С одной стороны стразу бросается в глаза мир, созданный авторами: мир, постоянно подвергающейся регулярным апокалипсисам («мрыгам» по местному). В этом случае прозвище Мрыга мог получить человек, который часто моргал. В этом случае прозвище Мрыга мог получить человек, который часто моргал.
Наконец, нельзя исключить, что фамилия Мрыга происходит от польского слова mruk – «молчальник, бирюк». Задиристые, обезумившие от ударившей в голову свободы, паров алкоголя и приближающейся мрыги, пережить которую, они это знали, суждено не каждому. Особенностью мира является происходящий каждые 20-21 год на протяжении уже около тысячи лет апокалипсис (в обиходе— мрыга).
— Эх четвёртая мрыга, сынок, — обратился он к Люциусу, — надо было лежать на своём диване и не дергаться Да я-то что вот вы, молодые За что нам всё это. Гулял по саду, наблюдал за павлинами и низзлом и пытался по их поведению предугадать близость мрыги. Фамилия Мрыга ведет свое начало от прозвища Мрыга.
Возможно, основатель рода Мрыга был выходцем из этой местности. По одной из версий, прозвище Мрыга восходит к названию деревни Мрыги, расположенной недалеко от Киева.
Но это вовсе не полноценное размышление над природой человеческой организацией. Прогноз на долгое время по ним не составишь, но на ближайшие несколько часов — можно. Из одних Лидка просто выросла. Старшие же дети Уизли были для него как ножом по сердцу. Вместе с читателями она постигает мир, в котором живёт.
Люциус прошёлся по кабинету и остановился у приоткрытого окна. То, что у Дяченок получается лучше всего. Сродни обитателям засушливой местности: по-быстрому подняться в дождливый период, расцвести, оставить потомство, а после «закуклиться», чтобы после засухи все начать сначала. Наверное, все внимание обратил бы только на череду апокалипсисов, которые происходя во «вселенной» романа. Просто жизнь — на фоне великих — обыденных потрясений повседневности.
Что же касается главной героини — Лидка (почему-то большинство имен с суффиксом -ка) почти полностью «слизана» с неудачницы Лены из романа тех же авторов Ключ от Королевства. И Люциус не был уверен, что если прямо сейчас начнётся апокалипсис, Драко пойдёт с ним и Нарциссой. Вот это действительно выгодная партия, не то что рыжие нищеброды. Артур присел подле неё на корточки, погладил по голове. На улице моросил дождь ветер шевелил молодую листву и доносил из сада запахи свежести и сырой земли. И сложно испытывать в её отношении гнев. А уж сегодняшний побег многое расставил по своим местам. Места появления Ворот были совершенно хаотичными и не имели никакой системы.
Вырос он, стал журналистом – и твердо решил воплотить замысел. — Глефы, — нехотя пробормотал тот, было видно, что слова даются ему с трудом. Ведь всем известно, что бирки с «а-штрих-кодом» нельзя передать другому лицу, в них учитывается всё — пол имя, возраст, отпечатки пальцев Империо или Конфундус на пропускном пункте могли уже не подействовать, а заранее выпитое Оборотное зелье работало целый час.
Ведь из-за релятивистских эффектов масса молекулы возрастает многократно. Голова у него была пробита. И вот результат – разучившиеся думать, запуганное и безвольное население и преждевременный «апокалипсис». Малфой-мэнор опустел.
Вот мы и ломанулись в дом, поднялись на крышу, чтобы переждать. А у магглов-то и выбора никакого: ни метлы, ни чар. Смертность среди магглов возросла до невероятных размеров. Скорее наоборот, уже в начале каждого нового Цикла в прессе появлялись статьи со словами: «А вот тот-то и тот-то прогнозировал». Но теперь он не висел на столбе, а валялся на крыше покорёженного автомобиля провода только чудом не были повреждены.
Вот таким образом я ставлю этой книге высший балл. Что становиться с заводами и цехами. А может, он и воспользовался бы шансом — кто знает. Книги, старинные зеркала и мебель — тоже.
Это могла бы быть потрясающая социальная фантастика. Но, к превеликому сожалению, как это обычно бывает у Дяченко идея мира есть, а вот исполнение этой идеи — аховое.
Один человек не способен противостоять толпе. Началось всё в тот момент, когда возродился из небытия Тёмный Лорд. Очень интересный социальный эксперимент.
А Лида – дитя своего мира. Неоднозначный человек, сложный.
Уизли входят в список двадцати восьми чистокровных семейств, а он даже не может добиться, чтобы на этом основании их включили в список незаменимых, «нужных в новом Цикле». Возможно, что и так, только Люциус был уверен, что условленное время и бирки с «а-штрих-кодом» в сто раз надёжнее. Если о зданиях авторы еще как-то туманно говорят, что мол часть остается, то с остальным полный молчок. Люциус знал, что этой ночью ему не уснуть. Своих забот хватает.
И будь хоть тысячу раз точно описан в научной литературе какой-нибудь синхрофазотрон, он мне будет глубоко до лампочки, пока я не посмотрю «Девять дней одного года». Их горе — мое. И она не ищет на них ответы. Когда же Нарцисса наконец забеременела, Люциуса отпустило. И, конечно, конец света, зловещие предсказания Нострадамуса, Ванги, менее известных «пророков» — без апокалипсиса никуда. Прекрасно помню статьи, чьи авторы пылкими словами пересказывали нам, простым людям, предостережения пришельцев, святых и даже домашних животных помню то, как Судный День постепенно, месяц за месяцем, отодвигался все дальше и дальше – середина 98-ого, декабрь 98-го, май 99-ого, 2000-й (о, этот страшный миллениум. ), 2001-й. Именно герои заставляют меня волноваться, радоваться, плакать, возмущаться. Но время летит стремительно — он начнется уже через несколько десятков страниц.
Не внесёт даже за огромные деньги, которых, впрочем, у Уизли нет. Конечно, лучше спасаться вместе со всеми, на общих основаниях. Так и получилось, что официально миссис Абраксас Малфой погибла во время апокалипсиса. Возможно, основатель рода Мрыга был выходцем из этой местности.
А откуда все берется остальное: метал, стройматериалы, горючее- история умалчивает. Иногда его, как специалиста по тёмной магии, вызывали в Министерство. А вот семье магглов, которых они держались последние пару миль, не посчастливилось.
Авторы только вскользь упоминают о вооружении и атомных станциях. К тому же, только они знают его самую тёмную тайну. И их надежда — моя. И в тоже время — несчастное одинокое существо, нежная любовница и любящая мать. Впрочем, у Дяченко редкая книга (я припоминаю только одну) обходится без этого, так что об этом можно даже и не говорить.
Магическое общество пока держалось. Если бы Лорд не готовился заранее, откуда бы ему было взять волос здоровой и полной сил миссис Малфой, чтобы сыграть её роль. Не вышло. Авторы довольно точно отобразили, что происходит с социумом, но, при этом, совершенно оставили «за бортом» бренный материальный мир. Принимаешь со всеми их достоинствами и недостатками. Пожалуй, роману бы помогло, если бы героиня была выведена этакой бессмертной метафорой, нестареющей и в конце превращающейся в кусок камня на берегу, но этого нет. По крайней мере, в этом Цикле.
Кое-какие намёки к этому есть. Интеллигентная манера ведения без принуждения и навязывания.
Также периодически возникает ощущение путаницы возрастов главной героини: если считать, что в первый апокалпсис ей было 15-16 лет и разница между двумя А. — 20 с лишком лет, то сразу после второго ей — 36-37, а перед третьим — 50-55, в тексте говорится — «за сорок» (когда она с Максимовым встречается), после третьего 56-57, а перед четвертым 70-75, учитывая условия, в которых люди обитают героиня какая-то уж слишком бойкая, разменявши седьмой десяток, опять же, Максимов к ней пробует вернуться. После этих слов, Нарцисса оставила Люциуса в покое и переключилась на сына. И без слов ясно, что это так. А когда землю основательно тряхнуло, даже посочувствовал. Потом вдруг села в кресло и затихла, только подрагивающие плечи выдавали её состояние. На всякий случай, вдруг профессор Трелони не ошиблась с датой.
Роман вошёл в список лучших фантастических книг по версии журнала «Афиша», опубликованный в 2008 году, в номинации «Выбор Афиши». Хорошая книга. Совесть, видимо, не позволяет воспользоваться привилегиями.
Такая же неудержимая, управляемая только желанием и целью. Вот уж задал задачку. Все процессы в этом мире ускорены, всего за двадцать лет может изменить социальный строй, поменяться правительство в стране возникнуть новые Идеи в обществе, чтобы потом через несколько лет забыться и уйти из памяти. Это хорошо. Даже несмотря на то, что ему будет очень-очень страшно. Люциус вздохнул. Ничуть.
Боится и впадает в депрессию в преддверии первого «апокалипсиса», влюбляется в харизматичного и честного депутата Зарудного. И мне прежде всего интересны — люди. Если при этом у автора безукоризненно и логично прописан мир, это приятный бонус. Дело в том, что в мире «Армагед-дома» апокалипсис стал обычным явлением — каждые двадцать лет на Земле гибнет все живое.
И их боль — моя боль. Ведь только разгадав тайну Ворот, можно увеличить время эвакуации и спасти больше жизней. Отдел Тайн не покладая рук бился над попытками разгадать тайну Ворот. По характеру, мотивации поступков она так и остается 14-летней девушкой весь роман. Для чего.
С Нарциссой можно было строить планы на новый Цикл. Для этого ему нужно оружие сильнее – такая же толпа. Рядом лежала его жена, тоже мёртвая. Взвесив все «за» и «против», решили пока лететь. Впрочем и отвлеченный от сверхъестественного человек так же прекрасно помнит все эти разговоры из телевизионных передач и статей в, казалось бы, даже серьезных изданиях.
Но это только Уизли плодятся как кролики — умудрились за пять лет семерых настругать. Она кивнула, взяла фиал и отпила из него. Пока кишками не прочувствую трагизм и героизм тех, что работает на этой здоровенной дуре. А Уизли Ну что это. Он надел Драко бирку с «а-штрих-кодом», указывающую, что её обладатель принадлежит к семье тех самых «незаменимых, нужных в новом Цикле» и строго-настрого наказал никогда её не снимать, даже в душе. Рысюк, а это именно его слова, оказался прав. Она была бы Малфой и этим всё сказано. Даже домовики, обычно незаметные, сейчас суетились больше обычного. А если час Х наступит раньше, то немедленно по каминной сети перемещаться домой: камины ещё некоторое время будут работать, но аппарировать при сейсмической опасности нельзя — может расщепить.
Вот и Лидка из «Армагед-дома» меня вновь удивила. Прямо голубки, куда деваться. В них веришь. Но не более. Чего там воображать.
Отдельный человек. Рюкзаки были сложены. Порой Люциус даже завидовал такой увлечённости и азарту. Это безумно раздражало.
И вот сейчас, спустя десять лет, пытаюсь вспомнить себя того из прошлого и представить, как бы я отнесся тогда к «Армагед-дому». Слишком сильный артефакт эти Ворота, — всех, даже самых великих волшебников, на несколько дней превращают в магглов.
Это особенно радовало Лорда и добавляло ему куража, «учить» своих подданных он любил не меньше, чем доказывать превосходство магов над магглами. А именно: что происходит с полезными, в особенности горючими ископаемыми (углем, нефтью), плодородностью почв, растительным миров, да и вообще материальными носителями (инфраструктурой городов — водопроводом, канализацией, газом и прочим прелестям цивилизации). Жизнь человека. не маленько, а, грубого говоря, «выше среднего». А там всё решит апокалипсис и пресловутый естественный отбор. Она абсолютно обычный человек в абсолютно безумном мире. Девочка Лидка, ещё живущая в этой разваливающейся старухе. Есть только одно «но» — у неё нет той самой заветной бирки с «а-штрих-кодом».
А вот в целом картина получается просто потрясающая. Обычный. Только сейчас Люциус понял, что его мать умерла «очень вовремя», а её бирка с «а-штрих-кодом» послужила Тёмному Лорду пропуском к Воротам и засомневался в её естественной смерти. Среднего — тоже пытались не отставать. К тому же, несмотря на то, что роман описывает время от детства Лидии до ее старости, авторам так и не удалось, чтобы Лидка «повзрослела».
Громкоговоритель крякнул, словно подавившись звуком и затих навсегда. Она самый обычный обыватель, не лучший и не худший человек в своем мире. Люциус — не Артур, уж он изыскал бы возможность внести жену сына в список «нужных в новом Цикле». И виноват в этом был Драко. А жизнь продолжится. Самым страшным было — сообщить о своём решении Нарциссе. Рысюк – типичный пример инициативного, хитрого, но не умного человека, зубрилы и карьериста.
Правда их характеров и их поступков в описанных автором условиях. Так как лепить по своему образу и подобию живых людей умеют только боги. Да нет, ребята, это совсем не социалка, её Дяченки писать не умеют, доказано чуть позже ещё и «Мигрантом».
Остались фоном, всего навсего фоном для иллюстрации человеческой жизни. В таком состоянии бесполезно было даже пробовать ложиться в постель — не раз проверено. Уцелевшие возрождают цивилизацию, до следующего раза. Люциус фыркнул.
Скорее всего, многое просто бы из романа прошло мимо меня. Нарцисса с Артуром даже отвернулись из деликатности. Чего мы не видели. Вокруг творился всеобщий хаос. Такое чувство, будто я знаю её — всю свою жизнь. Люциус помнил, в какой растерянности пребывал Тёмный Лорд во время прошлой мрыги, когда ему пришлось наравне с иными Избранными, в том числе и высокопоставленными магглами, ехать в скрипучем автобусе, а потом рядом со всеми бежать к Воротам видел страх в его глазах и капли пота, катившиеся по лицу.
Люциус застонал, словно от головной боли и с силой сжал виски. В другой ситуации можно было бы принять зелье сна без сновидений, но после Круцио оно действовало плохо — что-то там вступало в конфликт с тёмной магией. Да и власть предержащие не спешили разделять судьбу подопечных. Драко, наблюдая за реакцией матери, тоже кричал. Тем более что время шло, а зачать долгожданного наследника всё не получалось.
Поднялись чуть — и рухнули. Пророчество Трелони мало того что появилось на страницах «Пророка», «Ведьмополитена» и прочих магических изданий вплоть до «Вестника зельевара» и «Квиддичного обозрения», так ещё каким-то образом просочилось в маггловскую прессу. Были бы постарше, могли бы пожениться и дело с концом. — Он подошёл к краю крыши и, погрозив кулаком куда-то вдаль, заковыристо выругался. Так и сделали.
Вот только не все любят жить по линейке. Тут Дяченко надо сказать спасибо за то, что они не ограничились только одним периодом благополучия, а провели своих героев через несколько мрыг (так в книге называют катастрофы), благодаря чему можно показать жизнь этого мира более подробно, с большим количеством мелких нюансов. Поначалу кажется, что апокалипсис разразится в конце. Единственным спасением после Круцио всегда был огневиски, но сегодня он почти не помогал.
Впрочем, бирки он уже давно получил, а переделывать их накануне апокалипсиса всё равно никто бы не стал. Другие просто перестали интересовать. Отношение к нему у меня не раз менялось, от презрения к уважению, от злости до понимания. Но Драко она, похоже, зацепила крепко. Где и как добывать сталь, на чем ее плавить.
Рвущееся на своих эмоциях в самые разные стороны, оставаясь в чём — то юной девушкой — максималисткой, в чём — то — умудрённой жизнью женщиной. Толпа – это сила, которой нельзя противостоять. Конец Цикла, каждый день мог стать последним.
Они возведены в абсолют и подняты на пьедестал. В условиях такого страшного пекла это было действительно большой жертвой. Все задумки пошли прахом. — Там, внизу.
Не живет, выживает – так правильнее. Артур прямой, как древко от метлы, никакой гибкости. Да и это неважно. Так как меня в первую очередь интересует не достоверность научных фактов (для этого есть учебники), а достоверность персонажей. Блядство. Громкоговоритель всё ещё вещал про опасность с холмов. Артур дал ей выпить обезболивающее зелье и попытался наложить кровоостанавливающие чары.
Вода и печенье лежали на дне неприкосновенным запасом, а чай в термосах и бутерброды менялись каждый день на свежие. И Дьяченки как раз идеально умеют выписывать своих героев. После того, как 20 лет назад я прочитал «Унесенных ветром» и «Поющих в терновнике», меня крайне мало интересуют похождения, терзания и страдания дамочек, глубоко зацикленных исключительно на своём «необыкновенно оригинальном», а на самом деле — абсолютно банальном (тому, кто понимает, о чём я говорю) внутреннем мире. Зачем. и именно ради героев я читаю фантастику, да и другую литературу. Ничего подобного.
Отец семейства упал почти у входа в подвал, в котором прятались Люциус с Артуром. Люциус усмехнулся и начал разглядывать волшебные часы. Забавно. Самая сильная сторона «Армагед-дома».
Девочка громко стонала из глаз текли слёзы. Следовательно, так могли называть человека, жившего в уединении, вдали от людей. Считалось, что это должно помочь подрастающему поколению выжить. Так как хоть каждый шаг и давался Люциусу с трудом, душа болела в сто раз сильнее. Я — человек.
Что. Не знаю. Хорошо, что сегодня на «Армагед-дом» я могу взглянуть трезвым взглядом. Противоречивый и непостоянный, с диким мировоззрением и ещё более дикими стремлениями. Блэки всегда занимали высокое положение в обществе и имели солидный счёт в Гринготтсе. Сделав пометку «в следующем Цикле приобрести такие часы», Люциус внимательно посмотрел на Артура и, поймав его взгляд, кивнул на дверь. Сила этого образа – именно в типичности. — Ребята молодцы, хорошо шандарахнули из автоматов по этим падлам, да какая-то сука им вот-такенную хуйню прямо в двигатель запустила.
В конце концов подобные пророчества возникали перед каждым апокалипсисом и далеко не всегда, а вернее, почти никогда он не попадал на заявленные даты. Так вот. Очень интересны персонажи.
При потере или краже такие кольца всегда в течение суток возвращались к владельцу, в его фамильный сейф. Земля уже тогда шла волнами, а небо взрывалось огнём — и это в условленное время, предназначенное для эвакуации тех, кто обладал статусом «нужных». Тысячи жертв вместо сотен, еще больший кошмар. Но невыразимцы не теряли надежду.
Около Ворот чары спали, но это уже не имело никакого значения. А ведь Лорд, когда был молодым и через это прошёл если, конечно, в то время тоже не изыскал возможности влиться в круг «самых нужных в новом Цикле». Аптечка и запас еды на три дня: всё, как в инструкции. Они не нужны ей для жизни. И в преддверии девятого июня это ощущалось особенно остро.
Их не подкупишь и не используешь в грязных целях, они показывают только то, что есть на самом деле.