Небо Горит
—небо горит. Сонник Небо горит приснилось, к чему снится во сне Небо горит. Мы смотрели, как горит небо.
–небо горит. —смолоду приходилось видеть, как небо на севере горит, а нынче и в другом краю света узрел, — с благоговением произнес парусник Данила Мигалкин, архангельский помор.
Дима Раджио – Небо горит текст песни
Сэндо шептал заклинания, отгоняя беду. Ещё около недели ушло на то, чтобы изготовить некоторое количество ракет. Рыбаки готовы слушать его целыми днями.
Тогда наступила тьма. Кубосава вздохнул. Зарабатывал Кубосава не очень много, но все же гораздо больше, чем простой рыбак. Кубосава поскользнулся и с грохотом скатился по ступенькам трапа. Он пожал плечами и механически поднял к глазам часы. Вот так-так.
Казалось, она горела на них. В сушеном и вареном виде эти головоногие очень вкусны и, если они не составляют единственного блюда на завтрак, обед и ужин (что, к сожалению, бывает нередко) их появление на столе встречается с большой радостью. Круглые буйки темно-зеленого стекла тускло отсвечивали на солнце. Двое суток рыбаки с терпеливым озлоблением возились на проклятом месте, спасая сети. Разумеется, это был сэндо Тотими. Близилась антарктическая зима. В сушеном и вареном виде эти головоногие очень вкусны и, если они не составляют единственного блюда на завтрак, обед и ужин (что, к сожалению, бывает нередко) их появление на столе встречается с большой радостью.
Сейчас все работы свернуты, приборы уложены, жду, когда и меня заберут отсюда. Дракон спикировал за ней, но голубой пегас с рыжей гривой попытался сбить его с курса.
Если зимнее небо звездами горит
Там произошла катастрофа. «Счастливый Дракон 10» шел через бурный океан, каждое сердце на его борту выстукивало слова надежды: «На этот раз нам повезет».
Тогда наступила тьма. Поистине несчастливый год. Скоро придется отдавать замуж. Поджал ноги. Четыре дня он учился «подсматриванию». Отлично.
- – (Небо в твоих глазах) (перевод на Английский)
- Последние добавленные тексты песен
А будет еще Лучше Да, Кубосава не приходится жаловаться на судьбу. Радист наконец разглядел говорившего. Но им не везло опять.
Кубояма, сняв очки, протирал стекла краем головной повязки. Кубосава заметил среди них старшую дочь Умэко. Сам Сюкити Кубосава, в прошлом ефрейтор корпуса береговой обороны, а ныне радист рыболовной шхуны «Дай-дзю Фукурю-мару», что в переводе означает «Счастливый Дракон 10», считал себя человеком передовым и не придавал какого-либо значения декоративной стороне новогоднего праздника. Неужели это правда. На углу несколько мальчишек и девочек затеяли игру в «ханэ-цуки».
Подумав, он добавил к конструкции заголовник— мало ли что. Дети подбрасывали пестро раскрашенную палочку и ловили ее скалками. Но я не желаю рисковать шхуной. Тотими стоило послушать. Рыбаки готовы слушать его целыми днями. «Твоюжмать, топливо пожёг всё, как теперь вылетать-то. » Суматошно открутив сливную пробку на баке «Бэнши», он расплескал несколько литров горючего.
Капитанская каюта на стотонной шхуне – далеко не лучшее помещение для деловой беседы. Небо и океан на юго-западе полыхали зарницами всех цветов радуги. Кубосава поскользнулся и с грохотом скатился по ступенькам трапа.
Тунца не было. Но Цуцуи был растерян не менее других. «Счастливый Дракон» перешел уже международную границу перемены чисел, но уловы были столь незначительными, что никто из рыбаков даже не ругался. Сильно подорожал рис, поднялись цены и на другие продукты. Шхуна резко легла набок. Все повернулись к капитану.
Правда, отправлю его только по возвращений на базу, но тогда и не до писем будет. Радист наконец разглядел говорившего.
Оранжевые, красные, желтые вспышки сменяли друг друга с неимоверной быстротой. Удивлю всех, в том числе и тебя, своей рыжей бородой. Кубосава взглянул вдоль улицы. Он раскрыл рот, чтобы сказать что-то и в этот момент до «Счастливого Дракона» докатился грохот.
Коцебу. С другой стороны – Он отложил сигарету и обвел всех жестким. Конфискация шхуны приведет меня к разорению, а вас – к нищете. Обогнув побережье Тасмании, Лазарев в начале апреля прибыл в Порт-Джексон (Сидней), где уже почти неделю стоял более быстроходный «Восток».
На улице, перед входом в дом, были установлены красивые «кадо-маду» – каждая из трех косо срезанных стволов бамбука, украшенных ветками сосны и сливы, – символизирующие пожелание здоровья, силы и смелости. Что же это могло быть. Они прощают ему за это многое – скупость, склонность к мелким пакостям, рукоприкладство. Все повернулись к капитану.
Нужна шоковая. Как ни хороша была «Бэнши», но желание летать действительно быстро не оставляло его ни на день и наконец он решился. Блин, осколочная. Без десяти четыре.
Как будто бы ясно, что оснований жаловаться на судьбу у него не могло быть. Рыбаки слушали затаив дыхание, не замечая ни качки, ни духоты. Затем начала оформляться корпусная секция, с «позвоночником», «рёбрами» и оперением. Рыбаки обернулись, сердито зашикали. Когда рано утром сети были подняты, кто-то разочарованно свистнул, механик Ямамото выругался, а сэндо смущенно почесал в затылке: в слизистой каше из медуз и сифонофор бились всего три-четыре десятка небольших рыб из них пяток молодых тунцов. Потом— прозрачный обтекатель носа.
Вот так-так. Четвёртую заклинило, провозившись и помяв корпус изделия, он отшвырнул ракету и схватил следующую, не глядя. Неужели это правда.
Курс «Востока» лежал примерно на 3 градуса южнее пути «Мирного». Но им не везло опять. «Счастливый Дракон N10» шел через бурный океан, каждое сердце на его борту выстукивало слова надежды: «На этот раз нам повезет». Что ж, если подумать хорошенько, в этом сне нет ничего предосудительного. Сбережения таяли и никаких побочных заработков больше не могло хватать на жизнь.
Умэко идет пятнадцатый год. Кубосава вспомнил, как давным-давно, десятка два лет назад, в такой же вот первый день нового года он, беззаботный молодой рыбак, запускал у ворот своего дома огромного воздушного змея искоса поглядывая в сторону стайки девушек игравших в «ханэ-цуки». Мертвый бело-фиолетовый свет мгновенно и бесшумно залил небо и океан. Женихи найдутся – она красивая, в мать к тому же Кубосава пользуется среди соседей хорошей репутацией. Неудачи «Счастливого Дракона» выводили толстого Нарикава из себя. Кубосава, сняв очки, протирал стекла краем головной повязки.
Огнекрыл метнулся в ангар. Шхуна приносила убытки, а для команды это было вопросом жизни. Это невиданное зрелище продолжалось около минуты, затем краски потускнели и слились в огромное багровое пятно, медленно всплывшее над горизонтом. Он не был похож ни на гром, ни на пульсирующий гул артиллерийской канонады. Что же это могло быть.
Это было в нескольких десятках миль к западу от Мидуэя. –Постарайтесь все-таки не залезать в чужие воды. Всю ночь рыбаки напряженно следили за фосфорическим мерцанием волн вокруг невидимых в темноте стеклянных буйков. «Так, не суетиться. » Аккуратно, теряя драгоценные минуты, он перелил топливо в баки «Крыла».
Рыбаки зажимали уши, падали на колени. По правде говоря, вопрос о запретной зоне волновал их очень мало. Ослепительный, более яркий, чем внезапная вспышка молнии в темном грозовом небе, невыносимый, как полуденное тропическое солнце, он со страшной силой ударил по зрительным нервам и все, кто находился на палубе «Счастливого Дракона», одновременно закричали от режущей боли в глазах и закрыли лица руками. Да где же. Работа заняла около двух месяцев.
Правда, хозяин мог утешаться тем, что все сошло относительно благополучно. Узкая дверь из рулевой рубки ведет в душную прямоугольную каморку с крохотным иллюминатором в дальней стене. Визг и смех. Масуда, самый молодой из рыбаков, оторвался от работы, чтобы поправить головную повязку, сползшую на глаза.
Стойки шасси выдержали. Его похожее на мокрую картофелину, потное бугристое лицо было освещено снизу розовым пламенем жаровни, черные глазки блестели, а пухлые грязные пальцы непрерывно двигались – то барабанили по коленям, то описывали в воздухе замысловатые кривые имеющие, очевидно, какое-то отношение к рассказу. Вот все, что я хотел вам сказать. Вот таким образом он решительно втиснулся в проход и грузно опустился на койку. Чудовищный вал густого, тяжелого звука обрушился на шхуну и она заметалась в его протяжных раскатах.
Тогда наступила тьма. взглядом. – С другой стороны, если вы вернетесь без рыбы, нам придется расстаться. Гораздо более беспокоило их магическое сочетание слов «чужие воды», с которыми были знакомы еще их отцы. тельных и страшных историй.
Но Одабэ был растерян не менее других. По предложению сэндо «Счастливый Дракон» передвинулся на полтораста миль к западу. Рыбаки зажимали уши, падали на колени. И в этом бою ни у гвардии, ни у Вондерболтов, шансов, увы, не было.
Сэндо прошелся по палубе, морща лоб и нервно потирая руки. Но это не могло помешать празднику. Мертвый бело-фиолетовый свет мгновенно и бесшумно залил небо и океан. Главная линия сетей зацепилась крючьями за коралловую отмель. Уже около трех месяцев русская экспедиция находилась в высоких широтах Южного полушария.
—Са-а. Он пожал плечами и механически поднял к глазам часы. Так было первого января каждого года. Но, во-первых, эта сторона кое-что значит для торжественного настроения, без которого немыслимы праздники подобного рода во-вторых, как и всякий истинный японец, Кубосава был немного суеверен и втихомолку верил в чудесные свойства «кадо-мацу», «симэ-нава» и прочих атрибутов встречи Нового года. Отчеты и отчеты, а потом к тебе побыстрее.
Рыбаки обернулись, сердито зашикали. Надаэмон не стал составлять карту острова с меткой, обозначавшей место клада, как это сделал бы его собрат по ремеслу на Западе. Военная служба, короткие месяцы семейного счастья, война, грохот зениток, зарево над горами, за которыми раскинулся Токио, американская эскадра на горизонте и наконец долгожданный мир Ацуко оказалась доброй, ласковой, любящей женой. Выбился же сам Нарикава в первые люди города из простых рыбаков.
Они прощают ему за это многое — скупость, склонность к мелким пакостям, рукоприкладство. Мертвый, бело-фиолетовый свет мгновенно и бесшумно запил небо и океан. Сюкити Кубосава в последнее время с трудом сводил концы с концами.
В июне 1820 года «Восток» и «Мирный» подошли к островам Россиян несколькими годами раньше здесь побывала русская экспедиция на корабле «Рюрик» под командованием лейтенанта О. Е. Щелкнули замки, можно было выдохнуть.
Сэндо шептал заклинания, отгоняя беду. И дочки у него тоже хорошие. Шхуна резко легла набок. Кубосава пробрался на свое место и лег ничком, положив подбородок на руки.
Девушке, которая упускала подброшенную палочку, ставили на лицо пятнышко индийской тушью. Зря он это сделал— дракон лязгнул челюстями, схватил парня и швырнул его о здание. Небо и океан на юго-западе полыхали зарницами всех цветов радуги. Но о таких кальмарах-гигантах многие рыбаки слышали впервые.
А, вот. Несчастной девушке это стоило жизни ибо один из прежних соучастников Надаэмона задушил ее, чтобы узнать, где зарыт клад. Но в этом году он испытывал гораздо больше радости и удовольствия. С аэродрома на такси в институт. К тому же в свое время он сам был капитаном и каюта на «Счастливом Драконе» была ему не в диковинку.
Усталые и злые рыбаки угрюмо перебирали сети. тельных и страшных историй. Амулет не помог. Своего названия он не оправдывал, возможно, потому, что был десятым «Счастливым Драконом», зарегистрированным в списках государственной инспекции морского промысла.
Удача Конечно, со стороны могло показаться, что он достаточно удачлив. И в то время как жители столицы еще сладко спали после легкомысленно – по-европейски – проведенной новогодней ночи, обитатели Коидзу, глубоко уверенные в том, что день первого января должен стать образцом для всех последующих дней в году, уже вышли на мокрые от дождя улицы – свежие, нарядные и улыбающиеся. –Са-а. Готовность. Подруги бросились поднимать ее мальчишки запрыгали, крича во все горло.
На обратном пути были открыты острова Симонова, Михайлова и несколько других. Каждый житель приморского городка знает кальмаров с самого раннего детства. Одабэ и Тотими расположились на столе-ящике напротив.
Накануне старая Киё, маленькая Ацу и Умэ тщательно и ревностно провели «сусу-хараи» – традиционную уборку дома: известно, что счастье и удача нового года входят только в чистый дом. «Чужие воды» означало, что плавать и ловить рыбу в данном месте нельзя и что существует вот таким образом вполне реальная опасность быть задержанными и отданными под суд в чужой недружелюбной стране. Но Нарикава был слишком раздосадован и обеспокоен новой неудачей. На рассвете третьего дня разразился шторм и сто шестьдесят шесть новеньких стометровых тралов, почти половина того, чем располагал «Счастливый Дракон», были безвозвратно потеряны.
Он раскрыл рот, чтобы сказать что-то и в этот момент до «Счастливого Дракона» докатился грохот. А в самой большой и светлой комнате стоял низенький столик, покрытый двумя листами чистой бумаги, на котором лежали друг на друге, увенчанные аппетитным красным омаром, два «кагами-моти» – символы удачи – круглые пироги из толченого отваренного риса.
И если с «шоковыми» проблемы не было— он без особых проблем приспособил мощную местную пиротехнику, то вот с осколочными вышла заминка. Рыбаки слушали затаив дыхание, не замечая ни качки, ни духоты. Каждый житель приморского городка знает кальмаров с самого раннего детства. Света от иллюминатора мало – снаружи его загораживает выхлопная труба дизеля. Конечно, риск есть риск, рыбак, боящийся риска, – не рыбак.
Да, готовность. Он аккуратно провёл ракету по направляющей рельсе. На нем в беспорядке разбросаны карты, старые газеты, документы. Это было в нескольких десятках миль к западу от Мидуэя. Кубосава пробрался на свое место и лег ничком, положив подбородок на руки.
Мозг продолжал лихорадочно соображать: «Придётся брать полную боевую нагрузку, подвесные баки снять, один фиг они пустые, две шоковых, две осколочных» Действия выполнялись на автомате, три ракеты со щелчками встали на свои места на подкрыльевых пилонах. Над дверью красовался внушительный «симэ-нава» – огромный жгут соломы, охраняющий дом от всякого зла и несчастья. Светящиеся стрелки показывали без десяти четыре. Но не надо искушать судьбу.
Дело в том, что «Счастливому Дракону» не везло. Однако факт остается фактом. Ослепительный, более яркий, чем внезапная вспышка молнии в темном грозовом небе, невыносимый, как полуденное тропическое солнце, он со страшной силой ударил по зрительным нервам и все, кто находился на палубе «Счастливого Дракона», одновременно закричали от режущей боли в глазах и закрыли лица руками. Да вот письмо тебе решил написать.
Ослепительный, более яркий, чем внезапная вспышка молнии в темном грозовом небе, невыносимый, как полуденное тропическое солнце, он со страшной силой ударил по зрительным нервам и все, кто находился на палубе «Счастливого Дракона», одновременно закричали от режущей боли в глазах и закрыли лица руками. Сожалеть (рабочее название. ) lyricsНебо горит цветными огнями, Отражаясь в пустоте океана. Я незнаю что было с нами -Мы лишь играли со своим сознаньем. Воздух разряжен, Дыханье душитЯ не успел получить все ответыЯ не один, но мой облик разрушенЗдесь мое тело, но жизни в нем нету. Вчерашнее посещение: господина Нарикава породило в его душе целый поток счастливых надежд.
Небольшие волны лениво плескались под кормой шхуны. Но о таких кальмарах-гигантах многие рыбаки слышали впервые. На щеке ее было – он и теперь отчетливо помнит это – два черных пятнышка. Проход между койками и шкафчиком доступен только не очень полному человеку.
Первый месяц полностью ушёл на изучение теории скоростного полёта, его дилетантских знаний, как быстро выяснилось, абсолютно недостаточно для постройки даже простого скоростного самолёта. Небо и океан на юго-западе полыхали зарницами всех цветов радуги. С минуту хозяин молча глядел на них. Тотими стоило послушать. Амулет не помог. Разумеется, это был сэндо Тотими.
И Киё старалась в полную меру знаний и способностей. Амулет не помог. Захватить дракона им не удалось, а вот разозлить— вполне. Один раз вам это сошло, хотя вы остались без заработка, а я без тунца. Кроме того, должность ставила его в привилегированное по отношению к прочим положение: он входил в рыбацкую аристократию, в тот круг людей, к которому принадлежали капитаны, начальники лова – «сэндо», радисты.
Он не был похож ни на гром, ни на пульсирующий гул артиллерийской канонады.