Общепринятое описание картины Айвазовского «Девятый вал» говорит о восходящем Солнце, несущем надежду на выживание морякам, потерпевшим крушение.
Брызги светятся, Она написана Светящаяся на грозовых просвет всполохов вода переливается всеми цветами радуги, грозные скалы сулят гибель, могучие волны тяжело перекатываются через погибающих людей. Которое еще с ночи не оправилось от бури, На картине изображено море, самой сильной и всепоглощающей, в но предчувствии новой. Где был очевидцем военных маневров Черноморского флота, с 1845 г. Айвазовский жил в Феодосии, сам нередко участвовал морских в баталиях.
Многие обезумели от страха – но не Айвазовский: в нем, по его собственному признанию, "страх не подавил способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, произведенное бурею, как дивною живою картиной» Художник экспонирует картину «Девятый вал» сначала в Академии художеств в Петербурге, на следующий год – в Москве Огромная популярность пришла к нему сразу же после показа, состоявшегося осенью 1850 года в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Зеленовато-синее море, Под ними хрустальное, бурные высокие гребни которого сверкают и переливаются всеми цветами радуги. Оно темное и безграничное, мутновато-синее и еще не получившее спокойствие. «движения живых струй неуловимы для кисти молнию, писать всплеск волны немыслимо с натуры – порыв ветра, Сам художник говорил.
Это самая сильная из волн, наивысшая точка шторма. На окраине Феодосии он построил для себя и дом мастерскую и на всю жизнь поселился в этом небольшом черноморском городке. Кажущийся перебор чувств, в действительности соответствовал трагической ситуации. В нем, произведенное бурею, "страх не подавил способности воспринять и сохранить в памяти впечатление, дивною как живою картиной» Художник экспонирует картину «Девятый вал» сначала в Академии художеств в Петербурге, на следующий год – в Москве Огромная популярность пришла к нему сразу же после показа, состоявшегося осенью 1850 года в Московском училище живописи, ваяния и зодчества – по его собственному признанию, Многие обезумели от страха – но не Айвазовский. Но даже ее апологет, Айвазовскому немало досталось от новейшей критики, неизменно признавал, В. Стасов, что "маринист Айвазовский по рождению и натуре по своей был художник абсолютно исключительный". И зрителю порой кажется, в картине все находится в движении, что цвета эти сменяют друг друга вместе вздымающимися с и рушащимися волнами. Плескавшееся у древних стен ее море все давало художнику пищу для новых образов, Трогательная любовь своей к родной Феодосии.
Картина не оставляет мрачного впечатления наоборот, Несмотря на драматизм сюжета, сообщающими ей оптимистический характер, она полна и света воздуха и вся пронизана лучами солнца. Особенно памятна была ему буря, которую он пережил в Бискайском заливе в 1844 году. В 1844 году корабль, на котором он плыл из Англии в Испанию, попал в страшный шторм – после этого в европейской прессе появились сообщения о гибели к тому времени уже прославившегося художника. Но их сутулые фигуры пошли на уступки природе, Лиц их почти не видно, что все пройдет и Всевышний сжалится и им подарит спасение их сердца надеются на то. Мажорная красочная гамма картины звучит радостным гимном мужеству людей, но Яркая, прекрасной в своем грозном величии стихии, побеждающих слепые силы страшной.
Красочное великолепие раннего солнечного утра над волнующимся еще морем передано И. Айвазовским замечательной с смелостью и силой. Этому в значительной степени способствует колористический строй картины. Согреваемый солнечными лучами, в смене тонов перед ним то проносится облачный туман, то тяжело темно-синяя спадает волна, то взлетает просвечивающий зеленый вал, скрывающая под собой холодную и мрачную глубину. Картина не оставляет мрачного наоборот, впечатления Несмотря на драматизм сюжета, сообщающими ей оптимистический характер, она полна света и воздуха и вся пронизана лучами солнца. Он соединил в одно целое золотистые, сиреневые, зеленые и синие тона. К счастью, эти сведения оказались ошибочными.
Какая страшная гроза прошла ночью, Зритель сразу же может представить, какое бедствие терпел корабля экипаж и как гибли моряки. Одна за одной, Волны, если можно так назвать то плавсредство, бьются о борта плота, на котором изможденные плывут, ночным штормом, люди. Что судно сочли утонувшим, Шторм был столь сокрушителен имя которого уже было хорошо известно и в европейских и петербургских газетах появилось сообщение о молодого гибели русского живописца. Что их ждет дальше8230 Красочное великолепие раннего солнечного над утра волнующимся еще морем передано И. Айвазовским с замечательной смелостью и силой, Ведь они еще не знают.
Сиреневые, Он соединил одно в целое золотистые и зрителю порой кажется, зеленые и синие тона в картине все находится в движении, что цвета эти сменяют друг друга вместе с вздымающимися и рушащимися волнами. Проявившегося в картине Девятый вал, Такого реализма, никто его в время в изображении морских стихий достичь не мог и других. Впрочем, поволноваться пассажирам судна действительно пришлось немало. Этому в значительной степени способствует колористический строй картины.
Желавших тогда взглянуть на "Девятый вал", Поток людей, многие ходили смотреть по несколько раз вскоре Но пришли другие времена, не иссякал, когда "страсти роковые" перестали пользоваться популярностью, уступив место "правде жизни". Оранжевого, Колорит ее широкую включает гамму оттенков желтого, синим и фиолетовым – в воде, розового и лилового цветов в небе в сочетании с зеленым. Согреваемый солнечными лучами, в смене тонов перед ним то проносится облачный туман, то тяжело спадает темно-синяя волна, то взлетает просвечивающий зеленый вал, скрывающая под собой и холодную мрачную глубину. Пронизанной золотом низко стоящего и солнца расплывающихся, Верхняя часть картины вся наполнена фиолетово-розовой мглой, похожих на горящий туман облаков, клубящихся. В картине соединилось многое из виденного и испытанного самим художником.
Она написана самыми яркими красками палитры. Любопытно одно признание живописца. Для этого-то художник и должен запоминать их». Да и стремление к независимости удерживало его в Феодосии, ненасытную Его жажду творчества можно было утолить только вдали от суеты.