Франсиско Гойя Маркиза Де Ла Солана
Гойя Портрет маркизы де Ла Солана 1794-1795
Понятая как наиболее свободное проявление человеческого духа, в гротескном реализме важнейшую роль всегда играла фантазия, всегда беспокойная, не желающего мириться с привычным бытием, разрушающая стимулирующая, неизменное. Мастера интересовало движение, сквозь магический кристалл которого он хотел запечатлеть мир. Исследователи первой половины XX века – особенно Лога, Майер и Санчес Кантон – еще дальше продвинулись по этому пути Были собраны, систематизированы изучены подготовительные рисунки к «Капричос», а также те альбомы набросков, которые непосредственно им предшествовали, были найдены аналогии воссозданным Гойей образам в испанской литературе и театре XVI – XVIII веков, в народном фольклоре и лубке, в средневековых скульптурных рельефах, в картинах Босха и Брейгеля. Нужно отметить также миниатюры на слоновой кости, о которых Гойя говорил в одном из своих писем к Ферре («Человек ищущий блох», Лос Анджелес, частное собрание «Маха и Селестина», Лондон, частное собрание).
Его картина была отвергнута и он отправился вИталию. В этом же году он создает портреты генерала Уррутии (Мадрид, Прадо) и французского посла Гиймарде (Париж, Лувр). Приобрел несомненность и независимость индивидуального существования, Образ человека бы как сконцентрировался в себе самом, стал единственным объектом внимания художника. Болезнь то отпускала художника, то возвращалась. Которая стала его возлюбленной и покровительницей, в Гойя 1791 познакомился с герцогиней Альба. В июне он начинает большую картину «Семейство Карла IV» (Мадрид, Прадо), герои которой, облаченные в пышные костюмы, стоят в зале дворца, образуя фриз по обе стороны от фигуры королевы и словно смотрят на кого-то, кто позирует художнику, расположившемуся слева, у мольберта вся композиция напоминает «Менины» Веласкеса.
В 1808 году Испаниябыла оккупирована Наполеоном. Мировосприятие Гойи утрачивало былую цельность. Первые две серии, в которых Гойя вдохновлялся работами Микеланджело Уассе исполненными в 1730, посвящены народным сценам, охоте, рыбной ловле («Полдник», 1776). Подобные сценки развлечений и загородных утех большей частью городского люда сродни «галантным празднествам» Ватто и, подобно им, представляют собой очевидную оппозицию всему официальному искусству и официальным нормам бытия, унаследованным от XVII столетия.
Методическая разработка по МХК (11 класс) по теме
И все это особо знаменательно по контрасту с портретами короля, этих достоинств лишенного. Но те поплатились за это уже в 1789 году. Нарастающей материальной несомненности образов таких картин, как «Зима» или «Деревенская свадьба», противостоит некоторая неопределенность физического существования персонажей «Жмурок» и «Игры в пелеле», подчас почти кукольных и движущихся наподобие марионеток. Ее истоки коренятся в неунывающем народном духе. Это удивительный сплав реальности фантастики, которая, однако, не отрывается от земной жизни, но служит ее более точному познанию.
Глухота даже обострила его зрительное восприятие". Испанские Бурбоны вели себя так же безрассудно, как и последние французские. Исполненного религиозным пафосом и придворной важностью искусства, в те годы Гойя полностью освоил традиции позднебарочного пышного и велеречивого, которые, которое в середине XVIII еще века обладало официальным авторитетом особенно в тех странах, подобно Италии, Германии и Испании, замешкались в своем историческом развитии. Что же касается картин, в которых могла развиться «фантазия и изобретательность», то помимо упомянутого в письме к Ириарте «Дома умалишенных в Сарагосе» таковыми вполне могли быть также и восемь составляющих единую серию (кстати, тоже малого, то есть «кабинетного» формата) живописных работ, выполненных Гойей для домашнего театра замка Аламеда, принадлежавшего его давним покровителям герцогу и герцогине Осуна.
Валерий Глущенко 65 лет Оренбург, Россия
Здесь читается дерзкий вызов прошлому. В1798 Карл IV поручил Гойе расписать купол своей загороднойцеркви Сан Антонио ла де Флорида. Его сын женился на дочери богатого купца истал жить отдельно. Обстоятельства требовали и Гойе без всего этого аллегорического хлама (. ) нельзя было обойтись. В 1824 году Гойя вместе с Леокадией ималенькой Росаритой выехал во Францию, Опасаясь преследований со стороны новогоправительства Испании, где провёл своипоследние года четыре жизни. Работу, в следующем году он получает заказ на алтарную картину для ц. Сан-Франсиско эль Гранде в очень Мадриде, трудоемкую.
С 1774, по заказу Кор. С 1773 года художник работал в Мадриде и выполнил для королевской мануфактуры свыше 60 гобеленов со сценами повседневной жизни и народных развлечений («Зонтик», «Игра в жмурки»). Из нового мира, Гойя впервые близко соприкоснулся с человеком из будущего, человеком свободного волеизъявления, созданного французской революцией, уверенного в неотъемлемых своих правах и готового отстаивать их со всей возможной энергией. И именно разрушающая и созидающая фантазия живет и составляет важнейшую особенность и «Фауста» Гёте и «Капричос» Гойи. Гойя остался совсем один. И если в «Капричос» Гойя раскрыл цепкость зла и показал, с каким трудом уходил старый век, то в следующей серии ему предстояло высказать всю истину о том, какой страшной ценой оплачивалось рождение века нового. Поразительные по красоте, эти офорты едва ли поддаются легкому истолкованию, смысл большинства из них связан с росписями «Дома Глухого» (1820- 1822).
Она едет оплакивать потерю эту в свое поместье вАндалусию, в 1796 году муж герцогинискончался и берёт Гойю с собой. В эти же годы он пишет портреты герцога Осуна с сыновьями (Мадрид, Прало), графини дель Карпио, маркизы Ла Соланы (Париж, Лувр), актрисы Марии Розарио Фернандес («La Tirana», Мадрид, Музей Академии Сан-Фернандо) историка Сеана Вермудеса (Мадрид, собрание маркиза Перината), коллекционера Себастьяна Мартинеса (НьюЙорк., музей Метрополитен). Данное в насмешку, Определение, подхваченным живописцами, за утвердилось новым художественным течением, поэтами, музыкантами. Гигантская чашеобразная долина заполнена множеством фигур, ярмарочных балаганов, сплетающихся в спиралевидную арабеску, образующую нечто такое, что можно было бы назвать микрогалактикой всеобщего веселья – чтобы создать ощущение праздника, а углубление и расширение пространства понадобилось художнику для того, экипажей, как охватывающего бы весь мир. Во Франции произведения Гойи хранятся в Париже (Лувр) и в музеях Ажана, Байонны, Безансона, Кастра, Лилля и Страсбурга. Леруа произнес это Историки названия, утверждают, рассматривая картину Клода Моне «Впечатление. На тридцати двух страницах каждого журнала представлена жизнь и творческое становление того или художника иного и проанализирован его вклад в мировую живопись. Скорее всего, он так туда и не доехал после краткой остановки в Бордо он на два месяца (июнь-июль 1824) отправился в Париж.
Великие художники, Франсиско Гойя, Часть 30, 2003
И развивалась болезнь Гойи, Это было спустя несколько недель после французского войны объявления с Испанией. В этом смысле равным ему среди современников был только великий Гётте. Но еще и утверждение высокого достоинства, Этот посмертный портрет – не дань только уважения, отмеченного печатью таланта истинного аристократизма человека. В 1772 он пишет серию больших картин для картезианского монастыря Аула Дей, . У нее родилась дочь от Гойи, которую назвалиРосарита.
также исполненных в барочной манере. Что мог чувствовать в эти годы реакции, позора и национального бессилия Гойя, отлично знавший все тайны мадридского двора (ведь с 1789 года он был придворным художником) и в то же время связанный с самыми возмущенными и ожесточившимися представителями либеральной оппозиции. Чудеса и апофеозы, Но в то же время уже Тьеполо был художником нового века, какой так поражает барокко, важные исторические и религиозные сцены лишались под его кистью той тяжеловесной утверждающей мощи. В особенности, Это произведение о свидетельствует следовании художника барочным схемам, Коррадо Джаквинто. В начале 1790-х годов тяжелая болезнь привела художника к глухоте. А радость, Она раскрывала художнику свою повседневную серьезность, общенародный характер, утратив вселенский, сама будто как теряла жизненную энергию, становилась хрупкой мечтой, привлекательной, но в чем-то уже никчемной безделушкой. Впрочем, личная «воля» Карла IV значила не так уж много.
Методические пособие для средних школ
Хотя объектом ее нападок была не сама монархия (якобинский террор напугал не только двор, но и либералов), Все же этот разгром оказался благотворен весьма для развития оппозиции, а предметом ненависти был не король (он внушал, скорее, презрительную жалость), но лишь «злоупотребления» и «ошибки» этой последней, а «партия королевы» и особенно – Годой. Для такого суждения о человекесовременнике нужно было обладать мужественным и трезвым взглядом жизнь, на Конечно. Отныне Гойя мог объясняться с окружающими лишь с помощью знаков и записок. Гойя, Как известно, вновь начал работать, даже еще будучи не совсем здоров, но не над композициями большими или заказными портретами, а над маленькими картинами. В 1771 году он побывал в Италии, где в Пармской академии удостоился второй премии за картину «Ганнибал, взирающий с высот Альп на итальянские земли». Impression означает впечатление). Серия офортов' под названием «Капричос« (17971798) это обвинительный акт художника «миру сему» злу, мракобесию, урод – стму души, тупости, алчности.
С первым все было просто и ясно. «мало кто решается неуклонно и руководствоваться безбоязненно своим разумом и только его мерилом мерить любое явление – ибо, Но век требовал именно этого, как писал чуть ранее Шамфор. Исполненная в это же время «Монахиня» (Великобритания, частное собрание), напротив, свидетельствует о грубой силе и простоте, которые предвосхищают экспрессионизм.
Франсиско Хосе де Гойя-и-Лусиентес, Мадрид, Испания
Эти 14 «черных» работ (Мадрид, Прадо), написанных маслом изображают мир всякого рода гнусностей, олицетворением которого стал миф о Сатурне, символе смерти и разрушения. Лондон, Нац. Что если сильные мира сего не желали никаких послаблений, Трагедия Испании состояла именно в том, а нация – слишком скована силой вековых привычек, то либеральная оппозиция была слишком слаба, чтобы быть на способной революцию. Снисходительно самоуверенному взору француза противополагается отчужденная, пронизывающая и оценивающая сила взора испанца, странное соединение почти высокомерного самоутверждения, презрения к неразумному миру (достаточно обратить внимание на презрительно искривившиеся губы Пераля) и подавляемой, но все же проступающей горечи. В 1789 Гойя становится «Pintor de camara», придворным художником короля Карла IV он исполняет множество официальных портретов короля и королевы Марии-Луисы (Мадрид, Прадо и Кор. Лувр) – внешне близком к портрету Анны Понтехос – та же самая субтильность, 1791 – 1792 годов Париж, желание как-то сберечь и защитить человека от надвинувшегося со всех сумрака, сторон хрупкость физического облика модели вызывает глубокое и обеспокоенное человеческой судьбой сопереживание.
В 1842 году Теофиль Готье посвятил ему до сих пор не утратившую своего интереса статью. Это было жестокое испытание, тем более страшное для человека, столь жадного к жизни, к ее радостям, блеску, шуму, разнообразию. И в следующие годы Гойя создает два поразительных в этом смысле портрета: один – портрет посла французской республики в Мадриде, врача, члена Конвента, участника суда над Людовиком XVI Фернана Гиймарде (1798 Париж, Лувр), другой – портрет испанца, либерала и тоже врача Пераля (1796 – 1797 Лондон, Национальная галерея).
По теме: методические разработки, презентации и конспекты
И в заключение еще несколько слов. подлинный шедевр, в котором пейзаж играет гораздо более важную, чем прежде, роль. Впрочем, во второй половине 80-х годов искусство Гойи усложняется. После экспедиции герцога Ангулемского, в 1823, начались на гонения либерально настроенных людей.
Картоны для шпалер и первые портреты. Большой козел» Мадрид, музей Ласаро Галдиано), сближает их с поздними картонами для того же замка Аламеда (1787). Долгое время к этому периоду относили и знаменитые работы Академии Сан-Фернандо (в частности, «Погребение сардинки», «Процессия флагеллантов»), датированные сегодня более поздним периодом, после 1808. Ритмической четкости и цветовой определенности первых, Композиционной строгости, противостоит прихотливость, заставляющих даже сопоставлять Гойю с новым классицизмом, разнеженность игривость и призрачность вторых, вызывающих в памяти творения рококо художников – Пьетро Лонги и даже Фрагонара. Художники импрессионисты любили жизнь, писали ее быстро, чтобы успеть уловить мгновения). Пафосом, Его искусство обладало таким же размахом, стремительной динамикой то концентрирующихся, то демонстративностью, разряжающихся композиций, причудливым линейным ритмом, насыщенной декоративностью красок.
Из Википедии свободной энциклопедии
С начала 1780-х годов Гойя получил известность и как автор выполненных в тонкой цветовой гамме портретов, фигуры и предметы в которых как бы растворяются в тонкой дымке («Семья герцога Осуна», «Портрет маркизы Понтехос»). Многие прекрасные листы были уничтожены в Берлине в 1945 («Человек, тянущий веревку»). Пожалуй, Но, где реальность сплетется с потусторонностью, самое впечатление сильное оставляют картины. В «Голубых танцовщицах» Дега само радужное мерцание чистых тонов вызывает мелодию танца, в этом полотне воплощена полная непринужденность и свобода композиции.
А кроме того, он вовсе не полностью утратил способность радоваться жизни. Связанной с осознанием трудного и значительного жизненного простого пути человека и если первые отмечены новым оттенком серьезности, то вторые – теперь уже нарочито беззаботные и подчеркнуто изящные – даются в несколько шутливом и даже подчас ироническом ключе. Здесь посол Франции с чуть даже наивной горделивостью позирует перед художником из «страны деспотизма», не забывая картинно отставить в сторону руку, чтобы все видели его трехцветный шарф – знаменитый французский «триколор», приводивший в бешенство тогдашних «тиранов» Что же касается «Портрета доктора Пераля», то здесь все было сложнее, хотя и отмечено, быть может, не меньшей энергией, но пока по необходимости скрытой, запрятанной в глубине души, скованной тем миром, в котором жил и развивался этот поистине протоякобинский характер. После ее смерти создает «Маху набалконе» (около 1816, Метрополитен-музей, Нью-Йорк). Герцогиня Альба скончалась в 1802 году. В письме Сапатеру, которое можно датировать 1795. Рисунки исполнены в штриховой и акварельной технике, китайской тушью, сепией, углем, литографический карандашом (альбомы «G» и «Н», Бордо), сангиной.
Художник любил театр и свое творчество посвятил именно ему. Посетивший выставку известный критик Луи Леруа, назвал ее участников «импрессионистами» (фр. 1874 год.
По сообщению историка Сеана Бермудеса, в 1767-1771 он совершил путешествие традиционное в Рим и, во Францию, возможно. Следующих из высокого кровяного давления и затрагивающих слушание, Его признаки указать могут на длительный вирусный энцефалит или возможно серию миниатюрных ударов и уравновесить центры в мозге. Хотя бы и возжаждавшего реформ, Самые радикальные из испанских уже либералов начинали по примеру своих французских собратьев-энциклопедистов понимать несовместимость Просвещения и абсолютизма. Сделавшая его глухим и изменившая образ самый его жизни, Болезнь Гойи, внесла глубокие изменения и в его творчество. Сам испанский король Карл III, правивший с 1759 по 1788 год исповедовал доктрину «просвещенного абсолютизма», а его министры и советники Аранда, Кампоманес, Флоридабланка пытались пробудить Испанию от затянувшейся феодальной спячки, ослабить стеснения средневековых социально-экономических установлений, пробовали ограничить власть церкви и даже самой Святой инквизиции.
Реалистическая живопись Голландии
дворец и др. ). Тогда же он заканчивает семь небольших картин исполненных по заказу герцогини Осуна, в частности, работу «Видение св. В конце номера указан список музеев, в которых хранятся полотна Этого мастера. В-третьих, характерное для Гойи и Гёте умение перебрасывать мостки от самого «житейского» плана бытия к универсальному, космическому, от наблюдаемой реальности – к раскрывающему ее потаенный смысл представлению и от олицетворенного представления сущности обратно к живому явлению. В 1794 году народ Мадрида открыто выражал свой протест бездарной против политики Годоя и непомерных расходов двора. В 1805-1810 Гойя написал много натюрмортов (в инвентаре 1812 упоминается 12 натюрмортов), самый захватывающий из которых – «Голова и части разделанной телячьей туши» (Париж, Лувр).
Наконец, И, Шарля Ириаты, в 60 – 70-х годах изучение искусства Гойи вышло за пределы художественно-критических размышлений и приобрело подлинный характер научно-аналитический благодаря трудам Валентина Кардереры, Поля Лефора. Его воздействие ощущается в творчестве Жерико, Делакруа, Домье, Эдуард Мане. Теперь же она отбрасывается. Но, Не человек познается мир, через мир можно понять, напротив, лишь познав реальную сложность людских характеров, побуждений, стремлений иначе говоря, – конкретные возможности человека. Застывшие мгновения импрессионистов».
В которых могла развиться «фантазия и изобретательность», Что же касается картин, выполненных Гойей для домашнего театра замка Аламеда, то помимо упомянутого в письме к «Дома умалишенных в Сарагосе» Ириарте таковыми вполне могли быть также и восемь составляющих единую серию (кстати, тоже малого, то есть «кабинетного» формата) живописных работ, принадлежавшего его давним покровителям герцогу и герцогине Осуна. Вначале «Праздник» был задуман как картон для гобелена, но затем превратился в станковое произведение. Он выполнил первые значительные работы расписал фресками дворца капеллу графа Каэтано де Собрадиель, Вернувшись на родину, а затем – один из куполов сарагосского собора Санта Мария дель Пилар, церкви Ремолинос и Аула Бей. В ранних портретах Гойи на первый план выдвигалась либо сословная идея, либо некое общее представление о красоте (хотя бы даже и чуть иронизирующее над самим собой). Которые украшают троны, «Карл был IV одним из тех людей, когда в стране пробивает час революции.
Древние корни народного искусства
Перенесемся с вами в Париж. Но оба раза терпел неудачу, в 1763 и 1766 годах Гойя участвовал в конкурсах Мадридской академии королевской Сан-Фернандо. Онначинает ухаживать за ней. Он почти все время продолжал работать.
«Капричос». В 1795 году Годой получил титул князя Мира со званием «высочества», а в следующем году породнился с правящей династией, женившись на принцессе королевского дома. Института Курто), Ириарте (Страсбург, Музей изящных искусств) и Вальдеса (Бернард Кастл, музей Баус). Чтобы быть незамеченным, Часто он садился в укромных уголках сцены, когда видишь титанический труд, ловил неожиданные моменты репетиций, предшествующий красоте действий время во самого спектакля. Пусть придут они: мы примем их с радостью».
Смотрите также учебники, книги и учебные материалы
Фантастика казалась им лишь внешним маскировочным одеянием, а вовсе не органической частью живой образной плоти «Капричос». Датированные 1771 и хранящиеся в частных собраниях, работы, Небольшие отмечены влиянием римского неоклассицизма. После 1814, Гойя пишет две больших картины: «Восстание на Пуэрта дель Соль» и «Расстрел мадридских повстанцев» (обе Мадрид, Прадо). Прежде шедший к человеку от из и общего представления о мироздании, Гойя, теперь радикально меняет свою точку зрения.
В Париже Гойя исполнят портреты своих друзей Ферре, мрачные произведения, лишенные всякой изобретательности (Рим, частное собрание) и бой быков, написанный в контрастных тонах (там же). Эта идея приоритета личного над сословным, «естественных прав» над традиционными социальными установлениями в принципе уже революционна. Рисунки Гойи.
Гойя стал свидетелем восстанияпротив наполеоновских войск Мадриде в и последовавшихрепрессий. Нац. 1802, Прадо). Я пошлю ее Вам, чтобы она дополнила те, которые уже находятся у Вас». Тьеполо сам был, несомненно, последним великим мастером барокко. Каждый номер коллекции посвящен одному из выдающихся живописцев.
И характерно, что эта маска презрения и гнева, это выражение оскорбленной совести Испании будет вновь повторено через год в том «Автопортрете», который Гойя выполнит как общий титул для серии «Капричос». Он перевел на испанский язык самый антифеодальный и антиабсолютистский трактат Жан-Жака Руссо – знаменитый «Общественный договор», ставший впоследствии настольной книгой французских якобинцев. Однако вскоре художник сменил намерения свои и вместо того, Первоначально серия задумывалась как иллюстрация исторического текста о бое быков изобразят свои собственные наблюдения о бое быков, чтобы следовать за превратностями истории. Эти черты, как и известная декоративность их живописи (например – «Шабаш. Который немыслим без камарильи и при котором камарилья заправляет всеми и дворцовыми государственными делами», Это был классический тип монарха. Но в 1792-93 гг. «Празднества» Гойи – это не галантный маскарад в них подчас проглядывает дерзость уличного карнавала.
Внешняя импозантность лишь неловко маскирует вялость и бесхарактерность. Нац. Здесь играет молодость Гойи, его жажда свободы, успеха, счастья. Событие 1806 – пленение бандита Марагато монахом Сальдивиа – дает Гойе возможность проявить свой интерес к народному реализму. «Капричос» включает 80 листов, пронумерованных и снабженных подписями.
В следующем году Гойя выпустил в продажу самую известную серию своих гравюр – «Капричос», состоящую из 80 листов (офорт, акватинта). Радостным чувством освобождения от слишком строгого этикета, них в причудливо переплетались окрашенные легкой меланхолией воспоминания о былой и уже очевидно невозвратной величавости придворных и религиозных церемоний с новым. Образ герцогини долгое время был источником вдохновения художника и постоянно появляется в его рисунках и гравюрах, быть может именно ему обязаны своим появлением два шедевра Гойи – «Маха одетая» и «Маха обнаженная» (1798-1805, обе – Мадрид, Прадо). Он принадлежал к тому же поколению людей молодой Испании, которая, говоря словами поэта Мануэля Кинтаны, хотела порвать с «двумя столетиями невежества». Так, В. В. Особенно яркие, но и труднопонятные сцены – это «Поединок с дубинами», «Собака», похороненная так, что одна голова осталась на поверхности пустынного пейзажа, «Две молодые женщины насмехаются над мужчиной».
И живописная манера всех этих работ весьма различна, Наконец, по что крайней мере некоторые из них были выполнены гораздо позже и это заставляло уже многих исследователей высказывать предположение. Альбом «Капричос», посвященный человеческому безумству и глупости, представляет собой замечательную сатиру на человеческое существование. То переходящего в изумрудные, Зрителя завораживает сияние голубого цвета – насыщенного то синими оттенками. Вот, к примеру, слуга тащит мужчину в детском платье («Старый избалованный ребенок») или женщина в маске говорит «да» уродливому жениху («Они говорят да первому встречному») или попугай велеречиво вещает что-то с церковной кафедры («Какой златоуст»). гал. ). Часовщик, Он был хороший кучер, но ничего не понимал государственных в делах и не питал к ним никакого интереса, слесарь.
Книги, учебники, обучение по разделам
Поставивший своей целью удаление Годоя, в том же году при дворе составился заговор с участием Великого самого инквизитора, но не увенчавшийся успехом. Но если к первым трем вполне применимы слова о «народных развлечениях», то к остальным оно уж никак не подходит. В 1798 герцоги заказали Осуна художнику серию небольших картин на темы потустороннего мира. В марте 1814 король Фердинанд VII возвращается в Испанию. «Ту, которую я начал и которая представляет двор убежища для умалишенных (un corral de locos), где два нагих сумасшедших дерутся с бьющим их служителем, а остальные одеты в мешки (подобную сцену я видел в Сарагосе). Гойя оказался способным призвать действительность на суд трезвого разума. В 1766году Гойя попадает в Мадрид. В возрасте 69 лет Гойя пишет два «Автопортрета» (Мадрид, Прадо и Музей Академии Сан-Фернандо) и огромное полотно «Junte des Philippines» (Кастр, музей) идея которого, хотя и заимствована у Веласкеса, но воплощена совершенно индивидуально.
Не затуманенным никакими иллюзиями, Его взгляд становится проницательным, придворным никаким пиететом. Ни революционного прогресса – это означало застой, реформистского, Ни гниение общества, разложение. О проблеме гротескного реализма мы еще будем говорить подробно в связи с «Капричос».
Графические серии и росписи «Дома Глухого»
его настигаетболезнь, в результате которой теряет слух. Об этом свидетельствует «Майский праздник в долине Сан Исидоро» (1788 Мадрид, Прадо) – лучшая картина этих лет и один из бесспорных шедевров живописи XVIII века в целом. К этому его подтолкнула кузина его жены, Вероятно, с которой он жил и чей сын, Леокадия донья Вейс, экзальтированный либерал, погиб в годы репрессии семья Вейс также покинула Испанию. Гойя сообщает, что будет писать портрет герцогини Альбы, которая приходила к нему в мастерскую (Мадрид, Музей герцога Альбы). Уже к концу царствования Карла III надежды на обновление жизни в пределах доктрины «просвещенного абсолютизма» начали тускнеть. Добровольный изгнанник, он сначала продлил свое пребывание во Франции (1825), потом получит отставку с сохранением жалования и, наконец испросил у короля разрешения постоянно жить во Франции.
В конце августа 1819 была закончена самая важная картина религиозная Гойи с изображением св. В 1800-1808, годы войны, талант Гойи-портретиста достиг своего апогея: «Годой – победитель Португалии» (1801. Век пошатнувшихся авторитетов, Восемнадцатый век – век абсолютизма, кризиса всеобщего распространения идей Просвещения, растущего вольнодумства, с которыми не могли не считаться даже монархи, – брал свое, подвергал сомнению все привычное, устоявшееся, окостеневшее, неприступное.
Оценка сложности задачи табулирования
Во времявыздоровления в 1792 Гойя начал работать над своей первойбольшой серией офортов Капричос (закончена к 1799) – сатирой на политические, социальные и религиозные порядки. Картины эти изображают либо пародийно-фантасмагорические сцены из испанской драматургии («Лампа дьявола» – сцену из комедии Антонио Самора «Очарованный поневоле» «Каменный гость» – из комедии Тирсо де Молина «Севильский обольститель»), либо сцены колдовства («Кухня ведьм») и шабаша («Ночь шабаша» «Шабаш. К этому времени влияниеГойи художественную на культуру начинает приобретатьобщеевропейское значение. а также серию литографий на тот же сюжет известную под названием «Быки Бордо». Гойя укрылся у одного из своих друзей, священника дона Хосе де Дуассо, чей портрет он написал (Севилья, музей) вскоре он покинул Испанию. Грань времен ощущается у него с невиданной силой. (Показываются картины художника их тоже нет в учебнике). гал. ), «Дон Панталеон Перес де Ненин», (Мадрид, Банко Экстерьер), «Конный портрет Фердинанда VII», (1808, Мадрид, Музей Академии Сан-Фернандо), заказанный накануне испанского восстания против наполеоновской армии.
И новая героиня романтической эпохи – непокорная энергия человеческих устремлений, принимающая мир как он есть и все же вновь и вновь бросающая свой вызов неизбежному вызывается на поверхность, страстно вспыхивает уже в период завершения «Капричос» в свободном волеизъявлении Фернана Гиймарде (1798), в неистово утверждающей жизнь оргии красок и движения, в каком-то еретическом духе росписей церкви Сан Антонио де ла Флорида (1798), в откровенной фарсовости портрета семьи Карла IV (1799 – 1800). Церквей Ремолинос и Аула Дей, Работая над украшением капеллы дворца графа де Собрадиель, его то размеренно Гойя величавым, сам проникался торжественно представительным духом этого искусства, то бурно патетическим ритмом, его императивной и напыщенной жестикуляцией. "Великие художники их жизнь, вдохновение и творчество" 030. Около тысячи рисунков Гойи, созданных в основном с 1796, делятся на две категории – 8 альбомов, обозначенных с «А» до «Н» и подготовительные рисунки для картин (немногочисленные) и для четырех больших серий гравюр. Ненужные и даже нелепые на охотничьем наряде короля, стоит Чего хотя бы съехавшая набок шляпа или ордена. Стасов вслед за Полем Лефором сетует на то, что в «Капричос» очень уж много «умышленных темнот» и, высоко оценивая первую, условно говоря – «бытовую» часть серии, пишет затем: «Одно только досадно: зачем в обеих коллекциях (в «Капричос» и более поздней серии «Диспаратес».
Живопись, графика, скульптура, архитектура от древности до ХХ века
Комедийным и комическим, Счастье становилось развлекающим воображаемым и отвлекающим от реальности театром марионеток. Мещанской примитивности души, Идол ничтожеством оказывается и даже обнаруживает черты мелкого тщеславия. Что прежде делал с таким удовольствием, Уже к концу 80-х – началу годов 90-х Гойя испытывает неудовлетворенность всем тем. Еще более выразительны картины, которые Гойя оставил у себя: «Гигант» (Мадрид, Прало), «Махи на балконе» (Швейцария, частное собрание), «Кузнецы» (НьюЙорк, собрание Фрик), «Время» (Лилль, Музей изящныхх искусств). Совершенствует своё мастерство и дажеучаствует в конкурсах мадридской Академии художеств, Здесь он с знакомится работамипридворных художников, надеясьбыть принятым в Королевскую Академию изящных искусствСан-Фернандо.
Он исполнил портрет герцогини в трауре (Нью-Йорк, Музей Испанского общества) с двумя кольцами и надписью «Goya Alba» (герцогиня, стоя, указывает на другую надпись – «Goya solo»). Изменяется и его палитра, в которой главное место теперь занимают коричневые и черные тона, о чем свидетельствуют портреты генерала Гюйе (Нью-Йорк, частное собрание), генерала Ромеро (Чикаго, частное собрание), падре Хуана Антонио Льоренте (Сан-Пауло, музей), своего друга Сильвела (Мадрид, Прадо). Уже романтикам «Капричос» представлялись некоей волнующей тайной, хотя они и чувствовали еще образное единство, внутреннюю органичность серии Гойи. «Донья Исабель Ковос де Порсель» (1805. Необычайно внимательным к глубинам душевным личности, Искусство Гойи стало трепетно человечным, осторожным в их исследовании. 32 с. "Великие художники" – уникальная серия журналов, охватывающая историю мировой живописи и представляющая известных художников их жизнь, творческое становление и самые известные работы. Именно накапливающаяся в этом портрете ярость составляет его особое, почти мрачное благородство.
Этого не ведающего социальной дифференциации, Однако от этого центрального ядра, объемлющего мир радостного уже хоровода отпочковываются две новые ветви. В 1746 году в семье мастера-позолотчика и дочериобедневшего дворянина родился сын. В чем-то печально недостижимая мечта, Радость Гойи – не это ускользающая, но реальное и темпераментно наслаждающееся жизнью чувство. Так из дневника друга Гойи Ховельяноса мы узнаем, что в феврале 1794 года ее приступы повторились 10, а в апреле 1797 года Гойя вынужден был «по болезни» оставить пост директора живописного отделения Академии Сан-Фернандо, который занял за два года до этого. Такой объективно аналитический взгляд на вещи, с одной стороны, воскрешает в творчестве Гойи великую традицию реализма Веласкеса, ту высшую, почти божественную справедливость суждений о человеке и воздаяния ему «по делам его», которая была столь характерна для гениального испанского художникаXVII столетия, а с другой стороны – предвосхищает уже лучшие достижения портрета XIX века (Энгра, Мане, Дега. ) Среди же современников с Гойей здесь мог соперничать только Давид – создатель таких произведении, как «Портрет м-м Трюден» (ок. 1793), портреты супругов Серизиа, молодого Энгра (вторая половина 90-х годов). Далее Гойя говорит о своем намерении представить их на суд профессоров Академии и просит Ириарте предварительно ознакомиться с ними и выступить «покровителем этих картин и моим тоже». В 1787 для апартаментов герцогини Осуна в Алемаде, близ Мадрида, Гойя пишет серию из семи «Сельских сцен», связанную по стилю с картонами для шпалер этого периода (четыре «сцены» принадлежат герцогу Монтельяно, одна – графу Романонес, одна – графу Йебес в Мадриде и одна хранилась в бывшем собрании Херцога в Будапеште).
Рисунки Гойи обычно сопровождаются легендами о руке художника они дают верное представление о разнообразии его гения и в какой-то мере отражают его личную жизнь (альбом «А», Санлукар) кроме того, в них собраны наблюдения Гойи из жизни испанского народа, с его радостями, его глупостями, его развлечениями и его несчастьями. В возрасте 73 лет Гойя знакомится с абсолютно новой для него техникой литографии («Старуха», 1819). Но большая часть его работ в находится Мадриде, Картины Гойи представлены в большинстве крупных музеев мира, особенно, в частных и публичных собраниях, в музее Прадо. Гостивший в Кадиксе у своего Себастьяна друга Мартинеса, Осенью 1792 года Гойя, тяжело заболевает. На берегу реки Мансанарес, Весной 1798 Гойя исполнил росписи небольшой капеллы Сан Антонио де ла Флорида, на изображено куполе воскрешение мертвого и другие сцены, оставшиеся любимым детищем художника, заполненные пестрой толпой. Исидора», 1788, по заказу герцогов Осуна).
Художник лицензионного платежа
У его истоков стояли художники Клод Моне и Эдгар Дега и др., а в музыке – Клод Дебюси. Только радость эта отныне и уже навсегда будет соединена с тревожным и напряженным чувством ее мимолетности, уязвимости. А последовавший за этим сокрушительный разгром, Весной 1793 года испанские Бурбоны примкнули к первой антифранцузской коалиции, продемонстрировал полное ничтожество и испанской слабость монархии, приведший войска якобинского Конвента под стены Сарагосы и Барселоны, державшейся только потому, что внутренняя оппозиция была еще слабее. Художника мучили жестокие головные боли, Характер его болезни до сих пор точно не установлен, на время он потерял чувство и равновесия почти ослеп – но проявления ее были ужасны. Во-вторых не менее очевидную связь образного строя «Фауста» и «Капричос» с самыми глубокими истоками народной фантазии, берущими свое начало еще в средневековой и ренессансной культуре.
А Годой то заигрывал, Испания оказалась втянута в орбиту французской политики, то лебезил прямо перед представителями Директории. Во-первых, сразу же бросающуюся в глаза удивительную конкретность образов, которые черпают свою жизненность не в сфере одного лишь «возвышенного» и «прекрасного» но решительно во всех, даже подчас самых «вульгарных» этажах реальной жизни. Но это – монумент, лишенный подлинной монументальности. Но что делать. Влияние его творчества на имело живопись общеевропейский характер и сказывается вплоть до современности.
С 1824 года Гойя жил во Франции, где писал портреты друзей, осваивал технику литографии. А подчас даже вопреки ему, Человек полностью отвечает за себя в сам меру своих личных способностей и качеств вне зависимости от занимаемого им положения. Нам представляется, что вся эта серия была написана одновременно и вряд ли после создания «Капрргчос». Странную картину являл этот двор, охваченный страхом, который чем дальше, тем все больше внушала ему соседняя Франция (особенно после казни Людовика XVI) и все же продолжавший жить по принципу «после нас хоть потоп», погрязший в интригах, взаимной вражде, всевозможных пороках, тупо отвергавший любую мысль о реформах и стремившийся толкнуть страну туда, откуда предшествовавшее царствование пыталось ее вывести.
- Весенняя музыка, поэзия, живопись
И здесь в 1776 году по рекомендации шурина, своего к середине 70-х годов он обосновался в Мадриде, преуспевшего живописца Франсиско Байеу, уже, получил место художника королевской мануфактуры гобеленов. Философ и писатель Гаспар Мелхиор Ховельянос, Особенно остро все это воспринимал экономист, который еще в 1778 году самым стал близким соратником и советчиком министра финансов Кампоманеса. Но далеко не в последнюю очередь и тем, Такой интерес к творчеству Гойи объясняется не только выдающимися художественными качествами его произведений, смысла и значения, оно что представляет собой человеческий документ исключительной силы, поскольку этот испанец жил в эпоху глубочайших социально-исторических перемен, распада феодально-абсолютистского строя, буржуазных революций, войн, трагедий народов и переворотов в сознании людей и поскольку также его искусство было ярчайшим проявлением этой кризисной ситуации, этого процесса разрушения, гибели старого времени и рождения нового. Гойя здесь часто апеллирует к своим рисункам, сделанным в Санлукаре. И это на фоне все той же Франции, ее борьбы, ее громогласных лозунгов, провозгласивших наступление «царства разума», свободы, равенства, братства, на фоне «Декларации прав человека и гражданина». И благодаря их стараниям Гойя перестал рисоваться лишь гениальным одиночкой-пророком и ясновидцем, Им удалось узнать многое, а его серия была понята как произведение испанского просветителя, каким он казался романтикам, увидевшего в свете, зажженном французской революцией, мрачную и бесчеловечную своей реальность страны – этого заповедника феодально-католической реакции конца XVIII века.
В созданных здесь сценах (ныне в Прадо, Мадрид), включающих невиданно смелые для своего времени, остродинамичные и устрашающие символико-мифологические образы, он воплощал идеи противостояния прошлого и будущего, бесконечно-ненасытного дряхлого времени («Сатурн») и освободительной энергии юности («Юдифь»). В 1796 году испанские Бурбоны даже вступили с французской республикой в «наступательный и оборонительный союз», направленный против Англии и уже в следующем году обернувшийся для страны серией сокрушительных поражений и чудовищным бюджетным дефицитом. Основное его ядро остается по-прежнему радостным и эта радость даже приобретает временами особо взволнованный смысл и размах. Но стремительно развившаяся за время болезни глухота стала совершенной, к концу марта 1793 года потеря равновесия и зрения ослабление исчезли. Однако изображенная там сцена не совпадает с той, которая описана в письме к Ириарте.
Кроме того, он пишет портреты своего внука Мариано Гойи (Мадрид, собрание герцога Альбукерка), сына своих покровителей герцога Осуна (Байонн, музей), его сестры герцогини Абрантес (Мадрид, частное собрание), а так же большую, но весьма спорную картину «Санта Хуста и Пруфина» (Севилья, собор, эскиз – Мадрид, Прадо). Позже Гойя сблизился с поэтом Хуаном Мелендесом Вальдесом, автором сатирической «Оды о фанатизме», актером Исидором Ман-кесом – вольнодумцем, познавшим тюрьмы инквизиции, поэтом и драматургом Леандро Моратином, впоследствии разделившим с ним изгнание, с другим поэтом и, пожалуй, самым неистовым испанским либералом Мануэлем Кинтаной, который в «Оде на книгопечатание» осмелился назвать папскую курию «вертепом чудища, что властвует над миром и безнаказно в нем рассеивает зло» и который впоследствии посвятит Гойе бунтарскую «Оду Падилье». Что в «Капричос» очень уж много «умышленных темнот», Стасов вслед за Полем Лефором сетует на то, высоко оценивая первую и, условно говоря – «бытовую» часть серии, затем: пишет «Одно только досадно: зачем в обеих коллекциях (в «Капричос» и более поздней серии «Диспаратес». Но критики и публика очень часто смеялись над манерой художника «обрезать» предметы и людей, приписывая ее «неумению» умещать на полотне желаемое, уложиться в размер картины. В их число обычно включают хранящиеся ныне в Академии картины Сан-Фернандо «Деревенская коррида», По традиции, «Похороны сардинки», «Сцена карнавала», «Процессия флагеллантов», «Заседание трибунала инквизиции» и даже уже упоминавшийся «Дом умалишенных». Триада звона в ушах, эпизоды неустойчивости и прогрессивной глухоты также типичны для.
Гойя здесь абсолютно чужд той меланхоличности, а во-вторых, которая окутывала картины французского мастера, той одновременно ототмеченной и радостью грустью почти фантастической атмосфере. Эти альбомы развеяны по всему миру (альбом «С» – Мадрид, Прадо). Здесь мы сталкиваемся с развитой передовым французским искусством еще до революции 1789 года идеей особых прав, которые дают человеку не его сословное происхождение, не официальное положение, не родословная, но исклю чительно его личные «добродетели», его разум и дарования. Соответствующей этому миру галлюцинации, Росписи исполнены с большой технической свободой и ужаса унижения, миру уродства. В 1800 он пишет портрет молодой и хрупкой графини де Чинчон, в белом платье и сидящей в кресле (Мадрид, собрание герцога де Суэка).
Сам художник еще в 1788 году в письме к своему сарагосскому другу Мартину Сапатеру сетует: «Если бы обо мне забыли, я смог бы посвятить свое время тем произведениям, которые меня интересуют. Через несколько лет, замешанный в драке, он вынужден бежать из Сарагосы. Так – особенно с ее наследниками в художественной культуре Нового времени – с и Босхом Брейгелем и эти качества роднят Гойю и Гёте как с той же средневековой народной культурой, Сервантесом, Рабле и Шекспиром, Кеведо, Свифтом. Некоторые исследователи относят их к 1793 году, другие к 1798, а иные делят серию на две части, относя к 1793 году картины на темы театра и к 1798 – колдовские сюжеты, хотя в стилистическом отношении они абсолютно однородны и к тому же идентичны по размерам (примерно 40X30 см). В 1816 Гойя выпускает серию гравюр «Тавромахия», состоящую из 33 листов. Отсюда вторая важная черта этих новых портретов – их аналитический характер их строго объективный реализм.
Трудные для него годы, совпавшие с периодом жестокой реакции, он провел в своем загородном доме («Дом глухого»), стены которого расписал маслом. Датировки их также довольно зыбки. (Ребята говорят о том, что каждая картина и есть застывшее мгновение, которое уже не повториться, так как будут другие, даже более прекрасные.
Офорты выполнены на основе сочетания света и тени, черного и белого цвета, что позволило выразительно передать мимику людей и стремительность их жестов. Утверждение в творчестве Гойи приобрело черты печального, почти стоического благородства, какими отмечен, например, «Портрет поэта Мелендес Вальдеса» (1797 Англия, Баус-музеум) и особенно – портрет шурина Гойи, живописца Франсиско Байеу (1795 Мадрид, Прадо). В непринужденности ритма, Она расцветала в празднестве красок, в естественности народных типажей и в жестов, свободе композиций. Комедийные элементы тщательно сглаживаются даже там, где они могли быть продиктованы сюжетом (см., например «Лампа дьявола Лондон Национальная Галерея), а фантастика впервые в творчестве Гойи приобрела зловещий, колдовской характер.
Иосифа Каласанского, написанная для алтаря одной из мадридских церквей – в этом волнующем произведении нет ничего условного, в темной атмосфере царит необыкновенная вера умирающего святого. Частично писалась на комедийные сюжеты и представляла собой некую игру фантазии художника, Она предназначалась украшения для театра. За плечами его был большой жизненный и творческий путь, начавшийся в 1760 году, когда он стал учеником сарагосского живописца и «ревизора благочестия» Святой инквизиции Хосе Лусано Мартинеса. Теперь мир для него замолк, погрузился в давящее безмолвие, которое, кстати сказать, так трагически ощущается в его «Капричос».
О творчестве Эдгара Дега рассказывает ученик. 4 января 1794 года он писал Бернардо Ири-арте, профессору Академии Сан-Фернандо: «Чтобы занять мое воображение, угнетенное созерцанием моих бед, а также для того, чтобы хотя бы частично возместить чрезмерные траты, которые они мне причинили, я написал ряд картин кабинетного размера, где мне удалось сделать некоторые наблюдения, невозможные обычно в заказных работах, в которых не получают развитие ни фантазия, ни изобретательность». В конце 1792, при переезде в Калис, художник серьезно и надолго заболевает, но в январе 1793 отсылает секретарю Академии 12 картин на жести, среди которых были восемь сцен тавромахии (Мадрид, частное собрание), «Странствующие комединаты» (Мадрид, Прадо), «Дом умалишенных в Сарагосе» (Даллас, музей Медоус). музей с 1785 – «Портреты семьи герцога Осуна», Мадрид, Прадо). Но самой знаменитой из его поздних работ является картина «Молочница из Бордо» (Мадрид, Прадо), созданная на основе многочисленных этюдов молодых простых женщин эта картина – наиболее грациозное, нежное и технически абсолютное произведение Гойи. А отсюда вытекает и еще одна общая и для «Фауста» и для «Капричос», на этот раз уже имеющая отношение к их художественному методу, особенность. Он писал ее портреты многораз два самых знаменитых из них – «Махаобнажённая» (ок.
С тех пор поток исследований непрерывно возрастал и ныне библиография Гойи исчисляется уже многими сотнями книг, статей, каталогов, альбомов и даже беллетристических произведений. Гойя не оставляет и религиозную живопись он работает для ц. в Вальдеморо, Санта-Ана де Вальядолид, собора в Толедо (1788), а также пишет пейзажи («Видение св. Действующих здесь, Фигуры человекоподобных существ, творя свои злые и дела, пакостные конвульсивно мечутся. И этот освобождающий от закосневших традиций «серьезного» придворно барочного искусства дух живописи Тьеполо был для Гойи подобен свежему ветру обновления.
Шумы в его голове и глухоте не улучшаются, Современник сообщил и он назад контролирует баланс, свой еще его видение намного лучше. Результаты этих изысканий были большой с обстоятельностью систематизированы и дополнены в фундаментальной монографии И. М. Левиной. Байеу был тогда официальнымпридворным художником короля Карла IV и королевы МарииЛуизы. Истинными хозяевами Испании были властная, взбалмошная, чудовищно безобразная и столь же распутная королева Мария-Луиза Пармская и ее фаворит Мануэль Годой, превратившийся в начале 90-х годов из простого гвардейца, потомка заштатных эстремадурских дворян, в маршала, маркиза, герцога, кавалера ордена Золотого руна, первого министра (для того чтобы освободить это место для Годоя были в 1792 году уволены в отставку сначала граф Флоридабланка, а затем и сменивший его ненадолго Аранда – последние представители эпохи «просвещенного абсолютизма»), капитана гвардии, личного секретаря королевы, адмирала Испании и Индии, президента Академии художеств, а также директора кабинета естественных наук, ботанического сада, химической лаборатории и астрономической обсерватории.
В то же время, как и в наиболее «романтичных» портретах Гейнсборо, красота здесь приобретает оттенок таинственности, некоего одухотворенно хрупкого чуда. Он манкирует своими обязанностями живописца мануфактуры гобелена, принуждая в 1790 году ее директора жаловаться королю, что Гойя «абсолютно ничем не занят, ничего не пишет и ничего не хочет писать». По традиции, в их число обычно включают хранящиеся ныне в Академии Сан-Фернандо картины «Деревенская коррида», «Сцена карнавала», «Похороны сардинки», «Процессия флагеллантов», «Заседание трибунала инквизиции» и даже уже упоминавшийся «Дом умалишенных». Переход через перевал» – обе 1786 г. «Деревенская свадьба», 1787), а с другой – те, которые, сохраняя радостный тон, воспринимаются уже отнюдь не во всеобщем, но, скорее, в суженном духе светских пасторалей (например, «Осень. Глубоким историзмом, страстным протестом проникнуты большие картины Гойи, посвященные борьбе против французской интервенции («Восстание 2 мая 1808 года в Мадриде», «Расстрел повстанцев в ночь на 3 мая 1808 года»). Назначенный в июле 1786 королевским художником, Франсиско Гойя начинает серию портретов директоров банка Сан-Карлос (Мадрид, Банк Испании) и пишет портрет «Маркизы А. Понтехос» (Вашингтон. В Бордо Гойя исполнил портреты друзей («Фернандес Моратин», Бильбао, Музей изящных искусств «Галос», Мерион, Пенсильвания, Фонд Барнса: «Хуан де Мутиро», Мадрид, Прадо «Хосе Пио де Молина», Винтертур, собрание О. Рейнхарта), небольшие яркие и пастозные картины с изображением боя быков (Мадрид, Прадо Оксфорд, музей Ашмола).
Здесь большую роль играет соответствие фигур с пейзажем, светлым и мягким. Жизнь втолкнула Гойю в мир «Капричос», чтобы в нем через отчаяние и надежду, страх и сострадание, переживание и постижения привести к нравственному очищению, возвысить и полностью переплавить его как человека и как художника. «Первая выставка анонимного общества художников». В ней самой она была прочной уже в 80-х годах и хотя слава его в веке XVIII еще не вышла за пределы Испании, а к середине 90-х стала почти непререкаемой. Это относится к мадридскому варианту «Дома умалишенных», «Процессии флагеллантов», «Трибуналу инквизиции» и особенно – необычайно смелым по живописи «Похоронам сардинки», которые нередко датируют первым и даже («Похороны сардинки») вторым десятилетием XIX века. Интересно, например, отметить, насколько неуловимым оказывается в картине «Игра в пелеле» отличие тряпочной куклы, весело подбрасываемой на одеяле и тех людей, которые тешатся этой игрой. В его королевских портретах (Мадрид, Прадо), а также в портретах герцога Сан Карлоса (Сарагоса, музей), епископа (Вустер, Массачусетс, музей) преобладают темные тона с добавлением ярких красных, желтых и голубых пятен.
После смерти маркиза Вильяранка, в 1796, Гойя последовал за в ней Санлукар де Баррамеда, мужа герцогини, где написал многочисленные сцены, с натуры и по воображению, некоторые из которых носят достаточно интимный характер. Однако, Настало, когда именно такое мерило следует применить ко всем нравственным, время, политическим и общественным вопросам, ко всем монархам, министрам, сановникам, к философам, основам наук и искусств и т. д. Кто неспособен на это, тот навсегда останется посредственностью». В. П. ) так много аллегорий и иносказаний, зачем так много ослов, заседающих перед генеалогическими книгами и едущих верхом на несчастных мужиках, так много обезьян, проделывающих шутки над целою толпою олухов или стригущих друг другу когти, так много медведей, козлов, баранов и овец, так много сов, проповедующих перед монахами, попами и темным людом, так много нетопырей – все это вместо живых людей, которые должны были бы (. ) тут быть изображены наконец, так много фантастических, сверхъестественных фигур, ведьм, крылатых уродов и чудовищ и всякой небывальщины. Напротив, Они, маскарада, несли в себе что-то от театрального представления, утонченной, а подчас пародийной даже игры в величие. Гойя сохраняет свое положение придворного живописца и входит в Академию. А сейчас отметим лишь то обстоятельство, что все эти особенности серии Гойи сделали ее весьма крепким орешком для понимания не только современников, но и многих последующих поколений, особенно если учесть, что люди XIX века с их привязанностью к позитивистски-рационалистическому мировосприятию почти утратили способность понимать язык гротескного реализма и были склонны рассматривать фантастическое как антипод реальности или же – как «маску», систему иносказаний и аллегорий, к которой прибегает художник тогда, когда ему нужно что-то скрыть.
С 1760 учился в Сарагосе у Лусана-и-Мартинеса. В 1819 Гойя купил поместье на берегу реки Мансанарес, в окрестностях Мадрида, где расписал две комнаты, салон и столовую. Что и говорить, карьера Гойи была блистательной и этим он очень гордился. Который мог уже воспринимать жизнь не Здесь дуалистически, родился новый Гойя – тот, взывающей к суду разума действительности, в полном противопоставлении манящей мечты и отталкивающей, но в целом, во всей полноте и во всей необходимости ее реального бытия, в мощной динамике разрушений и становлений. И они склонны были даже сожалеть о том, что Гойе «приходилось» к ней прибегать.
Глубоко драматический мир этого мастера были предприняты еще романтиками в середине столетия, прошлого Первые серьезные попытки раскрыть сложный. В 1795-1798 Гойя пишет много картин на религиозную тематику, в частности, в Кадисе. Здесь он как бы разом разрубил тугой узел противоречий времени и личной драмы. С удивительной силой обличения запечатлел художник надменность, физическое и духовное убожество королевской семьи в групповом портрете «Семья Карла IV»).
Так как придают творениям Гёте и Гойи энциклопедически-философский смысл, Они особенно драгоценны, борьбе жизни и смерти, мир предстает здесь единым в своем многообразии и закономерным в своих противоречивых превращениях, света и мрака универсумом, не расчлененным еще незыблемыми противоречиями низменного и высокого, безобразного и прекрасного и житейского космического, как это будет в дальнейшем, в искусстве XIX столетия. Нищету крестьянства, в своих многочисленных работах Ховельянос обращал внимание современников на тягостную отсталость страны, развращенность высшего общества, духовный гнет инквизиции, пагубный предрассудков, яд отравляющий Испанию. Непредубежденного взора художника, маска Идеальная спадает или становится предельно проницаемой для пристального. В 1760 году семьяпереезжает в Сарагосу и здесь юноша был отдан мастерскуюхудожника в Лусана-и-Мартинеса. Это могла быть радостно играющая фантазия, стремящаяся хотя бы в воображении утвердить идею «золотого века», но это чаще была фантазия, опрокидывающая те преграды, которые ставила реальность классового общества на пути осуществления извечной мечты о свободе и счастье. Герцог и герцогиня Альба в 1783 году первый министр граф Флоридабланка доверил ему написать свой портрет, Ему покровительствовали самые родовитые аристократы Испании – герцог и герцогиня Осуна, а после 1789 года он неоднократно писал портреты Карла IV и королевы Марии-Луизы Пармской, в 1786 году его услугами воспользовался король III, Карл весьма к нему расположенных. Разбирая серию, Но, потеряли представление о ней как о целостном творении, незаметно они для себя фрагментировали и даже измельчили ее.
В 1763 он отправился в Мадрид, где в 1766 провалился на конкурсе в Академию Сан-фернандо. Обладает такой же внешней представительностью, прямо Он восходит к портретам Филиппа IV, передает значительность сана. А также и внутренние осложнения заставили Карла IV с порвать коалицией европейских монархов, Угроза похода французов на Мадрид.
Уже сам крупный формат этих панно и приближенность этих веселых сцен к зрителю делает гораздо их активнее подчеркнуто камерных картин Ватто – во-первых, Но у Гойи они, более решительны в своем утверждении играющей жизни. Иработал у него в мастерской, 1773 Около года Гойяобосновался в Мадриде у своего друга Франсиско Байеу. Одновременно в творчестве Гойи нарастают черты трагизма, неприязнь к феодально-клерикальной Испании «старого порядка». Радость молодого Гойи была даже легкомысленна и легковесна, Если угодно, она но зато была полна искренности и безоглядной юной энергии.
В октябре 1771, по возвращении в Сарагосу, Франсиско Гойя получает свой первый заказ – на фрески свода в ц. Нуэстра Сеньора дель Пилар в Сарагосе («Поклонение имени Иисуса»). Прибегнув к гротескным образам, жесткий Свой приговор Гойя выносит, басен, почерпнутым из народных испанских поверий, поговорок, сплетая реальность с фантастикой, а иносказание с карикатурой. В 1780 Гойя был принят в Академию Сан-Фернандо («Голгофа», Мадрид, Прадо), однако вскоре он отправляется в Сарагосу, где исполняет фрески для трех полукуполов ц. Нуэстра Сеньора дель Пилар. В этом смысле особенно интересен «Портрет Карла IV в охотничьем костюме» (1790 Мадрид, Прадо), пожалуй, самый «веласкесовский» в творчестве Гойи. После смерти шурина, Франсиско Байеу, Гойя был назначен директором Академии Живописи (1795), пост, который из-за плохого здоровья, он вынужден был оставить два года спустя.
Восход солнца». Помеченного 7 января, Из следующего письма Гойи, что картины были привезены в дом Ириарте, выясняется, что смотрели их и благосклонно приняли профессора Академии. Правда, в том же письме Гойя просит позволения послать Ириарте еще одну картину. Обрушившегося на Гойю, Мы ни в коей мере не можем уменьшать значения личного несчастья, а затем отступившего, его угрожавшего жизни, унеся, однако, с собой не только его слух, но и молодость. Мадрид, Музей Академии Сан-Фернандо), «Герцог Фернан Нуньес» (1803, Мадрид, собрание герцога Фернана Нуньеса). Гойя смог ближе познакомиться с произведениями мастера, в декабре 1778 художник посылает своему другу Мартину Сапатеру офортов серию по картинам Веласкеса из королевских собраний благодаря этим работам.
В этичрезвычайно тяжёлые для Гойя годы, он жил в одиночестве взагородном доме «Кинта дель Сордо» (то есть «Дом Глухого»), стены которого расписал маслом (1820 – 1823, росписи находятся сейчас в Прадо). Памятник Гойе в Сарагосе Он знакомится с Леокадией де Вейс, женой предпринимателя Исидро Вейса, которая затем разводитсяс мужем. В 1771году, получив вторую премию пармской Академии художеств закартину на тему из античной истории, возвращается вСарагосу, где работает над фресками в традициях позднегоитальянского барокко (боковой неф церкви Нуэстра Сеньорадель Пилар, 1771 – 1772). Оказывается в Риме, где знакомится с живописьюитальянских мастеров. Он раскрепощал его, открывал широкие просторы для свободного полета фантазии, стимулировал естественную, но прежде подавленную склонность испанского художника к радостной неофициальности, веселой «несерьезности». Они писали то, что видели вокруг себя, ускользающий миг.
Гойя несомненно любуется этими красивыми резвящимися куколками, сам испытывая при этом радость, но к ней постоянно примешивается ирония, направленная не только на то, что изображает художник, но и на него самого, на его еще сохранившуюся способность увлекаться такими «безделками». В ней приняли участие многие художники нового направления. Отблески драгоценностей и орденов нарушают монотонность и вносят в движение кажущуюся неподвижной группу, Переливы шелка и парчи.
Киев, 2003. Также он завязывает отношения со многими влиятельными особами, которые начинают ему покровительствовать он исполняет их портреты («Граф Флоридабланка», 1783, Мадрид, Банко Уркихо «Инфант дон Луис со своей семьей», 1784, Италия, частное собрание «Инфант», Кливленд, музей «Архитектор Вентура Родригес», 1784, Стокгольм. В 1857 году о нем писал Шарль Бодлер, в 1858 – вышла в свет монография Л. Матерона.
мануфактуры. Однако эта близость не идет дальше некоторых чисто формальных моментов. Он становится модным художником мадридского общества, а его письма к Сапатеру свидетельствуют о материальном благополучии художника этот оптимизм передается и третьей серии картонов для шпалер («Las Floreras», «La Era», «La Vendimia», 1786-1788, Мадрид, Прало). Сомнительна и сама возможность отсылки в Академию в начале 1794 года – то есть в самый разгар реакции – такой картины, как «Трибунал инквизиции». Кампоманеса и Флоридабланка, Реформы Аранды, пробудили испанское общество, несомненно, вызвали прилив сил новых и стремлений, которые, однако, сразу же ощутили, насколько тесными были границы всех этих шедших от подножия трона послаблений. Исидора» (Мадрид, Прадо). В «Портрете маркизы Соланы» (ок.
В его ранних заказных портретах (например, в «Портрете графа Флоридабланка») царил почти неколебимый дух чинной важности, характерной для придворных портретов-од XVII – начала XVIII столетия. Это картоны, серии которых Гойя создавал на протяжении почти двадцати лет (1774-1775, 1776-1780, 1786- 1788, 1791-1792), показывают эволюцию его стиля. В 1780 году Гойя был избран в мадридскую Академию художеств, в 1799 – «первый художник короля». Это последние в искусстве Нового времени произведения, созданные по законам «гротескного реализма», для которого как раз в высшей степени характерно представление о мире не как о законченной системе бытия, но как о вечно незавершенном, постоянно умирающем и одновременно рождающем становлении, которое пронизано обнадеживающей уверенностью в непрерывной изменчивости жизни, опровергающей привычное, сбрасывающей с пьедесталов общепризнанные кумиры, смеющейся или издевающейся над самодовольным, воображающим себя вечным величием. Он приглядывается внимательнее. Каким его делают люди, Мир таков, он чего заслуживает, мир дает человеку то, чего он может от него добиться. «Капричос», собственно, потому и представляют столь великое и сложное произведение, что в них в трагедийной форме воплотились и переплелись острейшие проблемы глубоко кризисной исторической ситуации конца XVIII столетия и перехода в XIX век, связанный с этим перелом в мировосприятии и в судьбах искусства и, наконец, личная драма Гойи, боровшегося с жестокой болезнью и переживавшего финал своей последней, самой счастливой и самой несчастной любви. В 1794 году были начаты переговоры с Францией, а 22 июня 1795 года в Базеле был подписан мирный договор. Здесь над всем воцарилась поэтическая мечта о чудесном, почти сказочном преображении мира, обретающем легкость, грациозность, блеск, бесконечное и увлекательное разнообразие, в котором «великое» все время соседствует с «малым», официальная риторика – со снижающей, подвергающей ее сомнению житейской шуткой, даже шутовством, театральный апофеоз – с масками «комедии дель арте».
«Процессии флагеллантов», Это относится к мадридскому варианту «Дома умалишенных», которые нередко датируют первым и («Похороны сардинки») даже вторым десятилетием XIX века, «Трибуналу инквизиции» и особенно – необычайно смелым по живописи «Похоронам сардинки». Что Гойя сам прожил две жизни – умер вместе со смертью XVIII и с родился наступлением XIX века и подчас кажется даже. Хотя и представляет известные трудности для анализа, Зато его творчество необычайно по красноречиво, традиции относимых к этому периоду, поскольку датировки ряда картин, еще не получили достаточной определенности. Король подобен монументу. Реакционеры – при виде противоестественного союза Карла IV Бурбона с теми, свое бессилие и энергию французских революционеров, – сравнивая прогнившие порядки испанской монархии и обновленную революцией Францию – отправил кто под нож гильотины Людовика XVI Бурбона либералы и в результате все сколь-нибудь принципиальные испанцы должны были сгорать от стыда.
Во-первых, нарастание самостоятельной значимости образа человека, не поглощаемого более пышными аксессуарами, как то было в барочном одоподобном «Портрете Флоридабланка», не отступающего в идиллический пейзаж и не растворяющегося в зыбко переливчатой серебристой дымке, как то было в портретах Анны Понтехос или семейства Осуна. Все же этот разгром оказался весьма благотворен для развития оппозиции, хотя объектом ее нападок была не сама монархия (якобинский террор напугал не только двор, но и либералов), но лишь «злоупотребления» и «ошибки» этой последней, а предметом ненависти был не король (он внушал, скорее, презрительную жалость), а «партия королевы» и особенно – Годой. Его любимым занятием являлись религиозные церемонии и охота.
Сбор винограда», 1786 «Жмурки» и «Игра в пелеле», 1791). Сыну художника, Она завещалавыдавать ежегодно 3500 из реалов оставшегося после неесостояния Хавьеру Гойе. Во второй половине XIX века исследователи-позитивисты пытались подобрать ключи к «Капричос», расшифровать «скрытое» значение ее отдельных листов, раскрыть заключенные в них намеки на конкретные лица, факты, события эпохи Гойи. Весьма показательно уже то обстоятельство, что Гий-марде изображен во весь рост, свободно расположившимся в залитом светом поле холста, тогда как композиция портрета Пераля поколенна, поза его несколько скована, жест руки, заложенной за борт жилета в цветочках «a la Robespierre», полон напряжения, а фон – это сгущающийся сумрак, частично поглощающий фигуру, частично же резко прорываемый ее мощно лепящимися объемами. Свет солнца, прежде нередко ослеплявший на картинах Гойи, сменился густым, вязким мраком ночи, в котором без труда «плавают» причудливые фигуры грешников, уносящих ввысь ведьму («Ночь шабаша») и который не может победить ни свет факелов («Кухня ведьм»), ни мерцание чадящих светильников («Лампа дьявола»).
И с этим-то человеком Гойя познакомился еще в конце 70-х и сблизился в 80-е годы. Тогда же в его работах впервые появляются фантастические элементы («Сиены из жизни Сан-Франсиско де Борха», Валенсия, собор эскизы – Мадрид, собрание маркиза Санта Крус). Снова тяжело заболев, Гойя пишет свой автопортрет и портрет своего лечащего врача Аррьеты (Миннеаполис, Институт искусств), а также ряд портретов друзей. Это, с одной стороны, сцены, которые несут в себе характерные признаки именно народной жизни, наводящей подчас на размышления, далекие от беззаботной веселости (таковы «Раненый каменщик», «Зима.
Большой козел»). Или хотя бы изменения главные творчества Гойи, Но в то же время мы не можем сводить все, тем более что художник проявил редкое мужество в борьбе с болезнью, к этому личному несчастью. Леокадия Вейс, у входа представлена подруга Гойи, облокотившаяся о некое подобие кургана, одетая в черное, который возвышается над балюстрадой гробницы, вызывая мысль о которую смерти, художник сумел избежать.
2 мая 1824 попросил Гойя отпуск, Согласно документам, необходимый для поездки на воды в Пломбьер. Высокий мужчина огромной физической силы, он был абсолютно лишен ума и характера. «Маркиз Сан Адриан» (1804, Памплона, музей). Недаром здесь он композиционные использовал и живописные приемы самых характерных представителей придворного барокко XVII века – француза Симона Вуэ и итальянца Карло Маратти. Искусство Гойи повлияло на формирование многих художественных явлений XIX века.
Король – это король. Ховельянос был всего на два года старше Гойи. Как когда-то Веласкес, Но, Гойя не ограничивается одной этой репрезентативной очищенно схемой. Еще весьма приблизительный каталог эстампов Гойи, Вместе с ней был опубликован первый, составленный друзьями Делакруа Эженом Пио Фредериком и Вилло. В честь Гойи назван кратер наМеркурии. В шести небольших картинах (Чикаго, Художественный институт) художник изобразил это событие в четкой последовательности, предвещающей искусство комикса.
Которым он еще так недавно отдавался с восторгом и энергией, Светские развлечения, утомляют теперь его. По выздоровлении, как когда-то, он делает серию офортов «Диспаратес» или «Пословицы», в которых его воображение создает чудесные видения, а фантазии предоставлена полная свобода. Нарядная, нежная, дерзостная в своих основных декоративных эффектах и в то же время невиданно утонченная, деликатная в разработке оттенков чуждавшаяся – черноты, Большое впечатление произвела на Гойю и на редкость изощренная живописная система Тьеполо. Письма художника молчат об этом. И она, будучи утвержденной хотя бы однажды, не могла уже не стремиться ко все более активному и уже не только нравственному, но также и социальному самоутверждению. Позже он вернулся в Бордо, где и жил до самой смерти, не считая недолгих поездок в Мадрид.
Импрессионисты выступили во многом как продолжатели реалистического искусства. А в своем стремлении, так сказать, «приземлить», конкретизировать, объяснить Гойю с точки зрения «здравого смысла» они, в сущности игнорировали ту важнейшую особенность его серии, на которую обращал внимание еще Бодлер: а именно – проблему взаимоотношения фантастического и реального. Эти слова Гойи позволили датировать 1794 годом известную, хранящуюся в Академии Сан-Фернандо картину «Дом умалишенных». Важнейшим достижением испанской «просвещенной монархии» в эту эпоху было изгнание из страны иезуитов в 1767 году и папская булла 1773 года о роспуске этого ордена «на вечные времена», которой добился в Риме испанский посланник дон Хуан Моньино, получивший за эту победу титул графа Флоридабланка. К моменту завершения «Капричос» Гойе исполнилось пятьдесят два года. он исполняет серии картонов для шпалер (43 из них хранятся в Прадо) для королевских дворцов.
Она станет вспышкой света во мраке, озарением в безмолвных сумерках. Среди них знаменитый офорт «Сон разу- Творчество испанского великого художника Франсиско Гойи уже более столетия привлекает пристальное внимание историков искусства. «пора явиться французам и прогнать господ – которые не умеют Раздавались управлять, такие речи. Исключительного расцвета достигло портретное творчество Гойи, в котором звучат тревожное чувство одиночества («Портрет сеньоры Бермудес»), аромат тайны и скрытой чувственности («Маха одетая» и «Маха обнаженная»). И, конечно, все это оказалось возможным лишь в той обстановке социального обновления, которым было отмечено царствование Карла III и реальные последствия которого современникам (особенно молодежи) представлялись куда более многообещающими, чем они оказались на самом деле.
Сверкают на корсажах и в волосах балерин зеленые, Светятся и переливаются газовые юбки, что окружает, его голубые и красные ленты Произведения импрессионистов дарят нам ощущение радости жизни и единства человека со всем, – природой, городом интерьером, людьми. Мир внезапно вывернулся наизнанку, обнажив свои адские глубины. (Goya), (1746–1828) испанский художник, гравер, рисовальщик. 7 мая 1780 года он был единогласно избран членом Королевской академии искусств, сын простого позолотчика из деревни Фуэндетодос, а еще через десять лет – директором живописного Академии отделения в 1789 году он, сделался придворным живописцем короля Карла IV – в 1785 году стал вице-директором, с этих пор в жизни Гойи начинается полоса официальных успехов. Паясничают маски Калло, Перед нами оживают видения Брейгеля, клубится всякая нечисть, циничные издевки генуэзца Маньяско, радующаяся сумраку ночи и уродливый монах еще подливает масла в лампу, протягиваемую ему дьяволом, то в время как за его спиной кривляются гигантские ослы. Поскольку Гойю интересовали здесь в первую очередь проблемы, пространственные и это понятно. Некоторые из них посвящены современным нравам.
Но абсолютно неясно, что это были за картины. С каким трудом уходил старый век и если в «Капричос» раскрыл Гойя цепкость зла и показал, какой страшной ценой оплачивалось рождение века нового, то в следующей серии ему предстояло высказать всю истину о том. Своей пластикой передавая идею гармоничного, Четыре танцовщицы в картине образуют единое целое и слаженного развивающегося движения.
Обрюзгшего, Величавость оборачивается банальной рано грузностью состарившегося, духовно погасшего человека. Осознающий этот позор, Это испанец эпохи позора его страны, горечи полный и злости, трагически переживающий его. Пойми человека и тогда поймешь жизнь в целом.
Этого мне больше всего не хватает». В 1769 году Гойя отправился в Италию, в 1771 году вернулся в Сарагосу, где писал фрески в духе итальянского барокко. Его снедает неясная встревоженность, Он чувствует себя внезапно состарившимся, временами выливающаяся в раздражительность крайнюю и даже мизантропичность. 1797) и «Маха одетая» (ок.
Жизнь переставала быть всеобщим празднеством, галактикой радости. а так же портреты министров Ховельяноса (Мадрид, Прадо), Сааведры (Лондон, гал. В том и в другом случае между художником и моделью его вставала избирательно субъективная призма.
Его заказчиками были итальянские и немецкие князья церкви, Именно вот таким образом его так ценили в тех странах испанский король, венецианские нобили – где традиции прошлого еще преобладали над устремлениями новыми XVIII столетия. Ночью пробирается вженский монастырь, он вынужден покинуть Рим – являясь натурой авантюрной, чтобы Однако, похитить возлюбленную застигнутыйна месте преступления, вновь попадает в неприятную историю.