Роман «Pertidia» уже в продаже
Мастер детективного романа по-прежнему изобретает новые правила жанра и знакомится с женщинами без помощи интернета.
Настоящий детектив
Каждое утро самопровозглашенный «дьявольский пес американской литературы» Джеймс Эллрой просыпается в глинобитном доме, запрятанном в одном из каньонов Лос-Анджелеса. Со стены на него недобро смотрит его кумир — Людвиг ван Бетховен. «И что он мне говорит? — спрашивает Эллрой. — «Садись за работу». И Эллрой отвечает композитору: «А пошел ты. У меня дела получше, чем у тебя, Бетховен».
66-летний Эллрой раньше всяких критиков расскажет вам, что его романы составляют невероятный труд, художественную историю США с 1941 по 1972 годы, рассказ о нации опасных мужчин, несгибаемых женщин, зловещих извращенцев и кровожадных маньяков. В своих книгах он описал и подробности собственной непростой жизни: в 1950-х убили его мать (убийцу так и не нашли), он рос под опекой отца — никчемного неудачника, затем был беспризорником, наркоманом, алкоголиком и, наконец, сделался преуспевающим писателем. Четыре года назад он вернулся в Лос-Анджелес из Нью-Йорка и приступил к работе над вторым «лос-анджелесским квартетом» — то есть вернулся к тому миру, который создал в «Черной орхидее», «Городе греха», «Секретах Лос-Анджелеса» и «Белом джазе». Великолепная, со множеством сюжетных линий «Perfidia» — 700-страничный детектив, в центре которого — нападение на Перл-Харбор и интернирование американцев японского происхождения. Чуть ли не главное удовольствие здесь — встреча с давно знакомыми героями, которые, правда, значительно моложе. Отрывистые фразы Эллроя, приправленные пижонским жаргоном, как всегда, оглушают, точно удары молотом.
Вы насовсем вернулись в Лос-Анджелес?
Я переезжал в Бруклин ради женщины, но мы расстались, да и городская жизнь не по мне. Я хотел сюда вернуться. Если я доживу до 99 лет, а я планирую прожить и дольше, то сейчас я в третьем акте моей драмы. Граучо Маркс говорил: «Тебе столько же лет, сколько женщине, от которой ты без ума». Но сейчас я здесь, и меня это устраивает. Мне никогда ещё так не нравилось общаться с людьми. Я стал спокойнее. Нет, я все ещё бешеный питбуль американской литературы. Но во мне что-то меняется. Когда я писал «Perfidia», то ослабил строгий подход, дал волю чувствам.
Сейчас вы одиноки?
Сейчас да. Хотя знаете, есть перспектива. Я все время глазею на одну женщину, которая тут неподалеку живет. Мы с ней много разговариваем. Созваниваемся, переписываемся. Все очень благопристойно. Мне это нравится.
Как вы сейчас развлекаетесь? Много думаю. У меня есть друг, мы с ним смотрим криминальные сериалы у него дома, а по пятницам — нуарные фильмы. Созваниваюсь с бывшей женой. Хожу в церковь.
Вы много писали о слежке. Вас испугало разоблачение деятельности АНБ?
Нет. Меня лично не испугало. Я в компьютерах полный ноль. Вообще не знаю, как все это работает. У меня в голове и так столько всякого дерьма, что неохота добавлять. У меня обычный телефон. Я ухожу куда-нибудь днем, возвращаюсь — семь пропущенных звонков. Может, звонила какая-нибудь женщина. Может, что-нибудь хорошее захотел сказать коллега по кино, телевидению, писательскому делу. Может, звонила бывшая. Вполне интересная жизнь.
Значит, технология для вас — скорее социальная проблема?
Я тут недавно ходил в местный магазин и пялился на одну женщину вполне подходящего возраста, ей лет пятьдесят пять. Сопроводил её до кассы, она на меня поглядела. Я ей улыбнулся, она так натянуто улыбнулась в ответ. Я попытался с ней заговорить. В эпоху до интернета у меня такое отлично получалось. А теперь: «Чего вы ко мне пристаете? Уйдите! Мое социальное поведение не позволяет мне завести беседу — с людьми я разговариваю в интернете!» Какую память о себе вы хотели бы оставить? «Он был великим американским романистом». Меня это совершенно устроит. Я добился таких вещей, которые вряд ли превзойдет любой другой детективщик. Я соединил в одно криминальный роман, исторический роман, политический роман. Да, это моя заслуга. А мои книги говорят сами за себя.
— Рисунок в третьем классе
— Картинки с лицейской выставки
— Зиновий Пешков - герой Франции
— Виноградов В. А., Коваль А. И., Порхомовский В. Я. Социолингвистическая типология. Западная Африка
— Дарбеева А. А. Русско-монгольские языковые контакты в условиях двуязычия