Арле и в частности уроки Гогена, забыты и отвергнуты. Воспоминания Пуле, записанные Яном де Бэкеном, – Портрет Винсента Ван Гога). Попытка самоубийства не удалась.
Твои картины хорошо повешены и имеют большой успех (В 1890 году в Салоне Независимых было выставлено несколько рисунков и десять картин Винсента: Кипарисы, Горный пейзаж, Бульвар в Сен-Реми, Горы Альпий, Прогулка в Арле, Тутовое дерево осенью, Подлесок, Восход солнца в Провансе, Подсолнухи, Оливковая роща). Последний приступ абсолютно выбил его из колеи. Если я здесь засижусь, я потеряю способность работать, а это уж – увольте. Но ничто не изменилось. Его цель – - окончить начатую здесь работу и уехать.
Может, в один прекрасный день мне удастся выразить ими что-то свое, как подсолнухами я выразил это свое в желтом цвете. письмо, цитированное в конце VII главы) (он полагал, что дольше не протянет, так как вовсе не собирался себя щадить), чтобы осуществить свои творческие замыслы, которые считал целью жизни. Но мне интересно и к тому же это дает возможность работать золотом и серебром. Это друг художников, доктор Гаше. На этот раз Винсент поправляется очень медленно.
Два дня спустя, в пятницу 16 мая, Винсент покинул лечебницу Сен-Поль, где провел пятьдесят три недели и отправился в Тараскон, чтобы оттуда вечерним поездом выехать в Париж (В каталогах значится около ста пятидесяти картин и примерно сто рисунков Винсента, написанных в Сен-Реми. Он мечтает вернуться на север, в Париж или в Бретань, где работают Гоген и Эмиль Бернар. Закончив цикл оливковых деревьев, он хочет приняться за кипарисы и горы. О том, чтобы перевезти в лечебницу мебель, больше нет и речи. роскошных стран, огненных солнц и слепящих красок.
Винсент угрюмо разглядывает свои холсты. Все у него не ладится, все ему не мило. – воскликнул Винсент. Эгоистично, но разумно. И он начинает писать оливковые деревья, которые вызывают в нем глубокое волнение. Кажется, даже не улыбается (См.
Воздух здесь непрерывно оглашают вопли буйнопомешанных. И все-таки он мечтает снова взяться за работу. А что говорить о другой его копии. в которых нет ничего наблюденного – так воспринял эти работы Винсент. Это, в свою очередь, указывает на то, что насекомое было уже мертво, когда художник нанес его на холст.